Егидес Аркадий Петрович

Вид материалаДокументы

Содержание


Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало
Эпилептоид — надежный человек
Если эпилептоид все же доверил, то это означает доверие. И
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   ...   79

Дружба


Но эпилептоиды и просто верные товарищи. Дружба у них крепкая. Они могут дружить с горшка и до гроба. Часто дружба у них военная, окопная: афганцы или ветераны Великой Отечественной. Эпилептоиды друзей не меняют, не изменяют им, в отличие от гипертимов и паранойяльных. Жене изменить могут, другу — нет. Если друг совершает подлость, изменит в дружбе, для эпилептоида это драма. Во что же тогда вообще можно верить? Они помогают друг другу в беде, в радости, в продвижении по службе.

Эпилептоиду более, чем другим психотипам, подходит пословица «старый друг лучше новых двух». Для сравнения напомним: паранойяльным подошла бы инверсия этой пословицы: «новый друг лучше старых двух». Эпилептоиды дружат избирательно. Они с трудом сходятся с новыми людьми. Это им подходит известное стихотворение Омара Хайяма:

Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,

Одну лишь истину запомни для начала:

Ты лучше голодай, чем что попало есть,

И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

Но если требует дело, то и сойдутся. Эта дружба основана на верности идеалу, делу, вождю. Общение с друзьями, однако, в силу занятости случается нечасто: по делу, по праздникам. Но тогда к этому специально готовятся: хороший стол, выпивка, чтобы торжественно отметить встречу.

Надежность


Эпилептоид — надежный человек, он выполняет свои обещания. Психастеноид тоже надежный, но из-за меньшей энерге-тичности психастеноид мало что может. Паранойяльный в отли-

чие от эпилептоида вероломен, гипертим забывает об обещаниях и обязательствах, хотя по требованию начинает суетливо их выполнять. Истероид находит массу причин, почему не может выполнить свои обещания.

Так что эпилептоид самый надежный. Ну, не без греха, он может и слукавить, не то что психастеноид. Но психастеноид менее результативен. Так что, учитывая все это, рассчитывать можно все же скорее на эпилептоида. Самый надежный.

Эпилептоиду можно доверить тайны. Он не разнесет их «по секрету всему свету», как это сделает истероидка, и не будет просто болтать, не задумываясь о том, что раскрывает доверенные ему чужие тайны, как это сделают гипертимы.

Эпилептоид, если и испытывает желание поделиться с кем-нибудь чужой тайной, то прежде раскроет свои. А относительно тайн другого подумает так: «Если я раскрою его тайну и это до него дойдет, он не станет мне больше доверять и к тому же будет иметь ко мне законные претензии, что сильно ухудшит наши отношения, так что лучше сдержаться». А если ради дела надо включить в обсуждение сведения о ком-то, эпилептоид его спросит, можно ли, а не спросив и не получив разрешения, не будет давать информацию.

Доверие


Свои тайны эпилептоид доверяет другим людям далеко не сразу, проверяет надежность друга. Он не пригласит к себе домой сразу нового знакомого, а повстречается с ним несколько раз вне дома. Потому что для него «мой дом — моя крепость». Он не расскажет о себе ничего такого, что могло бы его скомпрометировать. Если кто-то предлагает каким-либо образом обойти даже несправедливый закон, эпилептоид много раз проверит человека на мелочах, не стукач ли. Даже с женой эпилептоид не сразу знакомит своих новых товарищей — а вдруг уведут!

Если эпилептоид все же доверил, то это означает доверие. И тогда он может «расслабиться», чем и пользуются иногда ис-тероидные и паранойяльные манипуляторы. В отличие от эпилептоида паранойяльный практически все время начеку, он не расслабляется.

А если друг злоупотребил тайной, эпилептоид отомстит.

Месть


Вообще эпилептоид мстителен в меру. Он мстителен, потому что злопамятен. Он, правда, не станет специально подготавливать отмщение, но припомнит зло и при возможности отплатит, в крайнем случае, ударит даже лежачего провинившегося жесткими словами «а помнишь?». Отомстит открыто, а не подставив исподтишка ножку, как это может сделать истероид. Однако, если человек покается, эпилептоид простит — но не сразу. У него прощение — это процесс.

Благодарность


Но эпилептоид помнит добро — и без напоминаний. Мы уже говорили, что паранойяльный человек — неблагодарный. Он может даже быть вежливым и говорит формальное «спасибо», но не испытывает того чувства благодарности, какое свойственно эпилептоиду, который помнит благодеяния и умеет благодарить за них, причем действенно и активно.

Он хранит в себе чувство благодарности и при первом подходящем случае платит добром. Эпилептоид к тому же не любит быть долго в долгу, его это тяготит, и он хочет поскорее отплатить человеку или он делает ответное добро при малейшем напоминании.

Впрочем, и в том, и в другом случае ответное добро эпилептоид склонен адекватно дозировать. Особых передозировок ждать не следует. Вот гипертим, тот в ответ на одно добро делает два, но сразу, в этот же день, а чуть с глаз долой — из сердца вон. Эпилептоиду можно делать добро в «долгосрочный кредит». Для эпилептоида важно показать больше себе, чем другим, какой он благодарный человек, в отличие от истероида, которому важнее продемонстрировать это другим людям, какой он благодарный.

Если эпилептоид видит пользу в превентивных благодеяниях — в том смысле, что они ему в конце концов тоже будут оплачены, — то он может давать такие «кредиты». А просто сеять вокруг себя добро он не станет — люди, по его мнению, такие неблагодарные.

Самого эпилептоида в неблагодарности не упрекнешь, он помнит хорошее и склонен возвращать долги, а не забывать. Но зато он часто упрекает в неблагодарности других людей, корит их, ведет счет, сколько кому он сделал благодеяний и сколько кто сделал ему. Это иной раз выглядит неблагородно, расценивается людьми как мелочность. Хотя по существу эпилептоид может быть справедлив и, по большому счету, имеет моральное оправдание: нельзя же, чтобы игра шла в одни ворота. Тем не менее эпилептоид может навредить этим себе и делу.