Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 30 |

Робин. Ну, давайте на пальцах разъясню: я знаю, что это мои руки, потому что могу двигать пальцами. Следовательно, я знаю, что руки - часть меня. Но если я захочу, чтобы двигались Ваши пальцы, они же не задвигаются, откуда я и узнаю, что они - не я. Они - за моими пределами. Таким образом я определю свои пределы - где кончаюсь я и где начинаются другие. Эти открытия и совершает младенец.

Джон. Но это значит, что ребенок узнает свои пределы, только когда мать не делает, что ему хочется

Робин. Верно.

Джон. И будь она совершенной матерью, которая никогда не подведет, что ни захоти - исполнит, ребенок никогда бы не узнал разницы между собой и ею

Робин. Именно. Он пребывал бы в растерянности, он бы запутался в матери. И ему трудно далось бы взросление и свобода.

Джон. Неужели Вы теперь утверждаете, что огорчаться ребенку полезно

Робин. И да, и нет. По крайней мере, в течение первого года жизни (дальше - легче) возможности ребенка справиться с сильным эмоциональным напряжением, вызываемым переменами... стрессовой ситуацией, практически ограничены. Но даже если родители из кожи вон лезут, чтобы ублажить свое чадо, даже если стараются обеспечить устойчивость и защиту, сколько могут, они не могут, даже стараясь, оградить ребенка от неудовольствия - несовершенство человеческой природы тому причина. То ли не сразу проснется, когда ребенок заплачет, то ли допустит, чтобы телефон зазвонил или кто-то явился в дом, и отвлечется - но мать не всегда тут как тут, когда ребенку нужна. И тогда ребенок постепенно усвоит, что мать - в отдельности, за пределами, скорее не-я, чем ля.

Джон. Значит, чтобы ребенок мог чертить свою мысленную карту, он должен лустроиться достаточно устойчиво между раздражением, которое связано с познанием неведомого мира, с одной стороны, и эмоциональной поддержкой, позволяющей справиться с этим раздражением,- с другой.

Робин. Да, и ему нужна огромная поддержка, потому что велика его горечь, ведь в самом начале жизни, прежде чем его познающий мозг лупрется в стесняющие пределы, он может думать, что он - это все, везде, словом, он - всемогущий. И каждый раз, натыкаясь на еще один кусочек не-я, он... лущемляет свою всеохватывающую мысль, свое богоподобное ля.

Джон. Ясно, никто же на самом деле не любит критики - нашел ля от нее страдает. Так и ребенку, свалиться с божественной высоты и узнать, что он всего лишь кроха беспомощная, очень больно. Такая птица, как Муссолини, вдруг узнает, что он - пустяковенький попугайчик! Ой, страшно подумать!

Робин. Да. Поэтому, хотя ребенку и на пользу, что мать с течением времени обнаруживает несовершенство своей материнской заботы, предоставляя ему шанс самому позаботиться о себе, задача матери на этой ранней ступени его развития - свести огорчения ребенка к минимуму. Лишней слезинки в глазу достаточно, чтобы мир исказился.

Джон. Так, но прочувствовать эту ступень что-то трудно...

Робин. Ничего удивительного, любому трудно вообразить себя младенцем, почувствовать - а не представить, оперируя отвлеченной логической мыслью. Мне всегда чудовищно трудно воссоздать для себя эту ступень, сколько бы я ни пробовал, сколько бы ни читал литературы. Наверное, это потому, что мир младенца чрезвычайно запутанный по причинам, о которых мы уже говорили. И когда мы пытаемся вернуться в этот мир, мы сами запутываемся.

Джон. Да, но обязанность матери, помню, Вы говорили, как раз в том, чтобы почувствовать себя во младенчестве, чтобы настроиться на потребности младенца и оказать ему необходимую для преодоления нагрузок эмоциональную поддержку. Как же мать это делает

Робин. Здоровая мать, сама в свое время отлично луспевавшая во младенчестве, настроится на волну младенца естественным образом, автоматически. Ей не надо задумываться - она почувствует, угодила своему ребенку или нет.

Джон. Значит, он насытится, если голоден, но она не станет кормить сытого. Возьмет на руки, если ему нужна капелька встряски или же ласка, но не будет трогать, когда ему хочется спать. Ребенку вроде бы и огорчаться не из-за чего.

Робин. Да, но ведь не об одних физических потребностях речь, ведь еще необходимо общение, эмоциональная связь. Настроенная мать по-настоящему наслаждается ею. Наверняка припомните, как мать и ребенок не сводят друг с друга глаз, как играют глазами. Ребенок смотрит-смотрит и скорчит рожицу, мать в ответ - тоже, попробовав в точности схватить выражение его мордашки и зеркально отразить. Тогда ребенок скорчит новую рожицу, ну, и так далее.

Джон. И эта игра важна для ребенка

Робин. В каком-то смысле так же важна, как удовлетворение его физических нужд. Трудно передать недовольство ребенка, если мать не отвечает на его гримасы. Один психолог решил провести эксперимент и попросил группу матерей не реагировать на эти заигрывания в течение всего трех минут, но младенцы так разволновались, что эксперимент пришлось прекратить.

Джон. И что же случится, если мать по какой-то причине не сможет отвечать на заигрывания ребенка, если не сможет установить эту эмоциональную связь с ним

Если мать не реагирует

Робин. Если на самом раннем этапе не установится эта тесная эмоциональная связь между матерью и ребенком, иными словами, если они действительно будут далеки от взаимодействия - а я говорю о крайне серьезном случае несоответствия, чего вряд ли стоит опасаться нормальной матери, настраивающейся на ребенка инстинктивно,- ребенок, как я это называю, выключится. Осложнения могут произойти по вине обеих сторон. Что касается матери, я думаю, Вы не забыли: с ее стороны эмпатия - сопереживание - обеспечивается погружением в собственную детскость, в чувства, ею испытанные. Но предположим, у нее самой было несчастливое детство...

Джон....и погружение окажется для нее болезненным.

Робин. Именно. Если к ней в первые годы жизни относились плохо, любая попытка достать себя той поры будет вызывать боль. А прекратив эти самоистязания, она избежит огорчений.

Джон. Но раз она не обращена к собственной детскости, она не сможет вчувствоваться в мир своего ребенка, не сможет установить с ним тесную связь.

Робин. И, конечно же, где-то на глубинном уровне ребенок ощутит это.

Джон. Он ощутит, что полноценного общения с матерью у него не получается.

Робин. Помните, я говорил про эксперимент, когда матери прекратили общение с детьми на три минуты и какую боль этим причинили им А теперь вообразите ситуацию: мать вообще не способна реагировать на ребенка и даже не знает, что должна бы. Ребенок получит такую травму, что он лоборвет связь и прекратит всякие попытки к общению, что еще усугубит ситуацию, ведь мать почувствует себя отвергнутой, а значит, ей куда труднее будет раскрыться перед ребенком, следовать инстинкту и все поправить.

Джон. Наверное, то же самое может произойти, если что-то не в порядке с ребенком, если он не делает попыток включить мать, хотя она инстинктивно готова и ждет сигнала Я читал, что нормальные младенцы запрограммированы очень рано улыбаться матерям, еще до того, как начинают понимать, кому они расточают улыбки; улыбающееся же дитя мать полюбит сильнее.

Робин. Совершенно верно. Ребенок с отклонениями не сможет включить мать, и ее материнский инстинкт не получит толчка. И тогда она хочет не хочет, а будет тратить время и рыться у себя в голове, держаться за руководства.

Джон. Значит, породить проблему способны и курица, и яйцо

Робин. Да. Некоторые специалисты считают, что причина - всегда ребенок, но мой опыт психотерапевта подсказывает: существует целый спектр отношений ребенок - родители, на одном его полюсе - родители, кажется, совершенно лотключившие чувства, на другом - у нормальных родителей на удивление выключенный, ненормальный ребенок. Впрочем, по чьей бы вине ни начались осложнения, тут порочный круг: ребенок не цветет довольством, значит, у матери чахнут материнские чувства, значит, ребенок получает от нее еще меньше эмоциональной поддержки и так далее, и так далее.

Джон. И если все завертелось в этом порочном кругу, если ребенок меньше и меньше получает поддержки, он скоро утратит равновесие

Робин. Самым чудовищным образом... Если мать не способна - по любой причине - включиться, ребенок вынужден броском догонять ее, он к ней вынужден приспосабливаться, а не наоборот. Он вынужден стремительно взрослеть, чтобы приладиться к взрослым чувствам матери, вместо того, чтобы постепенно лусваивать взрослость.

Джон. Но ведь ему все это не по силам.

Робин. Конечно, нет. Он просто сдастся, лоборвет связь, повернется спиной к миру и откажет ему в существовании - по крайней мере, той части мира, которая причиняет ему такую сильную боль и огорчение. Он будет вести себя так, будто этой части мира вовсе не существует.

Джон. Какой же выйдет у него мысленная карта мира

Робин. На ней другим людям нет места. Ребенок поведет себя в мире, будто на необитаемом острове.

Джон. Вы хотите сказать, что в отношении других людей мысленная карта этого ребенка останется такой же, как при самом его рождении

Робин. Да, он один занимает все пространство. Он - всеедин. Это безумно трудно выразить.

Джон. Это безумие.

Робин. Одно из его обличий. Крайний случай выключенности в раннем возрасте получил название лаутизма. Каннер, детский психиатр, впервые описавший этот синдром, указывал, что, как правило, родители детей с синдромом аутизма - люди чрезвычайно образованные, сверхразумные, живущие головой: в заоблачье идей, абстракций... мало подверженные эмоциям. Иными словами, люди, которым сложнее, чем другим, справиться с сумятицей чувств, возникающей при попытке проникнуть в мир ребенка. Сегодня, однако, широко распространено мнение, что в самом ребенке может крыться некая аномалия, препятствующая появлению соответствующих реакций на родительскую заботу. Где истина, пока неясно. К счастью, этот случай в практике очень редкий. Впрочем, однажды мы столкнулись с целым рядом близких описанному случаев. Речь о детях недавних иммигрантов. Когда и отец, и мать вынуждены работать, ребенок оставлен на приходящую няньку, она его покормит, но не насытит вниманием.

Джон. И как же дети с синдромом аутизма выглядят Как ведут себя

Робин. Больше всего поражает их полная неспособность к общению, к той игре ты мне - я тебе, которую я упоминал. О таких обычно говорят: лотключенные, в раковине, живут в своем собственном мире. В их присутствии вы чувствуете, что они вас не подпускают или просто выкинули вас из головы - для них вы не существуете.

Джон. Но на самом деле они знают, что вы рядом

Робин. Да, конечно. Ходят вокруг вас, могут с вашей помощью получить, что хотят, но вы - для мебели в комнате с ними. И они избегают контакта глаз. Их легко распознать по тому, как отводят взгляд всякий раз, как только вы решите поймать его. Вы чувствуете, что они напряженно воспринимают ваше присутствие и одновременно стирают вас со своей мысленной карты. Очень странное поведение...

Джон. Они делают вид, что вас не замечают

Робин. Да, похоже. Но пережимают.

Джон. И так же - с родителями

Робин. Да. Не обнаруживают ни малейшей привязанности к ним. Не допускают, чтобы их касались, обнимали, не цепляются за родителей, когда те их оставляют, не льнут к вернувшимся. Родители, конечно же, страшно расстраиваются.

Джон. А могут получить поддержку из иных источников

Робин. Часто они страстно привязываются к какому-то предмету, например, к камушку, к чему-то из одежды. Позже их столь же неодолимо влекут такого рода сообщения, как расписание движения поездов, всевозможные карты, схемы автобусных маршрутов. Им требуется однообразие, режим, поэтому они совершенно не выносят перестановку мебели или отклонение от заведенного порядка в своих действиях.

Джон. Ну, все это понятно. Они не выносят перемен из-за поломки автоматической системы связи с матерью. Им требуется свести перемены в окружающем их мире до минимума, чтобы ослабить стресс, а также - позаимствовать хоть в какой-то мере устойчивость у неодушевленных предметов, к которым они и привязываются. Как, по-Вашему, доктор, я соображаю

Робин. Да, и мне тоже все представляется именно так. Многие специалисты склоняются к такому мнению, хотя, должен сказать, что есть немало психиатров, придерживающихся иной точки зрения. Они посчитали бы Ваши соображения сущей ерундой.

Джон. Не будем на пустяки отвлекаться!.. Вы говорили, аутизм крайне редок. Насколько же редок

Робин. Один случай на две тысячи человек.

Джон. Что же Вы так разволновались

Робин. Этот редкий случай ясно показывает, к чему ведет ребенка непомерный стресс и отчаяние. Ребенку приходится лотключаться и уединяться в своем мирке.

Джон. И, наверное, крайний случай поможет распознать проблему в повседневном проявлении

Робин. Верно. Аутизм, на мой взгляд,- крайнее выражение свойств, присущих почти что нормальным людям.

Джон. Почти что..

Робин. Мы считаем таких людей нормальными, хотя они по характеру очень сдержанны, замкнуты, погружены в себя, страшно неуклюжи в компании, одержимы каким-нибудь хобби и вообще на других плюют, в своем мире живут.

Джон. Так, кажется, и поется в одной грустной песенке... Но если мать и ребенок поддерживают тесную связь, как в 1999 случаях из 2000, ребенку же незачем лотключаться

Робин. Незачем. Обычно мать способна настроиться на свою детскость и действует инстинктивно. Она - на волне младенца и, принимая, реагирует на его сигналы - на его чувства, его потребности. Она получает при этом необыкновенное удовольствие.

Границы проясняются...

Джон. Значит, если мать включилась, ребенок находится с ней в тесной эмоциональной связи, так необходимой ему. Эта связь помогает ребенку справиться с шоком - с ужасным открытием, что он не всемогущ, благодаря этой связи он способен удержать равновесие, постепенно обнаруживая все больше и больше вещей вне его, которые ему не подчиняются.

Робин. Да, получая необходимую поддержку от матери, он медленно уясняет свои пределы, свои границы и дальше, расширяя для себя мир, способен верно определиться в отношении всяких иных границ.

Джон. Но мне кажется, играя с ребенком, поддерживая ту самую тесную эмоциональную связь с ним, о которой Вы говорите, мать не просто зеркально отражает ребенка, она добавляет что-то новое. Чуточку новое.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 30 |    Книги по разным темам