Geum.ru

Книга вторая

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   40

опасным, что замирало дыхание. Вырисовывались две силы, два направленных

вектора их приложения: первая завязывалась на золоте компартии и

"родителе" спецотдела, вторая- на золоте НСДАП и Комиссаре-"пожарнике".

Все остальное было лишь антуражем, флером, предназначенным отвлечь

внимание. Обе силы действовали параллельно, и в каждой ежечасно

происходили какие-то нелогичные, необъяснимые события в виде исчезновения

и гибели связанных с ними людей. Джонован Фрич пропал вместе с вертолетом;

старик Молодцов был убит сразу же после встречи с полковником...

Арчеладзе позвонил дежурному помощнику и приказал к восьми часам получить

подробную информацию об убийстве Молодцова.

- Есть! - ответил помощник и добавил: - Пришла шифровка из зарубежного

отделения...

- Ко мне на стол! - распорядился полковник.- И всю информацию, касаемую

Кристофера Фрича.

- Тут еще есть сводка ГАИ...

- Что там?

- За истекшие сутки проверены триста семьдесят два владельца вишневых

"Москвичей". Список прилагается. Работы по выявлению машины, на которой в

течение последних трех дней меняли госномера, приостановлены в связи с

осложнившейся обстановкой в Москве,- то ли прочитал, то ли изложил сводку

помощник.

Арчеладзе бросил трубку и стал собираться. Он отпихнул в шкафу три

привычных за последние полгода костюма и вытащил светлую тройку. На душе

было чувство государственного переворота: хотелось выглядеть иначе,

хотелось какого-то обновления, но в гардеробе полковника не было ни одного

неношеного костюма. Светлая тройка смотрелась прекрасно, однако не

годилась для осени. Пришлось надеть темные брюки и светло-серый,

спортивного покроя пиджак. На кухне он выпил чаю со старым, варенным

вкрутую яйцом, и эта разность температур даже взбодрила его, внесла

элемент ощущения контраста. Он достал из шкафа пистолет и, направляясь в

переднюю, увидел на журнальном столике упаковку с нитроглицерином.

Он почти не спал в эту ночь, но было чувство, что он напрочь заспал

события вчерашнего вечера, как бывает после хорошей попойки, когда наутро

остаются лишь ощущения произошедших разговоров и событий. Полковник взял

упаковку, хотел спрятать в шкаф и, передумав, повы-щелкал таблетки в

унитаз, спустил воду.

Во дворе опять дежурил ОМОН, только теперь другой, безусый, краснощекий и

откормленный не хуже, чем североосетинский.

- Вы откуда, ребята? - спросил полковник.

- Из Омска! - весело отозвался один из бойцов. Полковник выехал со двора в

ворота, услужливо открытые омоновцами, и свернул за угол...

Вишневый "Москвич" стоял на том же месте, где стоял ночью, когда Арчеладзе

ездил на встречу с Молодцовым. Затемненные стекла скрывали внутренность

салона, государственный номер был уже другой, судя по буквам, Рязанской

области...

Это был вызов, по дерзости не уступающий вчерашнему ОМОНу.

Полковник переложил пистолет в карман плаща, оставив дверцу открытой, не

скрываясь, пошел к "Москвичу". Уже на ходу решил, что, если он тронется с

места - стрелять по колесам. На выстрелы немедленно прибегут бойцы ОМОНа,

что бездельничают во дворе...

Показалось, что в кабине никого нет, темное боковое стекло отблескивало.

Но едва полковник приблизился к машине, как оно опустилось. За рулем была

темноволосая, красивая женщина с огромными глазами. Она смотрела молча и

спокойно, может быть, ожидая вопроса. Из кабины пахнуло тонким и каким-то

щемящим запахом духов. Полковник секунду помедлил, на миг забыв, с какой

целью шел к "Москвичу". Женщина помогла.

- Вы ко мне?- спросила она странным, чарующим голосом.

- Нет, простите,- вымолвил полковник.- Я обознался...

Он круто повернулся и пошел к своей "Волге". Сел за руль и, трогаясь,

посмотрел в зеркало: вишневый "Москвич" уплывал назад...

Пока он ехал на Лубянку, ему несколько раз показалось, что среди пестрого

потока машин позади мелькает что-то вишневое, похожее на платочек...

Проходя в кабинет через свою приемную, он, как всегда, сдержанно

поздоровался с секретарями и заметил на их лицах легкое выражение

недоумения.

- Никого не впускать,- на ходу распорядился он и закрыл за собой обе двери.

Расшифрованное донесение зарубежного отделения было коротким и лаконичным:

"В частных коллекциях и государственных музеях существует девять золотых

значков НСДАП: Геббельса, Геринга, Розенберга, Кейтеля, Йодля, Шпеера,

Кальтенбруннера, Круппа и Шахта Вручено было всего одиннадцать. Значки

Бормана и Гесса не найдены, как и их обладатели. Гитлер носил значок

рядового члена партии, выполненный из алюминия".

Никаких комментариев больше не требовалось. В руках Арчеладзе был значок,

принадлежавший либо Борману, либо Гессу. По ошибке осудили двойника Гесса,

однако скоро разобрались...

Если исходить из того, что Зямщиц-старший, связанный с Комиссаром,

заинтересован, чтобы сын вспомнил места, где был на Урале, значит, этот

значок найден там. Другой вопрос: как он попал туда. Однако сейчас важно:

где взял его Зямщиц-младший? Хочешь не хочешь, а придется верить в его

бред...

Информация о Кристофере Фриче лежала под шифровкой. Оперативная группа

сообщала, что объект официально поселился в гостинице "Москва", где снял

апартаменты, но появился там всего один раз- позавчера поздно вечером,

после чего отправился на такси на улицу Рокотова и вошел в квартиру

гражданки Жуго. Разговор был очень коротким и велся на русском языке.

Секретчица фирмы "Валькирия" пожаловалась, что она очень соскучилась по

Кристоферу и весь вечер ждала его с нетерпением. Он же сказал, что хочет

выпить стакан "Валькирии". В квартире двадцать три минуты было тихо, после

чего опять послышалось характерное дыхание, стоны и даже всхлипы. Эта

парочка успокоилась лишь вчера утром, и целый день из квартиры никто не

выходил.

Полковник тихо изумился: похоже, этот иностранец сидел на голодном пайке в

своей Канаде и только в России дорвался до бесплатного. Испытывая

странное, полузабытое волнение, Арчеладзе весело откинул эту информацию в

сторону и увидел справку дежурного помощника. Тот изложил на бумаге фабулу

убийства старика Молодцова, полученную в милиции. Старик возвращался

поздно к себе домой. В подъезде, где не горит лампочка, был схвачен

неизвестным - есть следы борьбы на полу, изогнут и полураспущен нескладной

зонт. Убийца прижал его к первой ступени лестницы, ведущей в подвал, и

нанес ножевое ранение в горло, от которого гражданин Молодцов скончался.

Официальная версия милиции - убийство с целью ограбления: с пострадавшего

снят плащ, пиджак и шляпа. Кроме того, карманы брюк вывернуты, а на темной

лестнице найдена пятидесятитысячная купюра.

Это были его, Арчеладзе, деньги...

Он сразу же не поверил этой версии. Грабить плохо одетого старика может

только безумный подросток или полный идиот. Но ни тот ни другой не станет

убивать несчастного, слабосильного человека, тем более резать с такой

холодной жестокостью. Скорее, ударят по голове, а то и просто прижмут к

стене. Маньяки же редко грабят жертву.

Вывернутые карманы нужны были для милиции. Для нее же было перерезано

горло: такой способ убийства указывал на убийцу-мусульманина. И полковник

не сомневался, что какой-нибудь задержанный бродяга из азиатских республик

признается в этом преступлении. Следовало немедленно взять это дело к

своему производству. Но договариваться с прокуратурой о передаче дела мог

лишь непосредственный начальник Арчеладзе. Придется идти к Комиссару...

И это совсем не плохо! Интересно взглянуть на него после информации,

добытой Нигреем. Подобные встречи и переговоры с иностранцами для него в

порядке вещей или событие?

Он тут же поднял трубку прямого телефона:

- Товарищ генерал, мне нужно пять минут для разговора.

- Заходите, Эдуард Никанорович,- любезно ответил Комиссар.

Арчеладзе довольно потер подбородок и ощутил под пальцами приятный, легкий

шорох растущего волоса. И тут же включил селектор.

- Парапсихолог не объявлялся? - спросил он секретаря.

- Никак нет, товарищ полковник!

- Передай мое распоряжение опергруппе: немедленно установить

местожительство, номер телефона и доложить мне,- приказал он.

Шагая по лестницам и переходам в крыло здания, где помещался Комиссар,

Арчеладзе прикидывал, как разговорить его и пощупать психологическое

состояние. Он никогда не видел его истинного лица. Всякий раз генерал при

встрече натягивал маску и обращался "господин полковник"...

И в этот раз он предложил Арчеладзе сесть и изложить суть дела.

- Мне нужно забрать из милиции дело по убийству некоего Молодцова,- сказал

полковник.- Требуется ваше согласование с Прокуратурой.

- Хорошо,- мгновенно согласился Комиссар и поставил себе в календарь

какой-то значок.- Я не спрашиваю, господин полковник, зачем это вам

нужно... Такие лишние хлопоты... Надо так надо.

- Спасибо,- проронил Арчеладзе. Комиссар поднял глаза и вгляделся в его

лицо.

- Что это с вами? Как вы себя чувствуете?

- Нормально, товарищ генерал,- ответил полковник, а про себя усмехнулся:

надо же, и этот заметил! - Собираюсь сняться в рекламном ролике. Буду

рекламировать бритву "Жилет".

Шеф понятливо усмехнулся, дескать, юмор принимается, В тут же спросил:

- Скажите, а как вы относитесь к происходящим событиям?

- Пока отношения не выработал,- очень официально сказал Арчеладзе.-

Наблюдаю процесс.

- А как же расценить ваши вчерашние действия, господин полковник?

Арчеладзе вдруг подумал: а не Комиссар ли позаботился, чтобы охраняли его

дом? Причем умышленно подобрал группу бойцов ОМОНа из Северной Осетии, уже

поднаторевших в кавказских междоусобных конфликтах, наглых и

бесцеремонных, способных спровоцировать совершенные полковником действия.

Зачем-то ему нужно, чтобы Арчеладзе проявился как сторонник Верховного

Совета, как противник государственного переворота...

Доставить такого удовольствия полковник никак не мог, и шеф напрасно ждал

какой-то нестандартной реакции.

- Какие действия вы имеете в виду, товарищ генерал?

- Противоправные, господин полковник,- пояснил Комиссар.- И унижающие

честь и достоинство офицера милиции.

- Это называется тренаж спецподразделения на пленэре,- со скрытой издевкой

произнес Арчеладзе.- На что было получено разрешение от "папы".

- А он давал вам разрешение без всякого медицинского освидетельствования

закапывать человека?- неожиданно спросил Комиссар.- Именно закапывать, а

не хоронить? Даже в целях конспирации? Насколько мне известно - не давал.

Это что? Самоуправство или преступление?

Он опять припомнил ему Птицелова! Причем на сей раз с жесткой

решительностью. И это уже не случайно. Неужели Нигрей как-то засветился и

этот накат - ответный?

"Папа" не давал "добро", да и спрашивать-то было некогда, однако прекрасно

знал ситуацию из последующего детального доклада Арчеладзе. И ничего не

сказал, поверил на слово, как делал всегда.

- Извините, господин полковник, я обязан сделать эксгумацию трупа и

произвести медицинские исследования,- заявил шеф.- И не потому, что не

доверяю вам. Этот факт станет безусловно известен спецпрокуратуре, и что я

им покажу? Отчего умер человек по прозвищу "Птицелов"? Пожалуйста,

занимайтесь своим делом. Меня не интересуют его секреты. Но когда речь

идет о человеческой жизни - я обязан вмешаться по долгу службы.

Он врал, обеспечивал себе прикрытие. И можно было представить, какой акт

судмедэкспертизы окажется в его руках! На трупе, пролежавшем в земле пять

месяцев, найдутся следы насилия - ссадины, кровоподтеки, ушибы и переломы

костей. И яд найдется. Ведь его можно впихнуть в рот пострадавшего...

Комиссар явно шел на абордаж. Возможно, знал, что "папа" очень занят в

связи с государственным переворотом, и пользовался случаем беззащитности

Арчеладзе.

- Да, пожалуйста, товарищ генерал,- спокойно ответил полковник.- Желаю

удачи.

И, не спросив разрешения идти даже для субординации, ушел, оставив двери

открытыми.

В другой раз он бы уже полыхал от гнева, но сейчас ощущал полное

спокойствие, и только мысль работала стремительно и с каким-то азартным,

злым задором. Комиссар хорошо изучил его и знал, что взбешенный,

заведенный Арчеладзе не способен правильно оценивать ситуацию и будет

делать глупости. Возможно, рассчитывал, что, придя в себя, испугается того

самого предполагаемого акта судмедэкспертизы и побежит к Комиссару искать

контакт А контакт возможен будет лишь при условии хотя бы частичного

подчинения для начала. Увяз коготок- всей птичке пропасть...

- Разыщи Кутасова,- на ходу приказал секретарю Арчеладзе.- И срочно ко мне!

На улице моросил мелкий дождь, окна "плакали", а полковник в своем

кабинете вдруг начал испытывать ощущение праздника. Он принес из комнаты

отдыха бутылку вина, бокал и сел за рабочий стол. С удовольствием выпил,

но не для того, чтобы выгонять стронций из организма: сегодня он забыл о

белесой пыли, исторгаемой из тела. Сегодня росли волосы и пробивалась

борода...

Подвижный, лупоглазый Кутасов был человеком жизнерадостным и, видя

начальство, отчего-то всегда улыбался - слегка ехидно и добро.

- По вашему приказанию!..- играя солдафона, козырнул он, появившись на

пороге.

- Садись, Сергей Александрович! - предложил Арчеладзе.- Насколько знаю, ты

не пьешь?

- Только на Новый год, Эдуард Никанорович! - засмеялся Кутасов, а сам ждал

какого-нибудь слова о вчерашней своей работе.

- И хорошо,- одобрил полковник.- Тебя не смутит, если я буду потягивать

винцо?

- Ради Бога!

- Мне понравилось, как ты вчера сработал. Кутасов просиял - рот был до

ушей.

- Ничего мы их! Пока они тыры-пыры-пассатижи, мы их хоп! За Кольцевой

выпустил на травку. "Спасибо, на-чалнык!" - кричат. Думали, расстреливать

везут, как у них.

- Ты им одежду отдал?

- Рубахи оставил. И наручники. У них же в Осетии еще тепло.

- Логично. А наручники-то снял?

- Нет. А зачем? Дорога ровная, спотыкаться не будут. Чего доброго,

разбредутся еще. Поставил лицом в сторону Кавказа и скомандовал.

- Ты до службы у нас кем был? - спросил Арчеладзе, восхищаясь

непосредственностью командира группы захвата.

- Я-то? О!.. Сначала каскадером на "Мосфильме", потом постановщиком трюков

недолго... Ну а потом в группу "Альфа".

- Так вот, Сергей Александрович...- полковник отпил вина.- Тебе надо

поставить два трюка. Первый- кадровый, второй - каскадерский.

- Любопытно, товарищ полковник! - Опять рот до ушей.

- С сегодняшнего дня твоя группа полностью освобождается от всяких

посторонних нагрузок. Будешь тренироваться ежедневно. План занятий

представишь мне.

- Об этом и мечтать не смел... А тренироваться опять на полигоне?

- Будет и пленэр, погоди,- остановил полковник.- Нужно увеличить группу до

пятнадцати человек. Подыщи кадры. Порыскай в "Альфе", в "Вымпеле", в

общем, собери звезд из всех созвездий. На кого пальцем покажешь- тот и

твой.

- Эдуард Никанорович! Что я слышу?.. Эх, не дожидаясь бы Нового года,

сейчас махнуть...

- Я тебе махну!

- Шутка, товарищ полковник!

- Сегодня ночью у тебя будет пленэр,- заявил Арчеладзе.- Меня интересует

российско-шведская фирма "Валькирия". Располагается она в помещении

бывшего Института кладоискателей. Прямо сейчас начинай изучать обстановку,

вышли разведку. В три часа ночи войдешь в здание фирмы, откроешь все

столы, сейфы и отснимешь все бумаги. Все до единой! В том числе и

финансовые. Получи необходимую аппаратуру... Версией для следственных

органов потом должны стать факты, свидетельствующие о налете конкурентной

организации, плюс к этому имитация легкого ограбления. Пусть твои ребята

поиграют уголовничков: наколки, сленг, мат и все прочее. Вы - наемники,

жлобы, наподобие вчерашнего ОМОНа. Часть компьютеров разбить, изъять все

дискеты, память, где заложены номера телефонов, имена, адреса, все

фотоматериалы. Окурки внести с улицы, резину автомобилей уничтожить по

окончании операции, а также обувь. Работать в перчатках, оружие самого

разного производства, желательно китайского и западноевропейского

сороковых годов. Охрану и обслуживающий персонал, что будет на месте, не

изолировать, держать в помещениях, которые обыскиваются. Действовать

профессионально, но профессионализма не выказывать, друг друга называть по

кличкам. Перед окончанием операции обрезать телефонную связь, вывести из

строя радиотелефоны. При отходе в трех километрах от фирмы рассыпать на

дороге "ежей", за ними в кювете должна лежать разбитая машина с

проколотыми колесами. В машине - кровь, какое-нибудь оружие, бумаги фирмы

"Валькирия", зэковская наборная авторучка, окурки, собранные на улице.

Проработай легенду этой машины, желательно из угона... Все ясно, Сергей

Александрович?

- Так точно, товарищ полковник.- Кутасов больше не улыбался, рот стал

маленьким, аккуратным, детским.

- За операцию отвечаешь лично. И только передо мной. В ее суть никого не

посвящать, даже моих помощников.

- Спасибо, Эдуард Никанорович.

- За что, Сережа?

- За возможность почувствовать себя профессионалом...

- Если так - на здоровье! И - вперед на мины! Он не мог произвести взрыва,

когда встречался с Зямщицем. Но погром в "Валькирии" уж точно всполошит

всех, кто связан с фирмой. Комиссар, возможно, поймет, чьих рук дело,- на

это и рассчитано. Любопытно будет взглянуть, как поведет себя Кристофер

Фрич. Побежит к Комиссару просить охраны и защиты от "конкурентов" или не

побежит?

В кабинет вошел помощник по кадровым вопросам, рыжеусый, пожилой человек,

имеющий право входить без доклада и садиться без приглашения.

- Эдуард Никанорович, сотрудники в некоторой растерянности. Обсуждают указ

президента, толки разные...

Что прикажете?

- Нас не должна интересовать политика,- сказал полковник.- Мы служим

Отечеству.

- Так-то оно так... Объяснить бы ситуацию.

- Пройди по группам и объясни. Золото необходимо России. А кто ею правит,

какой временщик на троне- не имеет значения. Пусть все занимаются своим

делом.

- Вас понял, товарищ полковник,- козырнул кадровик, единственный, кто

носил форму во всем отделе.

Арчеладзе подошел к окну- дождь перестал, и над крышами домов плыли рваные

холодные тучи, на фоне которых мельтешила несомая ветром листва. Ему вдруг

захотелось полного одиночества, тишины, и с подступающей осенней грустью

он подумал, что скоро выпадет снег и до самой весны теперь не увидеть

травы, не походить по мягкой, талой земле, не услышать запаха листвы,

хвои, грибов...

Решение созрело спонтанно, резко и необратимо, словно шапкой оземь ударил.

Полковник вызвал Воробьева. Едва борода его просунулась в двери, как

хитрый выпуклый глаз завертелся, изучая настроение начальника, чтобы в

соответствии с ним избрать манеру общения. Взгляд его остановился на

бутылке вина. Опыт подсказал ему начать с доклада, поскольку вино на столе

шефа могло означать и утоление радости, и утоление горя.

- С Зямщицем-младшим происходят странные вещи. Он считает, что значок

фашистской партии рассосался из его кишечника и попал в кровь. Ему

кажется, что он теперь - воплощение символа НСДАП, живая свастика. Врач

Масайтис ничего сделать не может, гипноз бессилен.

- Ну и прекрасно,- проговорил полковник, глядя в окно и потирая

бархатистый подбородок.

- Теперь относительно наших внутренних дел, Никано-рыч,- расслабился