Geum.ru

Дети Великой Пустоты. Они странствуют среди звезд, и сияние светил галактики озаряет дорогу, по которой Рой мчится из конца в конец Вечности кодекс

Вид материалаКодекс
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   16
Глава 13

Побежденным нет места в галактике. Тот, кто проиграл, уходит в Великую Пустоту, и память о нем исчезает.

Кодекс Войн в Пространстве.

Творитель-Стратег Чужое Сердце носил высокий титул со’рати, как и все остальные Великие Навигаторы клана Зи. Своим именем он был обязан неприятности, произошедшей в те времена, когда Стратег еще являлся красным Стражем и командовал соединением Защитников. В каком-то бою — то ли с кланом Куа, то ли с кланом Вар, он уже точно не помнил, — луч излучателя прошил его скафандр и одно из сердец. Серьезное ранение, но не смертельное; руги выживали и с одним сердцем, хотя, по людским понятиям, считались инвалидами. Но уже в то время красный Страж продемонстрировал такие военные таланты, что его здоровье обеспокоило Творителей. Ему — почти беспрецедентный случай! — вживили превосходный имплант от погибшего Зеленого, и это молодое сердце помогло бывшему Стражу пережить керр’вадак и сделаться Творителем. Впрочем, не исключалось, что ему просто повезло — мир, в котором размножался клан Зи, был богатым и щедрым, с большим количеством воды и приличной гравитацией. Благодаря этому у Зи выживало больше Творителей и Творительниц, чем в других кланах ругов.

Восстав к новой жизни из соленых океанских вод, новый Творитель, как и положено, взял себе новое имя. Обычно оно носило возвышенный характер, подчеркивая те достоинства, какие обнаружились в желтый и красный периоды, однако Стратег был сугубым рационалистом и выбрал имя, подходящее, по его мнению, для военачальника. Чужое Сердце — значит, твердое и жесткое; никаких эмоций, только расчет и трезвая оценка обстановки.

В этом походе за край галактики Стратег командовал всего лишь дюжиной транспортных кораблей, несущих боевые модули. Немного для его боевого опыта и титула со’рати, но в предстоявшей операции главным являлись не сила, а скрытность и неожиданность. Чужое Сердце был глух к гордыне и тщеславию и никогда не стремился иметь под командой больше кораблей и воинов, чем требовала поставленная перед ним задача. Четыре к одному — вполне приемлемое соотношение, чтобы распылить крейсера Куа и перехватить их транспорты; тем более, что Стратег взял лучших и самых тренированных Защитников.

А также Навигаторов, Помощников и Пилотов! Сидя в рубке своего флагмана, Чужое Сердце с удовольствием следил за их работой. Не очень знатные руги, зато честолюбивые и опытные; знают дело и стремятся к почетным титулам. Красных и Желтых — примерно поровну; красные Навигаторы и Помощники, но желтые Пилоты, ибо тут необходима реакция, которая лучше у молодых. В рубке их было двенадцать, как полагается по боевому расписанию; все — у наблюдательных экранов и панелей управления. Над ними неярко мерцающей чашей круглился купол Памяти.

Отборная команда, решил Стратег, подумав об офицерах-Стражах, о красных и желтых Защитниках, дежуривших у орудий или сидевших в полной готовности в отсеке трюмного Гнезда, у шлюзовой диафрагмы. Ловкие, сильные и превосходно обученные… Только невежда мог бы сказать, что Зи победили Куа благодаря численному превосходству в старшем и младших поколениях! Превосходство, конечно, важный фактор, определяемый близостью к Разделению, но главное — лучшая выучка войск и нестандартные решения — такие, как таран, который он использовал в сражении при Хара’го. И настоящая операция тоже нестандартна: Куа считают, что война закончилась, что Зи не будут их преследовать, а это не так.

«Совсем не так, клянусь Звездным Чревом!» — подумал со’рати и усмехнулся, выпятив челюсть. Сейчас он не ощущал тяжести пролетевшего времени, заставившего усохнуть плоть, а кожу — поблекнуть и сделаться серой; ему казалось, что он по-прежнему молод и ловок — возможно, не так, как Желтый, однако Красному не уступит. Мысли о предстоящей схватке согрели его кровь; он вдруг почувствовал, как оба сердца, свое и чужое, забились сильнее, и как отозвался почти атрофированный нижний нервный узел.

Слегка повернувшись в кресле, Стратег вгляделся в темноту, царившую на наблюдательных экранах. В этом межгалактическом мраке слабо светились три пятна, одно побольше, два поменьше. Три галактики, самые близкие к бывшим владениям Куа, которые теперь принадлежали Зи… Несомненно, Рой Куа двинется к одной из них и, несомненно, вышлет разведчиков… Но в Рой они не вернутся! Об этом побеспокоится он, Чужое Сердце!

Ближайшая из трех галактик сияла голубовато-синим светом и называлась у ругов Голубой. В спектре ее просматривались и низкочастотные компоненты, но синее превалировало — верный признак, что доля желтых и красных светил невелика, а значит, разумная жизнь еще не успела развиться. Может быть, возникла у тех или иных светил, но вряд ли вступила в техногенную фазу, когда хадрати уже достаточно умны, чтобы поддерживать жизнь целого клана ругов. Умны, многочисленны и полностью владеют ресурсами своей планеты! Это являлось обязательным условием процветания Роя, ибо что возьмешь с кучки невежественных дикарей, ковыряющих землю палками? Жалкие крохи! Столько металла, руды и органического сырья, что на один корабль не хватит! Такие хадрати бесперспективны; их нужно учить и размножать в течение тысяч Оборотов, причем с непредсказуемым результатом.

Две другие галактики были постарше возрастом, однако располагались дальше, чем Голубая. Округлая и более далекая, похожая на лепестки шлюзовой диафрагмы, называлась Гнездо; более близкая имела вытянутую форму, подобную Рукавам-отросткам, отходившим от основной конструкции Роя. Оба понятия, Рукав и Гнездо, были для ругов почти священными, символизирующими дом; их корабли стыковались со шлюзовыми Гнездами, а диафрагмы Гнезд усеивали Рукава. Право владения Гнездом передавалось по наследству, и фраза «встать в Гнездо» значила для ругов то же самое, что для людей — «вернуться к родным пенатам».

Будь Стратег на месте Куа, он сильно бы колебался, какую галактику избрать. Гнездо казалась самой подходящей, но до нее было вдвое дальше, чем до Голубой, а значит, энергетические ресурсы Роя могли иссякнуть в период странствия. Галактика Рукав лежала немного ближе, чем Гнездо, но в другом направлении, и путь к ней был бы чреват такими же трудностями. Остаться без энергии в межгалактическом пространстве, вдали от благодетельного света звезд!.. Верная гибель, решил Чужое Сердце, с довольным видом поглаживая череп; его кораблям энергии хватало.

О Куа он этого сказать не мог, но, несмотря на подобную неопределенность, их действия все же поддавались анализу и предвидению. На то он и Творитель-Стратег, чтобы анализировать и предвидеть! Скорее всего, Рой Куа удалится в точку, где разветвляются пути к этим ближайшим галактикам, вышлет разведчиков и будет ждать; когда разведчики вернутся, Совет Навигаторов сделает выбор. Может быть, в пользу Голубой; ее негативная оценка являлась только гипотезой, а не окончательным выводом. Кто знает, что обнаружат там разведчики! Мир, подходящий для керр’вадака, дюжину населенных планет или хотя бы такие, где есть вода и воздух… Но что бы они ни нашли, Голубая останется самой ближайшей из трех галактик, и это может сыграть решающую роль. Чужое Сердце не знал, какими ресурсами располагают Куа, но, вероятно, небольшими: враждебный клан был сильно истощен войной, своим поражением и бегством в Пустоту. Поэтому Стратег не сомневался, что на разведку пошлют одиночные корабли — что было бы вполне разумным шагом для первого визита.

Кроме двенадцати модулей, его эскадра несла три соединения Защитников и большой запас энергоемких материалов, питавших оружие и корабельные двигатели. Он мог патрулировать в Пустоте хоть шесть Оборотов, хоть двенадцать, но в этом не было необходимости: дорога к самой дальней из галактик займет не более семидесяти циклов. А на обратном пути разведчики встретятся с его эскадрой… Чужое Сердце разделил ее натрое, и каждая группа производила поиск в своем направлении, блокируя подходы к Рою Куа со стороны Гнезда, Рукава и Голубой. Себе он выбрал Голубую; отсюда по логике событий вернется первая экспедиция, и ждать ее недолго. Совсем недолго! В случае нужды Стратег-Творитель был терпелив, как змей, искушающий Еву, однако предпочитал не тратить времени зря.

Судьбу разведчиков определит полученная ими информация. Всего вероятней, размышлял Стратег, поглядывая на темные экраны, придется распылить их боевой модуль, а транспорты захватить и провести допрос в ку’рири всех Навигаторов, Помощников и Измерителей. Затем отправить команды в Звездное Чрево, забив спинную щель, а корабли взорвать — или, если удастся дезактивировать Память, взять в качестве трофея. Впрочем, Чужое Сердце не исключал и другого исхода: возможно, он помилует один корабль и даже отпустит в Рой, тем самым предопределив его маршрут. Все зависело от информации, с которой он познакомится первым, и от того, стоит или не стоит передавать ее Куа. Нельзя, чтобы враждебный клан, переселившись в места изобильные, богатые, достиг могущества и возвратился с намерением мстить, что было бы весьма опасно… Пусть, лишенные выбора, забьются в космическую щель, в дыру, где нет ничего, кроме пылающих юных звезд и раскаленных туманностей, еще не превратившихся в планеты! Клан Куа сможет жить и там, а вот окрепнуть и возродиться — вряд ли…

В любой ситуации, куда бы ни двинулся вражеский Рой, Зи обязательно его проводят. Перехватив разведчиков, Стратег намеревался отступить, соединиться с флотом из дюжины дюжин кораблей, что поджидал его эскадру, и двигаться вслед за Роем в пределах досягаемости унны. Пусть увидят, что их маршрут — не тайна! Пусть поймут, что Зи известно, куда они направились! И пусть устрашатся, догадавшись, что за ними будут следить! Даже в другой галактике, на том берегу Великой Пустоты!

Собственно, самым радикальным решением было бы уничтожить планетоид Куа, но для Зи такая победа оказалась бы пирровой — и для них, и для любого из пятнадцати сообществ ругов. Каждый Рой являлся гигантским сооружением, могучей цитаделью, в борьбе с которой можно было лишиться половины флота — а значит, ослабеть и стать добычей враждебных кланов. К тому же гибнущий Рой мог привести в действие кан’ниты, устроив взрыв сверхновых в ближайшем звездном окружении, что с вероятностью один к трем инициировало бы цепную реакцию и галактическую катастрофу.

Слишком большая цена победы! И слишком много риска! Лучше действовать согласно Кодексу Войн, мудрость которого неоспорима и признана всеми, — а в данном случае Кодекс гласил, что проигравший Рой нельзя уничтожать. Да и какой в том смысл? Если потеряны владения, то существует единственный выход — бежать из материнской галактики, уйти в Великую Пустоту и отыскать там подходящее для жизни место. Такое уже случалось в миллионнолетней истории ругов, и беглецы не возвращались никогда. Скорее всего, они погибли, истощив ресурсы и не добравшись до других галактик — перемещение Роя требовало чудовищных энергетических затрат, а как возобновить их в Пустоте? Но в этот раз была вероятность более благоприятного исхода. Во-первых, путь в Голубую не очень далек, а, во-вторых, Куа могли подготовиться к бегству, предвидя, что битва с Зи, стоявшими на грани Разделения, закончится для них печально. Поэтому…

Гулкий звон, родившийся под куполом командного отсека, прервал размышления Творителя. Заговорила Память; ее оглушительный голос бил в слуховые мембраны, и Чужое Сердце резким жестом уменьшил громкость.

— Транспорт Куа! Направление совпадает с расчетным! Координаты…

Ливень цифр выплеснулся на экран, и в межгалактической тьме, чуть ниже Голубой, вспыхнул ослепительный кружок.

— Вижу их, досточтимый со’рати, — произнес Помощник, сидевший перед пультом гиперпространственного радара.

— Значит, и они нас видят, — пошевелил клапаном Стратег. — Унна у них не хуже нашей… — Усевшись плотнее в кресле, он приказал: — Ты, у консоли связи! Передавай команду сбора. Навигатор, проверить, что все на месте и ждут распоряжений. Пилотам выйти из прыжка на боевой дистанции. Навигатор, время готовности?

— Два с половиной сиба, благородный со’рати!

— Свалимся на корпус и вставим им в Гнездо… — пробормотал Стратег, разминая руки. — Излучатель мне! Я сам поведу Защитников!

— Но, благородный…

Чужое Сердце пронзил Навигатора яростным взглядом.

— Я сказал — излучатель! Не возражать! И не тревожься, я не рассыплюсь по дороге к шлюзу!

— Однако забота о твоей жизни и благополучии…

— Щель поперек! Я не пойду в первых рядах, Навигатор! Мой разум еще не рассеялся в Пустоте!

Ему принесли излучатель. Пристроив его на колене и машинально ощупав спусковое отверстие, Чужое Сердце подумал, что вряд ли ему удастся пострелять. Соединение Защитников, три дюжины дюжин бойцов, быстро расправится с экипажем — бывали случаи, что слишком быстро, и потому желательно их проконтролировать. Как бы не сожгли и тех, кто может дать полезную информацию… Желтые, тупоголовые! Стражи, конечно, присмотрят, но лучше самому…

Зачирикала консоль связи, и сидевший у нее Помощник доложил, что подтверждение с трех остальных кораблей получено. Подняв голову, Стратег уставился в обсидиановую тьму экрана. Она уже не казалась пустой; кроме мерцавшей вдалеке галактики и яркого кружка, что отмечал положение Куа, возникли четыре разноцветных точки: красная — флагман, желтая, синяя и зеленая — три остальных его корабля. Защитников на этих транспортах не имелось, они несли только боевые модули и запасы энергоактивного вещества.

— Один сиб два теба до полной готовности! — сообщил Навигатор.

На экране четыре точки окружили транспорт Куа, летевший сейчас в обычном пространстве. Разведчик не пытался совершить прыжок, зная, что это бесполезно и даже опасно, — отследят по унне, встретят на выходе и расстреляют в упор. Что оставалось его Навигатору? Создание, принадлежащее к человеческой расе, могло бы измыслить три возможности: драться, выкинуть белый флаг или взорвать корабль. Однако для ругов альтернатив не имелось, так как они предпочитали боевой контакт пленению и в самых отчаянных ситуациях не распыляли свои корабли. Это было нерационально; корабль с тем же успехом мог уничтожить противник, но до того оставалась возможность дать ему бой и нанести максимальный урон.

Пошевеливая челюстью, оттопыренной в презрительной усмешке, Чужое Сердце следил, как раздваивается кружок на экране. Другой экран показывал картину в предельном увеличении: большой девятипалубный транспорт, вогнутая поверхность стыковочного Гнезда, торчащие по его краям захваты и полусфера боевого модуля, уже окутанная защитными полями. Она замерла над Гнездом, и на мгновение Стратег представил, как под броней кипит лихорадочная суета: Защитники прыгают в коконы у орудий, Пилоты проверяют двигатель, Помощник склоняется над пультом защиты, а Боевой Навигатор — скорее всего Творительница — соображает, как распылить хотя бы один из крейсеров врага. Может быть, и распылит… Чужое Сердце не сомневался, что Куа отправили в этот полет лучших из лучших.

— Они сбросили модуль! — доложил один из красных Помощников.

— Вижу! — рявкнул Стратег, стиснув приклад излучателя. — Всем кораблям и Навигаторам: модули — к бою! Желтый, зеленый и синий транспорты: выйти из зоны поражения, установить защиту, ждать!

— Шесть тебов до полной готовности! — произнес Навигатор.

Корабль ощутимо тряхнуло — отстыковался их собственный модуль. Картина на экране поплыла и начала меняться: три яркие искры, желтая, зеленая и синяя, сдвинулись к самому дальнему углу, а вместо них вспыхнули три звездочки; четвертая зажглась над красной точкой, изображавшей флагманский транспорт. Дальнейшее произойдет согласно намеченной диспозиции: три модуля свяжут боем вражеский крейсер и распылят его в скором времени; модуль, сброшенный флагманом, пробьет тоннель в защитном поле Куа; флагман пристыкуется к Гнезду, разрушит механизм внешней диафрагмы — и, наконец, Защитники ринутся внутрь. Они уже ждут — там, в просторном отсеке трюмного Гнезда, под ослепительным светом прожекторов. Ждут, чтобы дать залп и броситься врукопашную, если противник включит блокирующее поле.

— Два теба и пять двенадцатых долей до полной готовности! — выкрикнул Навигатор.

— Принимай команду и проследи, чтобы стыковка прошла как положено, — распорядился Стратег. — Мягко и аккуратно, не то забью Пилотам щель! Я направляюсь в трюмный отсек.

Он выбрался из кресла, взвалил излучатель на плечо и в момент «ноль» отдал приказ к атаке.

Глава 14

Свой девятый подвиг он свершил в межгалактическом пространстве, когда враги настигли лайнер клана Куа. Вражеский флот казался неисчислимым, и экипаж корабля был близок к панике; члены их ослабели, глаза затуманились и клапаны обвисли. «Вот наша смерть!» — с трепетом в голосе воскликнул командир, благороднейший воин из ругов. «Не смерть ты видишь, — возразил Язон Бесстрашный, — а только поле битвы и грядущей победы». «Но можем ли мы сразиться с ними? — сказал командир, показывая на экраны в корабельной рубке. — Ведь их больше, чем звезд в небесах!» «Я считаю не живых врагов, а мертвых, — ответил Язон и, отвернувшись от экранов, приказал: — Пусть меня проводят к самой огромной из ваших пушек!» Руги проводили его, куда он велел, и оказалось..

Г.Г.Билл «Двенадцать подвигов Язона динАльта»,
Полярная Звезда. Издание, адаптированное для детей.

Защитники, длинный и коренастый, впихнули Язона в камеру.

— Ложись сюда, Керр динПирр! — Мойше вытянул руку к полке. — Мы тебя пристегнем, чтоб не мотало по отсеку.

— Какого черта! Не нужно меня пристегивать! — раздраженно отозвался Язон.

— Ну, как знаешь… Тогда держись покрепче — корабль будет маневрировать в бою.

Будто подтверждая его слова, палуба под ногами Язона содрогнулась, утилизатор подскочил на две ладони и с грохотом рухнул на пол.

— Это еще что? Всадили нам ракету в задницу?

— Сброшен боевой модуль, — пояснил коренастый, отступая к дверной щели. — Сиди здесь, хадрати. Мы уходим наверх, к шлюзу — сейчас там место для Защитников. Прощай! Встретимся в Звездном Чреве.

Язон ухватил его за лямки комбинезона и встряхнул.

— Дай мне излучатель! Я не хочу умирать, как крыса в корабельном трюме!

— Я дам тебе к’ха. — Сняв медальон-переводчик, Мойше набросил шнурок на шею Язона. — Вдруг пригодится… Ты — ценное имущество, хадрати Керр… Может быть, тебя пощадят!

— Я не имущество! Я наполовину хозяин этой лоханки! — в гневе выкрикнул Язон, но стена за двумя Защитниками сдвинулась, отрезав его от коридора и лабораторного отсека.

Он прикусил губу, стукнул кулаком по колену. Какая дьявольская неудача! Похоже, судьба не улыбнулась ему, а только с насмешкой оскалила зубы! Еще бы десяток минут, и эта летающая посудина свалилась бы в его карман со всеми своими палубами и трюмом! Даже с набалдашником, торчавшим наверху! А что теперь?.. Теперь эти Зи, проклятые ублюдки, разнесут корабль — его корабль! И все старания — прахом!

Опустившись на пол у контейнера, Язон стиснул голову руками. Мысль, что он обратится в прах вместе с кораблем, его почему-то не беспокоила, а лишь маячила где-то на заднем плане как гипотетическая возможность; зато обида на предательство судьбы казалась столь мучительной и острой, как гвоздь в дырявом сапоге. Он испытывал те же чувства, такое же горе, какое переживает великий мастер, художник или иной творец, на чьих глазах ломают его драгоценные статуи, жгут гениальные картины или же сносят прекрасный дворец. Это было вполне естественно — он тоже был великим мастером, хоть создавал свои творения без кисти и резца. А самое последнее из них являлось изумительным шедевром! У Сура и Навигатора Джека — каре Творителей и Творительниц, а у него самого — четыре туза! То есть, конечно, не тузы, а Пустота, куда он вскоре и отправится!..

Чьи-то тоненькие пальчики коснулись его колена, кто-то пушистый и теплый прижался к бедру, что-то упругое, гибкое скользнуло под локтем… Мрин, изогнув зрительный стебель, смотрел ему в лицо.

— Ты есть/быть опечален, мой добрый сэр? Что случиться? Я слышать слова Защитников, но не совсем понимать.

Язон внезапно успокоился.

— Есть три новости, малыш: хорошая, очень хорошая и плохая. Совсем мерзкая, если уж начистоту… С какой желаешь ознакомиться сначала?

Непоседа задумчиво округлил свой выразительный глаз.

— Я думать, в порядке поступления. Так, кажется, говориться у вас, у человеков? Давай начать с хорошей.

— Ладно. Я играл с Хозяином Джеком в покер и выиграл тебя.

— О! — Глаз Непоседы округлился еще больше. — О, мой благородный сэр, дающий имена! Если этот новость хороший, то я не знать, какой же лучше! Значит, ты — мой новый Хозяин, и мы никогда не расставаться?

— Теперь нас не разлучит даже смерть, — пообещал Язон. — Но есть еще вторая новость: трюм корабля и четыре нижние палубы — мои. Я их тоже выиграл, дружок.

— Мой опять не знать, чего твоим сказать… — пробормотал Непоседа, путая в замешательстве местоимения. — Твой такой разумный сэр, что мой… то есть я… потрясаться до самой нутрянки… то есть внутренности… Мой шерсть выпадать от изумлений, а какая не выпасть, встать дыбом от восторг!

— Я мог бы выиграть весь корабль, но мы не закончили партию. Видишь ли, малыш, какая неприятность — нас атаковали Зи. Чтоб им в плазме сгореть! — Язон стукнул по крышке контейнера. — Подумать только — сейчас они калечат мой корабль! Дырявят его и жгут! А я сижу здесь, словно девственница на первом причастии!

Непоседа затрясся, втянул зрительный стебель до половины и жалобно пискнул:

— Это есть/быть та самая плохая новость? О, мой драгоценный друг! Мой добрый Хозяин! Сколь печальный известий! Мой… я не знать, что делать и. как утешить! Молить о помощь Безымянный Папа?

— Было бы не лишним, — согласился Язон. — Весьма возможно, мы скоро к нему отправимся.

Пушистый шарик съежился под его ладонью, круглый глаз подернулся влагой.

— Я не бояться, нет… я радость быть с тобой… радость и горе: ты иметь такой удача и несправедливо потерять! Хотя… Давно в мой мир писать книга Безымянный Папа, очень мудрый книга… и в ней писать слова: что ни случаться, случаться к лучшему. Мы принимать и не роптать.

Пол внезапно ухнул вниз, подпрыгнул вверх, накренился, и они съехали под полку вместе с бачком-утилизатором.

— Может, ты и прав, но я не фаталист, — сказал Язон, поднимая лицо к потолку и всматриваясь в бешено кружившиеся огоньки. — Память! — позвал он. — Скажи, что происходит?

Никакого ответа. Стены ходили ходуном, пол мелко вздрагивал, словно отзываясь на удары бесчисленных метеоритов, падавших на корпус корабля с упрямой регулярностью. Свет мигнул, погас и загорелся снова. Язон попробовал нащупать что-нибудь за стенами отсека, но его ментальный дар был подобен чуть тлеющему угольку. Как всегда, если его обуревали сильные чувства, гнев, раздражение, беспокойство… Очень некстати, черт побери! Уцепившись за край полки и прижимая к себе Непоседу другой рукой, Язон прорычал:

— Память! Ты, консервная банка, набитая гайками! С тобой говорит владелец трюма и четырех палуб! И ты это знаешь, ржавая рухлядь! Во имя всех святых угодников! Я приказываю открыть экран и доложить обстановку! Что происходит с кораблем, который почти что мой?

Это подействовало — на стене вспыхнул прямоугольник экрана и гулкий голос сообщил:

— Боевой модуль ведет сражение с противником. Корабль обороняется и маневрирует. Пока успешно. Но мощность защитного поля падает.

Раскрылся второй экран. На первом Язон разглядел четыре полусферы, танцующие в темной пустоте, в холодном сиянии голубоватых вспышек; они кружились, падали, взмывали вверх, то замирая, то совершая головоломные прыжки с немыслимым ускорением — точь-в-точь как сухие листья, несомые шаловливым ветерком. В их движениях, на первый взгляд хаотичных и беспорядочных, ощущалась некая синхронность, словно их связывали молнии, исходившие из полусфер подобно ветвистым огненным копьям. «Будто танцоры, которые пляшут, ухватившись за края блестящей паутины», — подумал Язон. Вверх-вверх-вверх… вниз-вниз-вниз… теперь в сторону… замерли… прыжок!.. вперед-назад, вперед-назад и вверх, соединенные нитями пламени… вспышка огня на весь экран!.. И снова: вверх-вверх… вниз-вниз… вперед-назад… Очень похоже на учебный фильм о схватке в Хара’го, мелькнула мысль; только сейчас он не зритель, а непосредственный участник происходящего.

Битва вершилась в полной тишине и, вероятно, на некотором удалении от «Звездного зверя». Второй экран показывал ближайшие объекты: диск вражеского звездолета и крейсер-полусферу, что надвигались на корабль друг за другом, словно буксир и большая баржа, идущая за ним в кильватере. Во мраке перед полусферой тоже сверкали молнии, но сразу гасли, наткнувшись на незримый щит; эти непрерывные быстрые вспышки слепили глаза, заставляя Язона щуриться.

Внезапно пол под его ногами затрепетал подобно живому существу и стремительно покатился куда-то вниз и в бок, а полка чувствительно стукнула по макушке. Диск и боевой модуль исчезли, метнувшись за границу экрана, но тут же появились вновь, озаренные блеском молний. «Звездный зверь» опять содрогнулся, резкий всплеск гравитации почти расплющил Язона с Непоседой, и вражеские корабли как будто прыгнули назад, в темную бездну, зиявшую на экране.

Смысл этих маневров оставался совершенно загадочным.

— Ты понимаешь, что происходит? — ‘спросил Язон, цепляясь за полку.

— Нет, почтенный сэр. — Тонкий голосок мрина был едва слышным. — Я никогда не быть в сражении и ничего не понимать, но думать: это страх… большой страх, ужас, смерть и разрушение!

— С волками жить, по-волчьи выть, — отозвался Язон, выбираясь из-под полки. — Память! Не молчи, мой железный Вергилий! Если уж я очутился в аду, так дай хотя бы пояснения!

— Корабль маневрирует, — лязгнуло под потолком. — Враги пытаются пробить канал в защитных экранах. Мы уклоняемся.

— А что случится, если они его пробьют?

— Транспорт и крейсер Зи захватят корабль в силовое поле, затем транспорт состыкуется с ним и высадит Защитников. Корабль будет захвачен.

— Но почему они нас не уничтожат?

— Им нужна информация. Данные о твоей галактике. Кроме того, корабль — ценное имущество.

— Почти мое, — заметил Язон, глядя на пляску. полусфер на первом экране. Внезапно одна из них налилась багровым, вспыхнула и начала разваливаться, выстреливая в пустоту длинные ленты синего пламени, фонтаны искр и бесформенные раскаленные обломки. Этот чудовищный фейерверк длился не более двух или трех секунд, затем на месте гибнущего модуля вспухла кроваво-алая туча и раздалась во все стороны, словно какой-то космический монстр распирал ее, пытаясь вырваться из огненного плена. Корабль сильно тряхнуло, зубы Язона лязгнули, а Непоседа подпрыгнул вверх и приземлился на полке.

— Один крейсер Зи уничтожен, — прокомментировал компьютер. — Но наш боевой модуль лишился ресурсов энергии.

Не успел Язон спросить, что же теперь будет, как танец полусфер нарушился: одна из них метнулась к другой, прочертив экран по диагонали, ломая огненные копья молний, терзавшие ее обшивку. Каждый их всплеск оставлял глубокую темную вмятину или рубец, пылающий алым, и, вероятно, под разбитой броней не было уже живых, а только трупы, обгоревшие или раздавленные ускорением, однако крейсер мчался вперед, как половинка ядра, неудержимо стремящегося слиться с другой своей половиной. Казалось, время застыло, обледенев и сгинув в Великой Пустоте, а он все летел и летел, будто брошенный карающей дланью Немезиды.

Затем ослепительная вспышка затопила экран, на миг лишив Язона зрения, и он услышал:

— Второй крейсер Зи уничтожен. Наш боевой модуль погиб. Творительница и Защитники отправились в Звездное Чрево.

— Пусть будет к ним милостив Творец, — пробормотал Язон. — Они умерли, как герои. Скажи-ка, Память, ты можешь открыть мне дверь?

— Нет, — пророкотало сверху. — Приказ Навигатора, хадрати!

Тоскливое чувство бессилия вдруг охватило его. Он не привык смотреть, как сражаются и погибают другие, он никогда не прятался за чужой спиной, а сам отстаивал свою честь и жизнь, свои права и достояние. Так было на Пирре и в сотнях иных миров, куда заносила его судьба, и убеждение в том, что он умнее и сильнее своих противников, являлось пищей его гордости. Язон динАльт, великий авантюрист и воин, не мог сидеть в этой крысиной норе и любоваться, как убивают его защитников!

Он пошарил в кармане, вытащил пилюльку, похожую на серого сморщенного червячка, поглядел на нее и сунул обратно. Пожалуй, надо прибегнуть к крайним мерам… принять проклятое снадобье и вышибить дверь… Вот только чем? Язон огляделся, шагнул к синтезатору, подцепил его снизу и резким движением сорвал со стены.

— Что ты делать? — пискнул Непоседа.

— Попробую выбраться, дружок. Ты видел, что случилось с нашим модулем? Бумм!.. — и нету! Теперь, я полагаю, оставшийся крейсер подтянут сюда, чтобы удвоить силы и разделаться с нашей защитой… Так и есть! Смотри!

Экраны соединились; справа маячили диск и боевая полусфера, как бы застывшие в ожидании, слева был виден уцелевший модуль. Он быстро приближался.

— Похоже, сейчас нам надерут задницу, — пробормотал Язон, взвесив в руках синтезатор. Это была довольно тяжелая цельная пластина, квадрат метр на метр и толщиною в две ладони — неплохой таран, если разогнаться и ударить углом. Зато другой уголок придется прямиком в живот… Подобная перспектива не вдохновляла Язона, и он, откинув крышку утилизатора, засунул в него ненужный угол. Что-то чавкнуло, потянуло паленым, и над контейнером взвился дымок. Срез был ровен, словно металл и пластик откромсали тончайшим лазерным лучом. Язон довольно хмыкнул и избавился от двух других углов. Теперь у него была вытянутая остроконечная пластина весом килограммов пятнадцать, гораздо больше походившая на таран.

Корабль вдруг завибрировал, затрясся, будто муха, попавшая в паутину, и Язона швырнуло к стене. Изуродованной синтезатор саданул ему по ребрам, но он, не выпуская пластину из рук, только прошипел проклятие. Судорожная дрожь пола и стен не прекращалась, мешая держаться на ногах, но все же пиррянские землетрясения были не в пример сильней и, несомненно, разрушительней. Не обращая внимания на подпрыгивающий пол, Язон сделал несколько стремительных шагов и охнул: угол пластины ударил в переборку, а край, как он и предчувствовал, пришелся в живот. Несмотря на это, он повторил попытку, однако чертова дверь держалась.

— Так дело не пойдет, — сказал Язон и вытащил из кармана серую пилюльку.

«Звездный зверь» неожиданно замер, пол сделался прочным, как скала, и по экрану протянулись яркие световые пучки от двух полусфер, повисших в его углах. Дискообразный транспортный корабль разместился между ними и придвинулся ближе, словно огромный поднос, которым решили прихлопнуть маленькое насекомое. В самом его центре просматривалось кольцо приличных размеров — никак не меньше трети диаметра диска.

— Попалась муха пауку, — констатировал Язон. — А что там за колечко, Непоседа?

— Это есть/быть стыковочный порт. Гнездо, мой милостивый сэр. Одно быть сверху, для боевой модуль, другое — снизу. Грузить, разгружать…

— Вот сейчас они нам отгрузят по полной программе, — буркнул Язон и проглотил пилюлю.

В ушах у него зазвенело, перед глазами поплыли яркие радужные круги, а через секунду ему почудилось, что где-то под сердцем заработал компактный, но мощный насос, прогоняющий кровь с безумной скоростью — так, что она стремительно достигала каждой мышцы, каждой клеточки, даруя им небывалую мощь. «Выброс адреналина?.. Весьма возможно», — подумал он, глядя, как пальцы продавливают корпус синтезатора. Это казалось чудом! Он был далеко не слаб; мышцы под действием двойного пиррянского тяготения сделались стальными, масса их возросла, но все же он бы не сумел расплющить прочную пластмассу. Теперь она оседала под пальцами будто корочка на свежем хлебе.

Звон прекратился, и в голове воцарилась полная ясность. Странное состояние; он видел и слышал все, даже шорох волосков на тельце мрина, и в то же время ощущал бешеный прилив энергии, словно распиравшей его изнутри. Энергия требовала выхода. Он мог взорваться, если не выплеснет ее в яростном порыве, в каком-то невероятном усилии, в беге, прыжке, а лучше — в битве. Перед ним был враг — стена с не желавшей открываться дверью, а там, за ней — другие враги, которых предстояло сокрушить. Отправить в Звездное Чрево, и поскорей!

Резко выдохнув, Язон размахнулся и обрушил на стену страшный удар. Что-то заскрипело, застонало, узкая щель прорезала переборку, и сквозь нее хлынули волны запахов нагретого пластика и металла, каких-то химикатов и насыщенного озоном воздуха. Странно, что он их прежде не замечал! Или уже привык?

Вторым ударом Язон разнес дверную створку и часть стены и тут же протиснулся в коридор. Пиррянские твари за прозрачными перегородками встретили его дружным ревом, визгом и воем, рогонос распахнул зубастую пасть, птица-пила злобно заклекотала, шипокрыл попытался взлететь, ударил крыльями о потолок, свалился вниз и плюнул ядом. Не обращая на них внимания, Язон устремился в лабораторный отсек, к шкафу со своим скафандром.

В зале было пусто — ни желтых Измерителей, ни их зеленых подмастерьев. Непонятные приборы громоздились друг за другом, что-то потрескивало и позванивало, перемигивались огоньки, шуршала лента транспортера, двигался туда-сюда манипулятор, загружая ее прозрачными коническими сосудами. В высоком куполе потолка мерцали искры, кружились спиральными хороводами, будто одна их стайка гонялась за другой; в дальнем конце лаборатории взлетали в воздух хрустальные шары и лопались с тихим шелестом, рассыпая нечто блестящее, искрящееся, будто иней под яркими солнечными лучами. Все, что творилось в этом отсеке, было загадочным и очень интересным, так что Язон не сомневался, что мог бы провести здесь долгие часы, разглядывая и ощупывая каждый таинственный механизм, копаясь с пользой и толком в этом инопланетном добре. Но не сегодня, не сейчас!

Он ударил своим тараном в дверцу шкафа, и она осыпалась, печально прозвенев осколками. Пистолет! Он с жадностью схватил оружие, пристегнул кобуру к правому предплечью и, согнув палец, вскинул руку. Грохот выстрела был оглушительным; манипулятор, протяжно заскрипев, дернулся вперед-назад и повис с безжизненно растопыренной шестипалой кистью. Хищно усмехнувшись, Язон добил его вторым выстрелом, потом застегнул на талии оружейный пояс, проверил запасные обоймы в подсумках и вытащил клинок из ножен. Этот полуметровый меч он выковал сам из лучшей пиррянской стали и закалил старинным способом. Лезвие было шириной с ладонь, заточенное с одной стороны по рукоять, а с другой — до половины; страшное оружие весом в пару килограммов, которым можно было и рубить, и резать, и колоть. Когда-то его отобрал Темучин, Великий Разрушитель с Рукой из Стали… Но Темучин давно уже мертв, и рука его сгнила, а клинок — вот он…

Раздавшийся сзади шорох заставил Язона обернуться. Пушистый шарик, подпрыгивая среди непонятных приборов и ловко огибая препятствия, устремился к нему; зрительный стебель Непоседы раскачивался, тонкие ручки дрожали.

— Не покидать меня, мой благородный друг! Я пугаться, угнетаем одиночеством!

— Не бойся, малыш. Отправляйся обратно в отсек, это пока что безопасное место. А я… я должен идти.

— Но куда?! — в панике пискнул мрин. В самом деле, куда?

— Память! — распорядился Язон. — Открой экран и проинформируй, что происходит.

На стене, чуть выше разбитого манипулятора, зажглось прямоугольное окно, и он увидел поверхность вражеского диска. Она придвигалась все ближе и ближе, пока ее край не исчез из поля зрения, и стала ясно видимой центральная конструкция, напоминавшая теперь браслет из множества гладких сегментов. Последовал слабый толчок, и на экране воцарилась темнота.

— Транспорт Зи состыковался с нашим кораблем, — пояснил компьютер. — Сейчас начнется операция по высадке войск.

— Он сел в Гнездо на верхней части корабля?

— Ты понял правильно, хадрати. На экране полыхнула алая вспышка, затем послышался отдаленный гул.

— Взломали диафрагму шлюза. — Голос Памяти уже не громыхал, а казался тихим и бесцветным. — Чужие на корабле.

— В каком отсеке?

— В верхней шлюзовой камере.

— Как туда добраться?

— Третий гравитационный лифт. Выйти из лаборатории в коридор и повернуть направо.

Язон вложил клинок в ножны, коснулся свисавшего с шеи медальона к’ха и посмотрел на свой скафандр. Надеть? Или оставить? Пожалуй, скафандр будет стеснять движения…

— В шлюзовой камере есть воздух?

— Да.

Компьютер смолк, и Язон быстрыми шагами направился к выходу из лаборатории. Обернувшись на пороге, он помахал рукой Непоседе:

— Иди обратно, малыш, и ничего не бойся! Я разберусь с этими Зи.

Мышцы его налились сокрушительной силой, движения стали втрое быстрей, слух отмечал малейший шорох, глаза — самое легкое шевеление. Пожалуй, он в самом деле мог разобраться и с этими Зи, и с другими — со всеми, кто посягнет на его корабль. Он, несомненно, был Язоном динАльтом, расчетливым и хитроумным игроком, но в то же время чем-то иным, более крупным, масштабным, более уверенным в собственных силах. «Разумная машина уничтожения», — подумал Язон, без колебаний шагнув в гравитационную шахту.

Слабый ветер, которым тянуло вдоль прозрачной трубы, повлек его вверх, мимо жилых палуб с опустевшими залами и коридорами, мимо безлюдного парка, игрового салона и каких-то отсеков, заставленных непонятными машинами. С палуб не доносилось ни звука, но где-то над головой шелестели электрические разряды, рождая едва заметный, но доступный обостренным чувствам треск. Секунду-другую Язон прислушивался к нему, потом спросил:

— Память, ты можешь открыть экран?

— Здесь — нет.

— Ну, так объяснимся на словах. Куда выходит эта шахта?

— В верхний кольцевой коридор. Он огибает шлюзовую камеру.

— Кто там сейчас? И сколько народу?

— В коридоре — Хозяин-Навигатор с Пилотами и Измерителями. Готовятся к отражению атаки. В камере — Тактик и Защитники. Сражаются с Зи, обороняют шесть выходов в коридор. Защитников — восемь дюжин. У Зи — четырехкратное превосходство в численности.

Язон нахмурился, напрягая и расслабляя кисть — так, что пистолет то прыгал в ладонь, то прятался в кобуре. Значит, Тактик и Защитники уже схватились с врагом… Тактик — это леди Патриция… Лихая дама! Но при раскладе четыре к одному ей не выстоять…

Отправив пистолет обратно в кобуру, он произнес:

— Ты можешь включить в коридоре и камере блокирующее поле?

— Только по приказу Хозяина-Навигатора.

— Ладно, будет тебе приказ!

Поднимавший его ветер стих, и Язон шагнул из лифта в коридор.

Это обширное кольцевое пространство, огибавшее цилиндр шлюзовой камеры, казалось скорее залом, чем коридором; его ширина была метров пятьдесят, и от прозрачной шахты лифта оно просматривалось влево и вправо на вдвое большее расстояние. Потолок, следуя контуру внешней обшивки, плавно спускался к наружной стороне кольца, смыкаясь с полом; внутреннюю стену — цилиндрическую, высотой с шестиэтажный дом — усиливали наклонные сооружения, которые Язон принял было за контрфорсы, но тут же, разглядев в ближайшем дисковидный аппарат, решил, что это челночные пусковые установки. Прямо перед ним во внутренней стене зияли распахнутые врата, в которые могла бы въехать колонна тяжелых краулеров, и в их проеме, под зловещий шелест излучателей, сверкали голубые вспышки молний. Там шла битва, а здесь, в коридоре, отгораживая его от ворот, стояла шеренга ругов в зеленых и желтых комбинезонах. Видимо, Ученики, Пилоты, Измерители и прочие штатские; последний резерв, который можно бросить в пасть войны. Язон удивился, что их совсем немного — тридцать или около того, — но тут же заметил второй отряд, сосредоточенный перед другими вратами, левее и подальше. В желто-зеленом строю мелькнула красная одежда, и он скользнул налево, бесшумный и стремительный, как тень.

Хозяин Джек не прятался за подчиненных — стоял в общей шеренге с разрядником в руках, готовый к битве и почетной смерти. Когда Язон выдернул его из строя, эрдж в изумлении расслабил клапан, и тот обвис над огромным ртом будто лоскут приклеенной на месте носа кожи.

— Керр? Как ты выбрался? И что ты здесь делаешь?

В этом помещении не было внешних устройств-переводчиков, и потому Язон услышал смесь свиста и хрипа, а лишь затем — лишенный эмоций голос из своего медальона.

— Не важно, как я выбрался. Я пришел, чтобы сражаться. И я вооружен! — Он вытянул руку с пистолетом.

— Сражаться? За нас? Но почему?

— Без комментариев.

— Без… чего? Что это значит, хадрати, задающий загадки?

— То и значит: без комментариев! — Язон раздраженно дернул щекой. — Прикажи, чтобы включили блокирующее поле. И поскорее, если не хочешь потерять своих Защитников!

Клапан Навигатора дернулся.

— Ты понимаешь, Керр, что говоришь? Нам не отбиться от врагов даже с излучателями! А в рукопашной они нас растопчут!

Язон ухватил его за лямки комбинезона, встряхнул и приподнял в воздух. Неукротимое цунами силы распирало его изнутри.

— Прикажи включить поле, спиногрыз, — медленно произнес он. — Делай, что я сказал, если не хочешь отправиться в Великую Пустоту! Моему оружию поле не помеха.

— Но ты не сможешь перебить их всех! Их дюжины дюжин!

— Трупы пересчитаем потом, — сказал Язон и, опустив Хозяина на пол, ринулся в распахнутые врата.

Блеск молний и гул излучателей внезапно угасли, и он, отшвырнув с дороги двух Защитников Куа, очутился в огромном круглом помещении, охватив его единым взглядом, будто на его затылке тоже находилась пара глаз. Диаметр шлюзовой камеры составлял метров триста, и сквозь пролом в ее потолке сыпались вниз фигурки в золотистых и багровых одеждах, в шлемах, платно облегавших безволосые черепа. Другие группы вражеских воинов двигались от центра к периферии зала, оттесняя оборонявшихся к шести вратам и стенам между ними; в каждом таком отряде было полсотни Желтых бойцов и три-четыре Красных. Куа, защищавших врата, через которые проник Язон, осталось не больше дюжины; пять или шесть лежали на полу с остекленевшими глазами, один сидел, зажимая обрубок руки, другой, с перерезанными ногами, стонал, истекая кровью. Леди Пат Язон не увидел — ни среди мертвых, ни в строю живых.

Бойцы врага были неплохо обучены — включенное поле и отказ оружия не вызвали ни паники, ни замешательства. Вероятно, это был известный прием в наступлении и обороне, суливший атакующим победу — в этот момент и при данных обстоятельствах. Один из Красных офицеров вскинул умолкнувший разрядник и что-то пронзительно заверещал; ближайший к Язону отряд ринулся в сторону Куа, будто почуявшая добычу стая рогоносов. Они двигались плотной толпой — идеальная цель для пулевого автоматического оружия.

Пистолет в руке Язона рявкнул и затрясся мелкой дрожью, рассылая смертоносный веер пуль. Разрывная пуля с огромной начальной скоростью могла остановить любое из пиррянских чудищ весом в пару тонн, а такую крупную тварь, вроде шипокрыла, птицы-пилы или когтистого ястреба, просто превращала в клочья. Пуля взрывалась, соприкоснувшись с препятствием, каждый ее осколок мог убить, и потому опустошение было чудовищным: Защитники Зи валились на пол, будто колосья под наточенной косой.

Отстреляв магазин, Язон вставил новый, вытащил клинок и направился к центру шлюзовой, перешагивая через трупы. Кто-то еще стонал и слабо шевелился, кто-то схватил его за щиколотку — он, не глядя, ударил мечом, буркнул: «Отдохни, приятель!»

«Сколько ругов в этом отряде?..» — мелькнула мысль. Пожалуй, с полсотни или больше… Впрочем, это Язона не слишком занимало; он разделял древний принцип — подняв оружие, считай не убитых, а оставшихся в живых.

Живых еще было много — достаточно, чтоб выплеснуть бушующую в нем энергию. Посередине шлюзовой — целая толпа… Стоят, будто оцепенели… еще не поняли, что через секунду умрут… Враги! Такие же, как шипокрыл или рогатый дьявол! А на врагов Язон реагировал мгновенно. Наука, преподанная Бруччо, пиррянским инструктором по выживанию, была простой и содержащей одну-единственную аксиому: «враг?.. убей его!»

Он поднял пистолет и скосил первую шеренгу Защитников Зи. Очнувшись, они ринулись к нему, но добежали немногие, и лишь по той причине, что кончилась обойма. В рукопашной схватке он двигался стремительно, и большинство ударов стволом или прикладом излучателя пришлись в пустоту, а тех, что его задели, он не почувствовал. Зато тяжелый клинок трудился без перерыва, холодный рассудок напоминал, куда необходимо бить, а Бруччо, демон-искуситель, шагавший по пятам, подсказывал: «убей его!.. убей!..» Он помнил, что удар в горло и в сердце для ругов не смертелен, что нужно колоть в глаз, раскалывать череп или рубить позвоночник — и, не забывая об этом, действовал в полном согласии с анатомическими подробностями. Быстро, эффективно и безжалостно.

Разрубив шею последнему из нападавших, Язон сунул клинок в ножны и перезарядил пистолет, с грустью отметив, что эта обойма — последняя. Ну что ж, все хорошее когда-нибудь кончается… Он вытер пот со лба и огляделся.

Через дыру в потолке свисали канаты, однако поток десантников иссяк — похоже, он перебил подкрепление, сотню или около того бойцов. Но схватка в шлюзовом отсеке не прекратилась — здесь были еще пять отрядов Зи, атаковавших дальние врата, но там сражение шло уже на равных: видно, Навигатор бросил в битву весь боеспособный экипаж. Язон попробовал отыскать в этой свалке леди Патрицию или длинного с коренастым, но не нашел, а лишь убедился, что может отличить своих от чужих: у Куа были желтые комбинезоны, а у Зи — с золотистым отливом, а к тому же еще и шлемы.

— Начнем упражняться в прицельной стрельбе, — пробормотал он и снова поднял пистолет.

Два выстрела — два трупа, желтый боец и красный офицер. Помня, что первым делом надо уничтожать командный состав, Язон, прищурившись, выискивал в толпе сражавшихся Красных. Это было нелегкой задачей — Зи и Куа перемешались, бой превратился в свалку, и плотные массы спиногрызов то приливали к тем или иным вратам, то откатывались обратно.

Он послал две пули, сразив желтых Защитников, не дававших прицелиться в командира, и третьим выстрелом прикончил Красного.

— Вот так-то. Птичка по зернышку клюет…

Похоже, Зи ударились в панику — группа, которая штурмовала ворота слева, вдруг рассеялась, и Язон уничтожил ее беглым огнем. Отправив бесполезный пистолет в кобуру, он вытащил клинок, схватил валявшийся неподалеку излучатель и врезался в ближайшую толпу врагов. Излучатель мог пригодиться как неплохая дубинка — во всяком случае шлем от нее не спасал, а трескался, будто яичная скорлупа, и разлетался вместе с кровавыми брызгами. Работая дубиной и мечом, Язон рассек отряд противника и нос к клапану столкнулся с леди Пат. Одежда Патриции была изорвана, рот сурово стиснут, дышала она тяжело, с хрипами и стонами — двое Зи наседали на нее, а третий, размахивая излучателем, подкрадывался сзади.

Этого Язон прикончил первым, метнув клинок, после чего разбил головы двум другим нападавшим. Мощь ударов поразила его самого — мертвые тела отлетели на добрый десяток шагов, сбивая Желтых, будто кегли. Он вытащил из трупа меч и повернулся к Патриции.

Медальон на его груди издал серию хрипов и визгов:

— Ты не ранена, моя прекрасная леди?

— Керр? Откуда?..

— Оттуда, — он ткнул пальцем вниз. — Из каталажки, куда вы меня засадили. А зря!

Язон вскинул клинок и замер, ибо рубить было уже некого. Остатки Зи — сотня, не больше — сгрудились в центре зала под канатами, а из дыры в потолке спускалось кресло, сопровождаемое пятью красными бойцами. В кресле кто-то сидел — небольшой, суховатый, в пепельном комбинезоне и шлеме с высоким гребнем. В одной руке это существо держало излучатель, в другой — какую-то штуку с широким коническим раструбом.

«Оружие?..» — подумал Язон и машинально вскинул руку. Щелкнул курок, напомнив, что обойма пуста, и тут же под сводами шлюзовой раскатился оглушительный голос, смесь хрипа, свиста и скрежета.

— Прекратить! — перевел медальон. — Хозяин-Навигатор, ко мне!

— Это что еще за явление Христа народу? — Брови Язона полезли вверх.

— Это, — выдохнула Пат, нервно дергая клапаном, — сам Великий Навигатор, Стратег-Творитель, который командует Зи.

— И что ему надо?

Она сузила глаза.

— Щель поперек! Наверное, хочет обсудить условия сдачи.

— Еще чего! Ну-ка, пойдем, потолкуем с генералом!

Схватив Патрицию за руку, он потащил ее вперед, спотыкаясь о мертвых и морщась от запаха крови. Того и другого хватало — как после резни на корабле инкассаторов, учиненной шайкой Генри Моргана. И хоть покойники не люди, подумалось Язону, смерть уравнивает всех. Смерть, как и рождение, — самое общее, что есть у всех разумных рас.

Действие препарата стало слабеть, и ярость его поутихла. Поддерживая Пат и стараясь приноровиться к ее шагу, он смотрел, как опускается кресло с Творителем, как сидевшее в нем существо встает, бросает на сиденье излучатель и прибор с раструбом, как пятеро Красных вытягиваются за его спиной на манер почетной стражи. От других врат к полководцу противника спешили еще трое — Хозяин Джек, Советник Пит и Измеритель My. «Только Дика не хватает», — подумал Язон и тут же вспомнил, что Дик, вероятно, лежит в госпитальном отсеке с переломанной лодыжкой.

Но эту мысль тут же смыло волной любопытства. Загадочный Творитель — первый, с которым он встретился, — стоял перед ним, и это было во всех отношениях примечательное существо, не похожее на виденных прежде ругов. Цвет кожи — бледно-сероватый, тело под серым одеянием как бы усохшее, сморщившееся, рост — поменьше, чем у Желтых и Красных; на лице — морщины, речевой клапан слегка обвисает, движения хоть и плавные, но замедленные. Эти признаки говорили о почтенном возрасте Творителя, однако блеск его треугольных маленьких глазок был пронзительным, словно в каждом зрачке сидело по лазерному разряднику. «Большой тигр, владыка джунглей», — подумал Язон, — «такому палец в рот не клади!»

Медальон на его груди ожил.

— Стратег-Творитель, носящий титул со’рати. — Шестипалая ладонь коснулась подплечного выступа, потом серый старец ткнул в сторону Навигатора: — Ты!

— Хозяин-Навигатор, носящий титул эрджа, — произнес Джек, отдав салют Творителю; затем представил своих подчиненных — всех, кроме Язона.

Но он, похоже, был интересен серому ругу более всех прочих.

Маленькие глазки впились в его лицо, и резкий голос вымолвил:

— А этот? Этот урод, перебивший моих Защитников? Хадрати из Голубой?

Навигатор молчал, плотно заткнув ноздрю клапаном, молчали с угрюмым видом Советник, леди Пат и My, и Язон решил, что нужно брать инициативу в свои руки.

— Хадрати водятся в других местах — наверное, там, откуда ты прибыл, старый спиногрыз. Я — Керр динПирр, один из вождей своего народа, его Защитник и Творитель, имеющий двадцать потомков! И я забью щель всякому, кто назовет меня иначе!

Стратег оттопырил клапан и с откровенной иронией отвесил челюсть

— Хорошо, пусть будет Керр динПирр… Потомков у тебя многовато, но я готов тебе поверить. Щель мне еще дорога, клянусь Пустотой! Теперь скажи мне, Творитель Керр динПирр, почему ты ввязался в сражение? Почему убил дюжину дюжин Защитников Зи? Какое тебе дело до наших кланов и наших войн?

— Абсолютно никакого, — промолвил Язон. — Но ты захотел поживиться моим имуществом, а это уже совсем другой вопрос!

— Каким имуществом? — В глазах Стратега блеснуло удивление.

— Вот этим! — Язон топнул, и палуба под его ногой загрохотала — Этот корабль принадлежит мне! По крайней мере лучшая его половина, — добавил он потише.

Серый старец захлопнул рот и уставился на Навигатора Джека.

— Это правда? Ты, эрдж клана Куа, подтверждаешь сказанное существом по имени Керр динПирр?

— Кргх… Правда, Творитель… до некоторой степени…

— Правды до некоторой степени не бывает, — поучительно произнес Стратег — Есть истина, и есть ложь, и всем, кто утверждает иное — дорога в синтезатор! Так что же случилось с кораблем? Он твой или его?

Колючий взгляд серого переместился на Язона, и тот пояснил:

— Мы с благородным эрджем теперь партнеры. Я выиграл у него половину корабля и требую, чтобы твои спиногрызы убирались вон. И побыстрее, пока у меня не кончилось терпение!

— Выиграл? И требуешь? — Рот Творителя распахнулся в явном веселье. — А что ты сделаешь, если я уйду со своими Защитниками, расстыкуюсь с твоим кораблем и прикажу превратить его в плазму?

Меч будто сам собой прыгнул Язону в руки. Затем он продемонстрировал Творителю широкое окровавленное лезвие.

— Боюсь, что ты никуда не уйдешь, старый пень. Я ведь гоню не тебя, а твоих Защитников.

Глаза Стратега сузились, будто готовясь метнуть пару смертоносных молний. С минуту он молчал, что-то обдумывая и прикидывая, и эти размышления, как подсказывало Язону вдруг пробудившееся ментальное чувство, были подобны темным скрытым течениям у берегов, изрезанных шхерами. Тем течениям, что могут разбить о скалу неосторожное судно или как минимум посадить на мель.

Наконец Творитель шевельнул сморщенным клапаном, хрюкнул и поинтересовался:

— А что ты сделаешь, Керр динПирр, если я приведу в твою галактику дуо кораблей? Транспорты, боевые модули, соединения Защитников? Как поступит твой народ?

— Мы вас зачистим, — ответил Язон, вкладывая меч в ножны.

— Зачистите? Что это значит?

— Оглядись вокруг и поймешь.

Творитель огляделся. Пол в просторной шлюзовой камере был залит кровью, и на нем лежало триста с лишним трупов Зи; в одних местах — поодиночке, а кое-где целыми холмами и даже холмистыми грядами. Пустые глаза глядели в потолок, огромные рты были разинуты, страшные раны от пуль уродовали мертвых, обнажая кости; тут и там валялись оторванные конечности, еще вцепившиеся в оружие, тела с перерубленной шеей или разбитым черепом, обломки излучателей и шлемов. Эта картина, залитая ярким светом потолочных ламп, устрашала и вгоняла в трепет. Язону едва верилось, что это сотворили его руки, его пистолет и его клинок — ну и, конечно, пилюлька, похожая на серого червячка. Действие ее закончилось, сменившись упадком сил, но он держался — не та была ситуация, чтоб демонстрировать слабость.

— Ты говорил, что этот корабль наполовину принадлежит тебе, внезапно произнес Стратег, поглядывая на поле битвы. — Я вижу, твоя раса очень ценит свое имущество и не расположена им делиться.

— Мы называем это священным принципом частной собственности, — пояснил Язон, стараясь унять дрожь в коленях.

— И много твоих соплеменников в Голубой? Наверное, вы обитаете не в одном мире? Сколько вас? Таких, как ты, Керр динПирр?

— Думаю, миллиардов шестьдесят. По-вашему, дюжина дюжин дуо-дуо.

Похоже, Стратег-Творитель пришел в восторг. Отвесив в ухмылке челюсть и сделав непонятный знак своим солдатам, он отступил назад, сбросил с сиденья излучатель и уселся в кресло.

Защитники Зи стали с завидной легкостью и быстротой подниматься вверх, цепляясь за канаты — видимо, под дырой была область пониженной гравитации; пятеро Красных придвинулись ближе к Творителю, схватившись за спинку и подлокотники кресла.

Заметив это, Язон до половины вытащил свой меч.

— Не прикасайся к оружию, Керр динПирр! Сейчас оно тебе не понадобится, — произнес Творитель. — Властью, данной мне Советом клана Зи, и согласно Кодексу Войн в Пространстве я объявляю перемирие на один цикл. — Он повернулся всем телом к Хозяину Джеку, и его ухмылка стала еще шире. — Я решил тебя отпустить, благородный эрдж. Тебя, твоих спутников, ваш корабль и этого хадрати. Возвращайся к своим, потомок кривой Творительницы, и пусть Великие Навигаторы ведут вас в Голубую! К чудовищам, похожим на этого Керра! Клянусь Пустотой, они вырежут ваши сердца, забьют щели, снимут головы и отберут ваши богатства! А что не смогут отобрать силой, то выиграют, а вас отправят в синтезатор! Разве не так?

Теперь он смотрел прямо в глаза Язону. Раскрыв пошире рот, что означало саркастическую усмешку, Язон тут же захлопнул его, лязгнув зубами, и произнес:

— Может быть, так, а может, иначе. Посмотрим! В данный момент важнее то, что мы договорились: ты отпускаешь нас, а я отпускаю тебя. Смотри, не попадайся мне больше!

— Постараюсь, мой грозный хадрати! — вымолвил Стратег.

Но его ухмылка говорила о другом.