Ник Перумов Война мага. Том 4: Конец игры

Вид материалаДокументы
Глава тринадцатая
Подобный материал:
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   ...   55

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ



Зов Хедина достиг адаты Гелерры вовремя. Её полк покинул опустевшее поле сражения победителями. Наблюдатели заметили бегство врагов, проследили их путь — адата даже удивилась, насколько легко это им удалось. Несколько миров на самой дальней границе Упорядоченного, где сама Гелерра никогда не бывала. Но великий Хедин, конечно же, всё предвидел и предусмотрел, и новые приказы повелителя не замедлят…

— Гели. — Голос Познавшего Тьму казался глух и сдавлен. — Ты выполнила просимое, благодарю и не забуду. А теперь ты и твой полк нужны мне.

— Да, великий! — горячо откликнулась гарпия, падая на одно колено. — Мы проследуем в Кирддин немедленно и станем ожидать там…

— Забудь о Кирддине. Там справятся без вас. Эвиал, вот куда тебе следует отправиться. И притом немедленно. Отставших не жди, выберутся сами. В Эвиале найди меня. Думаю, тебе это будет нетрудно сделать. — Жёсткая и жестокая усмешка.

Учитель знает, что предстоит битва. Но только почему Эвиал? Откуда Эвиал? Бежавший враг направился совсем не туда…

— Не рассуждай! — резанули слова Хедина. — Выполняй приказ, адата! И торопись! От тебя и твоего полка, быть может, зависит исход нашего главного сражения!

Наставник ещё никогда не говорил с ней настолько резко. Наверное, дела и впрямь плохи, наверное, ей, Гелерре, предстоит сыграть роль последнего резерва. Конечно, повелителю не до политесов, когда решается участь Упорядоченного!

Велено спешить. Что ж, она постарается. Учителю не придётся разочароваться в своей самой верной ученице.

* * *

Эйвилль стояла на коленях — тропа через Межреальность кончилась. Впереди Эвиал. Она исполнила потребованное от неё Дальними — привела сюда Хедина, а Ракот, как оказалось, явился сам. Проследовал в Эвиал и Спаситель — отчего эльфийку начинало просто трясти. Во всём Упорядоченном не сыщешь большего ненавистника её рода.

Вампирша смотрела на исполинскую глобулу некогда закрытого мира со стороны, видела многочисленные прорехи, испятнавшие некогда неодолимую преграду, видела золотые концентрические круги — там, где в обречённый (да-да, обречённый, теперь-то понятно!) мир вступил этот самый Спаситель.

Её новых союзников не видно и не слышно. Ничего и не чувствуется.

При себе, но так, что не найдёт даже Новый Бог, Эйвилль держала полученный от Дальних залог — обломок тёмно-зелёного кристалла с пляшущим в глубине языком пламени. Как и обещалось, она нашла его в покинутом всеми мире, после того, как оттуда убралась тупоумная курица-Гелерра и её не менее тупые подчинённые. И да, эльфийка осталась довольна найденным. Пока сила не инкапсулировалась вокруг зелёного камня, в её пламени можно было сжечь, наверное, целый мир. Дальние правы — обнаружь Хедин такой артефакт, и предательство вампирши можно считать доказанным, тут не отговоришься, мол, «нашла на поле боя».

Однако надо торопиться. Не хотелось бы упустить возможности и впрямь насытиться кровью богов, причём настоящих, а не Падших.

* * *

Приказ Гелерре немедля следовать сюда, в Эвиал. Такой же приказ Арбазу с его гномами, и Аррису с Ульвейном. Нельзя совсем оголить и Кирддин, поэтому оттуда возьмём только половину собранных там подмастерьев.

Судя по всему, вновь предстоит испытывать пределы Закона Равновесия.

Семеро спутников Хедина почтительно внимали его распоряжениям.

Готовы. Готовы на всё. Верят ему.

Что ж, сегодня он бесстыдно и бессовестно воспользуется этой верой. Вместо того чтобы дождаться многочисленных подкреплений, ему придётся вновь лезть в западню прямо сейчас. Составившие хитроумный план Дальние не должны догадаться, что лишь пляшут под его, Хедина, дудку.

В таком случае появление свежих сил Гелерры, Арриса и остальных станет для Дальних неприятным сюрпризом. В том же исключительно маловероятном случае, что враг прознает о них — что ж, Познавший Тьму учёл и это.

— Спускаемся, — бросил Хедин.

Сегодня ему предстоит взглянуть на Эвиал собственными глазами, а не коричневокрылого сокола.

Подмастерья молча повиновались.

Следовало разыскать Хагена. Однако Ученик молчит, и его Читающий не отвечает тоже. Они живы, любой иной исход Познавший Тьму бы почувствовал; следовательно — наткнулись на нечто поистине крупное, зацепили настоящую добычу.

Держись, тан Хединсея, помощь идёт. В том числе и та, на которую ты и не рассчитывал.

А вот Спаситель что-то мешкает, подумал Хедин. Разумеется, он видел золотую лестницу, протянувшуюся сквозь небесные сферы, видел и шагавшую по ней скромную человеческую фигурку, облачённую в золотое сияние; где-то неподалёку должен быть и Ракот. А вот Хаген… Хаген… нет, на востоке его нет, значит, своей целью он выбрал не Спасителя.

Запад? Та самая Тьма?

И, кстати, почему весь Эвиал покрыт мраком, хотя ночи давно бы пора кончиться? Весь, кроме лишь крайнего запада, где всё оставалось как обычно.

Да, Спаситель. Воистину велик Ты. И умеешь красиво появиться на сцене.

Долго ждать Хедину не пришлось. Хаген показал себя, да так, что Познавшему Тьму только и оставалось — сломя голову броситься на его зов.

* * *

Полёт драконов. Последний полёт. Девять стремительных стрел, ломящихся напролом, сметающих возведённые косной материей барьеры. Девять драконов:

Тёмно-багровый Чаргос; чёрный Сфайрат; огненно-рыжая Менгли; белый, как слепящий свет, Эртан; смарагдовая Вайесс; серебристый Редрон; ярко-красная Беллем; янтарно-жёлтая Флейвелл; и, наконец, жемчужная Аэсоннэ.

С ними, на их спинах: Кэр Лаэда, он же Фесс, он же некромант Неясыть. Преподобный отец Этлау. Эйтери, она же Сотворяющая, чародейка народа гномов. Север, гномий же охотник за неупокоенными с верным «лепестком»-фальчионом. Безымянная, деревянный лесной голем. И — Рысь-первая, её не живое и не мёртвое тело.

Вдребезги расшибив воздвигнутые естеством Эвиала пределы, девять драконов медленно кружили над Утонувшим Крабом. И Фесс во все глаза глядел вниз.

Потому что там раскрылось поистине небывалое.

Издали Утонувший Краб представал совершенно обычным островом. Пляжи; полоска зелени; отвесные скалистые утёсы. Ничего особенного.

Но только на первый взгляд.

Даже если отрешиться от эманации этого места, с воздуха, с высоты, где кружилась девятка драконов, во всех деталях виднелась исполинская, титаническая пирамида, занимавшая всю территорию острова, насколько мог окинуть глаз.

Только пирамида опрокинутая. Уходящая бесчисленными этажами-ступенями в глубь земли, а не стремящаяся к небу. Её грани сходились где-то в тёмной бездне, заполненной туманною мглой, сквозь хмарь светило множество огоньков, сливавшихся в бесконечные цепочки. Рыже-алый камень, множество широких лестничных маршей, на уступах, шириной в добрый тракт, проедут в ряд четыре конные упряжки; там же какие-то башни и башенки, ниши, изваяния в них, бесчисленные двери и окна — перед Фессом лежал громадный город, способный вместить десятки тысяч населения.

Взгляд некроманта приковывала глубина пирамиды, он чувствовал — дна там нет. Этажи и грани сходятся бесконечно, но всё никак не сойдутся, и куда ведёт этот провал — кто знает?

По краям провал окружало двойное кольцо обычных пирамид, поднявших к пасмурному небу тупые срезанные вершины.

В небольшой гавани на северной оконечности Утонувшего Краба застыли восемь низких и длинных кораблей, совсем не похожих на чёрно-зелёные галеры Империи Клешней; а на третьем ярусе пирамиды, на лестничных маршах и вокруг них, кипит отчаянный бой.

С высоты Фесс затруднялся понять, кто и почему там сражается; какой-то отряд, похоже, упрямо пробивался в глубь рукотворной бездны. Там яростно вспухали облака пламени, с громом и треском оплетали цели ветвящиеся молнии, проносились каменные ядра, дождём сыпались стрелы. Башни и башенки оказались поставленными не просто так — из их бойниц и с их шпилей срывались нацеленные во вторгшихся огнешары, молнии и какие-то бледные лучи, заканчивавшиеся рыже-чёрными вспышками в тех местах, куда они ударяли. Летели брызги раскрошенного и плавящегося камня (впрочем, брызгами они казались с высоты, а в действительности — громадные глыбы), волоча за собой дымные хвосты.

Широкие «этажи» опрокинутой пирамиды заполняли крошечные фигурки — и людей, и нелюди. С боков ворвавшийся на нижние ярусы отряд сдавили воины в привычной ало-зелёной броне; над головами воинов бушевала настоящая огненная буря, здесь столкнулась могущественная магия, и пока что хозяева пирамиды не могли похвастаться, что смели защиту противников в считанные мгновения.

У Фесса захватывало дух. Он ждал этого мига долго, очень долго, простым студиозусом в Академии Высокого Волшебства, некромантом, считавшим, что его удел — простая, рутинная работа по упокаиванию кладбищ вокруг Арвеста; беглецом, преследуемым Инквизицией Эвиала, сидельцем Чёрной башни и вновь беглецом; и, наконец, собой нынешним, собравшим воедино драконов-Хранителей и Великую Тёмную Шестёрку.

И теперь остаётся только одно — туда, вниз, ко дну, которого нет, к той точке, где достигается бесконечность, где пересекаются параллельные прямые, где утрачивают смысл прошлое и будущее, где есть только настоящее, где не может существовать ничего материального — лишь пространство, остановившееся время да вечнотекущая магия — единственно-подвижное в царстве абсолютной омертвелости.

Там, в этой недостижимой точке, он и встретит Западную Тьму.

А навстречу ему должны ударить Уккарон и его сородичи.

Замирает сердце над великой бездной, кружат головы бесконечные цепочки сливающихся огоньков; лопаются огнешары, кажущиеся отсюда безобидными праздничными шутихами.

«Ты готов, некромант?» — прогремел Чаргос.

Те, кто бьются с ало-зелёными — мои друзья.

«Готов, Чаргос. Только поможем сперва нашим. Заходим по кругу, бьём — видишь те башни?»

«Ещё б не видеть! - расхохотался дракон. - Не думай, некромант, снесём с одного прохода. Ну а уж дальше — как скажешь».

Чаргос завис в воздухе, по-змеиному изогнул шею, взревел — остальные восемь драконов согласно ответили ему. Вожак эвиальских Хранителей словно бы переломился, складывая крылья и отвесно устремляясь вниз. Аэсоннэ ринулась следом, в ушах некроманта взвыл ветер, озарённые пламенем этажи опрокинутой пирамиды понеслись навстречу; увлекаемые Чаргосом и юной драконицей, сложили крылья и остальные семеро Хранителей. Фесса обогнали чёрный Сфайрат, кроваво-красная Беллем, тёмно-золотая Флейвелл, изумрудная Вайесс, камнями обрушиваясь прямо на взметнувшиеся им навстречу вспышки и разрывы огнешаров.

Фесс кричал, не слыша собственного крика, восторг сдавил горло, он был сейчас бессмертен и неуязвим, а там, внизу — да кто они такие и что они такое, чтобы встать против него!

Ниже, ниже, ниже, растут очертания башен и малых пирамид, видны рассекшие их отвесные щели необычно длинных бойниц; вырвавшийся далеко вперёд Сфайрат чёрной молнией мелькнул над ярусами, играючи уклонился от прянувшей почти в упор молнии, выдохнул пламя — тугой кулак грянул в основание башни, и камни словно обрели крылья, разлетаясь во все стороны, по широкому ярусу устремился текучий огонь.

Следующей атаковала Флейвелл, рядом с ней возникли Менгли с Редроном, и, наверное, на добрые пол-лиги ярус опрокинутой пирамиды обратился в сплошное море огня. Взрывались и рушились боевые башни, распадались купола, раскалывались малые пирамидки, изваяния срывало с постаментов и волокло десятки саженей, ломая на куски и обращая в незримую горящую пыль.

Аэсоннэ не отставала от других. Воздух перед драконами словно сгустился от враждебной магии, с расположенных выше башен, пирамид, куполов, из окружённых на первый взгляд такими изящными колоннадами спонсонов — отовсюду летели тугие клубы пламени, хлестали змеящиеся молнии, разворачивались веера ледяных игл, смешивавшиеся с каменными глыбами: стихийная магия во всей красе. Не некромантия, как можно было б ожидать; нет, именно «изначально-чистое» чародейство первооснов. Магия смерти тоже присутствовала, но больше как дающая подобие жизни мёртвым воинам в ало-зелёном.

Проносясь над упорно отбивающимся отрядом, некромант видел воодушевившихся орков, падающих зомби в разрубленных и пробитых насквозь доспехах, а драконы не замедляли бег, сметая всё и вся перед собой; ярусы стремительно пустели, и прямо в лицо крылатым Хранителям разила вся мощь великой подземной пирамиды.

Но пока ещё драконы держались, ловко уклоняясь от нацеленного в них пламени. За ними оставались опустевшие и горящие ярусы великой пирамиды, однако оживали глубинные этажи и оттуда, сквозь мглу, неслись разящие огнешары, облака ледяных игл, каменные ядра, усеянные бесчисленными шипами…

Хранители замыкали круг. Три верхних яруса опрокинутой пирамиды замолчали, там медленно угасало драконье пламя; отряд орков опрокинул напиравших зомби в ало-зелёных доспехах, спускаясь глубже и дальше по широченной, как три торных дороги вместе, лестнице.

Нет, это только детские забавы, билось у Фесса в сознании. Надо идти глубже, гораздо глубже; и орков, сражающихся на ступенях верхних ярусов, придётся оставить. Выжигать всё и вся на всех этажах опрокинутой пирамиды — не хватит сил даже у драконов.

Сам некромант доселе лишь отражал направленные в него и других драконов удары. Помогало то, что защитники Утонувшего Краба пока не прибегли к особо изощрённой магии.

Замыкается круг, вот под крыльями Аэсоннэ вновь разожжённое её сородичами пламя. Фесс загоняет подальше боевой азарт, жгучий порыв, ненависть, стараясь вновь сделаться Неясытью, потому что только он способен принять сейчас единственно верное решение.

Круг замыкается. Все Хранители живы, целы и не ранены. Он, Фесс — тоже, и даже пресловутый откат почти не чувствуется. Воздвигать незримые щиты на пути огнешаров и молний — нелёгкая работа. Фесс отклонял нацеленные молнии и тому подобное, встретить их грубой силой у него не достало бы мощи.

Круг замыкается.