А. Б. Дитмар от птолемея до колумба москва · мысль · 1989

Вид материала

Книга

Содержание От автора — 3 Книга вторая Книга третья Книга четвертая Эпилог — 238 Книга первая Что, где, когда? По страницам рукописных книг "Ступени" и "этажи" познания мира земли Четвертый уровень — Таблица 2. Истории западноевропейской средневековой географии (основные вехи) Книга вторая На ладьях, в седле и пешком Ростки научной истины Северные одиссеи Тропою борьбы В тиши монастырей Книга третья По шелковой дороге и великому муссонному пути Против тьмы ... Полное содержание

Подобный материал:

• Решение проблемы происхождения и развития отдельных тел и образуемых ими систем, 952.7kb.
• Птолемей I сотер, 440.01kb.
• Д 28 Сочинения в 2 т.: Пер с лат и франц. Т. I/Сост., ред., вступ ст. В. В. Соколова., 8269.62kb.
• Курсовая работа на тему: «Метафизика Декарта: «Cogito ergo sum», 7.4kb.
• Кельнер М. С., Тарасов К. Е. «Фрейдо-Марксизм» о человеке. М.: Мысль, 1989 211с. Колесников, 26.37kb.
• Литература А. Лексикография Абаев В. И. 1958-1989. Историко-этимологический словарь, 1015.07kb.
• Дитмар Вульф, 258.54kb.
• Декарт Р. Сочинения, 697.88kb.
• «Нанесение маршрутов путешествий Магеллана и Колумба, названий материков и океановэ, 64.21kb.
• Статья И. С. Нарского. М.: «Мысль», 6790.38kb.

А. Б. ДИТМАР



ОТ ПТОЛЕМЕЯ ДО КОЛУМБА


МОСКВА

· МЫСЛЬ ·

1989


РЕДАКЦИИ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ


Рецензент А. В. ПОСТНИКОВ

Оформление художника А. В. КУЗНЕЦОВА


© Издательство «Мысль». 1989


Дитмар А. Д.

Д 49 От Птолемея до Колумба. — М.: Мысль, 1989. — 253, [2] с.: ил., карт.


ISBN 5-244-00314-3


На широком фоне исторических и культурных событий за период с III по XV в. освещаются эволюция географических знаний и способы отражения их на карте. Читатель найдет в книге малоизвестные сведения о сухопутных и морских путешествиях, которые способствовали рас­ширению пространственного кругозора, познакомится со средневековыми учеными, которые способствовали развитию естественнонаучных знаний и географии.


ОГЛАВЛЕНИЕ


ОТ АВТОРА — 3

КНИГА ПЕРВАЯ

ГРАНИЦЫ СРЕДНЕВЕКОВОГО МИРА — 7

Очерк 1. Средневековье... Что, где, когда? — 8

Очерк 2. По страницам рукописных книг — 13

Очерк 3. «Ступени» и «этажи» познания мира Земли — 24

КНИГА ВТОРАЯ

ТАИНСТВЕННЫЕ ДАЛИ — 37

Очерк 4. На ладьях, в седле и пешком — 38

Очерк 5. Ростки научной истины — 49

Очерк 6. Северные Одиссеи — 71

Очерк 7. Тропою борьбы — 85

Очерк 8. В тиши монастырей — 101

КНИГА ТРЕТЬЯ

«ЧУДЕСА» В ПОЗНАВАЕМОМ МИРЕ — 108

Очерк 9. По «шелковой дороге» и великому муссонному пути — 109

Очерк 10. Против тьмы — 143

Очерк 11. Компас ведет за горизонт — 167

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ

НОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ — 177

Очерк 12. Крест и Полумесяц — 178

Очерк 13. Эпоха надежд — 209

Очерк 14. Канун великих открытий — 226

ЭПИЛОГ — 238

КОММЕНТАРИИ — 241

ЛИТЕРАТУРА — 248


ОТ АВТОРА


В предлагаемой вниманию читателей книге рассмат­ривается состояние географических знаний и способов отражения географических представлений на карте в государствах Западной Европы на протяжении почти тринадцати веков, богатых важными историческими со­бытиями. В самом названии книги «От Птолемея до Колумба» отражены рубежи этого периода: Клавдий Птолемей (ок. 90—168 гг.), древнегреческий астроном и географ, своими трудами ознаменовал конец антич­ной географии, Христофор Колумб (ок. 1450—1506 гг.), мореплаватель, открыл новую эпоху в истории геогра­фии, сопровождавшуюся коренной ломкой прежних географических представлений. Этот промежуток вре­мени принято называть средневековьем.

В книге будет показано, что переход от рабовладель­ческого к феодальному обществу в Западной Европе со­провождался коренными изменениями как в экономи­ческой, социальной, так и в духовной жизни общества: на смену античной, в основном светской культуре при­ходит культура средневековая, характерной чертой кото­рой было господство религиозных взглядов. Решающее влияние на ее формирование оказали, с одной стороны, унаследованные от античного мира элементы естествен­нонаучных знаний (в том числе географических) и одно­временно христианская религия, а с другой — культур­ное наследие так называемых варварских народов (т. е. не знающих ни греческого, ни латинского языков), которые сокрушили Римскую империю, но вошли в ор­биту деятельности католической церкви, стремившейся подчинить христианскому вероучению всю духовную жизнь людей. Все это в значительной степени определи­ло облик культуры средневековых городов Западной Европы.

Руководство католической церкви духовной жизнью общества сильно задержало развитие научных знаний, но не могло его остановить. Однако, несмотря на это, западноевропейское средневековье внесло большой вклад в историю общечеловеческой культуры, и было бы неверным этот продолжительный период мировой исто­рии считать только временем упадка знаний, а в геогра­фии — только периодом господства библейских геогра­фических и космографических воззрений. Известно, что в течение средневековья в сферу культурного влия­ния были вовлечены многие народы Европы, которые античными авторами считались варварскими; в средние века зародились национальные культуры современных европейских государств, появилась богатая литература на национальных языках; были созданы замечательные образцы архитектуры и изобразительного искусства.

В области географии во времена средневековья за-падноевропейцы познакомились со многими, ранее не­известными или известными только по слухам страна­ми Африки, Азии, Северной и Восточной Европы, что способствовало обогащению их географических знаний и помогало в борьбе против религиозных концепций.

«Исторически обусловленное сожительство филосо­фии и теологии, иногда довольно мирное, иногда пере­ходящее в открытую конфронтацию... придало философ­скому самосознанию средневековья неповторимый ко­лорит, по которому его легко идентифицировать и от­личать от философского самосознания античности или Нового времени», — замечает видный советский ученый Г. Г. Майоров (1979. С. 45). Он считает, что теологиче­ская идея выполняла для средневекового философа ту же функцию, какую для античного мыслителя выпол­няла идея эстетико-космологическая, а для ученого Нового времени — идея научного знания. И если для средневековой философии, по Г. Г. Майорову, характер­ной чертой был прежде всего исторически обусловлен­ный своеобразный «способ философствования» (типич­ный как для Западной Европы, так и для Ближнего Вос­тока), то для средневековой географии характерной чер­той также являлся своеобразный способ географическо­го мышления, особенно присущий ранним эпохам запад­ноевропейского средневековья. Этот способ географи­ческого мышления, опирающийся на некоторые элемен­ты античной науки, постепенно и избавлялся от интерпре­тации этих элементов с позиций христианской теологии; этому способствовало неуклонное накопление реальных географических сведений, обусловленное расширением кругозора, а также развитием материалистическх тенденций в средневековой науке.

В очерках этой книги мы постараемся показать, что религиозное мировоззрение, складывавшееся в пер­вые века становления феодализма в Западной Европе, было отнюдь не единым, и в так называемых еретиче­ских учениях, выступавших против церкви, хотя и но­сивших, по словам Г. Ф. Александрова, «причудли­вые религиозные наряды» (1946. С. 102), можно уви­деть ростки материализма и подлинной науки.

Советские историки науки (О. В. Трахтенберг, В. В. Соколов, А. В. Гулыга и др.) показали, что в раз­ные эпохи средневековья материализм менялся, то при­нимая завуалированную форму, то выступая с откры­тым забралом, но он никогда не исчезал.

В книге особо подчеркивается то большое значе­ние, которое оказали на формирование западноевро­пейской средневековой географии труды арабоязычных мыслителей, в первую очередь таких, как Ибн-Сина (Авиценна) и Ибн-Рушд (Аверроэс), которые позна­комили европейских ученых с элементами античного материализма и главными идеями античной географии и астрономии. Читатель найдет в ней и спорные до сих пор вопросы, такие, например, как местоположение страны Винланд и страны Биармия, вымышленные пла­вания Мендевиля или братьев Дзено и др.

История средневековой географии в Западной Ев­ропе рассматривается на фоне исторических и куль­турных событий того времени. Некоторые из этих собы­тий косвенно способствовали накоплению географиче­ских знаний, другие, наоборот, несколько задерживали развитие науки, но это, конечно, не могло остановить ее поступательного движения вперед...

В книге впервые прослеживается эволюция геогра­фических знаний и картографии на двух разных уров­нях (периодах) и ступенях (этапах). В пределах каждо­го уровня развития географии предлагается выделять по две эпохи, качественно отличающиеся друг от друга объемом географических знаний, широтой простран­ственного кругозора, определенными теориями и раз­личными способами отображения географических пред­ставлений на картах того времени. Для пояснения пред­ложенной периодизации истории средневековой гео­графии в конце книги помещены две хронологические таблицы: «Главнейшие периоды и этапы развития географии» и «История западноевропейской средневе­ковой географии», в которой указываются наиболее важные путешествия, способствовавшие значительно­му расширению географического кругозора, крупные литературные сочинения, имеющие особое значение для формирования географических представлений, а так­же даты создания картографических произведений изобразивших известную в те эпохи поверхность Земли.

Монография построена по образцу средневековых сочинений и состоит из четырех книг, которые объеди­няют 14 очерков. Все части логически связаны между собой, хотя каждая имеет и самостоятельное значе­ние, будучи посвящена определенному комплексу вопро­сов определенной эпохи. Первая часть носит вводный характер: она знакомит читателя с различными взгляда­ми на понимание самого термина «средние века», с глав­ными литературными и картографическими источни­ками и, наконец, с вопросами периодизации истории географии. В остальных частях излагается историко-географический материал, он рассматривается в трех аспектах: как история сухопутных и морских путешест­вий, благодаря которым шло расширение пространствен­ного кругозора; как система географических представ­лений, характерных для данной эпохи; как история раз­вития способов создания географических карт, начиная с самых примитивных рисунков в рукописных манускрип­тах, служащих для иллюстрации и пояснения библей­ских событий, и кончая картами, построенными с исполь­зованием компасных линий и картографической сетки координат. Следует оговориться, что хотя основной материал книги относится ко времени с III до середи­ны XV в., однако в ряде случаев в нем освещаются со­бытия, выходящие за пределы поставленных нами «ниж­него» и «верхнего» рубежей.

В конце книги помещены комментарии, в которых поясняется тот или иной термин, историческое собы­тие или приводится справка библиографического со­держания.

Автор благодарит за оказанную помощь в подборе иллюстративного материала преподавателей географии Ярославского государственного педагогического инсти­тута имени К. Д. Ушинского А. С. Емельянова, Б. В. Нуж-дина, Е. С. Муравина и О. Д. Шаброву. Автор считает также своим долгом выразить глубокую признатель­ность крупному советскому ученому-медиевисту, докто­ру исторических наук М. А. Когану, который в свое вре­мя поддержал начинания автора в области исследова­ний истории средневековой географии и до последних дней своей жизни оказывал своими советами неоце­нимую помощь.


КНИГА ПЕРВАЯ


ГРАНИЦЫ СРЕДНЕВЕКОВОГО МИРА


История науки и ее прошлого должны критически составляться каждым научным поколением и не только потому, что меняются запасы наших знаний о прошлом, открываются новые документы или находятся новые приемы восстановления былого... Каждое поколение научных исследователей находит в истории науки отражение научных течений своего времени.

В. И. Вернадский


ОЧЕРК 1

СРЕДНЕВЕКОВЬЕ...

ЧТО, ГДЕ, КОГДА?


В литературе по истории географии западноевропейско­го средневековья до сих пор существует много спор­ных и нерешенных вопросов. Этому периоду мировой истории посвящено значительно меньше специальных историко-географических исследований, чем истории античной географии или эпохе Великих географических открытий конца XV — начала XVI столетия. Из зарубежных авторов опре­деленное место в своих трудах этому периоду отвели И. Леле-вель (1852), Ч. Р. Бизли (1901), Д. К. Кимбл (1928), Д. Сартон (1927—1931) и некоторые другие. Многие неясные вопросы ис­тории географических открытий средневековья — истинных и мнимых — выясняют Р. Хенниг (1961, 1962) и Р. Рамсей (1977). В отечественной литературе как дореволюционного, так и советского периода не было и нет специальных работ (включая и сочинения по истории картографии), в которых бы подробно рассматривались географические представления западноевро­пейских средневековых ученых. В лучшем положении оказались история географических знаний арабоязычных ученых (см.: Крачковский, 1957, 1937; Хасанов, 1967; Садыков, 1953; Розенфельд, 1973; Сираждинов и Матвиевская, 1983, и др.) и история географических и космографических воззрений армянских мыс­лителей VII в. (Еремян, 1968, 1980; Даниелян, 1973, 1980). Из ра­бот по западноевропейской средневековой географии больше всего внимания было уделено анализу путешествий Марко Поло, сочинение которого в русских переводах с комментариями изда­валось несколько раз.

В сводных обзорах истории географии средневековью также отводится скромное место (Иванов, 1948; Дементьев и Андрющенко, 1962; Антошко и Соловьев, 1962; И. М. Магидович, 1949, 1957, 1967; И. Магидович и В. Магидович, 1982). Описываются эпохи средневековья очень кратко и характеризуются преиму­щественно как времена упадка научных знаний и господства биб­лейских географических воззрений. Только в монографии А. Г. Иса­ченко (1971) сделана попытка конспективно осветить вопросы состояния географических знаний западноевропейского средне­вековья (при этом затронуты и теоретические географические представления).

В целом можно сказать, что если широта пространственного кругозора ученых западноевропейского раннего средневековья установлена более или менее определенно, то объем географи­ческих сведений и системы географических и космографических представлений этого периода до сих пор недостаточно выясне­ны. Одним из спорных остается вопрос о границах эпохи раннего средневековья, которая разными авторами понимается раз­лично.

Выделение средневековья, как исторического периода, впер­вые было предложено итальянскими гуманистами XV в. Леонардо Бруни (1369—1444) и Флавио Биондо (1392—1463) вместо приня­той в то время периодизации по смене монархий. Правда, ни Бруни, ни Биондо не употребляли самого термина «средневе­ковье». Во «Флорентийской истории» и в биографии поэта Петрар­ки, написанных Бруни, автор предложил делить историю челове­чества на три длительных периода — древность, средние века и Новое время (понимая под последним время деятельности са­мих итальянских гуманистов). Флавио Биондо в сочинении «Опи­сание Италии» ставил вопрос, с какого времени следует начи­нать «средние века», и предлагал событием, отделяющим древ­ность от последующих веков, считать взятие Рима готами в 475 г., иными словами, дату падения Западной Римской империи.

Выражение «средние века» впервые было употреблено в со­чинении «Похвальное слово философу Николаю Кузанскому», составленном в середине XV в. итальянцем Джованни Андреа Бусси (1417—1475), епископом Алерии и первым издателем римских классиков («Истории» Тита Ливия, «Записок о галльской войне» Юлия Цезаря и «О жизнеописании 12 цезарей» Гая Све-тония). Правда, Бусси не определял термин «средние века» (media tempestas), но после него это выражение стало встре­чаться довольно часто.

В середине XIX в. известный немецкий географ и историк, профессор Берлинского университета Карл Риттер (1779—1859) в «Истории землеведения» (1854) начинал средневековье с 400 г., связывая его с так называемым Великим переселением народов, и заканчивал временем до первого плавания Христофора Колумба (т. е. 1492 г.). Близкие к этому рубежи называл и польский исто­рик и географ Иоахим Лелевель (1786—1861), автор первой евро­пейской монографии по истории средневековой географии, вышедшей в свет в 1852 г. Он принимал за начало средневековья время превращения Константинополя в столицу Римской импе­рии (330 г.) и раздел империи на Западную и Восточную (397 г.), а за окончание — взятие турками Константинополя в 1453 г.

В советской исторической науке принято считать период сред­невековья временем зарождения, расцвета и разложения фео­дальных производственных отношений в Западной Европе и дати­ровать его концом V в. и первой половиной XVII в., другими словами, начинать средневековье со времени крушения Римской империи и заканчивать его Английской буржуазной революцией (1640—1660 гг.).

Таким образом, традиционно начало средневековья в Запад­ной Европе связывают с 476 г., как датой падения (крушения) За­падной Римской империи. Конечно, эта дата в известной мере яв­ляется условной, поскольку закат рабовладельческого античного мира и начало феодальных отношений было не событием, а про­цессом, который продолжался определенное время. В связи с этим некоторые современные исследователи предлагают выде­лять переходную эпоху между культурами античного мира и средневековья. Историк С. С. Аверинцев (1976) ограничивает эту переходную эпоху временем от восшествия на престол им­ператора Диоклетиана (284 г.) и до смерти императора Констан­тина (337 г.). Географ А. Г. Исаченко (1971) выделяет время III—V вв. как «период упадка Римской империи и переход к ран­нему средневековью».

Английский ученый Д. О. Томсон (1953) справедливо отме­тил, что упадок научных знаний в древнем мире наступил еще до времени принятия в Римской империи христианства, что про­изошло при императоре Константине и было закреплено так на­зываемым Миланским эдиктом в 313 г. С разделением же Рим­ской империи (395 г.) на Западную (со столицей в Риме) и Восточ­ную (со столицей в Константинополе) развитие культуры в этих обширных регионах пошло разными путями, что сказалось и на состоянии развития географии.

Не менее проблематичным остается и время второго рубежа периода, или эпохи раннего средневековья. Историк А. Д. Люб­линская (1955) верхним пределом эпохи признает конец IX — на­чало X в., иными словами, охватывает эпохой раннего средне­вековья (западноевропейского) время до начала крестовых по­ходов феодальных государств Западной Европы в Переднюю Азию под лозунгом «освобождения гроба господня». А. Г. Иса­ченко (1971) таким рубежом склонен признать конец XI — на­чало XII в. Напомним, что первый крестовый поход проходил в 1096—1097 гг., второй был совершен в 1147—1149 гг., третий — в 1189—1192 гг., четвертый начался в 1204 г. и закончился разгромом Византии и созданием Латинской империи, просущест­вовавшей до 1261 г. Последний поход был начат в 1291 г. и за­кончился тем, что крестоносцы потеряли свой последний опорный


Тепловые пояса Земли (по Макробию)

(схема из рукописи X—XI вв.)

Это одна из так называемых Макробиевых карт X в., обычно прикладываемых к со­чинению писателя Амбросия Феодосия Макробия «Комментарий к «Сновидению Сципиона» Цицерона». Современные исследователи считают, что Макробий был африканцем греческого происхождения. Его можно идентифицировать с тем Мак-робием, который в 399 г. был префектом Испании, в 410 г. — проконсулом Афри­ки, а в 422 г. — главным спальником «священного дворца». Макробий был автором нескольких произведений, среди них в средневековой Европе большой популярно­стью пользовались «Сатурналии» (в которых сохранились для будущих веков дра­гоценные сведения об античной культуре) и «Комментарии...», которые способство­вали сохранению элементов античной культуры и учению о шарообразной Земле и тепловых поясах. Подобно римскому ученому Марку Туллию Цицерону, Макробий считал Землю шарообразной и различал на ней пять тепловых зон (поясов): две необитаемые из-за холода, одну необитаемую из-за жары и две умеренные, пригод­ные для жизни. Контуры материков на карте весьма приблизительны, все массивы суши окружают океан. Широкие полосы, разделяющие холодные, умеренные и жар­кую зону — не узкие океанические проливы, как предполагают некоторые исследо­ватели, а грубо проведенные толстые линии тропиков и полярных кругов. Карта Макробия показывает нам только одно полушарие, при этом подразумевается, что на другом полушарии также имеются массивы суши, но неизвестные людям ойку­мены.


пункт в Палестине. Иначе говоря, крестовые походы продолжа­лись 200 лет, но, как известно, не решили никаких политиче­ских целей. В то же время они имели значительные географиче­ские результаты, что позволяет нам принять конец XII в. в каче­стве рубежа между ранним западноевропейским средневековьем и следующей эпохой — временем расцвета средневековья.

Эпоха расцвета средневековья в истории географических знаний характеризуется значительным расширением пространст­венного кругозора, знакомством западноевропейцев с далекими странами Восточной и Южной Азии и влиянием ряда географи­ческих и научных воззрений арабоязычных мыслителей на науку феодальной Европы. Верхним рубежом ее, по нашему мнению, следует считать конец XV — начало XVI столетия. Советский ученый В. Г. Ревуненков (1968) показал, что понятия «феодализм» и «средневековье» не вполне тождественны. По его мнению, фео­дальная формация в передовых странах Западной Европы рух­нула в конце XVIII в. (что связано прежде всего с Великой фран­цузской революцией), а конец средневековья приходится на ру­беж XV — XVI вв.

Мы считаем, что и в истории географии конец XV в., озна­меновавшийся началом Великих географических открытий, озна­чает и конец средневековой западноевропейской географии.

Недостаточно выясненной и по существу почти не разрабо­танной остается до сих пор история развития географических знаний на протяжении всего раннего средневековья и времени расцвета средневековья в Западной Европе. Вполне естественно, что за этот период географические представления не могли оста­ваться неизменными. В отличие от греко-римского античного периода в эти эпохи география эволюционировала различными путями. Один путь складывался в странах Западной Европы, ставших наследниками римской культуры с ее латинским язы­ком и католическим вероисповеданием; другой — в Византий­ской империи, где господствующим оставался греческий язык и было распространено греческое вероисповедание; наконец, третий путь развития географических знаний наметился в странах арабского мусульманского Востока.

Мы считаем возможным все время с III до середины XV сто­летия называть западноевропейским средневековьем, а весь ком­плекс географических знаний этого времени именовать средневе­ковой западноевропейской географией. После Великих географи­ческих открытий конца XV — начала XVI в., когда произошло коренное изменение системы географических представлений, но продолжал господствовать феодальный способ производства, средневековая география перестала существовать.