Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 52 |

меня спросят-как часто спрашивают,-следует ли поддерживатьтакой нейтралитет

даже по отношению к Гитлеру, я отвечу утвердительно,потому что я убежден,

что Гитлер никогда не стал бы тем, чем он стал, если бы онне подавил в себе

голос совести.

Само собой разумеется, что в случаекрайней опасности психотерапевт не

должен быть привязан к своему нейтралитету. Перед лицомсуицидального риска

вполне законно вмешаться, потомучто только ошибающаяся совесть может

приказать человеку совершить самоубийство. Этоутверждение согласуется с

моим убеждением, что только ошибающаясясовесть может приказать человеку

совершить убийство, или, если снова упомянуть Гитлера,геноцид. Но и помимо

такого предположения, сама клятваГиппократа заставит врача удерживать

пациента от совершения самоубийства. Я лично срадостью принимаю на себя

ответственность за то, что былдирективным, предлагая жизнеутверждающее

мировоззрение, когда работал с суицидальнымпациентом.

Как правило же, психотерапевт не будетнавязывать пациенту ту или иную

мировоззренческую позицию. Ло-готерапевт несоставляет исключения. Никакой

оготера-певт не будет утверждать,что у него есть ответы. Ведь не

оготерапевт, а "змей" "сказал женщине: "Вы будете какБог, знающий добро и

зло"". Никакой логотерапевт не будет притворяться, что онзнает, что ценно,

а что нет, что имеет смысл, а что нет.

Редлих и Фридман [18] отвергаютлоготерапию как попытку придать смысл

жизни пациента. В действительности справедливопротивоположное. Я, например,

не устаю повторять, что смысл должен быть найден и неможет быть дан, менее

всего-врачом [19], [20]. Пациент должен найти егоспонтанно. Логотерапия не

раздает предписаний. Несмотря нато что я постоянно объясняюэто,

оготерапию вновь и вновь обвиняют в "приданиисмысла и цели". Никто не

обвиняетпсихоаналитиков-фрейдистов, занимающихсясексуальной жизнью

пациента, в предоставлении пациенту девочек. Никто необвиняет адлерианскую

психологию, занимающуюся социальной жизньюпациента, в подыскивании ему

работы. Почему же тогда логотерапию, занятуюэкзистенциальными стремлениями

и фрустрациями пациентов, обвиняют в "наделениисмыслами"

Такие обвинения логотерапии тем менеепонятны, что даже поиск смыслов -

проблема, ограниченная областью ноогенных неврозов,которые составляют лишь

20 процентов случаев, проходящих через наши клиники иприемные. И едва ли

какие-либо проблемы смыслов и ценностных конфликтовзатрагиваются в технике

парадоксальной интенции-аспектелоготерапии. созданном для работыс

психогенными неврозами.

Не логотерапевт, а психоаналитик,вновь цитируя Международный журнал

психоанализа [21], "является моралистом прежде всего" -в том смысле, что

"он оказывает влияние на людей вотношении их морального и этического

поведения". Я лично полагаю,что моралистическая дихотомия эгоизма и

альтруизма устарела. Я убежден, что эгоист может лишьвыиграть, если будет

считаться с другими, и наоборот,альтруист-хотя бы ради других- должен

заботиться о себе. Я убежден, что моралистиче-скийподход в конце концов

уступит место онтологическому, в котором хорошееи плохое определяются с

точки зрения того, что способствует, а чтомешает осуществлению смыслов,

независимо от того, мой ли это собственный смысл иличей-либо еще.

Действительно, мы, логотерапевты, убеждены ипри необходимости убеждаем

наших пациентов, что есть смысл, ждущий осуществления. Номы не делаем вида,

что мы знаем, в чем состоит смысл. Читатель можетзаметить, что мы пришли к

третьему принципу логотерапии- наряду сосвободой воли и стремлением к

смыслу-к смыслу жизни. Иными словами, мы убеждены в том,что у жизни есть

смысл-тот, который человек все время ищет,-итакже что человек обладает

свободой предпринять осуществление этого смысла. Нона чем основано наше

предположение, что жизнь является и остаетсяосмысленной в любом случае

Основание, которое я имею в виду, не моралистично, асовершенно эмпирично в

самом широком смысле слова. Нам достаточно обратиться ктому, как человек с

улицы в действительности переживает смыслы и ценности,и перевести это на

научный язык. Я бы сказал, что этокак раз та работа, которую должна

выполнить так называемаяфеноменология. Логотерапия же имеетобратную

задачу- перевести то, что обнаружено таким путем, впростые слова, чтобы мы

могли научить наших пациентов, как и они могут найти смыслв своей жизни. Не

нужно предполагать, что это основывается на ведениифилософских дискуссий с

пациентами; есть другие способыдовести до них убеждение, что жизнь,

безусловно, осмысленна. Я хорошо помню, как послепубличной лекции, которую

меня пригласили прочесть в УниверситетеНового Орлеана, ко мне подошел

человек, хотевший лишь пожать моюруку и поблагодарить меня. Это был

действительно "человек с улицы": он былдорожным рабочим, который провел

одиннадцать лет в тюрьме, и единственное, чтовнутренне поддерживало его,

была книга "Человек впоисках смысла", которую он нашел втюремной

библиотеке. Так что логотерапия-это не простоинтеллектуальное занятие.

Логотерапевт-не моралист и не интеллектуал.Его работа основывается на

эмпирическом, то естьфеноменологическом, анализе, а феноменологический

анализ процессов переживания ценностей простым человеком сулицы показывает,

что человек может найти смысл жизни в созданиитворческого продукта, или

совершении дела, или в переживании добра, истины икрасоты, в переживании

природы и культуры; или-последнее по порядку, но не позначению-во встрече с

другим уникальным человеком, с самой егоуникальностью, иными словами-в

юбви. Однако наиболее благороден и возвышен смысл жизнидля тех людей, кто,

будучи лишен возможности найти смысл в деле, творении илилюбви, посредством

самого отношения к своемутяжелому положению, которое онивыбирают,

поднимаются над ним и перерастаютсобственные пределы. Значима позиция,

которую они выбирают,-позиция,которая позволяет превратитьтяжелое

положение в достижение, триумф и героизм.

Если говорить в этом контексте о ценностях,можно разделить их на три

основные группы. Я называю их ценностями творчества,ценностями переживания

и ценностями отношения. Этот ряд отражает три основныхпути, какими человек

может найти смысл в жизни. Первый-это что он даетмиру в своих творениях;

второй-это что он берет от мира в своих встречах ипереживаниях; третий -

это позиция, которую он занимает по отношению к своемутяжелому положению в

том случае, если он не может изменить свою тяжелую судьбу.Вот почему жизнь

никогда не перестает иметь смысл, потому чтодаже человек, который лишен

ценностей творчества и переживания, все еще имеет смыслсвоей жизни, ждущий

осуществления,- смысл, содержащийся вправе пройти через страдание, не

сгибаясь.

В качестве иллюстрации я хочу процитироватьрабби Е. А. Гролмана, который

однажды был вызван к женщине, умиравшей отнеизлечимой болезни. "Как мне

справиться с мыслямио реальности смерти"-спросилаона.- Рабби

рассказывает: "Мы говорили с ней не один раз; как раввин,я рассказывал ей о

понятии бессмертия, как оно представлено внашей вере. Как дополнение я

упомянул также и о ценностяхотношения д-ра Франкла. Теологические

соображения произвели на женщину маловпечатления, ценности же отношения

возбудили ее любопытство, в особенности когдаона узнала, что создателем

этого понятия является психиатр, сидевший вконцентрационном лагере. Этот

человек и его учение захватили ее воображение, потому чтоему были известны

не только теории по поводу страдания. И тогда онанемедленно решила, что,

раз она не может избежать страдания, она зато можетвыбрать, как переносить

свою болезнь. Она стала оплотом силыдля всех вокруг нее, чьи сердца

разрывались от боли. Сначала это было бравадой, но современем действие все

больше наполнялось смыслом. Она говорила мне: "Может быть,моим единственным

движением к бессмертию будет способ, каким явстречаю несчастье. Хотя моя

боль временами невыносима, я достиглавнутреннего мира и удовлетворения,

каких я никогда не знала раньше". Она умерла, окруженнаяпочетом, и ее до

сих пор помнят в нашей общине как пример неукротимогомужества".

Я не собираюсь вэтом контексте рассматриватьотношения между

оготерапией и теологией [22]. Достаточносказать, что принцип ценности

отношения приемлем независимо от того,исповедует ли человек религиозную

философию жизни. Понятие ценности отношения вытекаетне из моральных или

этических предписаний, а из эмпирического и фактическогоописания того, что

происходит в человеке, когдаон оценивает собственное поведениеили

поведение другого. Логотерапия основывается наутверждениях о ценностях как

фактах, а не на суждениях о фактах как ценностях. А этофакт, что человек с

улицы ценит того, кто несет свой крест с "неукротимыммужеством" (как пишет

рабби Гролман), больше, чем того, кто просто достигаетуспеха, даже если это

очень большой успех, будь то в денежных делахбизнесмена или в любовных

утехах плейбоя.

Позвольте мне подчеркнуть, что я имею в видулишь "судьбу, которую нельзя

изменить". Принятие страдания при излечимой болезни,например операбельном

раке, не содержит никакого смысла. Это своеобразнаяформа мазохизма, а не

героизма. Не столь абстрактный пример может пояснитьэту мысль. Однажды я

наткнулся на объявление, сформулированное в видеследующего стихотворения:

Принимай без суеты, Что судьбатебе приносит. Но клопы-другое дело:

Обратись-ка к Розенштейну!

Ричард Тротмен, касаясь в своемкнижном обозрении [23] моей немецкой

книги "Homo patiens" [24], совершенно справедливо говорито "страдании как о

том, что должно быть элиминировано любой ценой". Однакоможно предполагать,

что, будучи доктором медицины, он знает, что человекиногда сталкивается со

страданием, которого невозможно избежать; что человек естьсущество, которое

рано или поздно должно умереть, должнострадать- несмотря на все успехи

столь почитаемых прогресса исциентизма. Закрывать глаза наэти

экзистенциальные "факты жизни"-значит усиливать эскапизмнаших невротических

пациентов. Желательно избегать страдания, насколькоэто возможно. Но как

быть с неизбежным страданием Логотерапия учит,что боли нужно избегать,

пока только возможно ее избегать. Но если уж несущаяболь судьба не может

быть изменена, она не только должна быть принята, но можетбыть превращена в

нечто осмысленное, в достижение.Я сомневаюсь, чтобы такойподход

действительно "показывалрегрессивную тенденцию ксаморазрушительной

покорности", как утверждает Ричард Тротмен.

В определенном смыслепонятие ценностей отношения шире, чемсмысл,

который можно найти в страдании. Страдание-это лишь одинаспект того, что я

называю "трагической триадой"человеческого существования. Эта триада

состоит из боли, вины и смерти. Ни один человек не можетсказать, что он не

терпел неудачи, что он не страдал и что он неумрет.

Читатель может заметить, что здесь вводитсятретья триада. Первая триада

состояла из свободы воли, воли ксмыслу и смысла жизни. Смысл жизни

представлен второй триадой - ценностями творчества,переживания и отношения.

А ценности отношения подразделяются на третьютриаду-осмысленное отношение к

боли, вине и смерти.

Разговор о "трагической" триаде не долженприводить читателя к мысли, что

оготерапия пессимистична, как говорятоб экзистенциализме. Логотерапия

скорее- оптимистическое отношение к жизни, потому что онаучит тому, что нет

трагических и негативных аспектов,которые не могли бы посредством

занимаемой по отношению кним позиции быть превращены впозитивные

достижения.

Но есть различия в позициях, которые человекможет занять по отношению к

боли и вине. В случае боличеловек занимает определенную позицию по

отношению к своей судьбе. Иначе страдание не будет иметьсмысла. В случае же

вины человек занимает позицию по отношению ксамому себе. Что еще более

важно, судьба не может быть изменена-иначе это не была бысудьба. Человек же

может изменить себя, иначе он не был бы человеком.Способность формировать и

переформировывать себя- прерогативачеловеческого существования. Иными

словами, этопривилегия человека-становитьсявиновным, и его

ответственность-преодолеть вину. Как писал мне вписьме редактор тюремной

газеты "Сан-Квен-тин Ньюс", человек "имеет возможностьпреобразования себя".

Никто не дал такогоглубокого феноменологического анализаэтого

преобразования, как Макс Шелер водной из своих книг [25], вглаве

"Раскаяние и возрождение". Он такжеуказывает, что человек имеет право

считаться виновным и быть наказанным. Если мырассматриваем человека как

жертву обстоятельств и их влияния, мыне только перестаем считать его

человеком, но также наносим ущерб его воле кизменению.

Вернемся ктретьему аспекту трагическойтриады человеческого

существования, то есть бренности жизни. Че-. ловек видитобычно лишь стерню

бренности и не обращает внимания на полный амбар прошлого.В прошлом ничто

не является непоправимо утраченным, но все неотторжимосохраняется в полной

безопасности и надежности. Никто и ничто не может лишитьнас того, что мы

сохраняем в прошлом. То, что мы сделали,не может быть переделано. Это

увеличивает ответственность человека.Перед лицом бренности жизни он

отвечает за использование возможностей для актуализациипотенций, реализации

ценностей - будь то ценностей творчества, переживанияили отношения. Иными

словами, человек отвечает за то, чтоон делает, кого он любит и как

страдает. Если он реализовалценность, если он осуществил смысл,то

осуществил его раз и навсегда.

Вернемся теперь кпростому человеку с улицы и бизнесмену.Первый

оценивает успех второго как вопределенном "измерении" более низкий по

сравнению с тем, кто смогпревратить приговор судьбы вдостижение.

"Многомерная" антропология, о которойговорилось выше, может помочь нам

понять, что означает высшее и низшее. Обычнов своей повседневной жизни

человек движется в измерении, позитивным полюсом которогоявляется успех, а

Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 52 |    Книги по разным темам