Geum.ru

Н. Я. Болотников могила таме-тунга приключенческо-фантастический роман "Могила Таме-Тунга" вторая книга

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   26
Глава 9


Легенда об Арари и Лакури


Профессор Эваристо Грасильяму, сидя за столом, пил утренний кофе и

просматривал почту. Его внимание привлек голубой пакет, в верхнем углу

которого стоял почтовый штемпель: "Леблон" - одного из курортных городков

неподалеку от Рио-де-Жанейро.

"Опять!" - с раздражением подумал профессор и нетерпеливо вскрыл

конверт. В письме кратко сообщалось:

"Если профессор Грасильяму желает услышать кое-что любопытное об

индейцах племени лакори, пусть немедленно приезжает в Леблон. Обратиться в

клинику, палата №12".

Подписи не было, но внизу стояла приписка:

"Я вам пишу уже третье письмо и не получаю ответа. Очень прошу,

приезжайте!"

Что это? Очередная шутка какого-нибудь бездельника? Последнее время

профессор довольно часто стал получать письма, в которых неизвестные люди

издевались над почтенным ученым и даже угрожали.

Поводом для этого, так же как и для ряда полемических выступлений в

печати этнографов, лингвистов и историков, послужила статья профессора

Грасильяму "Кто открыл Новый Свет?" в журнале "История". В ней Грасильяму

ставил вопрос: кто был первооткрывателем Америки?

"Колумб, - рассуждал автор, - приплыв к берегам Нового Света, встретил

здесь многочисленные племена индейцев. Откуда они пришли? Разве не

удивительно, что в Мексике найдены пирамиды, не уступающие по размерам

египетским пирамидам, а в глубине лесов Южной Америки имеются развалины

каких-то храмов или дворцов неизвестной архитектуры. Там же сохранились

остатки пирамид, превосходящих по размерам даже усыпальницу Хеопса. В

Центральной Америке обнаружены следы ольмеков и тольтеков, существовавших

еще до ацтеков и майя. Что это за народности, откуда они пришли и куда

исчезли - неизвестно до сих пор. Известно лишь, что тольтеки построили в

лесах Юкатана и Мексики исполинские храмы, от которых сейчас сохранились

только развалины. Видимо, ими же изваяны из крепчайшего базальта огромные

человеческие головы в странных шлемах. На берегу озера Титикака найдены

развалины огромного древнего города с остатками величественных храмов,

дворцов, больших домов, широких прямых улиц, водопроводов, канализации,

плотин, шлюзов..."

Приводя эти и другие факты, профессор Грасильяму приходил к выводу, что

Новый Свет совсем не "новый", а скорее "древний". Почти все коренные

народности Америки сохранили предания о пришельцах из-за моря. Многие

индейские племена называют себя потомками этих пришельцев. У инков и

ацтеков существует предание, что их предки имели белую кожу, рыжие волосы

и голубые глаза. В Северной Америке живет племя индейцев макдана, ничем не

отличающихся от европейцев. У макдана тоже существует предание, что их

предки пришли из-за моря и имели совершенно белую кожу. Найдены саркофаги

с мумиями древних инков, и волосы некоторых мумий оказались белокурыми.

Далее автор обращал внимание на странное совпадение между культурами

древних египтян и американских народов. Чем объяснить, что скульптура

древнеегипетской богини неожиданно была обнаружена в Перу?

"Кто же является Первооткрывателями Америки? - снова вопрошал

профессор. - Этот вопрос мы вправе поставить перед наукой. Какие из

существующих племен индейцев обоих континентов Америки - прямые потомки

пришельцев из-за моря?

О вторжении предков американских индейцев с других материков

свидетельствует и тот факт, что до сих пор ни одному археологу не удалось

отыскать на нашем континенте следов первобытного человека. Мои же

оппоненты утверждают, что американский материк - родина всего

человечества. По их мнению, следов первобытного человека не нашли только

потому, что плохо искали...

Изыскания последних лет дают мне право утверждать обратное: племена

индейцев пришли в Америку с Азиатского материка, точнее - через Берингов

пролив. Они обладали высокой культурой, могли разрешать сложные инженерные

вопросы и, естественно, без труда подчинили немногочисленные племена

первобытных охотников, которые раньше их пришли с Азиатского материка.

Так, я считаю, начиналось заселение Нового Света.

Задача науки выяснить: сохранились ли потомки первых переселенцев до

наших дней?

Есть основание предполагать, что они сохранились в дебрях Центральной

Амазонии..."

Вот этот-то тезис статьи и послужил поводом для нападок на ее автора.

Получив первое письмо с приглашением приехать в Леблон, профессор

Грасильяму счел его очередной выходкой своих противников. Однако через

какое-то время последовало второе, а вот сейчас и третье письмо. Вряд ли

шутник был бы так настойчив.

Профессор отставил чашку из-под кофе и задумался. "Ехать или не ехать?"

- размышлял он, чуть ли не в десятый раз перечитывая странное послание.

Что может сказать этот незнакомец о лакорийцах? Вероятно, какие-нибудь

вздорные измышления? А вдруг?..

Спустя два часа самолет уносил профессора Грасильяму в Рио-де-Жанейро.


- Сеньор приходится больному родственником?

- Нет!

- Близкий знакомый или друг?

- Мы с вами знакомы больше, нежели с этим больным, - раздраженно

буркнул профессор.

- В таком случае я не могу допустить вас без разрешения старшего врача,

- ответил дежурный. - Как прикажете доложить?

Грасильяму протянул визитную карточку.

Дежурный ушел, оставив Грасильяму размышлять над строгими порядками,

существующими в клинике.

- Прошу извинить, сеньор профессор, что заставили вас ждать, - сказал

старший врач, появляясь в дверях. - На пациента палаты №12 было совершено

покушение, и мы, естественно, обязаны соблюдать меры предосторожности.

Кстати, мы получили сообщение, что к больному приезжает еще один ваш

коллега...

Заявление врача несколько успокоило Грасильяму, значит, вызов не чья-то

шутка, но кто и зачем еще сюда приезжает?

В палате №12 на кровати, у широкого окна, пропускавшего массу воздуха и

света, полулежал человек с забинтованной головой. Увидев входящего

Грасильяму, больной любезно сказал:

- Большое спасибо, профессор, что приехали! Садитесь, пожалуйста. Мне

нужно вам кое-что сообщить.

- Прежде всего, сеньор, объясните, что все это значит? Кто вы? Я

получил ваши письма и не знал, что подумать, - проворчал Грасильяму,

усаживаясь в кресло.

Больной пытался было приподняться с подушек, но тут же обмяк,

схватившись рукой за голову. Это невольное, вызванное болью движение

несколько смягчило гостя.

Профессор с состраданием посмотрел на больного: худощавое лицо с

правильными чертами и глубокими проницательными глазами располагало к

себе. На какой-то миг профессору показалось, что он уже где-то встречал

такие же глаза. Внешность незнакомца разбудила какие-то тревожные, но не

совсем ясные воспоминания.

- Извините, профессор, я не сообщил вам в письмах своего имени, -

сказал больной, морщась от боли и прикасаясь ладонью к вискам. -

Во-первых, оно бы вам ничего не сказало, а во-вторых, у меня есть причины

не слишком часто упоминать его. Теперь я готов посвятить вас в свою тайну.

Только прежде расскажу легенду о двух индейцах из племени тамойо. Их звали

Арари и Лакури. Они жили в разных селениях, оба были молоды и отличались

огромной физической силой. Однажды произошло наводнение, вода стала

угрожать их жилищам. Чтобы спастись от беды, они решили сбросить с горы

огромный камень, который преградил бы путь воде. Но, повторяю, они жили в

разных селениях и каждый из них не знал о замыслах другого.

Арари и Лакури начали толкать камень с разных сторон, не замечая друг

друга.

Камень не выдержал и раскололся, похоронив под обломками двух

богатырей. Не кажется ли вам, профессор, что если бы они объединили свои

усилия, то несчастья могло бы и не произойти?

- К чему эта сказка? - недовольно спросил профессор.

- Мы с вами находимся в положении Арари и Лакури, с той только

разницей, что камень еще не рассыпался и не задавил нас обоих.

- Кто вы, черт возьми! - не выдержал Грасильяму. - Мне кажется, что я

где-то вас встречал, и даже слышал ваш голос, но никак не могу припомнить,

где и когда это происходило...

- Что ж, профессор, напомню вам еще одну историю. Это уже не легенда. -

Больной с трудом приподнялся с подушек, наклонился к профессору и

вполголоса добавил: - Вспомните исход вашей экспедиции на Топажос...

Профессор Грасильяму отшатнулся:

- Могуена! - прошептал он.

- Нет, профессор, Могуена - миф. А меня зовут Мартино. Запомните:

Мартино...


Это было шесть лет назад. Экспедиция в составе профессора Грасильяму,

его помощника и девяти индейцев-носильщиков и проводников исследовала

верховье реки Топажос - одного из притоков Амазонки. В девственных

джунглях экспедиция искала развалины древнего храма или города, который,

по рассказам индейцев, должен был находиться где-то в долине у истоков

этой реки. Три месяца люди провели в пути, испытывая невероятные лишения.

Вьючные мулы давно пали от укусов ядовитых насекомых, и полубольные люди

вынуждены были тащить поклажу на своих плечах.

Никаких развалин экспедиция пока не нашла. Ей оставалось исследовать

плато у истоков реки Телис-Пирис - притока Топажоса. Еще несколько дней, и

она достигает цели. Странное происшествие расстроило планы руководителя

экспедиции - профессора Грасильяму.

Рано утром исчезли два индейца-проводника. Профессор не мог поверить,

что эти добрые и преданные парни сбежали: все время они безропотно

переносили тяготы путешествия. Не было оснований думать и об их гибели -

несмотря на самые тщательные поиски, трупов не обнаружили.

В полдень того же дня два носильщика пошли к реке за водой и тоже не

вернулись.

Оставшиеся индейцы перепугались. Они отказались идти вперед, заявив

профессору, что их товарищи стали жертвами Могуены и поэтому надо отсюда

скорее выбираться.

О Могуене, загадочном существе-вампире, жившем в глухих джунглях, среди

индейцев и негров - искателей каучука ходила недобрая слава. Могуена

заманивал людей в леса и болота и высасывал из них кровь.

С большим трудом профессор уговорил подчиненных продолжать путь.

Через день исчезли еще три индейца-носильщика. Казалось, они

провалились сквозь землю. И снова Грасильяму сумел развеять страхи своих

спутников.

- Цель близка, - убеждал он, - только движение может нас спасти.

Мужествен был руководитель экспедиции, но и у него пробежали по спине

мурашки, когда как-то вечером он услышал, как из глубины джунглей раздался

протяжный крик:

- Несчастные! Вы идете на свою погибель! Уходите на юг...

- Это Могуена, - зашептали индейцы, дрожа от страха.

Сколько ни уверял профессор, что если уж Могуена - вампир, то он не

станет предупреждать людей об опасности, но носильщики потребовали

возвращения.

Профессору пришлось уступить.

Несколько дней экспедиция проблуждала в джунглях. Измученные люди

оказались перед лицом неминуемой гибели. Вечером, когда они лежали возле

костра, размышляя о своей горькой судьбе, из чащобы снова раздался

таинственный голос:

- Несчастные! Вы идете неправильно. Я укажу вам путь. Будьте

внимательны!

Утром профессор, которого мужество не покинуло, сделал несколько шагов

в сторону, откуда доносился таинственный голос, и обнаружил на одном из

деревьев свежий глубокий надрез. Пройдя еще немного, он нашел второй

надрез, а за ним и третий. Это был путь, указанный неизвестным

доброжелателем.

Странное путешествие по зарубкам продолжалось несколько дней. Отряд

забрел в такие непроходимые дебри, что люди, бывалые путешественники по

сельвасам, потеряли ориентировку. Зарубки на деревьях исчезли...

И тогда из чащи вышел индеец.

Он был высок, строен, хорошо сложен. Правильные черты лица с

выразительно горящими, проницательными глазами, светлый цвет кожи делали

его похожим на сильно загорелого европейца. Принадлежность к аборигенам

южноамериканских лесов выдавали его одеяние, состоявшее из коротких

кожаных штанов с тесемчатой бахромой, оружие - копье и татуировка синей и

красной тушью в виде цветка монстеры чуть выше локтя...

Индеец знаком предложил удивленным людям следовать за ним.

Через несколько дней он вывел отряд к главному руслу реки Топажос и там

так же таинственно исчез, как и появился.

Все эти дни проводник хранил молчание и лишь когда надо было указать

направление или же предупредить об опасности, он бросал два-три слова.

Суеверные носильщики со страхом смотрели на проводника, стараясь

держаться от него подальше. Профессор пытался было заговаривать с ним, но

индеец молчал.

Что это за человек, Грасильяму так и не мог узнать, но в одном он

почему-то был уверен: таинственный незнакомец стремился увести экспедицию

подальше от истоков Телис-Пириса. Почему?


Какое-то время профессор Грасильяму внимательно разглядывал

полулежавшего перед ним человека.

- Что же вам угодно, сеньор Мартино? - наконец спросил он.

- Я знаю, профессор, вы всю жизнь отдали раскрытию тайны племени

лакори, но вам не всегда сопутствовали удачи...

- Напрасно вы считаете меня каким-то неудачником, - вдруг ощетинился

Грасильяму.

- Знайте, сеньор, я самый счастливый человек на земле. Гипотеза

профессора Грасильяму, увидите, восторжествует!

- Мне кажется, - пытался слабо улыбнуться Мартино, - для полноты вашего

счастья не хватает пустяка: увидеть своими глазами живого лакорийца.

Правда?

Грасильяму встрепенулся, насторожился: не насмехается ли над ним

Мартино.

- У вас есть основания утверждать, что лакорийцы до сих пор сохранились?

- Самые веские, но дело не в этом.

- Черт возьми! - не выдержал профессор. - Как не в этом? Что же может

быть важнее!

- Вы, кажется, хорошо знакомы с профессором Гароди, директором

Национального музея? - невозмутимо спросил Мартино.

- Да, он - мой друг!

- В таком случае, вы слышали, что на него было совершено покушение? Я

знаю человека, который совершил это покушение.

На лбу профессора проступила испарина.

- Почему же вы не заявили в полицию?

- Это исключается.

- Я вас не понимаю...

Мартино, не обращая внимания на волнение профессора, тем же спокойным

голосом продолжал:

- Известно ли вам, профессор, что в день покушения на сеньора Гароди у

него находилась одна вещь...

- Какая вещь?

- Так вот, запомните: это и есть самое важное. Сеньору Гароди эта вещь

едва ли не стоила жизни и причинит еще немало бед, если все мы будем

поступать, как...

Арари и Лакури. Вы меня поняли, профессор?

- Послушайте, Могуена, Мартино, или... как вас лучше называть? Вам не

надоело ломать мне голову всякими загадками? Я, кажется, был достаточно

терпелив...

Мартино негромко рассмеялся, но тут же лицо его исказилось от боли, и

он приложил ладони к вискам. Прошло несколько минут, пока он снова смог

заговорить.

- Дорогой профессор, я пригласил вас именно для того, чтобы вы больше

не ломали голову над всякими загадками. Очень трудное положение, в котором

я сейчас оказался, вынуждает меня обратиться за помощью...

В этот момент дверь в палату приоткрылась, и вошел новый посетитель.

Это был профессор Элиас Гароди.


Эваристо Грасильяму и Элиас Гароди были старыми друзьями. Их дружба

зародилась еще в колледже. Потом они вместе участвовали в археологической

экспедиции Макса Шмидта, производившего раскопки "кухонных куч" возле реки

Каракараи, и оба едва не погибли при наводнении. Это сблизило их на всю

жизнь.

Эваристо Грасильяму, как и Элиас Гароди, был убежденным холостяком,

целиком отдавшимся науке. Увидев входившего в палату друга, Эваристо сразу

же забросал его вопросами:

- Ты? Как? Здоров? Зачем сюда?..

- Обо всем по порядку, дружище, не торопись. Только я вышел из

больницы, как получил это письмо и сразу же помчался сюда, - сказал

Гароди, протягивая распечатанный конверт. Письмо оказалось копией такого

же, какое получил и Грасильяму. Друзья вопросительно посмотрели на

Мартино, о котором в первые минуты встречи они даже позабыли.

Мартино представился профессору Гароди, извинился за доставленное им

беспокойство. Он хотел еще сказать что-то, но в палату вошел старший врач.

- Сеньор, - обратился он к Грасильяму недовольным голосом. - Я разрешил

вам свидание не больше двадцати минут, а вы устраиваете здесь чуть ли не

научное заседание. Прошу, сеньоры, оставить больного в покое. Он нуждается

в отдыхе.

Милости просим завтра!

Смущенные ученые попятились к двери.

- Одну минутку, доктор, - остановил врача Мартино. - Извините, сеньоры.

Мне действительно трудно говорить сейчас. Давайте отложим наше свидание до

завтра, а пока вам небезынтересно будет познакомиться с тем, что я здесь

записал. - И Мартино протянул Грасильяму свой блокнот...

- Ну, что скажешь, дружище, обо всем этом? - спросил Гароди, когда они

шли к ближайшей стоянке такси.

- Чрезвычайно странная личность этот Мартино, но он заслуживает

серьезного внимания. Кстати, что с тобой произошло, старина? Где Жоан?

Гароди вздохнул и вместо ответа предложил поискать укромный уголок, где

можно было бы перекусить и обо всем спокойно потолковать.

- Нет ничего проще: пойдем ко мне в отель, - сразу же согласился

Грасильяму, сам нуждавшийся в пище и отдыхе.

Спустя четверть часа друзья находились в гостинице, ожидая, когда слуга

подаст обед и бутылку вина, которую Грасильяму предложил распить в честь

встречи.

- Со мной произошло чертовски непонятное происшествие, - начал Гароди

свой рассказ, по привычке трогая кончиками пальцев надбровья, как бы

проверяя, на месте ли мысли. - Я был в музее, захожу в свой кабинет и, к

своему удивлению, вижу за моим письменным столом совершенно незнакомого

человека. Он держал в руках индейскую книгу, страницы которой сделаны из

какого-то неизвестного мне прозрачного материала, со странными рисунками.

Об этой пластинке я расскажу тебе позже подробней. Так вот, я вошел в тот

миг, когда незнакомец собирался сунуть пластинку в карман. Прежде чем я

успел произнести хоть слово, этот джентльмен - если он только заслуживает

называться джентльменом - бросился ко мне и, - каков нахал! - ударил по

голове моей же собственной палкой. Я потерял сознание и прозрачную

пластинку, которую этот негодяй унес с собой. Мне ее чертовски жаль.

Мы с Жоаном только-только собрались заняться разгадкой рисунка и

надписей, начертанных на ней... - Гароди тяжело вздохнул. - А бедняга

Жоан, дружище, погиб в той воздушной катастрофе, о которой в свое время

писали газеты. Он летел к тебе, - грустно закончил Гароди свой рассказ.

- Да, не повезло тебе, старина. И Жоана жаль. Это был многообещающий

юноша, - с искренним сочувствием проговорил Грасильяму и, чтобы отвлечь

друга от тяжелых воспоминаний, поспешил перевести разговор:

- Давай, старина, поговорим об этом чудаке, вызвавшем нас сюда. Что ты

думаешь о нем?

Но тут раздался стук в дверь. Негр-слуга вкатил столик с посудой,

кушаньями и вином, быстро и бесшумно расставил все на столе и, узнав, что

сеньорам он не понадобится, так же бесшумно удалился.

- Ты слышал, старина, легенду о Могуене? - спросил Грасильяму, когда

дверь за слугой закрылась.

- Могуена... Могуена... постой, постой, дружище... А, вспомнил! Это

нечто или некто, вроде лесного духа, так, что ль? - усмехнулся Гароди.

- Напрасно смеешься, старина, - нахмурился Грасильяму. - Помнишь

печальный исход моей последней экспедиции на Топажос? Репортеры,

наслышавшись рассказов от моих спутников, порасписали в газетах, что нас

спас от гибели живой Могуена. Так вот представь себе, старина: Могуена и

Мартино - одно и то же лицо... - И профессор Грасильяму рассказал другу

обо всем, что говорилось в палате перед приходом Гароди.

- Может быть, это какой-нибудь шарлатан или мошенник? - попытался

возразить Гароди, хотя и без особой уверенности в голосе.

- Нет, у меня создалось впечатление, что Мартино знает нечто очень

важное и по каким-то особым причинам хочет поделиться этим важным именно с

нами.

На следующий день старший врач ограничил свидание ученых с Мартино до

десяти минут и то только по настоятельной просьбе больного.

Как только Гароди и Грасильяму вошли в палату, Мартино, словно угадывая

их мысли, без всяких предисловий начал торопливо говорить:

- Я слышал, сеньоры, о вас как о гуманных, честных ученых, поэтому

только вам и решил доверить свою тайну. Хотя это не только моя тайна.

Слушайте! Племя лакори - потомков пришельцев с других планет - существует.

Оно обладает огромными богатствами, часть которых хранится в усыпальнице

древнего лакорийского вождя Таме-Тунга. Случайно местонахождение храма

стало известно одному проходимцу.

Перед смертью он сделал на древней лакорийской книге записи, по которым

нетрудно отыскать могилу Таме-Тунга. Часть этой книги совсем недавно

побывала у вас, профессор Гароди. Но сейчас обе части - две прозрачные

пластинки находятся в руках очень плохого человека...

Мартино перевел дыхание и откинулся на подушку. Чувствовалось, что ему

очень трудно говорить, но он поборол слабость, сделал глубокий вдох и

продолжал:

- Это страшный человек. Его имя - Агурто, или Железный Капитан, или

Леми Диаш.

Он - беглый каторжник. Сеньоры! Не допустите разграбления древней

могилы! Нужно уничтожить эту злосчастную книгу или... или опередить

Железного Капитана...

Голос больного ослаб. Ученые напрягли слух, стараясь уловить каждый

звук.

- Помогите последним сынам некогда великого народа уберечь свою

святыню. Я верю, вы сделаете это...

Какое-то время Мартино молчал, но потом прошептал:

- Прошу вас, сеньор Гароди, наклонитесь ко мне. Я скажу священное

слово, которое откроет вам путь к цели сквозь заслон лакорийцев,

стерегущих могилу вождя. Как отыскать могилу - прочтете в блокноте, что я

вам передал.

Гароди наклонился. Мартино шепнул ему что-то и в изнеможении упал на

подушки.

Ученые с тревогой глядели на его побледневшее лицо. Гароди нажал

кнопку, чтобы вызвать врача. Но больной приоткрыл веки, выразительно

поглядел на Грасильяму.

Ученый наклонился почти к самому рту Мартино, и тот тоже что-то шепнул

ему на ухо и тут же внезапно приподнялся.

- Не забудьте же, сеньоры, то, что я вам сказал. - Мартино хотел

сказать еще что-то, но не смог: из горла вырвался только хрип.

В палату вошел врач. Ученые поспешно ретировались.

До самого вечера они просидели в приемной клиники, наводя справки о

состоянии Мартино, у которого началось воспаление мозга. Тут же они

узнали, что Мартино в клинику привез какой-то водитель такси, который

нашел его полураздетым, в бессознательном состоянии у обочины пригородного

шоссе. Когда Мартино пришел в себя, он назвался сотрудником ботанического

сада, что было подтверждено полицией.

На следующий день, во время завтрака, слуга принес профессору

Грасильяму письмо.

Вскрыв конверт, профессор обнаружил внутри карту и банковский чек на

довольно солидную сумму, выписанный на его имя, и записку, в которой

указывался адрес некоего Мануэля Контрероса, хозяина отеля "Отдых

капитанов" в Сантарене. К нему профессор должен был обратиться, если

почему-либо ему понадобится отыскать Мартино.

Профессора сейчас больше всего занимала карта.

- Черт побери! Старина, смотри! Могила Таме-Тунга! Значит, эта долина

существует! Ведь я же был недалеко от нее, у верховьев Топажоса! -

радостно клокотал Грасильяму, тыча пальцем в карту. - Теперь я доберусь

туда без труда!

Друзья склонились над картой и долго рассматривали ее.

- Меня интересует, кто же такой этот Мартино? На индейца он не похож,

на европейца тоже, - сказал Гароди. - Почему это его, ботаника, вдруг

волнует вопрос о существовании лакорийцев и почему он так ратует за

неприкосновенность древней могилы?

- Мне совершенно безразлично, к какой расе он принадлежит, но что

Мартино - благороднейший человек, в этом я твердо убежден. Хотя, черт

побери, зачем же он увел меня от верховьев Топажоса? - недоумевал

Грасильяму. - Нет, нет, я не останусь глух к его просьбе и на этот чек

немедленно снаряжаю экспедицию.

Слышишь, старина? Что думаешь ты по этому поводу?

- То же, что и ты, дружище! Отправляемся вместе...

В следующий миг ребра почтенного директора музея трещали в мощных

объятиях друга.

- Ой, хватит! Пусти! Еще немного, и ты был бы одинок в своих скитаниях

по джунглям, - едва отдышался Гароди. - Кстати, дружище, какой пароль

сказал Мартино для усмирения стражей лакорийской святыни?

- Макалуни!

- Странно. А мне он сказал: Лакастра!