Политическая модернизация в посттрадиционном обществе (на примере южной кореи)
| Вид материала | Диссертация |
- Халим Южной Кореи обратились к ректору рггу с предложением принять участие студентам, 16kb.
- Влияние национальных традиций на стиль ведения политических переговоров (на примере, 339.33kb.
- Высшая школа экономики, 535.67kb.
- Высшая Школа Экономики Факультет довузовской подготовки реферат, 1819.65kb.
- Персональный компьютер (ПК) стал неотъемлемой частью каждого офиса и многих домохозяйств, 545.31kb.
- Мировая экономика, 399.04kb.
- Современные проблемы развития топливно-энергетического комплекса южной кореи, 492.1kb.
- Расстановка социальных сил и политическая борьба на юге Кореи (август 1945 май 1948, 320.2kb.
- Л. И. Кузнецова свободные экономические зоны: мифы и реальность статья, 285.54kb.
- Кадровое планирование на предприятии (на примере …) Модернизация системы управления, 49.23kb.
СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
В соответствии с поставленными исследовательскими задачами диссертация композиционно разбивается на введение, пять разделов (в каждом выделяются подразделы второго и третьего уровней), заключение; она включает также список использованной литературы и источников, указатель сокращений и ряд приложений. Выделение разделов и подразделов основано на проблемном и хронологическом подходах (оглавление работы см. в Прил. 1). Список литературы включает описание 141 источника (в том числе 17 архивных), 625 аналитических исследований и 29 периодических изданий, использованных при написании работы.
Введение дает обоснование избранной темы, определяет её актуальность и новизну проблематики, теоретическую основу и методологию, в нём выдвигаются цель и задачи исследования, раскрывается степень изученности проблемы, определяют положения, выносимые на защиту.
В Разделе 1 «Социально-политическая эволюция Южной Кореи в оценке отечественных и зарубежных исследователей» дан историографический обзор проблемы, характеризуется основная советская, российская и зарубежная литература по вопросам политического развития Южной Кореи.
Часть 1.1. « Социально-политическая эволюция Южной Кореи в оценке отечественных специалистов» предлагает обзор достижений отечественного корееведения в изучении социально-экономического и политического процесса на юге Корейского полуострова. Общественно-политическая эволюция нашего дальневосточного соседа всегда была предметом пристального внимания советских и российских специалистов, различным аспектам государственного строительства и политического развития РК посвящено немало трудов отечественных авторов.
Багаж знаний, накопленных советским корееведением, сохраняет важное научное значение, он остается востребованным современными исследователями, применяющими к нему новые теоретические и методологические подходы. Представления советской науки об общественно-политическом строе Южной Кореи анализируются по трудам А.А. Бучкина, В.Б.Воронцова, О.В. Давыдова, В.Д.Дмитриева, И.С.Казакевича, В.М.Мазурова, В.В.Михеева, А.А.Прошина и А.А.Тимонина, Б.В.Синицына, Г.Таврова, В.Д. Тихомирова, Ф.И. Шабшиной, В.И. Шипаева и др.
С началом 1990-х гг. появился ряд публикаций и исследований, основанных на новых представлениях о мире и обществе, свободных от биполярного восприятия, но в них освещались преимущественно проблемы социально-экономической модернизации РК. Анализируются работы Л.А.Аносовой и Г.С.Матвеевой, А.В.Воронцова, А.В.Ковалева и др. По мнению ряда авторов, существенными итогами социально-экономической модернизации РК подготовили фундамент для перехода к политическим преобразованиям.
Со второй половины 1990-х гг. внимание российских корееведов в бóльшей степени обращено к проблемам общественно-политического и социального развития Южной Кореи. Таким вниманием отмечены работы авторитетных востоковедов Е.П.Бажанова, Ю.В.Ванина, В.Б.Воронцова, Ким Ен Уна, Вл.Ф. Ли, В.М.Мазурова, Р.В.Савельева, Н.А.Симония, Б.В.Синицына, С.С.Суслиной, М.Л.Титаренко, В.Д.Тихомирова, В.П.Ткаченко, А.В.Торкунов и др. Ряды российского корееведения пополнились исследователями «новой волны» (К.В.Асмолов, Г.Б.Булычев, А.В.Воронцов, А.Н.Ефанов, А.З.Жебин, А.В.Загорский, А.Т.Иргебаев, Р.Л.Казарьян, С.О.Курбанов, А.Н.Ланьков, В.И.Осипов Т.М.Симбирцева, Б.Н.Славинский, В.М.Тихонов Г.Д.Толорая, М.Е.Тригубенко и др.). Корейской проблематикой занимались и специалисты других профилей: политологи А.Г. Володин, К.Н. Кулматов, А.Ю. Мельвиль, Г.И. Мирский, экономист В.Д. Андрианов и др.; их вклад существенно пополнил методологическую базу отечественной корееведческой науки. В последние годы определенными научными достижениями отмечены работы молодых авторов, таких как Е.А.Вострикова, А.В.Мандрыгин, О.В.Суковицына, О.А.Карасева, Д.А.Самсонов и др.
Исследованием политической модернизации интересуются специалисты востоковедного профиля, посвятившие работы анализу политических и национальных проблем в ряде дальневосточных стран (Е.В.Верисоцкая, М.К.Ковальчук, А.М.Кузнецов, В.Л.Ларин, В.М.Маркин, В.В.Совастеев и др.). В ДВГУ и ДВО РАН защищено несколько кандидатских диссертаций по близкой тематике.
Несмотря на большое количество работ рассматриваемая нами тема в советской и российской научной литературе изучена недостаточно. В подавляющем большинстве исследования ограничиваются либо одной из проблем политической модернизации РК, либо её конкретным этапом. В Российской Федерации практически нет работ диссертационного или монографического характера, посвященной комплексному изучению процессов политической модернизации Южной Кореи.
В части 1.2. « Политическая модернизация Южной Кореи в зарубежных исследованиях» дается обзор зарубежной литературы, детально и многогранно освещающей проблемы политической модернизации РК. Её научным анализом занимались Р.Бедески, Д.Бонд, Б.Вейганд, Ф.Гибней, Дж.Дункан, У.Каллахан, Б.Камингс, Д.Кларк, М.Клиффорд, Дж.Коттон, П.Муди, Д.Обердорфер, Дж.Палаис, Р.Скалапино, Д.Стейнберг, Дж.Хелгесен, Г.Хендерсон, Г.Хинтон и др., в их трудах обнародован богатый исследовательский материал, обобщающий полувековой опыт общественно-политического развития Южной Кореи. Сравнительные исследования проблем политической модернизации в ряде дальневосточных стран представлены работами Ч.Армстронга, Дж.Баррингтона и Дж.Скотта, М.Бергера, К.Блэка, В.Меркеля, М.Ноланда, С.Хаггарда и др. Вниманием к традиционной политической культуре Кореи и её влиянию на современную жизнь южнокорейского общества отмечены разработки М.Душлер, Дж.Палаиса, К.Саксера, А.Шмида и др.
Литература на корейском языке представлена широким спектром исследований, связанных с различными аспектами политической модернизации и демократического транзита РК (Кан Мунгу, Лим Хёнджин, Киль Ёнгван, Ким Сонгук, Ким Химин, Ким Хоги, Пэ Сонгмун, Сон Хочхуль, Хам Пёнгчхун, Чхве Чангджип, Ю Пхальму, Юн Ёмин, Юн Минбон и др.). Демократическому транзиту Южной Кореи и его сравнению с другими дальневосточными странами посвящены труды многих корейских исследователей (Ким Бюнгук, Ким Ёнгхо, Ким Юнми, Чен Тунджен и др.). Существенный вклад в понимание особенностей корейского авторитаризма внесли Им Хёнбэк, Ли Кангно, Хан Сонгджу, Чо Хиён, Чо Чунгван и др.
Западные политологи совместно с корейскими коллегами накопили большой опыт в изучении гражданского общества Кореи, важным компонентом политической модернизации являются перемены в традиционной политической культуре и её влиянии на современные процессы, об этом идет речь в ряде индивидуальных и коллективных монографий.
Работы зарубежных специалистов отличаются комплексным анализом политической модернизации Южной Кореи, ими освещены многие проблемы перехода от авторитаризма к демократии, представлены научно обоснованные выводы о современной стадии политического процесса, связанного с переходом к гражданскому обществу.
Раздел 2 «Специфика модернизационных процессов в посттрадиционном обществе» посвящен сравнительному анализу современных представлений о модернизации и демократии в русле либеральной концепции и на основе восприятия посттрадиционным азиатским миром. Особое внимание уделено специфике политической модернизации в условиях дальневосточной конфуцианской традиции, теоретическим аспектам современной демократии, демократического транзита, политической модернизации, гражданского общества и их специфичному преломлению на национальной почве Кореи. В разделе представлена авторская периодизация процесса политической модернизации и демократического транзита Южной Кореи, дана типологическая характеристика переходного периода.
В разделе выделены три части, каждая из которых посвящена конкретному теоретическому аспекту исследования.
Часть 2.1. « Особенности политической модернизации посттрадиционного мира» посвящена цивилизационным и региональным аспектам модернизации, в ней определяется специфика «запоздалой» модернизации в традиционном мире.
В широком представлении под модернизацией понимается процесс обновления и совершенствования отсталого традиционалистского (или посттрадиционного) общества и государства в духе требований текущего этапа развития, т.е. переход от традиционного общества к современному.
Концепция модернизации является одним из ведущих направлений исторической науки, социологии и политологии, она базируется на теоретических исследованиях С.Блэка, А.24Гидденса и др. Категория модернизации многомерна и рассматривается в трех аспектах – экономическом, политическом и социальном. Все аспекты модернизационного развития тесно связаны и взаимно обусловлены. Модернизация – это комплексный процесс, охватывающий все сферы общественной жизни: хозяйственную, общественную, политико-правовую и культурную. Наблюдается тесная корреляция процессов экономической, политической и социальной модернизации. Под политической модернизацией мы понимаем многомерный процесс изменения традиционного общества в сфере властных и общественно-политических отношений. Постепенная дифференциация общества на отдельные сферы (экономическую, правовую, политическую, культурную) ведёт к становлению автономной личности как первичного политического субъекта и формированию гражданского общества. Настоящая категория тесно связана с коренным реформированием традиционной политической культуры и властных структур в направлении к политической демократии.
Подчеркнем несовпадение современных моделей модернизации традиционных обществ и навязываемой им глобальной стратегии развития. Создание новой политической системы в особой национально-исторической среде посттрадиционного мира, в том числе в Южной Корее, не означает автоматического усвоения западных социальных и политических установок, в ней продолжают сосуществовать институты и элементы новых и традиционных политических отношений.
Весь комплекс геополитических, национальных и исторических особенностей Кореи определяется её принадлежностью к конфуцианской политической традиции. Для политической культуры конфуцианского общества определяющей является историко-философская концепция власти, которая практически не претерпела существенной трансформации даже в последние десятилетия, связанные с политической модернизацией страны.
В современной Южной Корее, несмотря на развитие модернизационных процессов, политическая традиция и культура максимально сохраняют конфуцианское наследие, в сознании современных корейцев государство по-прежнему занимает особое место: общество признает его как императив, отводит ему особую роль, в массовом сознании культивируется преклонение перед государственной службой практически в той же степени, как перед научной и образовательной сферами. Степень влияния конфуцианских установок, их роль в различных областях жизни общества по мере развития политической модернизации меняются, однако тяготение к сильной государственной власти остается, что облегчало поддержание авторитарных порядков вплоть до последних полутора десятилетий XX в.
Меняющийся мир дает традиционному обществу возможности для самосовершенствования и построения современной системы, но этот прогрессивный потенциал может быть реализован только в том случае, если будет признано, что современная цивилизация не является доменом Запада. Отрицать вклад европейской традиции в процесс формирования сегодняшнего мирового порядка бессмысленно, но она не может служить всеобщим стандартом. Современное международное сообщество перенимает базовые элементы западной цивилизации, сохраняя при этом возможности для поддержания местной социокультурной идентичности.
Процесс модернизации отмечен выраженной региональной и национальной спецификой, основанной на сохранении межцивилизационных различий. Специфичность современного восточноазиатского общества оформилась достаточно прочно, она базируется на особом типе социальных отношений, связанном с традиционным контекстом взаимодействия индивида и социума, общества и государства, функциональной роли консенсуса и корпоративных стереотипов.
Рассмотрев цивилизационные особенности процесса модернизации и специфику её «запоздалой» формы, мы переходим к преломлению сущности демократии в восприятии посттрадиционного общества.
Этому посвящена часть 2.2. « Демократия и традиционные ценности постконфуцианского общества». Ключевой проблемой политической модернизации традиционного мира является становление современной демократической модели и гражданского общества. Исследование демократического процесса в таких странах часто сопряжено с двумя крайностями: узостью европоцентризма и концепцией «локальных цивилизаций». В современных представлениях демократия является одним из вариантов политического регулирования общества.
Демократия в постконфуцианском мире – исторический феномен. Основные проблемы заключаются в том, насколько в дальневосточных странах укоренились демократические нормы в общемировом их понимании, насколько западная традиция соответствует местной политической культуре, какова специфика складывающейся здесь собственной демократической традиции.
Западные социально-политические и экономические концепции не должны слепо переноситься на Восток. Привнесенное в конфуцианский мир европейское понимание прогресса далеко не всегда следует связывать с гомогенизацией всемирно-исторического прогресса, поскольку конфуцианский мир показал свою достаточную прочность в условиях глобальной экспансии европейской традиции. В нашем восприятии, речь следует вести не о замене местных цивилизационных основ, а о слиянии региональных и глобальных тенденций.
Местная специфика развития демократического процесса связана с сохранением в современных условиях базовых особенностей конфуцианской политической культуры. В общих чертах для неё характерны:
- обоснование авторитаризма традиционными национальными устоями;
- сложность становления представительных форм парламентаризма;
- сохранение традиционного характера принятия решений через достижение общественного консенсуса, а также явно выраженный корпоративный характер демократической процедуры, не укладывающийся и осложняющий положение меньшинств;
- воспроизводство особого мировоззрения и национального духа, изначально не соответствующих либеральным представлениям о личной свободе и общественных интересах.
Камнем преткновения является неадекватное восприятие сущности демократии как народовластия в разных культурных средах. В конфуцианской традиции принцип народовластия воспринимается не как власть народа, но как власть во имя народа и от его имени, что существенно меняет содержание данного понятия демократической теории, поскольку для западного мира народовластие означает непосредственную возможность не только участвовать, но и реально воздействовать на политический процесс.
Восточноазиатские исследователи определяют опыт демократизации РК как эталон «азиатской демократии», оценивая при этом конфуцианство в качестве некоего аналога западного протестантизма. С их точки зрения, южнокорейский пример наглядно свидетельствует об особой модели демократического развития в условиях посттрадиционного общества.
Модель демократического развития в посттрадиционном мире формируется на местной историко-культурной основе, выступающей в качестве особой системы «азиатских ценностей». Наиболее значимыми её компонентами можно признать:
- корпоративный подход к любым проблемам и консенсус при выработке практических решений;
- традиционно почтительное отношение к властям;
- усилия по поддержанию порядка и гармонии в обществе;
- чрезвычайно важная роль семьи и других социальных сообществ;
- самодисциплина и отказ от собственных желаний во имя коллектива;
- исключительно важная роль образования;
- терпимость, бережливость, уважение к старшим.
Перспективы модернизации и демократизации ставятся в прямую зависимость от синтеза двух культурных традиций. Своеобразие этого процесса позволяет многим авторам использовать понятие «азиатская демократия». Апелляция к «азиатским ценностям» оспаривает современную западную модель управления в экономической и политической сферах: азиатский капитализм и рынок, сложившиеся на особой культурной основе, зиждутся на родственных и клановых связях и в меньшей степени зависят от юридических норм и судебной системы; в политическом секторе минимальное значение приписывается правовому государству, нацеленному на защиту гражданских прав, максимальное – поддержанию традиционной политической культуры.
В части 2.3. « Этапы политической модернизации и типология переходного периода в условиях Южной Кореи» дана периодизация процесса политической модернизации, а также типология демократического процесса в РК.
Оценка истории развития модернизационного процесса в Корее позволяют нам выделить следующие этапы политической модернизации страны:
- формирование условий и предпосылок для политической модернизации Кореи (вторая половина XIX в. – 1945 г.);
- начальный этап (1945 – 1987 гг.);
- этап демократического транзита (с 1988 г. по настоящее время).
Эта периодизация достаточно условна и основана на ряде исторических обстоятельств, её не следует полностью отождествлять со стадиями демократического процесса, начавшегося только с середины ХХ столетия. Главное отличие модернизации заключается в том, что она началась гораздо раньше и была инициирована исключительно внешними факторами, в то время как переход на путь демократического развития во второй половине прошлого века во многом обуславливался внутренними обстоятельствами.
Периодизация демократического процесса в РК может быть основана на выделении трёх стадий:
- переходная, или предварительная, стадия (начало 1980-х гг. – 1987 гг.);
- стадия демократической консолидации (1987 г. – конец 1990-х гг.);
- формирование гражданского общества и основ представительной демократии (с конца 1990-х гг. и по настоящее время).
Движущими силами демократического развития Южной Кореи являются и политическая оппозиция, и власти. Именно от их места и роли в демократизации зависят тип переходного периода, конкретные формы и темпы демократического процесса. Типологической характеристикой демократического процесса в условиях РК является ускоренная эволюция ненасильственного характера.
Ход и специфика политической модернизации в условиях посттрадиционного общества Южной Кореи предопределялись влиянием особых исторических обстоятельств и национальной традиции. Местный процесс модернизации развивался в типичных для третьего модернизационного эшелона условиях и испытывал серьёзное давление традиционных устоев и социально-политических институтов. Реализуемая в Южной Корее модель демократического развития существенно отличается от западной, она основывается на системе «азиатских ценностей» и политической культуре конфуцианского типа, являющаяся основным препятствием для утверждения западной модели демократии.
В Разделе 3 «Формирование предпосылок и условий для политической модернизации Кореи» рассмотрены общие проблемы, особенности и содержание политической модернизации страны на её прелиминарном этапе (рубеж XIX – XX вв.). Анализируются национальные и внешние факторы модернизационных тенденций на переходе позднефеодальной Кореи к Новому и Новейшему времени, а также специфика и результаты модернизации в условиях колониального вторжения.
В части 3.1. « Модернизационные течения в позднефеодальной Корее и на переходе к Новому времени» анализируются оригинальные политические учения и концепции, получившие развитие в XVIII – XIX вв. и связанные с критикой конфуцианского феодализма. Нами выделены модернизационные элементы в творчестве ведущих представителей философской школы сирхак: Хон Дэёна, Пак Чивона, Чон Дасана. В диссертации рассматривается идеология ограниченной модернизации, проявлявшаяся в политике Ли Хаына (тэвонгуна, или регента престола в 1863 – 1873 гг.), с точки зрения модернизационного звучания анализируются идейные течения «виджон чхокса» / «изгоним ересь, защитим истину», «тонъдо соги» / «восточная мораль – западная техника» и кэхва ундонъ / «движение за реформы».
Особое внимание уделено реформаторскому течению кэхва ундонъ и его лидеру Ким Оккюну, впервые в истории Кореи выдвинувшему программу модернизационных преобразований. Прослеживается связь взглядов Ким Оккюна и либеральных мыслителей Японии, вскрываются причины поражения реформаторов.
С модернизацией массового общественного сознания Кореи связано возникновение политико-религиозного общества Тонхак / «восточное учение». В религиозной и общественно-политической доктрине и деятельности Тонхак на рубеже XIX – XX вв. отчетливо прослеживаются модернизационные мотивы.
Часть 3.2. « Политическая модернизация в условиях колониального вторжения» определяет специфику модернизационных процессов последнего десятилетия XIX – первой половины ХХ в., развивавшихся в условиях колониального вторжения.
Историческая судьба Кореи сложилась таким образом, что модернизационные процессы здесь начались под мощным давлением внешнего фактора и в итоге привели к потере национального суверенитета. Постепенное вхождение Кореи в состав Японской империи обеспечило важную особенность местного процесса модернизации: на полуострове развивалась и модернизировалась исключительно технологическая сфера, в то время как общественно-политическая максимально сохраняла искаженные черты колониальной системы, особенности развития такого рода колониальной модернизации описаны теорией колониального синтеза.
В разделе прослеживается модернизационная роль реформ, проведенных в 1894 – 1895 гг. под эгидой японцев. Социальные и политические реформы года «кабо» (1894 г.) привнесли в корейское общество некоторые элементы буржуазно-демократической системы; при становлении новых управленческих и хозяйственных структур, армии и юриспруденции был востребован пример Японии. Дальнейшие преобразования проводились в условиях протектората (1905 – 1910 гг.) и формального вхождения Кореи в состав Японской империи (1910 – 1945 гг.).
Особым этапом противоречивого пути модернизационного развития страны стало Первомартовское движение 1919 г., вошедшее в национальную историю как начальный опыт борьбы за демократию и политическую модернизацию. Значение весенних событий 1919 г. не ограничивается попыткой создать общенациональное антиколониальное Сопротивление, в них корейский народ впервые проявил себя в качестве нации нового типа, обладающей современным общественным сознанием и готовой к борьбе за свои политические и гражданские права. Первомартовское движение стало рубежом на переходе к политической культуре иного по сравнению с конфуцианским типа.
Движение корейцев к политической демократии было подавлено, созданные японцами условия не позволили ему реализоваться вплоть до окончания второй мировой войны и восстановления национальной независимости под эгидой внешних сил. В то же время участие колонизаторов в становлении и развитии корейской экономики современного типа принесло ощутимые плоды, с точки зрения социальной и экономической модернизации. Они заложили достаточно прочную основу для последующего развития страны.
Колониальная модернизация Кореи в период 1910 – 1945 гг. максимально соответствовала милитаристским целям Японии и превратила полуостров в индустриально-сырьевой придаток империи, но её результаты сохраняли значение и во второй половине ХХ в., обусловив социальный, экономический и в какой-то мере политический фундамент для восстановления национальной государственности в на принципиально новой базе. Действия Японии, даже если они и не были нацелены на модернизацию и способствовали лишь рациональному управлению колонией, объективно и вопреки желанию колонизаторов приближали модернизацию страны.
В Разделе 4 «Начальный этап политической модернизации в РК» анализируются исходные условия политической модернизации и роль внешнего фактора в становлении демократического режима на юге Корейского полуострова в 1945 – 1950 гг. Существенное внимание уделено трансформации национальной демократической модели в авторитарных условиях 1953 – 1987 гг.
Раздел открывается частью 4.1. « Исходные условия модернизации в Южной Корее», посвященной внутренним социально-экономическим и политическим условиям, сложившимся в стране к середине ХХ в. Подготовительный этап политической модернизации, связанный с зарождением соответствующей национальной идеологии и консолидацией её конкретных носителей, практически выпал из истории колониальной Кореи, поскольку основную ответственность за политико-правовое развитие страны с конца XIX в. в свои руки взяли японцы.
К началу политической модернизации Кореи отсутствовали какие-либо внутренние предпосылки для становления демократической модели правления. Осознание необходимости социально-экономической и политической трансформации с позднефеодального периода складывалось в Корее в основном под воздействием внешнего импульса, примера и влияния. Именно поэтому особое место в разделе отводится роли внешнего фактора при обеспечении перехода к демократии.
В ситуации, когда отсутствие реальных внутренних предпосылок для демократизации Кореи серьёзно затрудняло начальный процесс политической модернизации, компенсирующую роль сыграли внешние силы в лице американской оккупационной армии и большой группы гражданских специалистов и советников. Все они работали в тесном контакте со специально подобранными национальными кадрами и представителями из числа репатриантов, длительное время проживавших и получивших образование в США. Американские специалисты обеспечили формирование правовых основ демократической Кореи, руководили разработкой Конституции и др. законов РК. В условиях американской оккупации была осуществлена модернизация законодательства и общественно-политической жизни страны. Подробному анализу законотворческой деятельности в РК посвящен раздел 4.2. «Практика конституционного строительства в РК».
Молодая корейская демократия была не в силах противостоять давлению традиционных норм политической жизни, ситуация осложнялась и нараставшей угрозой вооруженного конфликта с КНДР. В силу этих обстоятельств ранняя политическая система РК (I Республика) столкнулась со многими проблемами, в первую очередь с нараставшими авторитарными тенденциями, возобладавшими на определенном этапе государственного строительства в Южной Корее.
Перерождению демократического режима, введенного в 1948 г., посвящен раздел 4.3. « Трансформация демократической модели в авторитарных условиях». В нем в хронологической последовательности рассматриваются основные проблемы демократии на различных этапах развития политической системы РК: от I до V Республики. Особое внимание обращается на идеологическое обоснование авторитарного режима I и III – V Республики (концепция сильного национального государства и доктрина ильминджуи / «народное единение» Ли Сынмана, теория административной демократии и идеи юсин / «национальной реконструкции» Пак Чжонхи). В разделе определяется роль армии и руководства ВС в политической жизни Южной Кореи на этапе авторитаризма.
Кризис авторитарного периода приходится на середину 1980-х гг. (V Республика) в связи с этим мы определяем внешние, внутриполитические и социально-экономические условия инициации демократического транзита Южной Кореи, сложившиеся ко второй половине указанного десятилетия. Экономические достижения середины 1980-х гг. и значительные общественно-политические изменения: рост сознания общественности, переход от личностных факторов к идейным при формировании оппозиционных партий, появление значительной прослойки людей, хорошо информированных о внешнем мире и готовых к восприятию демократических идей – всё это уже не вписывалось в рамки авторитарной системы. Постепенный переход от стадии индустриального развития, когда режим Чон Духвана обеспечивал политическую стабильность как фундамент экономического роста, к постиндустриальной фазе стимулировал формирование основ гражданского общества.
Важным фактором перехода на демократический путь развития следует считать и влияние сложившегося к середине 1980-х гг. международного положения. Переход от всеобщей конфронтации к политике мирного сосуществования и сотрудничества, крушение основ биполярного противостояния послужили внешним катализатором процесса. С первых дней существования южнокорейское государство находилось под постоянной опекой США и ООН, что подразумевало воздействие на его правительство с целью побудить либерально-демократические реформы.
Обеспечившая ускоренное экономическое развитие 1970-х гг. социальная стабильность, основанная на авторитарных приёмах управления обществом, к середине следующего десятилетия оказалась нарушенной. Экономическая модернизация путем жесткого государственного регулирования в начале 1980-х гг. исчерпала себя, на повестку дня выдвинулась задача либерализации хозяйства, а это подразумевало и демократизацию системы производственных и общественных отношений.
Дальнейший ход исторических событий показал, что, несмотря на стремление замедлить и контролировать процесс демократической трансформации, военные власти реально оценивали ситуацию. Осознав необходимость перехода к новой политике, они стали искать компромисс с устремленной к демократии общественностью. Именно этим объясняется логика политических действий южнокорейского руководства, направленная на постепенное смягчение авторитаризма.
Характер и течение модернизационных процессов в 1940-х – первой половине 1980-х гг. зависели от специфического понимания демократии и целей демократического развития, характерного для посттрадиционного общества. С этим связано перерождение относительно либеральной конституционной системы I Республики. В связи с преобладанием авторитарных начал в политической системе III – V Республик завершение политической модернизации оказалось отсроченным до конца 1980-х гг., когда в стране начался период демократического транзита.
Раздел 5 «РК на этапе демократического транзита» освещает проблемы национального демократического транзита со второй половины 1980-х гг. по начало ХХI в., в нем анализируется содержание политической и социально-экономической реформы президента Ро Дэу (1988 – 1992 гг.), идеологическое обоснование и развитие демократического процесса при администрации Ким Ёнсама (1993 – 1997 гг.), причины замедления демократических реформ при президентах Ким Тэджуне (1998 – 2002 гг.) и Но Мухёне (2002 – 2007 гг.).
Основные проблемы и специфика национального демократического транзита рассмотрены в частях 5.1. «Переходная стадия демократического процесса в Южной Корее» и 5.2. «РК на стадии демократической консолидации».
Переходная стадия связана с реализацией программы демократических реформ (Декларация о демократизации), предложенной в июне 1987 г. Ро Дэу. Идея национального консенсуса на базе его предложений получила закрепление в новой редакции Конституции, означавшей переход в эпоху VI Республики. Редакция Основного Закона базируется на идеях правового государства, закрепляет демократические формы правления, декларирует принцип разделения властей и разграничивает их компетенцию. Она вводит основы многополярной политической системы, в конституционном порядке обеспечивает многопартийность и создаёт равные условия для всех представителей оппозиционного движения. Конституция гарантирует соблюдение индивидуальных прав личности и широкого комплекса демократических свобод. Впервые в истории корейского государства она чётко очертила функции вооруженных сил, отделив их от рычагов государственного управления и запретив армии участвовать в политической деятельности.
Дальнейшее развитие демократического процесса в РК напрямую было связано с установлением баланса между принципом парламентской демократии и доминирующей ролью президентских институтов. Начиная с 1988 г. все три последовательно сменившие друг друга президента придерживались курса на обеспечение стабильной политической системы, поэтому на протяжении 20 лет (впервые в истории Кореи) в стране действует Конституция в редакции 1987 г., на её основе развивается процесс дальнейшего совершенствования и демократизации юридической и общественно-политической сферы.
Осуществляя юридическую реформу, правительство модифицировало многие законы, юридические процедуры и уголовную практику, которые неоднократно признавались наносящими ущерб процессу демократизации. Переходная стадия демократизации в Южной Корее охватывает период первой половины 1980-х гг. и заканчивается к 1988 г. Следует подчеркнуть исключительно мирный характер стадии, конфронтация в обществе не привела к прямому столкновению, т.к. власти предпочли путь мирной трансформации авторитарного режима.
Выход на стадию демократической консолидации связан с окончательной институционализацией демократического режима, начало которой было положено в переходный период. Границей стадий является утверждение новой власти посредством свободных и справедливых выборов, проведенных на основе демократического избирательного законодательства. Содержание стадии определяется совершенствованием политической системы и консолидацией демократических сил общества, начинается формирование новых черт политической культуры. Важной составляющей является стабилизация демократического режима.
Истоки процесса консолидации демократии в корейском обществе обнаруживаются ещё в 1940 – 50-х гг., когда шло формирование институционных основ демократии и внедрение конституционных норм в рамках политической системы I и II Республик. Но ход процесса был прерван вооруженными силами, поскольку его логика не была обусловлена существовавшими на тот момент историческими реалиями. Однако и в условиях военно-бюрократического режима не прекращалась борьба за возвращение к демократическому конституционализму и демократии.
Формальными признаками окончания стадии консолидации в Корее с позиции минимализма признается переход власти в руки подлинно гражданской администрации Ким Ёнсама в январе 1993 г., а с максималистской точки зрения – победа Ким Тэджуна на выборах в декабре 1997 г.
Максимальная демократизация политической системы Южной Кореи наблюдалась при Ким Ёнсаме, выдвинувшем концепцию демократических преобразований синхангук / «Новая Корея». Она стала идеологией нового этапа демократической реформы 1993 – 1996 гг. Суть её сводилась к созданию в стране политического режима, основанного на идеалах либеральной демократии и свободной рыночной экономики, а также на достижении высокого уровня благосостояния народа. Синхангук служила чётким политическим ориентиром для потенциальных союзников и избирателей, вследствие чего она должна была стать средством для интеграции всех демократических сил южнокорейского общества. Построение «новой Кореи» в интерпретации Ким Ёнсам означало формирование единого и зрелого демократического государства, концепция носила стратегический характер и содержала ряд конкретных положений о демократических преобразованиях. Никогда ранее и впоследствии ни один политический деятель РК не предлагал столь стройной и продуманной программы демократического развития страны.
В частях 5.1. и 5.2. анализируется отношение вооруженных сил и других представителей политической элиты Южной Кореи к ходу демократических преобразований; определяется содержание юридической реформы, открывшей южнокорейскому обществу путь к местному самоуправлению и демократии участия, вскрываются основные проблемы демократического транзита в период 1987 – 1997 гг., в том числе связанные с сохранением в политической системе VI Республики авторитарного наследия, прежде всего Закона о национальной безопасности.
В них исследуется расстановка политических сил и развитие внутриполитической ситуации в РК с конца 1980-х по 2008 г. Мы приходим к выводу, что в условиях острого финансового и экономического кризиса 1997 – 1998 гг. президент Ким Тэджун вынужден был сосредоточить усилия на хозяйственной сфере и отказаться от реальных шагов по продолжению политических преобразований.
В период VI Республики полностью восстановлены демократические нормы и преодолены многие авторитарные тенденции 1950 – 70-х гг. В то же время политическое реформирование тесно связано с сохранением и развитием национальной традиции, что во многом определяет как специфику демократического процесса, так и многие проблемы современной политической системы РК.
Демократический транзит в Южной Корее носил характер ускоренной неконфронтационной эволюции на основе широкого национального консенсуса. В качестве движущей силы демократического процесса выступал широкий общественно-политический спектр, что и предопределило исключительно мирный характер демократической трансформации РК на рубеже 1980 – 90-х гг.
К концу 1990-х гг. стадия демократической консолидации завершилась, демократический процесс приобрел необратимый характер, началось формирование основ гражданского общества. Однако демократический транзит РК остается не завершенным, что связано с сохранением некоторых рудиментов авторитарной эпохи (доминирующее положение президентских структур и антикоммунистическое законодательство) и преобладанием в южнокорейском обществе специфической политической культуры конфуцианского типа.
Далее анализируется текущий политический процесс, связанный с окончанием т.н. «эпохи трёх Кимов» и выходом на политическую арену новых представителей правящей элиты: президентов Но Мухёна (2003 – 2007 гг.) и Ли Мёнбака (с 2008 г.).
Баланс между президентскими и парламентскими структурами всегда представлял собой краеугольный камень политической системы РК, особенно остро эта проблема стала ощущаться в условиях демократических преобразований. Однако вплоть до недавнего времени правившим партиям (Либерально-демократической партии, Партии новой Кореи, Национальному конгрессу за новую политику) удавалось обеспечивать контроль над Национальным собранием. В настоящее время, особенно при президенте Но Мухёне, складывается принципиально новая расстановка сил, когда баланс президентских и парламентских структур становится «ахиллесовой пятой» южнокорейской демократии. Несмотря на очевидный перекос политической системы и Конституции РК в пользу президентских институтов, высший законодательный орган имеет реальные полномочия для воздействия на практику политического процесса, вплоть до импичмента главе государства, попытка которого наблюдалась весной 2004 г.
Сложность современного политического процесса в РК отразилась на судьбе Открытой национальной партии, созданной для поддержки Но Мухёна, но к концу срока превратившейся в его бескомпромиссного противника, на межпартийных и межфракционных баталиях внутри парламента, обернулась постоянным перемещением депутатов из одной партии в другую, что дестабилизировало ситуацию в Национальном собрании.
В конечном итоге неспособность демократов выступить консолидированным фронтом привела к их поражению на президентских 2007 г. и парламентских 2008 г. выборах. Консервативные силы южнокорейского общества сегодня контролируют и президентский дворец, и парламент. В такой ситуации они имеют возможность перестроить политическую систему РК в соответствии с собственными интересами. Сегодня от позиции консерваторов зависит дальнейшая судьба политической реформы в РК. Остаётся лишь надеяться, что реформаторским силам страны удастся сохранить влияние на внутриполитический процесс, даже утратив власть, но сплотившись в рядах единой партийной организации. Мы возлагаем надежды на возможный союз консерваторов и центристов-реформаторов, основанный на политической мудрости и желании продолжить демократические преобразования.