
Существуют, следовательно, два вида "морали", но только один вид морального регулирования. Ту"мораль", к которой, как к чему-то само собой разумеющемуся, относятся все люди(не насиловать, не убивать и т.д.), можно установить только на основеполнейшего удовлетворения естественных потребностей. Другая же "мораль",которую мы отвергаем (аскетизм для детей и подростков, абсолютная вечнаяверность,принудительный брак и т.д.), сама нездорова и порождает хаос, устранение которогосчитает своим призванием. Против нее мы ведем беспощадную борьбу. Сексуальнуюэкономику упрекают в намерении разрушить семью. Люди, придерживающиеся таких взглядов, пустословят о "сексуальном хаосе",который принесет с собой освобождение любви. Массы прислушиваются к словам этихлюдей и верят им потому, что они носят черные сюртуки и очки в золотых оправахили умеют говорить, как подобает вождям. Все дело не в словах, а в том, чтоимеется в виду.
Должно быть уничтожено экономическое порабощение женщин и детей,равно как и авторитарноеугнетение. Только когдаэто произойдет, муж будет любить свою жену, жена — мужа, дети — родителей, а родители — детей. У них больше не будетпричины ненавидеть другдруга. Следовательно,если мы что и хотим разрушить, так это ненависть, которую порождает семья, и"нежное" изнасилование.
Если семейная любовь является большимчеловеческим достоянием, она должна проявить себя в этом качестве. Еслипривязанная собака не убегает, никто не будет только поэтому считать ее верным спутником. Ниодин разумный человек не будет говорить о любви, если мужчина совершает половойакт с беззащитной женщиной, связанной по рукам и ногам. Никто, кроме грязныхсубъектов, не будет гордиться любовью женщины, если эта любовь куплена запропитание или завоевана силой. Ни один порядочный человек не примет любви, если она не добровольна.Принудительная моральсупружеских обязанностей и семейного авторитета является моралью трусов, боящихсяжизни, и импотентов, не способных пережить благодаря естественной силе любвито, что они хотят обрести с помощью полиции и брачного права.
Они хотят втиснуть в свою смирительную рубашкувесь род человеческий, так как сами не способны к естественной сексуальности.Это раздражает их, они зеленеют от злости, ибо сами хотели бы, но не могут такжить. Мы же не стремимсяникого принуждать к расторжению семейного сообщества, но мы также не хотимпозволить ни одному мужчине принуждать к близости женщину, если она этогоне желает. Пусть тот, ктовсю свою жизнь хочет прожить в моногамии, так и поступает. Тот же, кто этого неможет, кому угрожает крушение, должен иметь возможность устроиться по-другому,но предпосылкой устройства "новой жизни" является знание противоречийстарой.
ГЛАВА II. Неудача консервативнойсексуальной реформы
Целью сексуальной реформы являетсяустранение недостатковобщественного сексуального бытия, коренящихся, в конечном счете, в способеэкономического существования и проявляющихся в духовной жизни членов общества.В авторитарном обществев связи с экономическими и идеологическими конфликтами нарастают противоречия между действующей моралью, навязываемойгосподствующими классами всему обществу в интересах сохранения и укрепления их власти,и естественными сексуальным потребностями в определенный момент. Такоенарастание противоречий доходит до степени кризиса, неразрешимого в рамках существующего общества. Но никогда еще вистории человечества это противоречие не приводило к столь острым, объективножестоким последствиям, выливающимся даже в убийства, как на протяжениипоследних 30 лет. Поэтому никогда ранее не было написано столь много, не шлистоль бурные дискуссиипо половым вопросам, как ныне, и никогда также не уводили все стремлениянастолько далеко по ложному пути, как теперь, в "век техники инауки".
Такая ситуация лишь кажется парадоксальной.Противоречие междубедственным положением в сексуальной сфере, разлагающим образом воздействующимна половую жизнь, и гигантским прогрессом сексуальной науки оказываетсяподобием другого противоречия — между экономической нищетой трудящихся масс и выдающимисятехническими Достижениями нашего времени. Ситуация, когда в век осуществления асептических операций ихирургического искусства, достигшего в Германии совершенства, с 1920 по 1932 гг.ежегодно умирали от последствий аборта около 20 тыс женщин, а 75 тыс каждый год тяжелозаболевали от последствий прерывания беременности, лишь кажется абсурдной— точно так же, как и такая, когда спрогрессом рационализации производства в 1930—1933 гг. все больше промышленныхрабочих становились безработными и обреченными вместе со своими семьями нафизическую и моральную гибель. Это противоречие, которое никак нельзя назватьабсурдным, является вполне рациональным, если не рассматривать его независимоот экономической и общественной структуры, в которой оно возникло. Нам такжеследует показать, что как факт сексуального убожества, так и неразрешимостьпроблемы поланеотделимы от общественного строя, которому они обязаны своимвозникновением.
В рамки культурно-политическогопротивоборства вписываются и стремления к сексуальной реформе. Например, либераНорман Хэйр, выступая за сексуальную реформу, борется только противопределенного недостатка общества, не желая посягать на сам характер этогообщества. Пацифистскинастроенный социалист, "реформист" предполагает, осуществив реформу, сделатьнесколько шагов в направлении социалистического преобразования существующего общества. Он пытается повернуть вобратном направлении ход развития, начав с изменения экономическойструктуры.
Несмотря на сколь угодно деловуюаргументацию с нашейстороны, человек, занимающий позицию моралиста, никогда не поймет, чтосексуальные бедствия являются одним из признаков защищаемой им принудительнойморали. Он видитпричины такого состояния или в греховности человека или в таинственной "Ананке"(гр. — внеземное принуждение; судьба. — Прим.пер.) или в не менее таинственной воле к страданию, а то иверит, что сексуальные бедствия столь велики из-за пренебрежения к темтребованиям аскетизма имоногамии, которые он выдвигает. Но мы не хотим считать его способным напризнание своей доли вины в процессе возникновения того, что он, — поверим ему в этом! — преисполнясь сострадания, хочетустранить с помощью реформ. Последствия такого вывода могли бы при определенныхусловиях потрясти тот экономический базис, основываясь на котором, он хотел быосуществить свою реформу. Такой моралист еще не понял, что фашист любого типане намерен шутить серьезными вещами и, не колеблясь, прикажет заменитьлиберального пацифиста палачом, когда речь пойдет о его, фашиста,существовании.
Приверженцы сексуальной реформы на протяжениимногих десятилетий пытаются смягчить тяжелое положение в этой сфере. В центревнимания общественности постоянно находятся такие проблемы, как проституция,венерические заболевания, сексуальные бедствия, прерываниебеременности и убийствана сексуальной почве, а также неврозы. Ни одна из принятых мер не смоглакаким-либо образом улучшить нынешнее преимущественно бедственное положение в сексуальнойсфере, более того, предложения по осуществлению сексуальной реформы все ещеотстают от действительных изменений в отношениях между полами.
Снижение числа заключаемых браков, возрастаниечисла разводов и нарушений супружеской верности делают настоятельно необходимой дискуссию ореформе брака. Внебрачные половые контакты завоевывают все большее признание вопрекивоззрениям представителей сексуальной науки, ориентирующихся на этическиеценности. В то время как сторонники сексуальной реформы все еще бьются надвопросами о том, нестоит ли продлить воздержание в период полового созревания до возраста старшедвадцати и не надо ли признать онанизм естественным явлением, фактомповседневной жизнистановится начало половой жизни у большей части молодежи в возрасте отпятнадцати до восемнадцати лет. В то время как приверженцы сексуальной реформы продолжаютломать голову над вопросом о том, не следует ли наряду с медицинскимипоказаниями к прерыванию беременности признать и социальные, "криминальный"аборт и половые сношения с предохранением становятся все более популярными. Этоотставание реформаторских стремлений, а также тот факт, что конкретные энергичные изменения в половой жизни далекообогнали усилия пропагандистов сексуальной реформы, едва ли достойные упоминания, ясно свидетельствуют о том, чтово внутренней сути реформаторских стремлений что-то несостоятельно, чтовнутреннее противоречие, подобно тормозномуустройству, препятствует каждому движению и обрекает эти стремления набезрезультатность.
Таким образом, мы стоим перед задачейпроследить скрытый смысл фиаско авторитарной сексуальной реформы и разобратьсяв отношениях, которые органически связывают авторитарную сексуальную реформуи ее неудачу с авторитарным общественным строем.
Эти отношения отнюдь не просты. Собственногообстоятельногоисследования требует в особенности проблема формирования сексуальнойидеологии2. В данной же работе рассматривается лишь небольшая часть комплексапроблем, в частности, проблемы:
1. Ситуация в сфере брака как препятствиесексуальной реформе.
2. Семья, основанная на принуждении, каквоспитательныйаппарат.
3. Предъявляемое к молодежи требованиеаскетизма как логичная с авторитарной точки зрения мера воспитания дляпожизненного моногамного брака и патриархальной семьи.
4. Противоречие между консервативнойреформой брака и консервативной идеологией брака.
Некоторые из этих проблем оставались до сихпор без внимания, так как в критике сексуальной реформы подчеркивались внешние формы половой жизни(жилищный вопрос,аборт, брачное законодательство и т.д.) в противоположность сексуальным потребностям,механизмам и переживаниям. В Европе критика была весьма основательной иосуществлялась с социологической точки зрения (Ходанн, Хиршфельд, Брупбахер,Вольф и др.), но особо резким нападкам этой критики подверглось осуществленноев Советском Союзе в1918—1921 гг. коренноепреобразование законодательства, регулирующего сферу сексуальныхотношений3.
ГЛАВА III. Институт нерасторжимого бракакак основа противоречий сексуальной жизни
Осуществление сексуальной реформызатрагивает брачнуюмораль, основанную на принуждении. За этой реформой стоит институт брака,прочно укорененный в экономических интересах. Брачная мораль является крайнимвыражением этих экономических интересов в идеологической надстройке общества ив качестве такового пронизывает мышление и деятельность любого исследователяили реформатора этой сферы в такой степени, что делает невозможной сексуальнуюреформу.
Как же связаны экономические интересы сбрачной моралью Ближайшим следствием этой связи является заинтересованность в сохранениицеломудрия до брака и верности женщины, состоящей в браке. Мюнхенский специалист посексуальной гигиене Грубер верно отметил этот последний мотив, имеющий решающеезначение: "Мы должны оценивать и культивировать целомудрие женщины каквысшее народноедостояние, так как в нем — единственная верная гарантия того, что мы действительно будемотцами наших детей, трудимся и создаем нашу собственную кровь ради себя. Безтакой гарантии не существует возможности для прочной, исполненной искренностисемейной жизни — этойнеотъемлемой основы для процветания народа и государства. Этим, а не эгоистичнымпроизволом мужчины обосновывается предъявление женщине более строгих требований по сравнению с мужчинойотносительно целомудрия до вступления в брак и верности в браке. Если женщинаведет себя вольно, на карту ставится гораздо больше, чем если такую вольность вповедении позволяет себе мужчина".
Благодаря связи наследственного права сдеторождением проклятая проблема брака оказывается прочно укорененной в половойжизни, а половая связь между двумя людьми перестает таким образом быть вопросомполовой жизни. Внебрачное целомудрие женщины и ее верность в браке нельзясохранить в долгосрочной перспективе без вытеснения сексуального начала из характераженщины, причем вытеснение это должно было быть значительно. Ближайшеепоследствие этого —требование целомудрия, предъявляемое к девушке.
У примитивных народов, общество которыхорганизовано уже начастнохозяйственной основе, девушка как в давние времена, так и теперь можетжить половой жизнью как ей заблагорассудится. Только вступление в бракобязывало ее к недопущению внебрачных связей4. В нашем обществе в качествеусловия заключения брака безусловно ставилось требование о девственности.Особенно резкие формы оно приняло в последние десятилетия прошлого века и нарубеже веков. Строгое соблюдение верности замужнейженщиной и добрачное целомудрие девушки закладывают наэтой стадии два краеугольных камня реакционной сексуальной морали, которыедолжны, создавая психическую структуру, проникнутую боязнью сексуальности, служитьопорой патриархальныхбрака и семьи.
Следовательно, идеология является выражениемэкономическихинтересов. Но при этом необходимо сказать и о противоречивости процесса.Требование целомудрия, предъявляемое к девушке, лишает юношу предмета любви. В результате этого внезапно возникаютмногочисленные проявления сексуальности, появление которых хотя и не планировалось общественным строем, но которые неизбежно являются частьюсвойственной ему системы половой жизни. Антиподоммоногамного брака становится нарушение супружескойверности, столь же старое, как и сам этот брак, девичье целомудриедополняется существованием проституток, противоречащим целомудрию.
Супружеская неверность и женская проституцияявляются неотъемлемымисоставными частями двойной сексуальной морали, позволяющей мужчине как до заключения брака, так и в браке совершать то, вчем она отказывает женщине. Естественные потребности сексуальностиприводят между тем кситуации, когда строгая сексуальная мораль достигает результата,противоположного запланированному. Аморальность же в том смысле, как еепонимают реакционеры,то есть супружеская неверность и внебрачные половые связи, порождая гротескныесоциальные явления, развивается в двух направлениях — половые извращения ипревращениесексуальности в нечто вроде платной услуги, оказываемой вне брака.
Pages: | 1 | ... | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | ... | 49 |