Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |   ...   | 38 |

Практическое использование этого эксперимента, например в школах, еще не исследовалось.Как и интересный вопрос о том, почему одно животное оказывается более творческим, чем другое.

"В целом новые движения Малии более эффектны и "полны воображения", чем движения Хоу".

Мы привыкли к такой характеристике людей и называем это свойство воображением. Или способностью к творчеству. Или талантом. Мне казалось очень интересным, что оно так четко проявляется у животных.

А кроме того, для меня этот эксперимент послужил сильнейшим закреплением того почтительного уважения, какое у меня всегда вызывали ученые-исследователи. Разработать этот эксперимент и провести его было нетрудно. Мы обнаружили интересное явление, так сказать, по наитию. Мы были твердо убеждены, что сумеем его повторить - и повторили. Причем эксперимент в целом занял всего полмесяца. Но преобразование наших отрывочных наблюдений в стройную систему надежно обоснованных факторов оказалось куда более сложной и трудоемкой работой. Дик и Джо посвятили ей сотни часов. Истолкование же этих фактов, поиски золотых зерен истины заняли в буквальном смысле слова целые годы, и я чувствовала, что более трудной задачи мне еще никогда решать не приходилось. Вот почему я теперь испытываю настоящее благоговение, думая о таких людях, как Кен Норрис, Билл Шевилл, Фред Скиннер и Конрад Лоренц, которые только и делают, что разрабатывают одну новую идею за другой и публикуют все новые и новые работы.

Хотя этот эксперимент прямо вопроса об интеллекте не затрагивал, он заставил меня задуматься и над тем, что такое интеллект.

Мы, люди, принадлежащие к западной цивилизации, любим сводить все к линейному порядку. Нас с Ингрид постоянно спрашивали: "Скажите, а дельфин умнее собаки Он умен, как человек Как шимпанзе" Люди постоянно говорят что-нибудь вроде:

"кошки тупы", "лошади глупы", "свиньи умнее коз". Но что это собственно, значит Была ли Малия "умнее", чем Хоу Способность к воображению - это свойство интеллекта или что-то другое Обстоятельства создали "творческих" животных, и они производили впечатление "очень умных". Но тогда, как можно объяснить поведение этих творческих голубей Ведь голубь уж никак не "умен", не правда ли Лошадей принято считать тупыми. Они редко занимаются решением задач, вроде той находчивой белки, и тем не менее мне однажды довелось наблюдать, как лошадь рассматривала щеколду, запиравшую калитку, а затем открыла ее с первой же попытки. Кроме того, лошадям свойственна поразительная способность к запоминанию. Хорошо обученная лошадь помнит сотни стимулов, по отдельности и в сочетаниях, и способна использовать поведенческие элементы, которым ее обучили, для сообщения собственных идей дрессировщику, так что наездник и лошадь словно "читают мысли друг друга" - очень сложный результат обширной дрессировки. Это уже своего рода "вторичное обучение".

Так как же - лошади все-таки глупы Или при обычных обстоятельствах мы просто не ставим их перед необходимостью проявлять интеллект И разве способность лошадей сохранять в памяти огромные количества твердо усвоенных битов информации - это не то же самое, что в наших школах вознаграждается высшими отметками Кошки - животные с крайне негибким поведением, они следуют заложенной в них природой программе, очень четкой и ясной. Они не склонны решать задач.

Тем не менее кошка способна к научению через наблюдение, как ни одно из известных мне животных, включая дельфинов; например, кошка, увидев, что другая кошка прыгает сквозь обруч и получает корм, сама сделает то же самое. А подражание Конрад Лоренц считает очень сложным процессом.

Мало-помалу у меня возникало убеждение, что "интеллект" слагается из множества самых разных вещей - способности решать задачи, способности учиться и запоминать, способности наблюдать, готовности к изменениям, то есть естественной гибкости поведения, которая мала у кошек и велика у выдр и Грегори Бейтсона, и, наконец, наличия или отсутствия смелости, а также упорства. Все эти способности и склонности отмерены разным видам и разньм индивидам в разных количествах.

В любом виде есть особи, которые могут блеснуть тем или иным слагаемым интеллекта, как белка моего отца. Насколько же умен дельфин Мне кажется, что такая постановка вопроса вообще неверна.

Ну, хорошо. Вам все равно хочется услышать ответ. Что же, если линейного порядка избежать нельзя, меня более или менее устраивает ответ, который дали А.Ф.Макбрайд и Д.О.Хебб около тридцати лет назад, задолго до того, как Лилли, Флиппер и фантастические легенды о дельфинах покорили воображение неспециалистов: "По сообразительности дельфин стоит между собакой и шимпанзе, несколько ближе к шимпанзе".Если вспомнить Уошо и ее собратьев, это высокая похвала. У истории Малии и Хоу есть любопытный эпилог. Обе они после окончания эксперимента остались в Театре Океанической Науки. Обе вели себя очень активно и изобретательно и, по правде говоря, постоянно досаждали нам своими проделками. Они то и дело открывали дверцы и выпускали друг друга в демонстрационный бассейн. Хоу научилась прыгать через перегородки, а Малия завела неудобную привычку вылезать из воды и ползать по бетонному полу, тыча дрессировщиков в лодыжки, чтобы на нее обратили внимание. Нам пришлось привязать это поведение к сигналу, чтобы прекратить ее попытки переходить к наземному существованию на глазах у зрителей.

У каждой из них был свой репертуар и в представлениях они выступали отдельно, хотя и могли наблюдать друг за другом сквозь дверцы. Малия по звуковым сигналам демонстрировала некоторые поведенческие элементы, которые придумала сама: прыжок брюхом вверх, "пробочник", "Мама, посмотри, как я еду без рук!", то есть скольжение на спине с задранным хвостом. Кроме того, она прыгала через обруч, поднятый над водой на три с половиной метра. Хоу демонстрировала эхолокацию, лавируя в наглазниках между препятствиями и, подбирая на нос три тонущих кольца. Другими словами, выдрессированы они были по-разному, если не считать того, что Малию тоже приучили к наглазникам. Но она никогда в них не работала.

Хоу попала к нам совсем молоденькой, а потому продолжала расти и со временем почти достигла размеров Малии. Как-то раз, когда с животными работала Ингрид, а я читала лекцию, представление не заладилось. Сначала открыли дверцу Малии, она выплыла в бассейн и проделала все, что от нее требовалось, - прыжок брюхом вверх, "пробочник", скольжение с задранным хвостом, - но не в обычном порядке и с непонятным возбуждением.

Что-то явно было не так. Может быть, сломался сигнальный аппарат Когда был поднят обруч, она прыгнула, но суматошливо, неловко и гораздо ниже трех с половиной метров. При обычных обстоятельствах были бы приняты жесткие меры: она получила бы тайм-аут и дрессировщик потребовал бы повторения. Однако Ингрид, удивительно чувствующая настроение животных, решила проявить снисходительность, и обруч был опущен на половинную высоту. После чего животное прыгнуло сквозь него, не дожидаясь сигнала.

Что с ней происходит Она так нервничала, что мы обе почувствовали облегчение, когда ее, наконец, можно было отправить во вспомогательный бассейн и выпустить Хоу.

Эта тоже стремительно промчалась сквозь дверцу в страшном возбуждении.

Ингрид с большим трудом удалось надеть на нее наглазники. Дважды они срывались и животное приносило их со дна. Наконец наглазники были надеты, и она проплыла сквозь лабиринт из труб, который мы опустили в бассейн, а затем подобрала кольца, но по одному, а не все три, как обычно. Она тоже очень нервничала и нас томила порожденная долгим опытом тревога, что представление вот-вот совсем развалится. Однако мы завершили его более или менее благополучно, хотя все шло чуть-чуть не так, с какими-то непонятными отступлениями. Я заговорила со зрителями о необычной нервозности обоих дельфинов и призналась, что не могу объяснить, почему они были выбиты из колеи и вели себя так странно, почему Малия путала сигналы, а Хоу не сразу дала надеть на себя наглазники.

Представление окончилось. Ингрид отправила последнего дельфина во вспомогательный бассейн и вдруг уставилась на меня в полном изумлении.

- Знаете, что произошло - Нет.

- Мы их перепутали. Кто-то запер Малию в бассейне Хоу, а Хоу - в бассейне Малии. Они же теперь выглядят совсем одинаково, и мне даже в голову не пришло...

Хоу выполнила номера Малии, путаясь в сигналах, но сами движения проделывая с такой уверенностью, что мы ничего не заподозрили - ведь она даже умудрилась прыгнуть сквозь обруч, хотя обычно отработка такого прыжка занимает не одну неделю. А Малия в наглазниках с первого же раза правильно проделала все трюки Хоу, хотя и нервничая, но настолько хорошо, что мы приняли ее за Хоу. Я остановила расходящихся зрителей и объяснила им, чему они только что были свидетелями. Не знаю, многие ли поняли и поверили. Я и сама все еще не могу до-конца поверить.

"11. Одомашненные дельфины" Эксперименты в открытом море породили во всех нас глубокое убеждение, что дельфины могут и будут работать для человека в своей родной стихии, как домашние животные. Пусть Каи и Поно уплыли навсегда, а Хаина и Нуха из трусости отказывались выйти хотя бы на три метра за привычные пределы, зато Кеики был абсолютно надежен, и если все-таки оказалось возможным работать в море с более трудными видами, то уж с нашей доброй старой приятельницей афалиной можно будет добиться настоящих чудес.

Теоретически говоря, каждый раз, когда человек обосновывался в новой и враждебной ему среде обитания, он выбирал по меньшей мере одно местное животное, одомашнивал его и возлагал на него ту работу, которая ему самому в этих тяжелых условиях была не под силу. Благодаря верблюду, например, человек смог существовать в пустыне, а благодаря упряжным собакам - за Полярньм кругом.

С тех пор как было одомашнено последнее животное, прошли тысячелетия все пернатые и четвероногие помощники человека, от охотничьего сокола до яка, служили ему еще до зарождения современной цивилизации. Теперь же мы начинаем осваивать морские глубины. Кусто первым попробовал жить на морском дне, водолазы трудятся под водой - строят, добывают полезные ископаемые, собирают плоды моря. Так не логично ли будет приспособить для наших целей исконного обитателя этого чуждого нам мира Ведь так и кажется, будто дельфины, обосновавшиеся в океанах задолго до того, как наш предок впервые слез с дерева, все это время ждали, когда же их пригласят войти в свиту человека.

Дельфин способен двигаться под водой с несравненно большей легкостью, чем мы. Благодаря эхолокации он видит там, где мы слепы, благодаря острому слуху находит дальние объекты и цели там, где человек совершенно беспомощен.

Вы уронили что-нибудь за борт Пошлите дельфина. Необходимо разыскать что-то на дне Затонувшее судно или самолет Ищите их с помощью специально выдрессированных дельфинов. Нужно загнать рыбу в сети Кликните своих "морских овчарок". Опасаетесь акул Используйте систему раннего предупреждения, которую обслуживают дельфины. Пропал аквалангист Отправьте на его поиски дельфина, точно подводного сенбернара. Дельфины способны охранять порты, буксировать уставшего пловца, производить подводную фотосъемку, нести гидрографическую службу у опасных берегов. Строить подобные планы, один другого увлекательнее, можно было без конца, и мы не сомневались, что стоит по-настоящему одомашнить морское животное, как это откроет множество новых перспектив, о которых мы пока даже не подозреваем.

Пора было браться за дело, чтобы проверить все это на практике.

Дрессировку дельфина для превращения его в домашнее животное мы начали с Кеики, демонстрируя его в Театре Океанической Науки. Он, казалось, прекрасно подходил для того, чтобы служить связным между аквалангистом и судном - доставлять нужные инструменты, записки и тому подобное. Подниматься со дна за чем-то, что осталось на катере, всегда очень досадно, и дельфин-посыльный мог бы тут весьма пригодиться. А когда сидишь в катере, то сообщить аквалангистам, что надо перебраться на другое место или пора обедать, можно, только послав за ними еще одного аквалангиста. Вот его-то и мог бы заменить дельфин.

Мы начали с того, что давали Кеики переносить во рту небольшие предметы - гаечный ключ, фонарик и т.п., - от одного дрессировщика к другому на поверхности воды. Вскоре выяснилось, что прикосновение металла к зубам нравится дельфинам не больше, чем людям - Кеики повадился ронять инструменты. Справиться с этой трудностью было просто - не строгостью, а привязывая к металлическим инструментам веревочные петли или складывая их в сетку и уже потом отдавая Кеики.

Когда Кеики научился носить поноску, мы включили в представление аквалангиста, который опускался на дно с аппаратом для подводного бурения и делал вид, будто его налаживает. Я написала лекцию, строившуюся исключительно вокруг аквалангиста и посвященную проблемам и выгодам работы под водой, а также перспективам освоения морских глубин. О дельфинах мы не упоминали ни словом.

Зрители сами мало-помалу осознавали, что аквалангист с полной непринужденностью пользуется помощью животного. Он вытаскивал пластмассовую дощечку, писал на ней (писать под водой можно обыкновенным цветным карандашом), стучал по своему баллону, протягивал дощечку через плечо, даже не оглядываясь, и дельфин несся к нему, хватал дощечку, подплывал к дрессировщику, отдавал дощечку, брал требуемый инструмент и опускал его в руку аквалангиста. Иногда аквалангист подзывал дельфина, крутя детскую трещотку, и просил помочь ему, например потянуть трос. Ну, и конечно, он мог отослать на поверхность инструменты, которые больше не были ему нужны. А позже нам удалось обучить Кеики упираться носом в прокладку под баллонами и везти аквалангиста к борту, заменяя подвесной мотор в одну дельфинью силу.

Номер получился очень интересный, и было приятно слушать нарастающий шумок на трибунах по мере того, как все большая часть зрителей под безмятежные рассуждения лектора о поэтапном погружении, плавучести, сопротивлении воды и прочем начинала осознавать, чем занимается дельфин. Мы же, дрессировщики, изнывали от желания попробовать Кеики в открытом море.

После потери Поно и Каи мы с Кеном Норрисом решили, что каждый дельфин, которого предстоит выпустить в море, должен быть снабжен какой-нибудь постоянной меткой, чтобы его можно было узнать, если он уплывет и присоединится к дикому стаду. Ученые разработали разные метки для китов и дельфинов - например, пластмассовые ленты на маленьком гарпуне, который втыкается в кожу животного. Но все эти метки держатся недолго и все они причиняют животному неудобства.

Pages:     | 1 |   ...   | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |   ...   | 38 |    Книги по разным темам