Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 |   ...   | 59 |

Для укрепления дыхания я от трех до пятиминут лежу в запрокинутом положении поверх биоэнергетического табурета, даваясвоему дыханию возможность стать глубже. Чтобы продвинуть указанный процесс ещедальше, я привлекаю сюда и голос, издавая и долго выдерживая громкий звук.Невзирая на громкость, это вполне легкий звук, испускаемый без усилия. Вообщеговоря, цель данного упражнения сводится к тому, чтобы возбудить рыдания. Кактолько я начинаю плакать, дыхание у меня само по себе становится легче иглубже. Плач важен для меня еще и потому, что во мне всегда присутствоваловнутреннее сопротивление этому действию — по тем же причинам, по которымсопротивляются плачу другие люди. Я считал себя решительным человеком, которыйпытался подняться выше обуревающих его проблем. Хотя на практике такой подходне срабатывал, я был не в состоянии отказаться от него, да и не хотелсдаваться. Плач является актом сдачи, а для многих это означает неудачу,провал. Но терапия как раз добивается того, чтобы пациент сдался, и за долгиегоды я накрепко усвоил, что всякий раз, когда в какой-то сфере своей жизнисдаюсь, я обретаю дополнительную свободу. Однако мой невротический характернастолько глубоко укоренился в моей личности, что акту сдачи приходится статьнепрерывным, никогда не прекращающимся процессом. Просто я каждый раз сдаюсьеще чуть-чуть больше.

Плач выполняет в моей жизни еще однунемаловажную и взаимосвязанную с предыдущим функцию: он поддерживает меня вконтакте с печалью —печалью тех лет, когда я не являлся настолько свободным, чтобы быть искреннимперед собой, и печалью из-за того, что мне уже никогда не обрести вновь тогосостояния невинности, которое стало бы радостью в чистом виде или тем, что яназываю благодатью или блаженством. В противоположность животным, мы живем,располагая знанием о борьбе, страданиях и смерти. Такова трагическая сторонабытия человеком. Однако другая сторона — это наша способностьвоспринимать великолепие и величие жизни так, как это недоступно никакомуживотному. В религиозных терминах это именуется величием Господа. Я жерассматриваю две указанные концепции: трагедийности и величия — как синонимы. Величие видитсямне в красоте цветка, ребенка или женщины, равно как в царственной величавостигоры, дерева или человека. Переживание этого величия и есть тот восторг,который находит свое выражение в художественных творениях человека, особенно вмузыке. Фундаментальная посылка моей философии состоит в том, что невозможноотделить две указанные стороны друг от друга, не разрушив при этом целого.Человек не в состоянии воспринять величие жизни, если он не приемлет еетрагического аспекта. Нет места никакому величию, если человек пытаетсяотрицать реальную действительность или уйти от нее. Я нуждаюсь в плаче длятого, чтобы сохранить свою человечность. Я плачу не только о себе, но и о своихпациентах, и обо всем человечестве. Когда я вижу борьбу и боль, властвующие надмоими пациентами, мне на глаза часто наворачиваются слезы. Впоследствии, когдаэти люди облегчают свою боль с помощью плача и отказываются от борьбы, я вижу,как их глаза и лица наполняются светом, и ощущаю свое сердце возрадовавшимся.Но я в состоянии по-настоящему прочувствовать эту радость лишь в том случае,если и сам в той же мере, как и они, готов отказаться от борьбы, и в этомпричина необходимости плача.

Еще одно упражнение, которое я делаюбуквально с момента создания биоэнергетического подхода к терапии, — это упражнение на заземление.Поработав на табурете с целью углубления дыхания, я меняю позу напротивоположную, нагибаясь вперед и касаясь пола пальцами рук. Указанноеупражнение было полностью описано и проиллюстрировано в главе 2. Если япродолжаю оставаться в этой позе, то по мере того как через мои ноги протекаютволны возбуждения, они у меня, как правило, начинают пульсировать. Данноеявление не только способствует углублению дыхания, но и более полно привязываетменя к земле, а это означает, что я, да и любой человек, проделывающийуказанное упражнение, оказываемся связанными с реальной действительностьюсобственного тела. Все мы — дети земли, ожившие благодаря духу вселенной. Наша человечностьзависит от нашей связи с землей. Потеряв эту связь, мы становимсяразрушителями. Мы теряем из виду то, что мы во многом тождественны не толькодругим людям, но и прочим живым созданиям, поскольку в своей гордыне отрицаемнаше общее происхождение. Мы отступаем в свои головы, в мир, который самисотворили и в котором видим себя особенными, всемогущими и бессмертными. Чемдальше мы отступаем вверх, уходя от земли, тем больше вырастает нашесамомнение, наше суждение о собственном имидже. В этом эфемерном мире нет местачувствам печали или радости, боли или величия. Там вообще нет никаких реальныхчувств, а только одни сантименты.

Подобно столь многим другим современнымлюдям, я тоже был чрезмерно эгоистичным и нарциссическим индивидом. Мненастоятельно требовалось сойти вниз с вершин, куда я себя вознес, с пьедестала,возведенного мною для того, чтобы отрицать и отвергать унижение, которое менязаставили испытать в детстве. Взгромоздившись на этот высоко поднятыйпостамент, я боялся свалиться с него или свалять дурака, поскольку моясамоидентификация была привязана к этому возвышенному положению. К счастью, ясохранил какую-то идентификацию со своим телом, и это заставило меня понять,что любая радость, которую я рассчитывал отыскать, может пребывать только иисключительно в царстве тела с присущей ему сексуальностью. Спуск вниз, наземлю оказался для меня длительным и трудным процессом, но когда я в концеконцов ощутил, что мои ноги прочно связаны с землей, то испытал чувстворадости.

Я нахожусь сейчас в большем соприкосновениисо своим телом, нежели это было раньше, я в большей степени осознаю егонапряжения и понимаю его слабости. Продолжая этот ряд, я гораздо легче ощущаюсобственные чувства. Так, если меня спровоцировать или причинить боль, тосегодня мой гнев возникнет быстрее, но вместе с тем я сумею выразить его болееподходящим образом. Результат таков: я испуган или обеспокоен меньше, чемкогда-либо прежде. А если человек не испуган, то он оказывается в состояниипринять жизнь такой, какая она есть. Все это дает мне ощущение внутреннейумиротворенности, являющееся фундаментом радости. И я на самом деле частоиспытываю радость, которая приходит ко мне в связи с естественной красотой,свойственной окружающим меня людям и предметам.

Когда человек влачит существование втерминах выживания, то главный смысл начинает придаваться поведению и объектам,способствующим выживанию, скажем, необходимости быть хорошим, сильным иобладать властью. Поскольку поиски смысла лежат в самой природе человеческогоразума, то те индивиды, кто ориентирован на радость, находят смысл в жизненныхустановках и поведении, способствующих обретению радости. Как следствие, яприписываю важный смысл таким установкам, как достоинство, искренность ичувствительность. Я нацелен поступать таким образом, чтобы иметь возможностьгордиться собой и избегать поступков, из-за которых могу почувствовать вину илистыд. Истоки внутреннего достоинства лежат в имеющемся у меня чувстве, что яимею право высоко держать голову и смотреть любому встречному прямо в глаза, неотводя взгляда. Искренность представляет собой несомненную добродетель, ноодновременно она также является выражением уважения к своей собственнойцельности. Когда человек жет, его личность раздваивается. Тело знает истину,которую произносимые вслух слова отрицают. Такое раздвоение или разрывпредставляет собой весьма болезненное состояние, и оно может быть оправданолишь в том случае, когда не соврать означает подвергнуть свою жизнь илицельность своей личности серьезной угрозе. Многие люди произносят ложь, неиспытывая при этом никакой боли, но это свидетельствует всего лишь о том, чтоони потеряли контакт с собственным телом и нечувствительны к переживаемым имиощущениям.

Чувствительность — вот свойство по-настоящемуживого человека. Когда мы умерщвляем себя, то утрачиваем свою чувствительность.Посему дети, как это всем известно, обычно чувствительнее взрослых. Нужнонепременно быть чувствительным по отношению к другим, но также и к себе. Еслимы не являемся чувствительными к себе, то заведомо не можем бытьчувствительными к другим. Проблема здесь состоит в том, что нечувствительныйчеловек не осознает своей нечувствительности. Я не веду речь о бдительнойнастороженности, которая представляет собой состояние повышенного напряжения.Чувствительность —это способность оценить различные связанные с жизнью тонкие оттенки выражения,как человеческие, так и не относящиеся к людям. Такого рода чувствительностьзависит от внутренней умиротворенности, берущей свое начало в отсутствииборьбы, равно как и чрезмерных усилий. Именно эти ценности придают жизни ееподлинный смысл, поскольку все они относятся к числу свойств, способствующихобретению радости.

Глава 12. Страсть идух.

Капитуляция передБогом.

Изречение о том, что не хлебом единым живчеловек, хорошо известно, однако оно не воспринимается всерьез в нашейкультуре, которая озабочена в первую очередь материальными объектами, вещами.Чтобы понять эту озабоченность, нужно признать, что она берет свое начало внашем самоотождествлении с эго и его ценностями. Для эго по-настоящему дорогите предметы и поступки, которые служат поднятию имиджа данного индивида вглазах других людей. Этой цели успешно служит накопление всякого родасобственности, равно как денег, власти, успехов, славы и положения. Посколькуэго является интегральной составной частью человеческой личности, все мы такили иначе заинтересованы в нашем имидже и в нашем общественном статусе.Серьезная проблема возникает лишь тогда, когда погоня за ценностями,свойственными эго, становится доминирующей деятельностью всей культуры.Результат оказывается следующим: все иные, гораздо более важные и глубокиеценности, которые мы называем духовными, игнорируются либо недооцениваются,поскольку люди перестают видеть их релевантность, или, иначе говоря,уместность, для своей повседневной жизни. Противоположность между грубымматериализмом и духовностью не допускает никакого примирения, никакогокомпромисса, поскольку эти понятия являются взаимно исключающими. Если вкачестве характеристики всеобщей погони за движимыми и недвижимымиматериальными благами мы пользуемся термином лценности эго, то усилениедуховных чувств принадлежит к королевству телесных ценностей. Здесь эго и телослужат просто в качестве отражений двух различных граней человеческой личности.Обе эти грани существенно важны для здорового функционирования каждогоиндивида.

Телесные ценности поддерживаются иукрепляются любым чувством, понятием, объектом или поступком, которые усиливаютв теле ощущение хорошего самочувствия; к их числу относятся любовь, красота,истина, свобода и достоинство. Все это — внутренние ценности, которыеимеют отношение к восприятию человеком собственного Я, в противоположностьценностям эго или материальным ценностям, берущим свое начало вовзаимоотношениях человека с внешним миром, а также во внешних аспектах егобытия. Внутренние ценности представляют собой подлинные духовные ценности,поскольку они ассоциируются с деятельностью духа и обеспечивают возникновениесильных чувств или страстей. С другой стороны, никто не проявляет подлиннойстрасти по поводу ценностей эго, хотя многими людьми движет сильноечестолюбивое стремление заиметь их. Побуждение укрепить свое реноме илиамбициозное желание прославиться, равно как и почти маниакальная жаждаразбогатеть, не порождают у человека хорошего телесного самочувствия. Можно,конечно, сказать, что быть богатым — приятное ощущение, но указанноеощущение связано с имеющимся у эго мнением, что богатство дает чувствобезопасности и власти. У первобытного человека идея богатства не будетпорождать ровным счетом никаких особых чувств и ощущений, в то время какдостоинство, честь и уважение непременно будут вызывать сильные положительныеэмоции и у дикаря. Отсутствие идентификации с перечисленными высшими ценностямилежит в основе массовых социальных беспорядков, ставших сегодня настоящимбедствием наших обществ.

Еще одной духовной ценностью, котораяпрактически отсутствует в нашей культуре, является чувство самоотождествления игармонии с природой, с окружающей человека средой, а также с членами тогосообщества, к которому принадлежит данный индивид. Первобытный человекнаходился в весьма сильной эмоциональной связи со своим окружением, посколькуот этого полностью зависело выживание каждого человека. Современный индивид,который на самом деле точно в такой же мере зависит в своем выживании отокружающей его природной среды, оказался отчужденным и диссоциированным отестественного мира природы, поскольку он отождествляет себя со своим эго. Такимобразом, хотя теперешний человек убежден, что обладает большей безопасностью,нежели его первобытный предок, который для усиления своего ощущениябезопасности прибегал к магии, нынешний обитатель нашей планеты на телесномуровне находится в глубоко небезопасном состоянии, потому что он утратилистинную связь с самим собой, с землей и вселенной. Вся религиознаядеятельность имеет целью способствовать внедрению этих внутренних, духовных,или, иначе говоря, телесных, ценностей. Они служат отражением тех добрых чувстви хорошего внутреннего настроя, истоки которых лежат в ощущении гармонии ссилами, действующими в природе и вселенной, и являются воплощениемприобщенности к указанным силам. Если мы вместо этих могучих сил подставимслово Бог, то сможем лучше понять и оценить власть религиозных чувств. Когданаши чувства единения с природой сильны, они становятся страстью, котораявозбуждает дух и поддерживает его заряженность на высоком уровне. А когда вчеловеке присутствует такого рода страсть или любой ее аспект, скажем, страстьк красоте, то я убежден, что для него невозможно погрузиться в депрессию,испытывать беспокойство или жить по принуждению. В наше время, когда духовныеили внутренние ценности оказались утраченными, когда религия потеряла своювласть над обществом и возможности влиять на чувства и поведение большинствалюдей, депрессия и эмоциональный дискомфорт стали эндемическим явлением. Сдругой стороны, я сомневаюсь, что любая система убеждений, будь то религиознаяили какая-то иная, в состоянии подменить собой ощущение страсти. Это ощущениеможет развиться у индивида лишь в том случае, если он откажется от контроля состороны эго и освободит свое тело от оков, привязывающих его к волевым факторами ценностям эго. Такой отказ, такая капитуляция является основой религиозногоисцеления, наступающего тогда, когда имеет место капитуляция передБогом.

Pages:     | 1 |   ...   | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам