Тема Америки в русской литературе XIX в. 10. 01. 01 Русская литература
| Вид материала | Литература |
- Н. Э. Баумана Методическое объединение учителей русского языка и литературы Спецкурсы, 6.33kb.
- Проверочная работа по русской литературе Iполовины XIX века. Построение сочинения (развернутого, 15.38kb.
- М. В. Ломоносова факультет журналистики кафедра истории русской журналистики и литературы, 672.12kb.
- Программа вступительных экзаменов по русской литературе русская литература, 50.54kb.
- Поэзия дальнего запада второй половины XIX века и проблема регионализма в литературе, 876.5kb.
- Литература XIX века: 10-30-е годы. М., 2001. Манн Ю. В. Русская литература XIX века:, 18.74kb.
- Методические рекомендации по использованию в эксперименте действующих учебников для, 342.33kb.
- Методические рекомендации по использованию в эксперименте действующих учебников для, 344.35kb.
- Тема урока «Русская живопись первой половины XIX века», 489.42kb.
- Литература 10 класс (базовый уровень) По программе, 215.17kb.
Тема Америки возникает в произведениях разных жанровых модификаций – поэме «Мертвые души» Н.В. Гоголя, романах И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Н.Г. Чернышевского, Н.С. Лескова, дилогии Г.П. Данилевского («Беглые в Новороссии», «Воля»), повестях Д.В. Григоровича («Переселенцы»), Л.Н. Толстого («Казаки»).
При воплощении этой темы писатели используют разные средства. Так, в русской литературе появляются аллюзии на американскую литературу и американские реалии. В прозе середины XIX в., как и в травелогах, присутствуют аллюзии на американскую литературу – романы Ф. Купера и Г. Бичер-Стоу. Отсылка к тексту популярного в России романа «Хижина дяди Тома» усиливает антикрепостническое звучание произведений русских писателей. Читателю было очевидно сходство сюжетных эпизодов в романе Данилевского «Беглые в Новороссии» и в романе Бичер-Стоу; сближение своего и чужого позволяет писателю выразить антикрепостнический пафос произведения. Аллюзии на роман Купера в «Казаках» Толстого (актуализация романтического конфликта природы и цивилизации; сопоставление дяди Ерошки с героем романа американского писателя) выполняют характерологическую функцию, способствуя актуализации реалистической трактовки романтического конфликта.
В прозе XIX в. нередко присутствуют упоминания названий произведений американской литературы, являющихся знаками определенных идей. Так, в романе Лескова «Некуда» для Лизы Бахаревой, пытающейся войти в круг «новых» людей, близко романтическое искусство и глубоко чужда идеология нигилизма. Внутренний конфликт героини подчеркнут противопоставлением двух знаковых для эпохи текстов: поэтического сборника Г. Лонгфелло и труда Я. Молешотта.
В число героев русской литературы входят попавшие в Россию американцы или «мнимые американцы» («Обойденные» Н.С. Лескова, «Что делать?» Н.Г. Чернышевского). Образ американца характеризуется традиционными характеристиками: активностью, смелостью, чувством личного достоинства. Несколькими штрихами Н.С. Лесков создает образ «янки» – единственного, кто не боится постоять за себя в атмосфере страха и самодурства. В романе Н.Г. Чернышевского Бьюмонт-Лопухов, относящийся к «новым людям», – человек из «иного» мира, воплощающий стереотипные представления русских об американском национальном характере.
Во второй половине XIX в. русские писатели обращаются к философским системам, разработанным американскими мыслителями, – в частности, к системе Франклина (Дневники, трилогия «Детство. Отрочество. Юность» Л.Н. Толстого). Для духовного становления Толстого особое значение приобретает метод американского философа. В дневниковых записях за 1850-е гг. и в трилогии «Детство. Отрочество. Юность» выражается важнейший для художественной системы Толстого принцип слияния этического и эстетического начал. Понятие счастья в интерпретации Толстого включает в себя не только счастье для себя, но в первую очередь счастье для других, т. е. избавление «других» людей от несчастий.
Художественная проза писателя демонстрирует эволюцию в интерпретации «метода самосовершенствования» американского философа. Если в 1830-е гг. в романе Д.Н. Бегичева «Семейство Холмских» нравственное самосовершенствование героев, всецело ориентированных на «франклиновы принципы», происходит поступательно, без изображения внутренних сомнений героев и их «падений», то в трилогии «Детство. Отрочество. Юность» Толстой акцентирует внимание на сложности процесса «делания себя» и на противоречивости нравственного становления героя.
В прозе XIX в. происходит художественно-философское «обобщение» образа Америки, основанное на осмыслении американского опыта и возможности перенесения американской социальной модели на русскую почву (И.А. Гончаров, Н.Г. Чернышевский, Ф.М. Достоевский). Если на протяжении первой трети XIX в. вопрос о продуктивности американского пути для России решается в рамках политической теории (декабристы), то в 1850 – 1860-е гг. на него пытается ответить художественная литература, которая предлагает различные варианты ответов, зависящих от социально-политических и философских, этических взглядов писателей.
Так протекает, например, полемика между Н.Г. Чернышевским и Ф.М. Достоевским. В романе «Что делать?» Чернышевского и в романах «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» Достоевского обнаруживается сходство сюжетных мотивов (бегство / поездка в Америку, преображение человека и др.), принципов конструирования «американского» пространства, способов включения «американских» мифологем в художественную систему произведений, однако семантика этих мотивов и образов (в том числе образов-символов) полемически противоположна.
Для Чернышевского «заокеанский мир» – символ деятельной жизни, справедливого социального устройства. В произведениях Достоевского позитивизм и технократизм Нового Света – приметы «цивилизации без Бога». Чернышевский утверждает социально-политические завоевания США, которые, по его мнению, необходимо «привить» на русской почве, Достоевский настаивает на «гибельности» этого пути для России, доказывая это итогом судеб героев («вояж» / бегство в Америку как крах личности героев). Преображение героев за океаном рассматривается Чернышевским как символ возрождения к новой, активной, направленной на всеобщее благо жизни, Достоевским – как символ духовной (а иногда и физической) гибели.
В художественной литературе середины XIX в. продолжает разрабатываться тема Русской Америки и связанная с ней тема обустройства Сибири («Фрегат “Паллада”» И.А. Гончарова). Утверждая благотворность перенесения европейского типа цивилизации и европейской системы ценностей на новые земли – Сибирь и Аляску – писатель стоит на позициях просветителя. Не случайно, вслед за К.Т. Хлебниковым и авторами морских травелогов первой трети XIX в. (Г.И. Давыдовым, Л.А. Загоскиным и др.), в романе называются имена русских миссионеров, в частности, о. И. Вениаминова. Сопоставляя американский и русский принципы колонизации («жизни на фронтире»), Гончаров призывает учитывать как положительный, так и негативный опыт США.
В художественных произведениях нередко сближаются русские и американские географические названия («Поволжье – настоящие штаты по Миссисипи», «низовья Дона и азовские побережья – Виргиния и Кентукки» – Г.П. Данилевский). Принципы структурирования пространства в прозе середины века коррелируют с идеей сходства исторического и пространственного потенциалов России и США, сформулированной в публицистике, путевой литературе и философских работах первой половины XIX в.
В шестой главе «США в очерковой литературе последней трети XIX – начала XX вв.» рассматриваются особенности рецепции Америки в травелогах последней трети XIX в., т. е. в период, когда резко увеличивается число контактов между русскими и американцами, расширяется эмиграция (временная и постоянная) из России в США.
Статьи о США появляются не только в центральных, но и в региональных изданиях (последнее стало новой тенденцией русского литературного процесса, свидетельствующей о расширении горизонтов культурной жизни провинции, включении ее в культурный процесс центра).
Картина американской жизни по сравнению с предыдущими десятилетиями XIX в. делается пестрой и многосторонней. С одной стороны, план изображения укрупняется: в поле зрения очеркистов попадают отдельные, как позитивные, так и негативные, стороны жизни американского общества. С другой стороны, авторы травелогов рисуют полную и целостную картину американского мира.
В произведениях путевой прозы изменяется точка зрения повествователя. В путешествиях, которые написаны русскими, пережившими опыт «вживания» в американский мир (П.П. Огородников, М.М. Владимиров, А. Курбский, А.Н. Паевская и др.), наблюдатель превращается в участника событий, что открывает новые возможности для изучения чужого.
Авторы художественно-публицистических текстов ставят задачу демифологизации образа Америки, разрушая стереотипы восприятия США русским обществом. Целый ряд очерков структурируется оппозицией казалось – оказалось. Предметом авторской рефлексии становится эффект обманутого ожидания («Америка – Земля Обетованная»). Одной из центральных в этот период в русской публицистике является проблема адаптации эмигранта или путешественника к новой культуре; внимание читателя заостряется на сложности восприятия иного культурного кода, вследствие чего одним из наиболее распространенных способов освоения чужого является описание его через свое.
В очерках временных или постоянных переселенцев (Н. Славинский, П. Тверской), как и в прозе последней трети XIX – начала XX в., показывается процесс ассимиляции, «аккультурации» в новый социум. В творчестве П. Тверского (псевдоним П.А. Дементьева) («Очерки Северо-Американских Соединенных Штатов», «Десять лет в Америке») представлена точка зрения носителя русской культуры, прошедшего процесс аккультурации. Авторский взгляд определяет структуру произведения. Если путевые очерки обычно организуются хронотопом дороги, то произведения Тверского структурированы по иным принципам: даны сведения по истории США, представлено аналитическое описание широкого круга явлений американской жизни. В творчестве Тверского используется мифологема сада (образ пустыни, превращающейся в сад благодаря молодости американской цивилизации, активности и мобильности американцев).
На протяжении последней трети XIX – начала XX в. в русской литературе заметна урбанистическая тема. В очерках П. Тверского, В.Г. Короленко, В.В. Маяковского, А.М. Горького, С.А. Есенина и др. авторов существенное место занимает описание американского города, отдельные локусы которого приобретают символический характер (статуя Свободы, Эллис-Айленд, небоскребы Нью-Йорка, чикагские бойни и т. п.).
В конце XIX – начале XX в. США воспринимаются как индустриальная «электро-динамо-механическая» (В.В. Маяковский) страна. С одной стороны, русскими авторами приветствуется высокий темп технического прогресса и ставится вопрос о необходимости заимствования его отдельных достижений. С другой стороны, на протяжении этого периода в очерковой литературе акцентируется «механистический» характер американской цивилизации, ее безликость, основанная на принципах выгоды и прагматики. Русские писатели, придерживающиеся разных идеологических и эстетических позиций, постоянно размышляют о социально-этических основаниях американской цивилизации, о гуманности технического прогресса. По мнению Короленко, Горького, Маяковского, Есенина, американская цивилизация нивелирует человеческую индивидуальность, и в этом смысле русские авторы-очеркисты конца XIX – XX вв. продолжают традицию Ф.М. Достоевского.
Усиливается прогностическая функция очерков и путевых записок. Авторы травелогов указывают на сложный характер отношений Запада и Востока, на возрастание роли США на исторической сцене, прогнозируют усиление влияния американской культуры на европейскую и т. д.
Творчество ряда писателей начала XX в. характеризуется социально-классовым углом зрения на США (очерки Горького, Есенина, Маяковского): нарастает критика буржуазного строя, появляются картины классовой борьбы. Этот аспект обусловлен не только новыми тенденциями в американском обществе (рост рабочего движения и нарастание социальных противоречий фиксируется очеркистами конца XIX в.), но и изменением ситуации в русском обществе и русской литературе. Социально-классовый подход определяет восприятие Америки в русском обществе и литературе на протяжении последующих десятилетий XX в.: изменение своего неизбежно влияет на восприятие чужого.
Специфика разработки темы Америки в художественной литературе конца XIX в. рассматривается в седьмой главе диссертации «Рецепция США в русской литературе последней трети XIX в.». Литературный процесс активно реагирует на возникновение новых тенденций в социокультурной жизни.
Тема Америки воплощается в литературе рассматриваемого периода разными способами. В массовой литературе (Н. Пазухин, Н. Урусов, А. Гиллин, П. Боборыкин, Ф. Ромер и др.) используются устоявшиеся в русском культурном сознании «американские» образы, ассоциации и стереотипы восприятия (образ американского дядюшки, концепты «эмансипация», «суд Линча» и др.). Многие из них воспроизводят принципы мифологического мышления (восприятие своего как живого, упорядоченного и чужого как мертвого, хаотичного, локус края света) и связаны с архетипами (Земля Обетованная, Эдем, архетипический сюжет о Блудном сыне).
В основе художественных произведений находится сюжетная ситуация казалось – оказалось. Наряду с ключевыми концептами свое и чужое вводится понятие всеобщего, вбирающее в себя первых два концепта. Соотношение своего, чужого и всеобщего позволяет взглянуть на проблему национальной и культурной идентичности героев под новым углом зрения (проза В.Г. Тана-Богораза).
В литературе последней трети XIX – начала XX в. появляются новые типы героев, мотивно-тематические комплексы, сюжетные коллизии и ситуации. В произведениях В.Г. Короленко, К.М. Станюковича, В.Г. Тана-Богораза актуализируется жанровая структура романа-путешествия: действие развертывается в США (структурообразующим становится хронотоп дороги). Писатели сопоставляют два образа мира – русский и американский, – и для этого вводится образ героя – человека из народа (варианты: герой-«праведник», правдоискатель, «русский скиталец»), оказавшегося в США и транслирующего традиционную систему ценностей.
Американский контекст делается значимым и для произведений, сюжет которых развертывается в России. Массовая беллетристика обращается к новому типу героя: это энергичный, успешный делец, предприниматель, чей опыт включает обучение в США или знакомство с достижениями американской индустрии. Поездка в Америку – маркер деловой и социальной активности героя (произведения В.Г. Авсеенко, И.Н. Потапенко, К.С. Баранцевича и др.). В литературе подчеркивается традиционная идея необходимости перенесения на русскую почву американского технического опыта, изображаются результаты применения американских новинок и способов хозяйствования в деятельности русских «деловых людей» (литературно-художественная публицистика В.И. Немировича-Данченко, проза В.Г. Авсеенко).
Тема Америки ярко представлена в детской литературе и в литературе о детях (А.П. Чехов, А.С. Серафимович, В.И. Немирович-Данченко, М.А. Осоргин, И.В. Каневский и др.). Центральным в этих произведениях является сюжетный мотив побега / отъезда в Америку юных героев, для которых это действие оказывается средством проверки себя, способом реализации романтических представлений о свободе. Путь в Америку становится «духовным» путешествием: дорогой юных героев к себе и способом познания родной страны. В первой половине XIX в. сюжет побега / поездки в Америку характеризуется просветительской окраской: в нем воплощается стратегия жизни молодых представителей декабристского и постдекабристского поколения. В конце столетия этот мотив связывается с постановкой нравственных вопросов.
Литература последней трети XIX – начала XX вв. демонстрирует новый виток интереса к теме индейцев. Этнографизм, сопровождавший внимание к коренному населению Америки в первой половине XIX в., сменяется интересом к культуре, мифологии и фольклору индейцев («Песнь о Гайавате» Г. Лонгфелло в переводах русских поэтов, легенда о Покахонтас). Те же особенности выявляются при освещении темы невольничества: в них актуализируются фольклорные мотивы, при осмыслении феномена рабства показывается историческая перспектива (негритянские легенды В.М. Дорошевича).
В восьмой главе «Тема еврейской эмиграции в русской культуре конца XIX – начала XX вв.» исследуется своеобразие воплощения темы Америки в русско-еврейской литературе. Русский литературный процесс откликается на одну из наиболее заметных тенденций российской жизни последней трети XIX – начала XX вв. – еврейскую эмиграцию в США.
Тема эмиграции – одна из важнейших для публицистики и художественной литературы этого периода. Как авторы специальных справочных изданий, предназначенных для покидающих Россию эмигрантов, так и создатели путевой литературы выполняют просветительскую, культуртрегерскую функцию, что позволяет говорить об усилении прагматического аспекта путевой литературы; особое внимание уделяется развенчанию распространенных в обществе мифологем и стереотипов («Америка – Земля Обетованная, земной рай»).
Как и в литературе предыдущих десятилетий, в путевой прозе и публицистике ключевой остается оппозиция свое – чужое, однако в ней акцентируется полюс чужого, поскольку центральной задача авторов – избавление читателей от иллюзий, которые питают эмигрантов. Логично, что центральной в текстах путевой литературы становится коллизия казалось – оказалось; в них появляются особые метафоры, характеризующие этапы жизни эмигрантов в Америке (рождение, младенчество, азбука новой жизни).
В литературной публицистике, освещавшей тему еврейской эмиграции, важнейшее место занимает комплекс библейских мотивов. При этом топос Америки в литературной публицистике приобретает символическое смысловое наполнение. Отъезд в США воспринимается как исход, который сопоставляется с исходом еврейского народа в землю Израилеву, поиском Земли обетованной. В произведениях возникает ряд «библейских» сопоставлений и аллюзий (Америка – обетованный Ханаан, Кастель-Гарден – Иерихон). Сюжеты индивидуальных судеб героев также осмысливаются в библейских категориях (в воспоминаниях М. Энтин названия глав, аккумулирующих этапы сюжета ее судьбы, отсылают к библейскому тексту: «Исход», «Земля Обетованная» и т. д.); в них актуализируется тема культурной памяти.
Серьезное внимание публицистика, освещающая процесс эмиграции, уделяет описанию механизмов аккультурации эмигрантов в новый социум. В ней отмечается болезненность и противоречивость процесса. С одной стороны, эмигранты сталкиваются с необходимостью интеграции в новый социум, с другой, перед ними встает вопрос о сохранении национальной идентичности. Авторы очерков (Г. Прайс, А. Тираспольский, О. Норвежский и др.) фиксируют усиливающейся во втором поколении эмигрантов процесс ассимиляции и культурного размежевания с поколением родителей.
Тема эмиграции воплощается и в разных жанрах художественной литературы. Обращение к этой теме в русскоязычной еврейской литературе связано с усилением в ней социальной проблематики (Д. Айзман, О. Дымов, Ш. Аш, Шолом-Алейхем, Я. Гордин и др.). Изображая жизнь «местечка», писатели и драматурги показывают нарастание социальных противоречий, единственным выходом из которых является эмиграция.
В рассказах названных выше писателей реальность противопоставляется миру мечты, воплощением которой является Америка. Поэтому в художественных произведениях центральной также является коллизия казалось – оказалось. Авторы развенчивают существующих в сознании героев мифологем Золотого века и Земли Обетованной. Символическое содержание обретают мотивно-тематические комплексы родины, дома, памяти, скитальчества, изгнания / кочевья, исхода («Домой» Айзмана, «Земляки» Аша, «За океаном» Гордина и др.). Особое сюжетное напряжение возникает в результате столкновения мотивов отъезда и возвращения (как вариант – поиска дома).
И в публицистике, и в художественных произведениях топос Америки обретает символический смысл чужой земли. Однако – и в этом особенность воплощения темы Америки в русскоязычной еврейской литературе – под своим понимается не только Россия, но и Иерусалим. Семантика образа Иерусалима также символизируется, в ней аккумулируется генетическая память еврейского народа (либретто «Пасхальная ночь» и др.).
В зависимости от авторской позиции в прозе и драматургии актуализируется либо социальный (писатели-«знаниевцы» Д. Айзман, О. Дымов, а также С. Литвин, М-ль), либо культурный аспект эмиграции. Писатели и публицисты заостряют проблему национальной самоидентификации героев, отстаивают необходимость сохранения культурной памяти (Ш. Аш, авторы либретто «Пасхальная ночь», комедии «Счастливые дни Поташа и Перламутра»), воскрешая в памяти читателя ветхозаветную историю еврейского народа.
В художественной литературе показывается процесс аккультурации в новый социум и исследуются связанные с ним нравственные проблемы. С одной стороны, выражается идея «личностного распрямления», то есть обретения героем на американской земле чувства собственного достоинства. С другой стороны, герои находятся в ситуации нравственного выбора – максимально интегрироваться в новый социум или сохранить культурную память, патриархальную систему ценностей («За океаном» Я.М. Гордина, «Счастливые дни Поташа и Перламутра»). Аккультурация в новый социум, как показывают писатели, во многих случаях оборачивается неизбежными потерями: утратой семейных и культурных связей, разрушением патриархальных отношений (Ш. Аш, Я.М. Гордин, «Пасхальная ночь»), разрывом связей между первым поколением эмигрантов и последующими поколениями, воспринимающими американский мир уже как свой. Как и в беллетристике последней трети XIX – начала XX вв., в русско-еврейской литературе ключевыми являются мотивы переодевания, изменения облика, которые созвучны аналогичным мотивам в романах Ф.М. Достоевского и Н.Г. Чернышевского.
В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, намечаются перспективы дальнейшего исследования. Отмечается, что наиболее плодотворным представляется изучение следующего этапа русско-американского диалога – первой трети XX в., что позволит проследить, как исторические перемены в русском обществе влияют на восприятие США.
Целостное представление о специфике русского литературного процесса и об особенностях русско-американского диалога не может быть достигнуто без рассмотрения наследия русской литературной эмиграции в США конца XIX – первых десятилетий XX в. Этот период до сих пор не получил должного освещения как в российском литературоведении, так и в западной славистике. Рассмотрение особенностей развития литературы русской эмиграции в контексте русского историко-культурного процесса XIX – XX вв. позволяет заполнить лакуны в представлениях о национальной литературе как о едином целом.
Перспективным является и региональный аспект исследования: изучение роли, которую играет региональная литература XIX и XX вв. в русско-американском диалоге, позволит выработать новые подходы к исследованию региональной культуры, а также более точно представить картину литературного процесса и русско-западного межкультурного взаимодействия.