Geum.ru

Под крылом грифона

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
ПОД КРЫЛОМ ГРИФОНА.


Я лежал в клетке и сквозь прутья смотрел на парящего в небе грифона. Он постепенно поднимался все выше и выше, пока не превратился в маленькую точечку. Глаза слезились от яркого солнца и вскоре, я потерял его из виду. Он улетел, как и тот первый, но я не жалею ни о чем, почти.

Грифон. В первый раз я увидел его в клетке, в зверинце нового мужа моей матери.

Тогда, на следующий день после свадьбы, он повел нас с мамой показывать свои владения, а под конец похвастался своим личным зверинцем. Его барон Грюнддей показывал с особой гордостью. В двух десятках клеток находилось много разных зверей: медведь, тигр, волки, лисы, олени и лани. Были и редкие для нашей страны звери. Белая лиса с севера, горбатые с огромными рогами быки с юга, и смешные полосатые маленькие лошадки.

Барон, пыжась от гордости, вел под руку мою маму и рассказывал ей, сколько денег он заплатил за каждого из них. Мама только скромно улыбалась и поощряющее кивала. Я шел позади и, краем уха прислушиваясь к рассказу, рассматривал животных. Одни были спокойны, спали или ели, другие нервно ходили из угла в угол, а кое-кто, завидев людей, подходил поближе в надежде на лакомый кусочек. Но всех их объединяли ошейники подчинения. Я раньше слышал про такие, но увидеть довелось впервые.

Мне было немного жаль этих зверей, но особых эмоций по отношению к ним я не испытывал. Так было пока мы не подошли к последней клетке.

- Это жемчужина моей коллекции. Настоящий взрослый грифон. – Мама ахнула, а я кинулся вперед, что бы увидеть это диво. Грифоны жили на Драконьих островах, западнее нашего материка, далеко в океане. Моряки, побывавшие близь этих островов, рассказывали о неприступных и безводных скалах, выжить на которых могли только птицы и грифоны. К нам эти звери не залетали, так откуда?..

- Его притащили мужики. Подобрали без сознания и с распоротым боком. Видно дрался с кем-то. Я за него пятьдесят золотых отвалил.

Барон разглагольствовал по поводу своей щедрости, а я смотрел на живую легенду. Пока живую.

Грифон лежал в клетке совершенно безучастный ко всему происходящему. Только по движущимся при дыхании бокам было понятно, что зверь еще жив. Его взгляд был устремлен в небо, и в его позе было столько тоски и обреченности, что я не выдержал.

- Его надо отпустить.

- Отпустить? – Барона аж затрясло. – Тиль, ты понимаешь, о чем говоришь?

Я посмотрел на мать, ожидая от нее поддержки, но она смотрела на меня испуганными глазами. Тогда я снова обратился к барону.

- Если его не отпустить, он умрет у Вас в клетке.

- Издохнет, чучело прикажу набить. – С этими словами барон развернулся и, дернув маму за руку, повел ее прочь, громко возмущаясь моим воспитанием. Мама семенила следом за супругом, слушала его, молча, наклонив голову.


Мама. Я очень ее люблю, и прекрасно понимаю, что я для нее тяжелое бремя, но никто не властен над прошлым, изменить его никому не под силу. Шестнадцать лет назад мой дед, преуспевающий торговец, взял в поездку на осеннюю ярмарку свою семью: жену, сына и дочь. На караван напали, вырезав всех мужчин, позабавились с женщинами, но добить не успели. Подоспела царская гвардия и моя мама, а с ней еще десяток женщин, остались в живых. Их отправили в ближайший город и, выплатив мизерное возмещение, позабыли. Мама пошла в услужение в богатый дом, однако вскоре оказалось, что она ждет ребенка. Ей тогда едва исполнилось пятнадцать. Хозяйка предложила ей избавиться от плода, но тогда мама, пожалуй, единственный раз проявила твердость и отказалась. Не знаю, жалела ли она о том своем решении впоследствии или нет, но мне она никогда не давала понять, что я для нее нежеланный ребенок.

В общем, беременная служанка была никому не нужна, и мама оказалась на улице. В надежде найти хоть какой-то заработок она ходила по рынковой площади, там и встретила своего первого мужа, человека заменившего мне отца.

Товиус Рей был торговцем тканями. Его маленькая лавочка располагалась в самом углу площади и торговля у него шла не очень бойко, однако мама ему понравилась, и вскоре они поженились.

Ко мне Товиус относился как к родному, выучил меня всему, что сам знал, и всегда поощрял мое желание учиться. Кроме того он стал единственным человеком посвященным в мой самый большой секрет, он один знал что я не человек.

Мне тогда исполнилось лет десять. Как-то ночью началась сильная гроза. Я всегда боялся грома и молнии, а тут разразилась такая буря, словно небеса собирались рухнуть на землю. Я даже кричал от страха. Товиус видимо услышал это и пришел узнать как я, тут-то все и случилось. Когда он зашел в мою комнату раздался особенно сильный удар грома, и я почувствовал боль во всем теле, меня словно выворачивало наизнанку. Позже он рассказывал мне, что очень испугался, когда на его глазах ребенок превратился в маленького тюленя. Да, моим отцом оказался силки, тюлень – оборотень из северных земель. Я был полукровкой, поэтому не мог контролировать свои превращения. Они приходили спонтанно, когда я испытывал сильный испуг или боль. Слава всем богам, что жизнь моя была размеренная, и никто больше не увидел моего зверя, даже маме мы решили об этом не говорить.

Товиус Рей был уже не молод. Он умер тихо, во сне. Мне тогда исполнилось четырнадцать, а маме двадцать девять. Наследником всего имущества становился его двоюродный племянник, так как я не был его родным сыном, а женщина, по законам нашего королевства, наследовать вообще не могла, если конечно она была из простых, не из знатных. Тут нам немного повезло. У Мати Рея были свои лавки и свой дом, так что он оставил вдову своего дяди распоряжаться его имуществом, забирая лишь разумную прибыль. Мы прожили спокойно еще год, а потом в лавку, во время осенней ярмарки, заглянул барон из соседней провинции. Моя мама, не смотря на тяготы, выпавшие ей в жизни, была еще очень хороша и барон, посетив несколько раз нашу лавочку, сделал ей предложение.

Сер Вильям Грюнддей был уже дважды вдовцом и имел пятерых взрослых сыновей. Всех их он отсылал из дома, едва они достигали совершеннолетия, поговаривали, что он боялся за свою жизнь и власть. Четверо из них выбрали для себя карьеру военных, один даже пробился в личную охрану короля, а пятый пошел по духовной стезе и стал не последним человеком в храме Верховного Бога Оора. Не смотря на это, свадьба была очень скромной, тратить лишние деньги барон не желал. Из гостей были только несколько соседей. А на следующий после обряда день мы осматривали зверинец барона.


Барон с мамой ушли, а я остался стоять на месте. Сердце мое рвалось от сострадания к этому гордому зверю, но в тот момент я ничем не мог ему помочь.

- Потерпи немного, - я ухватился за прутья клетки и прижался к ним лицом, - я обязательно постараюсь тебя освободить. Ты только подожди немного.

Перед ужином я крутился возле кухни и незаметно для слуг утащил бутылочку вина. Во время ужина я стянул со стола, за которым мы сидели с мамой и хозяином, немного закусок. А когда супруги удалились наверх, я выскользнул из замка и направился в сторону зверинца. Еще днем я приметил домик сторожа. Оставив вино и закуски на крыльце, я постучался в дверь и спрятался. Убедившись, что принесенное мной попало к адресату, я тихо удалился, что бы вернуться через пару часов, когда совсем стемнело.

Мой расчет оказался верен. Обрадовавшись дармовой выпивке, сторож быстро опорожнил бутылочку, так что к моему возвращению он мирно храпел на всю округу. Я забрал его ключи и побежал к клетке грифона. Сейчас, когда цель была так близка, я боялся опоздать. К счастью луна светила достаточно ярко, и я быстро добрался до нужной клетки.

Грифон лежал в той же позе что и днем, я даже испугался, что он уже умер и начал лихорадочно подбирать ключи, молясь, что бы нужный мне ключ был в общей связке. Наконец замок щелкнул открываясь. Не думая об опасности, о том, что дикий зверь вполне мог бы растерзать меня, я влез в клетку и, присев на корточки перед грифоном, дотронулся до его шеи.

- Теплый, живой. Эй, слышишь меня?

Веки животного чуть дрогнули, или мне это показалось? В любом случае не стоило медлить. Я нащупал ошейник и начал его расстегивать. Руки тут же обожгло словно кипятком. Магия ошейника сопротивлялась чужому человеку, но я не отступился, и вскоре застежка расстегнулась с тихим звоном, похожим на звук разбитого стекла.

Грифон поднял голову и посмотрел на меня. В лунном свете его глаза таинственно мерцали черно-аметистовым светом.

- Ты свободен. – Я поднялся, бросив ошейник на пол клетки. – Сможешь улететь?

Зверь медленно встал. Моя голова оказалась на уровне его плеча. Я посторонился, что бы дать ему пройти, и он неспешно направился к открытой дверце клетки, задев меня по пути кончиком крыла. А под ним я увидел чуть поджившую рану.

- Ты точно сможешь улететь? Может тебя подлечить надо?

Грифон остановился и оглянулся на меня. В ту минуту я готов был поклясться, что в его взгляде была насмешка. Потом из клюва зверя раздался клекот, и грифон величественно вышел из своей тюрьмы. Отойдя на пару шагов, он раскинул крылья и несколько раз взмахнул ими разминая. Снова оглянулся на меня, чуть присел на задние лапы, мощным толчком оторвался от земли. Крылья ударили раз, другой, поднимая в воздух столб пыли, и вот уже грифон поднимается в небо. Торжествующий крик раскатился по небу. Грифон сделал круг надо мной и устремился прочь.

Я постоял еще немного и, вздохнув, пошел к себе, не забыв вернуть ключи спящему сторожу.

Этот поступок изменил всю мою дальнейшую жизнь. Правильно говорит людская молва: « - Добро наказуемо».


* * *


Утро следующего дня началось с разъяренного барона. Он ворвался в мою комнату с ошейником в одной руке и хлыстом в другой. Кнут опускался на мое тело раз за разом, пока от боли я не начал невольно перевоплощаться. Барон, видя, что со мной что-то происходит, сначала отступил назад, а когда я полностью изменился, вдруг с торжествующим криком бросился ко мне и застегнул на моей шее ошейник подчинения. Я, поначалу опешив на миг, попытался его укусить, но тут же мое тело пронзила боль. Ошейник не позволял мне причинить какой-либо вред своему хозяину. Я закричал от ярости, а барон рассмеялся, видя, как я корчусь у его ног, и кликнул своего личного слугу.

- Клаус, грифона мы потеряли, зато с помощью этого зверя сможем вернуть потерянные деньги. Возьми его, только смотри, что бы никто не узнал, и отвези на ярмарку в столицу. Продать не меньше чем за пятьдесят золотых. Понял? Выполняй. Ах, да. Баронессе и всем слугам сообщить, что мальчишка украл грифона и сбежал вместе с ним.

Барон удалился, помахивая кнутом, а меня расторопный слуга начал заворачивать в какую-то тряпку, приказав не издавать ни звука. Так начался мой путь. Всю дорогу, два дня, я трясся в повозке и думал, как мама воспримет мое исчезновение. Я надеялся, что хотя бы со временем, она сможет понять меня и простить.


Клаус не просто продал тюленя, он выставил меня на аукцион, и заработал на мне восемьдесят золотых. Кажется, он и сам не ожидал такого успеха, но « морская собака», как называют у нас тюленей, оказалась весьма востребована. Меня купил цирк, а мой новый владелец сообщил слуге, отдавая деньги, что я окуплю все расходы за пару месяцев.

Все время пока меня везли, потом продавали, да и потом, когда я уже выступал в цирке, я надеялся, что найдется добрая душа, которая откроет мне дверцу клетки, как я поступил когда-то, но чем больше проходило времени, тем слабее была моя вера в добро.

Кнут и голод, а так же боль магического ошейника, быстро убедили меня, что я должен хорошенько постараться, выступая перед публикой. Вскоре мы отправились с гастролями по стране и «Морская собака» стал гвоздем программы. Я ходил на передних ластах, подкидывал носом мяч, считал, и хлопал ластами, в общем, делал все, что было в моих силах на потеху публики.

Кормили меня мало и плохо. Рыба часто оказывалась подпорченной, а мясо или птицу мне вообще не давали. Воду для купания ставили очень редко, к тому же она, почти всегда, была грязной. Вскоре кожа моя начала зудеть, а потом и трескаться в особо нежных местах. Об этом так же никто не позаботился. В клетке моей убирались все реже и реже. До холодов я еще как-то держался, но когда ударили морозы, мне стало совсем худо. Ко всем моим болячкам добавилась простуда, потому что тело, не имеющее жира, не могло сопротивляться холоду. В результате однажды я не смог подняться, что бы принять участие в представлении. Моему хозяину не помогли ни кнут, ни кусок свежей печенки, которую он тыкал мне в нос. Он долго ругался, а потом ушел, пнув меня на прощание и не накрыв клетку покрывалом. Я остался лежать под открытым небом, вот тогда я и увидел во второй раз грифона. Сначала я подумал, что у меня начался бред. Грифон здесь? Зимой? Он сначала снизился и сделал несколько кругов над нами. Где-то рядом закричали люди, призывая всех посмотреть вверх и зверь, видимо потревоженный человеческими криками, начал подниматься все выше и выше, пока не исчез из виду.

Я, вздохнув, прикрыл слезящиеся глаза. Это конечно был не мой грифон, но от мысли, что он где-то есть, свободный, парит в небе как и этот, на душе становилось чуть легче.

Когда стемнело к клетке подошли двое.

- Вот, это и есть «Морская собака» господин. – Это был голос моего хозяина.

- Сколько ты за него хочешь? – Второй голос был мне не знаком.

- Что Вы. Как можно. Это же гвоздь программы. И еще он …

- И еще он у тебя тут издохнет к утру. Я прекрасно знаю, что сегодня всем были возвращены деньги, потому что «гвоздь» не смог выступать.

- Это просто легкое недомогание, уверяю Вас, что завтра представление состоится. Я …

- Сто золотых.

Хозяин аж подавился услышав цену.

- Сколько?

- Сто двадцать.

- Господин …

- Довольно. Позови людей, пусть погрузят его в повозку, что стоит у ворот, и быстро.

- Сею секунду господин. Все будет сделано.

Хозяин кликнул двух помощников. Они сообща выволокли меня из клетки и оттащили волоком к указанной повозке. Забросили меня туда, ни мало не заботясь о целостности моего тела, и получив деньги, ушли. Повозка тронулась, а я, наконец, потерял сознание.

Не знаю, сколько длилось мое беспамятство. Пару раз я словно выплывал из черного омута на поверхность, но ненадолго. В первый раз – когда меня заворачивали в какую-то сеть, аккуратно, словно младенца пеленали. Во второй раз меня куда-то несли. Не знаю, сколько человек это было. Я не слышал никого, только в ушах странно свистело и еще меня качало из стороны в сторону так, что даже затошнило. Хорошо, что нечем было. Третий раз я пришел в себя от того, что мне в рот пихали какую-то горькую кашицу. Часть я интуитивно проглотил, часть выплюнул, кажется. А еще я укусил того, кто в меня запихивал эту гадость, хоть его самого я и не разглядел, не до того было. А он меня больно щелкнул по носу. Стало сразу очень обидно, даже захотелось поплакать и пожаловаться маме, как в детстве. Тогда смутно знакомый мужской голос, принялся мне рассказывать какой я молодец, какой сильный и храбрый. Под его монотонное звучание я и заснул.

Пробуждение было довольно приятное. Ласковая теплая вода гладила мое тело. Солнышко припекало спинку, не жарко, но приятно. А еще моя голова лежала на чем-то мягком. Я открыл глаза, что бы увидеть изменения, произошедшие в моей жизни.

Прежде всего, я увидел воду. Много воды до самого горизонта. По ней пробегали солнечные блики, и еще она очень необычно пахла какой-то горечью, нет солью. Океан, понял я. Сам же я лежал телом в воде, а голова моя покоилась на коленях человека, сидевшего в воде. Я приподнял и повернул голову, заглядывая в лицо тому, кто меня держал. Мужчина лет двадцать пять, смуглый, но светловолосый, хотя и не яркий блондин. Нос прямой с легкой горбинкой, фиолетовые глаза и губы растянутые в снисходительную улыбку, довершали картину.

- Как спалось?

- Это ты меня купил? – Хотел спросить я, но из горла вырвались обычные для тюленя звуки. Как не странно мужчина меня понял.

- Я. – Он подтверждающее кивнул. – Кстати не пытайся говорить, просто думай, я все пойму.

Удивляться я был еще способен, поэтому постарался как можно четче спросить, вернее подумать:

- Зачем?

- Долг вернул.

- Какой долг?

- Очень важный, но об этом потом. Давай лучше перекидывайся в человека. Так и мне удобнее будет, и твои болячки быстрее заживут. А то я пальцы свои, во второй раз, под зубы, подставлять не намерен.

- Второй раз. – Я заморгал пытаясь понять о чем он говорит, а потом вспомнил горечь во рту и то как я укусил … Укусил!!! Я начал крутить шеей, и даже попытался ластой нащупать ошейник.

- Я его давно снял, так что меняй облик.

- Не умею я менять облик. Он сам.

- Что значит сам?

- Ну, оно само меняется. Я не чистокровный и не умею контролировать это.

- Это плохо. – Он задумчиво покусал свою нижнюю губу. – Придется с тобой повозиться.

Я огорченно опустил голову, и только теперь сообразил, что я не знаю его имени и еще понятия не имею где мы.


* * *

Я поерзал на месте что бы привлечь внимание мужчины, задумчиво глядящего в воду. В нескольких метрах за его спиной простирался клочок суши с песчаным пляжем и деревьями. Я такие рисунки видел в одной книге, о путешествиях в жаркие южные страны. Но мы же не можем быть на юге, или можем? Это сколько же я пробыл без сознания?

- Есть способы путешествовать намного быстрее, чем это делают обычные люди. – Говоря это, мужчина начал вставать. – Но об этом ты узнаешь попозже. Мы тут немного задержимся, что бы ты полностью мог восстановиться. Можешь поплавать пока.

С этими словами мужчина развернулся и пошел к берегу, а я в очередной раз убедился в своей рассеянности. Я только теперь заметил, что мужчина был совершенно обнажен, вода, блестящими капельками стекала с его тела, рождая какое-то странное томление в моей душе. Он был прекрасен. Такое совершенное тело я видел у красивой статуи в городском парке, куда мама водила меня гулять в детстве. И еще я вспомнил, что его имени я его так и не узнал.

- Мирт, мое имя. – Прокричал он мне с берега, а я обрадовался, что тюлени не умеют краснеть. Будь я человеком, лицо мое сейчас пылало бы от стыда. Он прекрасно слышал все, что я о нем думаю. Пока я переживал свой промах, Мирт скрылся за деревьями и передо мной встала другая проблема: очень хотелось есть. Я оглянулся на воду. Здесь должно быть полно рыбы, а мне все равно приказано поплавать пока, вот этим я и займусь.


Рыбу я раньше никогда не ловил, даже в человеческом теле, но голод хороший учитель. Я промучился недолго. Одна рыбина оказалась не очень изворотливой, и я ее изловил, неожиданно даже для себя. Так я понял, что в моем зверином теле живут свои инстинкты и надо только им довериться. Дальше пошло легче. Свежая рыба - это такая вкуснотища! Не знаю я другого слова, что бы описать тот восторг, который я испытал от вкуса своей первой добычи.

Следующая рыба далась мне легче. Я постепенно учился управлять своим телом в воде. Не знаю, что испытывают птицы в воздухе, но наверняка, что-то похожее. Свобода - это счастье!

От избытка чувств я, разогнавшись, выпрыгнул из воды и, на секунду зависнув в воздухе, рухнул вниз, поднимая столб брызг. Здорово! Мне хотелось кричать, так мне было хорошо.

Наконец нарезвившись, я выглянул из воды и огляделся. Вокруг меня простиралось огромное водное пространство, а на горизонте маячил маленькой точкой островок, приютивший нас. Пора было возвращаться, пока Мирт не решил, что я его бросил. Солнце уже начинало клониться, скоро стемнеет.

На обратном пути мне пришла в голову идея наловить рыбы и моему спасителю. Как знать сможет ли он найти себе пропитание на острове. Так я вновь приступил к рыбалке. Изловив рыбу, я вытаскивал ее на берег, подальше от воды и возвращался за следующей. Когда Мирт появился, я отдыхал у кромки прибоя, а передо мной лежало пять рыб.

- Да ты, оказывается, добытчик. Это все мне?

Я закивал головой. А сам уставился на его одежду. Впрочем, одеждой это было трудно назвать. На мужчине были надеты только какие-то короткие штаны, заканчивающиеся выше колена.

- Тогда нам понадобится костер и глина, я скоро вернусь.


Когда темнота накрыла наш остров, мы сидели у костра. Мирт, почистив рыбу и положив в нее каких-то корешков, обмазал ее глиной и засунул в потухающий костер, аккуратно прикрыв свое творение все еще горячими угольками.

- Ну вот, скоро ужин будет готов, а пока мы с тобой побеседуем.

Он помолчал, собираясь с мыслями и начал свой рассказ.

- Мой клан живет на западе, далеко от твоей родины. Мы стараемся без особой нужды не покидать свою страну, что бы люди знали о нас как можно меньше. Это продиктовано, прежде всего, нашей безопасностью.

Несколько месяцев назад моя сестра сбежала с человеком, которого полюбила. Первое время я не догадывался о ее побеге. Она очень хитро сбила меня своей запиской, но время проходило, она не появлялась, и я отправился на поиски. Тут-то все и открылось. Я бросился за ней. Когда я их нашел, наконец, моя сестра уже пожалела о своем сумасбродном решении. Тот мужчина оказался не столь благороден, как она себе навоображала. Я не стану утомлять тебя подробностями, просто скажу, что сестре пришлось бежать от него, а я, прикрывая ее побег, был ранен. Я увел погоню в сторону, и только потом повернул домой, но добраться так и не смог, потерял сознание. Когда я очнулся, то понял, что оказался в плену. Раскрывать свое истинное лицо я не имел права, это могло погубить весь мой клан, поэтому все, что я мог сделать – это бежать или умереть с честью. Я уже потерял всякую надежду на спасение, когда мне помог один парнишка. Я бежал, а он остался там. В то время я даже предположить не мог чем все это обернется для него.

Когда моя рана была залечена, я вернулся туда, желая отблагодарить его за свое спасение, но парнишки больше не было. Все говорили, что он сбежал, обворовав хозяина, но я точно знал, это было не так. Вскоре я понял, что один из слуг знает больше, чем говорит. Немного золота и он рассказал мне все. Я пришел в ужас, когда понял, как подставил своего спасителя. Разбушевался так, что чуть не убил и хозяина и слугу. Если бы не вмешательство жены хозяина, они оба были бы мертвы. А так я оставил их чуть живых со страху, и начал прочесывать страну, что бы найти того паренька. Однажды мне удалось напасть на его след. Я чуть не опоздал. Тот, кто спас мне жизнь, умирал. Я выкупил его и привез сюда. Вот собственно и вся история. Теперь мы с ним сидим у костра и ждем, когда будет готова рыба.

На его последних словах я поднял голову и посмотрел ему в глаза. Он имел в виду меня? Но, я никогда прежде его не встречал. Холод пробежал по моей спине. Мне хотелось ему сказать, что он ошибся, я не тот, кто ему нужен. А тот, кого он искал, наверно по-прежнему томиться в плену.

- Я не ошибся Тиль. Ты именно тот, кого я искал. Просто я не совсем тот, кого ты спасал. – С этими словами он встал и словно засветился изнутри. Потом яркая вспышка на миг ослепила меня, а когда я снова мог видеть, передо мной стоял грифон.

От потрясения я даже забыл, что нужно дышать. Я смотрел на него и не верил своим глазам. Грифон – оборотень. А он снова засиял и после очередной вспышки я опять увидел человека.

- Ну вот, - произнес он, поморщившись,- опять придется идти за шортами.

- За чем?

- За шортами. Так называются те короткие штаны, в которых я ходил. Во время превращения они, как и любая другая одежда распыляются. И тебе заодно принесу.

- Зачем мне?

- А что ты так и будешь щеголять голышом? Кроме нас никого тут конечно нет, но мало ли что.

Я посмотрел на себя и, ойкнув, прикрылся руками. За всеми этими превращениями я не заметил, как сам вернулся в человеческое тело. И вот что странно, боли при переходе из тела в тело не было.

- Ничего странного. Грифоны не обычные оборотни, мы магические создания, поэтому являемся катализаторами магии. Именно поэтому и необходимо хранить секрет нашего происхождения. Иначе люди, истребят весь наш род для создания всяких магических амулетов, как было с единорогами.


Ну вот, осталось досказать совсем не много.

На остове мы пробыли два дня. Ели запеченную рыбу и очень вкусные фрукты, растущие здесь, купались и загорали. Оказалось, что грифоны путешествуют через проколы в пространстве. Один из них и находится около этого острова, так что здесь у грифонов что-то типа курорта. И если сюда Мирт принес меня в когтях, так как я сам удержаться на нем был не способен в то время, то обратно я летел верхом на грифоне.

Клан Мирта принял меня как родного. Его сестра вообще от меня не отходила первые дни, не зная чем бы мне угодить. Хорошая, кстати, оказалась девушка, добрая и красивая, только, Мирт мне нравился больше.

Неприступными «Драконьи острова» казались только с моря. На самом деле внутри они были очень уютными. Небольшие плодородные долины и пресные родники давали достаточно пищи для двух десятков обитателей. Сами грифоны жили в пещерах, но и здесь они смогли устроиться с максимальным комфортом. Магический огонь в каминах никогда не гас, без желания хозяина, а пол и стены покрывали толстые теплые ковры, которые ткались здесь же, из зимней шерсти грифона. А куда ее еще было девать?

Всю зиму Мирт лично занимался со мной и вскоре я мог обращаться в тюленя и обратно по своему желанию. А весной мы с Миртом отправились навестить мою маму.

Я увидел, что она стала действительно счастлива. После последнего разрушительного (в прямом смысле этого слова) визита Мирта, барона разбил паралич, и мама ухаживала за ним, прибрав к рукам все его хозяйство. Слуги ее явно полюбили, даже сыновья барона уважали ее как хозяйку. Она очень обрадовалась мне и уговорила погостить несколько дней. Мы проговорили всю ночь. Я рассказал ей о себе почти все, но тайна Мирта так и осталась тайной. Для нее он просто стал тем человеком который меня спас.

Потом мы посетили поселения северных оборотней – силки. Про отца своего я так ничего и не узнал, да это теперь и не важно. Главное что после этой поездки и возвращения домой я понял, что «Драконьи острова» и правда стали мне домом, а один конкретный грифон навсегда поселился в моем сердце. Я, наконец, нашел в себе смелость и рассказал Мирту о своих чувствах, кстати, вполне взаимных. Теперь мы любовники и я могу сказать, что добро не только наказуемо, но и вознаграждаемо. Моей наградой стала жизнь с любимым человеком, то есть грифоном, ну, в общем, вы поняли.


КОНЕЦ.