Поэзия Юстинуса Кернера в контексте «швабского романтизма»

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Политическая и гражданская поэзия Кернера». Юмор и сатира в лирике Ю.Кернера Социальная проблематика в лирике Любовная лирика Тема страданий и смерти Стихи “на случай” Составляющие поэтического стиля Ю.Кернера Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

Подобный материал:

• 9. Русский романтизм в контексте европейского романтизма, 317.36kb.
• Русская рок-поэзия 1970-х 1990-х гг. В социокультурном контексте, 1798.02kb.
• И Д. Антисери западная философия от истоков до наших дней Книга, 10577.52kb.
• Тематический план курса (18 лекций /10 семинаров/6 кср), 205.12kb.
• Поэзия В. А. Жуковского, 36.31kb.
• М. Е. Салтыков-Щедрин «История одного города». А. С. Пушкин «Маленькие трагедии», 23.66kb.
• Поэзия у. Х. Одена 1930-х годов в контексте англоязычного модернизма, 280.4kb.
• Список вопросов по курсу «История зарубежных литератур ХIХ века», 24.96kb.
• Учебное пособие одесский национальный университет имени И. И. Мечникова 2010 ббк 83., 3007.67kb.
• Общая характеристика раннего немецкого романтизма. Школы, идеи, образы, 1533.6kb.

тема большой и малой родины. Родина – Германия ли, Швабия ли или просто деревня Вельцхайм или какие-нибудь окрестности монастыря Лорх – часто появляется в виде фонового мотива как в политической лирике, так и в балладах, в стихах о природе, о лесных романтических странствиях. Проходя по тенистым лесам, переживая радости и огорчения личной жизни, радуясь смене времен года или в кругу дружеского общения, герои Кернера постоянно, как на сознательном, так и на подсознательном уровне, с гордостью или же с огорчением («Памятники») (“Denkmale”) ощущают себя гражданами своей страны, которую они любят, которой гордятся и за неблагополучие которой переживают.

Тема «народ и власть» воспринималась Кернером как социальное партнерство, при котором власть имущие от короля до деревенского священника честно пекутся о благосостоянии народа (стихотворение «Король и виноградарь»), тогда как народ беззаветно служит укреплению власти любимых королей («Самый богатый князь», «Скачка короля Рудольфа к могиле»).

Стихи о «малой родине», о дорогих для каждого местах вызывают у лирических героев воспоминания о былом безмятежном счастье, острое ностальгическое чувство по детству и золотой юности («Швабские поэты» (“Schwäbische Dichter”), «Возвращение»(“Rückkehr”)), как явившуюся в мечтах светлую и радостную картину.

Параграф «Тема искусства и творчества» поднимает тему художественного творчества. Так, ролевое стихотворение Кернера «Разговор в книжной лавке» (“Gespräch im Buchladen”) затрагивает тему «поэт и его читатели» и не может не напомнить как первый пролог к гетевскому «Фаусту», так и известные пушкинские строки «Разговор книгопродавца с поэтом». Достаточно жесткую «эстетическую» беседу ведут в нем издатель, поэт и маклер. Издатель недоволен тем, что стихи у поэта слишком короткие, тогда как у читателей в моде эпопеи, и он предлагает объединить короткие стихотворения поэта в… эпопею! Маклер добавляет при этом, что эти стихи к тому же еще и печальны и, если можно так выразиться, недостаточно «байроничны» для читательского вкуса. Ю.Кернеру были чужды байроническая поза и тот вид воинствующего пессимизма, который получил наименование «мировой скорби». Отсюда и его пародии, направленные против «гениев силы» (Kraftgenie) и подражателей «бога Шиллера» (“Verse eines Kraftgenies”).

Ряд стихотворений поэт посвятил такому виду искусства, как вокал, пение. Искусство как создание красоты он напрямую связывает с темой страданий как источника этой красоты. Природа и пережитое страдание – вот, по Кернеру, двойное условие и фундамент для творчества: « Поющим», «Основной звук природы»(“Der Singenden”, “An Therese Milanollo”, “Poesie”, “Der Grundton der Natur”).

Природа из своего «сердца» посылает художнику таинственные зовы, становящиеся импульсом для творчества. Близость к ней – своеобразный «знак качества» и высшая похвала для произведения искусства. Так, голосом эоловой арфы природа взывает к герою и в балладе «Основание женского монастыря Лихтенштерн»(“Die Stiftung des Frauenklosters Lichtenstern”), и в двух четверостишиях «Басня»(“Eine Fabel”), и в безупречном в эстетическом смысле стихотворении «Эолова арфа в Рукуэ» (“Die Äolsharfe in Rukue”). «Сладостную боль», проникающую в самое сердце, вызывают у поэта и звуки альпийского рожка, и звуки лютни, и даже губной гармошки.

Тайна творчества передается поэту от природы как традиция создания красоты. Природная ее основа подвергается затем процессу обработки творцами разных поколений, в том числе и теми, кто уже давно покоится в земле «Вперед»).

Помимо искусства слова и музыки, несколько своих стихотворений Кернер посвятил и таким формам художественного творчества, как живопись («Смерть пейзажиста Карла Дёрра»), архитектура («Молодому архитектору»). Общая идея стихотворений об искусстве – утверждение бессмертия творческой личности, продолжающей жить в своих трудах.

Искусство и творчество, поэт и его творческий процесс – не главные темы в творчестве Ю.Кернера и все же наряду с главными – с загадками бытия человека, тайнами его жизни и смерти, – они представляют не только «посильный», но и достаточно веский вклад в этот круг проблем в немецкой поэзии XIXвека.

« Политическая и гражданская поэзия Кернера».

Политическая и гражданская лирика имеет в Германии давние традиции. Известная еще со времен Средневековья (Вальтер фон дер Фогельвайде), в эпоху романтизма она будила национальное самосознание немцев (Э.М.Арндт, Ф.Фуке, Т.Кернер (Körner), Ф.Рюккерт, Л.Уланд), поднимала вопрос о бедственном положении «маленького человека» (А.Шамиссо), пробуждала симпатии немцев к национально-освободительному восстанию греков (В.Мюллер) и поляков (А.Платен, Н.Ленау, Г.Келлер).

Наряду с Л.Уландом и Г.Пфицером, Ю.Кернер – ведущий поэт политической темы. Его поэтическое творчество становилось откликом – часто сатирическим – как на жизнь и состояние умов современников («Косичка в голове»), так и на многие современные общественно-политические события в Германии и в других странах Европы. Так, в стихотворении «Вперед!» (1818) поэт решительно осуждает дворян-консерваторов, стремившихся остановить движение общественного прогресса. В другом стихотворении, посвященном борьбе за новую конституцию, – «Басня» (“Eine Fabel”) – поэт представил лагерь консерваторов в виде толпы господ, противящихся приходу весны, которую с воодушевлением приветствует крестьянин. Об исчезнувшем историческом величии Германии речь идет в легенде «Штауферы» (“Hohenstaufen”), в стихотворениях «Башня св. Штефана» (“Der Stephanturm”).

Ю.Кернер – либерал и демократ по убеждениям – сочувствовал восставшим в Греции, активно помогал польским изганникам, однако во время революции 1948-1849 гг. его позиция охранительная, поскольку поэт воспринял революцию как вакханалию бессмысленной жестокости, крови, разрушений и братоубийства.

К чести Ю.Кернера следует отнести то обстоятельство, что он никогда не поддавался шовинистическим настроениям и всегда с симпатией писал о России (цикл о русской королеве Катарине, двухчастный цикл о Крымской войне “Nachtbilder aus der Krim”).

Юмор и сатира в лирике Ю.Кернера касается чисто человеческих недостатков и несообразностей жизни, сферы литературной борьбы, исполнения врачом профессионального долга, межсословных взаимоотношений. Так, легкий бытовой комизм ощущается в образе собачки, постоянно сопровождающей врача при его вызовах к больным и порой лучше врача осознающей свой «профессиональный долг» («Врач и его собачка»). Точно так же еле ощутима юмористическая модальность и в балладе «Верный конь» (“Das treue Roß”), тонко пародирующей дух готических историй. В стихотворении «Врач и лошадь» (“Arzt und Pferd”) каждодневные изнурительные обязанности врача сравниваются с работой на износ лошади – с той разницей, что лошади хоть умереть дают спокойно, тогда как врача и со смертного одра могут позвать к больному.

Если за сатиру принимать вид изобразительной модальности, характерный абсолютным неприятием представляемых явлений или их носителей, то Кернера можно считать выдающимся автором классико-романтической эпохи, не просто критикующим те или иные явления, но отрицающим их в целом, показывающим их «в нелепом, уродливом виде»⁹.

Одной из важных проблем современности, тревоживших поэта, была проблема общественной и нравственной деградации и личностного «измельчания» современного поколения, не выдерживавшего сравнений с тем нравственным масштабом, который ему задавали люди прошлых эпох «Башня Стефана» (“Der Stephanturm”, 1809).

О насильственном насаждении в Германии духа рабской покорности речь идет в сатирическом стихотворении Кернера “Vogt Finsterlings Bauernideal” (1809) – злободневной сатире на судейское сословие, до бесконечности волокитящее жалобы крестьян.

Особо часто методами сатирического осмеяния Кернер пользовался в бурную эпоху революции 1848-1849 гг., осуждая революционный азарт этих месяцев как дикую эпидемию варварства, как акцию, глубоко чуждую миссии человека на земле (“Träume vor dem Blütenbaum”, “In Baden”, “Herweghs Herweg und Heimweg”, “Guter Rat” и др.).

Пером сатирика Кернер порой пользуется и в целях полемики с литературными противниками (“Verse eines Kraftgenies”, “Der Kritikus”).

Социальная проблематика в лирике

В ряде стихотворений Кернер неоднократно выражал свое гражданское кредо как человек, сочувствующий любой человеческой беде («Гроб матери», « Мертвый мельник»), «малым и сирым мира сего» («Веселый скрипач»). Острый социально-критический пафос, несколько неожиданный для поэта-консерватора, ощутим в «осеннем» стихотворении Кернера «Песнь об осени». Главная мысль этих семи восьмистиший – вовсе не осень, а констатация несправедливости мироустройства, когда плоды труда создателей ценностей – виноградаря, крестьянина, рудокопа – достаются не им самим, а богатым бездельникам, ничего не производящим. Мысль о несправедливости и неблагодарности людей и в целом всего государства по отношению к творцам-созидателям отчетливо выражена и в стихотворном триптихе Ю.Кернера «Памятники», каждая из трех октав которого посвящена великим землякам-вюртембергцам не столь уж давнего прошлого, пострадавшим от неблагодарного государства, – Кеплеру, Фришлину и Шубарту. Потрясает скрытый за скупым и бесстрастным перечислением действий трагизм баллады «Детоубийца». Убийство юной матерью своего ребенка и немедленное наказание себя за это смертью – свидетельство невыносимого отчаяния одной из тысяч анонимных жертв бесчеловечного миропорядка. Поэт уделял внимание и выражал сочувствие птицам и животным – «братьям нашим меньшим» («Верный конь», «Собачка врача», «Теленок»).

Любовная лирика – важнейший аспект творчества Ю.Кернера, хотя стихотворений собственно о любви (и только о любви!) в его лирике крайне мало. Больше таких, где любовь фигурирует на правах мотива в балладах («Водяной», «Девушка на Рейне», «Печальная свадьба», «Явление»), в стихотворениях о природе, о романтических странствиях («Ade», «Прощание»), в стихах «на случай» и пр. Специфично и то, что у поэта это многогранное чувство чаще всего густо замешено на трагизме, на печали, на страданиях. Объясняется это индивидуальной психологической предрасположенностью поэта, его трагическим взглядом на мир, однако нельзя сбрасывать со счетов и моду на романтические «юношеские страдания» (“Liebespein”, “Liebesklage”).

Для стилистики поэта показательно, что даже при изображении любви счастливой («Эпистолы», «Ей») в его лирику то и дело вплетаются «темные» интонации, чреватые будущими осложнениями.

В истории лирики сравнительно редки стихотворения о супружеской любви и верности, о семейном счастье – такие, как в циклах « О ней в старости»(«An Sie im Alter») и «После ее смерти» («An Sie nach Ihrem Tode») Ю.Кернера. Этими стихотворениями поэт воздвиг прекрасный памятник своей жене, на всю жизнь ставшей его любовью, другом и музой. Лирика, посвященная ей, со временем все больше уходила от условно-романтических штампов, становясь лирикой индивидуальных переживаний. Одно из наиболее искренних стихотворений поэта – «Покой с ней» (“Ruhe bei Ihr”), в котором он отдает дань любви и признательности свой избраннице.

Тема страданий и смерти представляет одну из главных и специфических черт художественного мира Ю.Кернера – острый интерес к загадке смерти, к тайне небытия, к жизни после жизни, к тем «звездам», куда «уходят» люди, спасаясь от страданий и бедствий физического существования на земле. Бытие, по Кернеру, это чаще всего юдоль страданий, то, что следует покинуть без особых сожалений. Так, «Горечь земного шара» (“Bittre des Erdballs”) озаглавил он одно из своих стихотворений, предостерегающих читателей от ненужных иллюзий относительно жизни, поскольку жизнь в принципе скупа на радости и скорее всего, вручит тебе что-то огорчительное («чернильный орешек» вместо сладкого яблока). Но страдание, с другой стороны, это еще и источник поэтического вдохновения, что стало темой стихотворения «Тяжесть» (“Das Gewicht”) и ряда стихотворений с темой художественного творчества.

Чаще всего смерть представляется поэтом как спасительное средство избавления от тягот бытия. Так, в стихах «Больной врачу» (“Der Kranke an den Arzt”) пациент многократно умоляет своего врача не длить его страданий, позволить ему перейти черту жизни, через которую ему уже приходилось переступать в своей болезни, тогда как врач из лучших побуждений каждый раз возвращал его к мукам бытия.

Аналогичная мысль о смерти как желанном исходе жизни, как начале жизни «истинной» находит у Кернера выражение еще и в стихотворениях «Последнее утешение» (“Letzter Trost”), «Могила ребенка» (”Des Kindleins Grab”), «Жертвы мертвым» (“Totenopfer”), во всех трех стихотворениях цикла, посвященного «ясновидящей из Преворста» (“An die Seherin von Prevorst”), «После смерти ясновидящей» (“Nach der Seherin Tod”), «Видéние ясновидящей» (“Der Seherin Erscheinen”) и в ряде других.

Тем не менее, представление о смерти как о счастливом вознесении на небеса, о переходе в некую безмятежную «истинную» жизнь под крылом божественного покровителя не было единственным вариантом отношения поэта к данной теме. Так, о смерти как о подстерегающей человека опасности будет написано в стихотворении «60 лет», боязнь смерти ощутимо окрашивает и его стихи “Болезненный звук” (“Der schmerzreiche Ton”). Самому моменту ухода жизни из человеческого тела посвящено наблюдение “Sterbeszene” («Сцена смерти»), по силе выразительности в изображении агонии умирающего человека уступающее, пожалуй, лишь представлению смерти в поэме А.Дросте-Хюльсхоф «Смерть врача» (“Des Arztes Tod”) (1842) и в стихотворении Т.Шторма «Не входи!» (“Geh nicht hinein!) (1879). Общее в изображении этими тремя поэтами сцен умирания – их потрясающая медицинская конкретность. Приход реализма принесет с собой в литературу середины XIX века стремление изображать индивидуальные переживания героев, неповторимость их реакций, в чем и Кернер, и Дросте, и Шторм уже выходят за рамки романтических традиций.

Стихи “на случай” сонеты, песни, стихотворные послания, написанные в известном смысле на «злобу дня», как отклики на актуальные события, имеющие непосредственное касательство к жизни автора. Это могла быть публикация произведений знакомых поэтов («Графу Александру Вюртембергскому», «Людвигу Уланду», встречи (“An Amalia”) и прощания (“An Rosamunde”), подарок друга (“An ein grünes Glas von Duller”), дни рождения.

Параграф « Составляющие поэтического стиля Ю.Кернера» представляет собой попытку определения эстетического уровня творчества швабского поэта на фоне лирики швабского литературного движения. По утверждению Р.Крауса, Кернер «сознательно презирал значение формы. Немецкая народная песня тоже ведь не заботилась о таких мелочах, а в ней он как раз и видел вершину поэзии».

Основной массив лирики Кернера – это обычная продукция чрезвычайно производительного стихотворца. «Лирика Кернера отличается большей легкостью, но меньшей глубиной и содержательностью, чем у Уланда», –достаточно проницательно написал о ней О.Й.Грюссер¹⁰.

Если посмотреть критическим взглядом на поэзию Кернера, мы можем обнаружить в ней ряд нарушений языковых норм, что, кстати, было и общей чертой (или бедой!) романтической поэзии и лирики бидермайера в целом¹¹.

В процессе анализа нами были отмечены нарушения стихового размера (“Rost und Gram”) и грамматических норм (“Die schwäbische Dichterschule”, “Das Schnellste”), комическая двусмысленность (“Von Ihr”). Несмотря на упомянутые нарушения и несообразности стиля, целый ряд стихотворений швабского поэта без всякой натяжки можно отнести к шедеврам романтической поэзии, к произведениям, которые не оставят читателя равнодушным, что и служит главным показателем художественности и поэтичности в лирике. К таким стихотворениям, помимо 4-5 упоминавшихся баллад, нельзя не отнести “Ergebung”, “Laß nicht Jugend! Laß nicht Liebe!”, “In der Sturmnacht”, “Die Äolsharfe von Rukue”, “Sehnsucht”, “Das Sängerglas”, “Warnung in der Freude”, “Herbstgefühl”, “Sterbeszene”, “Wer macht dich so krank”, “Mitternachtsszene”, “Trost” и ряд других.

Свидетельством поэтической значимости лирики Ю.Кернера может служить и факт многочисленных переложений его стихотворений на музыку известными композиторами – Р.Шуманом (14 стихотворений), Х.Вольфом (стихотворение «Zur Ruh, zur Ruh»). Популярной народной песней стала его «Wanderlied», текст баллады “Der reichste Fürst” лег в основу официального гимна земли Баден-Вюртемберг. Композитор Ф.Зильхер посвятил поэту свою композицию из шести песен для голоса и фортепиано, написав ему при этом: «Сколь счастлив был бы я, если б хотя бы в малой мере смог выразить посредством звуков своеобразный нрав ваших стихов, которые несут в себе чистый природный звон, наполняющий неискушенное сердце искренней тоской и любовью, которыми дышат все стихи»¹²

Выводы, которые можно сделать на основе анализа текстов, следующие:

наиболее предпочтительными стилистическими приемами в лирике Ю.Кернера являются стилизация под народную песню (“Ade”, “Im Regen”), олицетворение (персонификация): (“Treue”, “Das Silberhaus am Tegernsee”, где персонифицируются земля и небо как женское и мужское начала, образный параллелизм (“Erhebung”, “Regen und Tränen” и др.), сравнение (“1847”). Поэт использует также прием описаний – картины (”In der Moritzkapelle zu Nürnberg, dem Bildersaale”), цветов (“Der Rosenstock”), реалий садовой растительности (“Der Garten zu Schwaigern”), что подключает творчество Кернера к традиции «вещных стихотворений» (Dinggedichte), – передает впечатления от звучащей музыки (“Auf Eulensteins Spiel auf der Maultrommel in der Nacht”). Среди «экзотических» для Кернера стилистических особенностей назовем использование неологизмов (“stürmischtrüb” в стихотворении “Nähe des Toten”), цезуры (“Die Rebenblüte”, “Auf die Anwesenheit des Herzogs von Braunschweig in Braunschweig”)¹³, словесных (“Im Winter”) и стиховых переносов (“Das Gewicht”).

Несмотря на общую грустную тональность лирики Ю.Кернера, поэт создал достаточно и радостных и оптимистически звучащих стихотворений, вошедших в культурных обиход немцев разных поколений.

В заключении формулируются основные выводы и подводятся итоги исследования.

1.Немецкий романтизм не представлял собой некоего идейно-художественного единства. Его специфичность – в локальной ориентированности на места обитания писательских групп (йенский, гейдельбергский, рейнский, швабский, мюнхенский, берлинский, венский романтизмы), что делало каждую из этих групп явлением в целом замкнутым и по-своему уникальным.

2.Своим неповторимым лицом обладал и швабский романтизм, зародившийся в 1800-е годы в студенческой среде Тюбингенского университета. Творчески осваивая идейное содержание йенской школы немецкого романтизма (культ «энтузиаста», его томлений и его странствий, культ «лесного одиночества»), «швабы» вместе с тем в гораздо большей степени тяготели к творческим исканиям «гейдельбергцев» (тяга к наивной народной поэзии, собирание и публикация фольклора, обожествление творческих потенций народных масс).

3.Одним из ведущих основателей и наиболее яркой фигурой швабского романтизма был Юстинус Кернер – романист («Путевые тени Лукса – игрока с тенями»), поэт народнопесенной ориентации, знаменитый врач-исследователь, активно интересовавшийся оккультными проблемами и «ночными сторонами» человеческой психики – той ментальной сферой, которая впоследствии образует сферу экстрасенсорики и ясновидения, радушный хозяин, сделавший свою гостеприимную усадьбу в городе Вайнсберге одним из наиболее прославленных культурных центров Германии¹⁴.

4.Природа была для Кернера неисчерпаемым источником лирического вдохновения, но если его друг Уланд черпал из нее силу и радость бытия, то Кернеру природа зачастую служила источником печальных предчувствий, отнимавших у него покой души и приносивших страдания. В типе его характера, в его ментальности было нечто болезненное, что не позволяло поэту любить природу ради нее самое, но превращало ее в убежище от негармоничного мира людей. Бóльшим оптимизмом проникнуты те его стихотворения, в которых поэт не привносит своих настроений в изображаемое, но оно само излучается объектами изображения и получает от автора поэтическое обрамление. Так, об особого рода кернеровском оптимизме можно вести речь в его балладах-притчах, изображающих смерть как цель человеческой жизни или как область отдохновения от ее тягот.

5.Существенную сторону поэтического творчества Ю.Кернера составляет его политическая и гражданская поэзия. Если гражданская позиция автора и его причастность к политическим событиям прошлого и современности очевидны и в интимной лирике, то еще отчетливее они проявляются в балладах и таких открыто политических стихотворениях, как «Башня Стефана» (“Stephansturm”), «Вперед» (“Vorwärts”), «В Бадене» (“In Baden”) и др.

6.Выдающимся поэтом Кернер не был, и ему было не под силу достичь лирической мощи своих земляков Ф.Гельдерлина или Э.Мерике. Для этого ему недоставало ни таланта, ни самокритичности и требовательности к себе. В его лирике, как и в народной поэзии, которая служила ему образцом, важнее было содержание, нежели способ и форма его выражения, однако само выражение своих чувств и мыслей в упорядоченном ритме стихотворения были для поэта острой потребностью. И хотя в негромком оркестре швабского романтизма Ю.Кернеру принадлежит роль лишь второй скрипки (первую все же играл Людвиг Уланд – автор прославленных баллад и известный политический деятель своего времени), тем не менее, ни один из швабских поэтов, включая даже Гельдерлина и Мерике, не выразил в такой чистоте и таком совершенстве сам дух швабской романтики, как это сделал врач из города Вайнсберга.


Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Павлючук В.П. Балладное творчество Юстинуса Кернера [Текст] / В.П.Павлючук // Известия Самарского научного центра РАН. Т. 11. № 4 (5), 2009. -С.1288-1294 (0,8 п.л.).
   

Публикации в вузовских сборниках:

2. Павлючук В.П. Лирика Густава Пфицера в контексте поэзии швабской школы [Текст] / В.П.Павлючук // О, вы, которых ожидает отечество… Сб. научных работ молодых ученых, аспирантов, соискателей и студентов. – Вып. 6. – Самара: Изд-во «НТЦ», 2005. – С.188-193 (0,5 п.л.).
   
3. Павлючук В.П. Ю.Кернер в контексте вюртембергской романтики [Текст] / В.П.Павлючук // Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы: материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. – Самара: изд-во СГПУ, 2006. - С. 180-186 (0,5 п.л.).
   
4. Павлючук В.П. Народнопесенная основа лирики Юстинуса Кернера [Текст] / В.П.Павлючук // Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы: материалы второй Всероссийской научно-практической конференции. – Самара: изд-во СГПУ, 2007. - С. 264-268 (0,4 п.л.).
   
5. Павлючук В.П. Концепт смерти в лирике Ю.Кернера [Текст] / В.П.Павлючук // Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы: материалы третьей Международной научно-практической конференции. – Самара: изд-во СГПУ, 2008. - С.268-273 (0,4 п.л.).
   
6. Павлючук В.П. Ранний Ю.Кернер: истоки творчества [Текст] / В.П.Павлючук // Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы: материалы четвертой Международной научно-практической конференции. – Самара: изд-во СГПУ, 2009. - С. 286-289 (0,3 п.л.).
   
7. Павлючук В.П. Тема любви в лирике Ю.Кернера [Текст] / В.П.Павлючук // Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы: материалы пятой Международной научно-практической конференции. – Самара: изд-во ПГСГА, 2010. - С. 429-433 (0,3 п.л.).
   
8. Бакалов А.С., Павлючук В.П. Мотивы и образы лирики Ю.Кернера // Я.А.Роткович. Материалы научно-практической конференции, посвященной столетию со дня рождения ученого. 1-3 февраля 2009 г. Часть вторая. Филологические науки. - С. 171-175 (0,4 п.л.).
   
9. Павлючук В.П. Времена года в концепции Ю.Кернера [Текст] / В.П.Павлючук // Филологическая проблематика в системе высшего образования. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 4. Самара, 2010. - С. 203-208 (0,4 п.л.).