План лекции: душа оперы путь во тьме пересечение орбит

Вид материала

Лекции

Содержание

путь во тьме.
пересечение орбит

Подобный материал:

ЛЕКЦИЯ ПЯТАЯ

ПЛАН ЛЕКЦИИ:

1. душа оперы 2. путь во тьме 3. пересечение орбит

ЦЕЛЬ ЛЕКЦИИ:

Сегодня будет стоять много вопросов, на которых мы может и не найдем ответы;.. заглянем в историю этой легенды и постановку на сцене; скажем, что великий мюзикл не сразу был признан; поговорим о парадоксах мюзикла; назовем главных солистов мюзикла.

душа оперы.

В истории возникновения романа «Призрак Оперы» больше вопросов, чем ответов. О чем говорили Леру и Гарнье? Чей скелет нашли рабочие в подвалах Оперы в 1907 году? Кто был прототипом героини? Что в романе правда, а что вымысел?

На все эти вопросы ответов нет и, возможно, не будет никогда. Но как бы то ни было, в конце концов именно Леру, можно сказать, завершил творение Гарнье, сделав то, что ни одному архитектору не под силу - он подарил Парижской Опере душу.

Формально «Призрак Оперы» является детективом, хотя и довольно своеобразным – это так называемое «журналистское расследование». Некий журналист, от лица которого ведется повествование. Разумеется, все заинтересованные лица или умерли, или на пенсии, так что результаты расследования представляют чисто академический интерес. Или литературный.

Решив выяснить, как же погиб в подвалах Оперы граф де Шаньи (кстати, реальная личность) и куда девались виконт де Шаньи со своей возлюбленной, оперной певицей Кристиной Даае, журналист делает предположение, что в этой трагедии принимал участие еще некто, считавшийся просто плодом воображения зкзальтированных девиц из кордебалета и их легковерных мамаш. И что история эта была на самом деле куда более трагичной, чем кажется.

После чего журналист начинает собирать доказательства своей гипотезы…

«Мир – театр, люди – актеры» - сказал Шекспир. А у Леру театр становится миром. Причем не театр вообще, а вполне конкретная «Гранд-Опера» с ее Большой лестницей, фойе, Ротондой, люстрой, статуей Аполлона на крыше и подвалами. Из гримерных и зрительного зала автор ведет нас до самой высокой точки Оперы – статуи Аполлона на крыше, - а потом мы спускаемся вниз, вниз в темные подвалы, о которых вряд ли помнят беспечные зрители, но они тем не менее есть, и без них бы не было бы Парижской Оперы. Парадокс? Да. Первый из парадоксов, с которым придется столкнуться читателю романа. И отражение его центрального парадокса.

В этом парадоксальном мире и живут персонажи романа – от билетерш до виконта де Шаньи, влюбленного в юную певицу. Разумеется, время от времени они покидают театр, но его образ, его атмосфера навсегда запечатлены в их душах – и неприкрытая роскошь фойе и зрительного зала, и скромная обстановка гримерных и классов, и скрытая, давящая тьма подвалов.

И невидимый, неслышимый, но тем не менее вездесущий и всемогущий, за образом гигантского театра стоит главный герой романа – Призрак Оперы!

Он скрывается в подвалах, но ему подвластен весь театр. Пусть управляющие думают , что они командуют в Опере – Призрак только смеется над ними. Пусть ведущая певица Карлотта считает, что ничто не может угрожать ее положению примадонны – Призрак докажет обратное. Пусть первая танцовщица Сорелли считает себя великой балериной – мимолетное замечание в письме Призрака позывает ее истинную цену. А если кто- то рискнет ему перечить…Последствия будут ужасны.

Находят повешенным машиниста Жозефа Буке; Карлотта опозорена перед всем театральным миром; управляющие одурачены; гигантская люстра падает в зрительный зал. И невозможно найти того, кто устраивает все это: Призрак неуловим. Кто же он – действительно призрак или все-таки человек?

Ответ знают двое: таинственная личность, известная в опере как Перс, и молодая певица Кристина Даае, неожиданно взлетевшая на вершину оперного мастерства и популярности.

Страшную тайну оперных подвалов, трагедию, скрытую в глубине роскошного здания, рассказывает Кристина своему возлюбленному, виконту Раулю де Шаньи. Реальность оказывается непосильной для юной, неопытной души, и Кристина невольно предает того, кто доверил ей тайну своего существования.

Призрак – человек. Он – самый гениальный певец на свете, обладающий абсолютной властью над душами тех, кто слышит его голос. Кроме того, он гениальный композитор, архитектор, ученый и лучший на свете чревовещатель. Именно он научил юную актрису петь так, что весь Париж оказался у ее ног. Любопытная Кристина узнала страшную тайну Призрака – причину, которая заставила его скрываться в подвалах и ненавидеть человечество: Эрик рожден с безнадежно уродливым лицом. Он не знает и не хочет знать, что такое добро и зло, и, чтобы добиться своего, не останавливается ни перед чем. И он любит Кристину.

Сквозь лабиринт обмана, страха и предательств, не менее запутанный, чем лабиринт оперных подвалов, проходят Эрик, Кристина и Рауль. И кончается все это простым выбором, который предлагает Эрик Кристине: или она соглашается стать его женой, и тогда все кончается благополучно, или же она отказывается, и тогда Эрик прямо во время спектакля взрывает Оперу. Разумеется, для Кристины выбора нет – она не может обречь столько людей на смерть…

Что это за роман? Детектив? Роман ужасов? Мелодрама?

Ответ дает неожиданный и, возможно, парадоксальный финал, но, прежде чем говорить о финале, давайте еще раз посмотрим на то , что мы уже знаем.

Эрик ни разу не появляется «на сцене». Все время кто-то рассказывает о нем – то Жозеф Буке, то Кристина, то Перс. Его почти никто не видит. И все же его незримое присутствие постоянно и неизбывно, он – истинный хозяин театра, а парадоксальное сочетание прекрасного голоса и некрасивого лица – очевидное отражение того самого парадокса с подвалами и архитектурной роскошью Оперы, о которой мы уже говорили. Его голос превосходит и одновременно вбирает в себя все человеческие голоса, какие только могут звучать в этом храме искусства, а свой талант архитектора Призрак вложил в постройку Оперы. Кроме того, маска, которая скрывает лицо Эрика, - одновременно и отражение «галереи масок» на фронтоне Оперы, и четкий парафраз древнейшего театрального символа.

Эрик – олицетворение Парижской Оперы, ее дух, ее душа.

Разве после этого имеет значение, чем кончится роман?

Имеет, и немаленькое. Потому что в финале мы сталкиваемся с еще одним парадоксом, еще одним неразрешимым противоречием, которое выходит далеко за пределы Парижской Оперы, да и вообще за какие-либо пределы.

Пусть Эрик невероятно талантлив и способен на то, чего не может сделать никто другой – он мечтает о том единственном, что ему не дано. О нормальной жизни. О любви. О сочувствии.

И когда Кристина, вынужденная согласиться на его «предложение», позволяет ему поцеловать себя, происходит нечто таинственное и прекрасное. Во мраке подвалов Оперы и в еще большем мраке одинокой жизни вспыхивает, как звезда, истинная красота его души. В глазах самого Эрика все его темное могущество стоит минуты простого сочувствия, - и он отпускает своих пленников, хоть и знает, что не переживет разлуки с Кристиной.

Вот он, главный парадокс сюжета: противоречие между уродливой оболочкой и истинной сущностью. Если подумать, разве могло быть иначе? Мог ли величайший певец и композитор мира не оказаться на самом деле прекрасным?

Разумеется, «Призрак Оперы» - романтическая мелодрама. И его центральный сюжет – не что иное, как литературная переработка известной сказки о красавице и чудовище. Леру использует также прием, который впервые применила, наверно, Мери Шелли в «Франкенштейне»: подмену главного героя. Оказывается, роман вовсе не про то, как влюбленная пара борется против коварного злодея, мешающего им воссоединиться. Он о другой любви – возносящей, просветляющей …и отвергнутой.

Кристина принимает жертву Призрака и уходит. Через три недели Эрик умирает от разбитого сердца.

И вот тогда Леру в кратких фразах рассказывает нам его горькую биографию. Человек, от которого отказались родители; которого демонстрировали на ярмарках в качестве циркового уродца; чей талант использовали бессердечные восточные правители для своих жутких развлечений; приговоренный к смерти по прихоти капризного шахиншаха; и, наконец, затворник в подвалах Оперы, умерший от горя, -и это судьба величайшего музыканта мира? Конечно, все это, возможно, лишь фантазия Леру. – но горькая правда стоит за этой фантазией: люди не приемлют тех, кто не такой, как другие. Гений, не гений – нам все равно, мы шутя затравим кого угодно, кто от нас отличается. Что ж вы делаете, люди?...

«Его сердце могло вместить целую империю, но ему пришлось довольствоваться каким-то подвалом…»
^

путь во тьме.

Судьба романа «Призрак Оперы» долгие годы была не менее горькой, чем судьба его героя. Хотя начиналось все очень неплохо. Роман был с восторгом встречен читающей публикой, а в 1925 году появилась первая экранизация, еще немая, но уже с первыми робкими попытками применить цвет – сцена маскарада с алым плащом Красной Смерти была одним из первых цветных кинофрагментов в истории. Роль Эрика сыграл великий актер эпохи немого кино Лон Чени, и его работа потрясает до сих пор.

Но, к сожалению, голливудские кинокритики то ли не поняли, то ли не пожелали понять, про что же на самом деле роман Гастона Леру, объявили финал фильма «неестественным» и потребовали его переснять. Таким образом, одна из самых лиричных сцен мирового кинематографа исчезла навсегда, но что гораздо хуже – исказилось восприятие самой книги, и в глазах публики она превратилась в традиционный «роман ужасов».

У парадоксального романа оказалась парадоксальная судьба – главного парадокса просто не увидели!

В течение более полувека голливудские кинематографисты упорно экранизировали «Призрака». Ни одна из последующих картин не могла похвастаться и десятой долей успеха того, давнего фильма. Большинство из них по жанру являются «ужастиками», но есть среди них и рок-опера, и мелодрама, и молодежный фильм, и даже несколько комедий. И в конце концов исходный сюжет почти забылся, и люди искренне считали, что «Призрак Оперы» - это такой роман ужасов, который только на то и годиться, чтобы снимать по нему бездарные фильмы.

Никто и предположить не мог, что звездный час старой истории еще настанет.
^

пересечение орбит

В начале 1980-х молодую певицу и танцовщицу Сару Брайтман пригласили на роль Кристины в малоизвестном мюзикле Кена Хилла. Брайтман была тогда занята в других спектаклях, да и мюзикл, прямо скажем, был бездарным, так что от предложения она отказалась. Но об этом узнал будущий муж Брайтман – знаменитый Эндрю Ллойд Уэббер.

Он - автор «Иисуса Христа – Суперзвезды» и «Кошек», самый популярный композитор в мире, мультимиллиардер и английский лорд. На его счету сейчас около пятнадцати мюзиклов, которые составляют основу репертуара многих музыкальных театров мира. И вот этот человек призадумался над идеей написать мюзикл по «Призраку Оперы».

Идею Уэббера немедленно подхватил знаменитый продюсер Камерон Макинтош, давний партнер композитора. Макинтош, стоявший за постановками невероятного количества успешных мюзиклов, в том числе «Моей прекрасной леди», «Отверженных» и «Кошек», должно быть, интуитивно почувствовал, что может принести эта идея. А может быть, просчитал. Дело в том, что тогда, в середине восьмидесятых, публике начали надоедать традиционные веселые мюзиклы бродвейского образа. Публика хотела романтизма, трагизма и постановок большого масштаба. «Я всегда мечтал написать большую романтическую историю,- говорит Уэббер. – «Призрак» оказался именно тем, чем надо!»

Прочитав книгу, композитор решил твердо придерживаться основных идей Леру. Разумеется, всю книгу на сцену перенести было нельзя, да и не нужно. Содержание пришлось основательно переделывать, опустить множество подробностей, в том числе имя Призрака – Эрик. Конечно, и исполнители, и зрители знают, как зовут героя, но в мюзикле это имя ни разу не упоминается. Роль резонера в спектакле досталась мадам Жири, которая из глупой пожилой уборщицы превратилась в результате в мудрую и очень обаятельную балетмейстершу, которая все-все знает, Признаку помогает, а Кристине относится как строгая, но заботливая тетка. Но движущую силу сюжета – взаимоотношения трех главных героев – Уэббер и его соавтор-либреттист Ричард Стилго оставили неизменной.

Музыка получилась совершенно ни на что не похожей, потому что Уэбберу удалось невозможное – огранично соединить в одном спектакле почти все известные музыкальные сценические жанры. Уэббер не подражал популярным стилям – он взял из них то, что считал лучшим, обработал, изменил, сплавил друг с другом и с собственными представлениями о том, как это должно звучать, и в смешении жанров возникло удивительное единство. Музыкальная драматургия спектакля имеет и сюжетный смысл: ведь сам Призрак тоже был новатором в музыке, презирал застывшие, выродившиеся формы и трансформировал музыку, создавая новое, неизвестное и могущественное звучание.

Дизайнер Мария Бьорнсон создала для спектакля просто сказочное оформление. Знаменитая скульптура позолоченного ангела стала одним из символов спектакля, лестница в сцене маскарада воспроизводила знаменитый изгиб Большой лестницы в «Гранд-Оперы», а люстра летела вниз с пугающей скоростью прямо над головами зрителей, но в конце концов всегда благополучно приземлялась на сцене. Костюмы и парики изготовлялись из подлинных материалов, а от сцены на подземном озере, с ее свечами, туманом и бесшумно скользящей гондолой, снова и снова захватывает дух, сколько бы раз ее ни видеть.

Ставил спектакль Харольд Принс, хореограф – Джиллиан Линн. К постановке были привлечены иллюзионист Пол Дениэлс, создавший множество сценических эффектов – от огненных шаров, летящих из посоха Призрака, до таинственного исчезновения Призрака в финале, - и гример Кристофер Такер, разрабатывавший грим для знаменитого фильма «Человек – слон».