Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального / Пер с англ. Артема Смирного

Вид материала

Документы

Содержание Введение отсутствующие чернила 1. Страсти реального, страсти видимости Le siecle Dialektik im Stillstand The Bright Red Scream The Analysis of Film Freud as Philosopher Hitler. 1936-45: Nemesis Homo Sacer 2. Повторение пройденного: урок муллы омара The Voice in Cinema Slavoj Zizek Michael Dutton Sueddeutsche Zei­tung 3. Счастье после 11 сентября Die Zukunft der menschlichen Natur 4. От homo sucker к homo sacer Vanity Fair Antigone's Claim 12 См.: Giorgio Agamben, Le temps qui reste, Paris: Editions Payot&Rivages 2000. 114 ... Полное содержание

Подобный материал:

• 20: 00 23: 00 добро пожаловать, 66.14kb.
• Добро, 15.44kb.
• «хм «Триада», 9393.37kb.
• Анастази А. А 64 Дифференциальная психология. Индивидуальные и групповые разли- чия, 11288.93kb.
• Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
• Новые поступления литературы (июль сентябрь 2002) математика инв. 62350 в 161., 125.41kb.
• Указатель произведений литературы зарубежных стран (библиотека кф ат и со), 250.17kb.
• Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
• Играют 2 команды. Вопросы викторины, 53.15kb.
• Куртц П. К93 Искушение потусторонним: пер с англ, 7904.74kb.

Сканирование: Янко Слава (ссылка скрыта) slavaaa@lenta.ru || yanko_slava@yahoo.com || ссылка скрыта || Icq# 75088656

update 31.03.12


Вопросы к чтению:

1. Что означает «страсть Реального»?

2. В чем заключается фундаментальный парадокс страсти Реального?

3. Взрыв Всемирного торгового центра – вторжение реальности или очередной фантазм?

4. В чем фальшь страсти Реального в XX веке?

5. «Реальная вещь» как призрак, наивысшая видимость.


малая серия

прагматика культуры

SLAVOJ ZIZEK

WELCOME TO THE DESERT OF THE REAL!

FIVE ESSAYS ON SEPTEMBER 1 1 AND RELATED DATES

СЛАВОЙ ЖИЖЕК

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПУСТЫНЮ РЕАЛЬНОГО



фонд научных исследований «прагматика культуры»

москва•2002

ISBN 5-7333-0220-8

ДАННОЕ ИЗДАНИЕ ВЫПУЩЕНО В РАМКАХ

ПРОЕКТА «TRANSLATION PROJECT»

ПРИ ПОДДЕРЖКЕ ИНСТИТУТА «ОТКРЫТОЕ

ОБЩЕСТВО» (ФОНД СОРОСА) — РОССИЯ

И ИНСТИТУТА «ОТКРЫТОЕ ОБЩЕСТВО» —

БУДАПЕШТ.

Жижек С.

Добро пожаловать в пустыню Реального

/ Пер. с англ. Артема Смирного — М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002. — 160 с.

© Славой Жижек, 2002

© Серия, перевод — Фонд «Прагматика культуры», 2002.



СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ:

ОТСУТСТВУЮЩИЕ ЧЕРНИЛА 7

СТРАСТИ РЕАЛЬНОГО, СТРАСТИ

ВИДИМОСТИ 11

ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО: УРОК МУЛЛЫ ОМАРА 40

СЧАСТЬЕ ПОСЛЕ 11 СЕНТЯБРЯ 68

ОТ HOMO SUCKER К HOMO SACER 94

ОТ HOMO SACER К БЛИЖНЕМУ 126

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ЗАПАХ ЛЮБВИ 151


ПАМЕЛЕ ПАСКО И ЭРИКУ САНТНЕРУ — ВНЕ ВСЯКИХ СОМНЕНИЙ

ВВЕДЕНИЕ

ОТСУТСТВУЮЩИЕ ЧЕРНИЛА

В старом анекдоте из не существующей ныне Гер­манской Демократической Республики немецкий рабочий получает работу в Сибири; зная о том, что вся почта будет прочитываться цензорами, он говорит своим друзьям: «Давайте введем правила: если письмо, которое вы получите от меня, напи­сано обычными синими чернилами, то в нем прав­да; если оно написано красными чернилами, то в нем ложь». Через месяц его друзья получают пер­вое письмо, написанное синими чернилами: «Здесь все замечательно: магазины — битком, еды — в изобилии, жилье — большое и хорошо отапливается, в кинотеатрах показывают запад­ные фильмы, много красивых девчонок, готовых к делу; один недостаток — нет красных чернил». Структура здесь более тонкая, чем может пока­заться: хотя рабочий не может условленным зара­нее способом подать знак о том, что написанное им — неправда, он, тем не менее, достигает успе­ха в своем послании. Как? Вписывая ссылку на правила в зашифрованное послание в качестве од­ного из его элементов. Разумеется, мы сталкива­емся здесь с типичной проблемой самореферен­ции: так как письмо написано синим, то в таком случае, не должно ли все его содержание быть ис­тинным? Решение состоит в том, что сам факт от­сутствия красных чернил служит знаком того, что письмо должно быть написано красными черни-

8

лами. Вся соль здесь в том, что это упоминание об отсутствии красных чернил создает эффект исти­ны независимо от его буквальной истинности: даже если красные чернила были доступны, ложь о том, что их нет, была единственным способом донести истинное послание в этих особых услови­ях цензуры. И разве это не является матрицей действительной критики идеологии не только в «тоталитарных» условиях цензуры, но и — воз­можно, даже больше — в более утонченных усло­виях цензуры либеральной? Первоначально со­гласившись с тем, что у него есть все свободы, ко­торые только можно пожелать, он затем просто добавляет, что не хватает только одного — «крас­ных чернил»: мы «чувствуем себя свободными», потому что нам не хватает самого языка, чтобы артикулировать нашу несвободу. Это отсутствие красных чернил означает, что сегодня все основ­ные понятия, используемые нами для описания существующего конфликта, — «борьба с терро­ром», «демократия и свобода», «права человека» и т.д. и т.п. — являются ложными понятиями, иска­жающими наше восприятие ситуации вместо то­го, чтобы позволить нам ее понять. В этом смысле сами наши «свободы» служат тому, чтобы скры­вать и поддерживать нашу глубинную несвободу. Сто лет назад, делая акцент на признании некото­рых застывших догм как условии (требуемой) действительной свободы, Гилберт Кийт Честер­тон очень точно раскрыл антидемократический потенциал самого принципа свободы мысли:

«Свободомыслие — лучшее средство против свободы. Освободите разум раба в самом совре­менном стиле, и он останется рабом. Научите его сомневаться в том, хочет ли он свободы, — и он ее не захочет»¹.

Разве это не истинно по отношению к нашему «постмодернистскому» времени с его свободой к

¹ Честертон Г.К. Ортодоксия // Честертон Г.К. Вечный Чело­век. М., 1991. С. 435-436.

9

деконструированию, сомнению, дистанцирова­нию от себя самого? Не следует забывать, что Че­стертон делает то же самое утверждение, что и Кант в своей работе «Что такое Просвещение?»: «Рассуждайте сколько угодно и о чем угодно, толь­ко повинуйтесь!» Единственное различие состоит в том, что Честертон более последователен и рас­толковывает имплицитный парадокс кантианско­го рассуждения: свобода мысли не только не под­рывает существующее общественное рабство, она непосредственно служит его опорой. Старый де­виз — «Не рассуждай, повинуйся!», на который реагирует Кант, приводит к обратным результа­там: он действительно порождает восстание; един­ственный способ закрепить общественное рабст­во — свобода мысли. Честертон также достаточно последователен, чтобы озвучить лицевую сторону девиза Канта: борьба за свободу нуждается в от­сылке к некоторой неоспоримой догме.

В классической сцене из эксцентричной гол­ливудской комедии девушка спрашивает своего парня: «Ты хочешь на мне жениться?» «Нет!» «Хватит увиливать от вопроса! Отвечай прямо!» В известном смысле эта логика справедлива в своей основе: единственный приемлемый прямой ответ для девушки — «Да!», поэтому все остальное, включая прямое «Нет!», считается уверткой. В ос­нове этой логики, конечно, лежит принудитель­ный выбор: вы свободны принимать решения при условии, что вы делаете правильный выбор. Разве священник не опирается на этот же парадокс в споре с мирянином-скептиком? «Веруешь ли ты в Господа?» «Нет». «Хватить увиливать от вопроса! Отвечай прямо!» И опять, в глазах священника только прямой ответ должен доказать веру в бога: не занимая ясной симметричной позиции, атеис­тическое отрицание веры есть попытка избежать проблемы столкновения с божественным. И разве то же самое не происходит сегодня с выбором «де­мократия или фундаментализм»? Можно ли, на языке этого выбора, выбрать «фундаментализм»?

10

Проблематичным в том способе, которым правя­щая идеология навязывает нам этот выбор, являет­ся не «фундаментализм», но скорее сама демокра­тия: как если бы единственной альтернативой «фундаментализму» была политическая система парламентской либеральной демократии.