Исследовательская работа «Русская литература в лучах нобелевской славы»
| Вид материала | Исследовательская работа |
- Учебника. Учитель Кулябина Зинаида Григорьевна. Выступление на Краевой научно-практической, 48.58kb.
- А. А. Фет и русская поэзия первой трети ХХ века Специальность 10. 01. 01 русская литература, 488.33kb.
- Русская рецепция альфреда теннисона 10. 01. 01 русская литература, 980.14kb.
- Конкурс «Галерея Славы Юга России» Исследовательская работа «Генералы нашего села», 499.32kb.
- Литература и русский язык особые предметы. Влияние их на развитие личности ребенка, 54.21kb.
- Литература 10 класс, гуманитарно-юридический, социально-экономический Русская литература., 121.55kb.
- Особенности художественного мира романа солнцева 10. 01. 02 Литература народов Российской, 309.03kb.
- Иваньшина Елена Александровна Трудоемкость дисциплины 7 зачетных единиц Количество, 176.07kb.
- Русская литература в поисках духовной самоидентификации: национальная жизнь в изображении, 577.5kb.
- Гимназия им. Сервантеса Учебно-исследовательская работа История открытия радиоактивности, 469.43kb.
1 2
6. Александр Исаевич Солженицын
(
1918 - ?
Академик Д.С. Лихачев писал: «Александр Исаевич —
настоящий русский писатель, мученик и герой. Это
было типично для русских писателей всегда — не
только для Аввакума, но и для всех последующих
русских писателей, в той иди иной степени. Его
героизм и одновременно мученичество настраивают в
сущности на оптимистичный лад: я верю в то, что
героические усилия, которые делает русская
литература, чтобы нашей стране вырваться из объятий
успеху».
Александр Исаевич Солженицын родился 11 декабря
1918 года в Кисловодске, затем семья переезжает в
Ростов-на-Дону.. Там Солженицын окончил среднюю
школу, затем физмат университета В 1941 году
Солженицын окончил университет в Ростове и приехал
в Москву на экзамены в МИФЛИ.
Начинается война. 18 октября 1941 года Солженицына мобилизовали и послали в офицерскую школу в Костроме. Осенью же 1942 года Солженицын закончил ускоренный военный курс и получил звание лейтенанта. В свободные вечера он взялся за перо и сочинил несколько небольших рассказов. В конце 1942 года Александр попал на фронт. Со своим соединением Солженицын прошел путь от Орла до Восточной Пруссии. Солженицына наградили орденами «Отечественная война» 2-й степени после взятия Орла и «Красная Звезда» за взятие Бобруйска.
Его переписка с другом Виткевичем попала под надзор военной контрразведки. В письмах друзья были очень неосторожны, высказывали друг другу свои политические взгляды, придумывали различные прозвища руководителям страны. Известно, что фронтовая переписка вскрывалась и прочитывалась. Началось следствие. 27 июля 1945 года он был осужден на восемь лет исправительно-трудовых лагерей. Солженицына этапировали в лагерь на общие работы - в Экибастуз, к северу от Караганды. Он работал литейщиком, каменщиком, потом стал бригадиром. В конце января 1952 года Солженицын принял участие в Экибастузской восстании заключенных. Через год Солженицына освободили из лагеря и определили на вечное поселение в Джамбульскую область, на границе пустыни.
Он снял угол в глинобитной хатке, потом купил собственный домик. Глубокая сердечная дружба связывала его с супругами Зубовыми, врачами, такими же ссыльными, как он сам. Под именем Кадминых они выведены в «Раковом корпусе», а подлинная их история рассказана в «Архипелаге». Здесь он много писал, чтобы сохранить для своих соотечественников то, чему свидетелем был. Он писал и прятал мелко исписанные листы в бутылку из-под шампанского.
Осенью у писателя обнаружили страшную болезнь – рак желудка 4-ой степени. В 1955 году ему разрешили выехать на лечение в Ташкент и провести несколько месяцев в больнице. По сути, его отправили умирать. Впоследствии Солженицын признался друзьям, что вплоть до сегодняшнего дня он уверен: пока он пишет - у него отсрочка, и он с головой ушел в литературную работу. Он был уверен, что не имеет права умереть, пока не расскажет миру о тех злодеяниях, которые творила со своим народом власть.
В июне 1956 года после реабилитации Верховного Суда СССР Солженицын уехал в Ростов, где получил назначение в сельскую школу учителем физики. Здесь Александр Исаевич тайно работал над книгой «В круге первом» и продолжал преподавать.
В
1959 году он всего за три недели написал рассказ «Один день Ивана Денисовича», с
ыгравший большую роль в его дальнейшей судьбе. В октябре 1962 года после долгих переговоров с властями главный редактор «Нового мира» Твардовский получил разрешение Хрущева и напечатал в своем журнале этот рассказ. «Иван Денисович» быстро принес автору известность. Солженицын, основываясь на собственном опыте, описал один день из жизни заключенного трудового лагеря. Действие происходит еще в сталинское время, а повествование ведется простым и доступным языком. Но известность автору принесли не столько литературные достоинства произведения, сколько то, что Солженицын написал, наконец, что-то достоверное, описал жизнь реальную, не идеологизированную. Это была правда, о которой до этого момента говорить было просто не принято. А он заговорил! Книга стала настоящей сенсацией. Весть об этой публикации облетает весь мир. Солженицын сразу стал знаменитостью. Его представляют Хрущеву на одном из кремлевских приемов. В следующем году в «Новом мире» напечатан «Матренин двор». Солженицын переживает небывалый творческий подъем: начинает писать «Архипелаг ГУЛАГ», «Раковый корпус» - роман о революции 1917 года. Власти, поняв, какую опасность представляют его книги, перестают его печатать, и новые книги появляются лишь в самиздате. На четвертом съезде Союза писателей СССР Солженицын обратился к делегатам с открытым письмом, в котором говорит о вреде для писателя какой бы то ни было цензуры, о гонениях лично на него. И с этого времени, с мая 1967 года, началась открытая и беспощадная борьба писателя Солженицына против советской власти. Он рассказал об этой борьбе в книге «Бодался теленок с дубом».
В 1968 году его книги «Раковый корпус» и «В круге первом» выходят за границей.
Когда советские танки вошли в Чехословакию в 1968 году, писатель откликнулся на эти события листовкой: «Стыдно быть советским!», но отказался ее напечатать, чтобы не подставить под удар «Архипелаг Гулаг». «Надо горло поберечь для главного крика. Уже недолго осталось», - напишет он в одном из писем. В декабре Солженицын узнает, что ему присуждена в Париже премия «За лучший иностранный роман».
Московской прописки у писателя не было. Александр Исаевич нашел приют у известного виолончелиста Мстислава Ростроповича в подмосковном дачном поселке Жуковка.
В 1970 году Солженицыну была присуждена Нобелевская премия по литературе, но он отказался ее принять, потому что, если бы он выехал в Стокгольм, его не пустили бы обратно.
И вот, наконец, в 1973 году в Париже вышла в свет первая часть знаменитого «Архипелага». Печатать книгу в России было нельзя. Огромный архив Солженицына, его личные воспоминания, записи и дневники легли в основу художественного исследования «Архипелаг ГУЛАГ». «Жанр произведения уникален, — отмечается в книге «Великие писатели XX века». - В этом полудокументальном, полухудожественном повествовании воссозданы история, идеология, философия, психология, быт карательных органов СССР, подобраны веские аргументы, потрясающие основу советской системы. Механизм уничтожения человека органами НКВД описан от самого начала (ночного ареста) до конца (погребения на тюремном кладбище). Художественный мир этого главного произведения Солженицына - огромный лагерь, подобно чудовищному спруту раскинувший свои щупальца по всей территории сверхдержавы СССР, метафорически названный «архипелагом».
П
овествование Солженицына выделяется исчерпывающей полнотой и может считаться настоящей энциклопедией лагерной жизни. Книга написана с ядовитым сарказмом в адрес властей. Могло ли это им понравиться? Сразу же после публикации книги на Солженицына набросилась советская пресса, писателя обвиняли в предательстве России. На Западе же интерес как к личности Солженицына, так и к его произведениям вспыхнул с новой силой. В январе 1974 года кампания по травле Солженицына в советской прессе достигла неслыханного накала. 13 февраля его арестовали и заключили в Лефортовскую тюрьму. Солженицына лишили советского гражданства и специальным самолетом доставили в Западную Германию.
Солженицын поселился в Цюрихе. Его одиночество быстро закончилось.
В октябре 1976 года Солженицын покинул Цюрих и надолго поселяется в США, в штате Вермонт, близ городка Кавендиш. Он купил около двадцати гектаров земли и на этом участке кроме жилого дома оборудовал библиотеку для хранения рукописей и печатных материалов.
Он работает по 12-14 часов подряд, иногда забывает даже поесть. Он пишет свое знаменитое «Красное колесо». В ней отразились взгляды Солженицына на русскую историю и современность.
В 1989 году журнал «Новый мир» опубликовал наконец-то в России «Архипелаг ГУЛАГ». Через год Солженицыну официально вернули российское гражданство.
В 1994 году Александр Исаевич возвратился в Россию. 11 декабря 1998 года Президент России Борис Ельцин подписал указ о награждении Александра Солженицына, отмечающего в этот день свое восьмидесятилетие, орденом «Святого апостола Андрея Первозванного» за выдающиеся заслуги перед Отечеством и большой вклад в мировую литературу. Писатель отказался от ордена, заявив буквально следующее: «От верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я принять награду не могу. - И добавил: - Может быть, через немалое время эту награду примут сыновья мои».
Писатель прожил очень долгую жизнь и скончался на родине в 2008 году.
7. Иосиф Александрович Бродский
Бродский — самый молодой из лауреатов Нобелевской премии по литературе, первый иностранец, ставший поэтом-лауреатом в США. Он своими стихами и своей биографией воплотил образ «поэта-изгнанника» и «гражданина мира». Р
усский и американский поэт Иосиф Александрович Бродский родился в Ленинграде и был единственным ребёнком в еврейской семье. В школе Бродский подвергся, с одной стороны, преследованиям за еврейское происхождение, а с другой, коммунистической идеологической обработке. Именно последнюю он находил особенно тягостной. По его воспоминаниям, ещё в первом классе изображения Ленина внушали ему отвращение, а в 15 лет он демонстративно покинул класс и более в школе не учился. Он недолгое время был фрезеровщиком, затем служил в морге при больнице. Позднее работал слесарем по металлу, нанимался разнорабочим в геологические экспедиции и матросом торгового флота.
Сочинять стихи Бродский начал в конце 1950-х гг. Его лирические стихотворения, насыщенные эрудицией и вместе с тем воскрешающие в памяти подробности повседневной жизни, вскоре привлекли внимание маститых советских поэтов, в частности, Анны Ахматовой, которая в 1963 г. посвятила ему свою книгу.
С ней Бродский познакомился в августе 1961 года. Это знакомство сыграло особую роль в жизни молодого поэта. Ахматова была для молодого поэта живым классиком. У нее он учился ясности и простоте изложения. В начале своего творческого пути Иосиф испытал на себе влияние и других близких себе по духу поэтов, среди которых он называл О. Мандельштама, М. Цветаеву. В окружении их поэзии он как бы нащупывает собственные темы, мотивы и символы творчества - вода, движение, время. Поэзия И.Бродского очень метафорична. Однако его метафоры не всем понятны, порой поражают своей парадоксальностью и необычностью. Как и другие поэты-метафористы, современники Бродского, он заявлял, что основа его поэзии - разум. Используя «метафорическое мышление», Бродский наблюдал за парадоксами современности и пытался определить свое место в ней. Конечно, такое творчество Бродского не было рассчитано на всех, но он и не добивался широкой известности. Поэт хотел писать так, как ему нравилось и как он понимал свое назначение.
Тем не менее государство официально не признавало Бродского поэтом. Но и не имея возможности трудиться как поэт, Бродский всё же отказывался выполнять любую работу, которая приносила ущерб его литературной деятельности. Официальные гонения на него начались в 1963 г. со статьи в ленинградской прессе. Бродского несколько раз вызывали на допрос, его бумаги были конфискованы, он дважды был направлен на психиатрическое освидетельствование и в конце концов в 1964 г. привлечён к уголовной ответственности «за тунеядство». В марте того же года он был осуждён и приговорён к пяти годам исправительных работ в Заполярье, в рабочем лагере под Архангельском. Эта ссылка стала своеобразной «Болдинской осенью» поэта. Он много писал в эти годы.
Несмотря на изнурительный физический труд в колхозе, суровый климат северной России с его долгими зимними ночами давал Бродскому возможность читать и писать. Часть свободного времени он использовал для изучения английского языка.
18 месяцев, проведенных поэтом в ссылке, принесли ему мировую известность. Условия, в которых он находился, вызвали критику западной интеллигенции и протест известных советских писателей и артистов. В ноябре 1965 г. правительство отреагировало: Бродский был освобождён и ему дали разрешение вернуться в Ленинград.
В 1965 г. сборник его стихов на русском языке был напечатан в Нью-Йорке, в 1966 г. появились французский и два немецких перевода. Первый английский перевод под названием Elegy to John Donne and Other Poems («Элегия Джону Донну и другие стихотворения») выпущен в Лондоне в 1967 г. При этом советское правительство не позволяло Бродскому участвовать в международных поэтических симпозиумах, и постепенно любые публикации его сочинений в Советском Союзе попали под запрет.
В конце 1971 г. Бродский получил сразу два приглашения эмигрировать. Министр внутренних дел СССР посоветовал ему принять одно из приглашений, в противном случае ему следовало готовиться к ужесточению травли.
4 июня 1972 года самолет с изгнанным поэтом на борту приземлился в Вене. Накануне отъезда из СССР Бродский написал открытое письмо Брежневу, проникнутое уверенностью в возвращении на родину «во плоти или на бумаге»: «…даже если моему народу не нужно мое тело, душе моя ему еще пригодится».
Бродский покинул Советский Союз, став изгнанником поневоле. К этому времени им было написано более тысячи страниц стихотворений.
Остановившись в Вене на полпути, он свёл дружбу с поэтом У.Х. Оденом, чья летняя резиденция была расположена неподалёку, в Кирхштеттене, и Оден представил его многим западным деятелям литературы и культуры. Благодаря одному из этих новых знакомств он получил приглашение в Мичиган на должность поэта, временно состоящего при университете. Это место Бродский оставил в 1980 г., когда переехал в Нью-Йорк и стал преподавателем Колумбийского и Нью-Йоркского университетов. В 1981 г. он занял должность профессора литературы в Маунт-Хольокском колледже (США, штат Массачусетс), и читал лекции для пяти колледжей, а в 1986 г. колледж присвоил ему титул профессора литературы Эндрю Меллона. Бродский преподавал как приглашённый профессор во многих высших учебных заведениях США и Англии, в том числе в Кембриджском университете, Куинс-колледже и Смит-колледже. Он получил гражданство США в 1977 г.
Уже после отъезда из Советского Союза появились и получили широкое распространение новые переводы Бродского и публикации его стихов. В 1971 г. издательство «Харпер энд Рау» выпустило американское издание «Избранных стихотворений» с предисловием Одена, ставшее первым значительным англоязычным сборником Бродского.
Ещё большую известность Бродский снискал как переводчик, особенно благодаря переводам на русский английских и польских поэтов. В итоге, когда Иосифу Бродскому в 1987 г. была присуждена Нобелевская премия по литературе, выбор лауреата получил почти всемирный резонанс. «Нью-Йорк таймс» писала: «Шведы проявили редкостный такт и здравомыслие, отдав Нобелевскую премию по литературе Иосифу Бродскому». Сьюзен Зонтаг, член оргкомитета по присуждению премий, охарактеризовала Бродского как «серьёзного, преданного своим идеям, великого писателя», одного из «небольшого числа тех... кому предназначено стать частью большой литературы».
Углублённое и масштабное изучение Бродским литературы России, Польши и Запада, включая мировую классику и библейские источники, сильно повлияло на эстетическую составляющую его поэзии и сам круг избираемых им тем. Он утверждает важность непреходящих эстетических ценностей и открытие заново этих ценностей; в их обновлении и увековечении видит одну из величайших задач своего поколения – поколения, рождённого в тени Аушвица, Освенцима и сталинских лагерей.
На церемонии присуждения премии он прочитывает свою блистательную нобелевскую лекцию, в которой отстаивает значимость языка: «Быть может, самое святое, что у нас есть - это наш язык…». В своей нобелевской речи он провозглашает себя прежде всего человеком частным, то есть не представляющим никакого государственного или общественного объединения, а только других поэтов, в память «… о тех, кого эта честь миновала». К ним он относит Осипа Мандельштама, Марину Цветаеву, Анну Ахматову. Поэт признается, что их тени смущают его постоянно: «Быть лучше их на бумаге невозможно; невозможно быть лучше их в жизни». В своей проникновенной речи он определил важность самого процесса творчества, которое делает его человеком, превращая его из общественного животного в личность. По мнению Бродского, одна из заслуг литературы в том и состоит, что она помогает человеку уточнить время его существования: язык, литература - это всегда «сегодня». Далее он продолжает свою мысль о превосходстве эстетического над нравственным, указывая, что человек с развитым художественным вкусом никогда не поддастся на ложные политические уловки, «потому что зло — всегда плохой стилист», независимый от общества. В идеале поэт, по мнению Бродского, абсолютно зависит от языка: «Поэт есть средство существования языка, он - тот, кем язык жив, а стихотворение - колоссальный ускоритель сознания, мышления, мироощущения».
Несмотря на зачастую звучащее в его творчестве пессимистическое отношение к миру в целом, он убеждён, что эстетический опыт способствует сохранению личности: «Я скажу только, что уверен в одном: человеку, прочитавшему книгу Диккенса, и не одну, трудно будет стрелять в себе подобных во имя какой-то идеи, в отличие от человека, который не читал Диккенса вообще».
После того, как Бродский получил Нобелевскую премию, шесть его стихотворений были впервые, начиная с 1960-х гг., напечатаны в Советском Союзе в ежемесячном журнале «Новый мир». В США он издал ещё одну книгу стихов, To Urania («К Урании»), которую лично перевёл на английский.
После своего изгнания Бродский более не посещал Россию. После того как власти Советского Союза отказали ему в просьбе навестить родителей незадолго до их смерти в конце 1980-х гг., возможность поехать на Родину вызывала у него смешанные чувства.
Хотя ему хотелось повидаться с сыном Андреем, которому было только пять лет, когда отец уехал, он высказывался так: «Мне трудно представить, что я разъезжаю, устраивая творческие вечера, по стране, в которой я родился и вырос. Это было бы ещё одной из множества нелепостей, которые, впрочем, в моём существовании возникают постоянно. В то время как для преступника есть хоть какой-то смысл возвращаться на место преступления... по сути, нет смысла в том, чтобы возвращаться на место любви».
Несмотря на всю горечь, которую он испытал, покинув родину, Бродский считал, что эмиграция дала ему редкую возможность остаться самим собой, погрузиться в стихию родного языка. Вот почему он и создал в своих стихах тот параллельный мир, порой мало нам понятный, в который может вникнуть не всякий, а только человек, способный к восприятию внутренних законов творчества. Литература для Бродского - не общение, а одинокое познание, рано или поздно приводящее автора в изгнание. Постепенно писатель, говорил Бродский, приходит к выводу, что он обречен жить в безнадежной изоляции: «На определенном этапе это, точно, чувство некомфортабельное до тех пор, пока вы не осознаете, в чем дело… Человек - существо автономное, и на протяжении всей жизни ваша автономность более увеличивается. Это можно уподобить космическому аппарату: поначалу на него в известной степени воздействует сила притяжения - к дому, к базе, к вашему естественному Байконуру. Но по мере того как человек удаляется в пространство, он начинает подчиняться другим, внешним законам гравитации».
П
омимо Нобелевской премии Бродский был удостоен ещё многих наград и почётных степеней, присуждённых ему семью университетами, включая Йельский (1978) и Оксфордский (1991). Он был принят в Американскую академию и институт искусств и литературы в 1979 г. С мая по сентябрь 1991 г. Бродский занимал пост пятого поэта-лауреата и консультанта по вопросам поэзии в Библиотеке Американского Конгресса.Такого количества наград, премий, такого признания не знал, пожалуй, ни один поэт в мире. На родине же каким-то формальным, официальным образом поэта так и не отметили. При жизни Российских наград и Российских званий Бродский так и не получил. А в России – это, как известно, самая высокая честь – не быть отмеченным государством, которое ни с одним из своих опальных, неудобных для себя поэтов по-человечески не обошлось. Но читающая русская публика «короновала» его неофициально, признав одним их величайших поэтов современности. «Он выразил наше поколение», «Он пишет именно о том, что я думаю и чувствую», - такие слова можно часто услышать от читателей Бродского.
Заключение
А ведь родиной Нобелевских премий мира могла бы стать Россия.
Старшие сыновья Нобеля, Роберт и Людвиг поселились в России надолго. Людвиг и его сын Эммануэль создали знаменитую нефтяную компанию «Бранобель», благодаря которой Россия стала одним из ведущих экспортеров нефти. Если Нобель-отец был вынужден довольствоваться званием купца первой гильдии, то его внук дослужился до действительного статного советника и получил потомственное дворянство. На стокгольмском северном кладбище есть надгробный камень семейства Нобелей. С обратной стороны - имена «русских» Нобелей, умерших в России, а за стеклом - кусочек с Волкова кладбища.
Процветание Нобелей закончилось одновременно с национализацией Бакинской нефти. Правда, компания «Бранобель» успела продать акции Рокфеллеру. Сам Альфред Нобель почти все свои патенты зарегистрировал в России и вряд ли вернулся бы в Швецию, если б не бюрократические интриги в царском военно-инженерном ведомстве. Здесь у молодого изобретателя нашлись влиятельные конкуренты в борьбе за финансирование исследований в области взрывчатых веществ. Альфред недолго сражался с ними и покинул невские берега навсегда. Можно только представить, что было бы, если бы он остался, изобрел здесь динамит, и тогда… Тогда бы с его премией поступили бы так же, как и с компанией его братьев. Национализировали бы все, и не было бы в мире Нобелевской премии. Но зато у нас в Петербурге есть памятник Нобелю на Петровской набережной. Правда, этот памятник представляет собой скульптурную композицию «Взорванное дерево».
«
Взорванное сердце» - так можно охарактеризовать душевное состояние наших соотечественников, удостоившихся чести стать обладателями Нобелевских дипломов лауреата. Они – наша гордость. И наша боль и стыд за содеянное с ними официальной властью, за их вынужденное одиночество и изгнанничество.