Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 58 | 59 | 60 |

Слишком часто образовательный процессподавляет интуицию и творчество, вместо того чтобы развивать их – впрочем, некоторые учащиесяулучшают эти качества благодаря приобретаемому образованию. Некоторые докторафилософии, говорит Маслоу, – не более чем "патентованные дураки". Процесс образования должен вменьшей степени сосредоточиваться на средствах и в большей – на результатах: развитиипонимания, способности к рассуждению, хорошего вкуса, знания того, как жить.Университеты уделяют больше внимания курсам, где объясняется, как учить, чемреальному опыту обучения: слишком много занимаются теорией, слишком мало– практикой.

"Является ли классная комната,– спрашивает Маслоу,– единственным илилучшим местом, где можно получить образование Все ли знание выразимо в словахМожет ли все оно быть вложено в книги В курсы и лекции Всегда ли можноизмерить его с помощью тестов Уступает ли любая мать любому детскомупсихологу Находится ли в ведении священников весь религиозный опыт"

Обучение, осуществляемое в классе, должнобыть связано с жизнью. Учащийся должен научиться росту, научиться различатьхорошее и плохое, желательное и нежелательное, то, что следует и что не следуетвыбирать. Приобретение мудрости, зрелости, вкуса и характера требует опыта проби ошибок, успехов и неудач, разочарований, боли, вступления в брак, рождениядетей и т.п. Все это важные части опыта, обеспечивающего научение.

Теория, отделенная от опыта и практики,может быть очень опасна. С другой стороны, практик, не понимающий теории, такженеполноценен. К тому же, этих двух составных частей знания оказываетсянедостаточно без третьей – знания и понимания себя, способности к тонкому субъективномувосприятию. Все эти аспекты знания необходимы для здорового роста.

"Сократ учил, – пишет Маслоу, – что злое поведение проистекает вконечном счете из невежества. Я предполагаю, что хорошее поведение требует, вкачестве предпосылки, хорошего знания и выступает, вероятно, его необходимымследствием."

Пользу психоанализа Маслоу ощутил на самомсебе. До женитьбы он страдал от подавленных чувств – психоанализ помог ему справитьсяс этими трудностями, достичь понимания окружающей жизни и самого себя, статьменее ребячливым и более зрелым. Вместе с тем, он убедился в том, чтопсихоанализ сам по себе не творит чудес: самоанализ иногда достигает большего.

Психология постоянно сталкивается спроблемой сопротивления правде. Нередко человек отчаянно стремится избежатьправды, которая кажется несущей угрозу для его Я. Мужество и цельность– это важныехарактеристики индивида, стремящегося к психологическому росту. "Людьми спустым опытом" называет Маслоу людей, не способных воспринимать своисобственные внутренние сигналы. Человек с богатым опытом обладает большимизнаниями о себе. Именно эту характеристику следует формировать и развивать.Ибо, как говорит Маслоу,

"если по отношению к чему-либо мы слепы иглухи внутри себя, то по отношению к этому мы слепы и глухи и во внешнем мире,идет ли речь об игривости, поэтическом чувстве, эстетической восприимчивости,первичном творчестве или чем-либо еще в таком роде".

Если весь образовательный процесспротекает правильно, учащийся открывает для себя все больше правды о себе, одругих людях, о физическом мире и по мере этого видит все больше единства вмире и сам становится более цельным.

<<<ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Библиотека Фонда содействия развитиюпсихической культуры (Киев)

<<<ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

ГенриГейгер

ОБ АБРАХАМЕ МАСЛОУ И ЕГОПОСЛЕДНИХ РАБОТАХ

Читая работы Абрахама Маслоу, испытываешьвпечатление, что они как бы искрятся. Тщетной была бы попытка объяснить это,думая о нем просто как о психологе. Прежде всего о нем надо бы думать как очеловеке, а уже затем как об ученом, который очень интенсивно трудился вобласти психологии. А лучше всего сказать, что он воплотил свою человеческуюзрелость в новом способе мышления в области психологии. В этом одно из егоглавных достижений: он дал психологии новый концептуальный язык.

По словам Маслоу, он уже в начале своейпрофессиональной деятельности обнаружил, что имеющийся язык психологии (иначеговоря, ее понятийная структура) не подходит для избранного им направленияисследований, и он решил изменить или улучшить этот язык. [...] Ключевымитерминами в разработанном им языке выступают "самоактуализация", "пиковыепереживания" и "иерархия потребностей", начиная от "дефицитарных" и кончая"бытийными". [...]

Необходимо, по-видимому, сказать, чтоглавное из того, что Маслоу обнаружил в области психологии, он обнаружил,изучая самого себя. Из его произведений видно, что он изучал себя; он былспособен, как мы говорим, быть объективным в отношении самого себя. "Мы должныпомнить, – как-тозаметил он, – чтознание своей собственной глубинной природы есть одновременно знаниемчеловеческой природы вообще." К этому можно добавить, что Маслоу был поистинечеловеком, лишенным тщеславия. Он сознавал важность своей работы, но обладалтой здоровой скромностью, которая всегда так восхищала его в других людях.(Вместе с тем назвать его "смиренным" было бы неверно). А его замечательныйюмор придавал особую окраску его отношениям с другими людьми, а также, безсомнения, и с самим собой. [...]

Вершиной самоактуализации выступаетпиковое переживание. [...] Пиковое переживание – это то, что вы чувствуете и,вероятно, "знаете", когда достигаете подлинной высоты как человек. Мы не знаем,как получить пиковое переживание; оно не связано однозначно с какой-либонамеренно осуществляемой процедурой; мы знаем только, что его каким-то образомполучают. Это как радуга: она появляется, а потом исчезает, и ее нельзя забыть.И нет нужды пытаться сохранить это состояние – разве что постоянно вспоминаяприносимое им ощущение полного принятия мира. Пиковое переживание сопряжено сосознанием, что то, чему следует произойти, происходит, причем без стремления кэтому, без какого-либо напряжения. Пиковое переживание сообщает человеку некуюистину о нем самом и о мире – истину, выступающую в качестве исходной ценности иупорядочивающего принципа в иерархии смыслов. Происходит слияние субъекта иобъекта, предполагающее, однако, не потерю субъектности, а как бы еебесконечное расширение. Торжествует индивидуальность, но без изоляции от мира.Такого рода опыт дает идее трансцендирования эмпирическую основу. Егоповторяемость, типичная для самоактуапизирующихся людей, явилась для Маслоунаучным свидетельством того, какой может быть психологическая или внутренняяжизнь полностью человечных людей. Мы сталкиваемся здесь с нормативным элементомв мышлении и теории Маслоу [...] Ему хотелось иметь право сказать: "Вот какдействуют самоактуализирующиеся люди. Вот как они реагируют на широкий наборситуаций, трудностей и противодействий". Ему хотелось также продемонстрироватьпсихологическую (и педагогическую) важность этого исследования. Такого родадемонстрация и осуществляется во многих работах Маслоу. Отсюда вырастаетпсихология, упорядочиваемая симметрией здоровья, интеллекта и устремленности вих полностью человечном выражении.

В работах Маслоу нет пренебреженияслабостями и дурными свойствами людей, тем, что принято называть "злом". [...]Принципы объяснения, которыми руководствовался Маслоу и которые были развиты,исходя из существования самоактуализации и пиковых переживаний, – оказались полезны и дляпонимания слабостей, неудач и нравственной низости. У Маслоу не было склонностиигнорировать эти реалии; он не был сентиментален.

В книгах Маслоу можно, однако, встретитьсяс определенными трудностями. В особенности это касается читателя, привыкшего кизучению психологии в чисто аналитическом и описательном плане. Вещи, вполнеясные для Маслоу, могут не казаться таковыми читателю. [...] Чтобы увидеть илипочувствовать то, что увидел и почувствовал он, вам может понадобиться подобнаяже внутренняя работа, подобное же независимое размышление. В то же время в егоработах много узловых пунктов, открытых для интуитивной проверки любымздравомыслящим человеком. По сути дела, именно эти пункты ("пункты инсайтов",как мы их называем) побуждают людей читать книги Маслоу, обеспечивают импопулярность и долгую жизнь. (Университетским издательствам пришлось нелегко,пока они поняли это. Они, бывало, отпечатают три тысячи экземпляров книгиМаслоу и считают дело сделанным. Между тем его книги продавались по пятнадцатьили двадцать тысяч экземпляров в твердом переплете и еще по сто тысяч илибольше в мягкой обложке. Те, кто читал Маслоу, понимают, почему это так. Егопсихология – этопсихология для всех нас.)

Не требуется много добавлять к этому,когда в распоряжении читателя сотни страниц, написанных самим Маслоу в позднийпериод его деятельности, – страниц, на которых его мысль выходит за пределы традиционнойпсихологии, даже его собственной психологии. Но кое-что следует сказать поповоду его манеры письма. То, о чем он хотел писать, было нелегко выразить. Онкак бы отступал и посылал читателю "волны" слов. Свежие идиомы получались унего так же легко, как оригинальные мелодии у Баха. Он играл словами, как быжонглировал ими, добиваясь, чтобы они как можно точнее выражали требуемыйсмысл. То, что он делал, было бы неверно считать литературными приемами илитрюками; скорее это были упорные попытки достичь понимания. Упорство, однако,не сделало его стиль скучным. То, что он испытывал удовольствие, подбираянаиболее подходящие слова и выражения, делает наслаждением и чтение его книгТо, что так приятно читать, заслуживает того, чтобы быть понятым, – таков правомерный вывод вотношении книг Маслоу. Среди психологов это же можно сказать об Уильяме Джеймсеи о Генри Мюррее, но мало о ком еще.

И еще одно замечание представляетсяважным. Есть два способа преодоления трудностей на пути к представляющемуценность выводу. Можно взбираться на требуемую высоту как бы по приставнойлесенке взаимосвязанных силлогизмов, укрепляя каждую ступеньку использованиемточного языка. Но есть и другой способ: просто оказаться наверху, выше стоящихна пути препятствий, видя при этом конечные этапы логического восхождения, ноодновременно и десятки других путей наверх, к той же желанной вершине,– и, находясь там,свободно глядеть во все стороны, вместо того чтобы неуверенно цепляться залесенку логического рассуждения в надежде, что она не опрокинется. И вы оченьчасто чувствуете, что Маслоу уже давно наверху, освоился там, как дома, алогический подход использует как своего рода упражнение или эвристическоесредство.

Но дело ли ученого – идти к цели такими сугубоприватными и не поддающимися объяснению путями Может быть, да, а может быть,нет. Но если объект его исследования – человек – движется вперед именно такимобразом, когда проявляет свои максимальные возможности, как же можноразрабатывать науку о человеке без того, чтобы действовать или хотя бы пытатьсядействовать таким же образом Вероятно, Маслоу не мог здесь ничего поделать ссобой. Он уже обнаружил себя наверху. Может быть, существенная и необходимаяреформа в психологии должна состоять в том, чтобы провозгласить ипродемонстрировать, что такого рода способности необходимы и что их надоизучать, сколь бы таинственны они ни были. В конце концов, что такое культура вее лучших проявлениях Разве это не резонансное звучание редких – самоактуализирующихся– людей, учиться укоторых легко и даже радостно Но если лучшие люди именно таковы, топсихология, которая не попытается разобраться в этом факте, не будет подлиннойпсихологией. [...]

Похоже, что темные места описанного типанеизбежны при изучении полностью человечного человека. И психология,посвященная полностью человечным людям, достаточно компетентная, чтобырассуждать о них, каким-то образом измерять и оценивать их, что-то сказать одинамике их качеств, – должна касаться этих, может быть, скорее не темных, а глубокихмест. При этом читатель кое-где почувствует замешательство. Что тут поделаешьВероятно, психология, не вызывающая частично и этот эффект, походила бы насамолет, который никогда не оторвется от земли.

Одна сторона мышления Маслоу в позднийпериод его деятельности заслуживает внимания. С годами он становился все более"философичным". Он обнаружил, что нельзя отделить поиск психологической истиныот философских вопросов. То, как мыслит человек, нельзя отделить от того, каковон, а вопрос о том, что он думает о себе, не независим от того, кем он есть насамом деле. [...] В начале исследования, считал Маслоу, наука не имеет праваисключать из рассмотрения никакие эмпирические данные. Как он писал в книге"Психология науки", вся информация о человеческом познании должна учитыватьсяпсихологией, "даже противоречия и нелогичности, тайны, то, что неясно,двусмысленно, архаично, неосознанно, как и все другие стороны человеческогосуществования, которые трудно передать кому-либо". Еще только формирующиеся инеточные по своей природе знания есть, тем не менее, частью наших знаний осебе. "Знания, обладающие низкой надежностью, – указывал Маслоу, – это тоже часть знаний". Знания очеловеке главным образом такого рода, и, согласно Маслоу, чтобы расширить их,надо следовать "правилу разведчика", который смотрит во все стороны и неотвергает никаких возможностей. "О знании на его начальных стадиях,– писал Маслоу,– не следует судитьна основе критериев, рассчитанных на "окончательное" знание".

Это высказывание философа науки. В самомделе, если задача философа науки – установить подходящие средства исследования в той или иной ееобласти, то Маслоу был философом науки более, чем кем-либо еще. Он бы полностьюсогласился с Г Прайсом, который тридцать лет назад, в дискуссии о возможностяхразума, заметил:

"На ранних стадиях любого исследованиябыло бы ошибочно проводить жесткое разграничение между научным изучением фактови философским размышлением о них... На более поздних этапах такое разграничениеоправдано и уместно. Но если оно вводится чересчур рано и осуществляетсячересчур жестко, то эти поздние этапы никогда не наступят".

Большая часть работ Маслоу косвеннымобразом включала в себя снятие философских барьеров, стоявших на пути движенияпсихологии к ее "более поздним" этапам.

Pages:     | 1 |   ...   | 58 | 59 | 60 |    Книги по разным темам