Принять себя. Люди,живущие полной жизнью, принимают себя такими, каковы они есть, а не живутмечтами о завтрашнем дне или надеждой на те возможности, которые, быть может,когда-нибудь для них откроются. К себе они относятся с тем же теплым ирадостным чувством, которое возникает при встрече с теми, кем мы искренневосхищаемся. Такие люди осознают, что хорошего есть в них самих, начиная смалого (походки или улыбки), талантов, дарованных им природой, и кончаядостоинствами, которые они выработали в себе. Сталкиваясь с несовершенством илиограниченностью в себе, они относятся к этому с сочувствием, стараясь понять, ане обвинять себя. Источник полной жизни заключен в самом человеке, впсихологическом плане это означает, что радостное принятие себя, благоприятноемнение о себе, чувство собственного достоинства и чести становятся той исходнойустановкой, которая направляет движение личности к полной и всестороннейжизни.
Быть собой.Принятие себя дает возможность и свободу вести реальную жизнь. Только те, кто срадостью приняли себя, могут взять на себя риск и ответственность быть собой."Я получил возможность быть собой", - поется в популярной песне, но большинствоиз нас пользуются разными масками, играя те или иные социальные роли. В насдействуют механизмы нашего прежнего "Я", которые стараются предупредитьполучение новых травм, но они же отделяют нас от реальности и притупляют нашевидение, лишают нас способности жить. Быть собой означает многое: свободу,право испытывать и передавать другим свои чувства, идеи и привязанности. Этозначит самостоятельно думать, самостоятельно решать, делать выбор. Тот, ктоспособен так поступать, поднялся над унизительной необходимостью постоянноискать одобрения окружающих. Такие люди никому не продаются. Их чувства, мыслии решения нельзя взять напрокат. "Будь верен себе", - таков жизненный принцип,на котором и строится их образ жизни.
Забыть себя в любви. Научившись принимать себя и быть собой, люди, живущие в полнотебытия, приходят к овладению искусством забывать о себе - искусству любви. Ониучатся выходить за пределы собственного "Я", чтобы по-настоящему заботиться одругих и брать на себя ответственность за них. Масштаб личного мира человекаопределяется тем, насколько широко и глубоко его сердце. Реальный мирстановится нашим домом лишь в той мере, в какой мы научились его любить.Полнокровно живущие люди уходят из мрачного и тесного мира эгоцентриков, гдевсегда живут в одиночестве. В них развиты сопереживание, способность глубокочувствовать то, что испытывают другие. И оказывается, что можно войти в мирчувств других людей, как если бы те оказались "внутри" их собственного мира илисами они вошли в мир своих близких. Поэтому мир человека, живущего в полноте,внезапно расширяется, а способность воспринять разнообразный человеческий опытнеобыкновенно возрастает. Такие люди становятся "людьми для других". Некоторыеиз "других" дороги им, и это приносит то чувство личной преданности, о которомсказано: "Больше той любви никто не имеет". Всей своей жизнью они будутзащищать тех, кого любят.
Быть любящим человеком - это совсем не то жесамое, что быть так называемым делающим добро. "Делающие добро" используютдругих людей в качестве удобного повода, чтобы проявить собственнуюдобродетель, о поддержании которой они весьма заботятся. Тот же, кто любит,учится смещать центр своего внимания и интереса с себя на других, глубокозаботиться о них. Различие между делающими добро и любящими - это разница междужизнью на сцене и жизнью, полной реально существующей любви. Настоящую любовьнельзя имитировать. Забота о других и интерес к ним должны быть подлинными,искренними, в противном случае наша любовь ничего не значит. Это очень важно:нельзя научиться жить, не научившись любить.
Верить. Научившисьвыходить за пределы собственных интересов, люди, живущие в полноте, открываютсмысл жизни. Этот смысл обретается в том, что Виктор Франкл назвал "особымжизненным призванием, или миссией". Это означает преданность личности или делу,в которые человек верит и которым может посвятить себя. Эта преданность вереформирует жизнь и придает значимость всем усилиям и действиям. Преданностьсвоей жизненной задаче возвышает таких людей над мелочностью и ограниченностью,которые захлестывают жизнь, лишенную высокого смысла. Когда жизнь лишена такогосмысла, человек практически полностью отдается потоку собственных влечений впогоне за сенсациями. Ему остается лишь экспериментировать, искать "новуюмоду", способ вырваться из круга скуки и однообразия. Лишенный жизненногосмысла, человек блуждает в дебрях наркотических галлюцинаций, в туманепьянства, в лабиринте бессмысленных оргий; он как бы одержим желанием чесаться,даже когда зуда нет. Природа человека не терпит пустоты. Мы должны обрестидело, чтобы верить в него, в противном случае остаток своих дней мы употребимна то, чтобы пытаться чем-то компенсировать собственноебанкротство.
Принадлежать. Пятаяи последняя составляющая полной человеческой жизни - это "место, называемоедомом", и связанное с ним чувство общины. Община - это объединение лиц,"имеющих общие", участвующих в обладании самым ценным, что у них есть, - имисамими. Они знают друг друга и взаимно открыты. Каждый из них - для других.Себя и свою жизнь они отдают другим в любви. Живущие полной жизнью обладаютподобным чувством принадлежности - к своим семьям, общинам, ко всейчеловеческой семье. Вокруг них другие люди, с которыми им хорошо и общение скоторыми дает чувство взаимной принадлежности. И есть у них место, где ихотсутствие будут чувствовать, а их смерть - оплакивать. Общаясь с близкими, этилюди находят взаимное удовлетворение в том, чтобы отдавать или получать.Напротив, чувство изоляции всегда обедняет и внутреннее разрушает нас, толкаетв бездну одиночества и отчуждения. Человеческая природа подчиняется неизбежномузакону: мы не можем стать чем-то меньшим, чем индивидуум, но и не можем бытьпросто и только индивидуумами. Люди - не острова. Свободны бабочки, нам женеобходимо, чтобы сердце другого человека стало домом для нашего сердца. Лишьимея дом, можно обрести мир и спокойствие, какими обладают люди, живущие полнойжизнью.
Таков облик людей, живущих полной жизнью. Ониодолели эти пять ступеней внутреннего развития, о которых я говорил, и главныйвопрос, который они задают в жизни, звучит примерно так: каким образом я получуи принесу наибольшую пользу сегодня, испытаю больше радости и удовольствия отобщения с этими людьми, лучше всего решу задачу, стоящую передо мной. Своимисловами и делами такие люди созидают, а не разрушают, их установки гибки, ониспособны к устойчивым и взаимообогащающим отношениям. Они достаточно свободныот физических и психологических симптомов, вызываемых стрессами; и все, чтоделают эти люди, разумно соответствует их талантам. Они способны с довериемвоспринять неблагоприятное изменение ситуации или принять решения, которыеизменят их жизнь. Все мы должны стремиться походить на этих людей, и все мыможем стать похожими на них. В конечном счете - это вопрос видения. Все дело внашем восприятии, которое дает душе ощущение цельности. И здоровье в своейоснове - это внутренняя установка, животворящая видение.
В добрый путь!
Джон Пауэлл. Полнота человеческойжизни.
Журнал "Урания", М., 1992, No2-3.
АльбертШВЕЙЦЕР
ЭТИКАСАМООТРЕЧЕНИЯ
И ЭТИКАСАМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
... В этике самоотречения заложена где-тоошибка, в результате которой она понимается слишком узко. Социальныйутилитаризм занимался в принципе только вопросом самоотречения ради людей иради человеческого общества. Напротив, этика самосовершенствования есть нечтоуниверсальное. Она имеет дело с отношением человека к миру. И если этикесамоотречения суждено сблизиться с этикой самосовершенствования, то перваядолжна также стать универсальной и направить деятельность человека не только надругого человека и общество, но и вообще на всякую жизнь, где бы она нипроявлялась в мире.
Если европейское мышление противится тому,чтобы придать самоотречению универсальный характер, то это связано с егостремлением создать рациональную этику, содержащую общезначимые рецепты. Ноперспектива создания такой этики реальна только в том случае, если она имеетпод собой твердую почву в сфере интересов человеческого общества. Этика же,занимающаяся вопросами отношения человека к другим существам, теряет эту основу- она поглощена целиком рассмотрением проблемы существования как такового.Хочет она того или не хочет, но вынуждена пойти на риск бесконечной полемики снатурфилософией.
Таково положение вещей. Теперь уже ясно, чтообъективная нормативная этика общества, если она вообще возможна в такой форме,никогда не будет действительной этикой, а будет только ее придатком. Далеетакже ясно, что действительная этика будет всегда субъективной, наполненнойдыханием иррационального энтузиазма и полемизирующей с натурфилософией. Этикасамоотречения, таким образом, не имеет оснований отказываться от так или иначенеизбежного риска. Дом ее сожжен. Она пошла в мир искать себесчастья.
Итак, она осмеливается признать, чтосамоотречение должно совершаться не только ради человека, но и ради другихсуществ, вообще ради любой жизни, встречающейся в мире и известной человеку.Эта этика поднимается до идеи отношения человека к человеку лишь как выраженияего отношения к бытию и миру вообще. Этика самоотречения, приобретшая характеркосмической этики, может теперь надеяться найти точки соприкосновения иобъединиться с этикой самосовершенствования, бывшей с самого ее зарождениякосмической.
Но для того, чтобы этикасамосовершенствования могла объединиться с этикой самоотречения, она должнасначала сама стать по-настоящему космической.
С самого ее зарождения этикасамосовершенствования была космической, так как самосовершенствование, по идее,может заключаться только в том, что человек становится в истинное отношение кбытию, находящемуся в нем и вне его. Свою естественную внешнюю принадлежность кбытию человек хочет сделать внутренней, духовной, а свое пассивное и активноеотношение к вещам хочет определять своим участием в этом бытии.
Но в этом устремлении человек до сих пордостиг только ступени пассивного участия в мире бытия. Ему не удавалосьпроявить его в активной форме. В этой односторонности и заключаетсяневозможность взаимопроникновения этики самосовершенствования и этикисамоотречения и создания совершенной этики пассивного и активногосамосовершенствования.
В чем же причина того, что этикасамосовершенствования не смогла выйти из круга пассивности, несмотря на всепредпринятые ею попытки Причина кроется в том, что она свое духовное,внутреннее самоотречение направила на абстрактное понятие бытия, а не надействительное бытие. Поэтому она стала в ложное отношение кнатурфилософии.
Откуда происходит это заблуждение Оно естьследствие трудностей, с которыми встретилась этика самосовершенствования, когдаона пыталась понять себя в рамках натурфилософии.
Такую же попытку предпринимала и китайскаяфилософия, правда, в несколько чуждой для нас, но глубокой форме. Она полагала,что "безличное" мирового процесса каким-то образом скрывает тайну истинноэтического. В соответствии с этим, китайская философия, определяя сущностьдуховного самоотречения ради бытия, утверждала, что люди отрешаются от своихвнутренних субъективных мотивов и подчиняют свое поведение законамобъективности, которое они открывают в мировом процессе.
Много усилий приложили Лао-цзы и Чжуан-цзы,чтобы выяснить это глубокое "становление подобия миру". Удивительно звучатмелодии такой этики в "Дао-дэ-цзине" Лао-цзы, но они не образуют симфонии.Смысл событий для нас непонятен. Все, что мы знаем о нем, сводится к тому, чтовсякая жизнь "проживается". Истинной этикой жизни "в соответствии со смысломсобытий" была бы, во всяком случае, этика Ян-цзы и Ницше. Напротив,предположение о том, что в мировом процессе господствует объективность,подающая пример для поведения людей, есть не что иное, как попытка этическогоистолкования мира, предпринятая при очень скудном арсенале средств. Это бытие всоответствии со смыслом мира у Лао-цзы и Чжуан-цзы означает внутреннееосвобождение от душевного беспокойства и от внешних событий, связанное сослаблением всяких тенденций к активности. Там, где жизнь в соответствии сосмыслом мира создает действительно активную этику, как это было у Конфуция иМо-цзы, там и смысл мира получает иное толкование. Там, где вообще человеческоемышление возводит "бытие-в-подобие-миру" в этику, - там этическая воля человекатак или иначе предписывает мировому духу этический характер, с тем, чтобы найтив нем самое себя.
Так как в мировом процессе нельзя обнаружитьмотивов этических действий, то этика самосовершенствования должна слитьпассивную и активную этику в простом акте духовного, внутреннего самоотреченияради бытия. Из этого акта как такового без предварительного признаниякакого-либо этического качества бытия, она должна вывести две этики. Только вэтом случае мышление приходит к совершенной этике, не впадая при этом внаивность и не прибегая к хитроумным уловкам.
Всякое миро- и жизневоззрение, котороенамерено полностью удовлетворить мышление, есть мистика. Мировоззрение должностремиться указать смысл жизни человеку таким образом, чтобы он не успокаивалсебя идеей о том, что закономерно существует в бесконечном бытии, оно должносделать это так, чтобы человек постиг эту закономерность в акте сознания какпринадлежащую ему внутренне и духовно.
Этика самосовершенствования внутренне едина смистикой. Судьба мистики решает и ее судьбу. Создать этикусамосовершенствования не означает ничего иного, как обосновать этику с помощьюмистики. Со своей стороны мистика представляет собой ценное миро- ижизневоззрение только в той мере, в какой она сама этична.
Но ей не удается быть этической. Переживаниеединения с Абсолютом, бытия в мировом Духе, возвышение в Боге - и как там ещени называй - акт, по существу, не этический, а духовный. Индийская философияосознала это глубокое различие. Она выдвигает в различных формулировкахосновной тезис: "Духовность не есть этика". Мы, европейцы, остались наивными вделах мистики. То, что мы иногда причисляем к мистике, есть обычно в той илииной степени христианская - то есть, другими словами, этически окрашеннаямистика. Поэтому мы и склонны заблуждаться относительно этического содержаниямистики.
Pages: | 1 | ... | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | ... | 60 | Книги по разным темам