ru
| Вид материала | Монография |
| 2.4. Объемная модель эволюции |
- ru, 1763.12kb.
- ru, 3503.92kb.
- ru, 5637.7kb.
- ru, 8160.14kb.
- ru, 12498.62kb.
- ru, 4679.23kb.
- ru, 6058.65kb.
- ru, 5284.64kb.
- ru, 4677.69kb.
- ru, 1675.94kb.
2.4. Объемная модель эволюции
Итак, на мой взгляд, ни эволюции материи, ни эволюции сознания не происходит в том виде, как это обычно считают (например, такая вера выражается в поисках “промежуточных видов” между обезьяной и человеком). Я же полагаю, что “промежуточных видов” для некоторых этапов эволюции (а именно тогда, когда создаются принципиально новые формы), просто не существует. Поясню, что я имею в виду.
Об эволюции, как и о сознании, мы также можем говорить в двух смыслах. Эволюцией мы назовем и возникновение принципиально новых видов живых существ, и видоизменение старых, уже существующих (даже если оно является принципиальным, в прежней терминологии, “революционным”).
Эволюция (в том, что касается появления новых видов живых существ), как представляется, имеет место на уровне действия универсальных сил. Именно там отыскиваются жизнеспособные комбинации. Эволюция во втором смысле, безусловно, осуществляется на уровне физического мира, и именно она, на мой взгляд, является сферой приложения идей естественного отбора.
Итак, то, что мы обычно рассматриваем как подлинную, исчерпывающую картину эволюции видов, на самом деле – лишь этап, одна из сфер манифестации эволюционных процессов. В этой сфере мы обычно выделяем эволюционные и революционные периоды: первые, когда совершенствование видов происходит зримо, когда мы можем в материальной, вещественной форме проследить усложнение или упрощение (в зависимости от оптимума) отдельных функций, отдельных структур и отдельных способностей. Вторые, – когда изменения происходят скачкообразно: было одно, вдруг стало другое. Промежуточных вариантов не можем найти, изменение вызвано неизвестно чем и произошло неизвестно как.
Действительно, на поверхности все так и обстоит. Мы видим примеры и эволюционных, и революционных изменений, и не всегда понимаем, в чем те и другие связаны и почему совершились.
Но если мы посмотрим “подложку” материальной эволюции, то, я думаю, мы увидим еще один слой процессов, анализ которых может помочь в объяснении многих вещей.
Говоря о “подложке процессов материальной эволюции”, я имею в виду уровень действия универсальных сил, формирующих наш мир. Древнегреческие философы универсальными силами называли огонь, воздух, воду, землю – стихии. В китайской традиции – это дерево, металл, огонь, почва, вода. Взаимодействие этих сил приводит к порождению структур разной степени сложности. Наиболее простые – те, которые созданы действием одной стихии, наиболее сложные – всех, в разной степени представленности и на разных этапах формирования структуры.
На этом базисном по отношению к нашему миру уровне и создавались структуры, некоторые из которых были достаточно совершенны для того, чтобы оказаться способными к самостоятельному существованию в физическом мире. Процессы в них были настолько хорошо отлажены и гармонизированы, что структура с подобными параметрами была способна обеспечивать свою жизнедеятельность только за счет собственных ресурсов и обмена со средой. И хотя в последующем универсальные силы продолжают влиять на нее, но это уже лишь модификация условий ее жизнедеятельности, а не средство жизнеобеспечения.
Здесь важно следующее: при таком понимании логики эволюционного процесса любая из имеющихся в физическом мире структур по определению совершенна, т.е. оптимально приспособлена для жизни в тех условиях, в которых она находится. Важное следствие из такого понимания: материальная эволюция и происходит, и не происходит. Не происходит в том смысле, что все воплотившееся в материальном мире уже совершенно. Можем ли мы говорить об эволюции, если ее этапы выглядят примерно так: переход от совершенной формы к совершенной форме и далее снова совершенная форма?
И в то же время эволюция, безусловно, имеет место. Но в каком смысле? Формируются новые виды живых существ, по-новому взаимодействующие со средой, обеспеченные новыми возможностями регуляции параметров такого взаимодействия. Но такая эволюция – каждый раз – лишь последний акт развернутой драмы сложного взаимодействия порождающих эти структуры универсальных сил. Т.е. мы видим спектакль, который состоит только из последних сцен каждого акта пьесы. В таком варианте просмотра происходящего действительно видна определенная динамика – ведь каждый раз это новая картинка, где персонажи узнаваемы, сюжет, в самых общих чертах, тоже может быть намечен. И, кстати говоря, возможно, такой просмотр – это и есть единственно доступное человеку по природе его зрелище. Но даже если мы не можем видеть весь спектакль целиком, все же правильнее будет хотя бы сознавать, что именно доступно нашему восприятию.
Таким образом, мне представляется, что в отношении понимания логики эволюционных процессов можно сказать следующее.
Формирование новых видов живых существ (и в том числе человека) осуществляется на уровне действия универсальных сил. Это та реальность, которую мы можем называть альтернативной и которая иногда оказывается доступной восприятию людей специально для этих целей себя готовивших или оказавшихся в измененном состоянии сознания, или в особых жизненных условиях (сильный стресс, усталость, сенсорная депривация, электростимуляция и др.).
Сам процесс поиска, вызревания новой формы (новой структуры) не имеет непосредственной репрезентации в материальном мире. Лишь в момент получения устойчивой, жизнеспособной структуры происходит ее проявление в материальном мире. Эти две сущности – та, что создавалась на уровне “подложки”, и та, что теперь явлена в нашем мире, – не просто генетически связаны между собой (“одна порождает другую”, “одна является прообразом, сакральным образцом другой”). Это буквально одно и то же. Нами они воспринимаются по-разному (одна – как идея, образец, другая – как реальная вещь) просто потому, что принадлежат они разным мирам: одна так называемому “тонкому”, другая – нашему, “грубому”. Вещи нашего мира – одной природы с нами, поэтому и оцениваются нами как единственно реальные, подлинные. Их “прообразы”, “образцы”, глубинные структуры принадлежат альтернативному по отношению к нашей реальности миру, поэтому нами воспринимаются как не вполне реальные, выдуманные, сконструированные сознанием человека. На самом же деле, реальны и те, и другие. Более того, фактически, нет “тех и других”. Есть одни и те же сущности, воплощенные в разных мирах, средствами разных миров, в субстанции разных миров.
Все это относится к формированию и рождению нового вида. Именно этот период поиска новой жизнеспособной сущности не имеет непосредственной репрезентации в событиях нашего мира. Но впоследствии он бесчисленное количество раз опосредованно воспроизводится в процессе формирования и рождения каждого отдельного существа данного вида. Таким образом, я полагаю, что именно период эмбрионального развития репрезентирует в основных моментах логику взаимодействия универсальных сил, однажды приведших к порождению новой жизнеспособной структуры. Онтогенез же (в ключевых своих моментах) воспроизводит основные этапы филогенетической эволюции, т.е. того течения событий, которое имело место уже после возникновения нового вида.
Именно в таком соотношении (взаимодействии) двух миров – сакрального и профанного – видится мне причина того, почему в традиционных сообществах существовала (а кое-где и сейчас сохраняется) традиция регулярного ритуального воспроизведения тех или иных сюжетов космогонических мифов. Я понимаю это следующим образом. Взаимодействие универсальных сил, однажды приведшее к желаемым для человека событиям, должно регулярно воспроизводиться в ритуалах, чтобы обеспечивалось сохранение (или же новое рождение) искомого в мире людей. Т.е. существование желанной структуры (сущности, события) глубинного уровня поддерживается регулярным рождением каждой новой такой структуры (сущности, события) физического уровня. Это подобно тому, что новый вид живых существ, созданный на уровне действия универсальных сил, существует в материальном мире до тех пор, пока рождаются новые и новые представители этого вида. Если они не будут появляться в нашем мире, прекратит свое существование сам вид. Это будет означать исчезновение соответствующей структуры универсального мира, мира глубинных структур. Точно этой же цели поддержания жизни искомого для человека в нашем мире служат обычаи (практика) ритуального воспроизведения мистерии когда-то происшедшего на уровне форм (сакральных образцов).
Таким образом, получается картина, несколько отличная от той, которую рисует М.Элиаде. Он, как известно, считает, что ритуальное воспроизведение в профаном мире сакральных мистерий служит цели “поддержания жизни” сакрального образца, поскольку в мире форм прообраз искомого события вновь и вновь творится. Я же думаю несколько иначе. Раз рожденная форма сохраняет жизнь на уровне глубинных структур до тех пор, пока в физическом мире продолжают “рождаться” ее манифестации. Однажды сотворенное больше не нуждается в повторном творении на уровне универсального мира. Но оно нуждается во все новых и новых воплощениях процесса творения в событиях нашего мира (подобно тому, как вид сохраняется до тех пор, пока рождаются новые особи, но повторного творения вида и не происходит, и не требуется).
Это, на первый взгляд, незначительное отличие в трактовке взаимодействия сакрального и профанного миров приводит к интересным следствиям. Человеку не надо заботиться о том, чтобы обеспечивать все новое и новое рождение желаемого на уровне идеального мира. Однажды сотворенное будет жить до тех пор, пока в физическом мире будут рождаться (физически, в случае природных событий, ритуально, в случае социальной сферы) представители этого вида: для живых существ – живые существа, для социальной сферы – ритуальные заместители события.
Итак, каждый раз мы видим спектакль, который состоит только из последних сцен множества других спектаклей, которые разыгрываются на другой сцене, невидимой для нас. И мы совершенно справедливо характеризуем явленное нашему взору как “эволюция видов”. Но поспешно считаем последние сцены множества спектаклей самостоятельным законченным (исчерпывающим) действом, хотя в каком-то смысле это так. Просто содержание происходящего неизмеримо богаче видимого нами.
Иначе говоря, в рамках существующей традиции понимания эволюции мы имеем дело со своего рода линейной моделью. В лучшем случае – плоскостной (если мы отслеживаем боковые линии, ответвления эволюции). Но глубины, объема такая картина не имеет. Если же мы все видимое нами будем рассматривать как скол, срез, манифестацию последовательностей других событий, то наше миропонимание не только обретет объем, но и позволит по-иному взглянуть на многие процессы.
В частности, это касается природы универсальной силы “сознание”. При таком понимании природы эволюционных процессов нельзя считать, что сознание, как универсальная сила, возникает тогда-то и тогда-то. Оно (если мы придерживаемся представления о том, что материя и сознание – неразрывное целое) так же вечно, как телесная организация живых существ. И так же, как совершенна телесная организация каждого вида, так же совершенно и его сознание.