Шапиро Я. Л. Научный редактор Шпионский Л. М. Литературный редактор Певчее В. А. Райх Вильгельм pig Анализ личности

Вид материала

Книга

Содержание Панцирь мазохистского характера

Подобный материал:

• Серия «Мастера психологии» Главный редактор Заведующий редакцией Ведущий редактор Литературный, 6744.57kb.
• Вопросы и ответы к викторине «Недели детской книги», 81.08kb.
• Алина Владимировна Арбузова, 87.12kb.
• Управління освіти І науки Запорізької облдержадміністрації Комунальний заклад, 2365.04kb.
• Карпова Выпускающий редактор А. Борин Литературный редактор Т. Темкшш Художник обложки, 8503.17kb.
• Уолтер Лорд. Последняя ночь "Титаника", 2595kb.
• Автор: Дуквина Татьяна, 52.71kb.
• Текстовый редактор. Работа с текстом Текстовый редактор (ТР), 62.2kb.
• В попов Ведущий редактор а борин Научный редактор э эидеиилпер Редамор в попов Художник, 8286.23kb.
• Выпускающий редактор В. Земских Редактор Н. Федорова Художественный редактор Р. Яцко, 6293.22kb.

Глава 11 МАЗОХИСТСКИЙ ХАРАКТЕР


ВВЕДЕНИЕ


Социально-экономическое освещение проблемы мазохизма, т. е. клиническое опровержение теории инстинкта смерти, представляет собой огромный шаг вперед в понимании неврозов. Человеческое страдание вызывается не <биологической волей к страданиям>, т. е. <инстинктом смерти>, а гнетущим социальным давлением на биопсихический аппарат. А это открывает путь для критики порождающих неврозы социальных условий, путь, ранее блокированный гипотезой о биологической воле человека к страданиям.


Сексуально-экономическое решение проблемы мазохизма также учитывает в первую очередь биологическую основу неврозов. Страх, который характеризует мазохизм, привел к пониманию вегетативного аппарата жизни,


Так как аналитическая характерология базируется на определенных идеях об инстинктах, мы выбрали мазохистские инстинкты для иллюстрации особого типа невротичного характера.


Мазохизм считался особой инстинктивной целью, в основе которой лежало стремление к поиску удовлетворения в переживании боли или моральной деградации. Так как и в том и в другом случае отсутствует наслаждение, с самого начала встал вопрос о природе мазохизма: как может что-то неприятное инстинктивно желаться и даже обеспечивать удовлетворение? Обратиться к технической терминологии - значит просто отложить решение: термин <алголаг-ния> (наслаждение болью) был предложен для объяснения того, что кто-то хочет получить наслаждение от избиения или унижения. Некоторое авторы угадали правильные взаимосвязи, когда они опровергли представление о том. что мазохист действительно хочет собственного избиения; они утверждают, что избиение само по себе играет промежуточную роль в переживании приятного самоунижения (Крафт - Эбинг). Однако основная формулировка остается: то, что нормальный человек чувствует как неприятное, воспринимается мазохистом как приятное или, по крайней мере, служит источником удовольствия.


Психоаналитическое исследование скрытого содержания и динамики мазохизма, как в его нравственных, так и в эрогенных компонентах, привело к новым открытиям. Фрейд доказал, что мазохизм и садизм не являются абсо-Теория формирования характера _____________149


лютными противоположностями, что одна инстинктивная цель никогда не возникает без другой. Мазохизм и садизм проявляются как антитезисная пара; одно может внезапно измениться на другое. Таким образом, это вопрос диалектической антитезы, которая является отходом от активной позиции к пассивной, в то время как идейное содержание остается тем же самым. Фрейдов-ская теория развития либидо различает три стадии детской сексуальности: оральную, анальную и генитальную - и относит садизм к анальной стадии. Позже было обнаружено, что каждая стадия сексуального развития характеризуется соответствующей формой садистской агрессии. Исследуя эту проблему, я смог обнаружить в каждой из этих трех форм садистской агрессии реакцию психического аппарата на специфическую фрустрацию соответствующего частичного импульса либидо. Согласно этой концепции, садизм каждой стадии происходит из-за смешивания самого сексуального влечения и деструктивного импульса против человека, ответственного за его фрустрацию; оральный садизм (фрустрация сосания -" деструктивный импульс, кусание); анальный садизм (фрустрация анального наслаждения -> раздавливание, избиение); фаллический садизм (фрустрация генитального наслаждения -" протыкание, прокалывание). Эта концепция полностью соответствует первоначальной формулировке Фрейда, гласящей, что деструктивные чувства (наиболее частой причиной которых является фрустрация инстинкта) первоначально направлены против внешнего мира и поворачиваются против себя лишь позже, т. е. когда они также сдерживаются фрустрацией и страхом, а в конце становятся саморазрушением. Садизм становится мазохизмом, когда он поворачивается против самого человека;* супер-эго становится агентом наказания в отношении эго. Чувство вины возникает из конфликта между любовным стремлением и деструктивным импульсом.


Концепция, что мазохизм является вторичным образованием, позже была отброшена самим Фрейдом в пользу другой, состоящей в том, что садизм - это мазохизм, направленный против внешнего мира. В этой новой формулировке первичный, или эрогенный, мазохизм полагался первичным биологическим стремлением к саморазрушению.** Утверждение Фрейда было основано на предположении об <инстинкте смерти>, постулированном как антитеза эросу. Таким


* <В случае пары противоположностей мазохизм - садизм процесс может быть представлен в следующем виде:


(а) Садизм состоит в применении насилия или власти к другому человеку как объекту;


(б) Этот объект оставляется и заменяется самим субъектом. С поворотом против себя также происходит смена активной инстинктивной цели на пассивную;


(в) В качестве объекта снова ищется другой человек; этот человек вследствие изменения, которое произошло с инстинктивной целью, должен принять роль субъекта.


Случай (в) и есть то, что обычно называется мазохизмом. Здесь удовлетворение также следует пути первоначального садизма, пассивное эго помещает себя обратно в фантазию на свою первую роль, которая фактически была принята внешним субъектом. Если, кроме того, существует более непосредственный мазохизм, выводимый не из садизма вышеописанным способом, то вряд ли мы на него натолкнемся>. [<Инстинкты и их превращения>], Зигмунд Фрейд. Полное собрание психоаналитических работ. Т. XVI.

1914-1916.


** <Если не обращать внимания на небольшую неточность, можно сказать, что инстинкт смерти, действующий в организме, т. е. первичный садизм, - идентичен мазохизму>. [Фрейд. <Экономические проблемы мазохизма>.]


150 Анализ личности


образом, считалось, что первичный мазохизм является независимым проявлением биологического инстинкта смерти, основанного на процессах диссимиляции в каждой клетке организма (эрогенный мазохизм).


Представители теории инстинкта смерти в поддержку своих утверждений ссылались на физиологические процессы разложения. Тереза Бенедек основывает свои аргументы на исследовании Эренберга. Этот биолог открыл, что даже у неструктурированных простейших может быть обнаружен противоречивый процесс. Некоторые процессы в протоплазме не только определяют усвоение пищи, но одновременно приводят к осаждению веществ, ранее бывших растворенными. Первое структурное строение клетки необратимо ввиду того, что растворенные вещества превращаются в твердые нерастворимые вещества. То, что усваивается, является частью процесса жизни; то, что появляется с усвоением, - это изменение в клетке, с определенной точки зрения, более высокой структуризации, и когда она начинает преобладать, жизнь прекращается и наступает смерть. Это имеет смысл, особенно если рассмотреть окостенение тканей в старости. Но именно этот аргумент опровергает предположение существования стремления к смерти. То, что зафиксировалось и стало неподвижным (т. е. то, что остается позади как шлак жизненного процесса), мешает жизни и ее основной функции, чередованию напряжения и расслабления, основного ритма метаболизма в удовлетворении потребности в пише и полового удовлетворения. Это нарушение жизненного процесса представляет собой точную антитезу того, что мы хотим познать как основную характеристику инстинкта. Процесс отвердевания все более расшатывает ритм напряжения и расслабления. Если принять эти процессы за основу инстинкта, мы будем вынуждены изменить нашу концепцию инстинктов.


Если, более того, тревога представляет собой выражение <высвобожденного инстинкта смерти>, все же нужно будет объяснить, зачем <фиксированные структуры> могут стремиться к высвобождению. Сама Бенедек говорит, что мы рассматриваем структуру, т. е. нечто жестко зафиксированное, как что-то враждебное жизни только тогда, когда она тормозит жизненные процессы.


Если составляющие структуру процессы аналогичны инстинкту смерти; если, более того, как утверждает Бенедек, тревога соответствует внутреннему восприятию этого преобладающго отвердевания, т. е. процессу умирания, тогда мы должны будем допустить, что тревога отсутствует в годы детства и юности и все сильнее проявляется с возрастом. Но это абсолютно не так. Кроме того, в период полового созревания функция тревоги наиболее выражена, что связано с сексуальными ограничениями. Согласно этому допущению, следует искать инстинкт смерти и в удовлетворенных людях, поскольку они так же подвержены биологическому процессу разложения, как и неудовлетворенные.


Последовательно следуя теории Фрейда, я изменил начальную формулу так: тревога возникает через превращение либидо; другими словами, тревога - это тот же процесс возбуждения в нейровегетативной системе, который в сенсорной системе ощущается как сексуальное удовольствие.*


Клинические наблюдения указывают на то, что первоначально тревога есть не что иное, как ощущение сокращения, воображаемая опасность становится эмоционально окрашенной тревогой только тогда, когда происходит застой сексуальной энергии. Навязанные обществом ограничения на сексуальное удовольствие ускоряют этот застой, который проходит параллельно с формирую-* См.: Райх. Функция оргазма. Глава 4.


Теория формирования характера 151


щими структуру процессами, таким образом ускоряя процесс умирания. Однако это - не доказательство происхождения тревоги из этих процессов, а только калечащая жизнь мораль, отрицающая секс.


Эта новая формулировка концепции мазохизма автоматически является результатом изменения в этиологической формуле невроза. Существенное значение истинного убеждения Фрейда было таково: психическое развитие осуществляется на основе конфликта между инстинктом и внешним миром. Вторая последовавшая концепция на самом деле не отвергала полностью первую, но в значительной мере уменьшала ее важность. Теперь же психический конфликт понимается как результат конфликта между эросом (сексуальностью, либидо) и инстинктом смерти (стремлением к самоуничтожению, первоначальным мазохизмом).


Клинической основой для этой гипотезы, которая с самого начала порождала наиболее глубокие сомнения, явился особый, на самом деле озадачивающий факт, что некоторые пациенты приходят не для того, чтобы отказаться от страданий, а ищут неприятные ситуации вновь и вновь. Это противоречит принципу удовольствия. Таким образом, можно было предположить, что имеется внутреннее, скрытое желание поддержать страдание или пережить его заново.* Осталось непонятным, как это <желание страдать> следует понимать: как первичную биологическую тенденцию или как вторичное образование психического организма. Удалось установить потребность в наказании, которое - согласно гипотезе инстинкта смерти - появилось, чтобы удовлетворить самона-казанием потребность в бессознательном чувстве вины. И последовавшая после опубликования <За пределами Принципа Удовольствия>, психоаналитическая литература, особенно труды Александера, Рика и Нунберга, видоизменила, и достаточно сильно, формулу невротического конфликта.** Первоначально считалось, что невроз - это результат конфликта между инстинктом и внешним миром (либидо - страх наказания). Теперь же говорят, что невроз является результатом конфликта между инстинктом и потребностью в наказании (либидо - желание наказания), т. е. получаем полную противоположность сказанному ранее ***. Такая концепция находилась в полном соответствии с новой теорией инстинктов, основанной на антитезе между эросом и инстинктом смерти. Эта новая теория прослеживала психический конфликт к внутренним элементам и скрывала важнейшую роль фрустрации и наказания, осуществляемых


* <Страдание само по себе - это то, что оно обозначает.>


<Удовлетворение этого бессознательного чувства вины, вполне возможно, является самым мощным препятствием преимуществу от болезни - в сумме сил, борющихся против его выздоровления и отказывающихся сдаться болезни. Страдание, вызванное неврозами, является фактором, который делает их значимыми для развития мазохистс-ких тенденций. [Фрейд. <Экономические проблемы мазохизма>).


** Теория инстинкта смерти доминирует в литературе по психоанализу. Фрейд описывал теорию инстинкта смерти как гипотезу, существующую вне клинического опыта. В книге <За пределами Принципа Удовольствия> мы читаем в конце: <...будьте готовы оставить путь, по которому кто-то временно пошел, когда выясняется, что ни к чему хорошему он не приведет>. Тем не менее, гипотеза стала клинической <теорией>; это был не только отказ - это не привело ни к чему хорошему. Некоторые аналитики даже утверждают, что у них есть прямое доказательство инстинкта смерти.


*** <Стержень всей психологии неврозов содержится во фразе, что вина может быть искуплена через наказание, через страдание>. [Александер. <Нервозы и индивидуальность>. Международный журнал психоанализа, XII (1926). С. 342.]


152 Анализ личности


внешним миром. В первоначальной теории утверждалось, что страдание приходит <из внешнего мира, от общества>. Теперь же говорится, что оно появляется <от биологического желания страдать, из инстинкта смерти и потребности в наказании>. Эта новая формулировка преградила и без того сложную дорогу в социологию человеческого страдания, в сторону которой первоначальная психологическая формула психического конфликта сделала значительный шаг. Теория инстинкта смерти, т. е. теория саморазрушающих биологических инстинктов, приводит к культурной философии человеческого страдания. Считается, что человеческое страдание неискоренимо, потому что разрушительные импульсы и импульсы самоуничтожения неуправляемы. С другой стороны, первоначальная формулировка психического конфликта приводит к критике общественной системы.


Благодаря сдвигу источника страдания из внешнего мира во внутренний мир и его сведению к биологической тенденции, один из аналитических и кардинальных принципов психологии, <принцип удовольствие-неудовольствие>, был серьезно подорван. Данный принцип представляет собой основной закон психического аппарата, в соответствии с которым к удовольствию стремятся, а неудовольствия избегают. В предыдущей концепции удовольствие и неудовольствие - или, иными словами, психическая реакция на стимулы удовольствия и неудовольствия - определяют психическое развитие и психические реакции. <Принцип реальности> не противоречил принципу удовольствия; он просто подразумевал, что в ходе развития и вследствие влияния внешнего мира психический аппарат должен использоваться, чтобы отказываться от мимолетных преимуществ удовольствия. Эти <два принципа психического функционирования> могут быть применены, поскольку мазохизм был рассмотрен как желание выдержать страдание, возникающее из запрета стремления принести боль или страдание другому лицу. Мазохизм в этом понятии полностью укладывается в рамки принципа удовольствия, хотя остается неясным, как же страдание может быть приятным. С самого начала это противоречило природе и значению функции удовольствия. Неудовлетворенное или заторможенное удовольствие может превратиться в неудовольствие', гораздо труднее понять, как неудовольствие могло стать удовольствием. Короче, даже первоначальная концепция общепринятого принципа удовольствия не решила основную загадку мазохизма, т. е. сказать, что мазохизм заключается в удовольствии, полученном из неудовольствия, - значит не сказать ничего.


Утверждение <повторяемого принуждения> было принято большинством аналитиков в качестве удовлетворительного решения проблемы страдания. Оно прекрасно сочеталось с гипотезой инстинкта смерти и теорией потребности в наказании, но было весьма сомнительным в двух аспектах. Во-первых, оно нарушило логичный принцип удовольствия, в целом эвристически и клини-чески полезный. Во-вторых, оно внесло в хорошо обоснованную теорию принципа удовольствия-неудовольствия явный метафизический элемент, недоказанную и <недоказуемую> гипотезу, затормозившую развитие аналитической теории. Было указано, что биологическое принуждение представляет собой повторение неприятных ситуаций. <Принцип повторяемого принуждения> не имел особого значения в качестве основного биологического принципа, поскольку был просто термином. Принцип удовольствия-неудовольствия может быть обоснован психологическими законами напряжения и релаксации. Повторяющееся принуждение было принято, ибо каждый инстинкт стремится установить состояние покоя и, более того, испытать удовольствия, однажды уже пережитые, на что, безусловно, нечего возразить. Таким образом, понят-Теория формирования характера 153


но, что эта формулировка имела полезное приложение к нашему пониманию механизма напряжения и релаксации. Рассмотренное в этом свете, повторяющееся принуждение лежит целиком в рамках принципа удовольствия; в самом деле, принцип удовольствия собственно объясняет желание повторить принуждение. Ранее я довольно неудачно определил инстинкт как природу удовольствия, которое должно повторяться. Таким образом, в рамках принципа удовольствия, повторяющееся принуждение - это немаловажное теоретическое допущение.


Клиническая проблема мазохизма настойчиво требовала решения и привела к гипотезам инстинкта смерти, повторяющегося принуждения вне принципа удовольствия и потребности в наказании как основе невротического конфликта. В полемике, направленной против Александера, который построил целую теорию личности на основе этих гипотез, я попытался видоизменить теорию потребности в наказании. Даже по отношению к желанию страдать, я полагался на старую теорию мазохизма как окончательное возможное объяснение. Вопрос о том, как неудовольствие может быть преодолено, т. е. стать удовольствием, уже витал в воздухе, но в то время я не мог уделить ему большого внимания. Неудовлетворительной была и гипотеза эрогенного мазохизма, специфического расположения ягодиц и эротизма кожи. воспринимающей боль как удовольствие (Садгер). Но почему мазохист воспринимает как удовольствие то, что другие воспринимают как боль и неудовольствие в той же эрогенной зоне, когда их бьют? Сам Фрейд частично ответил на этот вопрос. В фантазии <Ребенок, которого бьют>, он проследил первоначальную ситуацию удовольствия: <Не меня. а моего соперника бьют>. Но это не объяснило, почему избиение сопровождается получением удовольствия. Все мазохисты открыто признают, что удовольствие ассоциируется у них с фантазией об избиении или с фактическим самоистязанием и что они могут чувствовать удовольствие или могут достичь полового возбуждения только с этой фантазией.


Долгие годы исследований случаев мазохизма не привели к какому-либо решению. Читатель наверняка удивится, узнав, как мало мы продвинулись в анализе собственно мазохистского опыта удовольствия, несмотря на долгие годы аналитической работы. Углубленно изучая функцию удовольствия у мазохиста, я установил любопытный факт. который поначалу меня весьма озадачил, но в то же время позволил полностью понять секс-экономику, а следовательно, и специфические основы мазохизма. Утверждение, что мазохист испытывает неудовольствие как удовольствие, оказалась неверным. Мазохист стремится к удовольствию, как и любой другой человек. Однако у него нарушен механизм, вызывающий это стремление. Это заставляет мазохиста испытывать ощущения, которые доставляют удовольствие нормальному человеку, как неудовольствие в том случае, если они превышают некоторую интенсивность. Мазохист, будучи так же, как и нормальный человек, далеким от стремлений к неудовольствию, демонстрирует сильную непереносимость психических напряжений и страдает от большого количества неудовольствия, что не проявляется ни в каких других неврозах.


Обсуждая проблему мазохизма, я хочу перейти не к извращениям мазохистов, как это делают обычно, а к основам реакций в характере. В качестве иллюстрации приведу пример одного пациента, которого я анализировал в течение почти четырех лет. Его случай дал ответы на вопросы, остававшиеся в течение долгого времени неразрешенными.


i 54 Анализ личности


ПАНЦИРЬ МАЗОХИСТСКОГО ХАРАКТЕРА


Люди, имеющие мазохистский характер, как правило, редко проявляют извращения. Поскольку понимание сексуальной экономики может прийти только с пониманием реакций характера, мы проследим путь, которым обычно следует любой психоанализ, в котором аналитик, не удовлетворясь теоретическим объяснением случая, хочет, чтобы пациент достиг генитального удовлетворения с оргазмической силой.


Формирование каждого характера, как мы указали ранее, базируется на двух функциях: это, во-первых, защита эго от внешнего мира и от инстинктивных требований; во-вторых, потребление излишней сексуальной энергии, произведенной половым воздержанием. Если это верно для формирования каждого характера, тогда способ, которым эти основные функции выполняются эго, - весьма специфичен. В этом процессе каждый тип характера вырабатывает собственный механизм. Разумеется, недостаточно знать только основные функции характера пациента; необходимо в кратчайшее время изучить, как именно характер выполняет эти задачи. Поскольку характер связывает существенные части либидо (или тревоги); поскольку, более того, мы вынуждены освобождать эту сексуальную энергию от хронического закрепления в характере и направлять ее как в генитальный аппарат, так и в систему сублимации, мы с помощью анализа характера проникаем к центральному элементу функции удовольствия.


Давайте определим самые заметные свойства мазохистского характера. Они находятся индивидуально во всех невротических характерах и не составляют в совокупности мазохистский характер до тех пор, пока они все не соберутся вместе и не определят основной оттенок личности и его типичных реакций. Типичная черта мазохистского характера представляет собой хроническое, субъективное чувство страдания, которое проявлено объективно и выражается в постоянном стремлении жаловаться. Дополнительные свойства мазохистско-го характера - это хронические стремления причинять себе боль и унижать себя (<моральный мазохизм>) и интенсивная страсть мучить других, от которой мазохист страдает не меньше, чем его объект. Общим для всех мазохистских характеров является неловкое, атаксическое поведение, выражающееся в их манерности при общении с людьми.