Н. Я. Мясковский переписка всесоюзное издательство «советский композитор» Москва 1977 редакционная коллегия: Д. Б. Кабалевский (ответственный редактор) А. И. Хачатурян д. Д. Шостакович вступительная статья

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 53

Крепко обнимаю Вас. От морозов я действительно удрал, но в Югославии мой поезд занесло снегами, и с опозданием в 13 часов я прямо из вагона помчался в концертный зал.

Ваш С. Пркфв

397. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

8 февраля 1935 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич,

если Вы еще не получили, то в самое ближайшее время получите «Огненного ангела». Так как пришлось действовать через Союз и Наркомпрос, вышла некоторая проволочка, но вчера (7 февраля) клавир уже поехал. Извините, что я все это так поздно сделал — совершенно не понимаю, что произошло с моей памятью.

Недавно (3 февраля) слушал в интерпретации Голованова «Киже» 1. Исполнением остался весьма недоволен: все как-то торопливо, излишне шумно (особенно в аккомпанементах) и не всегда вместе с солистом (солист — Головин, правда, весьма неказистый; хотя с приличным голосом, но вполне оперно-слащавый, без малейшей характерности). Но пьеса по-прежнему восхищает; единственно, что мне показалось не совсем «выходящим», это соединение «голубка» у меди с «плясовой» у струнных. Правда, тут виной отчасти Голованов, но я все-таки остаюсь при своем убеждении, что на фоне меди (здесь она все-таки звучит как «фон») струнные без дублировки деревом звучат слишком сухо и невнятно. А, за исключением самых небольших частностей, мне Ваше исполнение больше по вкусу, и несомненно художественно убедительнее.

Ваше сообщение о том, что 13-я симфония предложена к исполнению на фестивале в Карлсбаде, как-то расходится с сообщением, полученным в ВОКС’е, где имеются сведения только о 2-й симфонии Шеба лина. Кроме того, я и рукопись симфонии уже получил. О партиях же — нет никаких сведений. Едва ли они посланы, но если по неосторожности посланы простыми бандеролями, могли пропасть, как уже было с рукописью 11-й симфонии.

Последний месяц я что-то не очень ладно себя чувствовал, а две недели перед февралем просто просидел в гриппе дома, так что не видел никого из музгизовских воротил, но, по совести говоря, совершенно не думаю, чтобы они заказали брошюру о Вас не только Острецову, но и вообще кому бы то ни было. Тем более, что у них сейчас каша, в связи с идейно-деловым разгромом Музгиза в Союзе. Там теперь внутренние перемены, и Хавенсону не до книжек.

Малько я свою симфонию посылать не буду — к чему? Он все равно не имеет ни возможности, ни желания играть что-либо не могущее ему принести немедленный и большой успех.

Что Вы делаете? Как «Танц-сюита», виолончельный концерт?2 Обрисовывается что-нибудь из «1919»? 3

Очень все меня интересует.

Обнимаю Вас. Искренний привет Лине Ивановне.

Ваш Н. Мясковский

8/II 1935. Москва

398. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

17 февраля 1935 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич,

посылаю Вам письмо из Чехословакии. С удивлением получил его и боюсь, не делаю ли ошибки, посылая его Вам в Париж. Быть может, Вы дали сами такое распоряжение, но ведь еще только середина февраля, а Вы приезжаете в конце марта?!1

Надеюсь, «Огненный ангел» уже у Вас. Еще раз извините меня за проволочку с его отсылкой.

На этих днях слушал в исполнении «Глазуновского» квартета Ваш «Quatuor»2. Радовался, что имел он большой успех, и еще больше что был отлично сыгран. За исключением побочной темы 1-й части все было очень отчетливо, выпукло, в хороших темпах. Особенно здорово прозвучала 2-я часть, чуточку монотонно (слишком сплошь espressiv’-но) 3-я в первой половине. Конец вышел великолепно. Я давно не получал такого удовольствия.

Недавно встретил Себастьяна. Он хвастает, что написал в Париже какой-то артикль* с высказываниями обо мне, и что получил прочные и обширные ангажементы во Францию и Бельгию, где, между прочим, будет играть несколько моих сочинений. Вам не попадался «артикль» сей?

* article (англ.) — статья. Себастьян очень экспансивен и, кажется, немножко хвастун, хотя мне он очень удобен, так как отлично чувствует мою музыку, и мне с ним легко работать.

К сожалению, из-за трусости Гусмана, сняли ближайшее себаст[ьяновское] исполнение 6-й симфонии, которую недавно весьма провалил Гаук в Ленинграде3.

Оркестровый материал 13-й симфонии я так и не получил из Швейцарии и думаю, если он вернулся к Вам (а не пропал), пусть там и остается. Если понадобится, я пришлю партитуру и попрошу Вас заказать какому-нибудь надежному корректору исправление партий, для чего я пришлю листок с указаниями. Это работа двух-трех дней, не более. Если у Вас еще будут какие-нибудь мои деньги, Вы их на это и истратите.

Простите, что покушаюсь Вас обременять.

Обнимаю Вас. Привет Лине Ивановне.

Ваш Н. Мясковский

17/II 1935 г. Москва

399. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

23 февраля 1935 г., Париж

5, rue Valentin Haüy, Paris XV, France.

23 февраля 1935

Дорогой Николай Яковлевич.

Ну и замечательная Вы дуся с «Огненным ангелом»! А я-то собирался сделать новую редакцию второго акта, где как раз нужен был русский текст. Следующий раз, когда буду просить Вас о чем-нибудь, придется прикалывать записочки над Вашей кроватью. Словом, клавир недавно благополучно прибыл в Париж. А пришел ли материал Вашей тринадцатой? Я еще раз написал Шультесу, агенту в Цюрихе, через которого Винтертур получал материал из Чикаго, с просьбой навести точные справки и позаботиться, чтобы материал был Вам выслан. Между прочим, я уверен, что он не потерялся на почте, а просто произошла какая-то неувязка с отправкой. Послать партитуру в апреле Малько, я думаю, все-таки надо. Это правда, что он вынужден заботиться не столько о композиторах, сколько о собственной карьере, но к Вам он относится любовно, и как только представится возможность, наверное, тринадцатую сыграет.

25—26 января Кусевицкий исполнял в Бостоне Вашу симфоньетту одновременно с отрывками из «Шута»1. Программу я Вам послал на днях. О том, как симфоньетта была принята, пока еще сведений не получил. Дефо писал, что вторая Шебалина прошла у него отлично.

Конечно, тринадцатую следует посвятить Стоку2, — он будет очень польщен, а в конце концов играл он Вас больше и, вероятно, лучше, чем многие из дирижеров, которым Вы посвящали другие симфонии Если Вы захотите написать ему (можно по-немецки), то вот его адрес: Dr. Frederick A. Stock, 1325 Astor Street, Chicago. Непременно прибавьте в письме, что московские музыканты с нетерпением ждут его приезда: этим Вы немножко выкрутите меня из дурацкого положения, в которое Филармония и Радио поставили меня по отношению к Стоку. Меня несколько смущает, что чикагский оркестр не прислал чека за прокат материала тринадцатой, и я еще не решил, надо ли написать им вторично, или отложить до личного разговора будущей осенью, когда я, кажется, поеду в Америку.

Спасибо за сообщение о разговоре с Асафьевым о моих ленинградских театральных делах — сам Асафьев написать об этом не догадался. В конце концов, все шаги, которые я предпринимал, делались с ею ведома и совета, а потому, если он теперь находит, что я построил мое здание на песке, то этот песок и есть Асафьев. Указание на возможность влияния со стороны Ленинградского союза композиторов — не сомненно верное. Перетягивал меня туда, собственно, Иохельсон — на мой взгляд человек приличный. Поэтому я, по получении Вашего письма, написал ему, с просьбой выяснить, как же дела с Мариинским театром. Посмотрим, что из этого выйдет.

Ноты Метнера и Хиндемита для Вас заказал. Рапсодия (а не фантазия) Рахманинова еще не вышла. Книжка Рахманинова о себе языком Риземана существует, но не по-немецки, а по-английски, поэтому взять ее не решился. Чернила привезу, если по дороге не выльются в чемодан.

Что до моих личных работ, то за это время я почти ничего не насочинял. Порядочно пришлось повозиться над чисткой оркестровки «Еврейской увертюры», которую милый Держанулькин сдал в довольно плачевном виде3. Исполнение Малькой в Праге послужило на пользу: с одной стороны, я убедился, что она совсем не так плохо оркестрована. как можно было заключить после ужасающего гауковского исполнения4, но, с другой стороны, придумал и внес кое-какие улучшения.

Другой работой было наигрывание граммофонных пластинок —вещь ответственная, так как в продолжение 4-х минут, которые длится диск, нельзя зацепить ни одной фальшивой ноты. Вследствие этого пришлось все исполняемые вещи привести в гораздо более безупречный вид, чем для концертного исполнения. «Мимолетности», сонатина-пастораль и кое-какие другие вещи уже наиграны. Завтра иду наигрывать этюд ор. 52 — это будет горячая работа5.

«Артикль» Себастьяна мне не попадался, но постараюсь его разыскать; жаль, не сказали, в какой газете и когда. Об его прочных ангажементах во Франции и Бельгии не слыхал. Родзинский с успехом исполнил «Леди Макбет» в Нью-Йорке6, но пресса скорее враждебная.

Крепко обнимаю Вас, в Москве рассчитываю быть числа 12—13 марта.

Ваш С. Пркфв 400. С. С. ПРОКОФЬЕВ — H. Я. МЯСКОВСКОМУ

11 сентября 1935 г., Поленово

Поленово, 11 сент. 1935

Дорогой Ник[олай] Яковлевич].

Получил от Вас 4 заказных и открытку1, за которые смущенно благодарю (4 хвоста в почтовом отделении). Если у Вас будет милость просмотреть корректуру «Мыслишек», то умоляю сделать это. «Евреи» не приедут, а 2-ю корректуру2 просмотрит в Париже человек, которому можно довериться. Я дописал «Ром[ео]» и тотчас же кинулся в оркестровку3. Пока держу скорость около 20 страниц в день (то есть у Ламма из «этого» должно выйти около 20 страниц), но тяжело, и главное, как бы не удариться в асафьевщину, то есть в линию наименьшего сопротивления. Мы собирались приехать в Москву 15-го, но, кажется, попадем лишь 19-го, так что, если что прибыло в смысле почты, то будьте добры переслать.

Крепко обнимаю.

С.

401. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

15 ноября 1935 г., Париж

5, rue Valentin Haüy, Paris XV, France

15 ноября 1935

Дорогой Николай Яковлевич.

От Лины Ивановны знаю об успехе Вашей пятнадцатой симфонии 1. Так жалко, что я ее не услышал целиком — вальсик очень мне понравился! По телефону Лина Ивановна сказала, что на днях она была у Вас и встретила Асафьева; затем она начала рассказывать подробности, но телефон вдруг оглох — и я ничего не мог разобрать.

За время пребывания в Париже я ничего не подвинул в моих работах, так как пришлось репетировать с Сетансом концерт, учить с ним же сонату Дебюсси (для африканцев)2, бегать по визам и всяким накопившимся парижским делам, а главное, исправлять грязную держановскую работу, чтобы иметь возможность сдать «Киже» в печать. Детские пьесы уже под ножом3. Исполнение скрипичного концерта в Париже отложено на февраль, так что премьера состоится в Мадриде.

Рене-Батон взял у меня Вашу симфоньетту для исполнения в парижском радио в январе. Приходил также Дезормьер, которому здешнее радио предложило сделать доклад о музыкальной жизни в СССР, а также составить проект двух симфонических программ. Мы наметили Вашу 11-ю, Шебалина 2-ю, Шостаковича—1-ю или 3-ю4, Книппера «Ванч», Штейнберга «Восточные песни с оркестром»5.

Завтра еду в Испанию, откуда для коллекции марок получите от меня открытки. Прилагаемую заметку — довольно приличную — пере дайте Шебалину. Обнимаю Вас. Напишите мне так: Sociedad Daniel I 14 Los Madrazo, Madrid.

Этот адрес годен до 1 декабря и даже немножко позднее.

Ваш С.

402. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

22 ноября 1935 г., Сан-Себастьян

San-Sebastian, 22 ноября 1935

Дорогой Ник[олай] Як[овлевич],

пока «сделал» 3 города: Мадрид, Барселону и С.-Себастьян. Все очень интересные, да и публика слушает недурно. Соната Дебюсси выходит. [...] Вашу симфоньетту в октябре играли в Мадриде в малом симфоническом оркестре, дирижер Franco говорил, что был успех, и он собирается взять «Лирическое концертино».

Крепкое объятие.

С. П.

403. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

27 ноября 1935 г., Лиссабон

Лиссабон. 22 ноября 1935

Дорогой Ник[олай] Як[овлевич].

Португалия — пресимпатичная страна, а в Лиссабоне даже новой музыки не очень боятся. К тому же на улице тепло и зелено, и светит яркое солнце!

Обнимаю Вас.

С. Пркфв

404. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

3 декабря 1935 г., Фес

Le Grand Hôtel. Fez * — от названия этого города — фески,

фезки? — шапки. Это не шутка, по французски их называют les fez.

3 дек. 1935

Дорогой Ник[олай] Яковлевич].

Fez — это старый мусульманский город, 360 километров на юг от Гибралтара. Но рядом вырос и современный французский город, в котором я и играю.

* Письмо написано на бланке отеля.

Страница письма С. С. Прокофьева

от 3 декабря 1935 года Посылаю Вам программу того концерта в Мадриде, где исполнялась Ваша симфоньетта. Кроме этого в Мадриде игрались Ваши 5-я и 7-я (кажется, в позапрошлом году). Играл их Arbós, хороший дирижер, ныне несколько состарившийся. В Лиссабоне же Вас играл Branco, очень живой португальский дирижер, — 3-ю и 7-ю. Он также знает 8-ю, но боится — длинная. Я ему говорил про 13-ю. Вообще, надо бы устроить, чтобы он приехал к нам.

Посылаю Вам также программу с тематическим анализом нового концерта Страв[инского] 1. Надо думать, построил он свою вещь здорово, но темы худосочные, не темы, а темки.

Африка чрезвычайно любопытна, какой-то особый воздух и особое освещение. Отличные шоссе, много автомобилей и автокаров, а рядом арабы в бурнусах верхом на осле и нетронутые арабские города.

Отчего, сударь, мне не пишете? Лина Ив[ановна] тоже три недели ни одного письма, прислала только две худосочные телеграммы.

Крепко обнимаю Вас. [...]

Ваш С. Пркфв

1 декабря в Мадриде состоялась премьера скрипичного концерта, которая доставила мне полное удовлетворение, так как все звучало даже лучше, чем я думал, когда оркестровал его, изнывая от жары и душном Баку. Концерт вообще как будто удался. Внешний успех тоже был очень большой — музыка как-то сразу дошла. Сейчас я все-таки его пересматриваю и кое-где добавляю детали.

405. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

До 6 декабря 1935 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич, я был рад Вашему письму, так как они немного меня всколыхнуло. После Вашего отъезда ничего интересном» не было, музыкальная жизнь идет чрезвычайно тускло. После 15-й симфонии, прошедшей, вопреки ожиданию, вполне благопристойно и имевшей успех1 (что меня весьма мало радует по причине, для меня вполне ясной, качества этой музыки), Себастьян в закрытой передаче очень здорово (хотя и недоучено) сделал 3-ю симфонию2. Потом получил письмо от Дзимитровского с двумя не ругательными рецензиями об исполнении Шерхеном в Винтертуре 13-й симфонии3. Что было на самом деле, я из его письма не узнал.

Во внешнем мире открыто ничего еще не произошло, то есть в концертах, а в композиторских кельях выросли кое-какие плоды: Шебалин кончил, наконец, свою «Перекопскую» симфонию4, в которой много интересного, Шостакович кончил грандиозную (30 минут!) 1-ю часть симфонии5, по словам Шебалина, оркестрованную ослепительно, Половинкин соорудил, наконец, интересное изделие «Телескоп IV» в 2-х частяхв, Мосолов разродился «Узбекской пляской» (на А и С — без гармоний, на 32 страницах), концертом для виолончели, концертом для арфы7 — кое в чем интересных. Ваш ученик Макаров все еще корпит над Andante своего концерта8.

Говорят, на этих днях выступала Лина Ивановна по радио9. Я не слышал. Спасибо Вам за хлопоты о моих изделиях. Боюсь только, что Дезормьер пойдет на попятный, когда узнает, что материал 11-й надо извлекать от Univ[ersal] Edit[ion]. Я, правда, напишу (если план его пройдет), чтобы материал отдали подешевле.

Сочинительские мои дела — ниже всякой критики. За 3 месяца не могу состряпать 3-х частей нового симфонического детища10. Над 3-й частью корплю уже целый месяц и ни с места. Музыка — ниже всего, что я до сих пор делал.

Обнимаю Вас.

Всегда Ваш Н. Мясковский

P. S. Ламм ворчит, что в «Ромео» адски много играет туба!

Н. М.

406. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

12 декабря 1935 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич, очевидно, Вы не получили моего письма, направленного в Мадрид. Правда, в нем не было ничего интересного. Лина Ивановна говорила мне, что тоже отправила Вам большое письмо. Все это, очевидно, опоздало, судя по Вашей Фецсской дате.

Писал я Вам, что 15-я симфония моя прошла очень прилично и с бурным успехом, который меня больше огорчил, чем обрадовал, — если идти по такому пути, можно, соблазнившись легким успехом, докатиться до «Светлого ручья» Шостаковича 1. Себастьян очень недурно сыграл (в закрытой передаче) 3-ю симфонию.

Вчера Гаук, наконец, снизошел до моей 9-й симфонии2. Кажется, он не разочарован, так как успех был очень хороший и, главное (для него), оркестранты очень охотно и горячо играли. Я скажу, что кое-что ему удалось вполне, как, например, III часть (Andante), хуже прошли быстрые части из-за его мании все торопить: Скерцо летело, как потерявший управление паровоз, а финал из-за быстроты утратил всю легкость и уютность и превратился во что-то весьма мутное и нечистое. Ободренный успехом Гаук захотел даже повторить симфонию в январе, не знаю, удержится ли в нем это желание.

Недавно слушал «Светлый ручей» Шостаковича. До чего это слабо! [...]

Говорят зато, что симфония его (Шост[аковича]) чрезвычайно интересная.

За Ваше отсутствие у нас никаких новинок не исполнялось и вообще довольно скучно. Единственное, что меня обрадовало, это романсы (пушкинские) Шебалина3, которые изумительно выразительно звучат в голосе и необыкновенно тонко гармонизованы в психологическом плане.

Лина Ивановна пела раза два. Я не слышал, но говорят, что несколько страдала интонация. В чем дело не знаю, не имел повода спросить.

Я чрезвычайно рад успеху Вашего скрипичного концерта, в чем я, правда, вперед был уверен, так как он мне казался необыкновенно привлекательным сразу; что он притом прекрасно звучал, меня особенно восхищает. [...]

Я лично прозябаю. В предыдущем письме писал, что набросил черновички (самые поверхностные) 3-х частей какой-то симфонии, С тех пор прошло больше 2-х недель, а финал совсем почти не двигается с места. Все — очень слабо и неинтересно не только для других, по и для меня. Зачем пишу, сам не понимаю. В конце декабря здесь будет Альбер Вольф4 — это парижский?

Всего доброго. Обнимаю Вас.

Ваш Н. Мясковский

12/XII 1935. Москва

407. С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

16 декабря 1935 г., Алжир

Алжир, 16 дек. 1935

Дорогой Ник[олай] Як[овлевич].

Путешествие идет к концу — надоело все время играть одно и то же! Хотя вообразите, в Алжире недавно играли мой квинтет и, говорят, неплохо, значит есть какие-то жертвенные исполнители и служители, для которых надо постараться. Но в общем тянет в Москву —пора из сундука вынимать мою шапку.

Лапку жму.

Ваш С. Пркфв 408. С. С. ПРОКОФЬЕВ — H. Я. МЯСКОВСКОМУ

20 декабря 1935 г., Карфаген

Карфаген, 20 дек. 1935

Дорогой Ник[олай] Як[овлевич].

Посылаю Вам пару карфагенских бритв. Тунис, где был мой последний концерт, не так интересен, но очень интересен Карфаген — в нескольких километрах от него, и, право же, впечатлительно, когда показывают, где Аннибал проиграл свою последнюю битву, после чего римляне срыли Карфаген. Вследствие этого — развалины, главным образом, последующего римского происхождения, карфагенского же находят утварь и могилы.

Обнимаю.

С. П.

409. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

20 февраля 1936 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич, со дня Вашего отъезда я не имею о Вас никаких известий1. Как прошел Ваш парижский концерт (Сетанс)?2 И что Вы вообще делаете? Где мечетесь? Вышли ли из печати Ваши «Мысли», «Детские пьесы», «Киже»? До меня дошли известия, что Рене-Батон 21 февраля играет мою симфоньетту, — это Ваши старания? Спасибо. Здешние мои подвиги проходят весьма посредственно: Эр. Клейбер ни с того, ни с сего, сыграл мою Серенаду для малого оркестра3 — одновременно и очень хорошо, и довольно плохо (технически— да, по смыслу и характеру — нет), затем Кубацкий дважды начисто испоганил мою 14-ю симфонию, которую в прошлом году играл весьма прилично4. Сделал все по-своему и весьма нелепо и не позвал меня даже ни на одну репетицию. Ходят по Москве слухи, что Ваши песни для конкурса «Правды» найдены превосходными и даже какая-то премирована5, но официально об этом нигде нет. Быть может, испугались наделавших шума статей в «Правде» о Шостаковиче («Леди» и «Св[етлый] ручей»)6. Ну, одним словом, — результатов конкурса все еще нет. Имел мимолетную встречу с Себастьяном — сказал, что у меня для него Ваша увертюра. Он задавал мне какие-то уклончивые вопросы, а когда мы условились встретиться, чтобы я мог ему передать ноты,— он не пришел. Правда, у него медовый месяц — он «ganz ernst geheiratet» *, но все же его поведение мне не совсем понятно. У нас

* всерьез женился (нем.). сейчас стоят такие дьявольские холода, что я почти не вылезаю из гриппа и потому не имел еще чести познакомиться с новым директором Музгиза, неким Гринбергом (не музыкальным рецензентом!). Будет ли это лучше Хавенсона не знаю, но хуже быть едва ли может. В частности, Музгиз — уже в ведении Комитета по делам искусств, то есть П. М. Керженцева (как Вы с ним?).

Жизнь моя протекает в общем тоскливо: в лермонтовских романсах остановился на 127, больше не мог — надоело. За оркестровку симфонии8 до сих пор не принимался.

Нет ли в Париже каких-нибудь интересных музыкальных новинок? Быть может, вышел Концерт Стравинского? Я не знаю «Дон-Кихотовских» романсов Равеля9. Нельзя ли будет справиться, что нового издано из Глазунова и Метнера (последнее, что мне известно, это op. 55 № 1) 10.

Blog

Содержание