Если рассматривать умственную отсталостькак первичное явление, то изменение личностной сферы этих ребят следуетрассматривать как вторичное. Оно формировалось именно благодаря тому, чтосоциальное окружение (школа, родители) предъявляло к ним (обладавшимнеполноценной из-за болезни, измененной ЦНС) слишком жесткие требования. Инымисловами, здесь действовало положение С. Л. Рубинштейна о том, что внешниепричины действуют через внутренние условия, к которым С. Л. Рубинштейн относили работу ЦНС.
Приведенный психологический анализсиндромов галлюцинаций и псевдогаллюцинаций и анализ нарушений первичных ивторичных симптомов показывают, что патопсихологические исследования могутоказаться полезными для вопросов психоневрологии.
Данные патопсихологических исследованиймогут быть полезными и для решения ряда вопросов теории психиатрии: этосоотношение общемозговых и локальных нарушений, соотношение органического ифункционального факторов. Оба эти вопроса имеют значение не только втеоретическом, но и практическом плане, так как от их разрешения зависитприменение фармакологической терапии, психотерапии и психокорелляции.
Вопрос о соотношении органического ифункционального имеет особенное значение при анализе больных с "лобным"синдромом, т.е. синдромом, возникающим при поражениях передних лобных отделовмозга и при так называемой "контузионной глухонемоте".
Мы не будем подробно останавливаться насущности лобного поражения. Различные авторы склонны по-разному трактовать этозаболевание. Многие сводят его, как Попельрейтер, к снижению отдельныхспособностей; иные, как Грюнталь, говорят о невозможности управления мышлением.Все эти концепции останавливаются лишь на одной стороне лобного синдрома.Основным нарушением у "лобного" больного являются нарушение личности, нарушениеего отношения к внешнему миру и потеря взаимоотношения с ним. Это глубинноеличностное нарушение ведет к нарушению всей системы потребностей больного, т.е.тех аффективно-волевых образований, которые являются побудителями нашейконкретной повседневной деятельности. Эти образования отличаются большойдинамичностью, подвижностью, исчезают и появляются, подавляются и заменяются. Вих основе могут лежать природные, но в значительно большей степени тесоциальные мотивы, которые являются источником их возникновения. Однако форманашей конкретной деятельности обусловливается содержанием и структурой именноэтих как бы вторичных потребностей. Личностное нарушение у "лобного" больного,нарушение его потребностной сферы ведет, следовательно, к нарушению всей егодеятельности, что проявляется, как было показано в гл. IV, в аспонтанности,нарушении целенаправленности. В своем крайнем выражении это приводит к тому,что поведение лобного больного диктуется не внутренними мотивами, а внешнимиситуационными моментами.
Нам кажется целесообразным при описаниитакого рода поведения применить термин "полевое поведение", или "подчинениепсихологическому полю", — термин, введенный в психологическую литературу К. Левиным.*
* Краткое повторное описаниездесь "полевого" (ситуационного) поведения больных с "лобным" синдромомпреследует в этой главе иную цель. Если ранее (гл. IV, раздел 7) мы связывалиналичие синдрома аспонтанности с нарушением мотивационной сферыцелеобразования, то здесь мы хотим показать, какое значение имеет исследованиеэтого синдрома для теории психоневрологии.
Под "психологическим полем" Левин понимаетту конкретную психологическую ситуацию, в которой личность в данный моментнаходится и которая определяется ее аффективными побуждениями, потребностями. Ив нормальной жизни личность, находясь в определенной ситуации, в известнойстепени ей подчиняется. Каждый человек знает за собой ряд поступков, которые онсовершил под влиянием ситуационных моментов; для каждого человека отдельныймомент ситуации или вещь может приобрести побуждающее значение, и тогда егоповедение в известной мере тоже является "полевым". Самый банальный примертакого поведения —поведение человека в магазине, когда он покупает совершенно ненужные ему вещилишь потому, что они попали в поле его зрения. В повседневной жизни мы называемтакое поведение импульсивным, необдуманным.
Однако, подчиняясь в известной степени"полю", человек может произвольно менять для себя его значение. При большейдифференцированности нашего сознания, при большей степени интеграции нашейдеятельности мы имеем большую возможность управлять ситуацией; "побуждающийхарактер" вещей зависит в таких случаях от их смысла, т.е. отношения ксоциальным потребностям. И наоборот, в тех случаях, когда дифференциацияпотребностей снижается, например при усталости или при больших душевныхпотрясениях, или же в случаях снижения интеллектуальной деятельности, когдавозможность замены, переключения потребностей отпадает, личность подпадает под"власть поля"; не человек стоит над ситуацией, управляя своим поведением, аситуация довлеет над ним.
Это ситуационное поведение может приниматьразные формы. Часто оно выступает лишь в виде подчинения психологическиммоментам ситуации, лишая деятельность целенаправленности. В таких случаях мыговорим о внушаемости больных. Иногда же "полевое" поведение принимает характергрубых нарушений и выступает не в виде подчиняемости психологическим моментам,а в форме подчинения отдельным случайным воздействующим на них стимулам. Утакого рода больных трудно вызвать выполнение действия при помощи инструкцииили просьбы, в то время как внешний раздражитель приводит к ее выполнению.Например, если такого больного попросить прочесть отрывок, он не выполниттакого задания, но стоит ему случайно пройти мимо книжного шкафа, как он тотчасизвлекает оттуда книгу и, несмотря на запрет, читает ее. Если такого больногопопросить передать карандаш, он начинает писать им, попросить налить в стаканводы — начинает питьиз него. Сам по себе предмет вызывает у больного выполнение того или иногодействия.
Такого типа поведение, встречающееся прилобных опухолях и тяжелых травмах мозга, может быть расценено какрасторможенное, импульсивное, как проявление эмоций, влечений. Вдействительности же эта импульсивность лишь кажущаяся. Она является неследствием богатства внутренних влечений или импульсов, а следствием пустоты,аспонтанности. Такого рода больные не вступают в контакт с окружающими, часаминаходятся в безучастном состоянии ко всему, что происходит вокруг них. Еслиситуация не вызывает, не провоцирует их деятельности, они не действуют, ибо ихповедение всегда бывает лишь ответом на ситуацию, на внешний стимул.
"Полевое" поведение не являетсяспецифической особенностью лобного страдания. Оно может выступить при любоморганическом заболевании, например при болезни Пика, артериосклерозе и т.п. Вэтих случаях генез "полевого" поведения иной; оно является следствиеминтеллектуального снижения, косности потребностей. В подобных случаях длябольных существует единственная возможность решения задачи, вытекающая изконкретной структуры данной ситуации. Если такого больного спросить, сколько унего пальцев на ногах, он делает попытку снять носки; задание же назватьколичество пальцев означает "сосчитать" их, направить на них свое внимание.Объект, на который направлено внимание больного, приобретает для него"побуждающий характер", или "побуждающее значение". В основе деятельноститакого больного лежит "чрезмерная направленность не на задачу, а на действие,приобретающая вследствие патологически измененных потребностей характеркосности, где условные отвлеченные отношения заменены конкретнымиситуационными.
Иначе протекает "полевое" поведение улобного больного. Конкретная ситуация, непосредственные отношения с людьми,носящие обобщенный характер, диктуемые тем постоянным местом, которое в жизнисубъекта занимает то или иное лицо, отсутствуют. Поведение его диктуется лишьотдельными случайными моментами, входящими в данную ситуацию. В патологическиизмененной ситуаций этот внешний случайный момент, иногда даже вещь, становитсяисточником деятельности, вызывая привычные автоматические действия. Каждыйпредмет может приобрести здесь "побуждающее значение" и влечет за собойвыполнение определенной функции. Например, подобный больной начинает независимоот ситуации, увидев спичку, зажигать ее, или, когда к больному на встречуприходит дочь, он не вступает с ней в разговор, а увидев у нее в руках книгу,открывает и начинает читать ее.
"Полевое" поведение такого рода больныхвнешне упорядочено, его содержание не отличается нелепостью, но реакции скореелишены всякого смысла, они носят характер автоматического шаблонного действия.Такова в общих чертах характеристика "полевого" поведения лобного больного.
Как указывалось в гл. IV, выраженныйсиндром "полевого" поведения сочетается в большинстве случаев с симптомомперсеверации в деятельности. Казалось бы, "полевое" поведение и персеверация— симптомы,противоречащие друг другу по характеру своих механизмов, ибо персеверацияозначает "застревание" на прошлой деятельности и предполагает известнуюкосность систем, в то время как "полевое" поведение требует чрезмернойпереключаемости.
Однако эти симптомы в действительностиоднородны в своей структуре. Для того чтобы персеверация могла проявляться и вдеятельности, необходимо, чтобы активность больного была доведена до минимума,так как персеверация означает подчинение той ситуации, в которой больнойнаходится, она выражает неумение активно воспринять и образовать новый стимул:персеверации оказываются, таким образом, проявлением аспонтанности.Персеверации и "полевое" поведение являются оборотными сторонами одного и тогоже явления.
Импульсивность "полевого" поведения иштампованное поведение персеверации смыкаются.
Следует отметить, что описаннаясимптоматика очень характерна в настоящий момент при лобных травмах и приопухолях лобных долей, в то время как на материале военных лет во время ВеликойОтечественной войны мы наблюдали этот синдром в выраженной форме лишь в редкихслучаях, когда травма лобных долей была отягощена воспалительным процессом.Приводим короткую характеристику двух случаев.
С л у ч а йа 1. Больной Як-в. Ранен 15.VIII.1942 осколком влевую височную долю на границе лобной и теменной кости (больше справа, ближе ксредней линии). Потерял сознание. Сразу прекратились движения в правыхконечностях, перестал говорить, хотя понимал обращенную к немуречь.
На рентгенограмме "комбинированный"множественный перелом черепа в правой лобной теменной области с дефектом 1 X 1см, с трещиной, идущей от него. Много костных секвестров, частью вдавленных,частью экстремальных. 24.ХI операция — разрез через свищ и инфильтраттеменной области; под кожей масса серых грануляций, по удалении которыхобнаружены два костных секвестра наружной пластинки, окруженных грануляциями.Костный осколок лежит свободно среди грануляций. Осколок и секвестр удалены.Ранка в левой височной области быстро зажила. Рана в теменной областипродолжала гноиться. 22.I поднялась температура, появились менингиальныесимптомы, патологические знаки с обеих сторон. Состояние больного долгое времябыло тяжелым.
С 15.II.1943 уменьшаются менингиальныесимптомы. Состояние больного улучшается. В дальнейшем состояние больного опятьухудшается, появляются менингиальные симптомы; 10.IV больнойумирает.
Клинический диагноз: менингоэнцефалит. Данные вскрытия: абсцесс правой лобной доли спрорывом в передний рог правого бокового желудочка (пиоцефалия, базальныйгнойный менингит); рубец в области извилины Брока; ограниченный серозныйменингит, водянка правого бокового желудочка.
Психологическое обследование больногопозволяет выделить два периода: охватывает все время до поднятия температуры.На фоне полной ориентирпервый периодовки, адекватного поведения можно было отметить медлительностьпсихических процессов, некоторую инактивность мышления, недостаточностьцеленаправленности. Больной медленно переключался с одного вида деятельности надругой, например, инструкцию перейти от счета к письму он выполнял не сразу, онне застревал на предыдущей деятельности, но была необходима пауза длясовершения этого перехода.
У больного было затруднено преодолениеавтоматизированных процессов: обратный счет месяцев, дней недели, чисел хотя ибыл возможен, но затруднен.
Инактивность его мышления выявлялась вовсех случаях, когда поставленное задание требовало активного напряжения;больной с трудом мог назвать пять предметов красного цвета, пять острыхпредметов, с трудом мог придумать противоречащие друг другу слова, не могпередать сюжет рассказа.
Целенаправленность больного, егоаспонтанность находили свое выражение и в процессе восприятия: больной непередавал сразу сюжета картины, он схватывал лишь отдельные детали, не увязываяих в одно целое, давая поверхностное описание. Например, картину, изображавшуюситуацию пожара, больной описывает так: "Здесь машина едет". Э. — Какая машина Б. — "Ну, грузовая". Э.: Кто на машинесидит Б.: "Люди, а это дома, здесь деревья". Лишь после того, как врачнаправлял его внимание на клубы дыма, на каски пожарных, больной говорил: "Этопожар".
Больной при восприятии рисунков с трудомотделял фигуру от фона, с трудом понимал перспективу: Иными словами, у больногобыла нарушена произвольная сторона актавосприятия. Аспонтанность больного была особенно ярковыражена в поведении: он сидел целыми днями на кровати, мало вступал в контактс соседями по палате, совсем не интересовался окружающей жизнью.
На фоне этой фронтальной симптоматики,аспонтанности, непроизвольности выступают остаточные явления моторной афазии,выражающиеся в том, что его спонтанная речь несколько затруднена, в отраженнойречи выступают затруднения при повторении сложной фразы. Имело место нарушениечтения — больной частоне "схватывал" слова, читал их, повторяя одно и то же слово, по догадке,забегая вперед. Например, отрывок: "Взял Паша у отца шапку. А шапка была емувелика, лезла ему на самый нос". Больной прочитывает: "Взял шапку, отец шапку,а шапка на нос, у отца шапку".
Таким образом, речевые расстройства типалобно– афазического характера были у больноговыражены ярче, чем "лобные" нарушения в деятельности. С больным была возможнаработа по восстановлению речи.
Второй периодначался с поднятием температуры. У больного начали нарастать общемозговыеявления: из больного, хотя и аспонтанного, но с адекватным поведением, скоторым возможна восстановительная работа, он превращается в заторможенного,загруженного.
Pages: | 1 | ... | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | ... | 52 | Книги по разным темам