Geum.ru

А. С. Попова Высоков М. С., докт ист наук, профессор

Вид материалаДокументы
Подобный материал:

История изобретение

радио и проблема приоритета А.С. Попова



Высоков М. С.,

докт. ист. наук, профессор


Вплоть до рубежа 80-90-х годов минувшего столетия в российской историографии пожалуй не было вопроса более ясного, чем вопрос о том, кто является изобретателем радио. Подавляющее большинство российских исследователей отмечали, что безусловный приоритет в этом изобретении принадлежит русскому ученому Александру Степановичу Попову. Редким исключением в том единодушном хоре являлись работы Д. М. Сокольцова, М. П. Бронштейна, А. Т. Григорьяна и А. Н. Вяльцева, а также Н. И. Чистякова, которые считали, что история изобретения радио была гораздо более сложным процессом, чем это представлялось подавляющему большинству их соотечественников, и что об одном- единственном изобретателе нового вида связи говорить не приходится.

С рубежа 80-90-х годов XX столетия на страницах российской как научной, так и научно-популярной печати развертывается не завершившаяся до настоящего времени острая дискуссия по вопросу о том, кому же принадлежит приоритет в изобретении радио. Эта дискуссия, начавшись в 1990 году на страницах журнала «Вопросы истории естествознания и техники», вскоре перекинулась на страницы других журналов и книг. Историки электросвязи фактически разделились на два непримиримых лагеря: противников версии о приоритете А. С. Попова и ее сторонников.

Одним из наиболее авторитетных и активных противников версии о приоритете А. С. Попова является известный российский радиотехник Н. И. Чистяков. В своих многочисленных статьях он пытается доказать, что «рассматривая и оценивая работы А. С. Попова во взаимосвязи с совокупностью трудов многих ученых-физиков и инженеров того времени, следует прежде всего отказаться от долго культивировавшихся попыток рассматривать радио как результат внезапного озарения изобретателя-одиночки». Подобные же взгляды в разное время высказывались также такими специалистами в области электросвязи, как В. А. Шамшин, Д. Л. Шарле, В. Я. Аверьянов, М. А. Миллер.

Сторонниками версии о приоритете А. С. Попова являются Д. Л. Трибельский, В. А. Урвалов, Е. Н. Никитин, В. В. Милюгин, А. В. Пилипенко, С. М. Герасимов, В. К. Марченков, В. И. Винокуров, Е. Г. Кьяндская-Попова, И. Д. Морозов, Е. А. Федотов, С. В. Новаковский, А. И. Романов, В. В. Пасынков, Ю. Я. Коваленко, А. Б. Стрелов, Б. И. Иванов, Л. М. Вишневецкий, Л. Г. Левин и многие другие.

В то же самое время в подавляющем большинстве зарубежных стран приоритет в изобретении радио безусловно отдают итальянскому инженеру Гульельмо Маркони. Для того чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо самым внимательным образом изучить как предысторию радио, так и самые первые образцы созданных А. С. Поповым и Г. Маркони приемных и передающих устройств.

Изучая предысторию радио, прежде всего необходимо отметить, что появление беспроводной электросвязи стало возможным благодаря целому ряду открытий в области теории электромагнитного поля и электромагнитных волн, сделанных в 30–80-е годы XIX столетия Майклом Фарадеем, Джеймсом Клерком Максвеллом и Генрихом Рудольфом Герцем.

Основоположником учения об электромагнитном поле, вне всякого сомнения, является великий английский физик М. Фарадей (1791–1867). После открытия в 1820 году Г.-Х. Эрстедом магнитного действия электричества М. Фарадей поставил перед собой задачу превратить магнетизм в электричество. Данная проблема была им успешно решена к 1831 году, когда он открыл электромагнитную индукцию. Замечательное открытие М. Фарадея легло в основу всего последующего развития электротехники (в том числе и беспроводной электросвязи).

В 1832 году М. Фарадей, основываясь скорее на интуиции, чем на результатах опытов, пришел к выводу о существовании электромагнитных волн. Однако данная идея входила в вопиющее противоречие с взглядами всех ведущих физиков того времени. Поэтому, несмотря на весь свой огромный авторитет, М. Фарадей так и не смог решиться на то, чтобы открыто заявить о своей гениальной гипотезе. Он ограничился тем, что изложил ее в письме, которое в запечатанном конверте сдал на хранение в архив Лондонского Королевского общества.

В этом письме, датированном 12 марта 1832 года, говорилось: «Некоторые результаты исследований… привели меня к заключению, что на распространение магнитного действия требуется время, т.е. при воздействии одного магнита на другой отдаленный магнит или кусок железа влияющая причина (которую я позволю себе назвать магнетизмом) распространяется от магнитных тел постепенно и для своего распространения требует определенного времени… Я полагаю также, что электрическая индукция распространяется точно таким же образом. Я полагаю, что распространение магнитных сил от магнитного полюса похоже на колебания взволнованной водной поверхности или же на звуковые колебания частиц воздуха, т. е. я намерен приложить теорию колебаний к магнитным явлениям, как это сделано по отношению к звуку и является наиболее вероятным объяснением световых явлений. По аналогии я считаю возможным применить теорию колебаний к распространению электрической индукции».

Идеи М. Фарадея были развиты великим английским физиком Д. К. Максвеллом (1831–1879). Именно в его работах гениальные догадки М. Фарадея получили вид стройной математически обоснованной теории электромагнитного поля. При этом Д. К. Максвелл не только вслед за М. Фарадеем предсказал существование электромагнитных волн, но и придал этому предсказанию строго математическую форму. Идеи самого Д. К. Максвелла были развиты в теоретических трудах английских физиков Джона Генри Пойнтинга и Оливера Хевисайда.

Говоря о значении работ М. Фарадея и Д. К. Максвелла, выдающийся российский физик Л. И. Мандельштам отмечал: «Громадное познавательное значение взглядов Фарадея-Максвелла и в особенности теории Максвелла заключалось именно в том, что эта теория, наряду с объяснением уже известных фактов, предсказывала – и не только в общих чертах, а весьма конкретно, вплоть до количественной стороны – существование новых до сих пор неизвестных явлений: существование электромагнитных волн – одно из них, хотя, может быть и самое главное. И это вышло как-то помимо самих авторов... Это придает теории Максвелла громадную эвристическую силу».

Однако подтвердить экспериментально предсказания Д. К. Максвелла оказалось не так просто и произошло это не сразу. В силу целого ряда причин ни сам Максвелл, ни многие его последователи не предпринимали каких-либо усилий для опытной проверки реальности существования электромагнитных волн. Как справедливо отмечал Л. И. Мандельштам, «для науки было счастьем, что сравнительно скоро нашелся гениальный физик, интересы, которого направились… в сторону максвелловской теории». Этим гениальным физиком был немецкий ученый Г. Р. Герц.

В 1886 году Г. Р. Герц приступил к серии опытов, в ходе которых ему удалось экспериментально доказать реальность предсказанных М. Фарадеем и Д. К. Максвеллом электромагнитных волн. Для этого им были созданы излучатель электромагнитных волн (вибратор) и прибор для фиксации этих волн (резонатор). Электромагнитное излучение вызывалось Герцем с помощью искр в разряднике вибратора. Созданные таким образом электромагнитные волны в свою очередь вызывали искровые разряды между шариками в резонаторе (последний был расположен рядом с вибратором и настроен на его частоту). В ходе многочисленных опытов, которые проводились Г. Р. Герцем в 1886–1887 годах, он установил, что электромагнитные волны обладают теми же свойствами и подчиняются тем же законам, что и световые волны.

Сам Г. Р. Герц не очень задумывался над теми возможностями, которые его открытие дает для создания нового вида связи. Скорее всего, данная проблема его просто не интересовала. Однако уже на рубеже 80–90-х годов XIX века вопрос о практическом применении электромагнитных волн начинают широко обсуждать как в научной, так и научно-популярной печати.

Так, в 1892 году английский физик и химик Вильям Крукс опубликовал статью «Некоторые возможности применения электричества», в которой, в частности, говорилось: «Лучи света не могут проникать ни через стену, ни, как мы слишком хорошо знаем, через лондонский туман. Но электрические колебания… с длиной волны в один ярд и более, легко проникнут через такие среды, являющиеся для них прозрачными. Здесь раскрывается поразительная возможность телеграфирования без проводов, телеграфных столбов, кабелей и всяких других дорогостоящих современных приспособлений… Экспериментатор может… принять на расстоянии некоторые, если не все из этих лучей, на соответствующим образом сконструированный прибор, и посредством условных сигналов по коду Морзе сообщения могут передаваться от одного оператора к другому».

Вместе с тем В. Крукс отмечал, что для реализации данной возможности было необходимо открыть, «во-первых, более простые и более надежные средства генерирования электрических лучей любой длины волны, от самых коротких, скажем длиною в несколько футов, которые легко пройдут через здания и туманы, до длинных волн в десятки, сотни и тысячи миль; во-вторых, – более чувствительные приемники, которые будут откликаться на длины волн в некотором определенном диапазоне и будут глухи ко всем другим; в-третьих, – средства для концентрации пучка лучей в любом желаемом направлении».

В публикации В. Крукса мы видим хорошо продуманную программу научных и технических работ по реализации тех возможностей, которые дало научное открытие Герца для создания нового вида электросвязи. И вскоре данная программа была реализована совместными усилиями ученых и техников Франции, Великобритании, России, Италии, США, Германии и других стран.

Прежде всего, была успешно разрешена проблема создания принципиально нового приемника электромагнитных волн. Сначала в 1890 году французский физик Эдуард Бранли разработал прибор, названный им «радиокондуктор».

Радиокондуктор Э. Бранли представлял собой стеклянную трубку с двумя металлическими электродами, между которыми были помещены металлические опилки. Электроды были включены в цепь электрической батареи и гальванометра. Принцип действия радиокондуктора, или «трубки Бранли» был основан на свойстве металлических порошков менять свое электрическое сопротивление под влиянием электромагнитного излучения. В обычном состоянии электрическое сопротивление опилок было так велико, что гальванометр не давал отклонения. Однако под воздействием электромагнитной волны свойства порошка резко меняются: сопротивление опилок резко уменьшалось, и порошок превращался в хороший проводник. Наличие тока в цепи показывала отклонившаяся стрелка гальванометра. Ток в цепи продолжался и после прекращения действия внешнего электрического разряда. Для возвращения порошку прежних свойств (т.е. значительно увеличить его электрическое сопротивление) было необходимо просто слегка встряхнуть радиокондуктор.

Кроме того, Э. Бранли был первым, кто заметил значение антенн как для посылки, так и приема электромагнитных волн. В ходе проводившихся в 1890–1891 годах опытов он с успехом использовал в качестве антенн длинные металлические прутья, латунные трубки, металлическую проволоку. В 1891 году результаты опытов Э. Бранли с металлическими стружками в сочетании с антеннами были опубликованы в отчетах Французской академии наук, бюллетене Международного общества электриков и других электротехнических изданиях.

По сравнению с резонатором Герца «трубка Бранли» была гораздо более чувствительным и удобным индикатором электромагнитных волн. В связи с этим очень скоро многие как профессиональные физики, так и преподаватели, а то и просто любители, стремившиеся воспроизвести опыты Герца, стали использовать новый прибор.

Одним из тех, кто стал использовать в своих опытах радиокондуктор, был английский физик Оливер Джозеф Лодж. При этом он усовершенствовал прибор Бранли, создав механическое устройство для встряхивания опилок (для этого использовался часовой механизм и молоточек электрического звонка), которое приводило прибор в рабочее состояние. Данная модификация радиокондуктора получила название «когерер». Благодаря когереру О. Лоджу удалось осуществить уверенный прием электромагнитных волн на расстоянии в 40 ярдов (36,6 метра).

О своих работах О. Лодж рассказал в лекции «Творение Герца», прочитанной им в Лондонском Королевском обществе 1 июня 1894 года. Текст лекции О. Лоджа был опубликован сначала в журнале «Nature», а затем – на страницах чрезвычайно авторитетного в те годы как среди ученых, так и среди электротехников английского журнала «The Electrician». Данные публикации, значительная часть которых была посвящена когереру, сделали прибор О. Лоджа весьма популярным.

Одним из тех, кто с большим интересом прочитал информацию о когерере Лоджа, был преподаватель физики Минного офицерского класса в Кронштадте А. С. Попов. Вот что вспоминал об этом три десятилетия спустя после публикации лекции О. Лоджа ближайший помощник А. С. Попова Петр Николаевич Рыбкин: «Я до сих пор помню, с каким волнением показывал А.С. мне номер журнала «Electrician», в котором была помещена статья Лоджа, где он описывал свои знаменитые опыты по применению открытия Бранли к устройству когерера для обнаружения при помощи его электрических колебаний».

Причиной волнения малоизвестного преподавателя физики стало то обстоятельство, что именно опыты О. Лоджа указали ему тот путь, двигаясь по которому можно было прийти к решению чрезвычайно интересовавшего его вопроса об использовании открытия Г. Герца для создания принципиально нового средства связи. Судя по имеющимся в нашем распоряжении материалам, А. С. Попов одним из первых в России стал воспроизводить на своих занятиях в Минном офицерском классе опыты Г. Герца. И, судя по воспоминаниям ассистента А. С. Попова Н. Н. Георгиевского, еще до 1891 года «А. С. Попов в тесном кругу близких ему лиц высказывал мысль о возможности использовать лучи Герца для передачи сигналов на расстояние».

Следует отметить, что в своих высказывавшихся в узком кругу суждениях о возможностях применения электромагнитных волн для нужд связи А. С. Попов был не одинок. В начале 1890 года в авторитетном российском журнале «Электричество» была опубликована статья российского физика О. Д. Хвольсона «Опыты Герца и их значение». В заключительной части статьи автор утверждал: «Опыты Герца пока кабинетные; но что из них разовьется дальше и не представляют ли они зародыш новых отделов электротехники, этого решить в настоящее время невозможно». Публикуя данное утверждение, редакция журнала не смогла удержаться от комментария: «Например, телеграфия без проводов наподобие оптической». Кстати, в 1892 году в редакции того же самого журнала рассматривалась и была отклонена рукопись статьи В. П. Добровольского «Опыты Герца в электрической сигнализации». В отклоненной статье делалась попытка обосновать возможность использования электромагнитных волн для связи без проводов и рассматривались технические пути для реализации данной идеи.

Итак, А. С. Попов, как и многие другие электротехники и преподаватели физики, постоянно воспроизводил на своих занятиях опыты Герца. Так же, как многие другие читатели журнала «Электричество», он не мог не обратить внимание на статью О. Д. Хвольсона и редакционный комментарий к ней. Однако именно А. С. Попов стал одним из немногих, кто не только воспроизводил чужие опыты, но и постарался усовершенствовать использовавшуюся во время опытов аппаратуру.

В начале 1895 года А. С. Попов «занялся воспроизведением некоторых опытов Лоджа над электрическими колебаниями с целью пользоваться ими на лекциях». Однако первые же попытки показали ему, «что явление, лежащее в основе этих опытов, – изменение сопротивления металлических опилок под влиянием электрических колебаний – довольно непостоянно; чтобы овладеть явлением, пришлось перепробовать несколько комбинаций. В результате, – вспоминал А. С. Попов, – я пришел к устройству прибора, служащего для объективных наблюдений электрических колебаний, пригодного как для лекционных целей, так и для регистрирования электрических пертурбаций, происходящих в атмосфере».

К весне прибор был готов, и 25 апреля 1895 года А. С. Попов представил его на очередном заседании Физического отделения Русского физико-химического общества. Вот как данное событие было отражено в протоколе этого заседания:

«А. С. Попов сделал сообщение «Об отношении металлических порошков к электрическим колебаниям». Исходя из опытов Бранли, докладчик исследовал резкие изменения в сопротивлении, испытываемые металлическими порошками в поле электрических колебаний. Пользуясь высокой чувствительностью металлических порошков к весьма слабым электрическим колебаниям, докладчик построил прибор, предназначенный для показывания быстрых изменений в атмосферном электричестве. Прибор состоит из стеклянной трубки, наполненной металлическим порошком и введенной в цепь чувствительного реле. Реле замыкает ток батареи, приводящей в действие электрический звонок, расположенный так, что молоточек его ударяет по чашке звонка и по стеклянной трубке. Когда прибор находится в поле электрических колебаний или соединен с проводником, находящимся в сфере их действия, то сопротивление порошка уменьшается, реле замыкает ток батареи и приводит в действие звонок; уже первые удары звонка по трубке восстанавливают прежнее большое сопротивление порошка и, следовательно, приводят снова прибор в прежнее чувствительное к электрическим колебаниям состояние. Предварительные опыты, произведенные докладчиком с помощью небольшой телефонной линии в г. Кронштадте, показали, что воздух действительно иногда подвержен быстрым переменам его потенциала. Основные опыты изменения сопротивления порошков под влиянием электрических колебаний и описанный прибор были показаны докладчиком».

Таким образом, 25 апреля 1895 года А. С. Попов публично продемонстрировал принципиально новый аппарат, с помощью которого было возможно принимать электромагнитные волны. Позднее данный прибор получил название радиоприемник. Значение работы А. С. Попова было сразу же правильно понято той аудиторией, перед которой он выступал. «Поводом ко всем этим опытам, – отмечала газета «Кронштадтский вестник», – служит теоретическая возможность сигнализации на расстояние без проводников, наподобие оптического телеграфа, но при помощи электрических лучей».

В декабре 1895 года А. С. Попов подготовил статью, посвященную своему изобретению. Статья «Прибор для обнаружения и регистрации электрических колебаний» увидела свет в начале 1896 года на страницах «Журнала Русского физико-химического общества». Здесь А. С. Попов впервые публикует схему созданного им аппарата и рассказывает о принципах его работы. В заключение статьи он выражает надежду, что новый прибор «при дальнейшем усовершенствовании его может быть применен к передаче сигналов на расстояние при помощи быстрых электрических колебаний, как только будет найден источник таких колебаний, обладающих достаточной энергией». Данной публикацией А. С. Попов закрепил за собой приоритет в деле изобретения первого радиоприемника.

В 1895–1897 годах А. С. Попов в свободное от основной работы время занимался усовершенствованием своего приемного устройства. Время от времени он выступал с сообщениями о своем приборе перед учеными, преподавателями, студентами, военными. Сообщения о беспроволочном телеграфе сопровождались демонстрациями, в ходе которых производилась передача и прием электромагнитных волн. Радиоприемник А. С. Попова исправно реагировал как на излучение вибратора, так и на атмосферное электричество работой электрического звонка. Имеющие в распоряжении исследователей материалы убедительно свидетельствуют, что вплоть до декабря 1897 года передача и прием более осмысленной информации А. С. Поповым и его помощниками не производились. Дело было в том, что А. С. Попов долго не мог приспособить свой аппарат к приему знаков азбуки Морзе.

Вместе с тем с середины 20-х годов в публикациях, посвященных истории изобретения радио, появляется информация о том, самая первая демонстрация А. С. Поповым передачи осмысленной информации имела место 12 марта 1896 года. По воспоминаниям видных российских электротехников В. К. Лебединского, О. Д. Хвольсона и В. В. Скобельцына в этот день на очередном заседании физического отделения Русского физико-химического общества ассистент А. С. Попова П. Н. Рыбкин якобы передал первую в истории радиотелеграфии радиограмму, содержавшую всего два слова «Генрих Герц». Названные воспоминания были опубликованы в 1926 году на страницах журнала «Телеграфия и телефония без проводов».

С этого момента подавляющее большинство российских публикаций по истории изобретения радио обосновывали приоритет А. С. Попова как тем, что им впервые была продемонстрирована работа радиоприемника, так и тем, что он впервые в истории радиотехники сумел произвести передачу и прием осмысленного текста.

Однако воспоминания В. К. Лебединского, О. Д. Хвольсона и В. В. Скобельцына не только не находят подтверждения в документах, но и входят с ними в некоторое противоречие. Прежде всего, о таком эпохальном событии в истории электросвязи, каковым, вне всякого сомнения, должна была бы стать первая в истории передача с помощью электромагнитных волн осмысленной информации, ни слова не сказано в протоколе заседания физического отделения Русского физико-химического общества от 12 марта 1896 года. Данное противоречие заметили еще авторы упомянутых воспоминаний. Так, В. В. Скобельцын отмечал, что опубликованная на страницах части физической «Журнала Русского физико-химического общества» запись по поводу доклада А. С. Попова показалась ему «весьма мало отвечающей тому, что составляло центр интереса показанного».

Ряд исследователей пытаются объяснить данное противоречие стремлением руководства морского министерства засекретить результаты успешного эксперимента А. С. Попова. Вот что писали по этому поводу В. С. Виргинский и В. Ф. Хотеенков: «Морское министерство не проявило особой щедрости к изобретателю… Но потом, очевидно, придя к выводу, что «беспроволочная телеграфия может быть полезна в военно-морском флоте», министерство запретило разглашение каких-либо технических подробностей нового изобретения». Однако данная версия не находит подтверждения в материалах, хранящихся в Российском государственном архиве военно-морского флота. Скорее, наоборот. И архивные материалы, и сделанные сразу же после успешных опытов публикации говорят о том, что первая текстовая радиограмма была передана А. С. Поповым лишь два с половиной года спустя после создания им первого радиоприемника.

Главной причиной этого стала невероятная занятость А. С. Попова. Во-первых, он в течение всего учебного года был плотно загружен преподавательской работой как в Минном офицерском классе, так и в Морском инженерном училище. Во-вторых, А. С. Попов вскоре после завершения занятий ежегодно уезжал из Кронштадта в Нижний Новгород, где в течение лета работал на электростанции, которая была специально построена для освещения объектов Нижегородской ярмарки. В-третьих, нельзя не обратить внимание и на то обстоятельство, что в начале 1896 года А. С. Попов серьезно (хотя и не на продолжительное время) увлекся исследованием только что открытых рентгеновских лучей.

Только в 1897 году А. С. Попову удалось создать на базе прибора для обнаружения и регистрации электрических колебаний радиотелеграф, способный передавать и принимать текстовую информацию. Для этого он соединил свой прибор с телеграфным аппаратом Морзе. 31 марта 1897 года данная комбинация была продемонстрирована А. С. Поповым в Кронштадтском морском собрании. В этот день «при большом стечении публики, состоящей из гг. адмиралов, генералов и офицеров всех родов оружия» А. С. Попов выступил с сообщением «О возможности телеграфирования без проводников».

Однако, по крайней мере, еще осенью 1897 года А. С. Попову не удалось добиться передачи связного текста. Так, выступая 19 октября 1897 года перед преподавателями и студентами Электротехнического института с докладом «О телеграфировании без проводов», он заявил: «Здесь собран прибор для телеграфирования. Связной телеграммы мы не сумели послать, потому, что у нас не было практики, все детали приборов нужно еще разработать».

Но не прошло и двух месяцев, как А. С. Попов и его помощники сумели решить данную проблему. Уже в «Отчете об опытах электрической сигнализации без проводников, произведенных на Минном отряде в кампанию 1897 г.», подготовленном к началу декабря 1897 года, А. С. Попов, П. Н. Рыбкин и В. Ф. Васильев отмечали, что новый «способ сигнализации может допускать употребление как обыкновенной азбуки Морзе, так и употребление цифровой системы и сигнальной книги». Однако для «возможности телеграфирования обычной азбукой Морзе (точки, тире) нужны еще вспомогательные приборы».

Вскоре все работы над приборами были завершены, и 18 декабря 1897 года на очередном заседании Русского физико-химического общества А. С. Попов в присутствии большого скопления публики продемонстрировал опыт, в ходе которого впервые была осуществлена передача телеграммы с помощью изобретенного им радиотелеграфа. Единственным словом, которое было передано по радиотелеграфу в этот день, стало слово «Герц». Данное событие не осталось незамеченным, и уже на следующий день сообщения о нем появились в печати.

Успешная демонстрация передачи и приема осмысленной информации положила начало практической радиотелеграфии в России. С этого момента путь для широкого использования изобретения А. С. Попова как для гражданских, так и для военных нужд был открыт.

А. С. Попов создал первый в мире в целом пригодный для радиосвязи приемник. Однако первое время он пользовался устаревшим передатчиком Г. Герца. А между тем в первой половине 90-х годов XIX века целый ряд физиков и техников занимались как усовершенствованием вибратора Герца, так и разработкой принципиально новых источников электромагнитных волн. В последнем наибольших успехов добился американский физик Николо Тесла. В 1891 году им был создан резонанс-трансформатор, позволявший получать высокое напряжение (100 киловольт) с частотой около 150 килогерц. Это позволяло Н. Тесла генерировать электрические разряды длиной до нескольких метров.

Проблемой совершенствования передатчика Герца занимался также итальянский физик Августо Риги, добившийся заметного повышения мощности излучения вибратора. Благодаря этому в распоряжении у экспериментаторов появился достаточно надежный источник электромагнитных волн. Однако прибор Риги еще не годился для передачи осмысленной информации. Задача создания на базе прибора Риги первого радиопередатчика была не позднее 1896 года решена молодым итальянским изобретателем Гульельмо Маркони.

В 1909 году при получении Нобелевской премии по физике Г. Маркони вспоминал: «Сообщая в кратких чертах о своей работе по радиотелеграфии, я должен указать, что никогда не занимался регулярно ни физикой, ни электротехникой, хотя еще мальчиком интересовался этими предметами. Я, однако, слушал курс физики у покойного профессора Роза в Ливорно и имею, пожалуй, право сказать, что был хорошо знаком с работами того времени, относящимися к достижениям Герца, Бранли и Риги. У себя дома близ Больньи, в Италии, я стал в начале 1895 г. производить исследования и опыты с целью выяснить, возможно ли посредством Герцовских волн передавать на расстояние телеграфные знаки и символы без посредства проводов. После нескольких предварительных опытов с Герцовскими волнами я вскоре убедился, что если эти или подобные волны могут надежно передаваться или приниматься на значительных расстояниях, то тем самым будет создана новая система сообщения, обладающая огромными преимуществами перед прожекторами и оптическими методами, которые в такой мере зависят в своей успешной работе от чистоты атмосферы».

В 1896 году Г. Маркони покидает Италию и приезжает в Англию. Здесь ему удалось заинтересовать своим изобретением английское почтовое ведомство, а также адмиралтейство. В течение 1896–1897 годов Г. Маркони провел несколько демонстраций своего оборудования. В ходе этих демонстраций он сначала добился дальности связи на расстоянии в 1,75 мили (сентябрь 1896 года), а затем – в 6 и 9 миль (март и май 1897 года).

В июне 1896 года Г. Маркони подал в Британское патентное ведомство заявку на выдачу патента на «усовершенствования в передаче электрических импульсов и сигналов на расстояние и в аппаратуре для этого». В марте 1897 года он внес в свою заявку ряд дополнений. В июле 1897 года Г. Маркони получил английский патент на свое изобретение.

4 июня 1897 года состоялось первое публичное представление изобретения Г. Маркони. В этот день в Королевском институте в Лондоне с докладом «Передача сигналов на расстояние без проводов» выступил видный электротехник и один из руководителей почтового ведомства Великобритании Вильям Прис. В своем докладе он дал подробное описание изобретения Г. Маркони. Вскоре доклад В. Приса и схема передатчика и приемника Г. Маркони были опубликованы в журнале «The Electrician». В ближайшие за этим событием месяцы информация о новом средстве связи была опубликована в большинстве государств (в том числе и в России).

Для передачи электромагнитных волн Г. Маркони использовал излучатель Герца, видоизмененный А. Риги. Однако для того чтобы сделать данный прибор более удобным для передачи осмысленной информации, оставалось только включить в цепь обычный ключ аппарата Морзе. В результате Г. Маркони был создан вполне пригодный для радиосвязи передатчик.

Одновременно с работой над первым радиопередатчиком Г. Маркони независимо от А. С. Попова создал свой радиоприемник. Большинство российских авторов подчеркивают, что схема приемника Маркони мало отличалась от схемы приемника А. С. Попова. Однако при этом мало кто обращает внимание, что с самого начала приемник Г. Маркони в отличие от первых приемников А. С. Попова был приспособлен для приема знаков азбуки Морзе.

Таким образом, Г. Маркони также как и А. С. Попов, может быть признан одним из изобретателей радиотелеграфа. При этом роль итальянского изобретателя в дальнейшем развитии и становлении практической радиотелеграфии, вне всякого сомнения, была несравнимо больше, чем роль его русского коллеги. Ведь поставив перед собою в 1895 году задачу создания телеграфии без проводов, Г. Маркони, не отвлекаясь на какие-либо другие дела, целеустремленно шел к поставленной цели. В результате он быстро опередил А. С. Попова.

После того как Г. Маркони получил патент, он сумел привлечь к своему делу значительные капиталы и образовал «Компанию беспроволочного телеграфа и сигналов Маркони», которая в дальнейшем чрезвычайно много сделала для быстрого распространения и развития радиосвязи по всему миру.