www bestlibrary

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 20

Глава 13

САМОСВАЛ

Утром они в спешке покидали гостиницу. Пока Анжела собирала вещи, Влад

сидел на краешке стула в углу (оставаться в номере одна Анжела категорически

не хотела). Сумка никак не желала закрываться; вместо того чтобы аккуратнее

сложить наспех набросанные вещи, Анжела пинала сумку ногами. Влад

сдерживался из последних сил. Считал подвески на люстре.

В это время кто-то постучал в дверь. Анжела втянула голову в плечи; Влад

поднялся и, ощущая неприятный холодок в животе, пошел открывать.

На пороге стоял старичок - очень приличный, благообразный, с гладко

зачесанными за уши длинными седыми волосами.

- Прошу прощения... Здесь вчера жила какая-то дама?

- Она уже уехала, - неожиданно для себя соврал Влад. Старичок погрустнел:

- Как неудобно... Извините. Повернулся и побрел к лифту.

- Одну минуту! - крикнул Влад в его щуплую спину. - Что вы хотели ей

передать?

Старичок обернулся, расстроено махнул рукой:

- Вчера вечером, около половины одиннадцатого... лучилось недоразумение,

я ошибся этажом. Мой номер на девятом, по расположению - точно такой же... Я

поднимался на лифте, отвлекся... И совершенно случайно вломился в номер к

этой даме и, кажется, напугал ее. Мне очень неловко... Собственно, я хотел

извиниться, но раз она уехала...

И старичок удрученно вздохнул.

***

- А еще можно ходить постоянно в шлеме, - сказал Влад. - И в бронежилете.

Очень эффективно, особенно если враг начнет стреляться жеваной бумагой...

Анжела молчала. Демонстративно глядела в окно.

- Ты в багажнике смотрела? Профессионалу ничего не стоит спрятаться в

багажнике. Или подбросить в багаж ядовитого паука. Или отравить домашние

тапочки. Сунул ногу - и каюк... Или наслать проклятие посредством ведьмы.

Или...

Влад и рад был бы замолчать, но ничего не получалось.

Он чувствовал себя дураком, это не так просто пережить, Они выехали из

гостиницы, покидая место, где его одурачили - а вовсе не потому, что Анжела

не хотела там оставаться. Осталась бы, как миленькая.

Был дождь. "Дворники" на ветровом стекле судорожно подергивались,

сбрасывая направо-налево потоки воды. Каждая капелька отражала фары

встречных машин - в такую погоду многие водители включают ближний свет;

Влад любил ездить в дождь. Но сейчас струящаяся по стеклу вода раздражала

его.

Он твердо решил вернуться домой. Он представлял, какую истерику закатит

по этому поводу его спутница Даже смешная история с заблудившимся старичком

не пошатнула Анжелиной уверенности, что за ней охотится неведомая сила; Влад

все больше убеждался в том, что это психоз, а психоз заразителен. Как он,

должно быть, жалко выглядел, расспрашивая у портье относительно посторонних

в гостинице... Взял бы да и спросил напрямую: убийца увешанный пулеметными

лентами, по холлу не проходил?

Он включил музыку, но веселая песенка раздражала. Он попытался

настроиться на другую волну, но отовсюду, будто в результате сговора, лились

веселые глупые песенки; наверное, именно такие разучивала Анжела в свою

короткую бытность поп-"проектом".

Машина шла по свободному шоссе, Влад смотрел, как работают "дворники", и

слушал звук воды под колесами.

Можно было бы прибавить скорость, но Влад был инстинктивно осторожен.

Дождь...

- За нами самосвал едет, - сказала Анжела.

- Выследил, - сквозь зубы буркнул Влад.

- Вот уже минут двадцать едет... Не отстает...

- Ну и что?! Помолчи, пожалуйста.

Самосвал действительно имел место. Метрах в трехстах позади. Массивная

машина с когда-то оранжевой, а теперь бурой, залепленной грязью будкой.

- А сегодня воскресенье, - сказала Анжела. - Почему самосвал? В

воскресенье?

- Ты мне надоела, - сказал Влад. - Еще одно слово, и... Он решил про

себя, что если истерия лечится пощечинами, то он, Влад, скоро будет весьма

искушенным доктором. Стоит только решиться первый раз; вот если Анжела

издаст еще хоть звук - он решится, видит бог.

Лес кончился. Горизонт, полусмытый водой, отодвинулся дальше; дорога

поворачивала высоко над рекой, и полосатые столбики вдоль обочины напоминали

щучьи зубы.

Влад когда-то поймал щуку. Один раз в жизни, в летнем лагере. Как все ему

завидовали! А щука была совсем маленькая, сопливая щука, как и сам Влад.

Щуренок...

Анжела - в знак протеста, видимо, - вытащила из сумки пластиковую бутылку

с лимонадом и отвинтила ей желтую голову. Приложилась губами к горлышку;

Влад видел ее боковым зрением. Дорога плавно поворачивала влево, впереди,

насколько хватало глаз, не было ни машины, а позади...

Анжела невнятно вскрикнула.

- Я тебя предупрежда... - начал было Влад, но осекся.

Самосвал был уже совсем рядом. Он развил немалую скорость; задумав обгон

в самом неподходящем для этого месте, он поравнялся с машиной Влада - и

вдруг изменил решение. Несколько секунд они катили бок о бок, Влад видел

совсем близко черный обшарпанный борт, огромное колесо и залепленную глиной

ступеньку у подножия оранжевой кабины. Ему казалось, что он видит на ней

даже отпечаток ребристого ботинка, след...

Он изо всех сил нажал на гудок. Машина заорала; будто в ответ узкая щель

между грузовиком и легковушкой стала стремительно сокращаться.

Тресь! И нет больше бокового зеркала. Отворачивать было некуда, справа

мелькали полосатые столбики, похожие на щучьи зубы, а в полуметре за

столбиками, за хлипким разделительным барьером, начинался обрыв...

Он ударил по тормозам.

В ту же самую секунду самосвал грянул тяжелым бортом по легковушке. Как

ракеткой по мячику. Бах! Боковое стекло со стороны Влада осыпалось, дверца

вмялась. Из Анжелиной бутылки фонтаном выплеснулась жидкость. И застыла в

воздухе, будто вылитый в воду горячий парафин.

Грузовик был уже впереди. Он удалялся; автомобиль Влада летел к краю

пропасти. Сейчас машина проломит собой хлипкое заграждение и полетит с

обрыва вниз. Сейчас; но расплескавшийся лимонад застыл, как стеклянные

цветы, и никакого движения пока что не происходит. Еще секунда - и машина

покатится, сминаясь и сплющиваясь, вращая в воздухе колесами, и там, внизу,

зажжется бензиновый костер...

Летающий лимонад начал опадать. Стеклянные цветы меняли форму,

превращаясь в стеклянные плоды; голова у Влада сделалась тугой и

неповоротливой, но глаза успели.

Успели поймать голый ветвистый силуэт на склоне, в десяти метрах от

шоссе. Дерево.

Влад изо всей силы крутанул руль. Ствол! Опора! Удержаться! Зацепиться!

Лимонад опал - и выплеснулся новым фонтаном. Удар! Анжела повисла на

ремне, Влада бросило на руль, ветровое стекло осыпалось, капот смялся с

отвратительным скрежетом, но за мгновение до этого Влад повернул ключ,

вырубая двигатель, и вслед за скрежетом пришла тишина, нарушаемая стуком

дождя по крыше, какими-то тресками, шелестом глины под днищем, позвякиванием

одиноких осыпающихся осколков...

Машина едва ли не висела на дереве. Висела, уцепившись за ствол смятым

капотом, застыв под углом сорок пять градусов, задрав к небу багажник.

Впереди, за разбитым ветровым стеклом, была река.

Прошла минута, другая. Наконец Влад повернул лицо к сидящей рядом

женщине.

Анжела висела на ремне безопасности, по уши залитая лимонадом. С кровью

на щеке - задело осколком. Довольная и счастливая, как ребенок на новогодней

елке.

- А ты не верил, - сказала она так гордо, будто это спасительное дерево

на склоне посадила и вырастила она сама. - Теперь ты мне веришь?

***

- Влад Палий? Гм-гм, что-то знакомое... Палий... Слушайте, а это не вы

написали про Гран-Грэма?!

Влад кивнул, морщась от боли в затылке, и с этого момента суховатый,

несколько раздраженный допрос в дорожной полиции обернулся приемом дорогих

гостей.

Влад никогда бы не подумал, что его читатель может оказаться сорокалетним

полнеющим мужчиной в форме и с полосатым жезлом. Влад не понимал, какой

интерес из истории про Гран-Грэма мог извлечь для себя усатый отец

семейства, чья ежедневная жесткая работа не способствует мечтательности и

вере в чудо; тем не менее вот он, читатель-почитатель, из кожи лезет вон,

чтобы помочь любимому автору, попавшему в скверную переделку.

- Номер вы не запомнили?

- Какой там номер, - безнадежно сказала Анжела. - Он был весь грязью

залеплен.

- А марка какая? Хоть приблизительно? Влад поглядел на Анжелу. Та пожала

плечами:

- Ничего не понимаю в грузовиках...

- Я его и не разглядел толком, - сказал Влад. - Он долго за нами ехал...

- Двадцать три минуты, - сказала Анжела.

- Но он был далеко позади, - сказал Влад. - Я только успел запомнить, что

кабина оранжевая...

- Не иголка, - сказал лейтенант авторитетно, Владу показалось, что он

невольно цитирует фразу из какого-то фильма. - Найдем. Никуда не денется.

- Он очень грамотно все сделал, - сказала Анжела. - Ехал сзади... а когда

мы вышли на тот отрезок, над обрывом - просто догнал и стукнул боком. Мы бы

слетели в речку... Если бы не это дерево...

Лейтенант пожевал губами. Удивленно поднял брови:

- То есть вы думаете, что он...умышленно?

***

Врач осмотрел обоих и нашел, что обоим повезло. От серьезных травм бог

миловал - ничего, кроме синяков, ссадин и нескольких порезов, причем больше

досталось Владу - огромный кровоподтек на груди, боль при каждом вдохе и

выдохе. Приложился о руль...

Машину извлекли краном и доставили с помощью тягача.

- Металлолом, - печально сказал дежурный лейтенант. - Восстановлению не

подлежит. Но вы не огорчайтесь - могло быть и того... Хуже... Это чудо еще,

что вы в живых остались и шею не сломали. А железяка - она железяка и есть.

Чего ее жалеть?

Разговор, последовавший после того, как Анжела заявила о покушении, был

сплошным нагромождением неловкостей и недомолвок.

- Вы думаете, что он... умышленно?

- Ну разумеется. Ясно ведь, что он ехал сзади, для того чтобы на этом

отрезке, над обрывом, сбить нас в пропасть.

- То есть некто задумал вас убить? У вас есть основания так думать? Вам -

либо господину Палию - угрожали? У вас есть враги?

Тут Анжела смутилась. Заерзала, поискала взглядом помощи у Влада, но тот

глядел в сторону.

- Да! - сказала Анжела дерзко. - Мне - лично мне - угрожали. У меня есть

враги.

- Тогда вам следует обратиться в уголовную полицию, - погрустнев, признал

лейтенант. - Мы занимаемся безопасностью на дорогах, а не шантажом и не

убийствами. Пьяных водителей мы видели и видели, а вот наемных убийц на

самосвалах - не встречали ни разу...

- Ваше дело, - сказала Анжела несколько высокомерно, - найти машину. Ее

угнали, вы увидите. Не пьяный водитель; ее угнали и бросили, вот увидите...

Как ни печально, она оказалась права. В тот же день выяснилось, что в

одном из пригородных хозяйств как раз накануне был угнан грузовик. А спустя

почти неделю (Влад с Анжелой приходили в чувство, живя в большом

двухкомнатном номере очередной гостиницы) знакомый лейтенант позвонил им с

известием, что грузовик нашелся. В нескольких километрах от места

происшествия, брошенный в лесу. На правом боку обнаружилась вмятина с

остатками бежевой эмали (а Владу так нравились машины светло-бежевого

цвета!). Больше не нашли ничего - ни отпечатка пальцев, ни волоска. Тот, кто

владел грузовиком столь короткое время, не оставил о себе ни весточки.

***

- Вы позволите?..

В маленьком уличном кафе под пестрым навесом было не то чтобы людно - но

как-то разобщенно, посетители приходили в одиночку, редко вдвоем, и каждый

садился за отдельный столик, так что к моменту, когда незнакомец вежливо

попросил у Влада разрешения присоединиться к нему, в полупустом кафе не

оставалось ни одного свободного стола.

- Разумеется, - сказал Влад.

Подошла официантка; человек напротив заказал мороженое, и Влад тихо

удивился. Ему почему-то показалось, что сосед обязательно закажет спиртное.

Он сам не знал, откуда возникла такая уверенность; человеку было лет горок,

цвет его лица и тени под глазами выдавали склонность к нездоровому образу

жизни, однако на алкоголика он не был похож. Впрочем, на любителя мороженого

- тоже...

- Добрый день, господин Палий, - тихо сказал незнакомец. - Это со мной вы

говорили по телефону...

- - Я догадался, - сказал Влад. И отхлебнул из чашки.

- Мое имя Захар Богорад, - веско сказал человек напротив. - Вот мое

удостоверение.

И он сунул под нос Владу раскрытые "корочки". Влад пожалел, что не носит

очков; сейчас последовала бы естественная пауза - он долго вынимал бы очки

из кармана, водружал на нос, рассматривал фотографию своего собеседника, а в

это время преодолевал бы внутреннюю неловкость.

Остатки внутренней неловкости. Потому что основную ее часть он уже давно

преодолел, обзвонив по телефону несколько частных детективных агентств и по

какому-то наитию выбрав среди них то самое, которое представлял его нынешний

собеседник, - агентство "Феникс".

Собеседник снова поймал его взгляд. Поймал и придержал, будто когтистой

лапой:

- Итак, какого рода помощь вы хотели бы получить?

- Мне нужны как можно более полные сведения об одном человеке, - сказал

Влад. - И кое-какие сведения, известные мне, потребуют проверки.

- Мужчина? Женщина?

- Женщина.

- Предполагаемая неверность? Нежелательные связи?

- Биография, - сказал Влад. - История жизни за последние

десять-пятнадцать лет.

- Это дорого вам обойдется, - невозмутимо сообщил детектив.

- Но это возможно?

- Разумеется.

- Тогда я заплачу, - Влад позволил себе слегка улыбнуться. - Сейчас я

располагаю средствами... К тому же сведения, которые я хотел бы получить,

имеют для меня жизненно важную ценность.

***

Реакция на пережитое потрясение оказалась у них очень разной. Влад сразу

после приключения с самосвалом впал в ступор и разговор в дорожной инспекции

припоминал будто в тумане; Анжела, наоборот, первые часы после аварии была

весьма говорлива и даже весела, зато спустя несколько дней, когда до нее

дошло наконец, как близка была смерть, ударилась в панику и чуть не каждую

ночь просыпалась, разбуженная кошмаром (Влад к тому времени пришел в себя и

оглядывался на произошедшее если не с иронией, то, во всяком случае,

спокойно и трезво).

Они спали в разных постелях. Анжела сделала несколько попыток найти

утешение во Владовых объятиях, однако он недвусмысленно объяснил ей, что

этого делать не следует; после окончательного его отказа Анжелина истерика

покатилась, как по рельсам, и в конце концов Владова спутница полностью

потеряла аппетит и сон.

Первые несколько дней они прожили в плохонькой гостинице у Кольцевой

дороги, в одном большом, но на редкость неуютном номере. Анжела взяла за

моду подпирать двери креслами, столом, кроватью, пугала уборщиц резким

криком "Кто здесь?", спала при свете и делала все возможное, чтобы

окончательно растрепать нервы себе и Владу; после известия о найденном в

лесу самосвале они переехали поближе к центру - в очень большую, очень

современную, будто автоматизированный муравейник, гостиницу.

- Здесь нас никто не найдет, - уверял Влад.

Анжела хмыкала. Для того, кто может выследить маленькую машину, для того,

кто может вовремя выкрасть большой грузовик, для того, кто может догнать

маленькую машину на большом грузовике на самом подходящем для покушения

участке пути, - для того не составит труда найти не только иголку в стоге

сена, но и постояльцев в большой и современной гостинице, особенно если

постояльцы зарегистрировались по подлинным паспортам, под своими именами,

особенно если постояльцы беспечны и уверены, что "здесь нас никто не

найдет"...

Такие - или примерно такие - соображения стояли за коротким Анжелиным

хмыканьем.

- Ты же не хочешь, чтобы мы подделывали паспорта? - удивлялся Влад. -

Покупали фальшивые документы?

Анжела снова хмыкала, но на этот раз Влад не мог - или не желал - понять,

какие соображения прячутся за этим как бы лишенным информации звуком.

- Ты помнишь историю с рассеянным старикашкой, вломившимся в чужой номер?

Лично мне до сих пор стыдно вспоминать... Что, если за рулем этого дурацкого

самосвала был какой-нибудь местный пацан, пожелавший подвигов? Что, если он

не справился с управлением, или был пьян, или его повело на мокрой дороге?

Что, если он забился сейчас в какую-то нору, дрожит и боится, что его

найдут?

Анжела презрительно отворачивалась, и Влад прекращал разговор.

Ему поразительно мало было жаль машины. Можно сказать, что он вообще о

ней не жалел. Ну, разбилась - и черт с ней; это было особенно странно,

учитывая нежные чувства Влада ко всем привычным вещам. Ему сложно было

старый свитер выбросить - а тут целая машина! А Влад думал о ней

отстраненно, будто о банке из-под кетчупа, красивой ребристой банке, которую

без сожаления роняешь в ближайший мусорный бак.

Да, машина кончилась. Вероятно, в ближайшее время будет возможность

купить новую - возвращаться домой без авто нет смысла, а деньги, слава богу,

поступали на счет исправно. Другое дело, как неудобно будет Владу за новым

рулем, в новом кресле, упираться ногами в непривычно тугие педали...

Иногда он думал о новой машине спокойно, а иногда его вдруг бросало в

пот. Тогда казалось, что он никогда больше не сядет за руль - не сможет

преодолеть страха. На дороге все меняется каждую секунду; все движется, все

несет в себе угрозу. Железо, камень, огонь; удар, скрежет, боль, смерть...

По ночам ему снился грязно-оранжевый самосвал. Влад злился на себя, но

ничего не мог поделать. К счастью, такие ночи случались не часто - Влад про

себя называл их "островками психоза" и очень боялся, что о его слабости

узнает Анжела.

Тем временем наступила полная и окончательная весна. Зацвели абрикосы;

убрались прочь от города тяжелые черные вороны, и бессчетные белые голуби,

которым, по решению городского совета, бесплатно выдавали противозачаточное

средство, почувствовали себя вольготно.

- Ведь ты не хочешь бессмертия, Влад? Вообрази: ты стал бы классиком,

мирового уровня писателем, а это значит - столетия и столетия подряд терпеть

мерзких птиц, гадящих тебе на макушку...

Анжела стояла у окна, выходящего на неширокий бульвар. Посреди бульвара,

как раз напротив гостиницы, помещался бронзовый поэт на постаменте. На

голове поэта сидел голубь.

- Тем, кто пишет про троллей, не ставят памятники, - сказал Влад.

Анжела загадочно усмехнулась; хотела открыть окно - но в последний момент

передумала. Наоборот - отпрянула в глубь комнаты:

- Знаешь что... Задерни-ка шторы.

- С какой радости? - спросил Влад. Анжела не ответила.

- Ты что же, боишься снайперов? - со смешком осведомился Влад.

Анжела встретилась с ним глазами. Медленно вернулась к окну, стала

посреди проема, разведя руки в стороны, вцепившись в занавески:

- Мне кажется, ты уже чувствуешь себя бронзовым. Бронза стерпит.

Влад помедлил. Потом подошел, остановился за ее плечом; она стояла, как

на расстреле. Широко раскрытыми глазами смотрела в пространство; она

действительно верила, что каждую секунду может прозвучать неслышное "пли"...

- Пока я рядом, я никому не дам тебя обидеть... Слова сказались сами.

Всплыли, наверное, откуда-то из генетической памяти. Наверное, миллиарды

мужчин миллиарды раз говорили эти слова своим женщинам. Но только некоторые

смогли сдержать обещание.

- Не оставляй меня одну, - тихо сказала Анжела. Миллиарды женщин говорили

это миллиардам своих мужчин. Но только некоторым повезло увидеть свое

желание - исполненным...

...Наверное, он пожалел ее. Наверное.

Blog

Online библиотека tp://www bestlibrary