Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 36 |

Я привела эти примеры (в которых именапострадавших и некоторые подробности были специально изменены) для того, чтобыпродемонстрировать, что сексуальное злоупотребление может принимать самыеразные формы: от ласки до изнасилования. Вред, который при этом причиняетсямаленькому человеку, в первую очередь связан не с природой самого сексуальногоакта, а с предательством взрослого, его злоупотреблением доверием ребенка исвоей властью над ним. Взрослые выбирают для своих целей детей, которые имлегче всего доступны, поэтому большинство фактов, так или иначе связанных ссексуальным преследованием, случается в кругу семьи или в кругу ее друзей иблизких родственников. При этом сексуализации подвергаются как мальчики, так идевочки, однако последние статистические данные свидетельствуют о том, чтодевочки становятся жертвами приблизительно в два раза чаще. О насилиях надмальчиками стало больше известно в результате более углубленных исследованийэтого вопроса, и вполне возможно, что мальчикам гораздо сложнее сказать опережитом, чем девочкам (Finkelhor, 1986). Вероятно, это происходит вследствиегомосексуального характера отношений, так как подавляющее большинствопреследователей оказываются мужчинами (по имеющимся у меня данным - свыше 90%).Однако клеймо жертвы пристает к потерпевшим прочно и надолго, и поэтомуобщественность широко не оповещается об инцидентах, имеющих отношение ксексуальному насилию над детьми.

Как часто это происходит

Статистические исследования случаевсексуального злоупотребления стали проводиться в США с 1929 года, а вВеликобритании - в последние десять лет. Эти цифры увеличивались по меревозрастания степени достоверности исследований и совершенствования техникинтервьюирования (Herman, 1981; Baker and Duncan, 1985). Ретроспективные обзорылучше всего доказывают возможность проведения в этой области достоверныхисследований, а их результаты свидетельствуют о высокой степени вероятноститого, что от 10 до 50% всех детей до восемнадцати лет пережили сексуальноепринуждение. С учетом случаев бесконтактного насилия (УflashingФ), а такженасилия над женщинами определенных категорий, эти цифры, как правило,возрастают (Russell, 1984).

Исходя из статистики зарегистрированныхслучаев, исследования дают даже более заниженные результаты по сравнению срезультатами ретроспективных исследований. В США эти данные имеются вАмериканском общественном бюро справочной информации, однако они касаютсятолько 31 штата (MacFarlane and Waterman, 1986). В Великобритании такоецентрализованное справочное бюро вообще отсутствует, но статистическая службаполучает данные из тех округов, где она организовала сбор информации о фактахсовершенного над детьми насилия. Согласно этой информации, по мнениюпрофессионалов, 5 детей из 1000 могут быть поставлены на учет в качестве жертвсексуального принуждения, но вполне допустимо, что реальная цифра можетоказаться существенно выше из-за ограниченных возможностей регистрации,учитывающей далеко не все случаи. Несмотря на то, что случаи сексуальногопосягательства на детей регистрируются в Великобритании с 1974 года, послепроисшествия с Марией Колуэлл, до кливлендского кризиса 1987 года несуществовало никакого общегосударственного соглашения, касающегося насилия наддетьми. Однако после этого кризиса появились некоторые признаки измененияситуации. Сведения, которые может предоставить полиция, не внушают особойнадежды, ибо гораздо сложнее получить данные о сексуальном принуждении, котороесовершается внутри семьи, чем о том, в котором участвуютпосторонние.

Вместе с прояснением сути вопроса, становилосьвсе более понятно, что дети подвергаются сексуальному принуждению с оченьраннего возраста. Результаты исследований свидетельствуют о том, что возраст, вкотором дети становятся жертвами насилия, колеблется от 7 до 11 лет, однакопоследние данные говорят о его существенном снижении, и это не может нас небеспокоить. В Лос-Анжелесе средний возраст таких детей составляет 4 года(MacFarlane and Waterman, 1986). В Великобритании такая тревога исходит отлюдей, которые по роду своей профессии имеют доступ к этой информации. Еслидесять лет назад для подростка было в порядке вещей открыто сказать о том, чтоон подвергся сексуальному посягательству, то сейчас совершенно невозможно себепредставить, чтобы ребенок, не достигший даже пяти лет, мог кому-либорассказать об этом и - что еще важнее - чтобы ему при этомповерили.

Был проведен ряд серьезных исследований повопросу, гут ли дети, говоря о сексуальном принуждении, которому ониподверглись (Goodwin 1982; Jones and McGrow 1987). Нет никаких основанийутверждать, что дети обманывают, рассказывая о том, что с ними произошло, атакже, что их свидетельство не может внушать никакого доверия, за исключениеммалышей, которым требуется экстренная помощь для восстановления в памятисущественных подробностей (Davies, 1987).

Всегда ли это травма

Далеко не все дети, которые подверглисьсексуальному принуждению, нуждаются в профессиональной помощи. Многие из нихвполне способны справиться с травматическими переживаниями, получив необходимуюпомощь от семьи, друзей и близких. Если ребенок чувствует полное доверие,получает поддержку и остается уверенным в том, что его не отвергают,травматическое переживание не находит подкрепления и длится недолго (Gelinas,1987). Если же насилие продолжается несколько лет, и преследователь являетсяуважаемым членом семьи, а процесс изменяется, переходя от нежной ласки к другимформам, травма оказывается гораздо более глубокой.

О некоторых последствиях сексуализации я ужеупоминала в примерах, приведенных выше. Это чувство вины, потеря способностиконтролировать ситуацию, ощущение собственной никчемности, гнев, депрессия,страх, а также потеря веры в людей и убежденность в их предательстве. Когдачеловек становится взрослым, эти обстоятельства могут послужить серьезнымпрепятствием в установлении любых отношений, за исключением сексуальных. Этипоследствия могут повлиять и на отношения жертв сексуального злоупотребления ксобственным детям, хотя нет никаких оснований утверждать, что люди, которые вдетском возрасте подверглись сексуальному принуждению, сами становятсянасильниками. Если бы это было так, то большая часть подобного рода актов былабы совершена женщинами. Некоторые жертвы сексуального принуждения могут ощущатьнеловкость, если ребенок увидит их переживания, затрагивающие сексуальнуюсферу, и выражают гнев по отношению к собственным детям, когда им что-тонапоминает о травматических событиях своего детства. Есть основания утверждать,что многие люди, которые перенесли насилие, говорят об этом открыто, однако вбольшинстве случаев речь идет о физическом насилии или насилии над чувствами, ане о сексуальном (Groth and Birnbaum,1979).

Перечисленные выше последствия сексуальногопринуждения детей являются самыми характерными, поэтому в психотерапиисуществуют конкретные области, где лечение могло бы оказаться весьмаэффективным. Кроме упомянутых мной последствий существуют и некоторые другие, имногие из них перечислены Сюзанной Сгрой (в УПрактическом руководстве дляклинической работы с лицами, перенесшими в детстве сексуальное принуждениеФ).Эта книга включает в себя несколько разделов, имеющих прямое отношение клечению, и может оказаться исключительно полезной тем, кто работает с детьми,оказавшимися жертвами сексуального принуждения (Sgroi, 1982).

Проведенные исследования, которые касалисьнасилия, связанного с наркотиками, алкоголем, проституцией и побегами из дома(Benward and Gerber, 1975; James and Meyerding, 1977), также показали высокийпроцент людей, переживших в детстве сексуальное посягательство.

Дети, которые перенесли сексуальноепринуждение, чтобы выжить, были вынуждены подавить или вытеснить самые сильныечувства. Затем они пытались восстановить утерянную интенсивность чувств,прибегая к алкоголю или наркотикам. Алиса Миллер (Miller, 1986) отмечала этохарактерное для ее пациентов обстоятельство; его же имели в видупсихотерапевты, работавшие с отверженными или претерпевшими физическое насилиелюдьми. По словам одного социального работника, Уэти люди стремятся к обретениючего-то ими утерянного; они даже могут не знать, чего именно им не хватает, ноабсолютно уверены в том, что они чего-то лишены и в этомнуждаютсяФ.

Чем может помочь психодрама

По словам Адама Блатнера (Blatner, 1973),Упсиходрама в деталях раскрывает перед нами бессознательное отыгрывание вповедении (acting out), которым мы пользуемся в качестве защитного механизмадля разрядки внутренних импульсов во время символического или реальногодействияФ. Таким образом, психодрама использует естественные способы исцелениявзрослых и детей, перенесших тяжелую психическую травму. Некоторыепсихологические защитные механизмы проявляются в поведении, не получающемобщественного одобрения, и поэтомувзрослые воспитатели эти механизмы в лучшемслучае просто игнорируют, а чаще - подавляют, в особенности у детей. По этойпричине полиция возвращает обратно убежавших из дома детей без выясненияобстоятельств, которые их толкнули на такой шаг; учителя стремятся избавитьсяот детей, обижающих своих сверстников, считая их хулиганами и сексуальнораспущенными; депрессивных детей родители заставляют не унывать, а раздраженных- успокоиться. Адам Блатнер также отмечает, что наша культура относитисключительно к детству многие человеческие качества и возможности, например:спонтанность, креативность и желание играть, тем самым препятствуя проявлениюдетской непосредственности во взрослой жизни. Психодраматическая работа сдетьми позволяет развивать эти качества и с уважением относиться к ихпроявлениям. Дети очень хорошо чувствуют символическую реальность. В игровойсимволической реальности они имеют возможность сыграть множество ролей,Упримеряя их на себяФ, и вместе с тем приобрести опыт интеграции возникающих впроцессе игры переживаний. Для большинства детей объясняющие метафоры являютсяизлишними. Дети используют их в своих рисунках, рассказах и играх. Психодрамане препятствует такому поведению, наоборот - она его поощряет и, если смотретьшире, дает возможность детям почувствовать, что их принимают иценят.

Дети понимают, что большинство взрослыхутратили способность к игре и ощущению символической реальности. Таня, которуюв возрасте 9 лет изнасиловал друг ее отца, поделилась со своей школьнойподругой, Учто Уих групповая дамаФ (психодраматист) сама по-настоящему играет,а не просто наблюдает за намиФ. Том, которого отец использовал длягомосексуальной связи так давно, сколько мальчик помнил себя, послепродолжительного воспроизведения соответствующей сцены призналсяпсиходраматисту, что теперь он может сказать Упо правде о том, как все былоФ, ибез особых затруднений стал рассказывать обо всех мельчайших подробностяхнасилия, которые раньше никогда не упоминал. С помощью игрушечных зверюшек онна символическом языке очень ясно объяснил, что с ним случилось, однако не былуверен в том, что психодраматист может это понять, так как она являетсявзрослой. В то время Тому исполнилось 9 лет.

Обычная психодраматическая сессия состоит изтрех стадий: разогрева, драмы (сценического действия - В.М.) и шеринга.Используя психодраматические техники в работе с детьми, пострадавшими отсексуального принуждения, всю сессию можно разделить на три части, которыемогут быть условно названы тремя УВФ: восстановление доверия, воспроизведение события в действии ивыстраивание моделиповедения. В первом приближении эти три части соответствуют трем стадиямгрупповой психодраматической сессии, хотя все технические возможности метода стем же успехом можно использовать и в индивидуальной работе с детьми иподростками. Их можно применять и в терапевтических сессиях, главная целькоторых заключается в Ураскрытии фактаФ сексуального злоупотребления, и напоследующей стадии, когда основной акцент переносится на терапию.

Восстановление доверия

Это первая стадия любой терапевтической сессиис ребенком или группой детей, испытавших сексуальное принуждение. Онасоответствует первому этапу психодраматической сессии, на котором вместе сдиректором или терапевтом происходит разогрев одного пациента или целой группы,- для сценического действия, являющегося главной частью сессии. Однако приработе с детьми, испытавшими насилие, этот этап работы значит гораздо больше. Всилу специфической природы сексуального принуждения маловероятно, чтобыпострадавший ребенок кому-то доверился сразу, и в психодраме, как и вообще влюбой групповой психотерапии, отношения между клиентом и психотерапевтомстановятся ключевыми (Yalom, 1985). Морено считал, что, наряду с переносом иконтрпереносом, эти отношения порождают УтелеФ, а процесс установленияУтелеФ с пережившимсексуальное принуждение ребенком может оказаться весьма болезненным. АлисаМиллер (Miller, 1987) напоминает нам, что ребенок может выражать свои чувства,только если рядом находится человек, который его полностью принимает, понимаети поддерживает. Прежде чем начинать работу на достижение результата, терапевтдолжен суметь установить с ребенком необходимые отношения и осознать наличиеУтелеФ.

Взрослые часто вступают в отношения с детьми,не объясняя, кто они такие и почему задают вопросы. Дети, ставшие жертвамисексуального принуждения, значительно чаще, чем прочие, испытывают на себеравнодушие и невнимание со стороны взрослых. У этих детей может бытьнедостаточно развита речь, и, пользуясь этим, взрослые делают вид, что непонимают ребенка. Он может находиться в состоянии постоянного ожидания, что егобудут использовать. Один тревожный четырехлетний мальчик, которого насиловалиоба родителя, задал терапевту риторический вопрос: УСкажи, ты ведь несобираешься снимать свои бриджи, правдаФ Испытывая повышенную тревожность,маленькие дети, проверяя реакцию терапевта, будут часто хватать его за грудьили гениталии. Чаще всего оказывается, что они чувствуют значительноеоблегчение, когда терапевт твердо, но вежливо отвечает, что ни один человек неимеет права без разрешения дотрагиваться до некоторых Усекретных местФ другогочеловека. После этого можно говорить о существовании определенного контроля иустановлении необходимых границ, а у ребенка частично снимается тревожность,возникшая по отношению к терапевту.

Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 36 |    Книги по разным темам