Метаморфозы либеральной идеи

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• С. В. Кортунов Метаморфозы либеральной идеи1, 702.07kb.
• Д. С. Жуков Политическая концепция М. Вебера, 100.65kb.
• Решения европейского суда по правам человека, 135.25kb.
• Россия станет полноправной частью мировой либеральной империи, 247.75kb.
• Кой истории Запада возникновение либерализма связано с развитием капиталистического, 222.87kb.
• Вработе рассматривается проблема влияния консервативно-либеральной идеологии на русскую, 32.66kb.
• Н. Г. Баранец Метаморфозы этоса российского философского сообщества в XX веке Ульяновск, 23654.89kb.
• А. В. Ремнев Западные истоки сибирского областничества Опубликовано: «Русская эмиграция, 222.56kb.
• Н. Г. Баранец Метаморфозы этоса российского философского сообщества: в XIX начале, 5421.14kb.
• Теория кооперации. Чаянов и Бруцкус. Сравнительный анализ Борис Давидович Бруцкус представитель, 63.44kb.

Либеральная идея в ХХI веке


Выживанию либерализма в мире способствуют некоторые новые тенденции в мировой экономике, связанные в первую очередь с глобализацией: развитие компьютерной и микропроцессорной техники, информационных технологий и средств коммуникации, которые позволяют децентрализовать управление производством и создают новые сферы приложения сил и капиталов для мелкого и среднего бизнеса. Если раньше технический прогресс ставил мелкое предпринимательство в дискри­минируемое положение и консервировал его техническую отсталость, то теперь положение изменилось.

Кроме того, на выживание либерализма работает возникновение такого явления, как "евросклероз" - определенная застылость социальных структур, неэффективность государственных про­грамм и недостаточная гибкость европейской экономики, благодаря чему вновь становятся популярными старые антибюрократические лозунги либе­ралов. Поэтому с некоторой долей юмора можно сказать: либерализм (почти) умер, но дело его живет.

Едва ли будет преувеличением сказать, что каждый крупный про­рыв либерализма, создававший общество с великой исторической судь­бой и задававший тему целой эпохе, был экспериментом, с той или иной степенью отчетливости осознававшимся в качестве такового его ведущими творцами и участниками. Таким экспериментом, несомненно, была английская "Славная Ре­волюция" и последующее развитие британской государственности. Результатом этого новатор­ского эксперимента стало, в частности, нахождение удивительной формулы, соеди­няющей то, что традиционно считалось исключающим друг друга, -"сохранять и одновременно реформировать".

Урок Гегеля в том, что универсальное и необходимое существует только в особенном и случайном "материале" и посредством него.

Способен ли российский либерализм к собственному эксперимен­ту? Очевидно одно: пытаясь имитировать то, что упрощенно понимает­ся под "западной моделью", он ведет себя не "по-западному". Российс­кий либерализм должен стать радикально "западническим", обретая мужество, во-первых, на свой эксперимент, во-вторых, на осознание "проблемы Т.Гоббса" во всем ее драматизме и сложности. России сегодня недоступны те средства, с помощью которых эта проблема была решена в иных исторических и культурных ситуациях. Специфика России - не в "потусторонности" содержания ее проблем, с которыми в свое время сталкивался Запад, а в том, что наша страна вынуждена идти по самому острому краю той же, в сущности, проблематики становления либерально-демократическою строя, но без страховочных средств и амортизаторов, которыми располагали многие общества Запада. Можно сказать, что Россия приступила к осуществлению теории становления этого строя в ее чистом и предельном виде, освобожденном от тех "сопутствующих обстоятельств", которые скрывались па Западе под именами локковского "закона природы", смитовских "нравственных чувств", мандсвилевского "изобретения" "начатков морали" или "общей воли" Ж.-Ж. Руссо. В том и суть дела, и необходимость эксперимента, что в России обнаружилось отсутствие всех или почти всех условий, которые позволяли на Западе в свое время канализировать освобожденное стремление к максимизации частной выгоды в экономический интерес, создающий «систему всеобщей полезности», причем сделать это не (преимущественно) авторитарно-деспотическими методами.

Задача либеральной идеи на этапе завершающих шагов перехода к либерально-демократическому строю состоит в том, чтобы разработать адекватную российским условиям концепцию либеральной гражданственности и обеспечить ее обществен­ную поддержку. Она предполагает также, что будут предложены пути институционального воплощения либеральной граждан­ственности, соответствующего особенностям национальной культурной идентичности.

Разумеется, речь идет не о той добродетельной классической республиканской гражданственности, которая строится на подчинении или даже подавлении частного интереса общественным бла­гом и которую Н.Макиавелли выразил своим незабываемым афоризмом о большей озабоченности граждан "спасением отечества, чем своей души".³⁹ Напротив, имеется в виду современная, либеральная граждан­ственность, которая делает частный интерес практически осуществи­мым, поскольку он становится чем-то большим, чем только частный интерес, и обретает новую - гражданскую - ипостась соотнесенности с универсальными политическими и правовыми условиями существования общества субъективной свободы. Можно сказать, что необходимость либеральной гражданственности есть необходимость функциональная, вытекающая из решения задачи создать предпосылки для осуществле­ния многообразных и конфликтных частных интересов, причем реше­ния, альтернативного авторитарному варианту. Либеральная граждан­ственность исходит из неустранимости противоречия между двумя ипос­тасями бытия современного человека как частного лица и как гражда­нина. Более того, она полагает это противоречие продуктивным для всего общественного развития, тогда как неспособность удержать дан­ное противоречие, или же одной из его сторон - будь то в пользу гражданина или частного лица - ведет, хотя разными путями, к поли­тическому авторитаризму и культурной деградации. Как пока­зал еще Ж.-Ж. Руссо, из "частной войны" человека с человеком логически выводятся только отношения господина и раба, но отнюдь не правителя и гражданина. Именно в таком понимании рассматриваемого противоречия, а отнюдь не во второсте­пенных по отношению к нему суждениях о "принуждении к свободе" или миссии Законодателя суть расхождений либерализма и Ж.-Ж. Руссо. Для него достижение счастья и свободы предполагало как раз пре­одоление противоречия "между человеком и гражданином. Сделайте человека чем-нибудь одним, и вы сделаете его счастливым, насколько это для него возможно. Отдайте всего человека государству или же предоставьте полностью самому себе, но если вы делите его сердце на части, оно разрывается...".⁴⁰

Для России все это означает вынужденность осуществлять запад­ную либеральную теорию настолько серьезно, как этого не делало, ве­роятно, ни одно западное общество. В этом - главная характеристика предстоящего России эксперимента, в большой мере до сих пор даже не осознанно­го в качестве такового отечественными реформаторами. Этот эксперимент, разумеется, не состоится, если российская элита, в том числе и либеральная интеллигенация не выйдет из состояния странного морально-творческого оцепенения, перестанет редуцировать себя лишь к экспертно-наблюдательной роли и восстановит свою функцию социального деятеля, а в более широком смысле – субъекта русской истории.

С.Кортунов