Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |   ...   | 59 |

В данной главе я хотел бы рассмотреть иобсудить психологические препятствия плачу, которые выступают параллельнофизическим блокадам. В нашей культуре плач трактуется большинством людей какпризнак слабости. Даже в таких ситуациях, где плач представляет собой самуюестественную реакцию, скажем, в случае смерти любимого человека, тех, кто понестяжкую утрату, нередко увещевают быть сильными и не показывать другим своейпечали. Открытое проявление чувств может столкнуться с сильным неодобрениемокружающих. Поддаться чувствам, капитулировать перед ними — это значит потерять контроль состороны эго. Но если отказ от контроля эго считать неприемлемым даже в подобнойситуации, то когда же он вообще допустим Плач видится многими как знак нетолько слабости, но и незрелости — детскости, или инфантильности. Детей часто журят и высмеивают заплач: мол, большие мальчики не плачут. Разумеется, верно, что у большинствалюдей плач ассоциируется с беспомощностью. В житейских ситуациях, грозящихподлинной опасностью, на самом деле может оказаться необходимым не поддаватьсячувству беспомощности и не плакать, но в процессе терапии беспомощность никакне угрожает пациенту, за исключением угроз на уровне эго.

У многих мужчин есть ошибочное мнение, чтомужественности не свойствен плач. Подобного убеждения придерживался и мойпациент по имени Джон. Он консультировался у меня по причине сильной депрессии.Джон рассказывал, что если ему не требовалось идти на работу, он целый деньпродолжал валяться в постели, так как не мог мобилизоваться. Был он молодыммужчиной приятной наружности в возрасте тридцати с небольшим лет, питавшимчестолюбивые замыслы стать актером. В посещавшейся им школе актерскогомастерства он услышал о биоэнергетическом анализе и о присущих этому методуспособах работы с телом, которые в конечном итоге преследуют цель помочь людямв большей мере войти в контакт с самими собой и дать им больше возможностейвыражать свои чувства. В тот момент он проходил курс терапии у психолога,который, по его убеждению, действительно помогал ему, и он хотел продолжатьподдерживать эти отношения, при этом одновременно работая и со мною. У меня небыло возражений, поскольку в любом случае я мог уделить ему каждую неделю неболее одного часа.

Джон выглядел, что называется,лмужественно. У него было атлетическое сложение и мускулистое тело штангиста,что сам он относил на счет занятий поднятием тяжестей в юности. Бросающейся вглаза особенностью его внешности был оттенок шика и пижонства, который онакцентировал тем, что неизменно носил ковбойские сапоги. Сам Джон осознавал,что его внешность наглядно отражает присутствие в его личности сильногонарциссического элемента, но считал это достоинством. Как я мог убедиться,наблюдая за ним на биоэнергетическом табурете, его дыхание было весьмаповерхностным, и я призывал его интенсивно и многократно проделывать теупражнения, которые приписал ему для углубления дыхания, постепенного развитияпульсаций в теле и приобретения навыков более явного и открытого выраженияэмоций. Джон выполнял все положенные упражнения, но без особых чувств, да и безнадлежащего рвения. При этом он даже немного посмеивался надо мной, словнодавая понять: Не думаю, что это поможет. Тем не менее после сеансовбиоэнергетического анализа Джон всегда чувствовал себя лучше, и я надеялся, чтов конечном итоге он придет к пониманию их терапевтической ценности. В это времяДжон жил дома со своей матерью, хотя вообще-то уже несколько лет обреталсявполне самостоятельно. У него имелся младший брат, который был женат и укоторого все, казалось, обстояло хорошо. Их отец умер, когда Джон был совсеммальчиком, и оставил его в положении, где ему пришлось играть роль главысемьи.

Депрессия Джона проистекала из того факта,что, формально находясь в положении старшего мужчины и как бы главы семьи, онне мог быть им на самом деле. Причиной являлись действия доминировавшей в домематери, к которой он был эмоционально привязан. Джон понимал и признавал, чтомежду ними существовали сексуально окрашенные чувства. Я знал, что егодепрессия рассеется, если мне удастся сделать так, чтобы он разрыдался, но намникак не удавалось добраться до этого состояния. Однако он рассказал об одномслучившемся в детские годы эпизоде, который бросал свет на его сопротивлениеплачу. Джон припомнил, что, когда ему было шесть лет от роду, мать за какую-топровинность заперла его в ванной комнате и продержала там целый день. Выпустилаона его лишь тогда, когда он был полностью сломлен и очень сильно рыдал. Зато втечение нашего краткого периода совместной работы он ни разу не бывал сломлен ине плакал. И вот однажды он сказал мне: Вам не добраться до меня и не достатьменя. Я ни за что не буду плакать. Его депрессия не отступила, и по советусвоего второго психотерапевта он добровольно лег в больницу. С того момента яего никогда больше не видел.

Я продолжаю пребывать в незыблемойуверенности, что Джону было очень трудно плакать чисто физически, но вдополнение к этому у него имелось и сильное сознательное нежелание плакать. Этобыло частью защитной системы, сложившейся в его эго. Когда он говорил: Вам недобраться до меня, —то также имел в виду, что мне его не сломить. Его мать однажды проделала этуоперацию, но после того как ей удалось заставить маленького Джона заплакать,его сердцевина загрубела до такой степени, что он научился сопротивлятьсяматеринской деспотии и проявлять прямо-таки железную несгибаемость. Нельзя былоне принимать во внимание того, что подобное сопротивление сберегло цельностьего натуры. Если бы матери удалось его сломить, Джон непременно стал бышизофреником. Поскольку проявленное им сопротивление дало ему возможностьвыжить, он вовсе не собирался от него отказываться. Кроме того, необходимостьсопротивляться заставила его навеки принять позу вызова и неповиновения,которая в то же время не оставляла ему ни энергии, ни свободы для какого-нибудьдействия, доставлявшего удовольствие или носившего созидательныйхарактер.

Обычно я начинаю общение с новичком сработы над телом, предоставляя пациенту возможность откинуться навзничь набиоэнергетическом табурете и дышать. Это позволяет мне наблюдать за дыханием иустановить качество проходящей по телу респираторной волны. Поза, в которойпациент находится в этот момент, немного способствует стрессу, а это фактическизаставляет его дышать более глубоко. Однако никогда не случается так, чтобыдыхание новоприбывшего сразу оказалось настолько полным и свободным, каким онодолжно являться. Для того чтобы углубить дыхание пациента, я прошу его издатьгромкий звук и удерживать его настолько долго, насколько это возможно. Почти вовсех случаях указанный звук оказывается слишком кратким и плоским. Ограничениеили затаивание дыхания представляет собой средство, с помощью которого человексдерживается, чтобы не поддаться своему телу и чувствам, не капитулироватьперед ними. Такое сдерживание носит бессознательный характер. Каждый недавнообратившийся ко мне пациент, как правило, верит, что если он сделаетопределенное усилие, то даст воздуху возможность выходить более полно и темсамым удержит испускаемый звук дольше. Я настоятельно призываю его неотказываться от попыток продлить звучание. Повышенная продолжительность звукапозволяет респираторной, или, иначе говоря, дыхательной, волне достигнутьживота — области, гдерасполагаются чувства. Если звук тянется достаточно долго, то, как правило,удается услышать, как в голосе появляется нотка печали. Иногда голос начинаетпрерываться, и в нем временами слышатся рыдающие звуки. Случается и так, чтопациент вдруг впадает в довольно-таки горькие рыдания. На ранней стадиитерапевтического процесса они никогда не бывают настолько глубокими, чтобыпо-настоящему облегчить боль и страдания человека, но подобное происшествиепредоставляет терапевту возможность более детально обсудить с пациентом егоотношение к разным способам выражения печали.

Поразительно, насколько много людейобращаются к терапевту и излагают ему проблемы, мешающие им нормально жить, нонапрочь отрицают при этом наличие у них хоть какого-нибудь чувства печали. Этоособенно справедливо применительно к пациентам, находящимся в депрессии,которые, все время подавляя свои чувства, оказываются в эмоционально угнетенномили даже умерщвленном состоянии. Если бы человек, пребывающий в депрессии, могзаплакать, его депрессия рассеялась бы, поскольку он снова почувствовал бы себяживым.

Однако печаль представляет собой далеко неединственную эмоцию, которую подавляют. Гнев подавляется в ничуть не меньшейстепени. Люди могут проявлять раздражение, впадать в ярость, даже становитьсяагрессивными, но им по-прежнему может быть очень трудно испытывать и выражатьчистую эмоцию вроде печали или гнева. Считается, что выражение раздражения илидаже ярости не влечет за собой сколько-нибудь существенного изменения ситуациичеловека. Это всего лишь небольшие клапаны для облегчения или частичного снятиянапряжения, порождаемого огорчением или фрустрацией, и их можно сравнить слвыпусканием пара из перегретого котла. После того как напряжение разрядилось,человек чувствует себя лучше, но его ситуация на самом деле никак неизменилась. С другой стороны, гнев не спадает до тех пор, пока болезненная иливредоносная ситуация не перестанет быть таковой. То же самое можно сказать и поповоду печали. Если кто-то чувствует себя глубоко опечаленным, он будетпытаться внести в свою жизнь какие-либо изменения. Когда человек знает, что онопечален или разгневан, то это помогает, но этого мало. Чтобы полностьюпрочувствовать печаль или гнев, человек должен быть способен выразить их.Грудные младенцы и маленькие дети умеют делать это с легкостью, едва успевощутить себя хотя бы в некоторой степени задетыми. Каким же образом происходитблокирование подобной естественной реакции у взрослых

Джоан была замужней женщиной в возрасте затридцать, которой несколько лет посещений психотерапевта мало что дало дляоблегчения испытываемых ею чувств фрустрации, разочарования и депрессии. Глядяна ее тело, я мог понять владевшие ею чувства. Головка у нее была маленькой, иона несла ее в напряженном положении. Лицо у этой женщины было стянуто вгорькой гримасе. А вот тело Джоан было мягким и гармоничным, но мальчишеским инезрелым по своему складу и формам. Разрыв, существовавший между ее головой ителом, ясно указывал, что ее эго не отождествляло себя с телом, в котором онообитало. Мальчишеский характер тела свидетельствовал о желании Джоан отрицатьсвою женственность. Так как она не могла принять свою истинную природу какданность или же полностью отказаться от нее, то являла собой тип женщины,испытывающей неизменные мучения, разочарования и фрустрацию. Во времянескольких предыдущих сеансов мы вели работу над ее неспособностью выразитьлюбые сколько-нибудь глубокие чувства. С помощью упражнений на заземление идыхательных упражнений в запрокинутой позе на табурете она добилась того, чтоее ноги начали пульсировать, давая ей какое-то ощущение собственного тела, ноникакие эмоции за этим не стояли. Какая-то часть ее фрустрации и горечинаходила свое выражение в нанесении сильных ударов по кровати, причем в этовремя она пронзительно кричала: Оставьте меня в покое!

Во время следующего сеанса Джоан описалато, что испытала неделей раньше во время группового занятия биоэнергетикой. Оназаметила, что другие участники ее группы плакали. Часть из них говорила, чтоиспытывает сексуальные чувства. А Джоан в этой связи сказала вот что: Мое телотоже вибрировало, таз двигался, но я ровным счетом ничего не чувствовала. Ивообще — я не доверяюлюдям. Я им не поддаюсь и не поддамся. Я не сдамся никому и не капитулирую ниперед чем. Пожалуй, я не доверяю даже самой себе. Тем самым она оченьотчетливо сформулировала природу своих проблем. Джоан была не в состояниикапитулировать перед своим телом. В некотором смысле капитуляция передсобственным телом представляла собой угрозу для ее выживания. Она заставиласвое сознание отделиться от тела, что породило разрыв между этими двумяэлементами ее естества. Терапия должна была помочь ей понять, что именно с нейслучилось и почему.

ежа откинувшись на табурете и стараясьхорошо дышать, Джоан ощущала напряжение в спине, что служило зримымпредставлением ее ригидности и неспособности дать выход своим чувствам. Ведь ееустановка такова: я не должна ни согнуться, ни сломаться. Она чувствовала больи сказала: Это очень неприятно и болезненно, но я ни за что не стану плакать.Только сосунки и слабаки плачут. Я в силах это вытерпеть. Немного погодяпоследовало: Вам не удастся меня сломить. Плевала я на все это. Вам не удастсяменя сломить. Я не собираюсь поддаться или капитулировать. Вам придется сломатьсвой треклятый стул прежде, чем вы сломаете меня. Это очень больно. Еще чутьпозже она сказала: Вы пытаетесь заставить меня поддаться или вообщекапитулировать, но пусть я буду проклята прежде, чем сделаю это. Джоанпонимала, что проблема была вовсе не между нею и мной; она знала, что настоящийконфликт существовал между ее матерью и нею. Она как-то сказала по этомуповоду: Между нами было настоящее силовое противостояние. Она владела большейчастью меня. Я делала все, что она хотела. Я отдала ей все, кроме моих чувств.Если бы я отказалась и от них, то превратилась бы в ее вещь, в ее игрушку.Когда я не давала ей того, что ей хотелось, она буквально впадала вбезумие.

Другой мой пациент, Майк, рассказывалисторию, во многих отношениях похожую на историю Джона (о нем я уже говорилраньше), за исключением того, что он не страдал от депрессии. Майк достиг всвоей профессиональной деятельности определенных успехов и положения, носчитал, что его жизнь лишена смысла или удовольствия. Его тело было в сильнойстепени расщеплено: верхняя половина никак не состыковывалась с нижней. У негобыли широкие, чуть приподнятые плечи и объемистая, крупная грудь. Талия Майкабыла узкой и сильно стянутой, а вот нижняя часть тела — какой-то маленькой инедоразвитой. Указывая на его широкие плечи, я заметил: Вы хорошо подготовленык тому, чтобы на ваши плечи были возложены какие-нибудь тяжелые обязанности. Вответ он сдержанно улыбнулся и произнес: Всю свою жизнь я тащу на себе разныхлюдей. Другое дело, что я, разумеется, не сказал Майку, насколько меня поразилв нем вид явно сломленного человека. Во время разговора голос у него оказалсяслабым и совершенно бесчувственным.

Pages:     | 1 |   ...   | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам