Таким образом, физическая жизнь в этомфизическом теле приобретает особое значение среди всех уровней {modes} нашегосуществования, так как именно здесь мы можем стать сознательными – это место, где совершается работа, – говорит Мать; здесь, в теле,встречаются все планы бытия. Это место, где совершается работа, поскольку тело– это отправная точканашей эволюции. Или почти отправная. Именно посредством этого тела – медленно, после бесчисленных,неотличимых друг от друга жизней "я" обретает индивидуальность, входя в контактсо все более и более высокими планами и достигая с каждым планом все более иболее широкого сознания. Поэтому существует столько же различных видов смерти исна, сколько и жизней, ибо они тождественны между собой; все зависит от степенинашего эволюционного развития; как и в жизни, вариации здесь бесконечны– от полногоидиотизма до совершенно пробужденного и индивидуализированного сознания.Следовательно, не может быть общих правил, касающихся смерти и сна, потому чтотам все возможно точно так же, как и здесь. Самое большее, что мы можем сделать– это указатьнесколько основных направлений (для их исследования).
Мы состоим, как мы уже говорили, изнескольких центров сознания, которые располагаются в теле от макушки головы иниже. Каждый из этих центров подобен радиоприемнику, который настроен на свойдиапазон волн и связан с различными планами сознания. Из этих планов сознаниямы постоянно получаем, чаще всего не сознавая того, все виды вибраций– вибрации тонкиефизические, витальные или ментальные, высокие или низкие, которые определяютнашу манеру думать, чувствовать, жить; при этом индивидуальное сознаниедействует подобно фильтру: в соответствии с социальной средой, традициями,воспитанием, образованием и т.д. оно принимает одни вибрации и отвергаетдругие. Общее правило состоит в том, что во время сна или в момент смерти мыидем в силу некого притяжения, некого сродства в те места или к тем планам{сознания}, с которыми мы уже установили связь. Но это – элементарная стадия, когдасознание еще не обладает по-настоящему индивидуальностью; с точки зренияментального развития оно может быть очень рафинированным, развитым иутонченным, но при этом думает оно, чувствует и живет более или менее так, каки сознание любого другого, может быть, и менее развитого индивидуума; такоесознание – это лишьвременный конгломерат, длительность существования которого определяется телом,вокруг которого оно вращается. Когда этот центр – тело – умирает, то все рассеивается намелкие витальные, ментальные и иные фрагменты, которые возвращаются каждый всвою сферу, поскольку у них уже нет объединяющего центра. Когда же этот центрспит, то и все находится так или иначе в состоянии сна, так как ментальные ивитальные элементы нефизической природы существуют лишь в непосредственнойсвязи с телесной жизнью и служат ей. Таким образом, на этой первичной стадии,когда тело впадает в состояние сна, сознание соскальзывает назад вподсознательное (мы используем слово подсознательное в этимологическом смысле– в том смысле, какего использует Шри Ауробиндо – имея в виду то, что является подсознательным в историческом плане– не то, что нижеуровня нашего бодрствующего сознания, а то, что ниже сознательной стадии вэволюционном смысле, т.е. сознание животных или растений [2]); иными словами,сознание возвращается к своему эволюционному прошлому, которое может наполнитьего самыми разными беспорядочными образами, созданными посредством случайныхобъединений множества фрагментов воспоминаний и впечатлений – если сознание не продолжаетболее или менее связно свою деятельность, начатую в бодрствующем состоянии.Оттуда сознание погружается еще глубже в растительное или личиночное прошлое(уровень сознания соответственно современных растений и животных), а это ужевоистину его настоящий {actual} сон. Индивидууму предстоит пройти черезмножество стадий, прежде чем будет сформирован истинный центр – психическое и его сознание-сила,– что придаст всейэтой изменчивой смеси некую связность и цельность. Но с того момента, когдатело перестает быть основным центром, и внутренняя жизнь становится независимой от физических обстоятельств и физической жизни – в особенности, когда практикуютйогу, которая представляет собой процесс ускоренной эволюции – жизнь поистине меняется так же,как смерть и сон; это и есть начало существования. Первое, что замечает ищущий,– это особая природанекоторых снов, как будто видимым внешним изменениям предшествуют изменениявнутренние более тонкого порядка, ощущаемые нами в наших снах. От животного снамы переходим к сну-переживанию {sommeil d'experience}, от разложения смерти – к смерти, которая живет.Рассыпаются все разделения, дробившие нашу интегральную жизнь. Вместо того,чтобы подвергаться беспорядочному рассеянию из-за отсутствия центра, мы находимХозяина и ловим нить сознания-силы, которая соединяет все планы всеобщейреальности.
СОН-ПЕРЕЖИВАНИЕ
В зависимости от уровня развития нашегосознания есть много степеней этого нового типа сна – от редких нерегулярных вспышек,которые можно видеть на том или ином плане, до непрерывного и самоуправляемоговидения, которое способно перемещаться по всей иерархии планов сверху донизу{{ 1 }} – в точности так, как оно самопожелает. И опять здесь все зависит от нашего бодрствующего сознания. Благодаряблизости, сродству мы идем обычно к тем планам, с которыми установили связь.Связь эта образуется ментальными, витальными или иными вибрациями, которые мыпринимаем и которые превращаются в нас в идеи, стремления, желания, в низостьили благородство. Когда же мы покидаем наше тело, то мы попросту отправляемся кисточнику этих вибраций – источнику необычайно живому и удивительному, в сравнении скоторым наше ментальное и витальное "переизлучение" {traduction} в физическиймир кажется бледным и почти пустым. И тогда мы начинаем осознавать тенеобъятные и бесчисленные миры, которые окружают, окутывают, словом,перекрывают полностью нашу маленькую планету, определяют ее судьбу и нашисудьбы. Очевидно, описать эти миры на нескольких страницах или даже внескольких томах нет никакой возможности – это то же самое, что описатьЗемлю на основании поверхностного взгляда, брошенного, например, на Нормандию.Поэтому мы не будем описывать их, а просто дадим ищущему несколько общихпояснений, которые помогут ему оценить собственные переживания. Основныетребования для такого исследования – на это часто указывал ШриАуробиндо – это яснаяпростота {clear austerity}, отсутствие желаний и успокоенный разум, ибо еслиэтого нет, то мы легко можем пасть добычей иллюзий самого разного рода.Терпеливо, вновь и вновь повторяя всякий опыт-переживание, мы учимся сначалараспознавать, на каком плане происходит переживание, а затем – и на каком уровне внутри каждогоиз планов оно происходит. Этот процесс определения относительного расположениянашего опыта-переживания так же важен для наших поисков, как, скажем, процессопределения того, на какой дороге мы находимся и через какое государствопроезжаем, когда путешествуем по земле. Затем мы учимся понимать значениенашего переживания; это иностранный язык, даже несколько языков, которые нампредстоит расшифровать без малейшего вмешательства со стороны нашегоментального языка. На самом деле одна из основных трудностей заключается в том,что ментальный язык –это единственный известный нам язык, поэтому после того, как мы просыпаемся,его толкования {transcriptions} будут бессознательно стремиться исказитьчистоту переживания. Так как у нас нет хорошо осведомленного проводника,который мог бы распутать этот клубок, то мы должны научиться оставаться послепробуждения как можно более спокойными, не позволяя вмешиваться уму и стараясьинтуитивно почувствовать значение этих других языков; эта способностьразвивается довольно быстро по мере того, как развивается сознание иувеличивается число переживаний. Вначале это похоже на джунгли или на китайскийбазар: все предстает перед нами в виде однообразной массы. Затем, спустя месяцыи годы, мы уже начинаем различать тропинки и лица, различные места и символы ивообще гораздо более живое разнообразие {воспринимаемого}, чем на земле.
Но как можно вспомнить свой сон Длябольшинства людей он представляет собой абсолютный пробел – не достает связующей нити. Насамом деле существует много нитей, или мостов, по выражению Матери, которыесоединяют между собой различные страны, из которых мы как бы состоим. Такимобразом, мы можем легко вспомнить некоторые части нашего существа и все ихпутешествия, что же касается других частей, то о них у нас не остается никакихвоспоминаний потому, что нет моста, связующего такую часть с остальнымсознанием. Когда мы пересекаем эту пустоту, или необученную часть сознания, товпоследствии забываем об этом (именно это часто случается с теми, кто впадает в"экстаз"; позднее мы вернемся к этой теме). В принципе человек достаточноразвитый проходит во сне через весь диапазон планов сознания и идет прямо квысшему Свету или Духу – Сат-Чит-Ананде – чащевсего несознательно, но эти несколько минут и есть истинный сон, истинный отдыхв абсолютной релаксации Радости и Света. Шри Ауробиндо говорил, что истиннойцелью сна является спонтанный возврат к Источнику с тем, чтобы вновьпогрузиться в него. Оттуда мы медленно опускаемся через все планы – Ментальное, Витальное, ТонкоеФизическое и Подсознательное (этот последний план вспоминается легче всего)– где у каждой частинашего существа есть соответствующие переживания, опыт. Внутри каждого планатакже есть много зон, которые связаны между собой мостами. Главная трудностьсостоит в том, чтобы построить первый мост, мост к внешнему бодрствующемусознанию. Единственный способ – это оставаться полностью неподвижными и безмолвными сразу послепробуждения. Если мы поворачиваемся или совершаем любое другое движение, то всепропадает или, вернее, большое озеро сна мгновенно покрывается мелкой рябью имы больше ничего не видим. Если же мы начинаем думать, то уже не рябь, агрязные вихри заволакивают все – в этом процессе нет места мысли, нельзя пытаться вспомнить что-тоумом. Вместо этого мы должны смотреть непрерывно и пристально на безбрежное,спокойное озеро, как в длительном, но лишенном объекта созерцании, как быстараясь пронзить эти темные синие глубины одной лишь силой нашего взгляда. Иесли мы настойчивы, то спустя какое-то время перед нашими глазами внезапновсплывает какой-нибудь образ или, может быть, просто неясная тень, подобнаядыму далекой страны, напоенному каким-то очень знакомым, но неуловимымароматом. Только не нужно в тот же момент набрасываться на это – в таком случае картинанемедленно исчезнет –нужно позволить ей постепенно проявиться, принять форму по своему усмотрению, ив конце концов мы вспомним целиком всю сцену. Когда мы надежно держим нить всвоих руках, этого в принципе достаточно для того, чтобы медленно вытягиватьее, не пытаясь думать или понимать. (Понимание приходит позже; если мы начнемсразу же интерпретировать, то тем самым оборвем связь.) Эта нить поведет нас изстраны в страну, от воспоминания к воспоминанию. Может случиться так, что мызастрянем на целые годы на одной и той же точке пути, как будто где-то в памятиесть брешь, пробел, яма на дороге. Для восстановления недостающей связующейнити нам нужно запастись терпением и продолжать работать, постоянно стремясьобрести эту связь; если мы проявим настойчивость, то в конце концов путьоткроется, как это часто бывает в непроходимых джунглях. Однако попытка вновьвойти в сон – это неединственный метод; можно также концентрироваться вечером перед отходом ко снуна том, чтобы пробудиться в определенные промежутки времени, один или два разаза ночь, с тем, чтобы вспомнить то, что произошло за соответствующий отрезокночи – следовать занашей нитью по дискретным ее точкам. Этот метод особенно эффективен. Все мызнаем, что стоит только захотеть проснуться в определенное время, как нашивнутренние часы срабатывают безотказно с точностью до минуты; это называется"созданием формации". Формации эти подобны маленьким вибрационным {частотным}импульсам, испускаемым усилием воли, которые обретают затем свое независимоесуществование и с большим успехом выполняют свое назначение. {{ 2 }} Можно сознательно создаватьформации различной мощности и длительности (их можно периодически"подзаряжать") ради достижения самых разных целей и, в частности, с цельюпробуждения в определенные моменты во время нашего сна. И если мы проявляемупорство месяцы, а если нужно, и годы, то в конце концов каждый раз, когда накаком-нибудь плане нашего сна происходит какое-то значительное событие, мысразу же автоматически становимся бдительными, сознательными. Нам нужно простоостановиться прямо во сне, повторить два или три раза содержание видения, чтобыоно хорошо запомнилось, а затем вернуться в сон.
На этом необъятном поле духовного опыта мыможем выделить лишь несколько практических моментов, которые могут быть важныдля ищущего в начале его исследования. Прежде всего он должен четко отличатьобычные подсознательные сны от подлинных переживаний. Переживания – это не сны, хотя в силу привычкимы склонны все сваливать в одну кучу; это реальные события на том или иномплане, в которых мы принимаем участие; от обычных снов они отличаютсяпоразительной интенсивностью: все события физического мира, даже самыеисключительные, кажутся тусклыми в сравнении с ними. Они оставляют глубокоевпечатление и воспоминание более живое, чем любое из наших воспоминаний наземле, как будто мы вдруг коснулись более полного способа существования– богатого не посвоему внешнему аспекту или цвету (хотя переживание может быть изумительным пояркости, особенно в Витальном), а по своему содержанию. Когда ищущийпробуждается с переполняющим его ощущением, будто он погружался в мир, полныйсимволов, каждый из которых в высокой степени многозначен (события нашегофизического мира редко несут в себе больше, чем одно значение зараз), символовнастолько богатых невидимыми разветвлениями и глубинами, что их можно созерцатьочень долго, не исчерпывая при этом всего их смысла, или же – в другом случае – когда перед его взором предстаютнекоторые сцены, причем он может участвовать в них – сцены, которые кажутсябесконечно более реальными, чем явления нашего физического мира (последниевсегда являются плоскими, мы сразу же ощущаем за ними жесткий, как быфотографичный задний план), то он знает, что это было подлинное переживание, ане сон.
Кажущиеся нереальными и все же реальней, чемжизнь,
... правдивей подлинных вещей исобытий,
Даже если бы они были только лишь снамиили пленяющими образами,
Истина их обратила бы вложь всю тщетную реальность Земли. [3]