Теория и практика групповой психотерапии
| Вид материала | Документы |
СодержаниеОт т-группы к группе встреч Эффективность групп встреч Что мы измеряли? Эволюция групповой терапии Взаимосвязи между группой встреч |
- Р. Кочюнас психотерапевтические группы: теория и практика, 2726.71kb.
- Российская психотерапия в контексте развития мировой психотерапии Макаров В. В, Кириллов, 957.04kb.
- Текст взят с психологического сайта, 8245.97kb.
- Бондаренко А. Ф. Психологическая помощь: теория и практика. Киев, 1997. Буль, 214.61kb.
- Ленинградского Государственного Университета, факультет психологии, диплом, 44.17kb.
- Р. Кочюнас психотерапевтические группы, 2773.9kb.
- Теория и практика, 4721.52kb.
- Темы Название разделов и тем Объем учебных часов, 31.72kb.
- Программа дисциплины «Теория и практика финансовой устойчивости банков», 427.47kb.
- В попов Ведущий редактор а борин Научный редактор э эидеиилпер Редамор в попов Художник, 8286.23kb.
зация, а в 1960-е гг., период, на который приходится пик ее деятельности, в ее сеть
входили несколько сот обученных ведущих, которые проводили трснинги челове-
ческих отношений для тысяч участников.
Т-группа представляла собой только один компонент этих одно-двухнедельных
семинаров по развитию навыков человеческих отношений. Были еще межтруппо-
вые упражнения и упражнения для больших групп, а также образовательные се-
минары по теории группы и перенесению усвоенного-т. е. применению того,
чему участники научились в группе, к ситуациям их внегрупповой жизни.
Сначала ведущие настаивали на том, что Т-группа - предприятие образователь-
ное, а не психотерапевтическое, она призвана лишь помочь участникам в усвоении
навыков человеческих отношений. Однако постепенно, в 1950-1960-х гг., акцент
сместился с социологического и образовательного на клинический. Все более ак-
тивное участие в тренингах человеческих отношений стали принимать клиници-
сты - последователи Роджерса и Фрейда; терминология постепенно стала менее
социологической и социопсихологической и более клинической.
Шаг за шагом, Т-группа двигалась в направлении еще большего акцента на
межличностном взаимодействии. Обсуждение внешнего материала (там-и-тогда),
включающего в себя текущие домашние проблемы или прошлую личную исто-
рию, тормозилось, в то время как работа на материале здесь-и-теперь всячески
поощрялась. Т-группе обязаны своим появлением некоторые серьезные техниче-
ские инновации - такие, как обратная связь, <размораживание>, участие с наблю-
дением и когнитивные опоры, - которые оказали большое влияние на психотера-
певтическую группу.
Обратная связь
Обратная связь, термин, позаимствованный из электротехники, впервые при-
менил к наукам о поведении Левин (неслучайно в это время он преподавал в Мас-
сачусетском технологическом институте). Ведущие раннего периода считали су-
щественным недостатком общества тот факт, что люди имеют слишком мало воз-
можностей получать точную обратную связь от своих партнеров по контактам во
внегрупповой жизни: начальников, сотрудников, мужей, жен, учителей, учащихся
и т. д. Выяснилось, что обратная связь - ставшая неотъемлемым элементом ра-
боты всех Т-групп - наиболее эффективна, когда она предоставляется на матери-
але наблюдений здесь-и-теперь, когда она следует за породившим ее событием
как можно быстрее и когда реципиент сверяется с другими участниками группы,
чтобы установить ее достоверность и ослабить искажения восприятия.
<Размораживание>
Термином <размораживание>, также позаимствованным из теории изменения
Левина, обозначается процесс расшатывания прежней системы убеждений инди-
видуума. Прежде чем изменение произойдет, должна быть создана мотивация для
этого изменения. Пациенту надо помочь пересмотреть многие бережно взлелеян-
ные убеждения относительно себя и своих отношений с другими. Знакомое долж-
но стать незнакомым, нуждающимся в проверке. Именно с этой целью в Т-груп-
пе устранялись многие распространенные <подпорки>, которыми люди пользуют-
ся для общения, социальные условности, символы статуса и обычные процедур-
ные правила - таким образом был брошен вызов ценностям и убеждениям чело-
века относительно себя самого. Это состояние было чрезвычайно дискомфортным
для участников. Они могли переносить его только при определенных условиях, и
основное из них - восприятие группы как безопасного убежища, в котором мож-
но попробовать иметь новые убеждения и экспериментировать с новым поведени-
ем без страха возмездия за это.
Участие с наблюдением
Большинство ведущих считали участие с наблюдением наилучшим методом
вовлечения в работу группы для всех участников. Они должны были эмоциональ-
но участвовать в групповом процессе, в то же время объективно наблюдая за со-
бой и за всей группой. Часто это становится нелегкой задачей, и участников раз-
дражали попытки ведущих сделать группу объектом анализа. Тем не менее двой-
ственная задача необходима для научения; взятые по отдельности, как действие,
так и интеллектуальный анализ мало способствуют научению. Камю однажды на-
писал: <Мое величайшее желание: сохранить ясность ума в экстазе>. И Т-группа
(так же, как и терапевтическая) наиболее эффективна, когда ее участники могут
сочетать когнитивную оценку и эмоциональное переживание.
Когнитивные опоры
Чтобы помочь участникам упорядочить внутренний опыт, ведущие Т-группы
или другие представители персонала часто использовали в своих кратких лекци-
ях когнитивные схемы, тем самым предвосхищая (и влияя на) использование ког-
нитивных опор и в современных терапевтических подходах к образовательным
психологическим и когнитивно-бихевиоральным группам. Здесь я приведу при-
мер одной когнитивной схемы, которая использовалась в ранних Т-группах. Она
заслуживает обсуждения, поскольку и по сей день доказывает свою полезность в
современной терапевтической группе. Речь идет об Окне Джохари (названном по
именам разработчиков - Джо Люфта и Харри Ингрэма. Окно Джохари пред-
ставляет собой состоящую из четырех клеток таблицу, отображающую парадиг-
му личности и призванную разъяснить функцию обратной связи и самораскры-
тия:
Тот факт, что ведущие Т-групп использовали подобные когнитивные подспо-
рья, читали лекции, давали задания но чтению литературы и проводили теорети-
ческие сессии, подтверждает, что в своей основе Т-группа была верна школьному
классу, а не кабинету консультанта. К участникам относились как к студентам;
задача Т-группы заключалась в том, чтобы способствовать научению участников.
Разные ведущие делали акцент на различных типах научения: некоторые сфокуси-
ровались главным образом на групповой динамике и помогали участникам понять
развитие группы, групповое давление, значение лидерства, характерные для груп-
пы трения и препятствия; другие акцептировали личное научение и фокусирова-
лись на межличностном стиле каждого из участников и коммуникации между
ними. С течением времени эти два направления все более поляризовались до тех
пор, пока официально группы не стали планироваться раздельно: как группы, ори-
ентированные на групповой процесс (в которых акцент делался на свойствах груп-
пы, ее функционировании и, в большем масштабе, на развитии организации) и
группы, ориентированные на развитие личности. Я подробнее прослежу эволю-
цию Т-группы, центральной задачей которой является развитие личности, посколь-
ку именно эта форма Т-группы больше всего напоминает терапевтическую и имен-
но она стала родоначальницей множества разнообразных групп встреч.
ОТ Т-ГРУППЫ К ГРУППЕ ВСТРЕЧ
Групповая терапия для людей без психической патологии
В 1950-х гг. в рамках NTL было открыто несколько региональных филиалов.
Постепенно Т-группы каждого из филиалов обретали свою <специализацию>.
Наиболее строго модели личностного развития придерживались в группах Запад-
ного побережья, и особенно - в Южной Калифорнии. Появление в 1962 г. статьи,
авторами которой были ведущие групп южнокалифорнийского филиала и в кото-
рой описывалась модель Т-групны как инструмента <групповой терапии для здо-
ровых>, ясно сигнализировало о смещении акцента с групповой динамики на лич-
ностную, с развития межличностных навыков на большую озабоченность лич-
ностным ростом. Экспериентальная группа по-прежнему считалась орудием
образования, а не терапии, однако понятие <образование> расширилось и приоб-
рело более гуманистическую окраску. Образование, доказывали авторы статьи, это
не процесс приобретения межличностных или лидерских умений; даже не пони-
мание того, как функционирует группа или организация. Образование - это ни
много ни мало, как полное открытие себя, развитие всего потенциала личности.
Стрессы нормальности
Ведущие групп работали с нормальными здоровыми членами общества - с
людьми, достигшим, по самым объективным стандартам, значительного успеха.
И тем не менее выяснялось, что, несмотря на все внешние успехи, их внутренний
опыт был опытом напряжения, незащищенности и конфликта ценностей.
Пронизанная конкуренцией американская культура, как отмечают многие уче-
ные, изучающие поведение, поощряет построение фасадов. Слишком часто чело-
век, которого окружающие считают преуспевающим, стремится любой ценой со-
хранить этот предназначенный для публики имидж. Сомнения по поводу собствен-
ной личной адекватности заталкиваются внутрь, и бдительный страж противо-
стоит любой неуверенности или дискомфорту, которые просачиваются наружу.
Этот процесс изолирует человека и уродует его, поскольку в результате ограни-
ченным оказывается общение не только с другими, но и с самим собой. Постепен-
но, чтобы избавиться от состояния беспрерывного самообвинения, такой преуспе-
вающий индивидуум начинает и сам верить в реальность собственного фасада и
пытается средствами бессознательного отбить внутренние и внешние атаки на этот
образ себя. Так достигается состояние равновесия, однако цена этого слишком
велика: на поддержание межличностной и внутриличностной сепарации расходу-
ется огромное количество энергии, которая в иных условиях могла бы быть вло-
жена в самоактуализацию. В нескончаемом поиске признания человек обращает
взор во внешний мир, жертвуя своей креативностью и самопознанием. Межлич-
ностные отношения поверхностны и не приносят удовлетворения; проявления
спонтанности гасятся - лишь бы на заученном фасаде не появилось и трещинки;
человек избегает самораскрытия и воздерживается от конфронтации - чтобы
обойти возможную ответную конфронтацию.
Т-группа как социальный оазис
Т-группа была объявлена убежищем от коварных стрессов нашей культуры.
Она стала оазисом, в котором многие из описанных выше ограничивающих норм
больше не были необходимыми - по сути, их запрещали. Т-группа не вознаграж-
дала участников за материальное преуспеяние, высокое положение в иерархии,
высокую квалификацию в какой-то специальной области или стиль непоколеби-
мого апломба и эффективности. В Т-группе ценилось иное: межличностная чест-
ность и способность откровенно поделиться сомнениями в себе, рассказать о сво-
их слабых местах.
Постепенно участники групп открывали для себя, что притворное удовлетво-
рение собой было не только излишним, но и обременительным. Годами они дей-
ствовали, исходя из убеждения, что если они сбросят фасад, за это придется доро-
го заплатить - унижением, отвержением и утратой социального или профессио-
нального статуса. Под влиянием приобретенного в группе опыта люди начинали
сомневаться в справедливости этого убеждения, экспериментировали с открытос-
тью и отделяли истинную цену этой открытости от ее кажущейся цены. Очевидно,
раскрытие чувств и мыслей действительно сопряжено с определенным риском.
Разумные межличностные стратегия и тактика явственно диктуют, что некоторые
вещи следует держать в себе. Однако благодаря участию в Т-группе для челове-
ка становится очевидным, что отбрасывание фасада не приводит к отвержению;
напротив, участники обнаруживают, что их принимают полнее, когда они полнос-
тью себя раскрывают, а не тогда, когда они держатся за фальшивый образ, выстав-
ленный напоказ. Острое ощущение изолированности также смягчалось, посколь-
ку каждый обнаруживал, что тайные сомнения и страхи универсальны. Эти про-
цессы подкрепляют сами себя, поскольку осознание универсальности пережива-
ний способствует дальнейшей откровенности, большему самораскрытию. Участ-
ники, прежде воспринимавшие межличностные отношения как угрожающие или
<автоматизированные>, получали возможность ощутить богатство и глубину, при-
сущие человеческой близости.
По мере того как цель группы смещалась от образования (в традиционном
смысле этого слова) к личностному изменению, название группы также изменя-
лось: вместо названия <Т-группа> (группа тренинга навыков, человеческих отно-
шений) или группа тренинга сензитивности (группа тренинга межличностной сен-
зитивности) стали использоваться другие, больше отвечающие основной направ-
ленности группы. Предлагались различные варианты: <группа личностного рос-
та>, <группа по раскрытию человеческого потенциала>, <группа развития челове-
ка> или <группа встреч>. В последнем названии подчеркивался аспект базовой
аутентичной встречи участников друг с другом (а также ведущего и участников и
различных сторон личности внутри каждого участника), и именно оно стало наи-
более популярным для преобладающих в 1960-1970-х гг. экспериентальных групп,
руководствующихся лозунгом <пусть все выходит наружу>.
Третья сила> в психологии (после психоанализа Фрейда и бихевиоризма Уот-
сона-Скиннера), направление, характеризующееся целостной, гуманистической
концепцией личности, дало группе встреч форму и дополнительный импульс еще
в одном направлении. Такие психологи, как Маслоу, Олпорт, Фромм, Мэй, Перлз,
Роджерс и Бьюдженталь (и стоящие за ними философы-экзистенциалисты: Ниц-
ше, Сартр, Тиллих, Ясперс, Хайдеггер и Гуссерль) бурно восставали против меха-
нистической бихевиористской модели человека, против детерминизма и редукци-
онизма психоанализа. Где, спрашивали они, личность? Где сознание, воля, спо-
собность принимать решения, ответственность? Где признание основополагаю-
щих и трагических измерений бытия, где озабоченность ими?
Под влиянием всех этих факторов сложились группы, ставящие перед собой
гораздо более широкую - и туманную - цель: ни много ни мало, как <укрепле-
ние личности в целом>. Во время встреч выделялось время для молчаливой реф-
лексии, для прослушивания музыки или стихов. Участников поощряли к тому, что-
бы они высказывали свои самые глубинные проблемы, пересматривали базовые
жизненные ценности и противоречия между своей личностью и стилем жизни,
чтобы они встречались со своими ложными <Я>, исследовали давно похоронен-
ные стороны себя (например, для мужчины - более мягкие, женственные сторо-
ны личности).
Столкновение с психотерапией было неминуемым. Т-группы провозгласили,
что они предлагают терапию для <нормальных>, а еще - что <нормальность> это
притворство, что каждый - пациент. Болезнь? Бесчеловечная, сметающая все на
своем пути технократия. Лечение? Возвращение к базовым проблемам человече-
ского существования. Инструмент лечения - экспериентальная группа. К душев-
ным заболеваниям нельзя больше подходить с медицинской моделью лечения.
Граница между душевной болезнью и здоровьем стала такой же зыбкой, как и гра-
ница между лечением и образованием. Ведущие групп встреч утверждали, что
пациенты - повсюду, что эта терапия слишком хороша, чтобы ограничиваться
лишь больными, и что, для того чтобы поправиться, не обязательно быть боль-
ным.
ЭФФЕКТИВНОСТЬ ГРУПП ВСТРЕЧ
На заре своего существования Т-группа была объектом интенсивных исследо-
ваний. Социальные психологи и социологи из <Национальных Учебных Лабора-
торий> провели колоссальное число строгих исследований, посвященных процес-
су и результатам работы Т-группы. Многие из этих исследований и по сей день
принимаются за образец изобретательного и изощренного исследования.
Наиболее обширное (и дорогостоящее) контролируемое исследование, посвя-
щенное эффективности Т-групп, претендующих на изменение поведения и лично-
сти, было проведено Либерманом, Яломом и Майлзом. Так как я считаю, что это
исследование имеет прямое отношение к групповой терапии (в этой книге я часто
ссылаюсь на его результаты), то прежде чем сообщать, какие данные были в итоге
получены, сначала я опишу схему и метод исследования. Проект сложен, и здесь я
могу лишь вкратце коснуться основных его особенностей, имеющих отношение к
предмету данного обсуждения; заинтересованных и исследовательски ориентиро-
ванных читателей я отсылаю к монографии, в которой проект описывается пол-
ностью.
Мы предложили участие в группе опыта в качестве официально аккредитован-
ного курса в Стэнфордском университете (продолжительность курса составляла
один семестр). На курс записались 210 участников (все студенты в возрасте от 18
до 22 лет). После этого их методом случайного подбора (вне зависимости от пола,
расовой принадлежности и опыта предшествующего участия в группах встреч)
распределили по 18 группам, каждая из которых собиралась в общей сложности
на 30 часов за период в 12 недель. Шестьдесят девять человек, которые походили
на участников, но не были участниками групп встреч, выступали в качестве конт-
рольной группы и в конце курса заполнили все анкеты, предназначенные для оцен-
ки результатов.
Ведущие
Поскольку главной целью проекта было исследовать воздействие техники ли-
дера на результат, мы стремились разнообразить стили ведущих, привлекая к уча-
стию в эксперименте приверженцев различных идеологических школ. Мы отобра-
ли опытных и квалифицированных ведущих, принадлежащих к десяти школам:
1) традиционные группы NTL (Т-группы);
2) группы встреч (группы личностного роста);
3) группы гештальт-терапии;
4) группы сознавания тела (Esalen);
5) группы трансактного анализа;
6) группы психодрамы;
7) группы Synanon (метод конфронтации, техника <горячего стула>);
8) психоаналитически ориентированные экспериентальные группы;
9) марафонские группы;
10) группы встреч с записями (без ведущего).
Всего было сформировано 18 групп. Из 210 человек, которые вступили в эти
18 групп, 40 (19%) прервали свое членство в них еще до истечения половины кур-
са, остальные завершили 30-часовой курс.
Что мы измеряли?
Более всего мы были заинтересованы в интенсивном изучении результатов и
взаимосвязи между результатами, техникой ведущего и переменными группового
процесса. Чтобы оценить результаты, использовалось обширное психологическое
тестирование. Каждого участника тестировали трижды: до начала участия в груп-
пе, непосредственно по окончании курса и через шесть месяцев после его завер-
шения.
Анкеты, которые участники заполняли самостоятельно, были призваны вы-
явить любое изменение, которое повлекло за собой участие в группе встреч -
например, изменение в самооценке, несогласованности в идеальном образе <Я>,
в межличностных установках, в поведенческих ценностях, в защитных механиз-
мах, эмоциональной экспрессивности, ценностях, моделях дружеских отношений
и в важных жизненных решениях. Был собран также значительный объем данных,
представляющих собой оценку результатов третьей стороной, как-то: ведущими,
другими участниками группы, личными знакомыми каждого участника. Суммар-
ный результат оценок поразительным образом напоминал результат оценок пси-
хотерапевтического проекта, с одним существенным различием: поскольку
субъекты были не пациентами, а как бы здоровыми индивидуумами, стремящи-
мися к личностному росту, не проводилось никакой оценки ни симптомов, от ко-
торых человек хотел бы избавиться, ни основных жалоб.
Стиль каждого ведущего изучали специально обученные эксперты, которые
следили за ходом всех встреч и кодировали все поведенческие проявления веду-
щего - с помощью аудио- и видеозаписей и стенографических записей встреч,
откуда извлекались высказывания ведущего (потом эти высказывания анализиро-
вались), а также с помощью анкет, которые заполняли участники групп.
Источником данных по процессу были свидетельства наблюдателей и анкеты,
которые в конце каждой встречи заполняли участники.
Что мы обнаружили?
Во-первых, участники оценили работу очень высоко. По завершении курса
170 студентов, которые прошли курс до конца, сочли опыт участия в группе <при-
ятным> (65%), <конструктивным> (78%), <хорошим обучающим опытом> (61%).
Более 90% чувствовали, что группа встреч могла бы быть постоянной частью фа-
культативной учебной программы колледжа. Шесть месяцев спустя энтузиазм не-
сколько ослаб, но общая оценка по-прежнему оставалась позитивной. Другими
словами, по завершении курса на каждого субъекта, который оценивал опыт учас-
тия в группе как негативный, приходилось 4,7, воспринимавших этот опыт как
продуктивный; шесть месяцев спустя соотношение осталось положительным, од-
нако упало до 2,3 к одному.
Это что касается свидетельств участников. Ну а что же дали другие, более
объективные методы оценки? Результаты участников (полученные с помощью всех
инструментов измерений) были распределены по шести категориям: многому на-
учившийся, умеренно изменившийся, не изменившийся, изменившийся в негатив-
ную сторону, пострадавший (значительная, стойкая психологическая декомпенса-
ция, вызванная пребыванием в группе) и выбывший. Результаты для 206 участни-
ков эксперимента и 69 участников контрольной группы приводятся в табл. 16.1
(четыре участника оставили группу по причине проблем со временем)833.
Табл. 16.1 демонстрирует, что приблизительно у одной трети участников - по
данным обследований, проведенных непосредственно после окончания курса и
шесть месяцев спустя, - произошла умеренная или значительная позитивная пе-
ремена. Контрольная группа, обследованная теми же методами, демонстрировала
значительно меньшее изменение - и негативное, и позитивное. Таким образом,
стало ясно, что группа встреч способствует изменению, однако как к лучшему,
так и к худшему. Стойкость изменений была высока: 75% участников, изменив-
шихся в положительную сторону, сохраняли это изменение по крайней мере еще
шесть месяцев.
Если подходить с критических позиций, то можно сказать, что табл. 16.1 де-
юнстрирует следующее: из всех людей, приступивших в работе в 30-часовой груп-
ie встреч под руководством признанного специалиста, приблизительно две трети
| результате не признали свое участие в ней ценным опытом (поскольку или вы-
)ыли, или пострадали, или изменились в отрицательную сторону, или вообще не
вменились).
Если же взглянуть на результаты с менее жестких позиций, то можно оценить
ix и по-другому. Участие в группе представляло собой учебный курс в колледже.
1икто не предполагает, что студенты, которые бросили колледж, получат от него
;акую-то пользу. Поэтому давайте устраним выбывших из окончательных резуль-
атов. Если это сделать (см. табл. 16.2), то мы получим следующую картину:
79% всех студентов, прошедших курс длительностью в один семестр, достигли
начителъного позитивного личностного изменения, которое сохранялось по
срайней мере шесть месяцев - неплохой средний результат для 12-недельного
Ю-часового курса! (И разумеется, эти данные актуальны сейчас, когда - под вли-
тием managed care - происходит движение в сторону более краткосрочных форм
терапии.)
Однако, даже если считать стакан скорее на треть полным, чем на две трети
густым, трудно избежать заключения, что, по результатам этого проекта, группы
зстреч не выглядят высоко эффективными агентами изменения. Более того, име-
ется заметный фактор риска: 16 (8%) из 210 субъектов пострадали от психоло-
гической травмы, которая имела последствия, все еще выраженные через шесть
месяцев после завершения работы группы.
И все же интерпретировать результаты следует с большой осторожностью.
Было бы насилием над фактами заключить, что группы встреч per se не эффектив-
яы или даже опасны. Во-первых, трудно измерить степень, в которой выводы, сде-
панные на основании этих данных, применимы к контингентам, отличным от сту-
дентов колледжа. К тому же - и это еще существеннее - следует заметить, что
эти результаты суммарные: с данными обращались так, как будто все субъек
находились в одной группе встреч. На самом деле никакого стандартного гр}
нового опыта не было; были 18 различных групп, каждая со своей культур>
участники каждой приобретали различный опыт, и исход работы всех этих гру
также был очень различным. В некоторых группах личность почти каждого
участников претерпела какие-то позитивные изменения, а травмирован не б,
ни один; в других - ни один не извлек никакой пользы, и лишь одному повезло
измениться.
Напрашивался очевидный - и очень актуальный для психотерапии - вопрс
среди приверженцев десяти школ, кто как ведущий добился самых высоких, а ш
самых низких результатов? Вскоре мы узнали, что вопрос, сформулированнь
таким образом, не имеет смысла. Наблюдатели тщательно собирали и анализир
вали данные, характеризующие поведение ведущих. В результате выяснилось, ч"
все ведущие вели себя по-разному и не так, как мы прогнозировали в начале эк
перимента. Принадлежность к той или иной идеологической школе очень MOJ.
сказывалась на фактическом поведении ведущего. Мы установили, что поведена
приверженца одной школы - к примеру, школы гештальт-терапии - походило г
поведение его коллеги из той же школы не больше, чем оно походило на повед<
ние любого из 17 ведущих. Другими словами, поведение ведущих невозможн
предсказать на основании их принадлежности к той или иной конкретной идеолс
гической школе. И тем не менее эффективность работы группы была, в больше
степени, функцией от поведения ведущего.
Как, в таком случае, ответить на вопрос: какой стиль руководства наиболе
эффективен? То, что ведущие говорят, представляет небольшую ценность. Здес
требуется более точная, построенная на основании опыта, классификация веду
щих. Факторный анализ большого числа переменных, характеризующих поведе
ние ведущего (которое оценивалось наблюдателями) позволил выделить четыр(
основные функции руководства:
1) эмоциональная стимуляция (ведущий побуждает участников усомниться в адек-
ватности их поведения, вступает в конфронтацию, активно моделирует поведе-
ние путем личного риска и высокого уровня самораскрытия);
2) забота (ведущий оказывает поддержку, выражает симпатию, хвалит, защища-
ет, выражает тепло, принятие, искренен и заинтересован);
3) придание смысла (ведущий объясняет, разъясняет, интерпретирует, снабжает
участников необходимой для изменения когнитивной структурой, переводит
чувства и личный опыт участников в сферу идей);
4) исполнительная функция (ведущий устанавливает границы, правила, нормы,
цели, распределяет время, задает темп, останавливает, заступается, предлагает
процедуры).
То, как ведущий выполнял эти четыре функции, ясно и недвусмысленно соот-
носилось с результатом - открытие весьма актуальное для групповой терапии.
позитивный результат был связан прямо пропорционально с выполнением веду-
щим таких функций, как проявление заботы и придание смысла: чем больше ве-
дущий проявлял заботу и чем успешнее он помогал участникам осмыслить собы-
тия, тем выше были итоговые позитивные показатели.
Связь между выполнением двух других функций - эмоциональной стимуляции
и исполнительной функции - и исходом имела форму перевернутой параболы -
здесь уместно вспомнить правило <золотой середины>: слишком большой или
слишком малый объем такого поведения приводил к снижению положительного
результата. Например, недостаток эмоционального стимулирования со сторо-
ны ведущего приводил к тому, что группа становилась вялой и безжизненной;
вследствие же избытка стимуляции (особенно при недостаточном придании смыс-
ла) атмосфера в группе становилась высоко эмоционально заряженной, а ведущий
продолжал подталкивать участников к эмоциональному взаимодействию, так что
они уже не могли интегрировать приобретенный опыт. Следствием малоактивно-
го осуществления ведущим исполнительной функции - в стиле попуститель-
ства - становились растерянность и беспомощное барахтанье участников; в ре-
зультате же чрезмерной исполнительной активности ведущего группа станови-
лась заорганизованной и авторитарной, работала аритмично, у участников не
развивалось чувство собственной автономии, в такой атмосфере не получалось
свободного интерактивного потока.
Таким образом, работа ведущего, который добивался наибольшего успеха, ха-
рактеризовалась умеренным уровнем эмоциональной стимуляции и исполнитель-
ной функции, а также высоким уровнем заботы и придания смысла. По-видимо-
му, для успеха в равной мере необходимы как забота, так и придание смысла: по
одиночке успеха не гарантировало ни то ни другое.
Эти данные, полученные в результате обследования групп встреч, хорошо со-
гласуются с описанием функций группового терапевта в главе 5. Необходимы как
эмоциональная стимуляция, так и когнитивное структурирование. Исходя из это-
го, роджерианских факторов эмпатии, искренности и безусловного положитель-
ного отношения, по-видимому, недостаточно; мы должны добавить когнитивную
функцию лидера. Данные этого исследования ничего не говорят нам о том, какого
рода придание смысла необходимо. Полезными показались несколько идеологи-
ческих объяснительных схем. Более важным оказался процесс объяснения, благо-
даря которому участник обретал способность так или иначе интегрировать опыт,
сделать обобщающие выводы и применить их к другим жизненным ситуациям.
Заключение о важности придания смысла получило мощное подтверждение и из
другого источника. Участникам предлагали рассказать (в конце каждой сессии) о
самом значительном событии встречи и объяснить, почему именно это событие
было для них столь важно. Выяснилось, что участники, которые извлекли из пере-
житого что-то полезное для себя, с большей вероятностью сообщали о случаях,
включающих в себя компонент когнитивной интеграции. (Даже столь высоко по-
читаемая деятельность, как самораскрытие, мало влияла на изменение, если не
сопровождалась интеллектуальным инсайтом.) Сила и тотальный характер этого
явления были столь же впечатляющими, сколь и неожиданными (поскольку оно
было обнаружено и в группах встреч, изначально и фундаментально построенных
на антиинтеллектуальной идеологии).
ЭВОЛЮЦИЯ ГРУППОВОЙ ТЕРАПИИ
Рассмотрев ход развития группы встреч до момента ее столкновения с психоте-
рапевтической группой, я перехожу к описанию эволюции терапевтической груп-
пы, чтобы проследить, как эти две дисциплины переходили одна в другую.
История групповой терапии была тщательно описана в других работах. Здесь
я вкратце рассмотрю лишь основные тенденции. Джозеф Херши Пратт, врач из
Бостона, специалист по внутренним болезням, является общепризнанным отцом
современной групповой терапии. В 1905 г. Пратт лечил большое число больных
тяжелой формой туберкулеза. Признавая наличие взаимосвязи между психологи-
ческим состоянием и физическим течением туберкулеза, Пратт решил лечить не
болезнь, а больного. Он разработал режим лечения, который предусматривал ви-
зиты на дом, ведение пациентами дневников и еженедельные занятия для больных
туберкулезом, которые посещали приблизительно 25 пациентов. На этих занятиях
зачитывались дневники, ведущий записывал на доске - так, что все могли чи-
тать - кто сколько прибавил за неделю в весе. Больные, чье состояние улучши-
лось, свидетельствовали об этом. Группа достигла определенной степени спло-
ченности и взаимоподдержки. И то и другое помогало бороться с депрессией и
изоляцией, столь типичными для больных туберкулезом.
В 1920-1930-х гг. с групповыми методами экспериментировали несколько пси-
хиатров. В Европе групповые методы применял Адлер, так как он осознавал соци-
альную природу человеческих проблем и хотел обеспечить психотерапевтической
помощью работающие классы. В 1921 г. Лэйзелл проводил встречи групп для
больных шизофренией в Госпитале св. Елизаветы в Вашингтоне, округ Колумбия,
где читал лекции о шизофрении. Несколько лет спустя Марш использовал груп-
пы для смягчения широкого спектра клинических проблем, включая психозы, пси-
хоневрозы, психофизиологические расстройства и заикание. Он применял са-
мые разные техники - даже такие дидактические, как чтение лекций, домашние
задания и упражнения для активизации значимого взаимодействия. Например,
участникам групп предлагали лечить друг друга или обсуждать такие темы, как
самые ранние детские воспоминания, составляющие их комплекса неполноценно-
сти, а также сны и фантазии. В 1930-х гг. Вендер использовал психоаналитичес-
кие групповые методы в работе с госпитализированными пациентами не-психоти-
ками, в то время как Барроуз и Шилдер применяли те же техники в лечении амбу-
латорных пациентов с психоневрозами. Значительное влияние на разви-
тие психотерапевтических групп оказал Славсон, который работал с группами де-
тей и подростков с различными расстройствами. Он писал о групповой терапии и
учил ей в те времена, когда большинство практиков еще не считали ее эффектив-
ным терапевтическим подходом. Морено, который первым использовал термин
<групповая терапия>, применял групповые методы еще до 1920-х гг. XX в. Однако
главным образом его имя ассоциируется с психодрамой, которую он ввел в Амери-
ке в 1925г.Эти начальные попытки в использовании групповой терапии получили мощ-
ное ускорение во время Второй мировой войны, когда наличие огромного числа
психиатрических пациентов, раненных в боях, и лишь незначительного числа обу-
ченных психиатров сделало индивидуальную терапию непрактичной и возникла
потребность в новых, более экономичных методах лечения.
В 1950-х гг. основной рывок групповая терапия сделала в ином направлении: в
направлении применения групповой терапии к различным клиническим условиям
и к различным типам клинических проблем. Теоретики - последователи Фрейда,
Салливана, Хорни, Роджерса - исследовали применение концептуальных рамок
каждой из этих школ к теории и практике групповой терапии.
Таким образом, Т-группа и терапевтическая группа родились из разных дис-
циплин; и в течение многих лет эти две дисциплины, накапливая свой собствен-
ный теоретический и технический багаж, двигались подобно двум параллельным
потокам знания - несмотря даже на то, что некоторые ведущие оседлали сразу
оба и, в различных условиях, вели как Т-группы, так и терапевтические группы.
Т-группа сохраняла глубокую приверженность к исследованию и по-прежнему
идентифицировала себя со сферами социальной психологии, образования, наук об
организациях и индустриального менеджмента.
ВЗАИМОСВЯЗИ МЕЖДУ ГРУППОЙ ВСТРЕЧ
И ТЕРАПЕВТИЧЕСКОЙ ГРУППОЙ
Первые взаимообмены
Эволюция Т-группы в современную группу встреч привела к совершенно иным
отношениям между указанными двумя областями. Если говорить о <групповой те-
рапии для здоровых>, подразумевая при этом, что из-за присущих нашему обществу
стрессов <пациенты - все>, то можно прийти лишь к глубоким сомнениям относи-
тельно реальности различий между целями групп встреч и терапевтических групп.
Значительное движение между группой встреч и терапевтической группой на-
чалось в 1960-х гг. Многие работники сферы психического здоровья принимали
во время учебы участие в той или иной группе встреч, а впоследствии вели груп-
пы встреч и/или применяли эти техники в своей работе на ниве психотерапии.
С другой стороны, ведущие групп встреч остро чувствовали наличие предшеству-
ющего терапевтического опыта у участников их групп и ощущали, что на самом
деле нет разницы между личностным ростом и психотерапией (между <расшире-
нием сознания> и <припудриванием мозгов>). Кроме того, стало очевидно, что
очень часто те же люди, что обращаются за психотерапевтической помощью, стре-
мятся получить и опыт участия в группах встреч. Исходя из этого, многие ведущие
групп встреч заключили, что они практикуют психотерапию - только более быс-
трую и эффективную - и стали рекламировать свои услуги соответственно.
Букв.: <сушкой головы>, от англ. head shrinking- жаргонное выражение, обозначающее труд психиатра. На описываемое время приходится пик антипсихиатрической кампании в США. (Примеч. ниуч. ред.)
Реакция представителей традиционной психиатрии на то, что они воспринима-
ли как покушение на их территорию, была реакцией крайней озабоченности. Пси-
хотерапевтов тревожила безрассудность новых групп и их возможная опасность
для участников. В равной мере психотерапевтов беспокоили и этические вопросы:
недостаточное медицинское образование ведущих групп встреч; реклама, соглас-
но которой месяцы, даже годы терапии можно было втиснуть в один-единствен-
ный интенсивный уик-энд; недостаток ответственности у многих ведущих. Поля-
ризация нарастала, и вскоре многие профессионалы в области психического здо-
ровья повели кампании, призывая местные власти принять законы, которые
регулировали бы деятельность групп встреч и в которых оговаривалась бы юриди-
ческая ответственность ведущих за нежелательные последствия.
Частично такая острая реакция данного профессионального сообщества объяс-
нялась раздражением из-за того, что они воспринимали как вторжение на их тер-
риторию. Но в то же время это была и адекватная реакция на определенные изли-
шества в некоторой части движения групп встреч. Эти излишества произрастали
из идеологии <программ прорыва> - эффективных в таких сферах, как исследо-
вание космоса и индустриализация, однако в области человеческих отношений
часто доходящих до абсурда. Если что-то хорошо, то чем больше его, тем лучше.
Если самораскрытие в группах хорошо, то, наверное, тотальное и незамедли-
тельное раскрытие всего без разбора в нудистской группе лучше. Если активное
участие во взаимодействии хорошо, значит, пролонгированное, беспрерывное ма-
рафонское участие лучше. Если выражение чувств хорошо, то удары, прикоснове-
ния, ощущение, поцелуи и беспорядочные связи лучше. Если групповой опыт хо-
рош, то он хорош для всех на всех стадиях жизненного цикла и во всех жизненных
ситуациях. Эти <излишества> часто оскорбляли вкус общественности и, как пока-
зывают некоторые исследования, могли быть опасными для некоторых из участ-
ников.
Прежде чем поляризация стала чрезмерной, в 1960-1970-х гг. наступил период
конструктивного обмена между групповой терапией и областью тренинга сензи-
тивности. Исследователи, специализирующиеся на клинической практике, мно-
гое взяли на вооружение из исследовательской методологии Т-групп; стало типич-
ным использование Т-групп в подготовке групповых терапевтов и в программах
лечения длительно госпитализированных пациентов; некоторые клиницисты
направляли своих пациентов, проходящих индивидуальную терапию, в Т-группу,
чтобы они там <раскрылись> (точно так же в 1980-х гг. некоторые клиницисты
стали направлять своих пациентов в est или Lifespring); и наконец, некоторые
методики Т-групп были усвоены клиницистами. Все это привело к постепенному
сдвигу в практической групповой терапии. Например, усиленный акцент на здесь-
и-теперь, концепция обратной связи, большая прозрачность ведущего, использо-
вание групповых структурированных упражнений (как вербальных, так и невер-
бальных) и пролонгированные встречи - все это терапевтические группы частич-
но унаследовали от Т-групп.
Общие свойства и устремления
Начав движение с чрезвычайно разных стартовых позиций, группа встреч и
терапевтическая группа сошлись в точке, где многие наблюдатели стали задавать-
ся вопросом, а есть ли между ними какое-то внутреннее различие.
Развитие позитивного потенциала индивидуума
Традиции, взрастившие группы обоих этих типов, претерпели значительную
эволюцию, что привело к крупному сдвигу в целях, теории и технологии групп.
Что касается образования в области человеческих отношений, то, как я уже пока-
зал, акцент сместился от усвоения какой-то конкретной теории и межличностных
навыков - к целям группы встреч, т. е. к укреплению личности в целом.
Психотерапия постепенно эволюционировала: модель развития личности, ос-
нованная на трансмутациях либидо и агрессивной энергии индивидуума, уступи-
ла место психологии это. Многие теоретики постулировали существование допол-
нительного позитивного влечения, которому надо позволить раскрыться, а не тор-
мозить его или сублимировать - речь идет об <инстинкте господства> Хендрика,
<исследовательском драйве> Берлина, <самореализации> Хорни, <мотивации к
власти> Уайта, <нейтрализованной энергии> Гартманна, <самоопределении> Ан-
гиала и <самоактуализации> Голдстейна, Роджерса и Маслоу. Развитие индивиду-
альности требует большего, нежели торможение или сублимация потенциально
деструктивных инстинктивных сил. Плюс к этому человек должен реализовать
свой творческий потенциал, и терапевту лучше всего направлять усилия на то,
чтобы достичь этой цели. Хорни утверждает, что задачей терапевта должна быть
помощь в устранении препятствий: при благоприятных обстоятельствах человек
реализует свой потенциал <подобно тому, как желудь разовьется в дуб>. Анало-
гично и Роджерс говорит о терапевте как о фасилитаторе842.
Другая, тесно связанная с этой, тенденция, основоположниками которой стали
Фромм-Райхман и Эриксон, заключается в стратегии развития сильных сторон
личности пациента. Например, психотерапевты осознали, что индивидуум может
испытывать острый дискомфорт в определенные, критические моменты жизнен-
ного цикла не из-за недостатка силы эго, а потому, что он не имел адекватных
возможностей для усвоения навыков, необходимых для благополучного наступле-
ния этой фазы. И психотерапию можно направить на то, чтобы способствовать
необходимому научению. Это смещение ориентации терапии сблизило группово-
го терапевта и ведущего Т-группы. Ведущий Т-группы всегда был предан цели
обретения компетентности и считал, что подкрепление сильных сторон так же
жизненно важно, как и исправление недостатков.
Конечные цели
Изменения личности, которые, как надеются ведущие Т-группы, станут резуль-
татом участия в этой группе, очень близки (несмотря на различия в терминологии)
изменениям, которые хотят увидеть в своих пациентах групповые терапевты. На-
пример, в одном исследовании, посвященном результатам работы Т-группы, оце-
нивались следующие 15 переменных: посылание сообщений, получение сообще-
ний, легкость в общении, принятие риска, повышение взаимозависимости, функ-
циональная гибкость, самоконтроль, осознание поведения сензитивность к груп-
повому процессу, сензитивность к другим, принятие других, толерантность к но-
вой информации, уверенность, комфорт и инсайт относительно себя843. Критерии
оценки результатов терапии, выработанные Либерманом, Яломом и Майлзом для
проекта, посвященного исследованию групп встреч, также очень похожи на пси-
хотерапевтические критерии оценки результатов, с единственным очевидным ис-
ключением симптомов, от которых человек хотел бы избавиться (основных жа-
лоб)844.
Композиция группы
Группа встреч и терапевтическая группа с годами стали все больше напоми-
нать друг друга по своей композиции. Психотерапевты больше не работали ис-
ключительно с индивидуумами, страдающими серьезными душевными заболе-
ваниями; все чаще и чаще они стали лечить довольно хорошо интегрированных
индивидуумов, которые сталкиваются с менее значительными проблемами в жиз-
ни. Происходил и противоположный процесс, т. е. многие пациенты стали отно-
ситься к группам встреч, особенно к различным марафонским уик-эндам, как к
психотерапевтическим <программам прорыва>. Либерман и Гарднер обследовали
участников групп из нескольких центров личностного роста и установили, что
81 % участников проходил психотерапию до участия в группе или на момент уча-
стия845. Кроме того, используя для оценки состояния участников такие критерии,
как объем стресса, симптоматика и причины обращения за помощью, они обнару-
жили, что 70% обратившихся в центры были очень похожи на пациентов, впервые
обращающихся за помощью в амбулаторные психиатрические клиники.
Сходное учебное окружение
Данные, полученные Либерманом, Яломом и Майлзом, в результате исследо-
вания, посвященного группам встреч, позволяют сделать вывод, что группы встреч
и терапевтические группы не просто напоминают друг друга по форме, но и про-
цессы изменения и научения в группах обоих этих видов подчиняются одинако-
вым законам. Когда мы соотнесли результаты (как на групповом, так и на индиви-
дуальном уровнях) с ходом событий, которые имели место в жизни группы, то
пришли к выводам, имеющим очевидное отношение к процессу изменения в тера-
певтической группе. Например, один из выводов состоял в том, что если мы хотим
сделать группы встреч эффективным инструментом личностного изменения, то
надо следующим образом переформулировать некоторые базовые максимы.
1. <Чувство, не размышление> следует изменить в <чувства, но только с размыш-
лением>.
2. <Пусть все выходит наружу>. Лучшей версией этого лозунга будет: <пусть вы-
ходит наружу больше, чем обычно, если группа нормально это воспринимает и
если у вас есть некоторые идеи относительно того, какой в этом смысл>. Это
исследование показало, что самораскрытия - эмоциональной экспрессии (вы-
ражения как позитивных, так и негативных чувств) - самого по себе недоста-
точно для изменения.
3. <Выпускать гнев наружу необходимо> следует изменить в <выпускать гнев на-
ружу, может, и неплохо, однако заниматься этим беспрерывно не стоит>. Чрез-
мерное выражение гнева контрпродуктивно: оно не сопровождалось высоким
уровнем научения и в общем и целом повышало риск.
4. <Нет группы, только личности> должно звучать как <групповые процессы вли-
яют на процесс научения - независимо от того, обращает ведущий на них вни-
мание или нет>. На научение сильно влияют такие качества группы, как спло-
ченность, психологический климат, нормы и роль в группе данного конкретно-
го участника.
5. <Высокий результат требует большого риска> должно быть изменено на <в
группе встреч риск значителен и не связан с позитивной отдачей>. Группы, ха-
рактеризующиеся высоким уровнем риска - те, в которых было много пост-
радавших - в то же время не давали участников, которые многому научились.
Продуктивными группами были группы безопасные. Высоко результативная
группа с высоким уровнем риска является, как показывает наше исследование,
мифом.
6. <Ты можешь не понимать сейчас, чему научился, но потом, когда ты сложишь
все это воедино...> меняется на <расцветай сейчас, не полагайся на "потом">.
Часто считают, что непосредственно во время работы в группе человек может
быть потрясен (<разморожен>), однако в дальнейшем, уже после завершения
курса, он интегрирует приобретенный опыт и выходит из него более сильным,
чем был прежде. По данным нашего исследования ни один из тех, кто закончил
курс с негативным результатом, даже через шесть месяцев, на момент отсро-
ченного обследования, не перешел <в позитив>.
Различия
Хотя между группами встреч и терапевтическими группами имеются черты
сходства, но есть также и фундаментальные различия.
Группа встреч отличается от терапевтической группы размерами, продолжи-
тельностью и физической обстановкой. Обычно, она состоит из 10-16 участни-
ков. Иногда это совершенно чужие друг другу люди, иногда сотрудники одного
предприятия. В некоторых случаях собрания групп встреч являются компонентом
работы лаборатории по развитию навыков человеческих отношений (когда участ-
ники на протяжении одной-двух недель проживают вместе). В таком случае груп-
па обычно собирается для двух-трехчасовых сессий один или два раза в день. Как
правило, участники проводят вместе весь день и атмосфера группы встреч рас-
пространяется и на остальные занятия. Часто группы встреч, подобно терапевти-
ческим группам, собираются для более коротких сессий, но в течение более дли-
тельного срока. Однако почти всегда срок жизни группы встреч короче, чем у те-
рапевтической группы.
В отличие от терапевтической группы, группа встреч характеризуется большей
неформальностью и доставляет участникам больше удовольствия. Физические
условия часто <курортные>, и больше внимания уделяется тому, чтобы просто по-
веселиться.
Роль ведущего
В общем и целом, между ведущим и участниками в терапевтической группе
пропасть гораздо более широкая, чем в группе встреч - результат как поведения
ведущего, так и особенностей участников. Хотя участники группы встреч порой
тоже могут переоценивать своего ведущего, однако в целом они воспринимают
его куда реалистичнее, чем психиатрические пациенты. Участники группы встреч,
частично из-за своей более высокой, чем у участников терапевтических групп, са-
мооценки, а также большей возможности общаться с ведущим между встречами,
воспринимают его как человека, похожего на них самих, с тем только различием,
что он обладает более развитыми умениями и знаниями в определенной специали-
зированной области. Ведущий зарабатывает престиж своим вкладом в общее дело.
В итоге он начинает вести себя примерно так же, как ведут себя остальные и со
временем становится в полном смысле слова участником - хотя по-прежнему
использует свои технические навыки, а группа отдает этому должное.