Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |   ...   | 40 |

Терапевты стали замечать, что зачастую,когда пациент шел на поправку, кому-то в семье становилось хуже, — будто семье необходимсимптоматийный член. Это как при игре в прятки — неважно, кто прячется; пока кто-тоиграет эту роль, игра может продолжаться. Однажды Дон Джексон (Jeckson, 1954)лечил жен­щину струдноизлечимой депрессией. Когда ей наконец стало лучше, ее муж сталжаловаться, что его состояние ухудшается. Ей становилось все лучше, а мужпотерял работу. В конце концов, когда она окончательно выздоровела, мужпокончил жизнь са­моубийством. Очевидно, стабильность этого человекапроисте­кала из болезниего жены.

В другом случае Джексона муж настоял налечении жены от фригидности. Когда после нескольких месяцев терапии еесек­суальная чуткостьповысилась, он стал импотентом.

Другим странным аспектом сдвига расстройствабыло то, что пациентам очень часто в госпитале становилось лучше, а повоз­вращении домой— хуже. Вот еще одинпример необыкновенной истории Эдипа. Сальвадор Минухин лечил молодого человека,неоднократно попадавшего в клинику из-за попыток выцара­пать себе глаза. Этот человек вклинике Белльвью вел себя нор­мально, но стоило ему вернуться домой, как он вновь начинал себякалечить. Казалось, что он мог быть нормальным только в безумноммире.

Оказалось, что молодой человек чрезвычайноблизок со своей матерью — связь, образовавшаяся и окрепшая в течение семи лет загадочногоотсутствия его отца. Последний, будучи за­ядлым игроком, исчез сразу же послетого, как его объявили бан­кротом. Ходили слухи, что его похитила мафия. Когда отец так жезагадочно вернулся, сын стал предпринимать эти странные попытки покалечитьсебя. Возможно, он хотел ослепнуть, чтобы не видеть собственную одержимостьматерью и ненависть к отцу.

Но эта семья не была ни античной, нидревнегреческой, а Минухин оказался прагматичнее поэта, столкнувшись с этимслучаем основательной спутанности. Он поощрил отца к тому,

36

Состояние семейной терапии

чтобы тот защитил сына, начав работатьнепосредственно с же­нойи тем самым оспорив мужское унижающее к ней отноше­ние, которое заставляло ееиспытывать огромную потребность в сыновьей близости и протекции. Терапиябросила вызов струк­туресемьи, а в Белльвью была проделана работа с психиатричес­ким персоналом, облегчившим молодомучеловеку возврат в се­мью, в неприятную обстановку.

Минухин без обиняков сказал отцу: Вашидействия, как отца ребенка, попавшего в беду, недостаточны.

А что я должен делать — спросил мужчина.

Я не знаю, — отвечал Минухин. — Спросите своего сына. И тогдавпервые за много лет отец и сын начали разговаривать друг с другом. А когда онивыговорились и темы для обсуждений были исчерпаны, д-р Минухин сказал обоимродителям: Он в такой странной манере говорит вам, что предпочитает, чтобы сним обращались как с маленьким ребенком. В клинике ему было двадцать три года.Теперь, когда он вернулся домой, ему стало шесть.

Этот случай ярко показал, как иногдародители используют своих детей — давая им ощущение мишени или используя в ка­честве буфера, защищающего их отинтимной жизни, в которой они не могут разобраться, — и как некоторые дети принимают этуроль.

Этот и другие подобные случаи демонстрируют,что семьи как-то по-особому склеены — они растягиваются, но не рвутся.Некоторые открыто обвиняют семью в недоброжелательности, и все же существуетвозмутительное скрытое неодобрение благо­даря этому наблюдению. Официальнаяистория семейной тера­пии — этоистория отношения к институту семьи, но, возможно, никто из нас так до конца ине разделался с юношеской идеей, что семья — это враг свободы. И поэтому, еслине принимать во внимание риторику терапевтов, они часто обращаются к чувствумиссионеров, помогающим невинным жертвам вырваться из тисков ихсемей.

Улучшение пациента не всегда воздействует насемью нега­тивно. Фишери Менделл (Fisher & Mendell, 1958) сообщили о распространении позитивныхизменений от пациентов на других членов семьи. Однако вопрос не в том, какоевлияние оказывают друг на друга семья и пациент — благотворное или пагубное, а втом, что изменения в одном человеке изменяют систему.

Обоснованность этих наблюдений была впервыеподтверж-

37

Майкл Николе, Ричард Шварц

дена в исследовании, проведенномМаудслейским госпиталем, группа пациентов которого — больные шизофренией — была выписана с тем, чтобы пожитьс родителями или супругами. Эту группу сравнили с другой, которая состояла изпациентов, жив­ших водиночестве. Значительно более частые рецидивы наблю­дались у членов первой группы(Brown, 1959). По крайней мере в этой выборке разрушительное влияние семейнойжизни, превы­шающеелюбые позитивные воздействия семьи, подтвердилось. Предположение, что семейныепосещения будто бы беспокоят психиатрических пациентов, настолько широкораспространено, что и по сей день многие больницы не допускают для посещенияпредставителей семьи, по крайней мере в начальный период гос­питализации больного.

Близорукость изоляции пациентов от их семейв психиатри­ческихбольницах была недавно обоснована в Госпитализиро­ванных умалишенных. Через описаниечетверых душевно боль­ных молодых людей Джоэл Илайцур и Сальвадор Минухин (Elizur &Minuchin, 1989) исследовали последствия присвоения людям ярлыков больных иобращение с ними как с таковыми — ме­тодтерапии, основывающийся на изоляции и насильственном контакте с безумныммиром, — вместоподдержки семей в ока­зании ими самостоятельной помощи. В одном случаешестнад­цатилетниймальчик трагичным образом превратился в хрони­ческого душевнобольного пациента,пройдя через ряд хаосных ситуаций, связанных с госпитализацией. Хотя он могкомпе­тентно действоватьразными способами, диагноз сумасшедшего установил неизменную реальность,которая перечеркнула пер­спективы, ограничив его жизнь так, что исполнились самые ужасныеожидания (с. 61).

Сегодня, спустя 40 лет после появлениясемейной терапии, большинство психиатрических больниц все еще отделяетпаци­ентов от их семей.Правда, некоторые лечебницы предлагают ко­роткие семейные кризисныеконсультации, а некоторые пациен­ты (женщины, подвергавшиеся побоям, дети, пережившиесек­суальное насилие)все же нуждаются в убежище от пагубного влияния своих семей. Но в значительномбольшинстве клиник упор на то, чтобы стабилизировать пациентов в лечении ивер­нуть их как можнобыстрее в общество, означает, что пациенты выписываются в ту же самую хаотичнуюсреду, которая ускоряет госпитализацию в прежнее место.

38

Состояние семейной терапии

Динамики малой группы

Те, кто впервые добивается понимания семьи иработы с ней, найдут готовые параллели с малой группой. Групповаядина­мика уместна, всемейной терапии, потому что групповая жизнь — это комплексный набор отдельныхличностей и суперординат-ных приоритетов группы.

С 1920 г. социологи начали изучатьестественные группы в обществе в надежде научиться решать политические проблемыпутем понимания социальных интеракций в организованных группах. В 1920 г.пионер социальной психологии Уильям Мак-Даугал опубликовал книгу Групповойразум, в которой описал, как групповая целостность отчасти зависит отсуществования значимой идеи в умах ее членов, отчасти от потребности вотгра­ничении иструктуре, в которой происходят дифференциация и специализация функций, иотчасти от весомости обычаев и при­вычек, так что связи между членами можно зафиксировать иоп­ределить. Курт Левинв 1940 г. ввел более научный и эмпиричес­кий подход к групповой динамике, еготеория поля (Lewin, 1951) вдохновила целое поколение исследователей,индустриальных психологов, групповых терапевтов и социальныхработников.

Опираясь на теорию восприятиягештальтпсихологической школы, Левин разработал представление о том, что группа— это больше, чем суммаее частей. Это трансцендентальное свойство группы оказалось очевиднорелевантным для семейных терапев­тов, которым приходилось работать не только с индивидами, но исемейными системами, и с их известным сопротивлением изме­нениям.

Другим, открытием Левина стало то, чтодискуссия есть луч­шийспособ вызвать изменения идей и поведения, чем индиви­дуальные инструкции или нотации. Этооткрытие означает, что объединенные семейные встречи могут быть болееэффективны­ми, чемвстреча с каждым по отдельности. К примеру, попытка научить одну жену бытьболее уверенной, по-видимому, не так эффективна, чем работа с ней и с еесупругом. При встрече с обои­ми терапевт может помочь жене справиться с контрреакциями на мужа,а его заставить в большей мере осознавать собственное пренебрежение инеспособность обращаться к другому на рав­ных (что актуально и длянее).

Объясняя, что такое квазистационарноесоциальное равнове­сие,Левин отмечал, что для появления изменений в групповом поведении необходимылразморозка и перезаморозка. Только

39

Майкл Николе, Ричард Шварц

после того как что-нибудь встряхнетпривычные убеждения груп­пы, ее члены будут готовы к принятию изменений. Виндивиду­альной терапиипроцессы разморозки инициируются тревож­ным опытом, который приводитчеловека к поиску помощи. Если он принимает статус пациента и встречается стерапевтом, зна­чит, онготов к размораживанию своих старых пр'ивычек. Ког­да семьи обращаются к терапии, этосовсем другое дело.

Члены многих семей не настолько выбиты изколеи симпто-матийными родственниками, чтобы быть готовыми изменить собственныйобраз жизни. Более того, семья приводит с собой, кроме этого члена, первичнуюреферентную группу вместе со всеми ее традициями, особенностями, привычками. Всоответст­вии с этимтребуется очень много сил для разморозки, или встряс­ки, семьи, прежде чем появитсявозможность для терапевтичес­ких изменений. У каждого терапевта свои стратегии разморозки: уМинухина это содействие кризису во время семейной встречи за ланчем, у ДжеяХейли — умышленноесуровое испытание, а у Пегги Пэпп — семейная хореография. Необходимость размороз­ки предвещала громадный интереспервых семейных терапевтов к разрушающемуся семейному гомеостазу — понятие, которое доминировало всемейной терапии десятилетиями.

Уилфрид Бион, еще одна важная фигура визучении и иссле­дованиигрупповых динамик, придавал особое значение группе как единому целому с еесобственными динамиками и структу­рой. Согласно Биону (Bion, 1948), большинство групп начинаютотклоняться от поставленных задач посредством паттернов борь­ба-бегство, зависимость илиразделение по парам. Базовые поло­жения Биона легко экстраполируются в семейную терапию:не­которые семьинастолько боятся конфликта, что обходят спор­ные вопросы подобно кошке, кружащейвокруг змеи. Другие используют терапию, чтобы выплеснуть свое раздражение,пред­почитая бороться допоследнего, чем найти какой-нибудь более или менее новый компромисс.Зависимость выдает себя за тера­пию, когда чрезмерно активный терапевт разрушает семейную автономиюво имя решения проблемы. Разделение по парам за­метно в семьях, когда один родительнегласно сговаривается с детьми издеваться и подрывать авторитет другогородителя.

Уорен Беннис (Bennis, 1964), ученик Левина,описывает групповое развитие как прохождение через серию стандартных фаз— идея, взятая навооружение семейными терапевтами, ко­торые планируют терапию по стадиям, а в последнее времясо­гласно представлениюо предсказуемых изменениях по мере

40

Состояние семейной терапии

прохождения семьи через жизненный цикл.Концепция Бенниса о взаимозависимости как центральной проблеме в жизни группыпредшествовала сходным представлениям среди семейных тера­певтов, включая описание Минухинымзатруднительного поло­жения и выхода из него и идею Боуэна о слиянии идифферен­циации.

Разграничение процесса и содержания вгрупповых динами­кахсходным образом оказало громадное влияние на терапию се­мьи. Опытные терапевты учат обращатьстолько же внимания тому, как говорят семьи, сколько содержанию диалога.Напри­мер, мать можетговорить дочери, что та не должна играть с кук­лами Барби, потому что не нужностремиться к имиджу сладень­кой красотки. Содержание ее сообщения таково: Уважай себя какличность, а не как украшение. Но если мать выражает свою точку зрения,критикуя или отвергая чувства дочери, то процесс ее сообщения уже будет таким:Твои чувства не в счет.

К сожалению, содержание некоторых дискуссийнастолько непреодолимо, что терапевт отвлекается от значимостипроцес­са. Предположим,например, что терапевт приглашает мальчи­ка-тинейджера обсудить с матерью егожелание бросить школу. Ребенок, скажем, что-то невнятно говорит о тупостишколы, а мать реагирует на это убедительным доводом о необходимостиобразования. Терапевт, увлекшись позицией матери и поддержав ее в ней, можетсильно ошибиться. В отношении содержания она, вероятно, и права — диплом об окончании средней школывсег­да кстати. Но вэтот момент, наверное, важнее помочь мальчику научиться высказываться, а матери— научитьсяслушать.

Ролевая теория, рассматриваемая в литературепо психоана­лизу игрупповым динамикам, чрезвычайно важна для изучения семей. Считается, чтораспределение ролей необходимо для то­го, чтобы привнести размеренность всложную социальную си­туацию. Согласно ролевому анализу, множественные ролевые имножественные групповые принадлежности есть ключ к пони­манию индивидуальных мотивов. Мычасто описываем членов семьи с точки зрения единственной роли (жена или муж), анам следует помнить еще и о том, что жена может быть матерью, дру­гом, дочерью и профессионалом. Важныдаже те роли, которые сегодня не исполняются, но возможны. Мать-одиночка— по­тенциальный друг и любовница. Еепренебрежение этими роля­ми может испортить ей жизнь и заставить ее опекать детей.Ког­да членынесчастливых семей застревают в нескольких жестко закрепленных ролях, ониразвивают интерперсональный арт-

41

Майкл Николе, Ричард Шварц

рит — болезнь, которая приводит ксемейной ригидности и атро­фии неиспользованной жизни.

Pages:     | 1 |   ...   | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |   ...   | 40 |    Книги по разным темам