Прав ли лысенко? Нет э. В. Трускинов последнее слово

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

ПРАВ ЛИ ЛЫСЕНКО?

НЕТ - Э.В. ТРУСКИНОВ

Последнее слово

Господин Ю.И. Мухин! Взял грех на душу, купил и прочёл вашу злокозненную книгу «Убийство Сталина и Берия». Не ради ваших кумиров - ни тот, ни тем более другой не являются для меня героями, достойными восхищения. Смерть их, да и жизнь меня если и интересует, то никак не волнует. Каждый заслужил своё в меру своего душегубства. Волнует, возмущает, просто обескураживает та беспримерная наглость и дремучее невежество, с которыми автор берётся судить о другом персонаже своего эпатажного сочинения, академике Н.И. Вавилове. Сам я по специальности биолог, работаю во ВНИИ растениеводства им. Н.И. Вавилова (ВИР), который был организован великим учёным и гражданином России, и мне далеко не всё равно, что о нём сочиняют всякого рода борзописцы. Допустим, вам действительно очень не нравится эта пресловутая «жертва сталинизма», но зачем так уж по-хамски, а главное, лживо извращать его биографию, знать которую вам бы следовало, коль взялись о нём писать и судить. В угоду своей предвзятой ненависти к придуманному самим же «ожидовленному дворянству» вы «ничтоже сумняшеся» причисляете к нему и Н.И. Вавилова, тогда как его отец - выходец из крепостных крестьян, пробившийся в купечество, ставший видным промышленником, человеком дела. Людьми дела и долга были и его дети и, прежде всего, два сына, оба академики, выдающиеся каждый в своей области учёные - Н.И. и С.И. Вавиловы, последний стал президентом АН СССР.

В вашей самодовольно развязной фразеологии часто встречается этакое собачье выражение «брехня». Так вот, брешет не «академик дворянин» А.И. Крылов, выступая в поддержку «академика из дворян» Н.И. Вавилова, а некто Ю.И. Мухин, причём неоднократно и невпопад. Картофель на Кольском полуострове, действительно, развели и разводят до сих пор, и немалая заслуга в этом именно Н.И. Вавилова, организовавшего сеть опытных станций ВИРа по всей стране. На основе его глобальной идеи географических посевов культурных растений с целью испытания их биологического потенциала и экологической пластичности возникла затем государственная система сортоиспытания и районирования селекционных сортов. Одна из самых передовых была и вавиловская идея продвижения основных сельхозкультур на Север, включая Заполярье. Отсюда и его внимание к работе И.В. Мичурина, которого он один из первых в стране авторитетных учёных поддержал морально и делом.

Собственно, и безвестного в своё время агронома Т.Д. Лысенко ввёл в большую академическую науку никто иной, как Н.И. Вавилов, можно сказать к своему несчастью и на беду отечественной биологии. Сделал это он из самых благих побуждений, всегда живо откликаясь на всё новое и перспективное, как ему казалось, в науке. Чем всё это обернулось для биологической науки и сельскохозяйственного производства в стране, достаточно известно. Больше всего пострадала классическая генетика, призванная быть теоретической основой селекции. После печально известной августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года она, по сути дела, была объявлена вне закона, а многие видные специалисты биологи, не отрёкшиеся от своих научных убеждений, лишились если не свободы, то работы. Всё это происходило не без ведома и не без благословения крестьянского академика и сталинского фаворита Т.Д. Лысенко, который был далеко не столь наивен, чтобы рассчитывать на то, что все оппоненты придут к нему сдаваться на милость победителя «без оргвыводов со стороны руководящих инстанций», как об этом распинается бывший министр сельского хозяйства Бенедиктов.

Ну, уж и совсем ни в какие ворота не лезет ваша нелепая сопостановка Вавилова и Лысенко друг с другом. По-мухински оказывается, Вавилов и ботаник плохой, и генетик никакой, и вообще редиска, а вот Лысенко - овощ что надо, даром что из крестьян, а уж об учёности и говорить не приходится. И всё это со ссылками из Малой советской энциклопедии и газетки «Дуэль», т.е. из самого себя, где всё с точностью наоборот. Это Вавилов-то не генетик, основатель Института генетики АН СССР, директором которого был до самого ареста. Пост этот был, правда, сразу же занят Лысенко, которого можно считать скорее гробовщиком генетики, нежели её радетелем. Пустили, что называется, козла в огород. Ученик классика генетики Бэтсона Н.И. Вавилов и сам стал её классиком, прославившись открытием фундаментального закона гомологических рядов в наследственной изменчивости. Согласно ему стало возможным вести целенаправленный поиск разных, в том числе и полезных признаков у генетически близких и далёких видов растений. Закон этот имеет общебиологический смысл. Недаром Вавилова в биологии сравнивали с Менделеевым в химии. О том, что он мировая величина в науке, свидетельствует и международный журнал «Наследственность», на передней обложке которого Вавилов значится в почётной рамке наряду с такими корифеями биологии, как Линней, Дарвин, Морган и др. Ни один из современных учебников генетики и селекции не обходится без упоминания имени и закона Вавилова. Лысенко же, если и упоминается, то как не самый лучший эпизод истории науки. Впрочем, в последнее время стали заметными попытки вновь воскресить если не культ, то авторитет Лысенко, создать прецедент некой моральной и научной его реабилитации. Представляется вроде того, что Лысенко был не так уж неправ, борясь с генетиками классической школы (а по Мухину так и во всем прав). При этом опираются на последние достижения биологической науки, свидетельствующие будто о том, о чём говорил Лысенко: возможности управлять наследственной изменчивостью путём адекватных воздействий внешней среды. Лысенко, действительно, много сил потратил на то, чтоб доказать такую возможность (переделки озимости и яровости растений, так называемая вегетативная гибридизация и т.п.).

Этим занимались и многие его последователи. Ныне это не более чем исторические курьёзы прошедшей псевдонаучной подельщины, не чуждой и явным подделкам в опытах. Генетика же теперь действительно способна на такое, о чём раньше не приходилось и мечтать. Вооружённая знанием и расшифровкой генетического кода, она уже на молекулярном уровне может осмысленно оперировать непосредственно генами и детерминируемыми ими признаками. Возникла достаточно эффективная отрасль биотехнологии: генная и клеточная инженерия, действительно способная направленно влиять на некоторые, в том числе хозяйственное ценные, наследственно передаваемые признаки. Но как все это далеко и принципиально непохоже на то, чем занимался и что пропагандировал Лысенко со своими сторонниками. Так, он пытался воздействовать на наследственность воспитанием, например, прививками. В результате такой вегетативной «гибридизации» получалось непонятно что, если вообще получалось. Современные методы клеточной инженерии, истинной соматической гибридизации показали, что таковая возможна только в результате слияния, а не влияния клеток друг на друга, а для этого требуется совершенно иная технология, нежели прививки. Понимание Лысенко механизма наследственности как функции всей клетки по-прежнему неприемлемо для генетики, которая и поныне остаётся корпускулярной, структурно дискретной по механизму наследования. Впрочем, понимал ли он до конца вообще, что говорил и делал. Известно, что все его «теории» домысливал и примысливал его верный клеврет и идеолог Презент, который знал и принимал биологию только в контексте марксистско-ленинской философии диалектического и исторического материализма, используемого как предмет всевозможных наукообразных и политических спекуляций. Однако всё, что ими вдвоём сочинялось, было не более чем перепевом додарвиновского эволюционного учения Ламарка. Оригинальными, может, являлись лишь абсолютно бредовые идеи макромутационистского толка о порождении видов (ржи из пшеницы, кукушки из пеночки и т.п.). Один вид тли в принципе может породить другой (вопрос о механизме такой изменчивости). Но рожь и пшеница - совершенно разные роды и виды. И чтобы говорить, утверждать о каком-то их взаимопревращении, надо всё же знать их генетику, геномный состав, а этого Лысенко в принципе не желал знать.

Итак, сопоставляя и противопоставляя Вавилова и Лысенко друг другу, надо всё же, давая им оценки, владеть всей исторической объективной информацией, верно представлять, кто есть кто. Кто оказался временщиком в истории науки и государства, а кто, преодолев жестокие превратности судьбы, действительно доказал своей жизнью и смертью непреходящее значение всего им сделанного. А сколько Вавилов ещё мог сделать полезного для науки и для страны! Совершенно нелепо и кощунственно ваше утверждение, что Вавилов вполне заслуженно был осуждён за измену Родине, и это уже после столь давней официальной и полной его реабилитации. Можно понять бериевского следователя Хвата, он отрабатывал свой режимный пай и исполнял то, что ему велено было начальством. Какие мотивы у вас, чтобы поддерживать эту чудовищную клевету и вообще писать пасквиль на великого учёного и гражданина, замечательную и светлую личность? Воистину, такие, как он, рождаются раз в век, а хватам несть числа, и они всегда на подхвате у преступной власти. И совсем уж подленько выглядит выдернутая вами из интервью Бенедиктова фраза о малодушии и слабости Вавилова и о том, что «Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни себя, ни тем более других». Откуда у бывшего министра такая уверенность? Ему бы и Лысенко те испытания и муки которые выпали на долю Николая Ивановича в сталинско-бериевском застенке. Ещё неизвестно, какой ценой удалось тому же министру удержаться на своём шатком посту столько лет при двух правлениях, зная участь его предшественников. Ну, а то, что Лысенко и без всякой угрозы для себя оговаривал Вавилова перед Сталиным, не так уж трудно представить. Известно письмо Берии Молотову с просьбой санкционировать арест Вавилова за якобы участие в травле Лысенко. Вавилов, действительно, в 30-х годах, когда развернулась идейная борьба между генетиками и лысенковцами, выступал на стороне истинной науки о наследственности. Это, естественно, сильно раздражало Лысенко, который не мог чувствовать себя по-настоящему уверенно, когда столь авторитетный учёный, как Вавилов, отстаивая позиции классической науки, готов был идти на костёр, но от убеждений своих не отказаться, как было сказано в одном из его публичных выступлений. Вавилов сильно мешал, мешал Лысенко в стремлении подмять под себя всю сельскохозяйственную науку. Вавилова надо было убрать, но не как всемирно известного учёного, а как политического преступника, вредителя, агента иностранных разведок. Время для этого было самое подходящее. В стране ещё не отшумели показательные судебные процессы левых и правых. Было уже арестовано много видных учёных-аграрников. Надо было убедить народ, что провалы сельскохозяйственной политики есть результат не авантюрной сталинской коллективизации, а преднамеренного вредительства буржуазных «спецов» и кулаков. Началась фабрикация дел по так называемой Крестьянской трудовой партии, как в своё время по Промпартии. Вавилов давно уже вписывался в эту компанию и кампанию, но слишком известная и крупная была личность как учёного и организатора науки. Однако пришёл и его черёд, и то, что Лысенко здесь ни при чём, убедительно не более, чем непричастность Каина к смерти Авеля.

В следственном деле Вавилова Лысенко, действительно, никак не отмечен. Но и само следствие имело иной сценарий. От своих убеждений как учёного Вавилов не отказался, да никто от него этого не требовал. Требовали самых стандартных для того времени и учреждения признаний: во вредительстве, измене, шпионаже. Последнее наиболее вздорное и нелепое обвинение у него хватило силы и здравого смысла отвергать полностью до конца следствия и суда. Но вот по первому навету он, как это ни горько признать, поддался и стал делать признательные заявления. Думается, прав Марк Поповский, первый из журналистов, ознакомившийся со следственным делом Вавилова, объясняя это не столько слабостью допрашиваемого, что было бы, конечно, понятно и простительно, зная те инквизиторские меры воздействия, которые приняты были в застенках НКВД, сколько тактическими соображениями заключённого. Он не был до конца сломлен, но понял, что его арест не трагическая случайность, не ошибка следственных органов, а целенаправленная, давно готовившаяся против него акция, санкционированная в самых верхах власти. Поэтому бороться с её натасканным псом Хватом было бессмысленно и лишь подрывало последние силы, ускоряло гибель, а Вавилов, конечно же, хотел жить, а главное, работать со свойственным ему творческим горением и избытком научных идей и планов. Признав себя вредителем и врагом народа, он выиграл драгоценное для себя время и, пребывая в камере - одиночке, в отсутствие допросов смог написать большую монографию по истории земледелия. Книга эта, как и её автор, к великому несчастью сгинула в тюремных недрах гулаговской империи. Ужасная и такая несправедливая участь учёного-подвижника, сделавшего столь много, чтобы людям было что есть, и погибшего от голода, цинги, нечеловеческих условий заключения по «милости» власти, заменившей ему смертную казнь мгновенную, расстрел, на казнь долгую, мучительную в тюремном мешке. Из всех бесчисленных жертв сталинско-бериевского репрессивного аппарата Н.И. Вавилов был, наверное, наиболее авторитетной и уважаемой, и не поэтому ли вы так рьяно ухватились за типично сляпанное Хватом дело академика, чтобы спустя много лет после его гибели ещё раз обгадить учёного, благодарную и светлую память о нём.

Признаюсь, что потратил время и деньги на вашу книгу не только из-за Вавилова. Есть что-то притягательное и в поганом грибе, несмотря на яд, им источаемый. Психопатология чтения книг, подобных вашей, состоит, очевидно, в преодолении авторского садизма библиофильским мазохизмом читателя. Давать обстоятельный критический разбор всего того, что вы там наплели и нагородили, выше моих сил, желаний и возможностей. Думаю, что вряд ли стоит вообще серьёзно относиться ко всему тому, что там есть, вооружившись не столько сарказмом, сколько юмором. Подобно всем воинствующим дилетантам, вы на дух не переносите представителей профессиональной элиты, особенно высших её чинов: академиков, включая чуть ли не всех нобелевских лауреатов, маршалов, композиторов и т.п. При этом явно перещеголяли известного гоголевского персонажа Собакевича, у которого и губернатор, и вице-губернатор, и полицмейстер - все мошенники и разбойники. Один прокурор порядочный человек, да и тот свинья. Так у вас и генеральный прокурор подлец (разумеется, Руденко, а не Вышинский). Вас почитаешь, так в советской истории только и были два героя, кумира, достойных вечного почитания и уважения: Сталин да Берия. Вот только не совсем связуется, почему вокруг таких великих личностей, можно сказать столпов государства, оказалось, с одной стороны, столько негодяев, а с другой - столько жертв их титанической, сколь и тиранической деятельности. Ваша «теория» классового общества в пику К. Марксу (вот уж поистине слон и моська), конечно, что-то объясняет, но более всего интеллектуальный и моральный мир самого теоретизирующего автора. Надо признать, что вы не слишком лицеприятны к своему народу. Зато евреев вы прямо-таки «осчастливили», избавив их от национального клейма жидовства и навесив его на всё человечество. Вот только глава, посвящённая целиком евреям: коммунисты, сионисты, жиды представляет им не слишком великий выбор. Если еврей не коммунист, не сионист, то ему одна дорога - в жиды. Даже просто обывателем ему не положено быть, обрезание, так сказать, по Мухину.

При всей архикрутости ваших взглядов, истинных виновников развала СССР и всей системы вы усмотрели в общем-то верно: в бюрократии, госпартноменклатуре советского строя, а не каких-то придуманных вами же жидах. Но кто главный архитектор и строитель этого строя, кто расплодил этих советских и партийных чиновников? Разве не вождь и кормчий всех народов? «Кадры решают всё», - такова его известная установка. Вот они решали и дорешались. Главного творца и начальника этих кадров давно нет, а без него вся эта партийно-чиновная «кадрилья» и камарилья пошла плясать по всем губерниям, как ей давно того хотелось, под дудку то одного, то другого хозяина, меньше всего заботясь при этом о судьбах народа и государства. Результаты известны: нахапали с лихвой всяких суверенитетов, как сувениров, а распорядиться ими на пользу общества не хватило ни ума, ни воли, ни силы. Значит ли это, что нам, как кнут скотине, снова нужны пастыри и повелители сталинско-бериевского типа? Не дай Бог возврата к старому гулаговскому прошлому, а нынешний недолговечный в России либерально-олигархический режим мы как-нибудь переживём, и следующие поколения, может, и вовсе заживут достойными гражданами свободного общества и некриминального государства.

И ещё, коль пришлось мне как-то реагировать на вашу одиозную книгу, не могу не дать своей оценки вашей скандалезной газете «Дуэль», редактором которой вы состоите. Об этом я узнал недавно, впервые и специально купив один из последних её номеров. Многое само собой объяснилось, в том числе ваши постоянные ссылки на газету, т.е. самого себя. Вспомнилась притча о яблоке и яблоне. Каков редактор, такова и газета, и наоборот. И авторство книги вполне укладывается в идейное направление и стиль газеты. До этого пришлось как-то столкнуться с одной жутковатой перепечаткой из «Дуэли» в местной довольно уважаемой районной газете. Пришлось даже резко выступить по этому поводу, ибо обидно стало за добропорядочный печатный орган, так позорно вляпавшийся в нечистоты жёлтой прессы. Каковой же на самом деле предстаёт «Дуэль» при первом с ней очном знакомстве? Да желтизну, чёрный пиар, красно-коричневые разводы её страниц не смоешь и не скрасишь. Впрочем, редактор, судя по всему, и не склонен этого делать, наоборот, в этом его цель. Газету прямо распирает желчной ненавистью к существующему режиму. Особенно это выразительно запечатлено в антипутинских людоедских карикатурах. Невольно приходит на ум пара фраз басни Крылова: «Ай, муха, знать она сильна, раз гадит на слона». Однако время такое, что власти откровенно начхать на то, что пишут и рисуют всякие газетные дуэлянты-пасквилянты. Пускай таким образом самовыражаются, если для них другого занятия нет. «Собака лает, караван идёт», как говорят на мудром Востоке. На щепетильном Западе, наверное, привлекли бы за это, в частности, за обоснование и пропаганду терроризма неким Иваном Сибирским. Раскрыли бы псевдоним, заставили через суд раскошелиться. Но у нас не та страна, не то общество, не та власть. Поэтому, очевидно, нет никакого риска обращаться с этой властью не по закону, а по понятиям. Тем более, что законы где-то гуляют, а беззаконие творит свой суд повсеместно, в том числе и публично - в бульварной печати. Впрочем, «Дуэль» ничем таким особенным не отличается от других лево-оппозиционных изданий типа «Советская Россия», «Завтра» и т.п. Только вот с названием какое-то недоразумение, да и медаль за отвагу явно самозванная и незаслуженная. Какая уж тут отвага и перед кем. Дуэль как таковая предполагает некий кодекс чести, открытый двусторонний поединок противников. Применительно к газете это борьба идей, суждений, их сопоставление, предоставление слова авторам, придерживающимся разных, в том числе противоположных взглядов и мнений. Ничего похожего здесь нет, игра в одни ворота. Названием такой газеты пристало быть «Киллер». Правда, тоже иностранное, но более отвечающее духу её и времени. Остаётся только утешаться тем, что читают у нас газеты мало, думают того меньше и залпы газетных киллеров, каким бы убийственным заряд ни был, в основном растрачиваются впустую. Ну а тем, кто читает и думает, лучше такого не читать. Экстремизм, каким бы он ни был, левым или правым, тянет общество назад. Что было у нас в историческом прошлом, хорошо известно, по крайней мере, для достаточно поживших на этом свете людей. Противодействовать экстремизму, конечно, надо, но не теми способами, что процветают в нынешних жёлто-красно-коричневых газетах: нагнетание ненависти, демагогия, популизм, отъявленная ложь. Цивилизованное общество должно быть выше этого, и если отвечать на весь этот массированный чёрный пиар, то акциями достоинства. В настоящее время рядом общественных организаций и фондов учреждается почётный орден «Надежда России». Первым, кому он будет присуждён посмертно, и это самый достойный кандидат - академик Н.И. Вавилов. Такие, как он, действительно, надежда будущей России, и никакие хваты и мухины этого не опровергнут. Настоящее и будущее за Вавилова и истинную неконъюнктурную науку, а не за Лысенко и лысенковщину. Справедливость и совесть в этом мире есть, и последнее слово за ними.

ДА - Ю.И. МУХИН

Побочные продукты оплодотворенного яйца

Мой оппонент подписался «доктор биологических наук», я в это не поверил и решил, что это какой-то придурок для солидности хочет прикрыться авторитетом ВИРа. Не желая подставлять этот институт, я сделал то, чего никогда ранее не делал - я позвонил в ВИР. К телефону подошла заместитель директора ВИРа по науке Любовь Владимировна Сазонова и подтвердила, что Эрнст Валентинович Трускинов действительно их сотрудник и доктор биологических наук. О его статье в «Дуэль» Сазонова знает и возмущена мною вместе с ним до глубины души. Это поменяло дело - раз поединок будет со всем ВИРом, то это уже интересно. С 1998 года мы обсуждаем проблемы генетики, но подобная галиматья никогда в газету не приходила, и действительно можно поверить, что эти писания - плоды труда «научного коллектива».

Поэтому сначала о научной стороне вопроса: что исповедовали в биологии в 30-40-х годах Н.И. Вавилов и тогдашние вавиловцы. Лауреат Нобелевской премии 1933 года Т. Морган в 1945 году писал в Американской энциклопедии в статье «Наследственность» об основе тогдашних представлений вавиловцев - о «зародышевой плазме»: «Таким образом, зародышевая плазма рассматривается как общая сумма всех генов, совместное действие которых ответственно за каждый признак тела».

А в статье «Генетика» в этой же энциклопедии провозглашался тогдашний генетический символ веры: «В действительности родители не производят ни потомка, ни даже воспроизводящую исходную клетку, из которой получается потомок. Сам по себе родительский организм представляет не более как побочный продукт оплодотворённого яйца, или зиготы, из которого он возник. Непосредственным же продуктом зиготы являются другие воспроизводящие клетки, подобные тем, из которых они возникли... Отсюда следует, что наследственность (т.е. сходство между родителями и детьми) зависит от тесной связи между воспроизводящими клетками, из которых образовались родители, и теми клетками, из которых образовались дети. Эти последние являются непосредственным и прямым продуктом первых. Этот принцип «непрерывности зародышевого вещества» (вещества воспроизводящих клеток) является одним из основных принципов генетики. Он показывает, почему изменения тела, вызванные у родителей влиянием окружающей среды, не наследуются потомством. Это происходит потому, что потомки не являются продуктом тела родителя, но лишь продуктом того зародышевого вещества, которое облечено этим телом... Заслуга первоначального разъяснения этого обстоятельства принадлежит Августу Вейсману. Тем самым его можно считать одним из основоположников генетики».

Как Лысенко, действительно учёный, мог воспринимать этот бред? Ведь это только в ВИРе остались чистопородные густопсовые вавиловцы, а те, кто поумнее, уже давно начали извиваться. Вот Жорес Медведев ещё в 1993 году, облив своим дерьмом Лысенко в книге «Взлёт и падение Лысенко», пытается извернуться: «Таким образом, появление хромосомной теории наследственности, сменившей спекулятивную гипотезу Вейсмана о зародышевой плазме...» Стоп, умники! Так с чем боролся Лысенко в 30-40-е годы: с генетикой или со «спекулятивной гипотезой о зародышевой плазме»? Которую Морган, как видно из вышеприведённых цитат, а за ним и наши импотенты в науке исповедовали и в 1945 году! Вы что же это, подлецы, передёргиваете карты?

Вопрос: всё же за что эти «биологи» делают из Лысенко монстра? Ведь вот и другой доктор биологических наук из Санкт-Петербурга Михаил Давидович Голубовский в двух номерах журнала «Природа» (NN 8, 9 за 2001 год) фактически доказывает правоту воззрений Лысенко: «Открытия в области подвижной генетики показали, что клетка как целостная система в ходе отбора может адаптивно перестраивать свой геном. Она способна ответить на вызов среды активным генетическим поиском, а не пассивно ждать случайного возникновения мутации, позволяющей выжить. А в опытах супругов Ледерберг у клеток не было выбора: либо смерть, либо адаптивная мутация». Но смотрите, как он красиво излагает - не изменение клетки под воздействием окружающей среды, а «адаптивная мутация». Что угодно, но только чтобы не было похоже на Лысенко.

А вот ещё из Голубовского: «Любищев приводил факты массовых, быстрых и упорядоченных преобразований фенотипа в эволюции, явно необъяснимых с позиций моргановских мутаций и дарвинского отбора. Возвысив свой голос против монополии Лысенко, Любищев выступал в защиту науки как таковой против утвердившегося в ней аракчеевского режима». То есть Любищев, с одной стороны, опытами доказывал и утверждал, что Лысенко прав, а с другой стороны, чисто аракчеевскими методами утверждал, что Лысенко и не учёный вовсе. Голубовскому надо как-то объяснить эту аракчеевщину, объяснить, что происходит - почему почти все нынешние биологи как с цепи сорвались в своём раже если не искусать, то облаять Лысенко. И Михаил Давидович пишет: «Сегодня многие общепринятые положения классической генетики, которые отвергал Лысенко, стали невольно, в пику ему, считаться почти абсолютной истиной. И, тем не менее, если тот или иной серьёзный исследователь обнаруживал что-либо внешне созвучное взглядам Лысенко, он опасался это обнародовать, боясь остракизма со стороны научного сообщества. И даже если работа публиковалась, она сопровождалась многими оговорками и оставалась на периферии науки».

То есть Голубовский признаётся, что все эти годы и до сих пор так называемые «учёные» прячут подтверждения правоты Лысенко в тогдашнем его споре с вавиловцами. Но почему всё же нынешним биологам так надо заклевать Лысенко?

Во-первых, потому что вавиловцы, в отличие от Лысенко, это онанисты науки и посему бесплодны. Даже министр сельского хозяйства И.А. Бенедиктов, при Хрущеве заплёвывавший Лысенко в угоду «генетикам», и тот вынужден был признать: «Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница «Лютенцес-1173», «Одесская-13», ячмень «Одесский-14», хлопчатник «Одесский-1», разработан ряд агротехнических приёмов, в том числе яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукьяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе получившие мировую известность «Безостая-1», «Аврора», «Кавказ». Что бы ни говорили «критики» Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные его сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких «шарлатанов»! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромней - и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников?»

Действительно - а какие сорта получило общество за 50 лет поливания Лысенко дерьмом от докторов биологических наук Трускинова, Голубовского, Сазоновой и «несть им числа»? Что кроме разглагольствований про геномы и гениальность «гомологоческих рядов» (которые биолог Тимофеев-Ресовский из-за примитивности этого вавиловского «открытия» назвал «аналогичными») общество получило взамен тех миллионов и миллиардов рублей, которые оно платило этим «учёным»? Может, Трускинов свозит нас на Кольский полуостров и покажет, где у него с Сазоновой та делянка, на которой он выращивает картофель стараниями Вавилова?

Но не это главное. Заплёвывая Лысенко, эти биологи старательно разрушают и не дают восстановить ту среду, которую Лысенко возводил вокруг советской науки - среду служения обществу. А они хотят вавиловской среды - среды паразитирования на обществе, в которой можно имитировать свою полезность защитой никому ненужных диссертаций. Хрущев им эту среду создал, и они её тщательно оберегают до сих пор. Поэтому, какие бы биологические эксперименты ни доказывали правоту Лысенко, а паразиты от биологии будут доказывать правоту Вавилова, поскольку являются по сути своего учения не учёными, а побочным продуктом яйца, оплодотворённого Вавиловым. Если бы они оставили в биологии лысенковскую среду, то могли бы сегодня быть достойными людьми, смело глядящими в глаза обществу и спокойно признающими и правоту Лысенко, и его заблуждения. А они пытаются унизить этого выдающегося биолога, чтобы в своём паразитизме хоть немного приподняться самим. Тщетно, побочные продукты, тщетно! И в той среде, в которой вы существуете, тоже действует правило Лысенко: «Всё зависит от условий, в которых развиваются данные растения». Вы сами выбрали себе вавиловскую грядку, и это ваша вина, что вы свою жизнь бросили псу под хвост, заменив научную работу ее имитацией.

Blog

Прав ли лысенко? Нет э. В. Трускинов последнее слово

Содержание