Генералы вермахта в советском плену

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• М. М. Пришвин «Деревья в плену» Цели урок, 45.79kb.
• День защиты детей в советском районе ростова-на-дону, 20.4kb.
• П. П. Марченя // История коммуникаций на советском и постсоветском пространстве: Программы, 1134.51kb.
• Е. Н. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в 1920–1950-е, 75.33kb.
• Программа курса опубликована: Марченя П. П. Система взаимодействия власти и общества, 1204.12kb.
• Липатов П. Униформа Красной Армии и вермахта, 104.12kb.
• 16 января 2012 года г. Красноярск Мировой судья судебного участка №87 в Советском районе, 20.7kb.
• Благотворительная деятельность зарубежных меннонитских организаций в советском государстве, 429.32kb.
• Конкурс «Галерея Славы Юга России» Исследовательская работа «Генералы нашего села», 499.32kb.
• -, 1805.29kb.

Генералы вермахта в советском плену

Ирина Безбородова

Вторая мировая война нанесла непоправимый ущерб человеческой цивилизации, унеся жизни десятков миллионов людей, разрушив города и памятники культуры, привнеся идеологию жестокости и насилия, наложившую отпечаток на шкалу нравственных ценностей и мораль нескольких поколений.

Особое место среди суровых испытаний войны занимает военный плен. С ним связаны, как правило, не только физические страдания и лишения, массовая гибель, но и тяжелый психологический и моральный кризис у людей, попавших в плен. Условия несвободы, отстранение от активного участия в боевых действиях, массированная контрпропаганда и другие меры воздействия, предпринимаемые политорганами и спецслужбами противника - все это приводило к тому, что характерный для всех вовлеченных в войну людей конфликт между идеологическими догмами, внушенными тоталитарными системами, и общечеловеческими ценностями, стремлением выжить и - чувством долга, особенно обострялся именно в условиях плена. Тем более что для многих военнопленных пребывание в плену растянулось на 10-15 лет.

В период второй мировой войны и по ее окончании в общей сложности через плен прошли около 35 млн человек, многие из них погибли в плену. Наибольшие потери среди военнопленных, как и вообще в войне, понес Советский Союз. Из 5,7 млн военнослужащих Красной Армии, попавших оя в плен, не вернулись на родину 3,3 млн человек (57,8%) ¹. В советский плен попали около 3,2 млн военнослужащих вермахта, погибли в плену 1,1 млн человек ².

Естественно, что подавляющую часть военнопленных составляли рядовые солдаты и младший командный состав. На их долю выпали голод, холод, эпидемии, тяжелый труд и другие тяготы плена. Офицеры составляли менее 3 % военнопленных, из них в ранге генерала насчитывалось всего несколько сотен. Эта категория военнопленных представляла особый интерес для разведывательных и политических органов и потому больше всего испытывала на себе идеологический прессинг, изощренные формы морально-психологического воздействия.

Немецкими войсками были взяты в плен 80 советских генералов и комбригов, из которых 23 погибли. В фашистском плену для советских генералов амплитуда выбора была от судьбы зверски замученного генерала Карбышева до получившего на Родине клеймо предателя генерала Власова, пошедшего на добровольное сотрудничество с противником. Все вернувшиеся из плена 37 генералов Красной Армии попали в руки органов госбезопасности, 11 из них были осуждены как изменники родины.

Генералов вермахта оказалось в плену в 5 раз больше, чем советских, правда значительная часть была взята в плен после капитуляции Германии или арестована в последующие месяцы.

Что было известно о судьбе военнопленных и интернированных в советском плену? Очень мало. Эта информация держалась в строгом секрете. Большая часть архивных документов, которые могли бы пролить свет на деятельность специально созданного в системе НКВД еще в 1939 г. Управления по делам военнопленных и интернированных (УПВИ НКВД-МВД СССР), была закрыта для изучения. На грифах их документов значилось "Совершенно секретно". Только в последние несколько лет они стали частично рассекречиться.

Судьба военнопленных в течение многих лет оставалась одной из наименее изученных проблем истории последней дровой войны. Наиболее засекреченными и малоисследованными и доныне остаются судьбы как советских генералов, так и генералов вражеских армий в плену. Сказалось прежде всего отношение к ним "своих" властей как к предателям и изменникам, а руководства противника - как к объектам, представлявшим особый политический интерес.

В советской историографии освещалось только участие генералов в антифашистском движении в плену. В последние годы проблема военного плена разрабатывается довольно активно такими российскими исследователями, как В.П. Гащкий, В.Б. Конасов, Е.Ю. Бондаренко, Л.Е. Решин и некорыми другими. В ряде статей поднимаются проблемы коллаборационизма, делаются попытки проследить судьбы советских генералов, вернувшихся из плена ³. Несколько работ затрагивают вопросы численности генералов вермахта в плену ⁴, судьбы таких наиболее известных лиц, как фельдмаршал Паулюс, генералы Зайдлиц или Вейдлинг ⁵. Однако все эти вопросы изучены недостаточно. Судьба генералов наиболее показательна для характеристики политики воюющих сторон отношении военнопленных, методов и приемов их политической обработки. С историей пребывания генералов в плену сввязаны такие дискуссионные вопросы, как правомерность массовых послевоенных судебных процессов, репрессии в Красной Армии, причины коллаборационизма, задержка репатриации, использование военнопленных в качестве заложников холодной войны, взаимоотношения немецкой армии и национал-социализма, психологические проблемы военного плена и многие другие.

При относительно небольшой численности этой категории военнопленных до сих пор нет даже точной цифры, определяющей количество генералов, попавших в плен. В частности, это относится к генералам вермахта. Официальные данные статистики УПВИ (376 немецких военнопленных генералов и 12 австрийских) были рассекречены и опубликованы совсем недавно ⁶. Однако изучение документов персонального учета военнопленных из фондов Центра хранения и историко-документальных коллекций показывает, что эти данные нуждаются в проверке и уточнении ввиду особенностей учета военнопленных, проводимого Управлением НКВД.

До весны 1943 г. учет был налажен плохо, не было единой формы учета военнопленных, поступавших из фронтовых органов, умершие по пути следования часто оставались не зарегистрированными органами УПВИ, военнопленные в спецгоспиталях до апреля 1943 г. не учитывались. Только в апреле 1943 г. была проведена перепись всех военнопленных, заведены учетные дела, кроме того, создана центральная картотека УПВИ. На каждого военнопленного заполнялась регистрационная карточка в 3 экземплярах, один из которых направлялся в центральную картотеку, другой - оставался в лагере, а третий экземпляр карточки вместе с учетным отделом следовал за военнопленным при перемещении его из лагеря в лагерь. В учетном деле и на карточке должны были отражаться все места пребывания военнопленного, сведения о с дате его репатриации или смерти и месте захоронения. В учетное дело также подшивались медицинские документы из спецгоспиталей, если военнопленный направлялся на лечение. С октября 1943 г. была заведена отдельная общесправочная картотека на офицеров.

К учету генералов УПВИ подходило особенно скрупулезно. На специальные карточки заносились все сведения, поступавшие о генералах из сводок Совинформбюро, от фронтовых органов и из других источников. Необходимость такой работы была вызвана тем, что генералы и высшие должностные лица дипломатических, полицейских и карательных ведомств Третьего рейха вызывали особый интерес у органов армейской разведки и службы госбезопасности. Они стремились удержать их у себя как можно дольше, не передавая в систему УПВИ. Такова была судьба лиц, задержанных органами военной контрразведки "СМЕРШ": они направлялись, как правило, в тюрьмы НКГБ-МГД. Существовало даже своеобразное соперничество между органами контрразведки, МГБ и УПВИ в стремлении заполучить наиболее знаменитых и осведомленных генералов. УПВИ приходилось обращаться руководству НКВД-МВД и в высшие инстанции с просьбой передать этих военнопленных. В большинстве случаев они добивались этой передачи и эти военнопленные ставились на официальный учет, но некоторые так и не были переданы, были осуждены к высшей мере наказания или наравлены для отбытия срока в тюрьмы НКГБ-МГБ. Следы некоторых из них теряются.

Другой категорией военнопленных, в том числе и генераов, о которых статистические сведения УПВИ могут быть не совсем полными, являются лица, задержанные оперативными группами Уполномоченных НКВД по фронтам Красной Армии, а позднее аппаратами Уполномоченного НКВД-НКГБ СССР по группе советских оккупационных войск в Германии. Они часто помещались в спецлагеря на территории советской оккупационной зоны. Например, многие генералы содержались в лагере для политических заключенных в Мюльхайме. Через некоторое время их отправляли в Советский Союз, но не всех. Так, вице-адмирал Курт Борне был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян в Берлине в январе 1946 г., в учетных данных УПВИ сведений о нем нет.

Ряд генералов, взятых в плен советскими войсками, были переданы для проведения судебных процессов правительствам Польши, Чехословакии, Югославии, некоторые были переданы УПВИ войсками союзников, 2 генерала поступили из Югославии.

Критический анализ статистических данных УПВИ необходим еще и потому, что учетная категория "генералы" весьма размыта: иногда сюда входят так называемые приравненные к генералам лица. Среди японских военнопленных это император Пу-И, члены его семьи и кабинет министров. Среди немецких военнопленных - высшие чины СС и полиции, некоторые гражданские лица, занимавшие руководящие должности в военной промышленности, строительстве оборонных объектов, противовоздушной обороне и др.

Публикуемые в данном справочнике сведения, выявленные на основании архивных данных, включают информацию о 403 генералах (в том числе 3 фельдмаршалах и 8 адмиралах) вермахта и приравненных к ним лицах. Среди них 389 немцев, 1 хорват, 13 австрийцев. 105 человек умерли в плену, 24 из них были казнены, 268 генералов были осуждены судебными органами на длительные сроки каторжных работ или тюремного заключения, 11 человек были переданы в Польшу, Югославию и Чехословакию для проведения судебных процессов. Судьба 9 человек еще нуждается в уточнении, 278 генералов были освобождены в основном в 1953-1956 годах.

История пребывания генералов вермахта в советском плену весьма противоречива. Она отражает противоречия политической линии сталинского режима в отношении к этой категории военнопленных. Война оказалась не победоносной, как было обещано предвоенной советской пропагандой, а длительной и кровавой. Одно из условий прочности тоталитарных режимов - поиск и наказание виновных за все неудачи внутренней и внешней политики властей !!!. Показательные процессы над военнопленными вражеских армий должны были сыграть эту роль. Но, с другой стороны, генералы представляли слишком большой интерес для военной разведки, для контрпропаганды и разложения армии противника изнутри. Их надо было сохранить, привлечь на свою сторону и использовать. Также действовало гитлеровское командование по отношению к советским генералам. Отчасти эта деятельность НКВД проводилась в противовес агентурно-политическим организациям, создаваемым из военнопленных в немецких лагерях, таким, как "политический центр борьбы с большевизмом", "Боевой союз русских националистов", "Русский комитет" во главе с генерал-лейтенантом Власовым.

Условия содержания генералов и офицеров в советском плену определялись "Положением о военнопленных", утвержденным в 1941 г. ⁷ В основном это Положение было выдержано в духе международных соглашений о военнопленных, несмотря на то, что Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию 1929 г. о содержании военнопленных. Самым серьезным отличием Положения от Женевской конвенции было отсутствие пунктов о контроле за содержанием военнопленных со стороны Международного Красного Креста и стран-покровительниц из числа сохранивших нейтралитет. Женевская конвенция предписывала возможность приведения в исполнение смертного приговора не ранее чем через 3 месяца после сообщения о нем державе-покровительнице, запрещение содержания в тюрьмах и концлагерях без приговора суда, запрещение содержания в карцере и наказания ограничением в пище и многие другие ограничения в наказаниях военнопленных. В Положении эти ограничения отсутствовали или были сильно изменены. Первое Положение о военнопленных было разработано еще в 1931 г. как бы в качестве компенсации за игнорирование конференции в Женеве. Отличительной чертой этого документа была замена общегуманистического подхода женевских соглашений на классовый, пролетарский. В Положении провозглашались равные условия содержания для всех военнопленных, как рядовых, так и офицеров. Однако в 1941 г. это Положение было отредактировано. Характерно, что из него были исключены все статьи, обеспечивающие провозглашенный принцип равных условий содержания. Практически сразу были введены офицерские и генеральские продовольственные пайки более высокой калорийности; офицерам, особенно высшим, предоставлялись гораздо более благоустроенные помещения и особый режим содержания, правда только до тех пор, пока на это были политические причины. Даже ношение знаков отличия и различия было разрешено вплоть до 1945 г.

Особенно тщательно разрабатывались меры охраны генеральских лагерей и спецобъектов. Их охрана осуществлялась специально подобранным личным составом 36-й дивизии конвойных войск НКВД и обученными на курсах вахтерами из числа военнослужащих войск НКВД. Были разработаны специальные планы обороны этих лагерей в случае внезапного нападения, высадки десанта противника, меры при возникновении пожара и других непредвиденных ситуаций ⁸. Сведений о побегах из лагерей в документах УПВИ нет.

Офицерам и генералам были созданы особые условия в отдельных от рядового состава лагерях и спецобъектах, все изменения в их настроениях регулярно докладывались Л.П. Берии и его заместителям. Наиболее существенная и отфильтрованная НКВД информация посылалась И.В. Сталину, В.М. Молотову и Г.М. Маленкову. Особое внимание Оперативного отдела УПВИ и руководства НКВД заслуживали высказывания генералов в связи со всеми наиболее значительными политическими событиями. Сбор такой информации имел, по всей видимости, двоякую цель: составлялось мнение о лояльности конкретных военнопленных, что использовалось в дальнейшем для привлечения их к антифашистской работе, вербовке или, напротив, как отягчающее обстоятельство при возбуждении уголовного дела или отстранении от репатриации; с другой стороны, помогало определить какие-то ориентиры во внешнеполитической деятельности в целом и политической работе среди военнопленных. В период войны агентурой, завербованной оперативными органами УПВИ, собирались высказывания о ходе военных операций, международных конференциях, реакции военнопленных на информацию о зверствах немцев в концлагерях, о капитуляции Германии, Параде Победы, выступлениях Сталина и Молотова и т.п. ⁹

Военнопленные часто догадывались о наличии агентуры и были осторожны. Так, в одной из докладных УПВИ на имя Берии отмечается, что Паулюс, видимо осведомленный о наблюдении за ним и установке у него в комнате специальной техники, говорит только то, "что считает нужным довести до сведения русских"¹⁰. Но далеко не все военнопленные были так осторожны...

19 января 1943 г. вступил в силу Указ Президиума Верховного Совета СССР "О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и их пособников". Этот указ предусматривал в качестве наказания смертную казнь через повешение или каторжные работы сроком от 15 до 20 лет. Большая часть приговоров в судебных процессах над военнопленными была вынесена на основании именно этого указа. В октябре 1943 г. на Московской конференции министров иностранных дел СССР, Великобритании и США, созванной в целях подготовки Тегеранской конференции глав трех государств, была принята "Декларация об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства".

Военнопленные подлежали юрисдикции военных трибуналов - специальных судов, действовавших в Вооруженных Силах СССР. Большая часть судебных процессов над военнопленными проводилась военными трибуналами войск МВД, созданными еще в разгар сталинских репрессий 30-х годов и просуществовавшими до 1953 г. Отличительной чертой этих судебных органов был, как правило, закрытый характер проводимых процессов (за исключением показательных) и упрощенная процедура судопроизводства (отсутствие адвокатов, права на обжалование приговора и т. д.). В особо важных случаях дела военнопленных генералов рассматривались в Особых совещаниях при министрах государственной безопасности или внутренних дел, а также Военной Коллегией Верховного Суда СССР. Военная Коллегия в порядке судебного надзора могла изменять приговоры военных трибуналов. Как правило, в таких случаях мера пресечения ужесточалась.

Оперативные органы УПВИ НКВД занимались подготовкой показательных открытых судебных процессов. Они прошли в Мариуполе и Кракове, 81 из 126 подсудимых были приговорены к смертной казни и большинство из них были публично казнены.

Процессы организовывались, прежде всего, как политические акции, кандидатуры обвиняемых и меры наказания согласовывались на уровне И.В. Сталина и В.М. Молотова, доказательством вины считалось признание, полученное после соответствующей обработки подследственного. Однако политический резонанс от публичных процессов не был однозначным. Страх смертной казни мог удержать немецких военнослужащих от сдачи в плен. Видимо поэтому на некоторое время показательные процессы были прекращены. Массовые судебные процессы над немецкими военнопленными офицерами и генералами начались гораздо позже, в основном уже после окончания войны.

Миллионы военнопленных из стран Европы и Азии, среди которых были и представители высших военных кругов, и ученые, и дипломаты и даже члены императорской династии, князья и другие влиятельные в своих странах лица, представляли для советского руководства значительный политический и военный интерес.

В центральном управлении, управлениях и отделах по делам военнопленных на местах, в управлениях лагерей создавались специальные структуры - отделы, отделения, политинструкторские группы - для проведения "политической" и "культурной" работы.

Главным направлением деятельности политорганов УПВИ в центре и на местах была антифашистская пропаганда среди военнопленных - распространение среди них знаний основных положений марксизма-ленинизма, рассказ о преимуществах социализма и т. п. - с целью превратить основную массу военнопленных в друзей Советского Союза, в активных участников борьбы против фашизма, готовых содействовать поражению гитлеровской Германии. Кроме этого, были и далеко идущие цели, а именно использовать военнопленных коммунистов и антифашистов в качестве опоры при решении вопросов послевоенного устройства Германии.

Для достижения этих целей проводились индивидуальные и групповые беседы, лекции, собрания, конференции, на которых часто принимались воззвания и обращения; распространялись газеты, журналы, художественная и политическая литература на иностранных языках; демонстрировались лучшие советские художественные фильмы; организовывался выпуск стенных газет, трудовое соревнование и т. п. - "руководствуясь указаниями ЦК ВКП(б) и лично товарища Л.П. Берия" ¹¹.

На первых порах проведение пропагандистской работы среди военнопленных представляло весьма сложную задачу.

В 1941-1942 годах политаппарат УПВИ столкнулся с пленными армии, которая прошла победным маршем по Европе, поэтому они считали, что в плену будут недолго, что германская армия скоро победит. Даже те, кто был настроен против войны, боялись гестапо, а еще больше - большевизма.

В 1943-1944 годах УПВИ совместно с Главным политуправлением Красной Армии велась активная работа вокруг создания антифашистских организаций военнопленных разных национальностей: Национального комитета "Свободная Германия", Союза немецких офицеров, Румынского национального блока, Венгерского национального комитета, Союза Гарибальдийцев, Антифашистского бюро австрийских военнопленных.

Учредительное собрание Национального комитета "Свободная Германия" состоялось 12-13 июля 1943 г. в Красногорском лагере. Первоначально в эту организацию вошло всего 38 человек, 13 из которых были политэмигранты, военнопленные были представлены солдатами и младшими офицерами.

Политическая работа среди военнопленных проводилась под руководством Отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б), Главного политического управления Вооруженных Сил СССР, активное участие в ее организации принимали деятели международного коммунистического движения (Исполком Коминтерна, а после его роспуска в 1943 г. Международный отдел ЦК КПСС), ЦК ВЛКСМ, МИД СССР.

При ЦК КПСС была создана Комиссия по работе с военнопленными, в которую входили общественные и политические деятели Германии, находившиеся в эмиграции. Называлась эта организация "Институт № 99". Сотрудниками института были В. Ульбрихт, А. Аккерман, К. Фишер, П. Флорин и другие. Начальник института Михаил Козлов одновременно числился "управляющим делами" комитета "Свободная Германия". Методическое руководство осуществлялось Международным отделом ЦК ВКП(б), возглавляемым Георгием Димитровым ¹².

"Институт № 99" играл активную роль в организации антифашистской работы среди военнопленных. В руководстве антифашистской работой военнопленных принимал участие Вильгельм Пик - председатель ЦК Коммунистической партии Германии, будущий президент ГДР, находившийся в этот период в эмиграции на территории Советского Союза. Основной целью еженедельной газеты "Фрайес Дойчланд" ("Свободная Германия"), печатного органа Национального комитета "Свободная Германия", было разложение гитлеровских войск. Значительная часть тиража сбрасывалась на фронте. На первой странице газеты печаталась черно-белокрасная полоса - цвета Веймарской республики. Помимо основной редакции, входившей в аппарат "Института № 99", была организована редакция-дублер, состоявшая из нескольких членов Национального комитета и Союза немецких офицеров. В нее входили генерал-майор фон Ленски, майор Хоман, лейтенант Герлах, ефрейтор Кергер и другие. Была организована весьма сложная и тонкая система политического руководства работой редакции-дублера, которая сделала влияние этого печатного органа довольно эффективным ¹³.

Однако отсутствие в составе Национального комитета высших офицеров и генералов снижало авторитетность этого органа в глазах военнопленных и мировой общественности. Привлечение наиболее влиятельных лиц к антифашистскому движению было для политических органов УПВИ одной из важнейших задач.

При помощи широкой агентурной работы оперативные органы УПВИ выявляли среди немецких военнопленных офицеров тех, кто проявлял какие-то критические настроения по отношению к Гитлеру и нацизму, были сформированы инициативные группы по созданию офицерской организации ¹⁴. Наиболее активно действовала группа под руководством полковника ван Гоовена. Инициативная группа работала в лагерях № 27, 48, 74, 97 и 160, где в основном были сосредоточены немецкие офицеры. Делегаты на учредительное собрание, выявленные в этих лагерях, для дальнейшей идеологической и психологической обработки были сосредоточены в лагере № 27, а затем на спецобъекте № 15 в поселке Лунево.

На основании агентурных данных для усиленной обработки были намечены генерал артиллерии фон Зайдлиц, генерал-лейтенант фон Даниельс, генерал-майоры Латтман и Корфес. Они были доставлены на подмосковный объект № 25 (поселок Заречье). Работу с ними руководство УПВИ проводило лично, привлекались немецкие политэмигранты. Активное участие в этой работе принимал аппарат Д.З. Мануильского, возглавлявшего в органах военной пропаганды работу среди войск противника. Им были сформулированы цели и задачи Союза немецких офицеров, как его решено было назвать, подготовлены основные документы СНО. 28 августа проект создания Союза был представлен в "инстанции" и, видимо, получил одобрение.

11-12 сентября 1943 г. в Лунево было проведено учредительное собрание, на котором присутствовали более 100 делегатов и представители НКСГ во главе с Э. Вайнертом. Собрание объявило о создании антифашистского офицерского органа военнопленных - Союза немецких офицеров. Президентом его был избран генерал артиллерии Вальтер фон Зайдлиц, вице-президентами - генерал-лейтенант Александр фон Даниэльс, полковник ван Гоовен и полковник Штейдле. Были провозглашены цели Союза: добиваться заключения мира между Германией и СССР, выступить с обращением к германскому народу и армии с призывом сместить гитлеровское правительство. На собрании были приняты "Декларация о целях и задачах Союза немецких офицеров", "Обраще- ние к немецким генералам и офицерам! К немецкому народу и армии!". Какое значение придавалось этому событию мож- но судить по тому, что собрание снималось "Союзкинохроникой", а сообщение о нем было опубликовано в газете "Правда" ¹⁵.