Geum.ru

Мэгги Шайн: «Сумеречные воспоминания»

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   16

Глава 10



Ничего не получилось. По крайней мере, ничего из того, что должно было быть. Рианнон резко села и пальцами затушила свечи. Со вздохом она принялась растирать себе виски.

Это была ее комната. Ребекки. Девушки, которая сбросилась с башни, чтобы только не выходить замуж за Роланда. Образы молодой прекрасной девушки заполнили сознание Рианнон, не позволив ей сконцентрироваться на Пандоре. Дух Ребекки пребывал в беспокойстве, он не мог упокоиться с миром.

– Рианнон?

Она взглянула на Роланда и прочла немой вопрос в его глазах.

– Мне очень жаль.

– Он в машине.

Тихий голос Тамары испугал всех присутствующих. Она все еще лежала на спине, но с открытыми глазами. Она не шевелилась, словно боясь, что любое движение разрушит явившееся ей видение.

– Он в маленькой черной машине. На коленях у него лежит голубая спортивная сумка, в которой одежда, немного денег и его коллекция наклеек. Он взял ее с собой. – Голос ее задрожал, глаза наполнились слезами.

Эрик подался вперед, но Рианнон остановила его предупреждающим взмахом руки.

– Тамара, кто за рулем этой машины?

Девушка нахмурилась.

– Этот человек мне незнаком. Он очень большой, как борец. У него коротко подстриженные черные волосы, торчащие на висках в разные стороны. А нос у него как у бульдога. – Она снова нахмурилась. – На правом предплечье у него татуировка в виде кобры.

– Люсьен, – прошептал Роланд.

– Можешь сказать, в какую сторону они едут, Тамара?

Она покачала головой.

– Я вижу вокруг горы с покрытыми снегом вершинами. – С этими словами она медленно села, и Эрик, нагнувшись, помог ей подняться на ноги. Встретившись с ним глазами, она спросила: – Это тот же самый человек, который напал на Рианнон, да? А сейчас у него в руках Джейми.

Эрик кивнул.

Никогда раньше не доводилось Рианнон видеть на лице Тамары подобное выражение. Девушка всегда казалась такой кроткой и нежной, а сейчас ее глаза сверкали гневом, словно надвигался ураган. Она вскинула голову, подобно львице, челюсти ее были плотно сжаты.

– Если он хоть пальцем тронет мальчика, я убью его, – произнесла она спокойным, будничным голосом, не оставляя никаких сомнений в своих намерениях.

Она проследовала мимо Эрика и вышла из комнаты. Он поспешил за ней.

– Никогда ее в таком состоянии не видела, – заметила Рианнон.

– А я видел, – мягко ответил Роланд. – Но только тогда, когда жизнь мальчика была под угрозой.

Она стояла у двери и наблюдала, как уходили Эрик с Тамарой, а затем, обернувшись к Роланду, осознала, что осталась с ним наедине. Проглотив комок в горле, она поинтересовалась:

– Это была ее комната, не так ли?

Он осмотрелся вокруг и кивнул.

– Да. Но как ты узнала?

– Почувствовала ее присутствие. И она, между прочим, не так сильно ненавидит тебя, как ты думаешь.

Он покачал головой:

– Не могу в это поверить.

Рианнон пожала плечами:

– Мне все равно, веришь ты или нет. Я просто подумала, что тебе интересно будет это узнать. – Она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за плечо.

– То, что я наговорил тебе на кладбище… я не хотел причинить тебе боль, Рианнон. Я очень сожалею о случившемся.

Она презрительно фыркнула.

– Словами мне боль уж точно не причинишь. Можешь об этом не волноваться.

Он развернул ее лицом к себе, и она прочла в его глазах раскаяние.

– Рианнон, я действительно ранил тебя. Я знаю это, но поверь мне, я все на свете бы отдал, чтобы забрать назад те жестокие слова.

– Зачем забирать назад правду? – Она убрала его руку со своего плеча. – Нам надо искать мальчика, Роланд. Этот разговор лишь отсрочивает его спасение.


Роланд сидел на переднем сиденье во взятой напрокат машине, развернув на коленях карту местности. Из всей компании ему были лучше всего известны окрестности, ведь в прошлом он изъездил их на лошади вдоль и поперек. Конечно, сейчас здесь выросли большие и маленькие города, появились дороги, но ландшафт-то остался прежним. И горные заснеженные пики, к которым Люсьен мог направляться, находились именно в том направлении, куда они в данный момент ехали.

Эрик вел машину, Роланд указывал дорогу. Рианнон с Тамарой сидели сзади. Воздух в маленьком автомобиле, казалось, вибрировал от царившего напряжения. Наконец, Эрик нарушил молчание:

– Полагаю, я должен извиниться перед тобой, Рианнон.

– За что?

– Я не принял твой ритуал всерьез, хотя должен был.

Она лишь взмахнула рукой.

– Не стоит так легко отрекаться от своего скептицизма. Мы же еще не нашли Джейми.

– Но мы на верном пути. Тамара чувствует это, и ошибки тут быть не может. Я не сомневаюсь.

Роланд покачал головой:

– Эрик, признай, она поймала тебя на крючок в тот самый момент, когда сами собой зажглись свечи.

Эрик улыбнулся и посмотрел через плечо на Рианнон. Роланду хотелось бы сделать то же самое, но это причинило бы ему боль.

– Это правда, – согласился Эрик. – Впечатляющее получилось представление.

По тону голоса Рианнон Роланд безошибочно угадал выражение ее лица. Эта ее полуулыбка и взгляд, говорящий о чем-то, известном ей одной. Об очень многих вещах, известных ей одной.

– Ну, это же пустячный фокус для бессмертного, Эрик. Я бы могла научить тебя ему. Честно признаться, обычно для ритуала я зажигаю свечи общепринятым способом, но ты сильно разозлил меня, и мне хотелось наказать тебя.

Бросив на друга взгляд украдкой, Роланд прочел на его лице удивление.

– Что ж, это сработало, – нахмурившись, заметил Эрик. Он установил зеркало заднего вида так, чтобы лучше видеть ее лицо. – Ты действительно можешь научить меня этому трюку?

Должно быть, Рианнон кивнула в знак согласия, но Роланд не мог бы сказать наверняка.

– Все вы знаете, что, обретя бессмертие, мы получаем также физическую силу, – начала Рианнон. – Вместе с ней приходят и экстрасенсорные способности. Со временем и первое, и второе многократно возрастает. Чтобы зажечь свечи, необходимо просто сфокусировать свой разум на фитиле. Появится вспышка света, и они загорятся. Когда физическая и экстрасенсорная силы достигнут наибольшего потенциала, можно овладеть двумя трюками, о которых я пока знаю лишь понаслышке. У меня самой не получается это проделать.

Роланд склонил голову набок.

– Рианнон, есть вещи, от которых лучше держаться подальше.

– Ну конечно, есть, – парировала она. – Например, кобры или действующие вулканы, но никак не то, о чем я вам сейчас расскажу.

Эрик ухмыльнулся:

– Она тебя переиграла, дружище. Расскажи нам, Рианнон, о каких это трюках ты толкуешь?

– Первый – это умение летать. Я вообще-то близка к овладению этим искусством. Могу приблизительно минуту продержаться в воздухе. Дело в том, что нужно поддерживать постоянную скорость и концентрацию разума.

На этот раз Роланд повернулся к ней:

– Бога ради, Рианнон! Я и понятия не имел, что ты можешь заниматься подобными глупостями. Ты же можешь разбиться!

Ее глаза превратились в две узкие щелочки.

– Если и так, это будет моей, и только моей проблемой. – Она перевела взгляд на Эрика. – Вообще-то практиковаться в умении летать ужасно неприятно. Я могу проделать это лишь один раз за ночь, а затем падаю и чувствую себя очень паршиво, поэтому все, что мне остается делать, – это заползти в мое логово и терпеливо дожидаться прихода восстановительного дневного сна.

Нахмурившись, Эрик быстро взглянул на Роланда, который в этот момент произнес:

– Ты испытываешь судьбу, Рианнон. Что случится, если однажды ты поранишься настолько сильно, что не сможешь справиться с этим до рассвета?

– Тогда я поджарюсь на солнце, как бифштекс, – пожала она плечами.

Роланд понял, что она пытается уколоть его. В ее словах звучали горечь и боль, возникшие из-за его неосторожных слов. Она говорит так специально, чтобы отплатить ему той же монетой. Ради всего святого, что же такого ужасного он сказал, что столь сильно ранил ее?

– А второй трюк? – спросил Эрик.

– Ты будешь удивлен. Мне говорили, есть некоторые вампиры, способные менять форму.

– Ты имеешь в виду – принимать другое обличье? И кем же они могут становиться?

– Да кем захотят, полагаю. Истории, которые мне довелось услышать, гласят, что лишь один бессмертный способен на это, и он оборачивался вороном, волком и знаменитой летучей мышью.

Роланд с облегчением отметил про себя, что даже Тамара, которая за все время пути только и делала, что безучастно смотрела в окно, заинтересовалась рассказом Рианнон.

– Ты, должно быть, шутишь, – произнесла девушка, глядя на нее широко распахнутыми от недоверия глазами. – Он превращался в летучую мышь?

– Ну, у него, полагаю, хорошее чувство юмора, и делал он это ради забавы. В самом деле, имея возможность, разве стал бы вампир принимать форму такого мерзкого создания, как летучая мышь?

– И кто же этот одаренный бессмертный? – поинтересовался Эрик, явно зачарованный открывающимися перед ним возможностями.

– Это зовут Дэмиен. Говорят, он древнейший и могущественнейший из всех нас. Но у меня нет ни малейшего желания встречаться с ним.

– Отчего же? Мне было бы интересно поговорить с ним, – возразил Эрик.

Роланд мог бы поклясться, что, отвечая, Рианнон намеренно понизила голос почти до шепота.

– Помнишь фокус, который я проделала с зажиганием свечей силой мысли? – Эрик кивнул. – Так вот, говорят, что Дэмиен может сделать то же самое со смертными, а также с нами, бессмертными. Он просто смотрит на кого-либо, и – пуф! – несчастный превращается в живой факел.

Тамара толкнула ее локтем.

– Ты пытаешься напугать нас. Это же все неправда, да, Роланд?

Он вздохнул.

– Насколько мне известно, как раз наоборот, это чистая правда. Но сам я не был тому свидетелем.

Эрик осуждающе посмотрел на своего друга.

– Так почему же ты никогда мне об этом не рассказывал?

– Как я уже сказал, есть вещи, от которых лучше держаться подальше. Ты что же думаешь, я хочу, чтобы ты начал прыгать с крыш домов и в конце концов сломал себе шею? Или превратился в павлина и не сумел вернуть себе человеческий облик? Или отправился на поиски этого бессмертного, который может спалить тебя дотла?

– Сказать по правде, Роланд, ты такой… – Рианнон внезапно замолчала, не договорив свою мысль до конца, и напряглась всем телом. Она зажала себе рот руками. – Останови машину! Эрик, немедленно останови машину!

Эрик вдавил в пол педаль тормоза. Послышался визг покрышек, из-под колес полетел гравий. Рианнон уже выскочила из салона и, спрыгнув на обочину, словно газель, быстро побежала в лес.

Роланд помчался за ней, не зная, чего ожидать. Он знал, что Эрик с Тамарой следуют за ними, но полностью сосредоточился на Рианнон. Он ощутил ее внезапный шок так явственно, словно это были его собственные переживания. Но ее разум был закрыт для него со времени их разговора на кладбище, поэтому он мог только догадываться о том, что произошло.

Затем он увидел Рианнон. Она сидела на земле, сотрясаясь от рыданий, обнимая грациозное черное тело. Пандора не шевелилась. Глаза ее были закрыты, а одна передняя лапа неестественно выгнута. Из раны над ухом сочилась кровь.

Роланд опустился на колени, оттаскивая Рианнон от пантеры. Подоспели Эрик с Тамарой. Эрик немедленно принялся осматривать животное, а Роланд удерживал Рианнон в своих объятиях. Она беспомощно всхлипывала, содрогаясь при каждом спазме. Гордая, высокомерная принцесса превратилась в убитого горем ребенка, и сердце Роланда разрывалось при виде ее страданий.

– Она жива, – мягко произнес Эрик. – Но я не уверен, что нам удастся ее спасти. Здесь нужен ветеринар.

– Значит, мы обязаны отыскать его, – произнес Роланд, чьи руки сами собой крепче обхватили Рианнон. Ее слезы намочили его плащ на плече. – Ближайший город находится отсюда в пяти милях, – сообщил он. – Это совсем близко. – Наклонив голову, Роланд коснулся губами ее волос и прошептал: – Пандора выкарабкается, Рианнон, обещаю тебе.

Она согласно кивнула, щекоча его шею.

– Иначе… и быть не может. – Она приглушенно всхлипнула и посмотрела ему прямо в глаза. – Прости. – И, высвободившись из его объятий, снова склонилась над своей любимицей. Осторожно сложив вместе лапы пантеры, она взяла ее на руки и понесла к машине. Плечи ее все еще содрогались от неконтролируемых рыданий.

Роланд сглотнул. Неужели он так ей отвратителен, что она даже не хочет принимать его утешение?

Он прошел вперед и распахнул перед ней заднюю дверцу машины. Рианнон села внутрь, все еще прижимая к себе неподвижное тело пантеры, баюкая ее крупную голову. Поправив Пандоре хвост, Роланд осторожно закрыл дверцу. Тамара втиснулась на переднее сиденье между двумя мужчинами.

Эрик завел двигатель, и они тронулись. Рианнон нашептывала своей любимице, поглаживая ее шерстку и обращаясь к животному так, словно это был человек:

– Не покидай меня сейчас, Пандора! Ты же знаешь, у меня никого больше нет. Только ты. Если тебя не станет, я снова останусь одна. – Слова ее перемежались с всхлипами.

Тамара обернулась.

– Ты так сильно любишь ее, – сказала она со слезами на глазах.

Рианнон протестующе затрясла головой. Ее волосы почти скрыли ее склоненное к пантере лицо. По щекам текли ручейки слез.

– Не будь смешной. – Она снова всхлипнула. – Я бессмертная. Я не верю в любовь, – добавила она, гладя Пандору по голове. – Дело в том, что… это она меня любит. Она полюбила меня такой, какая я есть. Никто никогда не делал этого прежде.

– О, Рианнон…

– Мне никогда не нужно было ничего ей доказывать. В ее больших зеленых глазах я всегда была самой достойной. Я не была ее проклятием.

При этих словах Роланд вздрогнул.

– Безоговорочное принятие и преданность. За все время моего существования я познала это только с Пандорой. Она и помыслить не могла отвергнуть меня как не заслуживающую ее внимания.

Роланд почувствовал предательское пощипывание в глазах, а Эрик подозрительно всхлипнул.

– Рианнон, никто никогда не считал тебя недостойной, – начал было Роланд.

– Никто, кроме тебя, хочешь сказать? Спешу тебя огорчить, ты не был первым. Нет, эта честь принадлежала мужчине, являющемуся моим отцом. И не думай, что твое безразличие так уж важно, Роланд. Величайший фараон Египта назвал меня своим проклятием задолго до твоего появления, Роланд.

Эрик остановил машину у круглосуточной бензоколонки и, когда появился сотрудник, опустил стекло и по-французски спросил, есть ли в городе ветеринар. Услышав утвердительный ответ, Роланд вышел из машины и потребовал телефонный справочник и указания, куда ехать. Он был исполнен решимости поднять ветеринара с постели, если потребуется.

Ожидая, пока тот подойдет к телефону, Роланд мысленно ругал себя. Ему ничего не было известно о прошлом Рианнон и о том, что ее отец отверг ее. А он-то сказал ей те же самые слова на кладбище. Даже если бы он намеренно хотел причинить ей боль, он не смог бы подобрать более точных слов, ранящих ее в самое сердце. Выходит, он не может ни слова сказать без того, чтобы не ранить ее. Как же ему искупить свою вину?


Рианнон облокотилась о стол в крошечной клинике, которая помещалась в одной из комнат дома у ветеринара.

– Вам следует давать ей успокоительное, пока я не вернусь, – сказала она ему. – Ее реакция на незнакомцев может быть непредсказуемой.

– Хорошо, мадемуазель, я так и поступлю. – Он почесал свою лысеющую голову и нацепил на нос очки. – Многих животных довелось мне лечить, но ручных пантер – ни разу. – Он помедлил, словно ожидая ее объяснений, но их не последовало. Пожав плечами, он продолжил: – Вашу любимицу сбила машина, да?

– Я не знаю. Я нашла ее в лесу уже бездыханной. – Рианнон посмотрела в светло-голубые глаза стоящего перед ней человека. – Если вы спасете ее, я построю вам новую клинику. Огромную больницу, если пожелаете. Я дам вам больше денег, чем вы зарабатываете за год. За три года.

Неожиданно его лицо осветилось искренней улыбкой. Он взял руку Рианнон и погладил ее.

– Я обожаю животных, мадемуазель, и подозреваю, что вы разделяете мою любовь. Я бы стал спасать жизнь вашей пантере, даже если бы вы пообещали мне в награду луну или мешок яблок. – Отпустив ее руку, он принялся поглаживать мягкую шерсть Пандоры.

– Да, я верю вам. – Она снова всхлипнула и вытерла глаза. Она так много не плакала с тех пор, как стражники выдворили ее из дворца и заключили в храм Исиды. Тогда она была пятилетней девочкой. Сейчас у нее не было возраста. Глупо, конечно, что она так привязалась к кошке. – Не знаю, когда смогу вернуться за ней. Может быть, через несколько дней.

– Не волнуйтесь, я о ней позабочусь.

– Благодарю вас. – Рианнон действительно имела в виду то, что сказала. Если этот человек сможет поставить Пандору на ноги, она осыплет его благодарностями.

Оставляя пантеру у ветеринара, Рианнон чувствовала себя так, словно покидает ребенка. Она с трудом справлялась со слезами и буквально заставляла себя идти вперед. Джеймисон тоже нуждался в ней, причем немедленно. Не следовало забывать об этом.

Снова оказавшись в салоне автомобиля, она хранила гробовое молчание до тех пор, пока Тамара изо всех сил не сжала ее ладонь.

– С Пандорой все будет хорошо.

Рианнон кивнула.

– А вот с Люсьеном – нет.

– Ты думаешь, это его рук дело?

Рианнон снова кивнула.

– Пандора была с Джейми, а теперь Джейми с Люсьеном, а Пандора – на операционном столе. Да, полагаю, именно он в этом повинен. И он будет молить о смерти и ожидать, чтобы ее даровали ему как милость. – Рианнон закрыла глаза и мысленно послала сообщение: «Ты слышишь меня, Люсьен? Я иду за тобой, так и знай!»

Последовавший ответ заставил ее широко раскрыть глаза от удивления: «Я жду!»


– Скоро рассвет. Нам нужно найти укрытие.

Тамара расстроено кивнула, и Роланду были хорошо понятны ее чувства.

– Мы никак не поможем Джейми, если дружно поджаримся на солнце, Тамара, – заметил он.

– Это верно.

Эрик съехал на более узкую и грязную дорогу, ища место, где они все смогут провести день. Наконец, впереди показался заброшенный сарай. Роланд указал на него:

– Можем подъехать к нему сзади, чтобы скрыть машину из вида. А еще лучше открыть дверь и загнать автомобиль внутрь. Что скажете?

– Так будет лучше всего. Земля здесь выглядит довольно гладкой, так почему бы тебе не открыть дверь, чтобы убедиться, что там достаточно места?

Роланд так и сделал, толкнув дверь. Она поддалась, с трудом поворачиваясь на ржавых петлях. Проход был достаточно большим для прохождения машины. В сарае хранилось пахнущее плесенью сено и несколько древних на вид инструментов. Роланд убрал с дороги сломанные вилы и старый молочный бидон, затем сделал Эрику приглашающий жест рукой.

Едва машина оказалась внутри, Роланд закрыл дверь сарая, погрузив их в кромешный мрак.

– Здесь мы будем в относительной безопасности, – заметила Тамара.

– Не могу поручиться, что в стенах нет трещин, способных пропускать солнечные лучи. Прежде чем отойти ко сну, нам лучше зарыться в сено ради предосторожности.

Она кивнула, придвигаясь поближе к Эрику, который крепко обнял ее за плечи. Тамара положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

– Как по-твоему, чего этот Люсьен хочет от Джейми? Он же не из ОПР.

Эрик покачал головой, не зная, что ответить. Ему на помощь пришла Рианнон:

– Этот тип хочет обрести бессмертие, Тамара. Он хочет, чтобы я обратила его. Полагаю, он потребует это в обмен на жизнь мальчика.

Черты лица Тамары исказились, и она посильнее обняла Эрика. Роланд ощутил спазмы в желудке. Ему нестерпимо хотелось так же обнять Рианнон, но он убеждал себя, что им лучше держаться на расстоянии, как бы плохо он себя при этом ни чувствовал и как бы страстно он ни хотел загладить боль, причиненную ей. Лучше оставить все как есть.

– Он знает, что мы идем за ним, – объявила Рианнон. – Для смертного он обладает поразительными экстрасенсорными способностями. И он ждет нашего прихода.

– По крайней мере, в одном мы можем быть уверены – в ближайшее время Джеймисон будет в безопасности, – ответил Роланд, надеясь своим замечанием несколько облегчить беспокойство Тамары, но в действительности лишь усиливая его. – Мне нужно сказать тебе что-то, Тамара. Это касается Джейми.

Нахмурившись, она повернулась к нему:

– Роланд, о чем ты говоришь?

Он отвел взгляд, подозревая, что она, вероятно, возненавидит его за то, что он сейчас сообщит.

– Я начал поиски его биологического отца.

Ее глаза расширились.

– Ты… но почему? Ничего не понимаю. Мальчик в нем не нуждается. У него есть все мы.

Роланд медленно покачал головой.

– Я люблю его не меньше твоего, Тамара, и тебе это отлично известно. Но мы должны принимать во внимание то, что лучше для самого Джеймисона.

– И что же это? Оставить тех, кого он любит и знает? Уехать жить к незнакомцу? Так, по-твоему, для него будет лучше?

Эрик дотронулся до лица девушки и повернул ее к себе.

– Тамара, просто послушай его. Будь ты на месте Джейми, разве тебе не хотелось бы, по крайней мере, хотя бы познакомиться со своим отцом, узнать что-то о его жизни?

Нахмурившись, она отрицательно покачала головой:

– Он бросил своего сына…

– Он и не подозревал о его существовании, – заметил Роланд. – Ты сама так сказала. Он заслуживает узнать об этом, заслуживает права сделать свой собственный выбор и сам принять решение.

– Если тебе так надоело заботиться о нем, Роланд, мы с Эриком с радостью будем это делать!

Пришел черед Рианнон вмешаться в разговор.

– Тамара, пока мальчик находится с нами, он представляет огромный интерес для ОПР, на него в буквальном смысле охотятся. Агенты подобрались к нам слишком близко, потому что мы на виду. Живи мальчик в обычной семье смертных, он бы не был так заметен. Он будет в большей безопасности.

– Я не верю своим ушам! Неужели вы говорите всерьез? – воскликнула девушка. – Эрик, как ты мог так со мной поступить?

– Тамара, нет, я только… – начал было тот.

– Не хочу ничего слышать! – закричала она, вырываясь из кольца его рук и выскакивая из сарая через маленькую боковую дверцу.

Эрик обхватил голову руками. Роланд подумал о том, что постоянно говорит не то, что следует.

– Мне очень жаль, Эрик. Я не предполагал, что она так остро отреагирует.

Эрик покачал головой:

– Это не твоя вина, дружище. Дай ей время, и она поймет, что твое предложение не лишено смысла. – Бросив взгляд в дверной проем, он заметил, что начинает светать. – Мне лучше отыскать ее, – добавил он.

Когда он ушел, Роланд повернулся к Рианнон:

– Как ты считаешь, правильно ли я поступил?

Вздохнув, она отошла от него и присела на кучу сена.

– С каких это пор благородный и весь из себя положительный Роланд де Кортманш стал нуждаться во мнении безрассудной сумасбродки Рианнон из Египта?

– Я хочу, чтобы мы остались друзьями, Рианнон, – ответил он, усаживаясь рядом с ней на источающее резкий запах сено. – Да, я действительно считаю тебя безрассудной сумасбродкой, но тем не менее я ценю твое мнение.

– Ах, неужели? – воскликнула она, поднимая брови.

– Да, и тебе это отлично известно.

Презрительно фыркнув, она вздернула подбородок.

– Тогда тебе полезно будет узнать, что я считаю тебя самым большим глупцом, когда-либо рождавшимся на свет.

Нахмурившись, он воззрился на ее прекрасное лицо, отмечая, что в ее глазах притаилась печаль.

– Почему?

Она ответила ему таким же пристальным взглядом, словно силой разума старалась зажечь свечи в его голове.

– Потому что с другими у тебя никогда не будет того, что у тебя могло бы быть со мной.

В горле у него пересохло.

– Мне это известно.

– Тогда ты десятикратный глупец, – сказала она, отворачиваясь.

Он дотронулся до ее плеча.

– Я и понятия не имел о том, что твой отец отрекся от тебя, Рианнон. Не знаю, что на меня нашло, когда я назвал тебя своим проклятием. Неудивительно, что ты так зла на меня. – Она не повернулась к нему. – Рианнон, я вовсе не имел в виду то, что тебе могло показаться. Я просто хотел…

Она сбросила с плеча его руку и уставилась на него горящим взором.

– Мне дела нет до того, чего ты хотел, и уж тем более меня не интересует интерпретация твоих слов.

– Рианнон, если ты позволишь мне все объяснить, то увидишь, что…

– Это уже не важно, поэтому перестань докучать мне пустыми разговорами. – Она снова отвела взгляд. От слов, сказанных ею, веяло холодом. – Я намерена уйти, Роланд, как только мальчик будет в безопасности, а Пандора достаточно окрепнет, чтобы перенести дорогу. Я исчезну и больше никогда не появлюсь на пороге твоего дома. – Она улыбнулась болезненно-горькой улыбкой. – Ты, должно быть, очень этому рад, ведь скоро твое проклятие будет снято.