Geum.ru

История Англии, рассказанная шепотом

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
1   2
« Не сломить саксонскому клинку нормандский шлем, отныне никогда не одолеет английский меч французское оружие ... »

Под впечатлением от слов святого отца, и восприняв его как знамение, слуги принялись креститься, шепча молитву.


- Осберт, Эдви, помогите вашему хозяину прийти в себя, - с усмешкой сказал Жоффруа.

Слуги со всех ног бросились к своему господину.

- Не надо! – зло отстранил их Эдрик. – Я в порядке. Простите, Жоффруа, меня безумца. Не представляю, что это нашло...

- Я не обижаюсь на вас... Ну перебрали слегка... Я понимаю ваши обиды, и верю, что не со злости, а от кажущейся безысходности ваша ярость. Так что давайте поскорее забудем, что случилось. И вам, и мне то будет на пользу. Опрокинем же за дружбу еще парочку кубков вина, так, что б с ног свалиться. Тогда уж точно не подеремся – сил не хватит.

Эдрик, наконец, улыбнулся. Казалось все недоразумения улажены. И он приказал своим слугам удалиться.

- Но господин, - заартачился верный Осберт. – Мы не можем покинуть тебя... Коли что случится....

- Ступайте, друзья мои. Все улажено.


Жоффруа посмотрел вслед удаляющимся слугам и сказал:

- Странные обычаи у вас, саксов... И слуги, и господа говорят друг другу «ты». У нас во Франции так не принято. Все друг друга еще с давних времен зовут на «вы».

- Красивая у вас традиция. Не доросли мы до того пока... Впрочем, и мне такая учтивость нравится. Пожалуй стоит того, чтобы у вас позаимствовать...

- И разве только это? А наше оружие, сплошь из твердой стали, острее, легче и крепче саксонского. Не станете же возражать? Кому, как не вам, бывалому воину должно быть сие ведомо?

- Не буду вам противоречить, да и нелепо было бы, ведь не раз на охоте одалживал у вас нормандскую амуницию.

- Вот и шлем французский у вас появился. Непробиваемый, как видите... Ну, не сердитесь. Давайте, я вам новый меч подарю.

Жоффруа кликнул слугу:

- Арнульф, принеси для моего гостя средний меч... И плащ красный тоже тащи!

Одаренный с барского щедрого плеча, Эдрик не мог поначалу проронить не слова. Вряд ли подобных подарков он когда-нибудь дождался бы от своих саксонских родичей. Хотя и богаты они были не менее Жоффруа, да ведь не в традициях Британии дорогие подарки преподносить. Тем более, после тех бесчинств, что он натворил.

Жоффруа с удовольствием посматривал на Эдрика, примеряющего новый плащ и подпоясывающегося знатным клинком. Знай, саксонец, благородную французскую душу!

Сакс с удовольствием рассматривал подаренный меч. Он был длиннее и уже тех, которыми Эдрик привык сражаться. Хоть рукоять массивнее и тяжелее, сам клинок был на много легче, без напряжения руки им запросто было замахиваться и рубить. Столь же легко можно делать выпады, не в сравнение с его старым, неуклюже широким и коротким мечом... Сделан новый клинок был не иначе, как в Париже, славящемся умелыми оружейниками. Выгравированная надпись на мече гласила: “Im nomine Domini”.

- По-латыни это означает - «во славу господа». Оружие сие выковано в подобие легендарного меча «Жуаёз». Да-да, тому самому, коим сражался еще Карл Великий.

- Мой друг, вы совершенно ублаготворили меня. Чем же со своей стороны воздать вам смогу?

- На то и подарок, что от чистой души он, и не предполагает чего-нибудь взамен. Если бог дал мне богатство сейчас, то почему бы с другом не поделиться? Пусть и вам что-то перепадет от моей удачи. И мне приязнь в том. Да, не в обиду: время у вас такое, мой друг, принимать подарки, но я надеюсь, настанет тот час, когда и вы вновь станете одаривать других.

Эдрику припомнилось, что подобное пожелание он уже недавно слышал. Накануне вечером. Разбойник Эгверт, по прозвищу «Дагасс» желал ему того же. Да и щедр был также, как сей нормандский рыцарь. Впрочем, сравнение явно неуместно теперь... Благородство Жоффруа совсем успокоило мятежную саксонскую душу.

«Хороший он человек, хотя и нормандец» - подумал Эдрик и сразу же устыдился такой мысли. Ведь красота души и гибкость ума не зависит от того, где и даже в какой среде человек родился. Что богом дано, никто оспорить не вправе. Ну и хорошо, что перст господа коснулся именно этого нормандца, пусть он даже и иноземец-завоеватель? Хоть и различны они, живут иными традициями, все ж оба – христиане. И друг его, как ни суди, все же, честен и благороден. И за столом с ним рядом сидеть, деля трапезу – неслыханная радость. А ведь того не скажешь о своих соседях, саксонских феодалах, по прихоти или из корысти предавших свою родину. Тех, кто бессовестно травили своих же королей, нарушали клятву, за деньги могли перейти на сторону неприятеля даже во время битвы, а бывало, и по несколько раз метаться из одного лагеря в другой. Все это было Эдрику хорошо известно. Видел он не раз в бою, как сами же саксы, улучив момент, вонзали кинжалы в спину своему же соратнику. То ли будучи подкупленные врагом, то ли вспомнив какие-то давние обиды. А вот, в нормандском войске такое никогда не происходило. Либо больше единства, либо Вильгельм уж слишком крут был, все у него в войске по струнке ходили. Знали, за что кровь проливали. Поместья им обещаны были. А кто не справен в бою оказался или даже отвагу должную не проявил, так Вильгельму запросто было обещания свои отменить, а порой и наказать, высечь хитреца, будь он рыцарь или даже барон.


- Ну, полно, полно, Эдрик... Что так призадумались? Согласитесь, тяжелые времена минули. И к лучшему идет. Да и вам, мой друг, не все ведь превратным кажется... Помню, помню, с каким вы изумлением разглядывали Белую Башню короля Вильгельма!



- Не скрою, восхищен я был сей постройкой. Мощная и красивая крепость. Поначалу, даже не верилось, что-либо путное можно соорудить на месте древнего римского укрепления. Ведь и достойные материалы в округе не сыскать. Надо же, не пожалел Вильгельм злата, переправил канский белый камень глыбами из Франции. И вот, такую мощь и красоту соорудил. Поговаривают, правда, что раствор, глыбы те скрепляющие, на крови убитых животных месили. Мол, целые стада овец вырезали.

- От невежества то люди сплетничают.

- Я тоже так считаю. И рассматривая белые стены возведенного Тауэра, я даже возгордился, что король нашу землю уважает, коль резиденцию свою из французского Руана сюда перенести вознамерился. Говорят, благочестивый монах Гундульф за построение сего чуда высокой должности епископа Рочестерского монастыря удостоился.



- Кое что к тому же сообщить вам должен... Королева Матильда соткала громадный ковер длиной 75 ярдов в честь выдающегося завоевания ее мужа и восшествия на трон Англии. Крепость эта знаменательной победе посвящена. Зовем мы Белую Башню уважительно - Тауэр Его величества. Великий замок возведен там, где стояли лачуги свинопасов, крестьянские хижины под соломенными крышами, примитивные деревянные церквушки саксонских святых. Исчез скромный маленький город, с домиками из дерева и соломы, тот, куда зимой даже голодные волки свободно захаживали. Исчез навсегда, уступив место добротным нормандским каменным домам, замкам и дворцам. Хотите вы того или нет, но в Англию пришла новая великая эпоха, уже воплощенная и увековеченная в белом камне крепости Тауэр, возведенной выдающимся королем Вильгельмом.



- Что ж, по всему выходит, великий завоеватель достоин великой страны...

- Вот видите, мой друг, и общее у нас что-то появилось. Не стоит горевать. Будем же, как добрые соседи, жить рядом. И да позабудутся раздоры!


* * *

Эдрик в раздумье возвращался домой. Пир занял всю ночь, и теперь вновь ясно светило солнце. После осеннего дождя, который лил почти всю неделю, природа как бы оживала, пробуждаясь к жизни после туманного дождевого мрака...

На душе у Эдрика было легко. Он знал, что в развивающемся красном плаще и красивом шлеме с плюмажем он смотрится, как сказочный огненный рыцарь, только что преодолевший дракона.

«Выгляжу я теперь как настоящий нормандец. Что же саксонского во мне осталось? Разве только гордость и ностальгия по добрым временам. А еще... шишка на лбу и синяк под левым глазом».

Новый меч, подаренный ему Жоффруа, позвякивал в ножнах при каждом шаге лошади. Резная рукоятка была сделана столь искусно, что Эдрик то и дело поглядывал на нее.

«Надо же, какой меч французские оружейники отковали. С таким лишь за правое дело в бой идти».

Эдрик обернулся назад, взглянув на своего слугу Осберта, несущего его старый, искореженный меч.

«А скажу-ка я ему, чтобы бросил эту реликвию в ближайшую канаву, кому он теперь нужен?» - подумал Эдрик и даже ужаснулся своей мысли.- «Нет, слишком дорог этот, ставший теперь ненужным куском металла, мой старый боевой клинок. Оставлю его на память».

Крестьяне, работающие в поле, загляделись на величавого всадника. И даже позабыв о своем нелегком труде, принялись кланяться и приветствовать, желая удачи и славы благородному рыцарю.

«Черт побери, до чего же приятно вновь почувствовать себя господином... Вот и французский шлем необычайно удобным оказался. Хотя прикрывает все лицо, но вовсе не тяжел. А крепок-то как!» .

Затем иная, совсем уж крамольная мысль посетила Эдрика:

«Собственно, король Вильгельм не так уж плох. Крут натурой, тверд конечно, но справедлив. Впрочем, он - настоящий и достойный повелитель. Наверно, именно такой и нужен сейчас Англии...

Что ж, может и не столь дурна та идея послужить королю...».





* * *

Прошли многие годы и история сказала свое слово о значении нормандского завоевания. И слово то было лишь хвалебное. Хоть и не столь тверды казались права на королевский престол, все же завоевав Англию мечом, Вильгельм укрепил ее, превратив в могучее государство. Досель подвергавшаяся постоянным набегам датских и норвежских викингов, Англия чуть было не стала захолустным придатком этих стран под властью варяжских королей. В самом начале ХI века, за пятьдесят лет до прихода Вильгельма Завоевателя, такая попытка была осуществлена Куртом Великим, объединившим варяжские страны совместно с Англией под единой короной. К сожалению, саксонцы не могли выдвинуть сильных королей из своей среды. Последние из них – Этельред и Эдуард Исповедник не обладали должным мужеством, чтобы защитить и укрепить страну. Пришедший им на смену Гарольд, наполовину сакс, наполовину викинг был способным военачальником, однако, несостоятельным политиком. Он неосторожным поступком ожесточил против себя почти всю Европу, проявив святотатство, нарушив заведомо ложную клятву перед святыми мощами, и тем самым выбил из-под себя трон, на котором и так сидел неуверенно. Истощенная беспрерывными войнами с викингами и неумеренными тратами на строительство храмов и монастырей, страна нуждалась в сильной руке и золоте. И то, пожалуй, было счастье для Англии, что обратил на нее взор герцог нормандский Вильгельм, страстно возжелавший быть королем и мужественно добившийся цели. Сильное герцогство тогда было хоть и небольшим, однако, богатым краем с сильной, закаленной в боях армией. К тому же, столица ее – Руан, находилась всего лишь в дне пути от Парижа, тем самым герцогство быстро впитывало все новшества цивилизованного мира. Вильгельм был, пожалуй, одним из лучших государей и полководцев своего времени. И на землю Англии он, в результате, принес мир и порядок, сильную королевскую власть, цивилизованные европейские нравы и этикет. Возможно, тем и заложил основу для превращения страны в могучую мировую державу. Однако, приобретя английский трон, нормандская династия не смогла удержать свои наследные земли во Франции. А затем потомки бывших завоевателей, будучи в меньшинстве, целиком растворились в англо-саксонской массе, континентальная экспансия захлебнулась, уступив мощной встречной, хотя и мирной волне старых саксонских традиций и нравов. Потому водораздел между двумя европейскими народами - французами и англичанами - оказался неизмеримо шире, чем пролив Па-Де-Кале. Несмотря на то, что стремление английских королей вернуть свои земли во Франции путем соглашений или войн звучали настойчиво, столетиями пролилась кровь в многочисленных сражениях, все же сей пролив фактически и навсегда разделил эти страны.


Захлебнувшаяся нормандская экспансия на Британские острова, отнюдь, не означает, что европейское влияние слабее, нежели английское. Наоборот, я уверен как раз в прямо противоположном: французский дух, а тем более культура значительно мощнее. И свидетельство тому - история. Ведь по-сути, Англия так никогда в одиночку не преодолела Францию. Столетняя война не принесла ей победы. Единоборство в Новом свете в 18-м веке окончилось также триумфом Франции, приведшим к образованию Соединенных Штатов. Правда, в чем Англия действительно преуспела, так это в создании коалиций. Именно тогда, и лишь только в тех случаях она выигрывала войны целиком. Так, в военную компанию За испанское наследство пол Европы объединились против Франции, что и привело к относительному успеху. В боевых действиях против Бонапарта, также в коалиции, участвовали почти все страны Европы. В одиночку англичане бы ни за что с великим завоевателем не справились.

А пока притязания на владения во Франции еще долго не давали покоя английским королям...

Но о том я расскажу в следующих главах.


* * *

December, 2007

New York