Предисловие
| Вид материала | Биография |
- Содержание предисловие 3 Введение, 2760.07kb.
- Томас Гэд предисловие Ричарда Брэнсона 4d брэндинг, 3576.37kb.
- Электронная библиотека студента Православного Гуманитарного Университета, 3857.93kb.
- Е. А. Стребелева предисловие,, 1788.12kb.
- Breach Science Publishers». Предисловие. [3] Мне доставляет удовольствие написать предисловие, 3612.65kb.
- Том Хорнер. Все о бультерьерах Предисловие, 3218.12kb.
- Предисловие предисловие petro-canada. Beyond today’s standards, 9127.08kb.
- Библейское понимание лидерства Предисловие, 2249.81kb.
- Перевод с английского А. Н. Нестеренко Предисловие и научное редактирование, 2459.72kb.
- Тесты, 4412.42kb.
Репрессии
В 1933 году победили сторонники теории войны на чужой территории. (В
ходе репрессий против военных 1937-38, склады были ликвидированы, а
множество стволов иностранного производства выброшено, как лом. Все, кто
имел отношение к подготовке малой войны, были репрессированы в 1937).
В мае 1935 я окончил железнодорожный факультет военно-транспортной
академии РККА и был назначен заместителем военного коменданта станции
Ленинград-Московский. Я наверняка погиб бы, так как работал под руководством
И.Э. Якира, Я.К. Берзина, сопровождал М.Н. Тухачевского и В.М. Примакова,
которые были объявлены врагами народа и расстреляны. Мне повезло. В ноябре
1936 удалось попасть в Испанию, где я стал советником и инструктором
партизанского формирования под командованием Д. Унгрия, который за 10
месяцев нашей совместной работы превратился из командира диверсионной группы
в командира 14-го диверсионного корпуса Испанской республиканской армии.
В начале ноября 1937 года я вернулся на Родину и был ошеломлен, когда
узнал, что все мои начальники по всем линиям, где я служил и учился,
подверглись репрессиям.
Начальник Разведывательного управления Красной Армии С.Г. Гендин
представил меня наркому обороны. К.Е. Ворошилов одобрил мою деятельность,
пообещал новые награды. Через две недели Гендин был арестован как враг
народа, а я остался в гостинице "Балчуг", ожидая назначения.
После долгого ожидания меня пригласили в НКВД.
Состоялась, как говорится, беседа с пристрастием. Мне заявили, что
заблаговременная подготовка к партизанской войне на случай вражеской
агрессии, не благое дело, а затея врагов народа, таких, как Якир, Уборевич и
др. Я пытался доказать необходимость этой подготовки, ссылаясь на то, что
она велась на основе положений В.И. Ленина, предложений М.В. Фрунзе.
Говорил, что к этому делу привлекались в основном участники гражданской
войны, члены партии и комсомольцы. Собеседник лукаво улыбался. Беседа была
длительная, и мне дали возможность "подумать". Я вышел на улицу.
Все было как в страшном сне. Для меня стало ясным, что заблаговременно
подготовленные нами партизанские кадры за редким исключением уже
репрессированы. Меня охватил такой страх, какого я не испытывал никогда --
ни на фронте, ни в тылу врага. На войне я рисковал только собой, а тут под
удар ставились близкие мне люди.
Как стало позже известно, от репрессий в 30-е годы погибло в десятки
раз больше хорошо подготовленных партизанских командиров и специалистов, чем
за всю Великую Отечественную войну. Уцелели лишь те, кто выпал из поля
зрения ежовского аппарата. В основном это были участники
национально-революционной войны в Испании (А.К. Спрогис, Троян, Н.А.
Прокопюк и др.) и те, кто сменил место жительства незаметно для подручных
Ежова. Именно они стали во главе тех школ, которые сформировали партизанские
кадры Великой Отечественной.
Репрессиями 1937-38 годов стране был нанесен сокрушительный удар,
отразившийся на ходе войны, они вывели из строя около или даже более 40
тысяч офицеров. Это в три раза больше того, что вермахт потерял на восточном
фронте за весь первый год войны. Репрессии привели к тому, что в Красной
Армии многими подразделениями, частями и тем более соединениями и
объединениями командовали, мягко говоря, неподготовленные люди.
Особо большой урон этими репрессиями был нанесен нашей подготовке к
партизанской войне на случай вражеской агрессии. Были репрессированы
полностью все партизаны-подпольщики-диверсанты. Я не знаю ни одного из
подготовленных нами диверсантов-подпольщиков, которые не подверглись бы
репрессиям. Из двух десятков уцелевших офицеров, которые нами обучались из
командиров и политработников Вооруженных Сил и партизан гражданской войны, в
ходе Великой Отечественной войны погибло двое, а репрессирована была не одна
тысяча.
Именно эти репрессии и некомпетентность руководства партизанским
движением в ходе войны привели к тому, что партизаны не решили своей
основной задачи -- отрезать вражеские войска на фронте от источников их
снабжения.
Тем не менее, не будь организованной М.В. Фрунзе подготовки, мы не
достигли бы того размаха партизанских действий, которые велись в последние
годы войны. А если бы были сохранены кадры, то развернуть массовые
управляемые действия удалось бы сразу, а не через два года после начала
войны!
Фрунзе в своей доктрине остался верен ленинскому принципу, что: 1)
партизанская война не месть, а военные действия. Следовательно: 2) она
должна планироваться Генеральным штабом, а не партийными учреждениями.
Третье важнейшее положение доктрины Фрунзе состояло в заблаговременной
подготовке партизанской войны.