целое измерение; он укорачивает человека ни много нимало на специфически
человеческое измерение.
Выученному нигилизму,выражающемуся в редукцио-низме,противостоит
пережитый нигилизм-так можно былобы интерпретировать экзистенциальный
вакуум. Речь идет об ощущении внутреннейпустоты, о чувстве глубочайшей
смыслоутраты, с которым мы, психиатры, встречаемся накаждом шагу.
Редукционизм сосвоей тенденцией реификации,овеществления и
деперсонализации человека действуетна руку экзистенциальному вакууму.
Нижеследующее утверждение молодого американскогосоциолога Уильяма Ирвина
Томпсона звучит как преувеличение, хотя на самом деле этоне так: "Люди не
являются предметами, подобно столам или стульям, и,если они обнаруживают,
что их жизнь редуцируется к простому существованию столовили стульев, они
совершают самоубийство" [1]. И приопределенных обстоятельствах они это
действительно делают. Когда я выступал с докладом вуниверситете Энн Эрбор,
штат Мичиган, и говорил в нем обэкзистенциальном вакууме, в последующем
обсуждении доклада студенческийкуратор-консультант сообщил, что ему
ежедневно приходится сталкиваться в своейконсультации с экзистенциальным
вакуумом и что он готов составить мне целый списокстудентов, которые именно
по причине своих сомнений в осмысленности жизни вконецотчаялись и совершили
самоубийство.
Вполне понятно и то, что Калифорнийскаяассоциация колледжей организовала
дискуссию, на которую в качестве собеседниковбыли приглашены Хьюстон К.
Смит, профессор Массачусетского технологическогоинститута, и я. Дискуссия
касалась ценностных аспектов вузовскогообучения. Первый вопрос, который
задал мне профессор Смит, был о том, можем ли мы,профессора, и если можем,
то как, в процессе обучения в университете передаватьстудентам ценности или
дать им нечто вроде смысла жизни. На это яответил, что ценностям мы не
можем научиться-ценности мы должны пережить. Так же мы неможем и сообщить
смысл жизни нашим студентам. Что мы можем им дать, дать ссобой в путь,-это
один лишь пример, пример нашейсобственной отдачи нашему делу научных
исследований. В свою очередь профессор Смитпоинтересовался, разве не может
само содержание предметов нести студентам смысл и ценности- не только через
то, как преподносится, но и через то, что содержится вучебном материале. Я
полагал, однако, что мы должны сегодня радоваться уже,если выбор учебного
материала не способствует как раз подрыву изначальнойнаправленности молодых
юдей на смыслы и ценности. Именно это, однако, неуклоннопроисходит в США.
Студентам там дается как раз абсолютно редукционистскийобраз человека; их
энтузиазм, таким образом, испытывается на прочность. Ксчастью, их ресурсы,
похоже, неистощимы. Как иначе можно было бы понятьмногочисленные сообщения
о Корпусе мира...
Пожалуй, как ни у кого, забота осохранении человеческого перед лицом
редукционистских устремлений плюралистическойнауки проявилась у Николая
Гартмана в его онтологии и у Макса Шелера в егоантропологии. Они выделили
различные уровни или пласты: телесное, душевное идуховное. С каждым из них
соотносится определенная наука: с телесным--биология, сдушевным- психология
и т.д. и т.п., и именно из различения этих уровней илипластов берет начало
"плюрализм наук".
...А где же "единствочеловека" Там, где человек, подобностарому
кувшину, весь расколот щелямии трещинами, "качественными скачками"
(Гегель) Известно определение искусства как единства вмногообразии. Я бы
хотел определить здесь человека какединство вопреки многообразию. Ведь
налицо антропологическое единство,невзирая на онтологические различия,
невзирая на различия между разными формамибытия. Отличительным признаком
человеческого бытия являетсясосуществование в нем антропологического
единства и онтологических различий, единогочеловеческого способа бытия и
различных форм бытия, вкоторых он проявляется. Короче,человеческое
бытие-это "Unitas multiplex", выражаясьсловами Фомы Аквинского. Оно не
охватывается ни плюрализмом, ни монизмомнаподобие того, с которым мы
встречаемся в "Этике Бенедикта деСпинозы, доказанной в геометрическом
порядке". Да будет мне, однако,позволено очертить понимание человека,
"доказанное в геометрическомпорядке", с использованием геометрических
аналогий. Речь идет о димензиональной онтологии [2].Первый из двух законов
димензиональной онтологии звучит так:
Один и тот же предмет, спроецированный изсвоего измерения в низшие по
отношению к нему измерения, отображается в этих проекцияхтак, что различные
проекции могут противоречитьдруг другу. Например, еслистакан,
геометрической формой которого является цилиндр, япроецирую из трехмерного
пространства на двумерные плоскости,соответствующие его поперечному и
продольному сечению, тов одном случае получаетсякруг, а в
другом-прямоугольник (см. рис.).Помимо этого несоответствия, проекции
противоречивы уже постольку, поскольку в обоих случаяхперед нами замкнутые
фигуры, тогда как стакан-это открытый сосуд.
Второй закон димензиональной онтологиигласит: Уже не один, а различные
предметы, спроецированные из их измерения не в разные,а в одно и то же
низшее по отношению к нему измерение, отображаются всвоих проекциях так,
что проекции оказываются непротиворечивыми, но многозначными. Если,
например, я проецирую цилиндр, конус и шар изтрехмерного пространства на
двумерную плоскость, параллельную основаниям цилиндра иконуса, то во всех
трех случаях получается круг (рис. на с. 50).Предположим, что перед нами
тени, которые отбрасывают цилиндр, конуси шар. Эти тени многозначны,
поскольку я не могу заключить на основании тени,отбрасывает ли ее цилиндр,
конус или шар,-во всех случаях тень одна и таже.
Как приложить теперь все это кчеловеку Человек также, если у него
редуцировать специфически человеческоеизмерение и спроецировать его на
плоскости биологии и психологии, отображается в нихтак, что эти проекции
противоречат друг другу.Ведь проекция в биологическоеизмерение
обнаруживает соматические явления, тогдакак проекция в психологическое
измерение обнаруживает явленияпсихические. В светедимензиональной
онтологии, однако, эта противоречивость неставит под сомнение единство
человека-как и факт несовпадения круга ипрямоугольника не противоречит
тому, что это две проекции одного и того жецилиндра. Но будем помнить:
бессмысленно искать единство человеческогоспособа бытия, преодолевающее
многообразие различных форм бытия, а такжеразрешение таких противоречий,
как антиномия души и тела, в техплоскостях, на которые мы проецируем
человека. Обнаружить его можнолишь в высшем измерении, в измерении
специфически человеческих проявлений.
Причем речь не идет о решении намипсихофизической проблемы. Возможно,
однако, что димензиональнаяонтология прольет свет нато, почему
психофизическая проблема неразрешима. То же самое можносказать про проблему
свободы воли. Ведь точно так же, какоткрытый сосуд в горизонтальной и
вертикальной проекции на плоскость дает нам замкнутыефигуры, так и человек
на биологическом уровне отображается какзакрытая система физиологических
рефлексов, а на психологическом уровне-как закрытаясистема психологических
реакций. Эта проекция вновь содержит противоречие.Ведь сущность человека
характеризуется также и тем, что он открыт, чтоон "открыт миру" (Шелер,
Гелен и Портман). Быть человеком-значит выходить запределы самого себя. Я
бы сказал, что сущностьчеловеческого существования заключена вего
самотрансценденции. Быть человеком-значит всегда быть направленным на
что-то или на кого-то, отдаваться делу,которому человек себя посвятил,
человеку, которого он любит,или богу, которому он служит.Такая
самотрансценденция выходит за рамки всех техобразов человека, которые в
духе монадологизма [3] представляют человека не каксущество, выходящее за
пределы самого себя, тянущееся к смыслу и ценностями ориентированное тем
самым на мир, а как существо,интересующееся исключительно самим собой,
поскольку для него важно лишь сохранение илисоответственно восстановление
гомеостаза. То, что принцип гомеостаза неявляется универсальным даже в
биологии, не говоря уже о психологии, былопоказано в одном случае фон
Берта-ланфи, а вдругом-Гольдштейном, Олпортом иШарлоттой Бюлер.
Монадологизм игнорирует это.Однако в свете димензиональной онтологии
закрытость систем физиологических рефлексов ипсихологических реакций не
противоречит сущности человека-не более чем замкнутостьпроекций цилиндра на
плоскость противоречит его открытости.
Теперь нам ясно ито, что данные, полученные в плоскостинизших
измерений, сохраняют свою значимость в пределах этойплоскости. Это в равной
степени относится к такимодносторонним исследовательским подходам и
направлениям, как рефлексология Павлова,бихевиоризм Уотсона, психоанализ
Фрейда и индивидуальная психология Адлера. Фрейдбыл достаточно гениален,
чтобы осознавать привязанность своей теории копределенному измерению. Он
писал Людвигу Бинсвангеру: "Я остановился лишь напервом этаже и подвале
всего здания" [4]. Соблазну редукционизма в формепсихологизма, даже, я бы
сказал, патологизма Фрейд поддался лишь в тот момент,когда он рискнул на
следующее добавление: "Я уже нашел вмоем невысоком домике место, куда
поселить религию, с той поры, когда янатолкнулся на категорию "невроза
человечности"" [4]. Здесь Фрейд допустилошибку.
Его слова о "невысоком домике" являютсяключевыми. Необходимо, однако,
пояснить, что, когда речьидет о низших или соответственновысших
измерениях, это не предопределяет ихсубординацию и не содержит в себе
оценки. В терминах димензиональнойонтологии более высокое измерение
означает лишь, что это более объемное измерение,которое включает в себя
низшее измерение. Низшее измерение оказывается"снято" в высшем, в том
многозначном смысле, который придавал этому слову Гегель.В этом смысле и
человек, став человеком, остается вчем-то животным и растением. Можно
сравнить его с самолетом, который сохраняетспособность передвигаться по
поверхности земли, подобно автомобилю. Правда, доказать,что он самолет, он
может, лишь оторвавшись от земли иподнявшись в воздух. Известен тот
неоспоримый факт, что специалист уже по конструкциисамолета, который еще не
поднимался в воздух, может определить, будет лиэтот самолет в состоянии
взлететь. Так и с человеком: Портману удалосьпоказать, что человеческое
можно проследить вплоть до его анатомических особенностей.Ведь даже плоть
человека всегда несет отпечаток его духа.
Но наука не только вправе, но и обязанавыносить за скобки многомерность
реальности, отграничивать реальность, вычленять из всегоспектра реальности
какую-либо одну волну. Поэтомупроекция более чем оправданна.Она
необходима. Ученый должен сохранятьвидимость, будто он имеет дело с
одномерной реальностью. Однако он должен приэтом знать, что он делает,
иначе говоря, он должен знать источники возможных ошибок,чтобы миновать их
в своем исследовании.
Здесь мы подошли вплотную к тому, как можноприложить к человеку второй
закон димензиональной онтологии. Допустим, я проецирую непросто трехмерное
изображение на двумерную плоскость, а такие фигуры,как Федор Достоевский
или Бернадетт Субиру,-в плоскость психиатрическогорассмотрения. Тогда для
меня как психиатра Достоевский-это не более чемэпилептик, подобный любому
другому эпилептику, а Бернадетт-неболее чем истеричка со зрительными
галлюцинациями. То, чем ониявляются помимо этого, не отражаетсяв
психиатрической плоскости. Ведь ихудожественные достижения одного, и
религиозное обращение другой лежат вне этой плоскости. Напсихиатрическом же
уровне рассмотрения все остается многозначным до тех пор,пока через него не
становится видным что-то другое, что стоит за ним или надним. Так и тень
имеет много толкований, покамне не удастся выяснить, чтоже ее
отбрасывает-цилиндр, конус или шар.
Самотрансценденция как феноменчеловека
Я уже писал, что человек открыт миру.Этим он отличается от животных,
которые не открыты миру, а привязаны ксреде, специфической для каждого
вида. В этой среде содержится то, что отвечаетнабору инстинктов, присущих
данному виду.Напротив, человеческое существованиехарактеризуется
преодолением границ среды обитания вида Homosapiens. Человек стремится и
выходит за ее пределы, в мир, и действительно достигаетего-мир, наполненный
другими людьми и общением с ними, смыслами и ихреализацией.
Эта позиция принципиально противостоиттем теориям мотивации, которые
основываются на принципе го-меостаза. Эти теорииизображают человека таким,
как если бы он был закрытой системой.Согласно этим теориям, человек в
основном озабочен сохранением иливосстановлением внутреннего равновесия,
для чего ему в свою очередь необходима редукциянапряжения. В конечном счете
именно это ирассматривается как цельосуществления влечений и
удовлетворения потребностей. Как справедливоотметила Шарлотта Бюлер, "с
самых первых формулировок принципанаслаждения у Фрейда и до новейших
вариантов разрядки напряжения и принципагомеостаза, неизменной конечной
целью всей активности на протяжении жизни индивидаполагалось восстановление
его внутреннего равновесия" [1].
Принцип наслаждения служит принципугомеостаза; в свою очередь принципу
наслаждения служит принцип реальности.Согласно утверждению Фрейда, цель
принципа реальности-обеспечить наслаждение, пускайотсроченное.
Фон Берталанфи смог показать, что даже вбиологии уже нельзя опираться на
принцип гомеостаза. Гольд-штейн, опираясь наматериалы изучения мозговой
патологии, представил подтверждения своего тезиса отом, что стремление к
гомеостазу является не характеристикой нормальногоорганизма, а признаком
патологии. Лишь при заболеваниях организмстремится любым путем избежать
напряжения. В психологии противтеории гомео-стаза выступил Олперт,
указавший, что ей "неудалось понять природу истинноговлечения",
Pages: | 1 | ... | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | ... | 52 | Книги по разным темам