Аль-мубаракфури «жизнь пророка, да благословит его Аллах и да приветствует»

СодержаниеРОЖДЕНИЕ И СОРОК ЛЕТ ЖИЗНИ МУХХАМАДА, да благословит его Аллах и приветствует,ДО НАЧАЛА ПРОРОЧЕСТВА
В племени бану са‘д
Возвращение к нежной матери
У любящего деда
У сострадательного дяди
К облакам обращаются с просьбами о дожде ради его лика
Монах Бахира
Война беззакония
Союз чести
Трудовая жизнь
Его женитьба на Хадидже
Перестройка Каабы и вопрос об арбитре
Краткий обзор жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, до начала пророчества

Подобный материал:

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 70

РОЖДЕНИЕ И СОРОК ЛЕТ ЖИЗНИ МУХХАМАДА, да благословит его Аллах и приветствует,
ДО НАЧАЛА ПРОРОЧЕСТВА

Рождение

Лучший из посланников, да благословит его Аллах и приветствует, родился в квартале хашимитов в Мекке утром в понедельник в девятый день месяца раби‘ аль-авваль в год слона и на сороковом году правления хосроя Ануширвана, что соответствует 20 или 22 апреля 571 года, как это было установлено крупным учёным Мухаммадом Суляйманом аль-Мансурфури и астрономом Махмуд-пашой.^¹²⁸

Ибн Са‘д сообщает, что мать посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказала: “Когда я родила его, из моего чрева вышел свет, озаривший собой дворцы Шама”. И подобное же сообщение приводит имам Ахмад, передавший его со слов аль-‘Ирбада бин Сарийи.^¹²⁹

Сообщается, что рождению пророка, да благословит его Аллах и приветствует, предшествовал целый ряд предзнаменований будущего пророчества. Так, например, во дворце хосроя обрушилось четырнадцать террас, погас огонь, которому поклонялись огнепоклонники, а церкви, стоявшие вокруг озера Сава разрушились после того, как его вода ушла в землю. Все эти сообщения приводит аль-Байхаки.^¹³⁰

Когда мать родила его, она сразу же послала человека к его деду ‘Абд аль-Мутталибу сообщить радостную весть о появлении внука. Обрадованный ‘Абд аль-Мутталиб пришёл, взял его и принёс к Каабе, где обратился к Аллаху с мольбами и словами благодарности, после чего избрал для него не имевшее широкого распространения в их среде имя Мухаммад (хвалимый), а на седьмой день сделал ему обрезание, как это было принято среди арабов.^¹³¹

После его матери первой женщиной, которая кормила его своим молоком, стала вольноотпущенница Абу Ляхаба по имени Сувайба, одновременно с ним кормившая также и своего сына по имени Масрух. До него она выкормила Хамзу бин ‘Абд аль-Мутталиба, а после него – Абу Саламу бин ‘Абд аль-Асада аль-Махзуми.^¹³²

В племени бану са‘д

Среди оседлых арабов было принято подбирать для своих детей кормилиц из бедуинов. Это делалось с целью удаления их от очагов болезней, которые были распространены среди оседлого населения, а также для укрепления их здоровья и нервной системы и для того, чтобы они с детства учились чистому арабскому языку. ‘Абд аль-Мутталиб стал искать для посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, молочных братьев и в конце концов нашёл для него женщину из племени бану са‘д бин бакр по имени Халима бинт Абу Зувайб. Её мужа, принадлежавшего к тому же племени, звали аль-Харис бин ‘Абд аль-‘Узза, но известен он был по прозвищу Абу Кабша.

Так у посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, появилось несколько молочных братьев и сестёр, которыми стали Абдуллах бин аль-Харис, Аниса бинт аль-Харис, Хузафа (или Джузама) бинт аль-Харис, более известная по своему прозвищу аш-Шайма и присматривавшая за посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а также Абу Суфйан бин аль-Харис бин ‘Абд аль-Мутталиб, двоюродный брат посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Его дядю, Хамзу бин ‘Абд аль-Мутталиба, также выкормили в племени бану са‘д бин бакр, и его кормилица Сувайба кормила посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, когда он находился у своей кормилицы Халимы. Таким образом, Хамза являлся молочным братом посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, по двум линиям: со стороны Сувайбы и со стороны Халимы из племени бану са‘д^¹³³.

Халима увидела удивительные свидетельства того, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, был благословенным ребёнком. Предоставим ей самой возможность рассказать об этом подробнее.

Ибн Исхак сообщает, что Халима рассказывала о том, что в своё время она вместе со своим мужем и сыном-младенцем, которого она кормила грудью, в числе других женщин из племени бану са‘д бин бакр выехала из своего селения, чтобы поискать детей, которые нуждались в кормилицах. Халима сказала:

– Это было в голодный год, когда у нас ничего не осталось. Я сидела на своей светлой ослице, и с нами была также наша старая верблюдица, которая, клянусь Аллахом, не давала ни капли молока. Кроме того, по ночам мы не могли спать из-за нашего ребёнка, плакавшего от голода, так как моего молока ему не хватало, а у нашей верблюдицы его вообще не было, и мы постоянно просили о дожде и облегчении. Я ехала на своей ослице, не сходя с неё, другим же приходилось тяжело, так как они были слабы и страдали от голода. В конце концов мы добрались до Мекки и стали искать детей, которых нужно было кормить. Среди нас не было ни одной женщины, которая не отказалась бы от посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, когда ей предлагали его, и все женщины говорили, что он является сиротой. Причина была в том, что мы надеялись на вознаграждение от отца ребёнка и мы говорили: “Сирота! Что могут сделать его мать и его дед?” – не желая брать его из-за этого. Через некоторое время все приехавшие со мной женщины нашли себе питомцев, но мне так и не удалось сделать этого, а когда мы уже были готовы двинуться в обратный путь, я сказала своему мужу: “Клянусь Аллахом, не хочу я возвращаться без ребёнка единственной среди моих подруг, и клянусь Аллахом, я обязательно пойду к этому сироте и возьму его!” Он сказал: “Не будет ничего дурного, если ты сделаешь это, и, может быть, Аллах благословит нас благодаря ему”. После этого я пошла и взяла его, но сделала это лишь потому, что не нашлось никого другого. Забрав ребёнка, я вернулась с ним к своим спутникам, а когда поднесла его к груди, оказалось, что молока там для него вполне достаточно, и он напился досыта, а вместе с ним досыта напился и его молочный брат, после чего оба они заснули, тогда как до этого мы не могли спать из-за его крика. А потом мой муж подошёл к нашей старой верблюдице, и оказалось, что у неё много молока. Он подоил её, и мы напились вволю, а потом хорошо выспались. Наутро мой муж сказал: “Клянусь Аллахом, о Халима, знай, что взяла ты благословенную душу!” – а я сказала ему в ответ: “Клянусь Аллахом, я очень на это надеюсь!” – после чего мы двинулись в путь. Я вместе с этим ребёнком сидела на своей ослице, которая двигалась так быстро, что ослы других людей не могли угнаться за ней, и мои спутницы стали говорить мне: “О дочь Абу Зувайба, горе тебе, подожди нас! Разве это не та же твоя ослица, на которой ты уехала из дома?” Я сказала им: “Да, клянусь Аллахом, она самая!» Тогда они сказали: “Клянёмся Аллахом, с ней что-то происходит!» А потом мы добрались до наших домов, находившихся там, где обитало племя бану са‘д. Я не знаю земли более бесплодной, чем эта, но после того, как мы привезли его, мои овцы стали по вечерам приходить ко мне сытыми, и вымя каждой из них было полным, а мы доили их и пили молоко, тогда как никто другой не мог надоить и капли молока, ибо у их животных его не было. И наши соплеменники говорили своим пастухам: “Горе вам, пасите там, где пасёт животных пастух дочери Абу Зувайба!”, – но их овцы всё равно приходили вечером голодными и не давали молока, а мои овцы возвращались сытыми и хорошо доились. И в течение двух лет мы получали от Аллаха всё больше и больше и видели только благо, а потом я отняла его от груди. Он рос непохожим на других детей, и к двум годам был уже плотным мальчиком. А после этого мы повезли его к матери, желая, чтобы он и дальше оставался с нами, так как мы видели, что он принёс с собой благо. Мы поговорили с его матерью, и я сказала ей: “Может быть, ты оставишь у меня своего сына, пока он не подрастёт, ибо я боюсь, что он заразится мекканской болезнью!” И мы уговаривали её до тех пор, пока она снова не отпустила его с нами.^¹³⁴

Так посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, остался в племени бану са‘д, а когда ему исполнилось четыре года или пять лет^¹³⁵, произошло событие, связанное с рассечением его груди. Муслим приводит хадис, в котором со слов Анаса, да будет доволен им Аллах, сообщается, что однажды, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, играл с другими детьми, к нему явился Джибрил, который схватил его, повалил на землю, рассёк ему грудь, достал сердце, извлёк оттуда сгусток крови и сказал: “Это удел шайтана в тебе!” – а потом омыл его водой Замзама в золотом тазу, после чего соединил края сердца и вернул его на прежнее место. Дети прибежали к его матери^¹³⁶ и сказали: “Мухаммада убили!” – а потом все они бросились к нему, но увидели, что изменился только цвет его лица.^¹³⁷

Возвращение к нежной матери

После этого происшествия Халима так испугалась за ребёнка, что вернула его обратно матери, с которой он и жил до тех пор, пока ему не исполнилось шесть лет.^¹³⁸ Желая почтить память покойного мужа, Амина решила навестить его могилу в Йасрибе. Она выехала из Мекки для того, чтобы преодолеть пятьсот километров пути, и вместе с ней находился её осиротевший сын Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, её служанка Умм Айман и её опекун ‘Абд аль-Мутталиб. Там она провела месяц, а потом двинулась в обратный путь, но уже скоро заболела и умерла в аль-Абве, находящейся между Меккой и Мединой.^¹³⁹

У любящего деда

После этого ‘Абд аль-Мутталиб вернулся с ним в Мекку. Его сердце было охвачено жалостью по отношению к его осиротевшему внуку, которого постигло новое несчастье, разбередившее старые раны. Он относился к ребёнку с большей нежностью, чем к любому из своих собственных детей, никогда не оставлял его в одиночестве и отдавал ему предпочтение перед своими сыновьями. Ибн Хишам сообщает следующее: “Обычно для ‘Абд аль-Мутталиба расстилали подстилку в тени Каабы, а его сыновья усаживались вокруг этой подстилки, пока он не выходил к ней, и никто из них не садился на неё из почтения к нему, но когда приходил посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он забирался на неё. Братья его отца забирали его оттуда, но, когда это видел ‘Абд аль-Мутталиб, он говорил: “Оставьте этого моего сына, ибо, клянусь Аллахом, он добьётся многого!” – а потом усаживал его вместе с собой на эту подстилку, гладил по спине и радовался тому, что он делал”.^¹⁴⁰

Однако когда пророку, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось восемь лет два месяца и десять дней, его дед ‘Абд аль-Мутталиб умер в Мекке, посчитав нужным перед смертью поручить заботы о своём внуке его дяде и брату его отца Абу Талибу.^¹⁴¹

У сострадательного дяди

Абу Талиб заботился о своём племяннике наилучшим образом. Он присоединил его к своим собственным сыновьям, отдавал ему предпочтение перед ними, относился к нему с большим уважением, высоко ценил его и всячески поддерживал более сорока лет. Он обеспечивал ему свою защиту, дружил с теми, кто хорошо относился к нему, и вёл из-за него тяжбы с другими, о чём мы вкратце поговорим ниже.

К облакам обращаются с просьбами о дожде ради его лика

Ибн ‘Асакир передаёт, что Джальхама бин ‘Арфута сказал: “Однажды я приехал в Мекку во время засухи, когда курайшиты говорили: “О Абу Талиб! В долинах сухо, а дети голодают, иди же и обратись с мольбой о ниспослании дождя!” И Абу Талиб вышел вместе с мальчиком, окружённым другими детьми и подобным сияющему солнцу, которое разгоняет темные тучи. Затем Абу Талиб взял его, прислонил спиной к Каабе, а мальчик указал пальцем на небо. В то время на небе не было ни одного облачка, но вдруг со всех сторон стали собираться облака, пошёл сильный дождь, а долины наполнились бурными потоками воды, напоившими и оседлых и бедуинов. И именно это имел в виду Абу Талиб, когда говорил:

И чистый, ради лика которого к облакам обращаются с просьбой о дожде, кормилец сирот, защита вдов.

Монах Бахира

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось двенадцать лет, а по другим сообщениям – двенадцать лет два месяца и десять дней,^¹⁴² Абу Талиб отправился с ним в Шам по торговым делам, и они добрались до Бусры, находившегося на территории Шама и являвшейся главным городом Хаурана и всех арабских земель, которыми тоогда владели византийцы. В этом городе жил монах по прозвищу Бахира (настоящее его имя было Джирджис). Когда караван остановился там, этот монах вышел к ним и оказал им гостеприимство, хотя до этого он никогда не встречал мекканские караваны. Он распознал посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, по его приметам и, взяв его за руку, сказал: “Это – господин обитателей миров, и его Аллах пошлёт к людям как милость для миров!” Абу Талиб спросил: “Откуда ты это знаешь?” Он ответил: “Поистине, когда вы приблизились со стороны Акабы^¹⁴³, не осталось ни одного камня или дерева, которые не склонились бы до земли, а они не склоняются ни перед кем, кроме пророков. И, поистине, я узнаю его по печати пророчества величиной с яблоко, которая находится ниже плеча, о чём нам известно из наших книг”. После этого он попросил Абу Талиба отправить мальчика назад и не везти его в Шам, так как опасался, что иудеи могут причинить ему зло, и тогда дядя отправил его обратно в Мекку в сопровождении своих слуг.^¹⁴⁴

Война беззакония

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось пятнадцать лет, началась так называемая “война беззакония”, которую курайшиты и их союзники из числа кинанитов вели с племенем кайс ‘айлян. Отряды курайшитов и кинанитов возглавлял Харб бин Умаййа, который был самым уважаемым среди них. Сначала в этой войне кайс ‘айлян побеждали кинанитов, а потом победы стали одерживать кинаниты. Эта война получила название “войны беззакония” или же “ кощунственной войны”, поскольку в ходе её нарушались всевозможные запреты и велась она в запретные месяцы. В этой войне принимал участие и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подававший стрелы братьям своего отца.^¹⁴⁵

Союз чести

После завершения этой войны в месяце зу-ль-ка‘да, относившемся к числу запретных месяцев, был заключён “союз чести”, к заключению которого призвали пять родов племени курайш: бану хашим, бану аль-мутталиб, асад бин ‘Абд аль-узза, зухра бин киляб и тайм бин мурра. Представители этих родов собрались в доме Абдуллаха бин Джад‘ана ат-Тайми, который был старшим по возрасту и пользовался всеобщим уважением. Они заключили между собой договор, обязавшись оказывать поддержку любому притесняемому из числа мекканцев и всех прочих людей, если обнаружат притесняемых в Мекке, и выступать против притеснителя до тех пор, пока захваченное не будет возвращено владельцу. При заключении этого договора присутствовал и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который уже после того, как Аллах почтил его, сделав посланником, сказал: “В доме Абдуллаха бин Джад`ана я присутствовал при заключении такого союза, который не променял бы и на красных верблюдов, и если меня пригласят на подобную встречу в исламе, я обязательно приму такое приглашение!”^¹⁴⁶

Дух этого договора противоречил доисламской заносчивости, подогреваемой сознанием племенного единства. Как сообщается, причиной его заключения послужило то, что один человек из племени зубайд привёз в Мекку какие-то товары, купленные у него аль-Асом бин Ваилем ас-Сахми, который стал задерживать выплату причитавшихся приезжему денег. Этот человек обратился за помощью к представителям союзных родов ‘Абд ад-дар, махзум, джумах, сахм и ‘Ади, но они не обратили на него внимания. Тогда он забрался на вершину горы Абу Кубайс и громким голосом начал декламировать стихи, в которых говорилось о нанесённой ему обиде. На это откликнулся аз-Зубайр бин ‘Абд аль-Мутталиб, который стал спрашивать: “Что случилось с этим беззащитным человеком?” – после чего вышеупомянутые люди, заключившие “союз чести”, собрались, отправились к аль-Асу бин Ваилю и заставили его отдать положенное этому человеку из племени зубайд.^¹⁴⁷

Трудовая жизнь

В ранней юности у посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не было определённого занятия, но согласно многим сообщениям, он пас овец сначала в племени бану са‘д^¹⁴⁸, а потом делал то же самое за небольшую плату для жителей Мекки.^¹⁴⁹ В возрасте двадцати пяти лет он отправился в Шам, чтобы вести там тороговые дела Хадиджи, да будет доволен ею Аллах. Ибн Исхак сообщает следующее: “Хадиджа бинт Хувайлид занималась торговлей, пользовалась уважением и обладала богатством. Она нанимала мужчин для того, чтобы они торговали на её деньги, отчисляя им определённую долю от прибыли. Курайшиты в основном занимались торговлей, и когда Хадиджа, да будет доволен ею Аллах, узнала о правдивости, честности и благонравии посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, она послала за ним и предложила ему отвезти в Шам её товары, предложив ему также и заплатить больше, чем она платила другим, и отправив вместе с ним своего слугу по имени Майсара. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, принял её предложение и отправился в Шам вместе с Майсарой”.^¹⁵⁰

Его женитьба на Хадидже

После его возвращения в Мекку Хадиджа увидела, что её деньги не только сохранились, но и принесли невиданную прежде прибыль, а её слуга Майсара рассказал ей о приятных качествах, высоких достоинствах, здравомыслии, правдивости и честности пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и она поняла, что нашла то, что искала. Многие знатные люди хотели жениться на ней, но она отвергала их предложения. Она рассказала о том, что с ней происходит, своей подруге Нафисе бинт Мунийа, которая пошла к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и завела с ним разговор о женитьбе на Хадидже. Он дал на это своё согласие и обратился к братьям своего отца, которые отправились к дяде Хадиджи и просватали её за него, и уже вскоре после этого состоялась свадьба. При заключении брачного соглашения присутствовали хашимиты и предводители племени мудар, а происходило всё это через два месяца после его возвращения из Шама. В качестве брачного дара он отдал ей двадцать молодых верблюдов. В это время Хадидже было сорок лет, и она являлась достойнейшей женщиной по своему происхождению, богатству и уму. Она была первой женщиной, на которой женился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и он не брал себе других жён, пока она не умерла.^¹⁵¹

Хадиджа родила ему всех его детей, кроме Ибрахима. Первым был аль-Касим, вследствие чего пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и называли Абу-ль-Касим (отец аль-Касима). Потом родились Зайнаб, Рукайа, Умм Кульсум, Фатима и Абдуллах, которого называли “Тайиб” (благой) и “Тахир” (чистый). Все его сыновья умерли уже в раннем детстве, что же касается дочерей, то они дожили до возникновения ислама, приняли эту религию и переселились из Мекки в Медину, однако все они умерли ещё при жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Исключением является Фатима, да будет доволен ею Аллах, которая скончалась через шесть месяцев после его смерти^¹⁵².

Перестройка Каабы и вопрос об арбитре

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, было тридцать пять лет, курайшиты решили перестроить Каабу, так как со времён Исмаила она представляла собой строение из больших скальных камней высотой в девять локтей^¹⁵³, что выше человеческого роста. У этого строения не было крыши, что позволяло ворам похищать находившееся внутри храма. Кроме того, это древнее свсятилище долго подвергалось воздействию различных неблагоприятных факторов, в результате чего здание было уже не таким крепким, а стены его покрылись трещинами. За пять лет до начала пророчества в Мекке случилось сильное наводнение. Потоки воды достигли Каабы, в результате чего она едва не разрушилась, и курайшиты были вынуждены перестроить храм, чтобы сохранить его значение. Они договорились о том, что для перестройки храма будут использоваться только чистые деньги^¹⁵⁴, а поэтому не принималось то, что было заработано блудом и ростовщичеством, а также всё то, что было силой или обманом отобрано у кого бы то ни было. Сначала они боялись разрушать Каабу, но в конце концов за это взялся аль-Валид Ибн аль-Мугира аль-Махзуми, примеру которого последовали и другие люди, увидевшие, что с ним ничего не случилось, после чего они продолжали разрушать здание до тех пор, пока не добрались до основ, заложенных Ибрахимом. Потом они решили приняться за строительство, разделили Каабу на несколько частей и выделили свою часть каждому племени, представители которого сначала отдельно от других собирали камни, а потом они все вместе приступили к строительству под руководством византийского строителя по имени Бакум. Когда дело дошло до установки Чёрного камня на прежнее место, люди разошлись во мнениях о том, кому следовало поручить выполнение этой почётной обязанности. Споры продолжались четыре или пять дней и достигли такого накала, что чуть было не привели к кровопролитию на территории харама, однако Абу Умаййа бин аль-Мугира аль-Махзуми предложил им поручить рассудить спор между ними первому, кто войдёт в ворота храма, и все согласились с ним. Аллаху было угодно, чтобы этим человеком оказался посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и когда они увидели его, то закричали: “Это аль-Амин^¹⁵⁵, и мы довольны этим, это Мухаммад!” Подойдя к ним и выслушав их слова, он попросил дать ему накидку и положил камень на её середину, а потом предложил вождям племён взяться за её края и велел им поднять камень, когда же они поднесли камень туда, где он находился прежде, он собственноручно установил его на место, и все согласились с этим благоразумным решением.

Чистых денег у курайшитов не хватало и поэтому они укоротили здание храма с северной стороны примерно на десять локтей, а ныне эта часть называется аль-Хиджр и аль-Хатым^¹⁵⁶. Кроме того, они подняли двери Каабы над землёй, чтобы туда не мог войти никто, кроме тех, кому курайшиты пожелали бы разрешить это, а когда здание достигло высоты пятнадцати локтей, они покрыли его крышей, опирающейся на шесть колонн.

После завершения перестройки основание Каабы приобрело почти квадратную форму, а стены поднялись на высоту пятнадцати метров. Длина той стены, в которую вделан Чёрный камень, возвышающийся на полтора метра над уровнем матафа^¹⁵⁷, а также противоположной стены, равна десяти метрам. Длина той стены, в которой находится дверь Каабы, а также противоположной ей стены, равна двенадцати метрам, сама же дверь возвышается на два метра над уровнем земли. Снаружи здание храма окружает выступ, высота которого в среднем составляет 0,25 метра, а ширина – 0,30 метра, и который именуется аш-Шазурван. Первоначально этот выступ был частью здания, однако курайшиты оставили его снаружи^¹⁵⁸.

Краткий обзор жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, до начала пророчества

В молодости пророк, да благословит его Аллах и приветствует, приобрёл наилучшие качества, присущие людям, которые относились к различным классам общества. Он являл собой высокий образец здравомыслия и рассудительности и отличался большой сообразительностью, оригинальностью мышления и способностью правильно выбирать цели и методы их достижения. Он привык подолгу молчать, что пригодилось в периоды размышления и попыток постижения истины, а его живой ум и чистая сущность помогали ему изучать различные аспекты жизни, дела людей и состояние общества. Он испытывал оттвращение к суевериям, удалялся от них и жил так, что люди знали всё о нём, а он знал всё о них. Он принимал участие во всём хорошем, с чем сталкивался, в противном же случае возвращался к своему привычному уединению. Он не пил вина, не ел мяса животных, которых приносили в жертвы идолам, и не принимал участия в празднествах и торжествах, посвящённых всевозможным божествам, напротив, с самой ранней юности он испытывал такое отвращение к этим божествам, что не было для него ничего ненавистнее их и он не мог слышать, когда кто-нибудь клялся аль-Лат и аль-‘Уззой^¹⁵⁹.^¹⁶⁰

Нет сомнений в том, что Сам Аллах хранил пророка, да благословит его Аллах и приветствует, а когда побуждения души подталкивали его к некоторым радостям этого мира, и он соглашался следовать тем или иным достойным порицания традициям, вмешательство Господа удерживало его от этого. Ибн аль-Асир сообщает, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Если не считать двух случаев, я никогда не собирался делать того, чем привыкли заниматься люди, жившие во времена джахилийи, но каждый раз Аллах удерживал меня от этого, а потом у меня уже не возникало такого желания, и так продолжалось до тех пор, пока Он не почтил меня, (вручив мне) Своё послание. Однажды вечером я сказал юноше, который вместе со мной пас овец в верхней части Мекки: “Не присмотришь ли ты за моими овцами, а я пойду в Мекку и проведу вечер в беседах подобно другим юношам”. Он сказал: “Иди”, и я ушёл, а когда достиг первого из домов Мекки, услышал музыку и спросил: “Что это?” (Люди) ответили: “Такой-то женится на такой-то”, и я сел, чтобы послушать, но Аллах сделал так, что я ничего не услышал, и я заснул, а проснулся только от жара солнца. Тогда я вернулся к своему товарищу, который стал расспрашивать меня, и я обо всём ему рассказал. В следующий раз я обратился к нему с такой же просьбой и снова пошёл в Мекку, но со мной случилось то же, что и в первую ночь, и больше я ни о чём дурном не помышлял”.^¹⁶¹

Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что Джабир бин Абдуллах, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал: “Во время перестройки Каабы пророк, да благословит его Аллах и приветствует, и ‘‘Аббас пошли носить камни, и ‘‘Аббас сказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Подними (край) изара^¹⁶² и положи его себе на шею, и он защитит тебя от камней”, (но как только пророк, да благословит его Аллах и приветствует, последовал его совету,) он упал на землю, устремив взор в небо, а когда пришёл в себя, стал говорить: “Мой изар, мой изар!”, после чего он крепко затянул свой изар”.^¹⁶³ В другой версии этого хадиса сообщается, что после этого уже никто не видел обнажённого тела пророка, да благословит его Аллах и приветствует.^¹⁶⁴

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, выделялся среди своих соплеменников приятным характером и достойными нравственными качествами. Он был самым порядочным из них и обладал самым прекрасным нравом, являлся наилучшим соседом, отличался наибольшей кротостью, был самым правдивым и мягким человеком, а также самым скромным, щедрым на благое, благочестивым в делах, обязательным и честным, и его соплеменники даже прозвали его “аль-Амин”, поскольку он отличался благочестием и приятным характером. И он был таким, как сказала о нём мать правоверных Хадиджа, да будет доволен ею Аллах: “Ты помогаешь нести бремя (слабого) и оделяешь неимущего, оказываешь людям гостеприимство и помогаешь (им) переносить невзгоды судьбы!”^¹⁶⁵

n

Blog