Н. К. Рерих листы дневника

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   131   132   133   134   135   136   137   138   ...   153

ГРОЗЫ


Уже который день и гром и молнии. Ночные вихри угрожают снести шатры. От ливня промокают ящики. Из газет доходит сведение не менее грозное. Как-то не менее - гораздо более грозное, если сопоставить, какое необычное напряжение и расстройство космическое становится очевидным.

В Китае губительные наводнения. Множество деревень разрушено. Города затоплены, и даже такие центры, как Ханькоу, Нанкин и Тяньцзин ­угрожаемы. Японские острова сотрясаются от толчков подземных. В Америке, в тени, 126° Фаренгейта. Приходилось быть при жаре в 117? и потому живо представляем себе, какое мучение приносит жара в 126° Также необычны и смены наводнений и засух на сравнительно небольших пространствах. Опять висит вопрос войны. Где-то обратились к язычеству. Много где столкнулись с неразрешимыми проблемами валюты. Сменяются правительства, обесцениваются недавно еще крепкие ценности. Около золота и серебра происходит какой-то танец смерти. Человеконенавистничество во всяких видах, под разными масками, всюду кажет свой отвратительный лик.

Пусть кто-нибудь скажет, что это все не так. Ведь не от пессимизма это говорится. Наоборот, в сердце живет оптимизм. Живет чувствознание, что и грозные предостережения могут миновать. Да они, конечно, и минуют, если только люди хотя бы немного одумаются. Вот газета сообщает многозначительное под заголовком "Если не могут получить хлеба, пусть получат славу". Те же газеты поминают о всяких вторжениях и утеснениях, которые стали настолько обычными, что печатаются мелким шрифтом. На одной газетной странице помещается такое количество бедственных сведений, что прямо можно удивляться подобной конденсации. Такая прессованность плачевных сведений ведь не будет знаком расширения и возвышения человеческой деятельности. Наоборот, можно замечать, как сознание людское привыкает к повторным ударам и даже не реагирует на такие потрясения, которые еще недавно могли бы составить мировую сенсацию.

Конференции, конвенции, всякие советы и съезды принуждены думать прежде всего о том, как бы избежать прямых решений и замаскироваться в каком-то еще невиданном компромиссе. Люди привыкают не стыдиться того, что еще так недавно они сами же считали и позорным и недопустимым. Если собрать все, что написано за последнее время о Лиге Наций, то покажется прежде всего странным, каким образом целое сообщество народов в лице их представителей может терпеть всякие такие наименования, которые все время пестрят в прессе различных стран. Или же во всех таких суждениях есть доля правды. Тогда это было бы слишком прискорбным для сообщества народов, одно существование которого уже причинило тяжкие расходы государствам.

Правительства вынуждены думать о механическом урезывании расходов. Прежде всего это урезывание неминуемо отражается на сокращении жалованья низших служащих. Если даже в процентном отношении такие сокращения кажутся кому-то незначительными, то для и без того скудного бюджета мелкого служащего они представляются тяжкими, а иногда даже и невыносимыми. Опять-таки, не в механическом урезывании спасение, но в обновлении духовности народов. Из этого обновления произойдет и преображение всех бюджетных соображений.

Самое страшное чудище безработицы тоже перестанет быть таким грозным, когда люди осмыслят, что не в безработице, а в неоплатице дело. Тогда всякая работица станет на свое место, и вокруг очага будут производиться многие домашние поделки. Процветет рукотворчество и возвысится мышление. Ведь всякое творчество умножает и мышление. Но технократия и механизация влезли даже в глубины сознания. "Что может быть лучше техники!" - восклицает неопытный молодой инженер, думая о технике в обиходном смысле. Лучше обиходной техники может быть творческая высокая духовность. И не только может быть, но она настолько выше всего земного, что только в ней могут быть ответы на как бы неразрешимые вопросы современности.

Механические вычисления завели в дебри. Появились всякие упрощающие вычисления линейки и аппараты. Но оказывается, что в руках человеческих и эти хитроумные аппараты врут. Много где понаставили роботов. Уже не раз роботы остановили городское движение, привели умы в смущение ошибочным подсчетом голосов. Робот ошибся, робот испортился, так спокойно говорят люди. Продолжают, несмотря на ужасающее количество оставшихся без работы, выдумывать новых роботов, нисколько не смущаясь, что робот в своем конечном развитии не приведет человечество ко временам расцвета. Страшна бесчеловечная механизация. Именно бесчеловечность рождается в холодных вычислениях. Где же новые поступательные духовные движения, где же оживления всяких пустынь, если в холоде сердца люди заселят эти пустыни роботами?

Все еще грохочет гром. Точно бы напоминает, что забыли еще о Чем-то, утратили представление о Ком-то и утеснили себя там, где были суждены неслыханные преуспеяния. Конечно, робот отсчитает на своей механической линейке, что все случайно. И в этих прискорбных "случайностях", в бездне случайных несчастий, войн и злодеяний не будет места на линейке робота механически отсчитать, где же начнется просветление. Кстати, и железная рука робота дрогнет, прикасаясь к линейке, а в ряду цифр выскочит неожиданный нуль и испортит предположенный итог. В итоге робота и без того утесненному малому служащему будет предложено питаться акридами или воздухом и будет разъяснено, что будет весьма полезным для человечества, если один рейс превратится в один мильрейс, то есть станет в тысячу раз меньше. Мало ли что может происходить от дрогнувшей руки робота! От удара грома может вздрогнуть механическая рука и показать не то, что следует.

Но никакие роботы не победят дух человеческий. Поистине, не зальешь его наводнениями, не испепелишь его жарою. Все-таки проснется он, его дух вечный и одаренный, и уже не на механической линейке, но в озаренном сознании он вспомнит о добротворческом устремлении, которое ведет к вратам расцвета. И ключ найдется.

26 Июля 1935 г.

Тимур Хада

Публикуется впервые