В. Г. Графский Всеобщая история права и государства Учебник

Вид материалаУчебник
Подобный материал:
1   ...   56   57   58   59   60   61   62   63   ...   84
Апелляционный суд — пересмотр решений трибуналов по существу.

Серьезные преступления рассматривались с коллегией при­сяжных. По Кодексу 1808 г. присяжные выбирались из граждан в возрасте 30 лет, пользующихся политическими и гражданскими правами. Они могли избираться из определенных социальных групп, которые перечислены в Кодексе: членов избирательных коллегий; 300 крупнейших налогоплательщиков департамента; должностных лиц, назначенных самим императором; докторов и лицензиатов факультетов права, медицины, естественных наук, литературы; членов и корреспондентов академий и других научных обществ, признанных правительством; нотариусов; банкиров, ме­нял, купцов и торговцев, имеющих патент одного из двух первых классов; государственных служащих, получающих оклад не менее 4000 франков... (ст. 382).

Никто не мог быть присяжным в том деле, в котором он уча­ствовал в качестве должностного "лица судебной полиции, свиде­теля, эксперта или стороны (ст. 383). Список присяжных составлял префект;

4. Кассационный суд (один на всю страну) занимался рассмот­рением жалоб, указывающих на формальные упущения, наруше­ния закона, их неверное истолкование, имевшее место в апелля­ционном суде.

Тема 23. Кодификации уголовного и гражданского права Франции 503

Гражданским кодекс французов 1804 г. (Колене Наполеона)

О гражданском кодексе заговорили еще при первых обсужде­ниях законодательной политики в Национальном собрании Фран­ции 1789 г. В резолюции от 6 августа 1790 г. говорилось, например, что "гражданские законы должны быть объединены и реформиро­ваны законодателем, который должен составить общий свод про­стых, ясных и приноровленных к конституции законов". В Консти­туции 1791 г. также шла речь о необходимости единого законода­тельства.

Дело в том, что предреволюционная Франция представляла собой страну не одного, а нескольких разобщенных между собой народов — бретонцев, гасконцев, бургундов, лотарингов. Ее не объединяло, а, напротив, разобщало многое: виды собственности, налоги, порядок наследования; договорный характер отношений короля с присоединяемыми провинциями и церковью, феодальная собственность с ее множественностью лично-зависимых отношений, платежей и повинностей.

Без кодекса, говорил один из авторитетных участников коди-фикаторской работы Тронше, люди подчиняются только верховной власти, не будучи членами одного и того же государства. Коди­фикация сплачивает нацию-государство, поэтому заботы и попытки сплотить государство с ее помощью имели место еще в период правления Людовика XI.

Филипп Красивый установил парламенты (судебные учрежде­ния в Париже и других местах) и Генеральные штаты. Позднее эту важную работу поддержали юристы, рыцари и высшие чиновни­ки под покровительством короля. Первой кодификационной работой следует, по всей видимости, считать создание Людовиком XIV в 1665 г. кодификационной комиссии, в которой он стал и председа­телем. "Королю-солнцу" не все удалось, однако при содействии Ламуаньона он кодифицировал решения Парижского парламента, исполнявшего роль судебной инстанции.

Жан Луи Кольбер, главный министр финансов, провел об­ширную кодификационную работу в виде издания крупных ордо­нансов, которые по широте охвата областей законодательного регулирования превзошли аналогичную кодификаторскую работу времен Наполеона. Ордонанс о торговле (1673 г.) и Ордонанс о мореплавании (1681 г.) содержали ряд принципов и норм, которые легли затем в основание Торгового кодекса 1807 г. и дожили до настоящего времени. Кольберовскому морскому кодексу (ордонан­су о мореплавании) принадлежит первенство в учреждении пен­сионного фонда для моряков, уходящих в дальнее плавание. Ор­донансы о гражданском процессе (1667 г.) и об уголовном процессе

504

Часть II. Современная история

(1679 г.) создали основу для уголовного и гражданского судопро­изводства в новое время.

Один из высших правительственных чиновников Людовика XV канцлер д'Агессо подготовил и издал кодифицированные ордонан­сы о дарах (1731 г.), завещаниях и фидеикомиссах (1735 г.), об урегулировании семейных и имущественных споров (1747 г.), а также ордонансы об уголовном преследовании и об исках. Наи­более разработанным здесь оказалось регулирование завещатель­ных акций. Так, субституция (замена и подназначение наследни­ка) могла быть или обычной, когда подназначение наследника со­вершается путем указания в завещательном распоряжении второго наследника на случай, если первый не может принять наследство, или при помощи фидеикомисса — завещательного распоряжения, которым назначается лицо, наследующее наследственное имуще­ство у первоначального наследника.

Д'Агессо мечтал о едином кодексе, причем таком, чтобы ис­полнить его требования было так же легко, как "подумать и по­желать".

Наиболее интенсивно работа над Кодексом развернулась в республиканский период. Всего было подготовлено к утверждению пять проектов. В подготовке всех их, кроме самого последнего, активное участие принимал Камбасерес, ставший впоследствии одним из трех консулов республики вместе с Наполеоном. В пору правления якобинцев было подготовлено два проекта кодекса. Пер­вый из них, состоявший всего из 695 статей, был признан слиш­ком сложным и недостаточно радикальным в обеспечении есте­ственных прав человека (проект 1793 г.), второй, состоявший из 297 статей, — слишком пробельным (1794 г.).

В проекте 1793 г. присутствовал дух радикализма, беспощад­ности к феодальным привилегиям, а также наивный оптимизм, особенно в деле регулирования наследственных прав и семейных отношений (проявлялась большая благосклонность к свободе заве­щаний и устанавливалось ограничение прав семьи в интересах государства). Намечалось полное освобождение членов семьи (в первую очередь жены и детей) из-под власти отца. Позднее авто­ры Кодекса 1804 г. скажут о своих предшественниках, что они "низвергли власть отца, потому что молодежь больше склонна к новшествам". Соотечественники в глазах якобинских реформаторов выглядели "редким зрелищем земледельческого народа, богатого без изобилия, довольного без состояния и великого своим трудом". В глазах составителей Кодекса 1804 г. Франция была уже совсем другой — "большим государством, одновременно земледельческим и коммерческим, заключающим в себе много профессий и отрас­лей промышленности" (Раевич С. Проект якобинского кодекса 1793 г. // Революция права. 1928. № 1. С. 85—97).

II

i;

it!

ff*

Тема 23. Кодификации уголовного и гражданского права Франции 505

В 1796 г. были подготовлены еще два проекта в объеме 1104 статей в июле и следующий проект в ноябре. Одной из самых трудных и сложных проблем для составителей кодексов стала про­блема систематизации и переоценки достоинств и несовершенств существующих к данному моменту сборников обычного права (их насчитывалось свыше 360). Помимо этого в стране действовали римские правовые институты и нормы, королевские ордонансы, а также несколько десятков разрозненных законов периода пере­хода от республики к консулату.

Все эти задачи были учтены при подборе участников кодифи-каторской работы. Всего в работе над последним проектом было занято четыре человека и один секретарь. Председателем комис­сии по подготовке кодекса был назначен большой знаток кутюмов Тронше, работавший в кассационном суде. Правовая кутюма — это правовое требование, или же правило, установившееся в по­вседневном обиходе, авторитет которого признан всеми в силу его давнего употребления.

Другой ключевой фигурой комиссии стал знаток римского права Порталис, правительственный комиссар в призовом суде. Два остальных члена комиссии — Биго де Преамене и Маллевиль тоже были опытными судейскими работниками, хорошо знавши­ми степень распространенности и силу действия римского и обыч­ного права.

Комиссия собиралась на свои заседания в течение четырех лет и нередко работала с полудня до 10 часов вечера. В работе комис­сии самое активное участие принял Наполеон, который повлиял на формулировки отдельных статей, в особенности на регулирова­ние имуществелного и семейного статуса замужней женщины. Вначале он выступал за краткость и простоту формулировок зако­нов, но по мере обсуждения связанных с этим проблем пришел к противоположному мнению: простота предоставляет слишком ши­рокий простор для толкований и влечет за собой неопределенность в понимании закона. В системе общественных отношений, по его мнению, ничто не должно зависеть от произвола отдельных лиц. Но законы не в состоянии объять собой все, поэтому без толкова­ния закона никак не обойтись. И тем не менее в этом случае пред­почтительнее будет всеобъемлемость предписаний закона: "избег­нуть судейского произвола можно лишь подчинившись деспотиз­му закона".

Над юридическим опытом каждого народа, взятого в извест­ную эпоху, возвышается, по мнению Наполеона, законодательная мудрость всего человечества и всех времен, она называется "граж­данской справедливостью". Эта последняя слагается из начал, ко­торые законодатели исповедовали в течение ряда веков. Наполе­он с самого начала весьма проницательно оценил важность ко-

506

Часть II. Современная история

дификаторской работы в области гражданского права, особенно при ее тщательной продуманности и успешном преодолении мно­гих присущих этой работе проблем. "Моя истинная слава не в со­рока сражениях, выигранных мною, — скажет он однажды, — Ва­терлоо их все зачеркнуло. Но не будет и не может быть забыт гражданский кодекс".

Общая характеристика Кодекса. Кодекс под редким назва­нием "Code civil des francaise" — "Гражданский кодекс францу­зов" — был принят 21 марта (30 вантоза) 1804 г. Он представ­лял собой свод единообразных (унифицированных) законов, дей­ствующих на всей территории страны, имеющих особенную структуру и логику изложения (по институтам) и содержащих точные юридические определения либо условные юридические термины (гражданская смерть и др.). Кодекс заменил собой око­ло 360 местных сборников кутюмов (правовых обычаев) и стал для всех граждан доступной книгой законов, ясных, понятных и соответствующих в определенной части Декларации прав 1789 г.

Во Вводном титуле закреплены право и обязанность судьи разбирать конфликт даже в том случае, когда закон молчит или его содержание неясно (ст. 4). Это предписание Кодекса уско­ряло и упрощало судебное разбирательство неурегулированных законом правонарушающих действий в сфере гражданского пра­ва. И это же положение означало отказ от позиции, которая в лице Монтескье утверждала, что судьи должны быть лишены права толкования законов в случае неясности и неполноты за­конных требований и предписаний. Гражданам, в свою очередь, запрещалось нарушать своими частными соглашениями законы, регулирующие общественный порядок и добрые нравы (ст. 6). Кодекс провозглашал и закреплял равноправие граждан в пользовании лично-имущественными правами, он признавал так­же их свободу вступления в договорные отношения, в том чис­ле свободу брачного союза. И еще он демонстрировал уважи­тельное отношение к формам и способам правового общения сограждан: условия и требования в законно заключенном дого­воре своих сограждан Кодекс считал равным по силе требова­ниям закона.

Вместе с тем в нарушение принципа равноправия Кодекс за­фиксировал явно приниженное положение замужней женщины в семье, ее неравноправие с мужем в сфере лично-имущественных прав. Известная стесненность правоспособности была закреплена и для лиц, находящихся в услужении и работающих по найму. Име­ло место также восстановление средневековой практики лишения граждан основных имущественных прав и некоторых общественных привилегий (наказание граждан в виде так называемой граждан-

Тема 23. Кодификации уголовного и гражданского права Франции 507

ской деградации, или, иначе, гражданской смерти — mort civile), что дает еще один повод для характеристики Кодекса как творе­ния отчасти компромиссного. Это особенно заметно также в на­следственном праве, где имело место компромиссное сочетание традиций и обыкновений кутюмного права и законодательства рес­публики периода революции.

Кодекс состоит из трех книг и 2281 статьи. Три книги Кодек­са напоминают структуру изложения Институций Гая (лица, вещи, обязательства).

Книга первая "О лицах" (ст. 7—515) содержит предписания о пользовании гражданскими правами и о лишении этих прав; об актах гражданского состояния — рождении, браке, смерти, без­вестном отсутствии; о браке, разводе, об отцовстве и об отноше­нии отцов к детям, об усыновлении; об 'отцовской власти, об опе­ке; о совершеннолетии; о советнике, назначенном судом (расточи­тельным людям суд мог изменить их имущественные права и запретить выступать в суде без участия советника, назначенного судом, а также заключать мировые сделки, делать займы, полу­чать движимый капитал).

В книге законодательно устанавливалось, что "всякий фран­цуз пользуется гражданскими правами" (ст. 8), и тем самым под­тверждалось упразднение феодального правопорядка с его сослов­ными привилегиями и ограничениями. Принцип формального ра­венства лиц в имущественном обороте закреплен в ст. 7: "...осуще­ствление гражданских прав не зависит от качеств гражданина; это качество приобретается и сохраняется лишь согласно конституци­онному закону" (все это в принципе правильно, однако Кодекс сильно принизил правовые возможности для женщин и детей, а также — по понятным причинам — для иностранцев: их статус определялся на основе международных договоров или специальных правительственных решений). Вопреки провозглашенному принципу равенства хозяину верили больше, чем работнику в показаниях относительно размера жалованья и оплаты за год (ст. 1781; отме­нена 2 августа 1868 г.).

Субъектами гражданских прав признавались отдельные ин­дивиды (физические лица), а не коллективы и не учреждения (моральные и юридические лица). Последние не признавались участниками гражданского оборота в стране в связи с их все еще слабой распространенностью и еще по той причине, что законо­датели опасались возрождения консервативно или радикально на­строенных объединений (феодальных, цеховых, профессиональ­ных).

Кодекс делал уступки феодальным нравам и традициям, со­храняя, например, институт официального бесчестия — граждан­скую смерть как меру уголовного наказания. Наказуемый терял

508

Часть П. Современная история

собственность на все имущество, которым владел. После этого открывалось наследование в пользу его законных родственников, к которым имущество переходило таким же способом, как если бы он умер естественным образом и без завещания (ст. 25; отменена 31 мая 1854 г.).

В этом же ряду уступок традиционному неравноправию ста­ло неравное положение женщины в браке. Ей запрещалось быть свидетельницей при составлении актов гражданского состояния, она не могла дарить, отчуждать, закладывать или приобретать без участия мужа. В нарушение общего правила о режиме об­щности имущества для мужа и жены муж по Кодексу "один уп­равляет имуществом, входящим в общность. Он может его про­дать, отчуждать и установить на него ипотеку, без участия жены" (ст. 141).

Брак отныне считался светским и рассматривался как разно­видность установления гражданского соглашения (договора). Если раньше брак признавался "наиболее священным из всех соглаше­ний", то теперь он уже рассматривался в разряде заурядных договорных отношений с правом на расторжение по обоюдному согласию. Право на расторжение признавалось за обеими сторона­ми, но оно не было равным. Муж должен был оказывать жене покровительство, а жена — быть послушной и повсюду за ним следовать (ст. 213).

Супруги обязывались ко взаимной верности, помощи и под­держке, но при этом открыто закреплялось привилегированное и господствующее положение мужчины: он имел право определять место жительства, требовать развода в случае обнаружения факта прелюбодеяния жены и даже направить такую жену в исправи­тельный дом на срок не меньше трех месяцев, но не свыше двух лет. Родительская власть по сути дела была сведена к отцовской власти. В случае возникновения у отца "серьезных поводов к не­довольству поведением ребенка" он мог лишить его свободы на срок до одного месяца при помощи председателя окружного трибуна­ла (ст. 376).

Жена могла требовать развода по причине прелюбодеяния мужа, но при условии, что он "держал сожительницу в общем доме" (ст. 230). Только в 1884 г. закон "уравнял" жену в правах с мужем, предоставив ей право требовать развода во всех случаях прелюбодеяния супруга. Другие поводы для развода: злоупотреб­ление, грубое обращение или тяжелые обиды одного из супругов в отношении другого; присуждение одного из супругов к тяжко­му и позорящему наказанию; взаимное и упорное несогласие суп­ругов. По этим же основаниям могло быть принято решение о раздельном жительстве без расторжения брака (обычай, поддер­живаемый в то время католической церковью). С 1893 г. женщины,

Тема 23. Кодификации уголовного и гражданского права Франции • 509

которым разрешено было раздельное жительство, стали призна­ваться дееспособными.

Внебрачные дети лишались наследства, если отец и мать не признают их "законно" до брака или в самом акте о совершении брака (ст. 331). Отыскание отцовства запрещалось (разрешение введено с 1912 г.).

Только мужчина мог осуществлять опекунские права, за ним было последнее слово в подтверждении согласия на брак сына до 25 лет или дочери до 21 года (брачный возраст для юношей был 18 лет, для девушек — 15 лет). Положения о семье и браке во многом опирались на традицию римского происхождения и фео­дальные обычаи, а также на бытовавшую в то время в обществе доктрину о "глупости и слабости женского пола", которую разде­лял и Наполеон, буквально настоявший на статьях Кодекса, закрепляющих приниженное положение женщины в браке и иму­щественных правоотношениях. В отместку, как гласит предание, группа парижанок однажды собрала имеющиеся экземпляры Ко­декса и сожгла их у Вандомской колонны, воздвигнутой в честь Наполеона.

При обсуждении прерогатив отцовской власти в семье созда­тели Кодекса уподобляли ее власти правителя в государстве: "дей­ствовать надо предоставлять одному". Право отца на свободное распоряжение наследственной массой трактовалось как наилучший способ распоряжения наследственной массой, который, по разъяс­нению Порталиса, "дает детям награду и одновременно заставляет их опасаться" за судьбу наследства.

Наказание детей с учетом их имущественно-правового статуса было предложено Порталисом в более дифференцированном виде, впоследствии было закреплено в Кодексе: с учетом возраста (до 16 лет) и при отсутствии у детей родового имущества и какой-либо профессии их направляли в исправительный дом (ст. 376, 382); детей от 16 до 21 года направляли в тюрьму на срок до 6 месяцев (ст. 377).

Книга вторая "Об имуществах и о различных видоизменени­ях собственности" (ст. 516—710) включала в себя положения о не­движимости и движимостях, о собственности; о праве присоеди­нения того, что производится вещью — плоды дерева, посажен­ное в землю дерево и т. д.; об узуфрукте, земельных повиннос­тях, установленных законом или действием человека; о правах собственника имения, в пользу которого установлен сервитут, и ДР-

Центральным, но не единственным из вещных (имуществен­ных) прав является право собственности, которое получило сле­дующее определение: "право пользоваться и распоряжаться веща­ми наиболее абсолютным образом, с тем чтобы пользование не

510

Часть II. Современная история

являлось таким, которое запрещено законом или регламентом" (ст. 544). Собственность не была неприкосновенной (абсолютной), если ее пользование вступало в противоречие с той или иной об­щественной пользой: "Никто не может быть принужден к уступ­ке своей собственности, если это не делается по причине обще­ственной пользы и за справедливое и предварительное возмеще­ние". Это положение фактически воспроизводит одну из статей Декларации прав 1789 г.

Ликвидировалось старое, дореволюционное деление имуще­ства на родовое и благоприобретенное; на первый план было выд­винуто деление вещей на движимые и недвижимые. Имущества являются недвижимыми или по их природе, или в силу их назна­чения, или вследствие предмета, принадлежность которого они составляют. Земельные участки и строения являются недвижимо-стями по их природе. Урожай на корню и плоды, не снятые еще с деревьев, тоже являются недвижимостью. С того момента, как колосья срезаны, а плоды сорваны, они являются движимостью. Предметы, которые собственник земли поместил на свой участок для его обслуживания и эксплуатации, являются недвижимостя-ми в силу их назначения. Среди них: животные, служащие для обработки земли; рыба в прудах; ульи; кролики в садках; прессы, котлы, аппараты для перегонки, кадки и бочки; солома и удоб­рения.

Являются также недвижимостями вследствие предмета, к которому они относятся, узуфрукт на недвижимые вещи, серви- 11 туты или земельные повинности, а также иски, имеющие сво- .\ им предметом возвращение недвижимого имущества (ст. 516— ' 526).

Имущества являются движимыми в силу их природы или в силу определения закона. В силу их природы являются движимо-стями предметы, которые могут изменять свое место нахождения, в частности, когда они двигаются сами, как, например, животные, или же когда они не могут изменять своего места иначе как под воздействием посторонней силы, как, например, неодушевленные предметы.

Являются движимостями в силу определения закона обяза­тельства и иски, имеющие своим предметом уплату денежных сумм или права на движимые вещи, акции или доли в финансо­вых, торговых или промышленных компаниях, хотя бы компани­ям принадлежали недвижимые имущества, связанные с этими предприятиями (ст. 529, современная редакция).

Особую разновидность прав составило право