Обложка рамиль гарифуллин
| Вид материала | Документы |
- Р. Р. Гарифуллин психология креативности и искусства учебное пособие, 3468.87kb.
- Городе первого в регионе социально-оздоровительного центра «Медицинского центра «Надежда»,, 66.14kb.
- Гарифуллин Рамиль Рамзиевич кандидат психологических наук, директор Казанского психологического, 2627.58kb.
- Гарифуллин Рамиль Рамзиевич кандидат психологических наук, директор Казанского психологического, 1987.34kb.
- Рамиль гарифуллин психотерапевтические этюды, портреты, эпиграммы, 2030.66kb.
- О. Н. Советникова Обложка художник, 2999.5kb.
- В. З. Гарифуллин Печатается по решению, 7799.4kb.
- В. З. Гарифуллин Печатается по решению, 5310.83kb.
- Голышев геннадий Фёдорович (р. 1931), 110.27kb.
- Отпускные цены на тетрадную и бумажно-беловую продукцию, 262.61kb.
Я почувствовал, что мой улыбчивый пациент не настолько прост, как выглядит в своём имидже простого, «своего в доску парня». Поэтому мне приходилось бороться со своим психологическим переносом на него, как на личность из «видеоклипа». Версия о том, что частый cмех во время сеанса являлся защитой обратным чувством, так и не отпала.
Только в конце беседы я почувствовал, что психоаналитический сеанс действительно начался. Началось выражение переживаний… . Начались хорошие глубокие паузы. Но, увы, мои пациенты часто суетятся куда-то, да и мои временные возможности тоже ограничены.
ПСИХОЛОГ РАМИЛЬ ГАРИФУЛЛИН У АКТЁРА АЛЕКСАНДРА ШИРВИНДТА.
- Сейчас утро… Что вы чувствуете?
- Утро стариковское. Весь круг моих друзей перешагнул за семьдесят. Понимаешь, это всё произошло в секунду. (Мой собеседник сразу же с такой теплотой стал называть меня на «ты» и сам ко мне психологически приблизился, хотя, казалось бы, эту задачу должен был решить именно я, как психолог). Мотание всякое. И вроде все бежим куда-то. У меня вставаемость очень ранняя – я жаворонок. Встаешь в шесть. А когда приходишь к одиннадцати на репетицию. Уже начинает тянуть и в сон. Когда ничего, солнышко и давление нормальное, то кажется, что сейчас что-то сделаю.
(И действительно порой психологам нет необходимости вмешиваться, когда причины психоэмоционального состояния зависят исключительно от физического тонуса).
- Осенняя серость давит?
- Серость давит!
(Мой собеседник закурил трубку и я предположил, что мой собеседник мало что делает, чтобы поддерживать свой физический тонус и заблуждается сваливая своё неудовлетворительное физическое состояние лишь на возраст).
- Курите о чём?
- Я курю о жизни. (Ещё глубже несколько раз затягивается). Это курево для меня как чётки. Перебирают же в карманах, чтобы руки были заняты.
- Курение ваш друг?
- Друг-враг… С одной стороны, я понимаю, что с этим давно пора завязывать. С другой стороны, вырвать это изо рта я тоже не могу. (Затягивается смачнее).
- Дай, Бог, чтобы это ваш друг вас не подвёл.
- Главное вычислить невозможно с какой стороны. (Затягивается ещё смачнее). Если мне просто говорят, дескать, бросьте курить. Ну, это х…ня.
- Вы желаете того, чтобы вам серьёзно указали на диагноз?
(Пауза. Практика показывает, что эффект отвыкания от курения значительно выше при наличии стресса, обусловленного страхом последствий для жизни и здоровья).
- Я знаю, которым так указали и они бросили навсегда… Они мучались, но бросали потому, что пугались.
(К счастью, мой пациент пока таких указаний не получал.)
- Да, в жизни есть много внутренних факторов, которые нам не подчиняются. Заснул вроде с хорошим настроением, а проснулся с плохим…
- Вот непонятно почему? (Задал вопрос мне как психологу с большой заинтересованностью).
- А ночью над вашим домом ходили облака. Разные зонтики крутились согласно сказочнику Андерсену.
- Ну, конечно.
- И вы уже проснулись под другим зонтиком.
- Под другим (Вздыхает). Потом сны же, которые я не запоминаю. Однако, когда они существуют, то они действуют.
- И всё-таки, есть такой сон, который можно доверить мне для психоанализа.
- Не помню, давай, я в следующий раз что-нибудь запомню и расскажу.
- Например, вашему коллеге Марку Захарову, иногда снятся сны, как он приходит вечером в театр, а зал пуст, или актёры увольняются.
- В моей биографии бывали случаи, когда это было не во сне, а наяву. Играть надо тогда, когда в зале тринадцать человек. Если двенадцать, то можно отменять спектакль. У нас были жуткие гастроли, летом в Кисловодске, тогда я Ленкоме ещё работал. Жара. Все за кулисами сидят и народу нет никого. И считают сколько. Второй звонок. Четыре человека!.. Третий звонок. Девять человек!... Всё. Бежим по номерам. И вдруг входит семья из четырёх человек. Получается тринадцать. И всё п….ц и начинаем играть.
- Что вас психически опустошает, угнетает, забирает душевные силы в вашей настоящей работе? На первое место что бы вы поставили?
(Тяжело вздохнул. Пауза).
- Неадекватность зала?
(Далее я глубже решил затронуть тему неадекватности моего собеседника в деятельности. Именно это часто является истоком психологических проблем).
- Ну, это уже результат. На первое место я бы поставил производственную текучку, которая не совместима с творчеством. Второе, исходящее из этого (Показывает на небо). Как только приходят и говорят, что этот заболел, а этот сделал вид.
- Всё-таки зал опустошает? Особенно, когда он неадекватен?
- Во всяком случае это очень тормозит. Бывает зал, который сразу подключается, причём не потому, что больше смеются и больше хлопают или меньше. Если говорить цинично, то мы всё-таки в той или иной мере сфера обслуживания.
- И наоборот, видимо и вы даёте народу то, что неадекватно?
- Нет. Значит или я даю не то или приходит не тот человек, который неадекватен.
- Вас угнетают неадекватные люди, которые бывают в зале?
- Персонально я их не знаю. Это экстремальные случаи. Бывают, но редко. Пьяные зрители бывают. Не уследят. Ну, на это есть администраторы. В театре всё-таки существует четвёртая стена. Она предполагает не прямое общение со зрителем. Есть всякие уловки. Из «Праги» вышла компашка подвыпившая идёт видит «ой, смотрите театр, зайдём». Администратор если опытный, то этим четырём подвыпившим, предположим, дают билеты. Когда они входят, то оказывается, что один сидит вон там, другой вон там. А когда они в компашке, то и возникает неадекватность. Один… и ему не с кем. Один он и стесняется.
- Ваш театр адекватен современности?
- Отвечаю. (Пауза). Адекватность театра современности, основа театра – это драматург. Это материал. Дальше идёт режиссура, изыски, хорошие или плохие артисты, но если нет сегодняшнего адекватного времени материала, то какие бы мы не придумывали финты, всё равно это останется финтами. (Мой собеседник стал переживать и я решил подбодрить его).
- Зато вы, на мой взгляд, были всегда самым адекватным актёром потому, что всегда были в позиции иронизирующего мудреца. Ведь вся наша жизнь иронична?
- Где-то ты и прав, но дело не в этом. Помимо того, что это отношение – ирония и самоирония, без которой ничего не существует, она вещь ещё удобная для выживания. Зачем окунаться по глобальным и пустяковым проблемам на самое дно? Но это не значит, что это правильная позиция.
- У вас есть актёры с манией величия. И что вы делаете с этой неадекватностью?
-Ученикам, говорю, б… дь, чтобы ноги твоей здесь больше не было. Вот мой любимый ученик наврал, слинял, не пришёл. Что делать? Гнать в шею? Не хочу. Приходится дома соображать. А когда этих эпизодов тысячи. Пузом кверху лежишь. И тогда трубка помогает. Только к ней.
Со стариками… ну мы тут отживаем, доживаем, давайте дотянем, одумайтесь. Потому, что мы здесь сидим здесь в кабинете, здесь я чиновник, а вечером я спускаюсь этажом ниже, иду в гримёрную, мажу морду и вокруг меня мои коллеги артисты.
( Судя по всему, мой собеседник утомляется от этой двойственности и подвешенности между этими двумя ролями: актёра и руководителя. Ведь невроз всегда следствие неопределённости чувств, вызванных их двойственностью).
- Но в целом у вас истинных неврозов никогда видимо не было при которых такое опустошение и нет сил работать? Вы же мудры и сами себе можете посоветовать?
(Смеётся).
- Если бы вашему ученику Андрею Миронову удалось бы прибавить долю вашей иронии и мудрости, то он, наверное, ещё работал бы? Не так ли?
- Он не был лишён иронии и юмора. Он был человеком глобально увлекающимся. Он мог загореться глобально… и остыть глобально. Разочароваться глобально, и влюбиться глобально.
- Вы не углубляетесь и несерьёзны к реальности потому, что вы играющий с миром мудрец? Зачем отдаваться, влюбляться, терять голову… Не так ли?
- Ну, я не знаю как со стороны. Я влюблялся…
- Но интенсивность вашей любви была не такой высокой…
- Это другое дело. Темперамент. Он бывает внешний и внутренний. Активный и пассивный. Есть темперамент мысли. Можно темпераментно мыслить, но при этом лежать в кресле. (Видимо, это мой собеседник о себе).
- Можно предположить, что вы немного сбавили в своей «ширвиндтовской» самоиронии? И поэтому у вас начались проблемы.
- Это возрастное.
- Сдаётесь?
- Конечно, сдаюсь.
- А зря?
- Что делать… Се ля ви…
- Может быть, всё-таки остаться в состоянии самоиронии несмотря на возрастное?
- Тогда надо утопиться совсем. Когда столько поводов для самоиронии. Если не сдаваться по всем статьям, то потихонечку это всё перейдёт в аттракцион. А для сцены это ужасно. Потрясающий любимый мой друг и артист Зельдин. Ему 92 года. Он приходит и играет. А это аттракцион. Неужели прыгнет? (Пауза). Прыгнул. (Пауза). И… не ё….ся (Полушёпотом). Встал. Через некоторое время опять: неужели прыгнет? (Пауза). Прыгнул. (Пауза). И… не ё….ся. (Полушёпотом). Это аттракцион!
- И всё-таки, именно сейчас как никогда нужна ваша ирония к миру. В эту эпоху можно только смеяться.
- Играть с эпохой можно, если у тебя есть возможность в ней не участвовать. Если я нахожусь в другом измерении, то я могу смотреть на этот сумасшедший дом. Если я внутри этой пробки сижу, то тут иронии иногда не хватает. Во-первых, я - чиновник. Это на мне висит.
- Истинный творец тот, кто вырывается и находится вне времени. Вы страдаете от того, что не можете взять эту планку?
- Конечно… Понимаешь в чём дело… Планки как таковой сейчас нет. У меня нет другого выхода. Мне можно было бы завязать совсем и решить, что это планка. Я ничего не раскачиваю. Сохраняю в меру вкуса, юмора и таланта. Ироническое отношение - это тоже элемент цинизма. А как же? Это удобный момент.
- Вы это поздно в себе осознали?
- Поздно… Поздно. Сейчас мне просто удобно потому, что я делаю вид, что всё знаю и понимаю, а так не бывает. И я где-то в тех снах, которые я не запоминаю, я пытаюсь, говорить, что же ты, б…дь, просрал это, может быть там надо было попробовать. А сейчас когда это всё обрушилось на нас. Раньше были точные параметры «могу-немогу, хочу-нехочу, достану-не достану».
-Судя по всему, вы никогда не вставали в пассивную позицию перед власть имущими?
- И никто на меня не обижается. Просто говорят: «А ну его!».
- Когда к вам приехал президент, то я подумал: «заблудший президент приехал к самоироничному мудрецу за советом...
- Нет. Там всё было примитивнее. Просто рядышком было и заскачил. А это у вас философские домыслы.
- И всё-таки я смотрю на вас как на человека, который адекватен своей иронией этой реальности. Что тут в мире строить идеи-фикс. Нужно просто вздохнуть, зевнуть и спокойно смотреть.
- Ты прав. У тебя точка зрения на меня понятная и правильная, но другое дело, что у меня от этого радости никакой. (Сладко затягивает трубку).
- Получается, что вы сами себя в тупик загнали.
- Ну, естественно сам.
- Благодаря этому иногда бывают и опустошения?
- Конечно. Потому, что вроде бы, я иногда думаю, что я не трус, а потом когда задумываешься серьёзно и глобально, то это трусость. Этот метод существования - трусость! Можно себе придумать, что я ироничен, что мудрее…
- Это ваша психологическая защита иронизацией? (Пауза).
- Да. Это трусость.
На протяжении всей беседы я боролся с собой. С одной стороны, мне хотелось окунуться в ироничные реплики моего собеседника, но с другой, я с нежеланием пытался их ограничивать, боясь, что за ними не увидеть саму личность моего собеседника. И всё-таки, не всегда в жизни моего собеседника ирония и самоирония были защитной реакцией и трусостью. В них я почувствовал заботу и жалость к людям. Кроме того, мой собеседник чем-то притягивал к себе на протяжении всей беседы. Ведь истина всегда притягивает.
НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА АКТЁР АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ.
- Сейчас утро… Что вы чувствуете?
- Утро стариковское. Весь круг моих друзей перешагнул за семьдесят. Понимаешь, это всё произошло в секунду. Мотание всякое. И вроде все бежим куда-то. У меня вставаемость очень ранняя – я жаворонок. Встаешь в шесть. А когда приходишь к одиннадцати на репетицию. Уже начинает тянуть и в сон. Когда ничего, солнышко и давление нормальное, то кажется, что сейчас что-то сделаю.
- Осенняя серость давит?
- Серость давит!
- Курите о чём?
- Я курю о жизни. Это курево для меня как чётки. Перебирают же в карманах, чтобы руки были заняты.
- Курение ваш друг?
- Друг-враг… С одной стороны, я понимаю, что с этим давно пора завязывать. С другой стороны, вырвать это изо рта я тоже не могу.
- Дай, Бог, чтобы это ваш друг вас не подвёл.
- Главное вычислить невозможно с какой стороны. Если мне просто говорят, дескать, бросьте курить. Ну, это х…ня.
- Вы желаете того, чтобы вам серьёзно указали на диагноз?
- Я знаю, которым так указали и они бросили навсегда… Они мучались, но бросали потому, что пугались.
- Да, в жизни есть много внутренних факторов, которые нам не подчиняются. Заснул вроде с хорошим настроением, а проснулся с плохим…
- Вот непонятно почему?
- А ночью над вашим домом ходили облака. Разные зонтики крутились согласно сказочнику Андерсону.
- Ну, конечно.
- И вы уже проснулись под другим зонтиком.
- Под другим Потом сны же, которые я не запоминаю. Однако, когда они существуют, то они действуют.
- И всё-таки, есть такой сон, который можно доверить мне для психоанализа.
- Не помню, давай, я в следующий раз что-нибудь запомню и расскажу.
- Например, вашему коллеге Марку Захарову, иногда снятся сны, как он приходит вечером в театр, а зал пуст, или актёры увольняются.
- В моей биографии бывали случаи, когда это было не во сне, а наяву. Играть надо тогда, когда в зале тринадцать человек. Если двенадцать, то можно отменять спектакль. У нас были жуткие гастроли, летом в Кисловодске, тогда я Ленкоме ещё работал. Жара. Все за кулисами сидят и народу нет никого. И считают сколько. Второй звонок. Четыре человека!.. Третий звонок. Девять человек!... Всё. Бежим по номерам. И вдруг входит семья из четырёх человек. Получается тринадцать. И всё п….ц и начинаем играть.
- Что вас психически опустошает, угнетает, забирает душевные силы в вашей настоящей работе? На первое место что бы вы поставили?
- Неадекватность зала?
- Ну, это уже результат. На первое место я бы поставил производственную текучку, которая не совместима с творчеством. Второе, исходящее из этого Как только приходят и говорят, что этот заболел, а этот сделал вид.
- Всё-таки зал опустошает? Особенно, когда он неадекватен?
- Во всяком случае это очень тормозит. Бывает зал, который сразу подключается, причём не потому, что больше смеются и больше хлопают или меньше. Если говорить цинично, то мы всё-таки в той или иной мере сфера обслуживания.
- И наоборот, видимо и вы даёте народу то, что неадекватно?
- Нет. Значит или я даю не то или приходит не тот человек, который неадекватен.
- Вас угнетают неадекватные люди, которые бывают в зале?
- Персонально я их не знаю. Это экстремальные случаи. Бывают, но редко. Пьяные зрители бывают. Не уследят. Ну, на это есть администраторы. В театре всё-таки существует четвёртая стена. Она предполагает не прямое общение со зрителем. Есть всякие уловки. Из «Праги» вышла компашка подвыпившая идёт видит «ой, смотрите театр, зайдём». Администратор если опытный, то этим четырём подвыпившим, предположим, дают билеты. Когда они входят, то оказывается, что один сидит вон там, другой вон там. А когда они в компашке, то и возникает неадекватность. Один… и ему не с кем. Один он и стесняется.
- Ваш театр адекватен современности?
- Отвечаю. Адекватность театра современности, основа театра – это драматург. Это материал. Дальше идёт режиссура, изыски, хорошие или плохие артисты, но если нет сегодняшнего адекватного времени материала, то какие бы мы не придумывали финты, всё равно это останется финтами.
- Зато вы, на мой взгляд, были всегда самым адекватным актёром потому, что всегда были в позиции иронизирующего мудреца. Ведь вся наша жизнь иронична?
- Где-то ты и прав, но дело не в этом. Помимо того, что это отношение – ирония и самоирония, без которой ничего не существует, она вещь ещё удобная для выживания. Зачем окунаться по глобальным и пустяковым проблемам на самое дно? Но это не значит, что это правильная позиция.
- У вас есть актёры с манией величия. И что вы делаете с этой неадекватностью?
-Ученикам, говорю, б… дь, чтобы ноги твоей здесь больше не было. Вот мой любимый ученик наврал, слинял, не пришёл. Что делать? Гнать в шею? Не хочу. Приходится дома соображать. А когда этих эпизодов тысячи. Пузом кверху лежишь. И тогда трубка помогает. Только к ней.
Со стариками… ну мы тут отживаем, доживаем, давайте дотянем, одумайтесь. Потому, что мы здесь сидим здесь в кабинете, здесь я чиновник, а вечером я спускаюсь этажом ниже, иду в гримёрную, мажу морду и вокруг меня мои коллеги артисты.
- Но в целом у вас истинных неврозов никогда видимо не было при которых такое опустошение и нет сил работать? Вы же мудры и сами себе можете посоветовать?
(Смеётся).
- Если бы вашему ученику Андрею Миронову удалось бы прибавить долю вашей иронии и мудрости, то он, наверное, ещё работал бы? Не так ли?
- Он не был лишён иронии и юмора. Он был человеком глобально увлекающимся. Он мог загореться глобально… и остыть глобально. Разочароваться глобально, и влюбиться глобально.
- Вы не углубляетесь и несерьёзны к реальности потому, что вы играющий с миром мудрец? Зачем отдаваться, влюбляться, терять голову… Не так ли?
- Ну, я не знаю как со стороны. Я влюблялся…
- Но интенсивность вашей любви была не такой высокой…
- Это другое дело. Темперамент. Он бывает внешний и внутренний. Активный и пассивный. Есть темперамент мысли. Можно темпераментно мыслить, но при этом лежать в кресле.
- Можно предположить, что вы немного сбавили в своей «ширвиндтовской» самоиронии? И поэтому у вас начались проблемы.
- Это возрастное.
- Сдаётесь?
- Конечно, сдаюсь.
- А зря?
- Что делать… Се ля ви…
- Может быть, всё-таки остаться в состоянии самоиронии несмотря на возрастное?
- Тогда надо утопиться совсем. Когда столько поводов для самоиронии. Если не сдаваться по всем статьям, то потихонечку это всё перейдёт в аттракцион. А для сцены это ужасно. Потрясающий любимый мой друг и артист Зельдин. Ему 92 года. Он приходит и играет. А это аттракцион. Неужели прыгнет? (Пауза). Прыгнул. (Пауза). И… не ё….ся (Полушёпотом). Это аттракцион!
- И всё-таки, именно сейчас как никогда нужна ваша ирония к миру. В эту эпоху можно только смеяться.
- Играть с эпохой можно, если у тебя есть возможность в ней не участвовать. Если я нахожусь в другом измерении, то я могу смотреть на этот сумасшедший дом. Если я внутри этой пробки сижу, то тут иронии иногда не хватает. Во-первых, я - чиновник. Это на мне висит.
- Истинный творец тот, кто вырывается и находится вне времени. Вы страдаете от того, что не можете взять эту планку?
- Конечно… Понимаешь в чём дело… Планки как таковой сейчас нет. У меня нет другого выхода. Мне можно было бы завязать совсем и решить, что это планка. Я ничего не раскачиваю. Сохраняю в меру вкуса, юмора и таланта. Ироническое отношение - это тоже элемент цинизма. А как же? Это удобный момент.
- Вы это поздно в себе осознали?
- Поздно… Поздно. Сейчас мне просто удобно потому, что я делаю вид, что всё знаю и понимаю, а так не бывает. И я где-то в тех снах, которые я не запоминаю, я пытаюсь, говорить, что же ты, б…дь, просрал это, может быть там надо было попробовать. А сейчас когда это всё обрушилось на нас. Раньше были точные параметры «могу-немогу, хочу-нехочу, достану-не достану».
-Судя по всему, вы никогда не вставали в пассивную позицию перед власть имущими?
- И никто на меня не обижается. Просто говорят: «А ну его!».
- Когда к вам приехал президент, то я подумал: «заблудший президент приехал к самоироничному мудрецу за советом...
- Нет. Там всё было примитивнее. Просто рядышком было и заскачил. А это у вас философские домыслы.
- И всё-таки я смотрю на вас как на человека, который адекватен своей иронией этой реальности. Что тут в мире строить идеи-фикс. Нужно просто вздохнуть, зевнуть и спокойно смотреть.