Geum.ru

Владимир Козлов Владимир Майков

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   21
«Пополь-Вух». Эти мистерии были широко распространены в странах Средиземноморья и на Среднем Востоке, примером чему служат шумерские и египетские храмовые посвящения, мистерии митраизма, а также греческие ритуалы корибантов, вакханалии и элевсинские мистерии.

Впечатляющим свидетельством в пользу силы и воздействия подобных переживаний является тот факт, что элевсинские мистерии проводились регулярно и непрерывно в течение почти двух тысяч лет, не переставая привлекать выдающихся людей всего античного мира. Культурная значимость этих мистерий для Древнего мира становится очевидной, когда мы узнаем, что среди посвященных в них были многие знаменитые и прославленные деятели античности. Список неофитов включал в себя такие имена, как философы Платон, Аристотель, Эпиктет, военный лидер Алкивиад, драматурги Эврипид и Софокл, а также поэт Пиндар (Гроф, 1997).

Необычные состояния также играли важную роль в великих мировых религиях. Визионерские переживания основателей этих религий послужили им источником жизни и вдохновения. В то время как изначальные переживания были в той или иной степени спонтанны и стихийны, многие религии на протяжении своей истории разработали сложные процедуры, специально предназначенные для вызова мистических переживаний. К таким процедурам относятся различные методы йоги, медитации випассаны, дзен и тибетского буддизма, а также духовные упражнения даосской традиции и сложные тантрийские ритуалы. Мы могли бы также сюда добавить различные методы, разработанные суфиями, исламскими мистиками. В своих священных церемониях, или зикрах, они регулярно использовали усиленное дыхание, религиозные песнопения и танец кружения, вызывающий состояние транса.

Из иудеохристианской традиции мы здесь можем упомянуть дыхательные упражнения ессеев и их крещение, где человека пог-ружали в воду и топили до полусмерти, христианскую Иисусову молитву (исихазм), практики Игнатия Лойолы, а также различные каббалистические и хасидские процедуры. Методы, предназначенные для того, чтобы вызывать непосредственные духовные переживания и способствовать их развитию, характерны для всех мистических ответвлений великих религий и их монашеских орденов (Торчинов, 1997)

Но предельно хорошо нужно понимать, что использование методов и техник индукции необычных состояний сознаний в мировых религиях всегда имели чрезвычайно важную функцию – интроекции трансперсонального, надличностного в обыденную и тварную жизнь адептов этих традиций (Козлов,2003).

Сущность любой религии трансперсональна и функция любой религии - обслуживание потребности человеческой личности в трансцендентном.


3. Буддизм

Буддизм трудно назвать религиозной системой. Это, скорее, философско-этическая доктрина и психотехническая система, созданная на основе древних учений Индии (Козлов, 1995).

Сначала Будда проповедовал учение хинаяны, в котором содержатся «четыре благородные истины».

Здесь Будда учил тренировке моральных качеств, чтобы управлять собственной жизнью, т.е. тому, как остановить, предотвратить причины отрицательной кармы. Принцип хинаяны состоит в том, чтобы не создавать осложнений для других. Это путь для людей, обладающих небольшими способностями. Поэтому это называется малой колесницей.

В махаяне главное правило — это Бодхичитта, намерение. Если вы соблюдаете обет или самаю махаяны, то это значит, что вы стараетесь осознанно наблюдать за своими намерениями. Если вы по-настоящему можете это делать, то вы можете управлять своей отрицательной кармой, потому что без дурного намерения вы никогда не сможете создать потенцию дурной кармы. Принцип махаяны — создание наибольшего блага для других.

Суть ваджраяны, или тантрического буддизма, состоит в том, чтобы оказаться в чистом видении.

Различные по сложности учения были даны Буддой на различных уровнях: сутры — на уровне тела, тантры — на уровне энергии и дзогчен — на уровне ума.

Истинный смысл дзогчена — это наше реальное состояние. Это не название какой-то книги, школы или традиции. Учение дзогчен существует для того, чтобы понять это состояние (Намкхай Норбу, 1998).

И хотя в основном считают, что дзогчен принадлежат к традиции Ньингмапа, это не значит, что дзогчен равнозначен Ньингмапа. Он не принадлежит ни к какой традиции, выходит за пределы всех традиций (Рейнольдс, 1999).

Сущность хинаяны изложена в «четырех благородных истинах», дающих онтологию человеческой жизни и обосновывающих необходимость пути к совершенству.

Первая «истина» — истина о наличии страдания — «существует страдание». Его непременно и обязательно испытывает любое живое существо, поэтому всякая жизнь есть страдание. Любому живущему уготованы неизбежные страдания, и никто не в силах избежать их.

Вторая «истина» — истина о причине страдания — «имеются причины страдания». Человек, пользуясь материальными вещами и духовными ценностями, рассматривает их как реальные, постоянные, поэтому он желает обладать и наслаждаться ими, отказываясь от других.

Третья «истина» — истина о прекращении страдания — «можно прекратить страдание». Полное искоренение и добрых, и дурных желаний соответствует состоянию нирваны — конечной цели существования.

Четвертая «истина» — истина о пути — утверждает, что существует путь к прекращению страдания.

Путь к прекращению страдания — это «благородный восьмеричный путь». Он состоит из следующих принципов:

Правильное понимание (свободное от суеверий и заблуждений).

Правильное мышление (высокое и подобающее разумному человеку).

Правильная речь (добрая, открытая, правдивая).

Правильные действия (мирные, честные, чистые).

Правильный образ жизни (не приносящий ущерба или опасности живым существам).

Правильное усилие (в самовоспитании и в самоконтроле).

Правильное внимание (активный, бдительный ум).

Правильное сосредоточение (глубокая медитация на подлинной сущности жизни).

Психотехнологические системы буддизма и по сей день практикуются не только в монастырях, но и многими европейскими холистическими центрами в целях интеграции личности. Практика медитации и соблюдение норм морали, согласно буддийским канонам, позволяют сосредоточить внимание на размышлении о сущности бытия.

Посредством обучения постепенно развивается состояние медитативного сознания в повседневной деятельности, состояние пробужденности.

Все психотехническое пространство буддизма может рассматриваться, прежде всего, как способ создания покоя и ощущения центрированного осознавания, невовлечения в свои мысли, эмоции, желания. Буддизм — это мировоззрение с «открытыми глазами», духовный путь «бодрствования» и сознательного самопреобразования.

В конце концов, не обязательно жить в монастыре и с утра до вечера медитировать на Будду, или читать мантры, или заниматься утонченной випассаной.

Часто мы вспоминаем слова Будды, когда нас посещают мысли об аскезе и удалении от мирского в целях духовного поиска: «Я говорю тебе — оставайся на своем месте в жизни и с усердием занимайся своим делом. Не жизнь, богатство и власть порабощают людей, а привязанность к жизни, богатству и власти» [127].

В конце концов, буддизм — призыв освоить трансперсональные психические состояния, узнать «изначальное» как свою единственную родину и прекратить страдание, возвыситься над полем болезни, старости и смерти (Козлов,1995).

В XIX веке буддизм достиг обоих побережий Соединенных Штатов, и западного, и восточного. На Востоке он привлек внимание интеллектуалов Новой Англии, таких как Генри Дэвид Торо и Ральф Уолдо Эмерсон, а на Западе буддизм школ чань и чистой земли был частью идеологии китайских иммигрантов, приехавших работать на строительстве железной дороги или на золотые прииски. Позднее свои традиции привезли и японские иммигранты. Важной вехой стал мировой парламент религий, созванный в Чикаго в 1893 году. На него приехал дзенский наставник Соен Сяку, а его ученик Д.Т. Судзуки провел в Штатах несколько лет. За ними последовали другие дзенские учителя, прежде всего Нёген Сенсаки и Сокеи-ан Сасаки, в результате чего японский дзен превратился здесь в преобладающую форму буддизма. Тем временем, эмигрировавший в Соединенные Штаты в 1938 году Алан Уотс нашел в восприимчивых американцах, в особенности в приверженцах калифорнийской психоделической контркультуры 60-х годов, аудиторию, внимавшую его ясным и убедительным работам, популяризировавшим буддийские и даосские идеи. В 60-е годы в США стали приезжать тибетские ламы, они также находили у молодых американцев восторженный прием.

Сегодня в Соединенных Штатах довольно распространены дзен и тибетские формы буддизма, но лишь очень немного ортодоксальной тхеравады. Впрочем, развивается новое движение мирян, основывающееся на медитации випассаны и группирующееся вокруг Общества интуитивной медитации в Барре, штат Массачусетс.

Развитие качеств спокойствия и сосредоточенности является необходимым предварительным условием для практики випассаны, которая представляет собой более активный анализ и исследование всех феноменов, попадающих в сферу, доступную сознанию (в некоторых текстах они перечисляются довольно подробно), для того чтобы добиться проницательного постижения их истинной природы.

Обратившись к крупнейшим мировым традициям, аккуму-лировавшим опыт интроспективной работы, психотехнологии, саморегуляции, трансперсональная психология уделила большое внимание буддизму, особенно традиции тибетского буддизма, чья практика постижения глубин сознания наиболее глубока. Не последнюю роль в этом сыграли работы Г. Гюнтера, представившего англоязычному читателю глубокую философскую интерпретацию тибетских учений через сопоставление их с вершинами западной науки и философии (Guenter, 1976).

Тибетцы считают ваджраяну (тантрический путь, алмазную колесницу) наикратчайшей, наиболее прямой дорогой к просветлению. Согласно тибетской метафоре, она стремится достичь вершины горы через прямое восхождение по скале; но, хотя путь и является прямым и быстрым, он также весьма рискован и требует полной отдачи, громадной дисциплинированности и готовности встретиться лицом к лицу с самой неприятной правдой о своей жизни. Таким образом, особенно подчеркивается необходимость в знающем и вызывающем доверие гиде, который проделал подобное восхождение сам. Ваджраяна делает также громадный акцент на упайя — мастерских средствах, и ваджраянистский путь располагает множеством техник для своего прохождения.

Считают, что искусный практик достигает освобождения через те же самые вещи, которые омрачают видение обычного человека, и вследствие этого тантрический путь ничего не отвергает и может использовать все. Тантрические практики задействуют тело, речь и ум и включают распевание мантр, визуализацию, ритуалы, медитацию с формой и без формы, физические упражнения, интенсивное философское обучение и многое другое. Для тибетцев ваджраяна является кульминацией буддистского пути. В отношении к предыдущим янам (колесницам), хинаяне и махаяне, она располагается как плод дерева к его стволу и ветвям. Тибетское слово для тантры означает «непрерывность». Само слово «тантра» происходит от санскритского родственного слова, означающего «ткать», «плести», и тантрический взгляд на жизнь есть таковой, в котором все аспекты жизни сплетены и сращены друг с другом.

Еще более прямым и быстрым путем является Дзогчен, который сами тибетцы считают путем, в котором преодолеваются все ограничения воззрений и практик, характерных для предшествующих путей.

Анализируя публикации, выходившие в начале 60-х годов, можно сделать вывод, что в первые годы своего существования трансперсональная психология в немалой степени выполнила роль переводчика и интерпретатора восточных учений (особенно буддизма) для западного сознания (Майков, 1992). С другой стороны, тибетцам — ламам-изгнанникам — для обоснования в США были очень важны на первых порах помощь и авторитетное посредничество. Чтобы быть услышанным и понятым, тибетскому буддизму необходима была такая мирская ипостась, благодаря которой он вписался бы в американскую культуру и молодежный авангард и смог бы занять со временем более прочную позицию. Далеко не случайно, что американский вариант секуляризации ваджраяны (до середины ХХ века одного из самых эзотерических и неизвестных Западу буддистских учений) осуществлялся в немалой степени через посредничество трансперсональной психологии, причем сам этот процесс был в то же время процессом теоретического обогащения и самоопределения трансперсонологов. Это особенно заметно в развиваемых ими теориях сознания, медитации, человеческого становления и развития (Boorstein, 1980; Welwood, 2000).

Буддистская культура исследовала богатейшие возможности восприятия, не обремененного концепцией о существовании индивидуального независимого я. Буддистское учение о восприятии — Абхидхарма — показало, что, прежде чем проявиться в знакомых нам формах, восприятие проходит семнадцать стадий и только на последних стадиях возникает привычный наблюдатель и его мир. В учении Абхидхармы был досконально описан «атом восприятия», состоящий из великих первоэлементов и органов чувств. Вся совокупность дхарм Абхидхармы может рассматриваться как «алфавит базисных состояний», из которого могут быть составлены любые слова и предложения языка переживаний. Буддистская практика медитации предоставила нам совершенный метод исследования восприятия и изучения его механизмов. В буддизме хинаяны были выработаны точные методы очищения от страстей. В тантрическом буддизме были разработаны методы трансформации страстей в мудрость. В Дзогчене были разработаны методы самоосвобождения от страстей в самый момент их возникновения.

Все базовые традиции буддизма (хинаяна, махаяна и ваджраяна) имеют трасперсональный смысл – выход за пределы привычного профанического Эго. Вне сомнения, все три колесницы имеют различное содержание, модель мира, и ориентированы на различные аспекты функционирования личности и бытия в мире человека. Но всех их объединяет одно стремление – выйти за пределы своих ограничений, развить в себе состояния и возможности, имеющие трансперсональное измерение [135].

Для нас еще важно и то, что буддизм является открытым учением для трансперсонального восхождения – каждый человек в зависимости от интеллектуальной и духовной продвинутости, когнитивных и других способностей, мотивационных особенностей, может найти свою форму буддизма, свой язык рефлексии, свой путь роста к индивидуальному Атману и через него – растворение в Брахмане, в нирване, блаженстве несотворенного – чистого Аллайя – предельном измерении трансперсонального.

4. Индуизм

История индуизма насчитывает пять тысячелетий. Значительные археологические находки были сделаны в 1922 году в Мохенджо-Даро в долине Инда, среди них — отпечатки мужей или божеств, медитирующих в йогических позах. Рисунки, возраст которых не менее четырех тысяч лет, — художественное свидетельство древнейшего происхождения йоги. Художники той далекой эпохи вряд ли бы стали изображать что-то чуждое культуре своего времени или лишь зарождающееся.

Веды, Упанишады, «Бхагавадгита», сутры и тантры, а также серия трактатов по хатха-йоге — вот основная литература по индуизму. Параллельно существуют также и другие источники. Эти источники охватывают период с IV тысячелетия до н. э. до XVIII века. Благодаря произведениям Ауробиндо Гхоша, Шивананды, Сатьянанды, Ийенгара и других авторов, древняя литературная традиция йоги жива и современна. Однако важнейшими источниками являются «Бхагавадгита» и сутры. В этих текстах содержатся ссылки на многочисленные йоговские техники и методики, но акценты расставлены не одинаково. Если в «Бхагавадгите» подчеркивается роль бескорыстного и самозабвенного служения, то в сутрах выделяется аспект самоанализа и медитации (Девере, 1997).

Однако нигде нет письменного упоминания о происхождении йоговской науки. Вероятнее всего, более ранние источники фиксировали уже опробованные и передаваемые из уст в уста методики. Учитывая, что устная традиция в Индии существует с древних времен и поныне, такое предположение кажется достаточно вероятным, к тому же оно находит немало подтверждений. Один из археологических памятников свидетельствует, что медитация практиковалась, по крайней мере, за тысячу лет до появления первого письменного документа и за две с половиной тысячи лет до письменной систематизации медитативных практик. Другая находка интересна синтаксическими особенностями языка — речь идет об «Аштанга-виньяша-йоге». Этому памятнику, написанному на пальмовых листьях, около 1500 лет. Но структура языка и его связь с санскритом говорят о том, что сам метод, по крайней мере, на 3500 лет старше, чем его письменное изложение.

Отцом йоги принято считать Патанджали. Однако индийский бог Шива традиционно рассматривается как источник эзотерических йоговских знаний. Многие из тантр и агам начинаются с утверждения о том, что информация, заключенная в них, была передана Шивой его супруге Парвати, чей диалог подслушал царь рыб Матсьяендра, который принял человеческий облик и стал основателем хатха-йоги. Популярный бог индусов Кришна цитируется в «Бхагавадгите» как источник йогического учения, проповедник. Вся ведическая литература концентрируется вокруг четырех наиболее древних памятников, представляющих собой собрания гимнов, молитв, ритуальных формул как обобщения медитативного опыта пророков и жрецов. Самой древней книгой считается «Ригведа», датируемая приблизительно 1550 годом до н.э. Это первый из дошедших до нас литературных памятников, описывающий практику медитации и результаты ее воздействия. «Ахтарваведа», включенная в ведийский свод позднее, также содержит рекомендации по йоговским техникам, в частности по контролю над дыханием. Две книги — «Самаведа» и «Яджурведа» — считаются божественными откровениями древнеиндийских жрецов, священными текстами индуизма.

Упанишады охватывают временной промежуток с 900 года до н. э. вплоть до ХХ столетия. Они представляют собой мистические откровения о природе действительности, человеческой природе и процессе освобождения от пут неведения. Упанишады существенно отходят от ритуальных и нравственно-философских канонов Вед и в большей степени посвящены йоге. Однако упанишады XIV—XV веков до нашей эры, проникнутые духом йоги (в частности, трактаты по хатха-йоге и кундалини-йоге), не входят в канонический свод Вед.

Написанная приблизительно в 350 году до н. э., «Бхагавадгита» является самым популярным и наиболее известным произведением йогической и древнеиндийской литературы. Многие современные жители Индии наизусть знают все ее 700 строф. В отличие от упанишад, «Бхагавадгита» описывает альтернативный подход к йоге, не требующий обязательного отказа от обычной человеческой жизни. Так, бог Кришна убеждает принца Арджуну в необходимости одержать победу над многочисленными родственниками и выполнить свою земную роль и открывает ему путь йоги: вера в Бога (бхакти-йога), медитативный процесс различения и познания (джняна-йога), отказ от результатов своих действий (карма-йога) — только так можно достичь освобождения.

Йога-упанишады были написаны позднее «Йога-сутр». Они включают в себя «Йога-таттва-упанишады», «Йога-раджа-упанишады», «Йога-сиккха-упанишады», «Амрита-бинду-упанишады», «Амрита-надо-упанишады», «Дхайана-бинду-упанишады» и др. Все они являются подробным описанием методик йоги, их результатов и представлены как учения, переданные мудрецами и богами духовным искателям. Йога, которую они исповедуют, основана на мистицизме, аскетизме и практике отречения.

Веды, священные писания наиболее древней религии Индии и отправная точка индуизма, обычно не ассоциируются с какой-либо конкретной личностью их автора, а считаются основанными на божественном откровении древних пророков. Вместе с Упанишадами, более поздними текстами, в которых произошло развитие и очищение ведического философского и духовного послания, Веды были неисчерпаемым источником вдохновения не только для Индии и Дальнего Востока, но и для духовных искателей по всему миру.

Различные школы йоги предлагают изощренную практику для тех индивидов, которые ищут достижения соединения со своей божественной сущностью, Атманом-Брахманом. Индийская духовная литература является настоящей золотой жилой информации, основанной на многих веках глубокого трансперсонального опыта бесчисленных духовных мастеров, достигших реализации.

Основная сущность йогического учения была суммирована в «Йога-сутрах» Патанджали, легендарного индийского философа. Картой внутренних переживаний, могущей представлять особый интерес для людей, находящихся в духовном кризисе, является индийская система, основанная на учении о семи центрах психической энергии, чакрах, и о космической энергии, называемой Кундалини. Согласно исследованиям супругов Гроф, одна из наиболее распространенных форм духовного кризиса демонстрирует тесную связь с описаниями пробуждения Кундалини. Для людей, находящихся в этой форме духовного кризиса, учение о чакрах может быть бесценным источником, способствующим пониманию своего процесса и обеспечивающим руководство [61].

Согласно учению кундалини-йоги, чакры локализованы на линии, проходящей вдоль спины, между основанием позвоночника и макушкой головы. Хотя чакры имеют функциональные связи с отдельными органами тела, они по своей природе нематериальны и принадлежат к энергетическому или «тонкому» телу. Каждая из чакр ассоциируется также с соответствующими мифологическими реальностями и архетипическими существами. Во время духовного пробуждения энергия Кундалини, или, как она еще называется, Змеиная Сила, — форма космической энергии, которая обычно пребывает спящей в основании спины, — становится активизированной и устремляется вверх, открывая, очищая и просветляя чакры. Когда это происходит, у человека, вовлеченного в этот процесс, часто происходят богатые драматические переживания, характер которых зависит от того, на какой именно чакре фокусируется в это время процесс. Современное переосмысление основанной на чакрах картографии переживаний проведено недавно в работах К. Мисс [213, 214].

Индуизм в лице таких популярных на Западе учителей, как Рамакришна, Вивеакананда, Ауробиндо, Шивананда, Рамана Махариши, Муктананда и многие другие, оказал колоссальное влияние на многих творцов западной культуры и психологии и на духовно-интеллектуальный климат Запада вообще.

Но смысл индуизма не в этом влиянии. Мы не помним случая, чтобы хоть один богатый дом не был разграблен варварами.

Суть не в том, что, в конце концов, учение о чакрах странным образом трансформировалось в теорию о семи поясах мышечного панцыря или учение о прана-коше в теорию либидо или оргоне [262,263].

Это не так важно.

Важно, что в течение, в крайнем случае, 5 тысяч лет индуизм развивался в огромной культурной среде и одновременно питал ее самыми изысканными методами, техниками трансперсональных изысканий, удовлетворяя потребности в духовных исканиях миллионов и миллионов людей.

5. Даосизм

Возникновение даосизма связывают с именем легендарного древнего философа Лао-Цзы, автора трактата