Дарья Донцова
| Вид материала | Документы |
- Дарья Донцова, 3280.92kb.
- "cлово о полку ігоревім" як джерело інтегрального націоналізму дмитра донцова, 80.33kb.
- Халтурина Дарья Андреевна,, 288.78kb.
- Філософія київського кола М. Бердяєв, Л. Шестов, В. Зеньковський, 545.04kb.
- Точилова Дарья, 426.77kb.
- Верткина Дарья Дмитриевна 2851 3 понедельник Большой зал л-206 9: 00-12. 00 лекции, 158.1kb.
- Приемы повышения устойчивости хвойных мелиоративных древостоев аридной зоны : на примере, 1424.71kb.
- Г. С. учитель истории, обществознания, 78.75kb.
- Международный конкурс 27 команд по 6 учащихся Невзорова, 484.86kb.
- По следам героев Булгакова, 88.96kb.
Глава 24
Новость об отъезде Елены оказалась для Юлии сюрпризом. Во вторник Алексей вернулся после очередного «рейса по провинции» домой, в среду они с Юлей планировали поход по магазинам. Но в этот день с утра мобильный Сметанина не отвечал. Номер начальницы отдела кадров был засекречен, когда она звонила любовнику, на экране сотового Алексея высвечивалась надпись «абонент неизвестен», а смс-сообщения Лаврентьева никогда ему не посылала. Юля не забеспокоилась: Алеша мог стоять в тоннеле, въехать в зону с помехами, очутиться в подземном паркинге. Но к полудню ей стало не по себе, и тут Алеша сам соединился с любовницей.
– Все нормально, – предвосхищая ее вопрос, сказал он. – Юль, сегодня мы никуда не пойдем. Я зуб сломал передний. Договорился с доктором Темкиным на пять, просижу в кабинете часа три, не меньше, а потом неживой уйду.
Лаврентьева его пожалела:
– Бедненький, наверное, тебе больно!
– Неприятно, – воскликнул Алексей, – говорить неудобно, язык оцарапал, и не могу поесть по-человечески.
Юлия занялась работой, где-то в районе трех к ней в кабинет заглянул Вадим и сказал:
– Слушай, мне надо уехать.
– Мы хотели в шесть провести совещание, – напомнила кадровичка, – накопились вопросы по персоналу.
– Давай завтра? – чуть смущенно попросил Рукин.
– Не получится, – уперлась Юля, – в четверг приезжают партнеры из Киева, забыл?
– Совсем из башки выпало, – нахмурился Рукин.
– Гони свою секретаршу вон, – посоветовала Юлия, – я сразу тебя предупредила: девчонка дура, не надо ее на работу брать.
– Катерина напомнила, да у меня пломба выпала, – пустился в объяснения Вадим, – внезапно отвалилась. Боюсь, зуб расколется, записался на пять к Темкину.
– Ну, раз такое дело, я молчу, – протянула Юлия.
Когда Рукин ушел, кадровичка схватилась за телефон и позвонила в регистратуру стоматологической клиники.
– «Голливуд», слушаю вас, – прощебетал нежный голос.
– Это ваш постоянный клиент Лаврентьева, можно мне сегодня попасть на прием к доктору Темкину? – попросила Юля.
Из трубки послышалось тихое шуршание, очевидно, администратор вошла в базу больных, потому что она деликатно ответила:
– Здравствуйте, Юлия Анатольевна. К огромному сожалению, вынуждена вам отказать. Сегодня у Аркадия Залмановича нет ни минуты свободной. К нему всегда полная запись.
Юлия протяжно вздохнула. У доктора Темкина золотые руки, поэтому в лечебницу с пафосным названием «Голливуд» народ ломится. Этого стоматолога когда-то нашла покойная Лариса, она привела к нему своего мужа, Антона Евгеньевича, тот посоветовал Аркадия Залмановича Вадиму, Рукин рассказал о дантисте-волшебнике Юлии, а та притащила в «Голливуд» Сметанина. Говорят, у дурной славы быстрые ноги, но добрая тоже быстро распространяется.
– Посмотрите, – заныла Юлия, – вдруг, на мое счастье, в семнадцать есть хоть полчасика.
– Простите, Юлия Анатольевна, – защебетала администратор, – в пять вечера у Темкина клиент. Если бы вы позвонили чуть раньше, могли бы в это время к нему попасть. К Аркадию Залмановичу собиралась прийти одна дама, но она заболела, возникло окно, и его моментально заняли.
– Я знаю, кто это! Алексей Сметанин! – воскликнула Юля.
– Нет, – засмеялась администратор, – вы не угадали.
– Вадим Рукин! – выпалила Лаврентьева.
– Вау! Вы экстрасенс? – восхитились на том конце провода. – Ой, я хотела сказать, что не имею права разглашать имена пациентов. Могу предложить вам пятницу, в полдень.
– Спасибо, я подумаю, – буркнула Юлия и, кипя от негодования, позвонила Алексею.
Сметанин снял трубку мгновенно, Юля зло зачастила:
– Врать научись. Когда в следующий раз решишь меня надуть, не говори про клинику «Голливуд», у нас же общий стоматолог. В семнадцать у Темкина будет Рукин. Да, да, так бывает! Ты набрехал, а вранье в секунду всплыло.
– Юль, потом поговорим, – устало произнес Алексей.
Слова Сметанина перекрыл резкий звук, похожий на многократно усиленный звонок в дверь, затем раздался женский голос: «Пассажиров рейса Москва – Париж просят пройти на посадку».
– Ты где? – поразилась Юля.
– Не сейчас! – крикнул Алексей. – Не звони мне больше, я сам с тобой соединюсь! Я на работе! Выполняю заказ.
– Привез чистые вещи в аэропорт? Теперь твоя химчистка выводит пятна с чехлов для самолетов? – попыталась съязвить Юлия, но любовник уже отсоединился.
Поставьте себя на место Лаврентьевой и поймете, как она разозлилась! Сутки Юля ждала звонка от Алексея, она твердо решила больше не беспокоить любовника. Надо знать себе цену и не вешаться на шею мужчине, даже если тот внезапно надумал разорвать отношения. Лаврентьева тщательно продумала, что скажет, когда Сметанин соизволит с ней соединиться. Но Алексей не спешил звонить. В районе часа ночи у Юли приключилась истерика, она запулила свой сотовый в стену и разрыдалась. В тот момент, когда слезы хлынули по щекам, в замке заворочался ключ, и в квартиру вошел Сметанин.
Любовница быстро вытерла лицо и выпалила заготовленную фразу:
– Я тебе не жена, обманывать меня нельзя.
– Извини, Юль, – устало произнес Алексей и бросил на тумбу ключи от машины.
На связке болтался новый брелок, большая буква «А» из белого металла.
Едва Юлия увидела эту безделицу, как все накопленная обида вырвалась наружу.
– Симпатичный прибамбас появился на связке, – дрожащим голосом произнесла она, – дорогой?
– Где? – изобразил непонимание Сметанин.
– На кольце, – пояснила Лаврентьева, – раньше у тебя там череп болтался.
– Ах, это! – буркнул Алексей. – Подарок.
– Чей? – воскликнула Юлия. – Теща любимая преподнесла? Лидка денег на дерьмо не пожалела, или кто-то еще позаботился?
Сметанин поморщился.
– Леночка подарила, сказала: «Папочка, череп плохая примета, я тебе буковку купила, на завтраках сэкономила. Давай прицеплю на ключи для машины. Пусть это будет твой талисман, он тебя на дороге сбережет». Не сердись, Юль, я отправлял Леночку в Лондон, народу было много, толчея, шум.
– Куда? – поразилась Лаврентьева.
Алексей прошел на кухню.
– Говорил же тебе, хочу старшую дочь на учебу в Великобританию пристроить! Вот, удалось!
– Почему ты мне не сказал? – удивилась Юля.
– Сглазить не хотел, – ответил Сметанин, – все на волоске висело. Прости. До последней минуты волновался, кулаки держал.
Лаврентьевой стало еще обиднее, вот оно как! У Алексея есть от нее тайны! Юлия решила не показывать своего настроения, она понимала: едва Сметанин сообразит, за какую веревочку надо дергать, чтобы возлюбленная занервничала, он начнет этим пользоваться при любой возможности. Хотите, чтобы партнер вас уважал? Не рассказывайте ему ни о своих страхах, ни о комплексах. Это как в школе: признаешься лучшей подружке по секрету, что боишься мышей, та поклянется хранить тайну, а назавтра все одноклассники тебе в ранец по грызуну сунут. Поэтому, услышав про Лондон, Юлия улыбнулась:
– Поздравляю, надеюсь, Елена правильно использует предоставленный отцом шанс.
– Леночка – лучшая девочка на свете, – воскликнул Сметанин, – я ради нее готов метро через Гималаи проложить.
– Некоторые подростки, очутившись вдалеке от дома, распоясываются, – вкрадчиво произнесла Юлия, – особенно если они вырвались из-под суровой родительской опеки. Вечеринки, тусовки, танцы-шманцы-обжиманцы, выпивка, сигареты, наркотики…
– Прекрати! – сердито приказал Алексей. – Лена не такая!
– Прости, милый, я и в мыслях не держала оскорбить твою дочь, – смиренно ответила Лаврентьева, – но считаю своим долгом тебя предупредить, не упускай ее из поля зрения. Ей не много лет, ума пока не нажила. Да и опасностей вокруг полно, маньяки всякие. Джек-Потрошитель, кстати, был англичанин.
Алексей сжал пальцами край стола, он явно занервничал, а Юлия злорадствовала. Здорово! Ей удалось больно щелкнуть любовника по носу и самой сохранить лицо. Сметанин не понял, какой ад творился в течение дня в душе Юлии. Она наступила ему на самую больную мозоль. Но когда Алексей заснул, Юле стало грустно. Похоже, любовь мельчает, если получаешь удовольствие от того, что сильно ущипнула партнера. Значит, костер остывает.
На следующий день Алеша уехал, в пятницу они не встречались, выходные тоже провели порознь. У Сметанина в квартире сорвало кран у батареи, гостиную залило водой. Алеша нервно объяснил Юле ситуацию, но она уловила в его голосе фальшивые нотки и сделала то, о чем еще в конце прошлой недели не могла даже помыслить, – набрала домашний номер любимого, услышала визгливое:
– Алло, – и вежливо произнесла:
– Добрый день, позовите, пожалуйста Алексея Ивановича.
– Кто говорит? – поинтересовалась тетка.
– С работы беспокоят, диспетчер Павлова, – солгала Юлия, – у нас экспедитор заболел, хотели попросить Алексея Ивановича отработать смену по двойному тарифу.
– Ваще-то он на работе, – занервничала Лидия, – уехал давно.
– Алексея Ивановича нет дома? – уточнила Лаврентьева. – А где он?
– Хрен его знает, куда он делся, мне сказал, что у него служебные дела, – заорала супруга, – ну я ему устрою! Он у меня попляшет!
– Пожалуйста, передайте Федорову, чтобы позвонил в отдел снабжения, – попросила Юлия, – жду от него звонка. Мы на него рассчитываем. Федоров наш лучший экспедитор.
Несколько раз названная фамилия оказала нужный эффект.
– Какой Федоров! – завизжала Лидия. – Мой муж Сметанин по паспорту.
– Алексей Иванович? – ломала дальше комедию Лаврентьева.
В ответ раздалось:
– Да!!!
– Извините, я ошиблась номером, – зачастила Юля, – Алексей Иванович далеко не редкие имя с отчеством!
– Набирай аккуратнее! Не тычь пальцем, как дура, – отрезала Лидия и отсоединилась.
Юлия постояла пару минут с пищащей трубкой в руке и пошла собирать вещи Сметанина.
Алексей вошел в ее квартиру вечером, сел на табуретку у входа и сказал:
– Юль! Прости меня!
– Ничего, – делано спокойно ответила любовница, хотела добавить: «Забирай шмотки и уруливай к своей новой бабе», но не успела, Сметанин достал из сумки коробочку размером с сигаретную пачку и продолжил:
– Я наврал тебе. Не провожал я Лену в Лондон.
Лаврентьева удивилась, она отлично слышала в трубке телефона шум аэровокзала, голос девушки, приглашавшей пассажиров на посадку.
– Она никуда не улетела, – со странным, словно замороженным лицом говорил Сметанин, – она здесь, со мной.
– Где? – поразилась Юля. – За дверью? Ты привел дочку сюда?
– Нет, она здесь, – повторил Сметанин и протянул любовнице коробку, – открой и увидишь.
Растерянная Лаврентьева взяла ее, приподняла крышку и заорала. Было от чего лишиться самообладания. Внутри лежало ухо, из маленькой мочки торчала сережка, трогательный розовый бантик с крохотной жемчужинкой посередине.
– Тише, пожалуйста! – взмолился любовник. – Умоляю, замолчи!
Юля с огромным усилием взяла себя в руки и пролепетала:
– Боже! Это ухо Лены?
Алексей прикрыл глаза ладонью.
– Серьги я подарил дочери на тринадцать лет, она их не снимала!
Юлия села на пол, прижалась к ногам Сметанина и спросила:
– Что случилось?
Любовник начал рассказывать.
В среду рано утром Леночка ушла в школу безо всяких проблем. А Таня, как водится, закатила скандал с припевом: «Не хочу на занятия, голова болит, температура поднялась». Лидия надавала младшей пощечин, девочка зарыдала и бросилась к отцу с криком:
– Почему мама меня бьет?
Он предпочел отмолчаться.
Надежда Ивановна не замедлила вступиться за внучку, предложила оставить лентяйку в постели. Алексей удалился в прихожую, Лидия помчалась за ним, голося на ходу:
– Вечно ты удираешь, никогда девчонке замечания не сделаешь.
– Какой смысл орать на нее вдвоем, – трусливо заявил папаша и уехал на лифте.
Едва Алексей сел в машину, как ожил его мобильный, на экране появились слова «абонент неизвестен», Сметанин решил, что его разыскивает Юлия, и, переведя дух, ответил:
– Слушаю.
– Елена у нас, – произнес странно булькающий голос, – два миллиона евро.
– Кто говорит? – испугался Алексей.
Из сотового долетело шуршание, раздался голос его старшей дочки.
– Папа, папа, спаси, я…
– Два «лимона», – повторил тот же явно измененный бас, – если пойдешь в милицию, она покойница. Скажешь кому, она в могиле. За тобой следят.
– Пожалуйста, объясните! – закричал Алексей, но звонивший повесил трубку.
Ничего не понимающий Сметанин, несмотря на весь ужас положения, сообразил, что очень скоро Лидия выйдет из подъезда, заметит его машину, привяжется с вопросами, и он решил отъехать на пару кварталов. Когда ошалевший Алексей запарковался у супермаркета, телефон снова запищал.
– Зачем встал у магазина? – пробулькал бас.
– Вы меня видите, – обмер Алексей.
– Следим! – подтвердил незнакомец. – Два миллиона евро. В пачках по пятьсот. Купюры должны быть новые. Позвоню. Назову место передачи.
– Где я возьму такие деньги? – заскулил Алексей.
– Сам знаешь, – жестко прозвучало в ответ, – не выделывайся. Два миллиона. Если пойдешь к ментам, мы сразу увидим. Тогда Лене капец.
– Она жива? – прошептал Сметанин.
– Пока да. Будешь жадничать – умрет. Два «лимона» евро. Никому ни слова. Жене. Теще. Татьяне. Мы тебя контролируем.
– Они будут спрашивать, где Лена, – промямлил Алексей, – что им отвечать?
Но из трубки уже летели короткие гудки.