Geum.ru

П. М. Лессар инженер, исследователь, диплом

Вид материалаДиплом
Подобный материал:
И. Озерянская

П. М. Лессар – инженер, исследователь, дипломат.


В 20-х годах прошлого века, недалеко от «Привоза» было закрыто, а затем и уничтожено Старое Христианское кладбище. Это был первый некрополь Одессы, на котором покоился прах ее выдающихся жителей: строителей порта и города, военачальников – участников суворовских походов, наполеоновских войн и других кампаний XIX – нач. ХХ вв., общественных деятелей и меценатов, ученых и поэтов, писателей и художников. Среди них был и Павел Михайлович Лессар, одессит по рождению, всю свою жизнь проживший вдали от родины, но успокоение нашедший в родной земле. Но успокоение ли это?


Имя Павла Михайловича Лессара сохранилось в трудах по истории российской дипломатии кон. XIX – нач. ХХ вв., а его географо-этнографические описания Средней Азии, опубликованные в «Известиях Императорского Русского географического общества» до сих пор представляют интерес для исследователей. В фондах Одесского историко-краеведческого музея хранится архив П. М. Лессара, состоящий из личных писем, фотографий и воспоминаний потомков. Изучение его дает возможность дополнить уже имеющиеся сведения, а порой исправить ошибки в публикациях о нем.1

Павел Михайлович Лессар родился в Одессе в 1851 г. в семье майора Михаила Лукича Лессара и Генриетты Семеновны Стифель, представительницы известной одесской торговой фамилии. У супругов Лессаров было шестеро детей: четыре сына – Михаил, Эммануил, Павел и Владимир, и две дочери – Анна и Ольга. Все они получили прекрасное образование. Эммануил, Владимир и Ольга – выпускники юридического факультета Новороссийского университета. К сожалению, они ушли из жизни в молодом возрасте, не оставив потомства. Только двое, Михаил и Анна, впоследствии создали свои семьи. Павел Михайлович в виду своей беззаветной преданности работе и рано развившейся болезни ног, не обзавелся семьей. Он очень любил дом своей старшей сестры Анны (в замужестве Осмоловской), вел постоянную переписку с ней и ее дочерьми. Большую часть заработанных денег подарил своим племянницам. Это дало им возможность приобрести в 1916 г. трехэтажный дом с участком земли в прибрежной части Одессы.

После окончания Ришельевской гимназии П. М. Лессар поступает в Петербургский институт инженеров путей сообщения. Первое назначение после окончания института в 1875 г. он получил на строительство порта Поти на Черном море. Однако жизненной школой для него стало участие в строительстве Бендеро-Галацкой железной дороги, которая сыграла важную роль в обеспечении бесперебойного передвижения российских войск во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. П. М. Лессар руководил строительством моста через р. Прут, составлял альбомы исполнительных чертежей дороги. Свой приобретенный опыт Лессар отразил в книге «Военные железно-дорожные постройки русской армии в кампании 1877-1878 гг.»2.

В 1879 г. он уже в Средней Азии занимался изысканиями на предмет прокладки трансконтинентальной железной дороги Европа-Азия. В своих исследованиях Лессар был неутомим. За сезон ему приходилось проезжать верхом до 5000 километров. По рассказам очевидца он мало ел, мало спал, а его выносливость была сверхъестественной. Он как бы не замечал палящего зноя Туркестана, не обращал внимания на приступы малярии по ночам. Он скакал верхом, исследовал, подсчитывал, обсуждал, утомляя всех своих помощников3. Лессаром был обследован район от Кзыл-Арвата до Ашгабада и Серакса и область между реками Теджен и Мургаб до её южного притока – р. Кушк. Павел Михайлович не ожидал скорого строительства железных дорог в этом районе, он делал свою работу для будущего: «В России едва ли от кого можно услышать предположение о проведении в настоящее время железной дороги на юго-восток от Асхабада..., а между тем, если когда-нибудь возникнет вопрос о продолжении Закаспийской дороги, то весьма важно будет знать впереди лежащую местность»4. Но он ошибся. Освоение вновь присоединенного края требовало его надежной связи с Россией. И дорога от Ашгабада до р. Аму-Дарьи через Мерв была построена уже в 1886 г. Еще четыре месяца продолжалось строительство моста через р. Аму-Дарью длиною 2700 м. Немного позже была построена и ветка до р. Кушк длиной 320 км.

Павел Михайлович детально описывал природу посещаемых им районов, состав населения, его быт и нравы. О постоянной «опеке» и вниманию к его персоне со стороны местных «царьков», Лессар писал почти с юмором: «Хан старался объяснить необходимость существующих у них порядков: «Россия – государство большое, бояться ей некого, а нам и один человек может сделать вред; оттого и закон у нас такой, что высшие власти должны знать, когда кто приезжает. А тут еще судьба привела на нашу землю человека из такого большого государства, как Россия; мы должны его принять, угостить и проводить, как подобает. Разве мы не люди, – прибавляет обиженным тоном хан, – что у нас нельзя погостить; что мы вам сделали, что вы хотите проехать мимо нашего дома, не останавливаясь отдохнуть»5.

«Ханы не знали удержу и страшно надоедали: не нужно ли мне чего-нибудь, они посидят со мной, чтобы мне не было скучно и т. п. Напрасно я наводил разговор на необходимость очень рано встать на следующий день; ханы намеков не понимали и уехали только в девять часов вечера; на прощание они взяли с меня расписку в том, что я вполне доволен оказанным мне приемом. Интересно бы знать, кто ее будет читать, т. к. я написал ее по-русски»6.

На заседаниях Императорского Русского географического общества в Петербурге П. М. Лессар докладывал о своих путешествиях7. Он замечал: «Исследование местности между реками Мургабом и Герирудом, выяснившие действительный характер её и отсутствие прежде предполагавшегося здесь хребта гор высотою в 20.000 фут и следовательно отсутствие неприступной преграды для движения к Герату с севера обратило на себя гораздо более внимания в Англии, нежели у нас в России.»8 На заседании Лондонского географического общества помимо высокой оценки исследовательской деятельности Лессара в районах предполагаемой постройки российской железной дороги, прозвучали и политические опасения, касающиеся усиления влияния России в этом регионе.

П. М. Лессар был в числе лиц сопровождавших командующего войсками Закаспийской области генерала М. Д. Скобелева при занятии Мерва. 1 января 1884 г. было принято решение о добровольном присоединении Мерва к России. 31 января делегация Мерва в Ашгабаде дала присягу на верность императору Александру III. Мерву предоставлялось внутреннее самоуправление, сохранялись мусульманское вероисповедание и обычаи, запрещалась работорговля. Были освобождены и доставлены на родину 400 пленных. В марте того же года Мервский оазис был включен в состав Российской империи.

Сразу же после присоединения Мерва в 1884 г, у Лессара появилась возможность совершить путешествие в районы, в которых до него не бывал ни один европеец. Это были земли независимых туркменских племен – сарыков и салоров, проживавших между Мервом и Афганистаном.

Депутация, приезжавшая в Мевр из Иолотаня за советом, переходить ли в подданство «Белого царя», и возвращавшаяся обратно, представляла удобный случай ближе познакомиться с сарыками, и Лессар отправился с депутатами в Иолотань, с тем, чтобы, если обстоятельства позволят: «…подняться и далее вверх по Мургабу и собрать сведения о сарыках, земледелии и скотоводстве у них, орошении земель, торговле, отношениях их к окружающим племенам и народам, вообще все данные, необходимые как для ознакомления с нашими новыми подданными и соседями, так и для выяснения границ туркменских земель»9. Из русского лагеря Павел Михайлович в сопровождении переводчика, проводника и пятерых всадников текинской милиции направился к Иолотаню и далее вверх по течению Мургаба.

Оазис Иолотань в то время был крупным поселением, состоящим из 4000 кибиток. Основное население – племя туркмен сарыков. Между ними живет небольшое количество евреев, имеющих свои постоянные лавки. Лессар писал, что «большая часть их прибыла из Герата, в медресе которого евреи до сих пор посылают своих детей учиться. Религиозного притеснения нет. Но только евреи достигают определенного благосостояния, их тут же грабят»10.

В 1886 г. присоединение Средней Азии к России было завершено. П. М. Лессар в это время входил в состав смешанной англо-русской комиссии по разделению пограничной линии между Туркменией и Афганистаном. При его участии 22 июня 1887 г. был подписан протокол об установлении русско-афганской границы.

1 января 1886 г. правительство России учредило в Бухаре Императорское политическое агентство. Это агентство по статусу было ниже посольства, которое обычно функционировало в самостоятельном и независимом государстве, но выше, чем генеральное консульство. В 1891 г. П. М. Лессара назначили политическим агентом в Бухару. В его обязанности входило сношение с бухарским правительством по всем политико-экономическим вопросам, осуществление контроля над эмиром и его правительством в части отношений с Россией. Также ему вменялось в обязанность наблюдение за афганской границей и памирскими бекствами: Рушаном, Шугнаном, Ваханом; покровительство поселившимся в эмирате иностранцам-христианам; ведение отчётности денежных средств, поступающих в политическое агентство от бухарского правительства на различные хозяйственные нужды; распределение вод реки Заравшан. Павел Михайлович, наблюдая повсеместно обнищание народа, злоупотребления ханских и эмирских чиновников и местных властей и прогнозируя в связи с этим в будущем социальные конфликты, составил «Записку о политическом и экономическом положении Бухарского ханства»11. Он указывал на опасные последствия деспотизма эмира: «Бухара как рынок потеряет значение в случае обеднения населения…Необходимо помнить, что если эмиру легко в несколько лет разорить свой народ, то России впоследствии придется принести серьезные жертвы, чтобы восстановить его благосостояние до такой степени, чтобы платежные силы сделали возможным безубыточное управление страной».12

П. М. Лессар, служа в Бухаре, занимался не только дипломатической деятельностью. Еще в 1888 г. в двенадцати километрах от старой Бухары (столицы эмирата) на месте кишлака Хокан (Каган), у станции «Бухара» Закаспийской железной дороги, возникло русское поселение – Новая Бухара. Вскоре там было построено здание русской правительственной миссии, куда в тот же год перебралось Политическое агентство. С вступлением в должность Павла Михайловича поселение начало быстро меняться. По его инициативе оно было соединено с Бухарой грунтовой дорогой, была проведена вода из Зарафшана, началось озеленение поселения, открылась православная церковь13. Появилось училище, которое временно помещалось в караван-сарае, но, благодаря населению и П. М. Лессару, пожертвовавшему 1000 руб., для училища было построено каменное здание. Параллельно с основанием будущего города, становлением и развитием промышленности, шел процесс формирования населения, среди которого находилось большое количество русских купцов, банкиров, предпринимателей, имевших торговые дела в Бухаре.

Вскоре П. М. Лессар навсегда покинул Среднюю Азию, полностью посвятив себя дипломатической работе. Подводя итоги своей деятельности, он писал: «В Азии – политика не пустой звук, тут нельзя быть дилетантом, тут нужно насквозь знать и народ, и все перекрещивающиеся нити народных интересов и иноземных домогательств, тут идет ежечасно тонкая шахматная игра, и напряжение и интерес неослабевающие». А еще он так сформулировал колониальную политику Империи в Средней Азии: «Система, принятая нами по отношению к ханству, заключается в должном невмешательстве в его внутренние дела. Мы заботимся исключительно об обеспечении за собою рынка и политических и стратегических задач на случай осложнения в Средней Азии, эмир же и его сановники делают с народом, что им угодно. Таким образом, не затрачивая никаких средств или трудов, мы получаем от Бухары все, что нам нужно. Конечно, если бы такая система была взаимной продолжительное время в целом или хотя бы частями, то держаться ею было весьма выгодно»14.

Дипломатическая деятельность П. М. Лессара началась в 1896 г., когда он был назначен советником посольства России в Лондоне. Его имя встречается в документах, связанных с открытием в 1899 г. российских консульств в Бомбее и в Канаде.

В конце XIX в., в связи с усилением борьбы мировых держав за влияние на Дальнем Востоке, главным объектом политики стал Китай. Россия активизировала здесь свою деятельность и к этому времени российско-китайские отношения уже насчитывали шесть договоров. Все они в основном касались пограничных вопросов, а также прав российских граждан и торговцев в Китае. Можно считать, что дипломатические отношения между Россией и Китаем были установлены де-факто.

Павел Михайлович Лессар был восемнадцатым по счету русским посланником в Пекине и занимал свой пост с 29 сентября 1901 г. по март 1905 г. Он делал ставку на укрепление отношений между Россией и Китаем. В этой связи он участвовал в разработке и подписании русско-китайского соглашения 1902 г. о выводе российских войск из Манчжурии15. В то же время Лессар был активным сторонником договоренности с Японией о сферах влияния. Павел Михайлович, защищая интересы своей страны на Дальнем Востоке и зорко следя за тем, чтобы не быть обойденным в тонкой дипломатической игре, с беспокойством наблюдал за деятельностью российской дипломатии в Маньчжурии и Корее, своевременно предостерегая о возможных последствиях явных ошибок: «Я еду в Манчжурию, чтобы отделаться от нее. Это последний долг, который я выполню для России перед смертью. Я не успокоюсь до тех пор, пока Россия не покинет Манчжурию. Если мы расширим свои границы присоединением этой огромной страны, это будет фатальным концом русской Сибири. Каждый китаец тогда будет доказывать, что он гражданин Российской империи, и они будут идти туда огромными толпами и вытеснят нас оттуда»16.

Время его службы совпало с началом русско-японской войны, с её наиболее трагическими моментами. В частности, с попыткой спасения канонерской лодки «Маньчжур», которую внезапное начало боевых действий застало в Шанхае. Умелые и взвешенные действия российского посланника позволили Китаю сохранить объявленный нейтралитет, несмотря на массированное давление со стороны Японии. В письме племяннице Анне Осмоловской от 26 ноября 1904 г. он писал: «По всем вопросам, возникающим в Китае, о которых говорят газеты, не говоря о секретных, мне всегда хлопот без конца. С китайцами вести сношения нелегко, а тут еще с ними заодно японцы. В Манчжурии дела поправляются, но все же конца скоро нельзя ждать. В Порт-Артуре защита совсем геройская. Мы все надеемся, что он продержится до прихода балтийской эскадры и что тогда все изменится. Пока же очень тяжело. Кругом все иностранцы, которые к нам относятся крайне недоброжелательно и злорадствуют по поводу каждого нашего затруднения»17.

П. М. Лессару не довелось испытать горечь поражения своего государства в этой войне. Но отношение к происходящему он выразил в своем последнем письме к сестре Анне от 24 марта 1905 г.: «Если Вам, далеко от войны и среди своих, нелегко, то, каково нам здесь среди злорадствующих иностранцев нести унижение за все, что происходит по нашей же вине в Маньчжурии. Ни одного светлого проблеска. Все поражения и самые печальные. Напрасно обманывать себя разговорами о геройстве. Его очень мало. Не видно конца, да скорей конец мог бы быть только позорный»18.

С марта 1905 г. Павел Михайлович уже не мог полноценно исполнять свои обязанности посланника. В результате опухоли на ноге, у него развилась гангрена, были сделаны две операции, ампутирована нога. Но к улучшению это не привело. 8 апреля в 12 часов 45 минут П. М. Лессар скончался. О подробностях болезни и кончины Павла Михайловича написал родственникам исполняющий обязанности посланника Г. Казаков. Он, в частности писал, что «несомненно, он не пользовался здесь таким уходом, который был нужен его больному организму. Сам он сознавал это, и все-таки решил оставаться в Пекине, считая нечестным покинуть в такую годину свой пост. Он, несомненно, сделался жертвой долга». Описывая похороны, Казаков писал, что «к отпеванию приехал бывший здесь проездом Прусский Принц Фридрих-Леопольд, представители Богдыхана и вдовствующей Китайской Императрицы, дипломатический корпус, китайские министры. Тело его положено на русском кладбище за северной Пекинской стеной. Деревянный гроб поставлен в другой – цинковый, а потому всегда может быть отправлен в Россию»19.

Цинковый гроб с телом П. М. Лессара был доставлен в Одессу пароходом «Мюнхен» вместе с останками героя обороны Порт-Артура генерала Р. И. Кондратенко осенью 1905 г.


  1. Юхименко Е. Лессар. // Немцы России: Энциклопедия. – М., 2004. – Т. 2. – С. 319.; Головань В. Некрополь Одессы. – Одесса, 1999. – С. 44.
  2. Лессар П. М. Военные железно-дорожные постройки русской армии в кампании 1877-1878 гг. – СПб., 1879.
  3. Воспоминания Ржепишевского П. М. о своем деде, П. М. Лессаре, 1984 г. – Одесский историко-краеведческий музей (далее – ОИКМ). – Инв. № Д-14586.
  4. Лессар П. М. Заметки о Закаспийском крае и сопредельных странах. – СПб.,1884. – С. 35.
  5. Там же. – С. 21.
  6. Там же. – С. 23.
  7. Лессар П. М. Путешествие по Атеку и Хорасану. // Известия Императорского Русского географического общества. – 1882. – Т. XVIII. – С.127.; Лессар П. М. Путешествия по Кара-кумам в 1882 и 1883 гг. // Известия Императорского Русского географического общества. – 1884. – Т. ХХ. – С.113.
  8. Лессар. П. М. Юго-Западная Туркмения (Земли сарыков и салоров). – СПб., 1884. – С. 64.
  9. Там же. – С. 7.
  10. Там же. – С. 45.
  11. Записка П. М. Лессара о внутреннем положении Бухарского ханства и его отношениях с Россией (1895 г.) // Сборник Русского исторического общества. – Т. 5 (153). – М., 2002. – С. 96-116.
  12. Щербина А. Влияние интеграционных и модернизационных процессов на Российскую империю (вторая половина XIX — начало XX столетия) // Логос. – 2004. – №5. – С. 204.

  13. Нива. – 1894. – №10. – С. 233, 236.

  14. Записка П. М. Лессара…– Указ. соч. – С. 116.



  1. Гримм Э. Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Д. Востоке (1842-1925). – М., 1927. – С.154.
  2. Воспоминания Ржепишевского П. М. … – Указ. соч.
  3. ОИКМ. – Инв. № Д-14281.
  4. ОИКМ. – Инв. № Д-13538.
  5. ОИКМ. – Инв. № Д-13539.