
Маленькие дети, в основном младше восьми лет,предпочитают изображать людей, когда их просят нарисовать свою семью (хотяиногда они могут согласиться нарисовать животных). Попросить ребенка нарисоватьего семью —традиционная диагностическая техника. Несомненно, при этом можно многое узнатьо ребенке. Использование информации, касающейся отношений, дляпоследующей работы сребенком делает описанную технику еще более значимой и полезной для терапии.Семилетняя девочка, когда ее попросили нарисовать свою семью, упорно ошибалась. Фигуру своей матери онарисовала выше, чем фигуру отца, приговаривая при этом: О, я сделала ошибку,моя мама ниже ростом, чем папа!. Потом она надписывала имена над изображениями иначала писать Мама над изображением отца. Она зачеркнула это и сказала: О,это папа. Сначала она нарисовала отца с руками, заложенными за спину.Затем она изменилаположение одной руки таким образом, что рука касалась руки матери (которую отецна рисунке обнимал сзади), и сказала: Я должна заставить папу держать маму заруку. Так надо. (Мне стало ясно, что какие-то ее проблемы связаны с чувствамик отцу, и я посвятила несколько последующих занятий выражению этих чувств.)Затем она нарисовала маленького мальчика на некотором расстоянии от себя, матери иотца, которые теперь стояли рядом, касаясь друг друга. У младенца был круглый открытый рот.Девочка и ее мать улыбались, а лице отца была мрачная усмешка. Я спросила:Ребенок плачет. Лаура ответила: Да.
Я. Почему ребенок плачет
аура. Да ведь я не беру его на руки (онанарисовала дом вокруг всей семьи, включая младенца).
Я. Ты рада, что ребенок там, вдоме
аура. О, да! Я люблю малыша, а он любитменя.
Я. Бываешь ли ты иногда рада, что ребенка вдоме нет (Мне представляется сейчас, когда я пишу это, что вопрос слишкомсложен, но Лаура,похоже, поняла его значение).
аура. Иногда мне хочется, чтобы он вовсе неродился!
Затем она стала рассказывать мне о том, как еемать позволяет ей брать ребенка на руки и ухаживать за ним, но после этого унее болит шея. Она всё более и более откровенно выражала свои чувства и всёболее спокойно воспринимала мысль о том, что может испытывать как положительные, так иотрицательные чувства к своему маленькому брату.
Похожая беседа была у меня с пятилетнимДжимми. Я попросила егопобыть младенцем на картинке.
Джимми. Уа! Уа!
Я. Он так кричит
Джимми. По ночам. И я не могуспать.
Я. Да, от этого можно действительно сойти сума.
Джимми. Да. Я не могу спать, и яустал.
Я. Твоя мама знает об этом
Джимми. Нет, мама не знает.
Потом он гневно говорил о своей матери,которая не понимает, как младенец влияет на его жизнь. Его мать сказала мне:О, он любитмаленького. Он никогда не проявлял никакой ревности. Он действительно любилмаленького брата, но брат при этом отбирал у матери значительную часть времени,будил Джимми по ночам и раздражал его. Почему-то он не смог или не пожелалвыражать открыто своичувства. Но они проявились в ночном недержании мочи и в нарушениях поведения вшколе. Я попросила его поговорить с матерью и младенцем на картинке, и послетого, как он выразил свои чувства, он начал рассказывать мне с гордостью, чтособирается многомунаучить малыша: в конце концов, ведь он его старший брат!
Восьмилетний Лэнс совершал поджоги. Оннарисовал изображениесвоей семьи, на котором его мать, отец и сестра были рядом, а он сам далеко отних, в другом конце листа (рис. 15). Глядя на эту картинку, я уже могла оценитьситуацию. Но даже если я оценила ее правильно, запись об этом в протоколеисследования ничего не дает ребенку. Если же я смогу добиться от ребенкавыражения чувств, мы будем на пути к решению его проблем. После того как Лэнсописал свою картинку, назвав мне изображенных на ней людей, я попросила его рассказать мнео каждом человеке: что он делает в течение дня и что любит делать. Затем ясказала: Ты очень далеко от остальных членов твоей семьи на картинке. Онответил: Да, у меня нет комнаты на их стороне.
Я. А я подумала, может быть, ты так ичувствуешь себя иногда, как будто очень далеко от них.
энс. Да, иногда бывает. Я думаю, что ониуделяют больше вниманиямоей сестре, чем мне. Они всегда кричат на меня по всякому поводу, и не важно,что я делаю на самом деле.
Это было началом нашего продолжительногообщения и обсужденияего чувств. Позднее, когда я работала со всей семьей, я подняла этот вопрос (с разрешения Лэнса)и это стало для других членов семьи первым указанием на его чувства. До того онне мог серьезно обсуждать то, что чувствовал, в их присутствии. Лэнс, возможно,даже не осознавал того, что чувствовал. Часто приходится слышать от взрослых:Мне надо дать выход своим чувствам. У детей при отсутствии этой возможности легковозникает путаница в голове и состояние растерянности.
а
Куст роз
а
J. Stevens [49]приводится ряд замечательных фантазий, которые можно использовать в сочетании срисованием. Я часто использую фантазию с кустом роз. Я прошу детей закрытьглаза, войти в свое пространство и вообразить себя кустом роз. Когда я работаюс такого родафантазиями, я даю множество подсказок и предлагаю возможные варианты. Дети с выраженнымипсихологическими защитами, часто находящиеся в состоянии напряжения, нуждаются в такихпредложениях, чтобы раскрыть себя в творческих ассоциациях. Они выбирают тепредложения, которые больше им подходят, или осознают, что могут подумать и о другихвариантах. Поэтому я говорю: Какой ты куст роз Ты очень маленький Тыбольшой Ты пышный Тывысокий На тебе есть цветы Если есть, то какие (Они не обязательно должныбыть розами.) Какого цвета твои цветы Много ли их у тебя или только несколькоштук Полностью ли распустились твои цветы или у тебя только бутоны Есть ли утебя листья Какие они Как выглядят твои стебель и ветки Каквыглядят твои корни..Или, может быть, у тебя их нет Если есть, какие они: длинные и прямые илиизвилистые Глубокие ли они Есть ли у тебя шипы Где ты находишься Во двореВ парке В пустыне В городе За городом Среди океана Находишься ли ты вкаком-нибудь сосуде или растешь в земле, или пробиваешься сквозь асфальт Ты снаружи или внутричего-либо Что окружает тебя Есть ли там другие цветы или ты в одиночествеЕсть ли там деревья Животные Люди Птицы Есть ли вокруг тебя что-нибудьнаподобие изгородиЕсли да, то на что это похоже Или ты находишься на открытом месте На что этопохоже — быть кустомроз Как ты поддерживаешь свое существование Кто-нибудь ухаживает за тобойКакая погода сейчас: благоприятная или нет
Потом я прошу детей открыть глаза и, когда онибудут готовы, нарисовать их кусты роз. Как правило, я добавляю: Небеспокойтесь о том,хорошо ли вы нарисуете: главное, чтобы вы сумели объяснить мне то, чтонарисовали. Затем, когда ребенок описывает мне свой рисунок, я записываюописание. Я прошу его описывать куст роз в настоящем времени, так, как будто онсейчас и есть этот куст. Иногда по ходу описания я задаю дополнительные вопросы(например, Кто ухаживает за тобой). После окончания описания я читаю каждоеутверждение и спрашиваю у ребенка, насколько его высказывания от имени кустароз соответствуют его собственной жизни.
Десятилетняя Кэрол сказала о своем кусте роз (рис. 1б): Ятолько начинаю цвести.Все цветы у меня разного цвета, потому что я волшебница. Мои корни и длинные икороткие, они перепутанные. Я волшебница, и мне не нужно, чтобы кто-нибудь помогал мне. Когда яиспытываю жажцу, явызываю дождь, и я заставляю выглядывать солнце, если влаги слишком много. Намоих листьях многоразноцветных бутонов. Я расту в хорошем месте, зеленом и очень солнечном. Я существуюсама по себе; трава,солнце, воздух, ветер, небо — этомои друзья. Сегодня небо голубое и погода прекрасная и солнечная. У меня нетшипов, которые могут кого-нибудь поранить. Я никогда не умру.
Когда я потом перечитывала Кэрол каждое ееутверждение, она сказала: Я только начинаю расти. Иногда мне не нужна ничьяпомощь. Иногда ячувствую себя одинокой. Я знаю, что умру. Многое из того, что Кэрол рассказаламне от лица куста роз, показалось мне чрезвычайно важным, поскольку я знала ееочень хорошо. Мы говорили с ней о том, что было самым важным для нее. Я должна былаплавно подвести ее к рассказу о некоторых других аспектах ее чувств, например отом, каково это—бытьволшебницей или хотеть быть волшебницей. Возможно, она и не захотела быразговаривать со мной обо всем этом, что тоже было бы важно. Она обнаружилабольшую готовность говорить о тех вещах, которые она сама выбирала.
Девятилетний Дэвид сказал, представляя себякустом роз (рис. 17): Я маленький, но достаточно большой для розового куста.Люди ухаживают за мной и дают мне достаточно воды. У меня нет шипов. Я не люблюколоть людей, если только они не причиняют мне вреда, как мой брат. Одна измоих роз осыпалась. Мои корни маленькие, но они поддерживают меня. Вокруг меня нет другихрастений, люди сажаютих в других местах. Вокруг меня большая изго-,родь, так что моему брату недостать меня. Я не позволю моему брату быть около розового куста. Ветвиобразуют мое имя. Некоторые розы как сердца, одно пробито стрелой. Мне нравится бытьрозовым кустом. На меня не ложится снег. На моем кусте много листвы, но малороз.
Многое из того, что Дэвид сказал, он связывалсо своей жизнью. Он очень сердился на своего брата. У Дэвида было также многожалоб на родителей, но теперь в роли розового куста он оказался способнымпочувствовать, что люди (его родители) сильно заботятся обо мне. Я попросила егоизобразить диалог между розой, которая осыпалась, и розовым кустом. В роли розыон сказал: Я чувствуюсебя очень одиноким на земле, но люди поставят меня в воду и не дадут мнеумереть. Он часто выражал ощущение, что его выбросили, покинули, незамечают. И чувство, что родители любят его и заботятся о нем, было для негоновым.
Восьмилетняя Джина (рис. 18) сказала: У меняесть красные розы, нет шипов или листьев и нет корней. Почва помогает мне. Я вДиснейленде, потому что я люблю чувствовать себя счастливой. Я нахожусь подзащитой —не так, как вжизни; сторож заботится обо мне и поливает меня водой один раз в день. Сейчассолнечный день. Я хорошенькая. Иногда я чувствую себя одиноко. Сегодня вечеромя собираюсь навестить моего папу. Я маленькая и густая. Я хочу быть маленькой:я слишком высокая. Здесь никогда не идет дождь — я не люблю дождя. Иногда идет снег— мне не хватает здесьснега. Я могу видеть людей. Меня окружает трава. Мне лучше расти без корней;если они захотят пересадить меня, мне будет легче. У меня всегда естьбутоны.
Иногда дети легко идентифицируют себя срозовым кустом, как это сделала Джина. Джину удочерили, а ее родители были вразводе; со времени ее разлуки с ними она ощущала сильную тревогу в связи сосвоим положением, беспокойство по поводу того, что с ней произойдет. Ееидентификация с розовым кустом облегчила нам начало работы по устранению этогобеспокойства.
Десятилетняя Черил жила в различных приютах стех пор, как ее мать оставила ее в возрасте пяти лет. В связи сзаконодательством до недавнего времени ее нельзя было удочерить. Черил былаочень живым, привлекательным существом. До недавнего времени она получала терапию в связи с явлениямиснохождения и выраженными ночными страхами. Она сказала о своем розовом кусте(рис. 19): Я очень большая. У меня есть всякие цветы разного цвета. У меняпрямые ветви. Когда они отходят в стороны, они изгибаются. Я в мягкой почве, уменя длинные корни, спрятанные очень глубоко в земле. У меня много друзей.Птицы сидят на заборе и разговаривают со мной. Вокруг меня большой черныйзабор, поэтому люди не могут наступить на меня или сорвать меня. Я живу водворе. Я обычный розовый куст. У меня зеленые листья.
Я. Кто ухаживает за тобой
Черил. Природа заботится обо мне—дождь, солнце и почва.
Я. Кто живет в доме
Черил. Несколько человек.
Я. Ты их любишь
Черил. Я никогда не встречала их. Они всегдакуда-то идут. Я сама по себе.
Исходя из этого опыта, мы смогли открытообсудить некоторые вопросы, которые Черил таила в глубине души. Одним извопросов был большой черный забор, который защищал ее. Она держаласьотчужденно, и другие дети часто называли ее снобом. Мы разговаривали с ней о людях, связанных срозовым кустом, и о ее собственных отношениях с людьми, которые заботились о ней. Это привело квыражению чувств, касающихся ее матери и проблемы удочерения. Хотя былосовершенно очевидно, что эти проблемы тревожили ее, Черил предпочитала неговорить о них. Нарисованный ею розовый куст и некоторые другие аналогичныезанятия что-то высвободили внутри нее. Она действительно чувствовала себя так,как ее розовый куст, но она никогда не говорила никому о своем ощущении. Кконцу этого занятия онасказала: О, да, есть еще одна вещь. Добавьте: ДБлагодаря разнообразным цветамя знаменитый куст".
а
Каракули
а
Е. Kramer [25] описывает как использовать технику каракуль в работе сдетьми, которые еще не достигли подросткового возраста. Я считаю, что каракули— это очень безобидныйметод, предназначенныйдля того, чтобы помочь детям выразить откровенно что-то, таящееся внутри них.Оригинальная методика заключается в том, что вначале ребенок должен полностьюиспользовать свое тело, чтобы выполнить рисунок в воздухе с помощью размашистыхритмических движений.Затем ребенок с закрытыми глазами рисует эти движения на большом воображаемомлисте бумаги. Мне нравиться сама идея: ребенок использует огромный воображаемыйлист бумаги,поставленный перед ним на таком расстоянии, что до него можно достать рукой, и на такой высоте,чтобы до него ребенок мог дотянуться. Я прошу его представить, что он держиткарандаш в каждой руке и изображает каракули на этой воображаемой бумаге. Ондолжен быть уверен, что касается каждого уголка и каждой части листа бумаги.Это упражнение с участием всего тела, по-видимому, способствует релаксации,освобождению ребенка с тем, чтобы его каракули на настоящей бумаге были менееограниченными.
Затем я прошу ребенка сделать рисуноккаракулями на настоящейбумаге, иногда с закрытыми глазами, иногда с открытыми. Следующий шаг заключается врассматривании каракуль со всех сторон, в отыскивании среди них форм, которыечто-нибудь напоминают. Иногда дети представляют себя этими формами, шумят,говорят, что как будто смотрят на облака. Потом они стирают и дополняют рядлиний по своему выбору так, чтобы получилась картинка. Иногда
Pages: | 1 | ... | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | ... | 52 |