Сельское хозяйство
| Вид материала | Документы |
- Т. А. Аббясева «математика и сельское хозяйство» (Предпрофильный курс) Автор курса, 92.47kb.
- Обязательное Описания группировок Раздел a сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 7598.94kb.
- Занятие №18,19 10-11 класс Прочитайте лекцию: Сельское хозяйство мира: состав, особенности, 200.99kb.
- А сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 6351.3kb.
- A сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 5371.45kb.
- А сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 3044.15kb.
- А: сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство стр, 3601.95kb.
- 13 Агропромышленный комплекс, 420.61kb.
- Календарный план учебных занятий по дисциплине: Модуль Введение, 40.14kb.
- Сельское хозяйство, 257.76kb.
Глава 5
Сельское хозяйство
В экономике стран с низким доходом сельское хозяйство играет центральную роль. На долю сельского хозяйства приходится более 70% рабочих мест, тогда как в странах со средним уровнем дохода занятость в этой отрасли составляет 30%. В промышленных странах этот показатель равен всего 4%. Особенно в бедных африканских странах сельское хозяйство также является основным источником иностранной валюты и дохода, продовольственного обеспечения и жизнеобеспечения для большей части населения этих стран (UN, 2002 г.) Женщинами в сельском хозяйстве Африки производится, перерабатывается и обеспечивается хранение 80% продовольствия, а на долю женщин в странах Южной и Юго-восточной Азии приходится 60% всех сельскохозяйственных работ и производства продовольствия. Для того чтобы большая часть развивающихся стран смогла обеспечить устойчивое человеческое развитие, необходимо повысить производительность сельского хозяйства, уровень продовольственной безопасности, доходов и занятости.
И в Латинской Америке сельское хозяйство является важным источником экспорта и поступления валюты (UNCTAD, 1996 г.). В принципе, в странах, где превалирует сельское хозяйство, торговля может стать источником доходов для решения задач человеческого развития, включая обеспечение здравоохранения, образования и социальной защиты. Кроме того, во многих развивающихся странах сельское хозяйство является главным источником потенциальных дополнительных внутренних поступлений для инвестирования в отрасли с более высокой степенью переработки, включая пищевую промышленность и предприятия обрабатывающих отраслей, играющие важную роль в развитии человеческого потенциала. Таким образом, успехи и недостатки сельского хозяйства оказывают огромное воздействие на деятельность по сокращению бедности, улучшение гендерных отношений и содействуют человеческому развитию во многих развивающихся странах.
^ Нужен ли для сельского хозяйства какой-то специальный режим?
В течение длительного времени по вопросам регулирования торговли сельскохозяйственной продукции велись самые жаркие дебаты на международных торговых форумах (Вставка 5.1). Появились различные подходы к сельскому хозяйству - от подчеркивания его «многофункциональной роли» (в поддержку которого выступало ЕС, Япония и другие страны) до его роли в обеспечении «продовольственной безопасности и развития» (в пользу этого выступало большинство развивающихся стран) и в обеспечении «продовольственной независимости» (ряд неправительственных организаций).
По мнению ЕС, Японии и некоторых других членов ВТО, сельское хозяйство характеризуется многофункциональностью. Под этим подразумевается, что помимо производства продовольствия и сырья для текстильной промышленности, оно выполняет другие, не связанные с производством товаров, функции. К таким функциям относятся: продовольственная безопасность, культурное население, обеспечение жизнеспособности сельской экономики, предотвращение стихийных бедствий, создание благодатного ландшафта и открытых территорий, сохранение биоразнообразия и охрана окружающей среды, обеспечение занятости пожилых фермеров. Для этих стран многофункциональность сельского хозяйства служит обоснованием высокого уровня защиты своего сельскохозяйственного производителя, а также предоставления внутренних и экспортных субсидий.
| ^ Вставка 5.1. Соглашение по сельскому хозяйству – история вопроса, перспективы, текущее положение История вопроса и перспективы Хотя формально тематика сельского хозяйства входила в рамки Генерального соглашения по тарифам и торговле, учрежденного в 1947 г., она была исключена из его прерогативы в течение почти 50 лет, главным образом в связи с тем, что США в 1950-х годах попросили разрешить им продолжить применять протекционистские меры в отношении сахара, молочных продуктов и другой сельскохозяйственной продукции. После того, как в 1955 г. США получили широкомасштабное освобождение от обязательств ГАТТ, статью XI стали ненастойчиво применять к другим странам -сельскохозяйственным производителям. (Статья XI запрещает любые количественные ограничения импорта и экспорта, будь то при помощи квот, импортных или экспортных лицензий, либо иных количественных мер; допускается лишь применение пошлин, налогов и других сборов). Среди сторон, выигравших от такого развития событий, следует назвать ЕС, которое за период с 1950 по 1970 гг. при помощи экспортных субсидий перешло из категории нетто-импортера продовольствия в категорию нетто-экспортера. После окончания Второй мировой войны разные страны использовали различные формы поддержки сельскому хозяйству в области государственной поддержки, экспортного субсидирования и обеспечения доступа на рынок. В некоторых странах были созданы системы, подобные ЕС, не ограничивающие объем производства и практически не ограничивающие бюджетные расходы на субсидирование. Этот процесс получил ускоренное развитие в 1980-х до такой степени, что в некоторых странах образовались излишки сельскохозяйственной продукции, которые можно было поставлять на экспорт только при наличии экспортной субсидии. В целом, правила ГАТТ оказались малоэффективным инструментом регулирования торговли сельскохозяйственной продукцией. Многие потоки торговли сельскохозяйственной продукцией оказались под влиянием экспортных и внутренних субсидий, при этом более жесткие ограничения на импорт попросту игнорировались. Положение изменилось в ходе Уругвайского раунда (1986-1994 гг.) многосторонних торговых переговоров. Представители традиционных экспортеров сельскохозяйственной продукции (развивающихся и промышленных стран), настояли на том, чтобы на Уругвайском раунде было принято решение о пересмотре вопроса о защите сельскохозяйственного производителя. Некоторые развивающиеся страны, особенно страны Латинской Америки, занимали в ходе Уругвайского раунда особенно активную позицию, принимая все меры к тому, чтобы заключительное соглашение содержало существенные нормы в области торговли сельскохозяйственной продукцией. Соглашение по сельскому хозяйству было подготовлено в ходе указанных переговоров в 1994 г. В основе соглашения - три компонента: доступ на рынок, внутренняя поддержка и экспортные субсидии. И хотя на ключевые аспекты окончательного текста соглашения большое влияние оказали двусторонние договоренности между ЕС и США, основные элементы этой договоренности так и не были воспроизведены в Соглашении по сельскому хозяйству. Нынешняя ситуация Соглашением по сельскому хозяйству установлен срок начала его пересмотра – 2000 г. В то же время, такая дата, как конец 2003 г., когда истекает срок действия его «мирной оговорки», дает возможность установить довольно реальный конечный срок достижения, по крайней мере, предварительной договоренности. В ходе первого этапа процесса пересмотра - с марта 2000 по март 2001 гг. - получено 45 предложений от 126 стран, при этом половина предложений поступила от развивающихся стран. В ходе второго этапа - с марта 2001 по февраль 2002 г. – прорабатывались технические аспекты предложений, которые поступили в ходе первого этапа, и рассматривались вопросы в отношении предложений, поступивших в неофициальной форме. Развивающимися странами поднимались вопросы продовольственной безопасности, продовольственной помощи, особого и дифференцированного режима, проблемы стран, являющихся производителями одного вида сырьевых товаров и малых островных государств. Решающим - после Уругвайского раунда - станет третий этап, стартовавший в марте 2002 г, поскольку к марту 2003 г. членам ВТО предстояло согласовать параметры, которые лягут в основу последующих переговоров. При этом не совсем ясно, идет ли речь о согласовании правил или принятии фактических обязательств. В ходе этого этапа предстояло также согласовать ключевые элементы нового Соглашения по сельскому хозяйству, включая перспективы «корзины развития» (вставка 5.8). Предполагалось достичь новой договоренности к Министерской конференции ВТО в Канкуне (Мексика, сентябрь 2003 года). Однако страны по-прежнему придерживаются противоположных позиций. Тогда как ЕС, Япония и Норвегия продолжают ссылаться на многофункциональный характер сельского хозяйства, развивающиеся страны Юго-Восточной Азии и других регионов настаивают на обеспечении полномасштабного доступа на рынки развитых стран и полномасштабное сокращение субсидий. Кэрнская же группа, куда входят промышленные и развивающиеся страны, и США продвигают свои собственные предложения по либерализации. Следует остановиться на выдвинутом в июле 2002 г. предложении США, так как в нем предусматривается значительное сокращение «искажающей торговлю» внутренней поддержки (т.е. субсидирования отечественных производителей) для всех видов производимой продукции и торговых партнеров. При этом для промышленных стран предусматривается установить максимально допустимый уровень в пять процентов от общей стоимости произведенной продукции, а для развивающихся стран – 10 процентов. Всем членам ВТО по истечении переходного пятилетнего периода предлагается также снизить ставки пошлин до максимально допустимого уровня в 25%. Обе американские рекомендации амбициозны и чреваты далеко идущими последствиями. Особенно это касается первого предложения, принимая во внимание уровень субсидирования сельскохозяйственного производителя во многих странах, включая США. Однако в рамках действующего Соглашения по сельскому хозяйству данное предложение не потребует от США внесения существенных изменений в свою аграрную политику. И это несмотря на принятие в США последнего Закона о поддержке сельского хозяйства и инвестиций в развитие сельских территорий, в соответствии с которым на субсидирование аграрного сектора выделяется 180 млрд. долларов вплоть до 2011 г. При этом в три первые года действия закона в виде субсидий предполагается выделить более трети указанной суммы. В отличие от предложений США по либерализации отношений в сельском хозяйстве, такие страны, как Индия, требуют, чтобы в центре пересмотренного Соглашения по сельскому хозяйству должны быть вопросы продовольственной безопасности и устойчивого жизнеобеспечения сельских территорий, тем самым, придавая большую значимость неторговым проблемам.. Поддерживая позицию Индии, многие развивающиеся страны предлагают еще более комплексно подойти к вопросам развития сельского хозяйства, выдвигая предложения о формировании «корзины развития"». Источник: Anderson, Hoekman and Strutt, 1999; WTO, 2001; Biswajit Dhar, 2002, ‘Subsidising US Farmers under AoA’, ^ The Economic Times (India), 9 August. |
| |
Однако большинство развивающихся стран рассматривают концепцию многофункциональности сельского хозяйства не иначе, как только предлог для защиты своего сельскохозяйственного производителя. Несмотря на то, что многие развивающиеся страны признают неторговые аспекты сельского хозяйства, они не считают, что положение в промышленных странах сравнимо с уровнем развития развивающихся стран. Поэтому многие страны выступают за принятие жестких и основанных на реальном механизме правоприменения правил многосторонней торговли, сокращающих уровень поддержки сельского хозяйства и объем экспортных субсидий в промышленных странах. Кроме того, развивающиеся страны требуют большей свободы в разработке национальной государственной политики с целью обеспечения продовольственной безопасности и достижения общих целей развития. Более того, развивающиеся страны, где большая часть населения занята в натуральном сельском хозяйстве, настаивают на том, чтобы нормы многосторонних соглашений не распространялись на значительную часть видов сельскохозяйственной деятельности, поскольку большинство сельхозпроизводителей просто не в состоянии оказывать какое-либо искажающее влияние на сельскохозяйственную торговлю. Кроме того, они считают, что разрыв между предложением и спросом на продовольствие – это проблема развития, решение которой нельзя отдавать на откуп рыночной стихии.
И, наконец, целый ряд организаций гражданского общества, например, «Ла Вия Кампезина», выдвинули идею продовольственной независимости в качестве обоснования того, чтобы на сельское хозяйство не распространялся многосторонний торговый режим . Тем временем, другие организации выступают в пользу формирования многосторонних правил, применяемых в отношении ограниченного числа участников. Предлагается также принять оговорку о возможности выхода из соглашения до тех пор, пока сельское хозяйство развивающихся стран не будет полностью адаптировано к требованиям многостороннего торгового режима (Kwa, 2001).
Большая свобода действий в рамках Соглашения по сельскому хозяйству ВТО позволит развивающимся странам решать проблему продовольственной безопасности посредством выставления «позитивного перечня» сельскохозяйственной продукции, на который будет распространяться действие норм, принятых в ходе Уругвайского раунда (вставка 5.1). Принимая во внимание разный уровень сельского хозяйства развивающихся стран, такой гибкий подход даст возможность дифференцировать между развивающимися странами, которые импортируют основные продовольственные товары, и теми, кто их экспортируют, а также между странами, которые экспортирует основные продовольственные товары, и теми, кто развивает экспорт товарной продукции.
Предоставление большей свободы действий в рамках данного соглашения позволит промышленным странам решать проблемы развития сельских территорий и охраны окружающей среды таким образом, чтобы от этого не пострадали интересы сельскохозяйственных производителей развивающихся стран. Такой подход будет, скорее всего, способствовать внедрению методов устойчивого сельскохозяйственного производства, поскольку при этом будут в большей степени учитываться требования сохранения биоразнообразия.
^ Тарифы и доступ на рынок
Подсчитано, что в 2005 г. даже после того, как западноевропейские страны выполнят свои обязательства в рамках Соглашения по сельскому хозяйству, принятые в ходе Уругвайского раунда (более подробная информация приводится ниже), средняя ставка тарифа по сельскохозяйственной продукции и продовольственным товарам, установленная странами Западной Европы, составит около 30%. В Японии и Республике Корея этот показатель будет еще выше – 57%. В странах ОЭСР средняя ставка тарифа по этой продукции составит 36%, тогда как в развивающихся странах - всего 20%. В глобальных масштабах средняя ставка тарифа по агропродовольственным товарам будет равна 29%, что в два раза выше, чем на текстильные изделия и одежду (другой сектор с высоким уровнем протекционизма во многих промышленно развитых странах), и в четыре раза выше, чем по иной продукции обрабатывающей промышленности. (Anderson, Hoekman and Strutt, , 1999 г.).
По подсчетам Бюро по экономике сельского хозяйства и природопользования Австралии, сделанным в 2000 г., пятидесятипроцентное сокращение поддержки сельского хозяйства приведет к росту мирового ВВП на 53 млрд. долларов в год в 2010 г. (по сравнению с альтернативным вариантом, где такое сокращение не предусматривается), при этом 40 млрд. долларов указанного роста будет достигнуто промышленными странами. Эксперты Бюро рассматривают приведенные цифры как весьма осторожные, поскольку при этом не учитываются динамичный рост ВВП за счет увеличения конкуренции, развития технологий, инноваций и т.д., который во многих странах может быть не только равен, но и выше роста ВВП, рассчитанного по базовому сценарию. Хотя расчеты указывают на тенденцию роста экономики в целом, для стран Африки, Китая, Малайзии и Филиппин ожидается ухудшение условий торговли.
Для оценки уровня человеческого развития такие глобальные модели не особенно полезны, поскольку они агрегируют в довольно большом масштабе и нередко дают чрезмерно оптимистичные прогнозы. В итоге, оказываются скрытыми дистрибутивные воздействия роста между неимущими и богатыми слоями населения, странами и даже между целыми регионами, которые по агрегированным показателям прогнозируются как выигрывшая сторона. Гораздо более полезными являются модели, позволяющие получить дезагрегированные оценки и провести дифференциацию между выигравшими и проигравшими. Те несколько исследований, в которых были получены дезагрегированные оценки последствий Уругвайского раунда, указывают на то, что некоторые развивающиеся страны, особенно страны Центральной Африки, оказываются, в конечном итоге, в проигрыше (Page and Davenport, 1994 г.; Harrison, Rutherford and Tarr, 1996 г.; Thomas and Whalley, 1998 г.).
Хотя и являясь более полезными, дезагрегированные модели страдают от тех же недостатков, что и модели, в которых агрегируются параметры глобального уровня. Прогнозируемые для выигравших стран выгоды часто не достигаются по причине олигополистического характера рассматриваемых рынков, поскольку модели строятся на допущениях по взаимозависимости предложения и спроса, которые не соответствуют реальной ситуации в экономике стран и регионов. пример, компании химической отрасли, занимающие ныне доминирующие позиции в семеноводстве, связаны с компаниями по торговле зерном и предприятиями пищевой отрасли в производственной цепочке, где ценообразование диктуется внутренней политикой данного сегмента экономики. Во многих случаях одни и те же транснациональные компании закупают, перевозят и мелят зерно, затем скармливают его скоту или перерабатывают в крупяные изделия, часто пересекая в ходе этого процесса границы разных государств. Например, в США 60 процентов сооружений по перевалке зерна находится в собственности таких компаний, как «Cargill», «Cenex», «Harvest States», «ADM» и «General Mills», на долю компаний «Cargill», «ADM» и «Zen Noh» приходится 82% экспорта кукурузы, 81% предприятий по переработке и упаковке говядины находится в собственности компаний «ADM», «ConAgra», «Cargill и «Farmland Nation», 61% мукомольных мощностей находятся в собственности компаний «ADM», «ConAgra», «Cargill» и «General Mills» (Murphy, 2002 г.).
В некоторых промышленных и развивающихся странах государственные торговые предприятия по-прежнему играют важную роль. В ответ на требования о прекращении такой практики развивающиеся страны утверждают, что существование таких организаций продиктовано требованиями государственной политики (например, требованием обеспечения продовольственной безопасности) и необходимостью защиты от сконцентрированной рыночной мощи транснациональных агропродовольственных корпораций.. По этим и ряду других причин, оптимистические прогнозы в части, касающейся роста благосостояния в результате подписания Соглашения по сельскому хозяйству на Уругвайском раунде, оказались несостоятельными. По мнению Мерфи (Murphy,2002 г.), неверно рассчитаны ценовые тренды, неверно определены страны, где произойдет увеличение экспорта, неправильно спроецирована реакция сельскохозяйственных производителей на изменение программ поддержки. Действительно, основанные на моделировании прогнозы выгод, которые страны получат от введения в действие многосторонних торговых правил, будут, скорее всего, малоприменимы с точки зрения оценки результатов человеческого развития до тех пор, пока глобальный торговый режим не будет учитывать уровень концентрации рыночной власти в транснациональной сельскохозяйственной торговле, а также в распределении выгод.
Тарификация, квоты и защитные меры
В рамках заключенного в ходе Уругвайского раунда Соглашения по сельскому хозяйству все нетарифные барьеры были преобразованы в связанные тарифы, определяющие максимально допустимый уровень их повышения.1 Для промышленных стран предусматривалось сокращение средней величины ставок тарифа на 36% в течение 1995-2000 гг. (исходя из показателя за базовый период 1986-1988 гг.) при минимальном уменьшении ставок на 15% по каждой тарифной позиции. Для развивающихся стран предусматривалось 24-процентное сокращение средней величины ставок тарифа при минимальном уменьшении ставок на 10% по каждой тарифной позиции в период с 1995 по 2004 гг. Наименее развитые страны были освобождены от принятия обязательств о тарифных сокращениях.2
Было признано, что, несмотря на указанные выше сокращения, уровень ставок тарифа будет по-прежнему высоким – и даже запретительным – во многих секторах. Поэтому, для обеспечения доступа на рынок для продукции, на которую устанавливаются тарифы, были предложены тарифные квоты (вставка 5.2). Система тарифных квот является единственным механизмом, обеспечивающим реальное расширение доступа на рынок в рамках Соглашения по сельскому хозяйству. Квоты распадаются на две категории:
- ^ Существующие возможности доступа на рынок, которые предоставляются на двусторонней основе для поддержания странами-экспортерами своего присутствия на рынках, который у них был до тарификации нетарифных барьеров (т.е. доступ, разрешенный по импортным квотам или на основе добровольных ограничений экспорта). Существующие возможности доступа обеспечиваются для продукции, импорт которой составляет не менее трех процентов объема внутреннего потребления в базовом периоде (1986-88 гг.). Уровень текущего доступа должен быть не менее аналогичного показателя в течение базового периода. Расширение доступа возможно в течение переходного периода.
- ^ Минимальные возможности доступа, применяемые на основе режима наибольшего благоприятствования, гарантируют объемы импорта на уровне не менее 5 процентов внутреннего потребления за базовый период. Так уровень доступа обеспечивается для продукции, импорт которой составляет менее трех процентов внутреннего потребления в базовом периоде. Минимальный уровень доступа – абсолютный объем товара, импорт которого страна обязана разрешить, - составляет 3 процента внутреннего потребления в базовом периоде с увеличением до 5 процентов к 2000 г. (2004 г. для развивающихся стран).
Понятие «возможности доступа на рынок» призвано не допустить снижения объемов импорта в результате процесса тарификации. Примерно 40 стран-членов ВТО зафиксировали в своих обязательствах около 1400 тарифных квот (таблица 5.1). Введение тарифных квот привело к созданию сложной системы, которая, в свою очередь, повлекла формирование отношений и на двусторонней основе. Кроме того, из-за несовершенства администрирования тарифными квотами, только у двух третей квот был высокий уровень наполнения. Квоты не обеспечивают беспошлинный доступ. Ставки в рамках тарифных квот могут достигать 30 процентов, которые в промышленном секторе рассматривается как тарифный пик.
Для защиты импорта товаров, которые подлежали тарификации, был создан механизм специальных защитных мер, при этом соответствующие обязательства должны были быть зафиксированы по конкретным товарным позициям в национальных перечнях тарифных обязательств. В рамках данного механизма разрешается применять дополнительную пошлину (но не количественные ограничения) в отношении импорта определенной продукции, если рост объемов импорта этой продукции превышает определенный уровень, или цены на импортируемую продукцию падают ниже определенного уровня.3 Доказательства нанесенного ущерба не требуется, и специальные защитные меры могут быть введены почти автоматически, не делая при этом ссылки на то, что увеличение объема импорта или падение цен на импортируемый товар ниже предельного уровня отрицательно сказалось на отечественных потребителях. Пока этим механизмом могли воспользоваться лишь 38 членов ВТО – почти все они являются промышленно развитыми странами (Ruffer, Jones and Akroyd, 2002 .). Это обстоятельство объясняется тем, что по условиям соглашений о займах на структурную перестройку, выделенных международными финансовыми организациями, многие развивающиеся страны были вынуждены ликвидировать нетарифные барьеры, и им просто нечего было «тарифицировать».
-
^ Вставка 5.2 Пример тарифной квоты
Тарифная квота представляет собой двухуровневую систему. Хотя уровень связывания в рамках режима наибольшего благоприятствования может быть установлен на относительно высоком уровне (в результате тарификации), определенный объем импорта данной продукции может облагаться пошлиной по гораздо более низкой ставке. Например, в 1999 г. ЕС установил ставку в рамках тарифной квоты на импорт кукурузы в размере 24,45 Евро за тонну (при объеме квоты - 2 миллионов т. Ставка по режиму наибольшего благоприятствования (сверх квоты) составляла 48,45 Евро за тонну. Уровень фактического наполнения – фактический объем импорта в сопоставлении с объемом квоты - составил 67%.
Таблица 5.1