Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 38 |

С э м: Сердце не работает Т э п: Держу. Вытаскиваю. Ну, тяните! (Он пытается вытащить зажатый в пальцах поплавок через глотку Кеики, но это у него не получается. Эл Такаяма пробует просунуть руку рядом с рукой Тэпа, чтобы помочь ему.) Ухватились Тянем! Р э н д и Ль ю и с: Кеики, открой ротик пошире! Т э п: Вот же он, Эл! Достаете С э м: Ребята, помогите ему тянуть! Хватайте его за пояс (Стоящий рядом обхватывает Тэпа за талию, второй обхватывает за талию первого, и все трое отчаянно тянут.) Д е Х е и: Сердце заработало! К е и к и: Кха-а-а! (Трое мужчин отлетают назад, рука Тэпа взвивается вверх, скользкий красный поплавок вырывается из его пальцев и, подпрыгивая, катится по полу.) П о п л а в о к: Тук-тук-тук.

В с е (кричат, визжат, хлопают в ладоши, хохочут).

Р е н д и: Сердце у него бьется Д е Х е и: Сердце работает.

С э м: Прекратите его трогать! (Все гладят Кеики.) Надо проверить сердце.

Д е Х е и (сердито): Кто там еще его трогает Вот так... Сердце работает нормально.

К е н (Тэпу): Почувствовали теперь, что значит руководить океанариумом К э н Б л у м, ассистент Кена Норриса: Вам присуждается премия Золотого рубца.

С э м: Кеики! Ну, как ты себя чувствовал, старина Т э п: Он его даже не распробовал.

С э м: Ну ладно, бросьте-ка его в бассейн и дайте ему рыбы...

(Три минуты спустя.) Э в а н с: Сейчас пятнадцать часов тридцать восемь минут. Предмет был извлечен в пятнадцать часов тридцать пять минут. Кеики выпущен в бассейн и спокойно плавает...

З р и т е л ь (Тэпу): Я думал, он не пройдет сквозь глотку. Как еще вас ноги держат! Э в а н с: Кеики взял корм. Он ест.

Это приключение обошлось без всяких неприятных последствий, и дня через два Кеики уже снова участвовал в представлениях. Поплавки мы заменили круглыми дисками из фанеры, проглотить которые невозможно. Диски были двух цветов и ценились по-разному - по две рыбки и по шесть. Кеики, разумеется, всегда приносил сначала шестирыбковые.

Методика выуживания посторонних предметов через глотку оказалась очень полезной. Животные в неволе постоянно глотают что-нибудь неудобоваримое - листья, бумажки, всякую дрянь, которую бросают в бассейн посетители. И с этих пор, решив, что животное страдает от засорения желудка а ветеринар нередко может определить это по изменениям в крови, - мы привязывали его к носил-кам и производили необходимую чистку. Таким образом мы спасли многих и многих дельфинов или, во всяком случае, продлили им жизнь.

"10. Творческие дельфины" В один прекрасный день мы с Ингрид пришли к выводу, что представление в Театре Океанической Науки становится слишком уж гладким, слишком уж отлаженным, слишком уж отшлифованным. Животные безупречно выполняли все, что от них требовалось, лекторы, включая и меня, лихо барабанили один и тот же не требующий изменений текст. Все шло без сучка, без задоринки. Другими словами, исчезли те интригующие моменты, когда никто, включая и дрессировщика, не знал, что произойдет дальше, когда зрители видели, как люди напряженно ищут выхода из положения, и потому животное становилось для них живым существом, а не атрибутом развлекательного действа.

Настало время "перетряхнуть представление", как выразилась Ренди Льюис, узнав, что я собираюсь ввести в программу что-нибудь новое и неотработанное.

Мы решили продемонстрировать зрителям первые этапы дрессировки дельфинов, поощряя какие-нибудь естественные действия, пока животное не начнет повторять их намеренно, пока они не закрепятся.

Для такого показа мы выбрали Малию, самку стено. В первом представлении, когда Ингрид выпустила Малию в демонстрационный бассейн, я объяснила зрителям наши намерения, а потом замолчала, предоставив им просто наблюдать за происходящим. Малия некоторое время плавала вдоль борта, ожидая сигнала. Через две-три минуты она нетерпеливо хлопнула хвостом по воде, и Ингрид это поощрила. Малия снова поплыла вдоль борта, снова ничего не произошло, снова она сердито хлопнула хвостом и снова Ингрид ее поощрила.

Разумеется, для Малии этого было достаточно:

она поняла, что от нее требуется, ударила хвостом, получила рыбу, съела ее и продолжала битъ хвостом. Менее чем через три минуты она уже кружила по бассейну, бурля хвостом воду, а зрители восторженно аплодировали.

Очень мило, очень убедительно. В начале следующего представления мы опять объяснили зрителям, что намерены показать им, как мы закрепляем новый поведенческий элемент, а затем выпустили в бассейн Малию. Она немного поплавала, не получила сигнала и начала хлопать хвостом.

Мы с Ингрвд переглянулись через бассейн и дружно покачали головой, одновременно сообразив, что это движение, уже поощрялось и, следовательно, не может служить примером незакрепленного поведенческого элемента. Придется ждать, пока Малия не продемонстрирует что-нибудь еще.

Малия некоторое время хлопала хвостом, а затем, разозлившись на то, что рыбы ей это не приносит, "плюхнулась" - взвилась в воздух и упала в воду боком, чтобы поднять брызги. Ингрид поощрила ее, и Малия тут же принялась "плюхаться", вначале перемежая прыжки хлопаньем хвоста. Когда она, наконец, перестала хлопать хвостом и только "плюхалась", новые зрители пришли в такой же вос-торг, как и зрители на первом представлении. Это было что-то настоящее, и они понимали все, что происходило.

Следующие два дня мы поощряли хлопки по воде головой, плавание брюхом вверх, высовывание из воды, дельфинирование, а иногда выбирали поведенческий элемент, закрепленный на каком-то из предыдущих представлений и уже исчезнувший, например хлопанье по воде хвостом. Однако на третий день мы столкнулись с новой проблемой: за четырнадцать представлений, несмотря даже на то что некоторые поведенческие элементы удавалось использовать дважды, мы закрепили практически все четкие действия, какие Малия совершала в обычных условиях, и идея, казалось, уже себя исчерпала. Иногда мы чуть-чуть жульничали: например, поощряли задирание носа в воздухе до тех пор, пока не сформировали балансирование на хвосте спиной вперед. Тем не менее каждый раз находить что-то новое становилась все труднее, и раза два мы попадали в очень трудное положение, когда Малия кружила по бассейну, предлагая один поведенческий элемент за другим, но все они были уже вполне закреплены и ничего нового мы для поощрения обнаружить не могли.

Выход нашла сама Малия. Во время последнего представления на третий день мы выпустили ее из вспомогательного бассейна, и она закружила в ожидании сигнала.Его, разумеется, не последовало, и тут она, вместо того чтобы опять повторять закрепленные эле-менты поведения, вдруг разогналась, перевернулась на спину, подняла хвост и около пяти метров двигалась по инерции, держа хвост в воздухе. "Мама, посмотри, как я еду без рук!" Зрелище было препотешное.

Ингрид, я, младший дрессировщик и шестьсот туристов из Индианы так и покатились со смеху. Ингрид закрепила это движение, и Малия повторила его раз десять, причем каждый раз скользила по инерции все дальше и выглядела все забавнее.

Вечером я рассказала про это Грегори. Он пришел в неистовое волнение и пожелал увидеть все своими глазами. На другое утро он явился в Театр Океанической Науки к началу первого представ-ления. Малия продемонстрировала скольжение с задранным хвостом. Когда же это ничего не дало, она испробовала еще несколько привычных номеров, а затем вдруг круто взвилась в воздух и описала красивую дугу брюхом вверх, войдя в воду почти без всплеска. Грегори был вне себя от восторга, Ингрид была вне себя от восторга и я тоже. Значит, я не ошиблась: Малия вновь доказала, что она способна изобретать совершенно новые движения.

И представление за представлением она продолжала демонстрировать новые и поразительные элементы поведения. Она вертелась в воздухе на манер вертунов. Она плавала брюхом вверх, прочерчивая спинным плавником линии в тонкой пленке ила на дне бассейна. Она вращалась под водой вокруг своей продольной оси, точно пробочник. Она по собственному почину проделывала такие штуки, какие нам никогда не пришли бы в голову, а если бы и пришли, то сформировать подобный элемент было бы очень трудно.

Грегори был заворожен. Малия словно бы усвоила критерий: "Поощрению подлежит только то, что до этого не поощрялось". Она сознательно предлагала что-нибудь новое хотя и не на каждом представлении, но достаточно часто. Порой, увидев нас утром, она приходила в сильное возбужде-ние. И у меня, и у Ингрид крепло абсолютно антинаучное убеждение, что Малия во вспомогательном бассейне всю ночь напролет прикидывает новые номера и торопится начать первое представление, всем своим видом говоря: "Погодите, я вам сейчас такое покажу!" Грегори находил, что этот пример обучения высшего порядка, когда факты комбинируются для выяснения принципа, того, что он называл вторичным обучением. Он уговаривал меня повторить эксперимент с другим животным, регистрируя все этапы во всех частностях, чтобы со всей возможной точностью выделить момент, когда оно поймет ситуацию, а затем изложить результаты в научной статье.

Билл Маклин и научно-исследовательское управление ВМС заинтересовались этой программой, которая обрела особую солидность благодаря одобрению и рекомендации Грегори, а потому мы с Ингрид начали обдумывать, как ее осуществить. Само собой разумелось, что мы можем взять другого дельфина, предпочтительно еще одного стено, повторить ту же процедуру и, вероятно, получить те же результаты. Вопрос заключался в том, как регистрировать происходящее.

Идеалом был бы звуковой фильм, полностью запечатлевший каждый сеанс дрессировки, но тут воз-никали два "но". Во-первых, это было бы чересчур дорого. А во-вторых, в кинокамеру можно зарядить в лучшем случае 120 метров пленки, которых хватает всего на двенадцать минут. Либо нам придется делать перерывы для удобства оператора, либо оператор примется перезаряжать камеру как раз в ту минуту, когда начнется что-нибудь по-настоящему интересное.

Мы решили проводить эксперимент в Театре Океанической Науки, потому что там можно было вести наблюдение одновременно и сверху и снизу сквозь стекло.

Нам пришло было в голову, что видеоза-пись дешевле киносъемки и не требует таких частых перерывов, но выяснилось, что в Театре Океа-нической Науки слишком слабое освещение. Фактограф тоже не годился - для него программа была слишком сложной и насыщенной.

Наиболее практичной представлялась магнитофонная регистрация словесного описания. Но мы явно не могли обойтись одним наблюдателем, поскольку он далеко не всегда мог бы следить за животным одновременно сверху и из-под воды. Кое-какие выдумки Малии мы с Ингрид упустили только потому, что обе следили за ней сверху.

Мы решили, что нужны три человека: дрессировщик, наблюдатель и еще один наблюдатель на три-буне, следящий за животным сквозь стекло. Наш электронный "термит" обещал обеспечить нас всех троих микрофонами так, чтобы запись шла на одной ленте. И еще он обещал снабдить нас наушни-ками, чтобы мы могли переговариваться с помощью микрофонов, а не перекрикиваться через бассейн или объясняться с помощью жестов, как у нас с Ингрид давно вошло в привычку.

"Термит" подсчитал, во что обойдется такое оборудование. Получилось не слишком дорого.

А поскольку ВМС оплачивали эксперимент наличными, мы могли пригласить в качестве наблюда-телей достаточно квалифицированных специалистов. Доктор Леонард Деймонд, профессор Гавай-ского университета, рекомендовал мне двух своих аспирантов-психологов - Дика Хаага и Джо 0'Рейпи. Кроме ведения наблюдений они согласились сделать анализ записей, а также их статис-тическую обработку, которая потребуется для подготовки полученных результатов к печати.

Малия, конечно, для этих экспериментов не годилась. Она приобрела слишком большой опыт в подобных заданиях, а нас интересовал как раз процесс его накопления.

Наш выбор остановился на Хоу, еще одной самке стено, содержавшейся в дрессировочном отделе.

Мы перевели Хоу в Театр Океанической Науки, поместили ее в одном бассейне с Малией и приступили к работе.

Составив удобное для всех нас расписание, мы обычно проводили два-три коротких сеанса с Хоу до открытия Парка. Конечно, было бы интересно экспериментировать на глазах у зрителей, но установка магнитофона, регистрация происходящего и все прочее отнимало столько времени, что включать эту работу в представление было нерационально.

Хотя у нас не было возможности вести киносъемку каждого сеанса, управление пожелало получить короткий документальный фильм о ходе эксперимента, а потому нам выделили кое-какие средства на кинооператора. Мы старались снять каждый закрепленный поведенческий элемент, даже если приходилось проводить специальные сеансы только для оператора, во время которых "закреплялись" уже закрепленные движения. Как подействуют на Хоу такие повторные сеансы, будут ли они полезны или вредны для процесса научения, мы заранее сказать не могли. Однако в экспе-рименте с Малией повторения, которых не удавалось избежать, не помешали ей воспринять идею новизны, а потому мы надеялись, что они не собьют и Хоу.

По характеру Хоу была совершенно не похожа на Ма-лию. Она гораздо быстрее "падала духом" и в первые же сеансы завела манеру плыть по кругу, дельфинировать, плыть по кругу, дельфини-ровать, плыть по кругу... не предлагая никаких других движений, замкнувшись в инерционном поведении на много долгих минут.

Выяснилось, что заставить Хоу работать можно, только каким-нибудь способом нарушив эту инерцию. Мы попытались сформировать несколько поведенческих элементов - выползание из воды (на край бетонной платформы над бассейном), влияние хвостом, плавание над самым дном бассейна. Иногда, чтобы прервать бесконечное кружение и дельфини-рование, мы давали Хоу пару рыбешек "просто так", без свистка, ничего не закрепляя, но это под-нимало ее настроение и побуждало вновь попытать удачи. Характер Хоу был таким невозмутимым, что мы ни разу не наблюдали у нее симптомов раздражения вроде ударов хвостом по воде или "плюханья", какими реагировала на разочарование Малия. Ее наличный репертуар естественно повторяющихся движений был очень скуден.

Первые четырнадцать сеансов все проходили примерно так, как описано в следующем отрывке из научной статьи:

Хоу начинала каждый сеанс с демонстрации того элемента поведения, который поощрялся во время преды-дущего сеанса. Иногда этот элемент снова выбирался для закрепления - в тех случаях, когда, по мнению дрессировщика, он не был раньше по-настоящему закреплен. Если первое движение не получало поощрения, Хоу проделывала весь репертуар движений, поощрявшихся на прежних сеансах, - "плюханье", дельфи-нирование, выползание и плавание брюхом вверх.

Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 38 |    Книги по разным темам