Подготовка офицерских кадров в Восточно-Сибирском генерал-губернаторстве в xiх-начале ХХ вв

Вид материала

Диссертация

Содержание Степень изученности проблемы. Целью данного диссертационного исследования Объектом диссертационного исследования Хронологические рамки Территориально рамки исследования Методологическая основа. Исторический и логический методы Историко-типологический метод Метод анализа Системный метод Сравнительный метод Статистический метод Источниковую базу данного диссертационного исследования Научная новизна Практическая значимость работы Апробация исследования. Ii. структура и содержание диссертации Глава I. «Военно-учебные заведения Восточной Сибири в системе военного образования Российской империи в XVIII – начале ХХ вв.» В первом параграфе «Восточно-сибирские военно-образовательные учреждения в XVIII – первой половине ХIХ вв.» Во втором параграфе «Подготовка военных кадров в Восточно-Сибирском генерал – губернаторствеензе, во второй половине ХIХ в – нач ... Полное содержание

Подобный материал:

• Стратегия адаптации глобальных компаний в Восточно-Сибирском регионе через компетентностный, 163.37kb.
• Становление и развитие системы подготовки офицерских кадров для Вооруженных сил России, 216.15kb.
• Геоэкологические проблемы южного побережья озера байкал, 323.47kb.
• Подготовка кадров по прикладной математике и информационным технологиям на факультете, 161.79kb.
• Программа общего собрания г. Красноярск 6 7 июня 2007, 27.41kb.
• Дарства подготовка кадров высшей квалификации является важнейшей задачей, от которой, 129.89kb.
• Правила приема в образовательные учреждения мвд россии, 185.4kb.
• Личному составу военного артиллерийского университета и ветеранам центральных артиллерийских, 38.85kb.
• Знаменательные и памятные даты Восточно-Казахстанской области на 2008 год Предисловие, 605.44kb.
• Подготовка медицинских кадров в высшей школе россии в 1917 начале 1950-х, 692.96kb.

На правах рукописи


Кунжаров Евгений Михайлович


Подготовка офицерских кадров в Восточно-Сибирском генерал-губернаторстве в XIХ-начале ХХ вв.


Специальность 07.00.02.  Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Иркутск – 2008

Диссертация выполнена на кафедре истории ГОУ ВПО «Братский государственный университет»


Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Власов Геннадий Петрович


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Иванов Александр Александрович


кандидат исторических наук, доцент

Ращупкин Юрий Михайлович


Ведущая организация:

Иркутский государственный педагогический университет


Защита диссертации состоится 24 января 2008 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д.212.074.05 при Иркутском государственном университете по адресу 664003, г. Иркутск, ул. Карла Маркса,1.

С диссертацией можно ознакомиться в региональной научной библиотеке Иркутского государственного университета


Автореферат разослан « » декабря 2007 года


Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент Логунова Г.В.


ВВЕДЕНИЕ


Актуальность исследования. Процесс становления и развития Российского государства сопровождался постоянным совершенствованием его вооруженных сил. Рост военной мощи позволил отстоять свою независимость в ходе многочисленных военных конфликтов, решить жизненно важные для страны задачи. Одним из важнейших факторов боевой способности вооруженных сил являлся профессионализм офицерского состава.

Военно-учебные заведения в России изначально играли большую и многогранную роль. Это можно проследить не только и не столько по военно-образовательным учреждениям, располагавшимся на европейской территории Российской империи, но и на провинциальных, и, прежде всего на восточно-сибирских.

Военное образование в Восточной Сибири имеет много точек соприкосновения с общероссийским, однако, удаленность от столицы, политика, проводимая центром в области провинциального образования, сыграли свою роль в функционировании навигацких школ и Иркутских военно-учебных заведениях. Изучение истории военного образования в России дореволюционными, советскими, современными исследователями практически полностью строится на материалах об учебных военно-образовательных учреждениях, располагавшихся в европейской части нашей страны. Исследования по данной тематике частично проводятся местными сибирскими историками.

Рассмотрение государственной политики в области военного образования в прошлом на примере Восточной Сибири, позволяет сделать некоторые выводы и сформировать рекомендации, которые могут пригодиться для современных Вооруженных Сил России.

Степень изученности проблемы. До настоящего времени в отечественной историографии не существует работы раскрывающей заявленной темы. Отдельные сведения о функционировании военно-учебных заведений Восточной Сибири сосредоточены только в общих работах. Отсюда возникает необходимость рассмотрения проблемы развития и функционирования восточно-сибирских военно-образовательных учреждений в рамках общей историографии военной школы Российской империи.

По системе военно-учебных заведений Российской империи существует обширная историческая литература. Ее можно разделить на дореволюционную – российскую, куда входят исследования, написанные в XVIII – начале ХХ вв.; советскую - работы отечественных авторов 1918-1991 гг.; современную – куда входят работы, вышедшие после 1991 г. и зарубежную – включающую исследования эмигрантских историков.

К вопросам военного образования обращались как военные историки, так и исследователи, занимающиеся исторической наукой в целом. К последним относятся, например, такие известные дореволюционные историки как С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, С.Ф. Платонов¹ и ряд других.

Особое внимание они уделяли эпохе Петра I и XVIII столетию, потому что военно-учебные заведения были основой и составной частью всей системы российского светского образования. Однако развитие военного образования прослеживалось лишь по военным школам, располагавшимся на территории европейской части Российской империи, а опыт Восточной Сибири полностью игнорировался.

Для данных исследователей характерным являлся интерес к развитию основных типов военно-образовательных учреждений, другие аспекты фактически не раскрывались. Например, за исключением работ по истории педагогики, авторы не касались вопросов учебно-воспитательного процесса. В лучшем случае давался перечень изучаемых дисциплин. Еще одной характерной чертой данной категории исследователей являлся интерес ко всей системе военного образования в целом.

Военные историки более подробно раскрывали деятельность военно-учебных заведений России в XVIII – начале ХХ вв. В дореволюционной историографии существовал огромный опыт по созданию истории отдельных военных школ². Были созданы и работы специально затрагивающих развитие военного образования в Восточной Сибири в XVIII столетии. Это исследования капитана 1-го ранга, военно-морского историка, исследователя Балтийского моря и р. Шилка А.С. Сгибнева, которые непосредственно касались восточно-сибирских навигацких школ³.

Уникальность этих работ состоит в том, что они базируется на данных сибирских архивов, которые по большей части были уничтожены или утрачены. Кроме этого представляют интерес и его исследования по истории Восточной Сибири и Камчатки⁴, позволяющие проследить деятельность самих навигацких школ и их выпускников, влияние отдельных личностей на развитие военного образования в обширном Восточно-Сибирском регионе. Однако А.С. Сгибнев использовал зачастую непроверенную информацию, которая при детальном рассмотрении не соответствовала действительности или вызывает много спорных вопросов. Например, в вопросе об участии Г. Измайлова в бунте Беньевского А.С. Сгибнев опирался на показания самого Измайлова, которые в большинстве своем являются его выдумкой. Так со слов Герасима Измайлова, он участвовал в походе бунтовщиков до Франции, но на самом деле он был высажен на берег еще в начале путешествия¹.

Количество исследований по всей системе военного образования выпущенных в дореволюционный период, незначительно. В работах Ф.Ф. Веселаго² по истории военно-морского флота отсутствует информация по созданию и развитию военно-морских школ в Восточной Сибири, правда, даются сведения о формировании Охотского порта и военно-морской флотилии.

Можно выделить работы П.О. Бобровского³, в которых анализируется становление и развитие системы юнкерских училищ. Для нас работы Бобровского интересны, прежде всего, тем, что все они посвящены деятельности такого типа военной школы как юнкерские училища. В своей работе П.О. Бобровский использовал статистические, педагогические данные, большую источниковую базу, пытался выявить полную картину задач, способов и приемов обучения и воспитания, подвергал анализу недостатки юнкерских училищ, условия функционирования этого типа военно-учебных заведений. Однако в исследованиях по всей системе юнкерских училищ дается обобщающая оценка, зачастую не применимая к Иркутскому училищу, т.к. практически не использовались данные по нему.

Еще одной крупной работой (появилась в 1880 г.) является «Исторический очерк деятельности Военного управления в России в первое двадцати – пятилетие Благополучного царствования Государя Императора Александра Николаевича (1855-1880)»⁴. Данное исследование в качестве основных источников использует отчеты Военного министерства, а также его отдельных управлений, но не является аналитической. Отсюда полное отсутствие какой-либо статистики, данных по конкретным военно-образовательным учреждениям. Весь материал дан без комментариев и без какой-либо критики со стороны авторов.

Крупными исследованиями по истории военного образования является издание «Столетие Военного министерства», в котором впрочем, как и в еще одном исследовании затрагивающим вопросы истории военного и военно-морского образования под названием «История русской армии и флота»⁵ полностью отсутствует информация о навигацких школах и лишь упоминаются Иркутская прогимназия и юнкерское училище без приведения конкретных данных об этих военно-учебных заведениях.

М.С. Лалаев в своей монографии также лишь упоминает о датах образования Иркутской военной прогимназии и юнкерского училища. Причем в ней не раскрывается конкретной численности переменного состава Иркутского юнкерского училища. Так он пишет: «В Вильнюсском (с 1869 г.), Варшавском (с 1868 г.), Иркутском (с 1874 г.), и Елизаветградском юнкерских училищах образованы постоянные отделы для обучения казачьих юнкеров, численностью в каждом от 35 до 60 человек»¹.

В работе Ф.В. Грекова дается более развернутая по сравнению с М.С. Лалаевым характеристика Иркутского пехотного юнкерского училища, включающая даты основания и училищного праздника, количество постоянного и переменного составов. Впрочем, этим же он и ограничился, не сказав ни слова об участии выпускников училища в Русско-японской войне. В отношении других учебных заведений он дает более объемную информацию. Например, Ф.В. Греков заметил, что в Тифлисском юнкерском училище «был произведен ускоренный выпуск (в апреле и марте) вследствие недостатка офицеров в армии по случаю войны с Японией»².

Определенную значимость имеет работа В.У. Вахнина³, который на основании основных положений, инструкций и приказов по военному ведомству и по учебным заведениям показал деятельность трехклассных военных училищ. Однако работа имеет ряд недостатков. Во-первых, в ней полностью отсутствует аналитическая часть, в виду чего она представляет собой своего рода сборник документов. Во-вторых, не отражается конкретная деятельность военных училищ, в общем, и Иркутского в частности.

Единственным дореволюционным трудом, где показаны определенные моменты функционирования того же Иркутского военного училища, является военная энциклопедия под редакцией К.И. Величко⁴. Однако в ней имеются только наиболее общие сведения, не полностью раскрывающие картину деятельности училища.

Школы подготовки прапорщиков пехоты в дореволюционной литературе не стали самостоятельным объектом исследования. Эмигрантские военные историки также не баловали своим вниманием вопросы, связанные с функционированием школ прапорщиков. Единственной дореволюционной работой по школам прапорщиков является работа Д.В. Куряжского⁵. Она представляет собой пересказ основных моментов положения о подготовке прапорщиков пехоты и официальных дополнений и исправлений к нему, существовавших в 1915 г. Собственно исследование в данной работе как таковое отсутствует, как и во второй его работе, посвященной ускоренным курсом военных и специальных училищ вышедшей в 1915 г.

В целом для дореволюционных исследований, проведенных военными историками, характерным является интерес к отдельным военно-образовательным учреждениям, как правило, находившихся на европейской территории, а количество исследований по всей системе военного образования незначительно. К тому же изложение материала зачастую проходило без какого-либо его анализа, причем большое внимание уделялось деятельности царствующих особ.

В советской военно-исторической литературе также комплексное исследование деятельности военной школы на территории Восточно-Сибирского региона так и не было проведено. Существует лишь работы, затрагивающие вопросы профессионального образования в Сибири¹. Для них характерно внимание лишь к отдельным моментам развития системы военно-учебных заведений Сибири. Практически авторы не касаются вопросов учебно-воспитательного процесса. В лучшем случае дается перечень изучаемых дисциплин. По ним не возможно выявить все военно-образовательные учреждения, функционировавшие в период XVIII – первой половине XIX вв.

Во многом невнимание советских авторов к военным школам Восточной Сибири, особенно действовавшим в период 1874-1917 гг., детерминировано идеологической установкой на рассмотрение Иркутского военного училища и школ прапорщиков как рассадника контрреволюции. Ведь именно иркутские юнкера пытались противодействовать победному шествию большевиков в Сибири. В специальном исследовании, посвященном истории Иркутского военного авиационно-инженерного училища вышедшем в 1981 г.², вообще отсутствует какая-либо информация о его предшественнике – Иркутском военном училище.

В советский период в научный оборот был введен большой объем фактического материала. В значитель­ной степени нашла отражение история отдельных военных школ, видов образования, форм и методов воспитания и обучения, дея­тельность конкретных личностей³. В частности в работе Л.А. Гольденберга⁴ говориться о роли Ф.И. Соймонова в организации и поддержке навигацких школ в Иркутске и Нерчинске. Однако даже в ней, за исключением общих фраз, ничего не сказано о преподавательской деятельности Соймонова. Лишь утверждается, что существует «мало известных сведений об участии Федора Ивановича в обучении учеников в Нерчинской навигацкой школе»¹.

С конца 1980-х гг. резко увеличилось число диссертацион­ных исследований затрагивающих дореволюционное военное образование. Безусловно, одной из важнейших работ стало диссертационное исследование И.В. Объедкова². В нем проанализирован социальный и партийный состав, тенденции в изменении политической ориентации офицеров, юн­керов и слушателей, правда, в основном применительно к училищам и школам прапорщиков, дислоцирующихся на европейской территории. Диссертация А.А. Буравченкова³ рассматривает деятельность военной школы в 1917 г. Автор уделяет существенное внимание влиянию поли­тических партий на личный состав военно-учебных заведений, динамике его социальной структуры. Можно выделить и монографию А.Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Респу­блики Советов, 1917-1920 гг.»⁴, где так же затронута судьба военно-учебных заведений в 1917 г.

Особо стоит выделить работы С.В. Волкова. Практическая значимость ее в том, что там собран большой по объему справочный и статистический материал, в том числе и по Иркутскому военному училищу⁵. В частности даются сведения о сословном и национальном составе Иркутского юнкерского училища, военно-учебных заведениях дислоцировавшихся на территории Восточной Сибири во время Гражданской войны.

Исследование В.Ф. Струтинского дает представление об исто­риографии проблемы. По мнению автора, число опубликованных монографий, изданий и статей по теме составляет около 300⁶. В целом эта работа помогла при выявлении круга исследований по теме военно-учебных заведений Восточной Сибири.

В исследованиях А.М. Лушникова, В.В. Изонова и А.А. Михайлова⁷ комплексно рассматриваются социально-политические аспекты развития военно-учебных заведений Российской империи. Практически не рассматриваются проблемы и специфика восточно-сибирской военной школы, в лучшем случае лишь упоминаются отдельные иркутские военно-учебные заведения.

Особый интерес представляет диссертация А.А. Симонова «Краткосрочные временные военно-учебные заведения в Саратовском Поволжье в 1915-1923 гг.»¹, так как в ней анализируется деятельность школ прапорщиков не в центральных губерниях, а в провинции.

В 90-е годы ХХ в. появляются и публикации касающиеся проблемы развития военного образования в Восточной Сибири. Одним из первых исследований стала публикация М.В. Кузнецовой, в которой рассказывалось о деятельности Иркутской навигацкой школы². В ней привлекались центральные и местный архивы. Важным моментом работы являлось определение судьбы навигацкой школы после ее вхождения в состав Иркутского губернского училища.

Однако в исследовании не прослеживается дата вхождения в состав Иркутской школы Нерчинской, что сказалось на численности переменного состава. К тому же в качестве датировки образования школы японского языка поставлен 1736 г., но она имела своего предшественника и фактически существовала к тому времени 31 год. Как и у остальных исследователей не раскрыт вопрос об учебно-воспитательном аспекте деятельности Иркутской навигацкой школы, ограничиваясь перечнем преподаваемых дисциплин.

Интерес представляют и публикации В.В. Кинщака³. В них сделана попытка выявить все восточно-сибирские военно-учебные заведения, действовавшие в период XVIII – начала XX вв. Однако почему-то проигнорирована деятельность Иркутской военной прогимназии. К тому же ярко обозначено некритическое и популистское отношение к материалу. Так В.В. Кинщак предлагал для курсантов военных училищ ввести звание юнкер, не дав расшифровки этого понятия. Между тем «юнкер» переводиться как молодой господин, что не соответствует реалиям современных Вооруженных сил Российского государства.

В статье С.Д. Морозова упоминаются Иркутские военно-учебные заведения, но не даются конкретные сведения об их развитии и функционировании⁴.

В публикации Д. Корнеева⁵ рассказывается о судьбе Иркутского кадетского корпуса. Интерес представляют, прежде всего, сведения об основных вехах существования корпуса, об участии иркутских кадетов в Декабрьских боях 1917 г. в г. Иркутске. Однако в статье присутствуют очень спорные факты, касающиеся гибели корпуса 23 ноября 1922 г. во время его эвакуации в Китай. Д. Корнеев пишет о том, что кадеты погибли на борту миноносца «Лейтенант Дыдымов». Однако в ряде публикаций в Кадетской перекличке говориться о том, что на борту корабля находились не иркутские кадеты, а хабаровцы и сибиряки. Более того, называется количество погибших – 16 кадетов Хабаровского корпуса и 14 Сибирского¹.

Прорывом можно считать монографию Ю.М. Ращупкина «Формирование и деятельность военных округов в системе государственной власти России: на материалах Восточной Сибири»², одна из глав которой посвящена проблеме подготовки офицерских кадров в Иркутском военном округе. В данном исследовании впервые сделана попытка раскрыть механизм деятельности Иркутского военного училища и Иркутских школ прапорщиков. Безусловной заслугой автора является привлечение большого количества источников.

В 2005 г. появляется диссертационное исследование О.А. Горощеновой. В нем автор рассматривается вопрос о развитии Иркутской навигацкой школы, но как технического учебного заведения³. В статье А. Давыдова⁴ рассказывается о деятельности Иркутского юнкерского училища. В ней повторяются в основном сведения присутствующие в монографии Ю.М. Ращупкина, но интерес представляет визуальный ряд. Здесь присутствуют фотографии из жизни иркутских юнкеров.

Необходимо отметить, что все работы и публикации, касающиеся проблемы военного образования в Восточной Сибири принадлежат сибирским исследователям. Однако европейские историки продолжают в большинстве своем или обращаться лишь эпизодически или вообще игнорировать этот опыт, как например в наиболее важном и значительном исследовании, вышедшем в последнее время офицеров военно-морской академии, посвященном истории военно-морского образования⁵.

Зарубежная историческая литература, за исключением нескольких японских работ, также оставляла без внимания военные школы, дислоцировавшихся на территории Восточной Сибири. Определенный интерес представляет исследование британского историка Дональда Кина⁶. Она основана на японских источниках и раскрывающее некоторые моменты образования и деятельности школы японского языка при Иркутской школе навигации и геодезии. Однако крайне осторожно и взвешенно следует использовать часть выводов, предложенных Кином. Они не всегда соответствует действительности или точнее сказать, ее искажают. Так, Д. Кин говорит о полной непродуктивности школы японского языка, что опровергается практической деятельностью выпускников школы.

Как видим из историографического обзора до настоящего времени отсутствует комплексное исследование по военно-учебным заведениям, осуществлявшим подготовку офицерских кадров на территории Восточной Сибири в дореволюционный период.

Целью данного диссертационного исследования является анализ деятельности военно-учебных заведений по подготовке офицерских кадров в Восточной Сибири в период XIХ – начала ХХ вв.

Исходя из поставленной цели исследования автор определил следующие задачи:

1. определить основные этапы становления и развития военно-учебных заведений в Восточной Сибири;
   
2. изучить развитие военно-образовательных учреждений по подготовке военных кадров в Восточно-Сибирском генерал-губернаторстве во второй половине ХIХ – начале ХХ вв.;
   
3. освятить вопросы формирования, функционирования, материально – технического обеспечения краткосрочных временных военно-учебных заведений в годы Первой мировой войны в 1914-1917 гг.;
   
4. проанализировать порядок комплектования восточно-сибирских военно-образовательных учреждений в XIХ – начале ХХ вв.;
   
5. изучить систему обучения и воспитания в военно-учебных заведениях осуществляющих подготовку офицерских кадров для армейских и военно-морских частей и подразделений на территории Восточно-Сибирского генерал-губернаторства;
   
6. освятить боевую деятельность выпускников и воспитанников Иркутского военного училища и Иркутских школ прапорщиков в 1900-1917 гг.
   

Объектом диссертационного исследования является история военно-учебных заведений Восточной Сибири в период XIХ – начала ХХ вв.

В качестве предмета выступают система военного образования, формы и методы комплектования и обучения в восточно-сибирских военно-учебных заведениях осуществляющих подготовку офицерских кадров в XIХ – начале ХХ вв., а также их практическая и боевая деятельность.

Хронологические рамки охватывают период XIХ – начало ХХ вв. Нижней границей исследования является 1822 г. – год основания Восточно-Сибирского генерал-губернаторства. Верхней границей является 1917 г. – год ликвидации военного училища и школ прапорщиков в г. Иркутске. Однако в диссертации затрагивается и XVIII в., что обусловлено началом становления и развития отечественного военного образования в целом и восточно-сибирского в частности. Избранный период позволяет выявить этапы развития военно-учебных заведений располагавшихся на территории Восточной Сибири, определить их основные черты и специфические особенности, а также дает возможность проследить роль государства и местной администрации в функционировании системы военно-образовательных учреждений.

Территориально рамки исследования обусловлены местом дислокации военно-учебных заведений в Восточно-Сибирском генерал-губернаторстве как административном образовании, т.к. до 60-х гг. XIX в. не существовало военно-территориальных единиц (округов), а с их образованием происходит постоянное их видоизменение. Также в территориальные рамки включены районы боевой и практической деятельности выпускников и воспитанников военных школ. В 1887 г. Восточно-Сибирское генерал-губернаторство было переименовано в Иркутское, но территориально не претерпело никаких изменений.

Методологическая основа. В данной диссертационной работе использованы следующие принципы исторической науки: целостность, объективность и историзм. Это позволило более широко взглянуть на проблему исторического развития системы военного образования в Восточной Сибири, провести всесторонний анализ и оценку фактов. Принцип объективности позволил отойти от каких-либо штампов при выявлении степени подготовки офицерских кадров в Восточной Сибири.

Военно-антропологический подход дал возможность проследить отдельные стороны жизнедеятельности воспитанников восточно-сибирских военно-учебных заведений. Он позволил частично воссоздать условия обучения, традиции воспитанников военных школ Восточной Сибири. Применение военно-антропологического подхода предполагало обращение к проблеме исторической ментальности, выступающей как социально-психологическая характеристика облика человека. Эта установка помогла не только частично реконструировать особенности поведенческого модуса преподавателей, воспитанников, представителей администрации, но и оказалась весьма полезной при работе с источниками личного происхождения, чьи тематика, особенности изложения могут многое сказать об образе мыслей автора.

Для обеспечения комплексного подхода к изучению проблемы военного образования в Восточной Сибири, решения поставленной цели и связанных с ней задач были использованы целый ряд специально-научных методов исторического исследования.

Исторический и логический методы позволили раскрыть функционирование военно-учебных заведений во времени и пространстве. Их применение направлено, прежде всего, на анализ развития. Использование данных методов обуславливает определенную описательность в изложении. Они позволили в достаточной степени приблизиться к воспроизведению реальной истории изучаемого объекта и определить место и роль восточно-сибирской военной школы в общей системе военного образования Российской империи.

Историко-типологический метод позволил упорядочить исторические объекты и явления по присущим им общим признакам. Его применение помогло выявить основные стадии развития военно-учебных заведений Восточной Сибири. Также историко-типологический метод использовался при классификации различных сторон изучаемого объекта (например, при анализе постоянного и переменного составов). В применении этого метода возникли сложности в практическом проведении многомерной классификации, поскольку изучаемые объекты характеризуются совокупностью разнородных признаков.

Метод анализа использовался при выявлении основных вопросов связанных с функционированием военной школы. Например, позволил изучить изменения в системе обучения и воспитания в военно-учебных заведениях Восточной Сибири осуществляющих подготовку офицерских кадров в XVIII – начале ХХ вв. Также метод применялся при выявлении, структуризации и систематизации новых фактических материалов.

Системный метод позволил рассмотреть восточно-сибирские военно-учебные заведения как целостную систему, чтобы определить линию преемственности и развития. Так рассмотрение подготовки офицерских кадров невозможно было без сведений о развитии начальной военной школы, т.к. именно начальные военно-образовательные учреждения давали наиболее подготовленных кандидатов для обучения в военном училище.

Сравнительный метод понадобился при выявлении общих и ин­дивидуальных особенностей развития военно-образовательных учреждений располагающихся в Восточной Сибири и на европейской территории Российской империи. В частности при выявлении места и роли восточно-сибирских навигацких школ в XVIII в. в общей системе военного образования государства.

Статистический метод использовался при работе с количественными данными, связанными, прежде всего, с численностью постоянного и переменного составов военно-учебных заведений. В частности, помог при определении социального и национального составов Иркутского военного училища.

Кроме того, наряду с вышеназванными методами использовались также и общенаучные методы: абстрагирование, индукции и дедукции. В сочетании с другими методами использовался традиционный для историков нарративный метод.

Источниковую базу данного диссертационного исследования составили письменные источники – опубликованные документы, материалы архивных фондов и воспоминания выпускников военно-учебных заведений второй половины ХIХ – начала ХХ вв.

Среди изданных источников представляют интерес документы, находящиеся в различных сборниках нормативно-правовых актов дореволюционного периода. В первую очередь, это обнародованные указы, распоряжения, инструкции¹. В них прослеживаются годы создания и реорганизации военных школ. Назначение того или иного типа военно-учебных заведений. Определяются условия подбора и численность постоянного и переменного составов. Указывались состав преподаваемых предметов и учебно-методического комплекса и т.д. Большую практическую значимость представляют и Приказы по военному ведомству, Циркуляры Генерального штаба и Циркуляры по военно-учебным заведениям¹. В них регламентируются вопросы, связанные со становлением и развитием Иркутских военно-учебных заведений, учебной и воспитательной работой, формой одежды и т.д.

Для определения мест службы выпускников и развития их военной карьеры привлекались Списки генералов, штаб и обер-офицеров различных воинских формирований². В этом отношении более удобны списки по старшинству в которых, как правило, указывается название военно-учебного заведения, из которого вышел тот или иной офицер.

Особо следует выделить документ «Выдержки из донесений военному министру генерал-майора Адамовича об осмотре школ подготовки прапорщиков пехоты»³. В нем даны материалы о материальном обеспечении, качественных характеристиках постоянного и переменного составов, постановке образовательного и учебного процесса Иркутских школ прапорщиков в 1916 г.

Представляют интерес и мемуары современников, очевидцев, а участников тех или иных событий связанных с восточно-сибирскими военно-учебными заведениями. В работе использованы воспоминания А.А. Игнатьева⁴, который, не смотря на то, что не был воспитанником или преподавателем Иркутского юнкерского училища, но встречался с ними в период детства (сын генерал-губернатора А.П. Игнатьева) и на полях сражений Русско-японской войны. Мемуары другого участника войны А.И. Деникина⁵ позволяют взглянуть на уровень подготовки и всю систему юнкерских училищ изнутри. Особенно необходимо выделить воспоминания выпускников Иркутского военного училища и школ прапорщиков, так как они дают возможность определить «внутренний мир» бывших юнкеров и воспитанников, выявить те установки, которые они получили во время обучения⁶.

Использованы в работе и воспоминания участников Декабрьских боев 1917 г. в г. Иркутске⁷. Это дало возможность более детально отследить участие в них юнкеров.

Основу работы составили документы фондов четырех центральных и одного местного архива. Часть документов введено в научный оборот впервые.

Основные материалы, дающее представление о процессе становления и развития военно-учебного дела в Восточно-Сибирском генерал-губернаторстве в период XIХ – начала ХХ вв., находятся в Российском государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ), Российском государственном архиве древних Актов (РГАДА), Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) и Российском государственном военного архиве (РГВА). Из местных архивов были использованы документы из фондов Государственного архива Иркутской области (ГАИО).

Научная новизна данной диссертационной работы состоит в первой попытке изучения истории военно-учебных заведений Восточно-Сибирского генерал-губернаторства в контексте общей истории военного образования Российской империи.

В рамках проведенной работы на основе использования широкого круга источников, а также переоценки уже известных, определены общие и частные закономерности возникновения и развития военно-образовательных учреждений. Подробно рассмотрены такие аспекты подготовки офицерских кадров в Восточной Сибири как комплектование постоянным и переменным составом, особенности учебно-воспитательного процесса, боевая деятельность выпускников.

Практическая значимость работы состоит в том, что она дает достаточно полное представление об эффективности функционирования военно-учебных заведений в условиях отдаленности от центра. Выводы и обобщения могут быть использованы в разработках по современным проблемам реформирования системы военного образования. Кроме того, раскрыта пока еще мало известная страница в истории Восточной Сибири в целом и Иркутской области в частности. Исследование дает определённый материал для написания обобщающих трудов по истории региона и Вооруженных Сил.

Апробация исследования. Тема диссертации разработана и выполнена в соответствии с планом научных исследований кафедры истории Братского государственного университета. Результаты исследования сообщались на конференциях в гг. Пензе, Братске, Иркутске, Новосибирске. Материалы диссертации вошли в разработанный автором спецкурс «Россия в мировых войнах».


II. СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ


Диссертация состоит из введения, двух глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы, приложений.

Во введении обосновывается актуальность темы, выявляется степень изученности проблемы, характеризуется источниковая база диссертации, определяются цель и задачи исследования, раскрываются научная новизна и практическая значимость работы.

Глава I. «Военно-учебные заведения Восточной Сибири в системе военного образования Российской империи в XVIII – начале ХХ вв.» рассматривает динамику появления и развития военно-учебных заведений в Восточной Сибири, анализирует факторы, повлиявшие на их функционирование, исследует проблемы правового и материально-технического обеспечения, изучает вопросы, связанные с денежным и вещевым довольствием постоянного и переменного составов.

В первом параграфе «Восточно-сибирские военно-образовательные учреждения в XVIII – первой половине ХIХ вв.» исследуется процесс создания и функционирования военно-образовательных учреждений в регионе.

Первыми военно-образовательными учреждениями стали навигацкие школы в гг. Охотске и Якутске. Затем открыты школы навигации в Иркутске и Нерчинске, ставшие основными поставщиками офицерских, геодезических и штурманских кадров для Охотской военно-морской флотилии, научных экспедиций. Кроме навигацких школ на территории Восточной Сибири существовали гарнизонные школы, одна из которых - Иркутская в XIX в. существовала как отделение Военно-сиротского дома и военная школа кантонистов. Преемником Охотской навигацкой школы стало Охотское штурманское училище.

Процесс создания и функционирования восточно-сибирских военно-морских учебных заведений напрямую зависел от финансирования и возможностей местной администрации. Именно из-за отсутствия постоянного контроля со стороны центра и источников финансирования три навигацкие школы из четырех прекратили свое существование в конце XVIII в. не получив дальнейшее развитие в виде штурманских училищ или других форм военно-морских или военно-сухопутных учебных заведений.

Во втором параграфе «Подготовка военных кадров в Восточно-Сибирском генерал – губернаторствеензе, во второй половине ХIХ в – начале ХХ вв.» исследуются проблемы начального военного образования и подготовки офицерских кадров на первичные командные должности в Иркутском военном училище в 1874-1917 гг. Появление данных военно-учебных заведений стало возможным благодаря проводимым в Российской империи реформам в военной сфере начавшимся с воцарением императора Александра II (1855-1881).

С 1858 по 1868 гг. на территории Восточно-Сибирского генерал-губернаторства существовала Иркутское училище военного ведомства, в котором велась подготовка унтер-офицеров. В 1868 г. военные начальные школы ликвидируются, а на их базе создаются военные прогимназии, в их числе и Иркутская военная прогимназия со штатом в 200 воспитанников. Главной задачей военных прогимназий являлась подготовка кадров для поступления в юнкерские училища. Причем иркутские кадеты продолжали учебу не только в Иркутском юнкерском училище, но и в других.

Согласно приказу по военному ведомству № 161 от 1872 г. В г. Иркутске 20 сентября 1874 г. было открыто юнкерское пехотное училище, которое в 1910 г. преобразуется в военное училище. По старшинству оно стояло на предпоследнем месте, обгоняя только Ташкентское военное училище.

8 июня 1913 г. открывается Иркутский кадетский корпус со старшинством с 1888 г. Он был организован на базе приготовительной школы Сибирского кадетского корпуса, которая существовала с 1888 г. Благодаря этому событию Иркутск стал центром подготовки военных кадров не только Восточной Сибири, но и на азиатской части Российской империи в целом. Был создан целостный военно-образовательный комплекс, включающий в себя начальное и среднее военное образование.

В третьем параграфе «Краткосрочные временные военно-учебные заведения в годы Первой мировой войны 1914-1917 гг.» исследуются формирование, функционирование, материально-техническое обеспечение Иркутских школ подготовки прапорщиков пехоты.

Решение о создании офицерского запаса было принято в 1882 г. С 1886 г. было подготовлено несколько Положений о прапорщиках запаса пехоты и кавалерии, согласно которым сначала предусматривалась возможность добровольной сдача экзамена на чин прапорщика запаса нижними чинами, а с 1895 г. данный экзамен обязаны были сдавать все вольноопределяющиеся с образованием 1-го разряда. Сдавшие на чин прапорщика должны были состоять в запасе в течение 12 лет и дважды проходить учебные сборы. Однако на процесс подготовки офицеров запаса на территории Сибири влияло несколько факторов. Во-первых, практически вплоть до Русско-японской войны на военные сборы призывали только проживающих в губерниях и областях Европейской России и на Кавказе. В 1901 г. от них вообще освободили прапорщиков запаса, призванных на действительную службу в мобилизованные части войск, по случаю осложнений на Дальнем Востоке. Во-вторых, рост офицерского резерва сдерживался ввиду не хватки грамотных людей, т.к. в Сибири показатели грамотности были значительно ниже общероссийских¹. В-третьих, еще одной проблемой для существования института прапорщиков запаса, ярко проявившейся в ходе Русско-японской войны и 1-й революции было отношение большей части интеллигенции к людям в военной форме. А ведь она являлась основным контингентом для пополнения офицерского запаса. Речь идет о идеях «пацифизма» и «космополитизма» распространяющихся среди российской интеллигенции.

Во время Первой мировой войны изменяется организация военно-учебных заведений Российской империи. Иркутское военное училище было реорганизовано в четырехмесячное военно-учебное заведение. Вводиться новая программа обучения, выпускники получают новый статус офицеров военного времени. Корректировки в процесс обучения в училище вносили такие факторы как недостаточное обеспечение оружием, учебными пособиями и шанцевым инструментом.

Практически с нуля приходилось создавать новые типы военно-образовательных учреждений – школы прапорщиков. Они предназначались для подготовки офицеров младшего звена. На территории Восточной Сибири были открыты 1-я, 2-я и 3-я Иркутские школы подготовки прапорщиков пехоты. Подчиненные непосредственно Главному управлению Генерального штаба они обеспечивались материально и технически за счет пехотных запасных бригад и в этом отношении выглядели лучше училища. Но длительное время существовал значительный разрыв, между правами прапорщиков выпущенных из училища и прапорщиков выпущенных из школ. Даже военно-училищная форма одежды юнкерам школ прапорщиков была присвоена только в январе 1917 г. До этого они носили форму пехотных частей, откуда были прикомандированы. Отличия были лишь на погонах – они имели поперечную нашивку из учебной (желтой с алой полоской посередине) тесьмы, которая нашивалась внизу погона.

1-я Иркутская школа прапорщиков дислоцировалась в двухэтажном каменном здании, расположенном на Казарминской улице. 2-я школа размещалась в помещении губернской мужской гимназии на пересечении ул. Амурской и Баснинской. А 3-я Иркутская школа прапорщиков находилась на железнодорожной станции Иннокентьевская. Размещалась она в четырех двухэтажных и одном одноэтажном каменных флигелях и в одном бараке¹. В 3-й школе Иркутской школе прапорщиков отсутствовала баня. Юнкера вынуждены были еженедельно пользоваться общей баней находящейся при остановочном пункте².

Иркутские школы прапорщиков официально прекратили свое существование в декабре 1917 г. Однако процесс ликвидации продолжился вплоть до мая месяца 1918 г.

Глава II. «Проблемы комплектования и обучения в военно-учебных заведениях Восточно-Сибирского генерал-губернаторства в XIХ – начале ХХ вв.» исследует способы комплектования постоянным и переменным составом военно-образовательных учреждений занимающихся подготовкой офицерских кадров, процесс воспитания и образования и боевая деятельность выпускников и юнкеров.

В первом параграфе «Комплектование постоянным и переменным составом» раскрываются способы комплектования военно-учебных заведений располагавшихся в Восточной Сибири.

На протяжении существования восточно-сибирских военно-морских учебных заведений существовала серьезная проблема комплектования постоянным и переменным составом. Специфической чертой навигацких школ было отсутствие четко определенного штата, который зависел от материально-хозяйственных, финансовых и людских резервов сибирской администрации.

Численность преподавательского состава нередко не превышала одного – двух человек. В качестве учителей служили штурманы и некоторые представители администрации. Например, начальник Охотского порта князь А.Е. Шаховский читал учащимся астрономию и навигацию в 1818 г. После него происходила постоянная ротация учителей – одним за другим сменяли друг друга лейтенанты Повалишин и Захарьин, штурманский помощник Кашин. Во всех навигацких школах Восточной Сибири отсутствовали и четко установленные штаты переменного состава, в результате чего постоянно изменялась численность учеников.

В 1872 г. штат постоянного состава Иркутского юнкерского училища, был определен в 56 человек и включал 8 офицеров (начальник училища, сотенный командир, делопроизводитель по учебной части и 5 младших офицеров), одного классного чиновника (ветеринарный врач), 20 нижних чинов (вахмистр, трубач, горнисты, барабанщики, писари, медицинский и ветеринарный фельдшеры, казаки для присмотра за лошадьми) и 27 вольнонаемных (портные, сапожники, кузнецы, конюхи, служители, седельник).

В школах прапорщиков численность постоянного состава также постоянно менялась. Так в 1-й Иркутской школе подготовки прапорщиков пехоты штатная численность постоянного состава на 20 мая 1917 г. составляла 136 человек: 1 начальник школы (полковник); 2 ротных командира (капитаны); 8 курсовых офицеров (4 штабс-капитана, 3 поручика и 1 подпоручик); 8 помощников курсовых офицеров (прапорщики); 2 запасных помощника курсовых офицеров (прапорщики); 1 заведующий хозяйством (прапорщик); 1 адъютант школы (прапорщик); 1 врач (не имел чина); 1 казначей (зауряд-военный чиновник); 103 солдата команды служителей¹. Однако 20 сентября в списке личного состава числилось уже 120 человек².

Основным назначением Иркутского юнкерского училища было подготовка пехотных и казачьих офицеров. Причем по замыслу военного руководства, казаки должно составлять 2/3. Однако в ходе его деятельности пришлось внести коррективы, т.е. казаки не заполняли всех вакансий. В результате в 1901 г. казаки переведены в Оренбург.

Национальный состав училища менялся на протяжении всего периода его существования. Большинство юнкеров являлись русскими по национальности, но были и поляки, прибалты, белорусы и евреи. Причем последние обучались в училище и школах прапорщиков еще до отмены запрета на обучения в военно-учебных заведениях. Иркутские школы прапорщиков вообще страдали постоянными нарушениями существующих норм и положений в отношении контингента обучающихся, что в конечном итоге сказывалось на качестве подготовки.

Во втором параграфе «Воспитательно-образовательные аспекты подготовки офицерских кадров» исследуются вопросы, связанные с воспитанием и образованием будущих офицеров в Восточной Сибири.

В Охотской навигацкой школе отсутствовали единые образовательные стандарты. Учебный процесс не был унифицирован. В целом необходимо отметить, что организация, формы и методы подготовки морских офицерских кадров в Восточной Сибири устанавливались скорее стихийно, под влиянием насущных нужд и запро­сов местной администрации или, как исключение, центральной, нежели целенаправленно.

Здесь преподавались: арифметика, черчение, геометрия, тригонометрия, алгебра, география, архитектура, судостроение, мореходство, астрономия, грамматика, иностранные языки, рисование, история.

Образовательно-воспитательный процесс в Иркутском юнкерском пехотном училище был направлен на подготовку дисциплинированных офицеров, которые должны служить Государю и Отечеству. Училище изначально являлось целостной частью военно-образовательной системы. Поэтому педагогический и офицерский состав руководствовались существующими правилами, положениями и инструкциями. Все нововведения не оставались в стороне, что наблюдалось в восточно-сибирских навигацких школах.

Первая мировая война сказалась на сроках обучения и на содержании учебной программы, которая стала ориентироваться на приобретение практических навыков, что сказалось на деятельности и Иркутских школ подготовки прапорщиков пехоты. В частности было мало времени на воспитание юнкеров, что отрицательно сказывалось на моральном состоянии переменного состава, учитывая тот факт, что многие из них принадлежали к различным революционным партиям и вообще порой являлись лицами нежелательными для строя.

В школах прапорщиков срок обучения составлял сначала три, а затем четыре месяца. Например, план занятий 5-го выпуска с 23-го мая по 23 сентября 1917 г. 3-й Иркутской школы подготовки прапорщиков пехоты включал 14 недель, 672 часа, 42 часа в неделю¹.

За это время юнкера должны пройти курс по тактике, топографии; окопному делу; стрельбе; законоведению; гигиене; уставам; строю; владению холодным оружием; технике связи; технике оружия ближнего боя; иностранным винтовкам; противогазовой обороне. Кроме того, 185 часов посвящены тактическим занятиям в поле; 16 часов на физическое развитие; 8 часов на смену часовых; 32 часа уходило на беседы, а 49 на праздники и запасные часы начальника школы¹.

Кроме использования в процессе обучения учебной литературы, в том числе подготовленной и иркутскими преподавателями, нередко практиковалось в Иркутских школах прапорщиков использование инструкций действующей армии, а также уставов и инструкций противников. Это объясняется тем, что происходили частые изменения в способах ведения боевых действий в связи с появлением новой техники и нового вооружения.

В третьем параграфе «Участие выпускников и юнкеров в боевых действиях в 1900 - 1917 г.» исследуется боевая деятельность воспитанников и выпускников Иркутского военного училища и трех Иркутских школ прапорщиков.

Свои практические навыки выпускники Иркутского военного училища и Иркутских школ подготовки прапорщиков пехоты проявили в ходе боевых действий во время Китайской кампании, Русско-японской и Первой мировой войны. В частности только за китайскую кампанию трое было награждено орденом Святого Георгия четвертой степени².

Многие воспитанники сделали успешную военную карьеру, достигнув высоких воинских званий, постов или окончив академию Генерального штаба. Среди них можно выделить генерал-лейтенанта П.Н. Турова, первого выборного атамана Забайкальского казачьего войска В.В. Зимина, выпускника военной академии полковника К.П. Линда и т.д. Иркутские школы прапорщиков пехоты также дали вооруженным силам многих прекрасных командиров, правда, большинство из которых проявили себя уже в период советской истории. В частности Иркутские школы прапорщиков закончили А.И. Черепанов и Д. Авров.

Юнкера иркутских военно-учебных заведений проявили себя и во время русской революции 1905-1907 гг. и во время Декабрьских боев в Иркутске в 1917 г. Они показали себя с наилучшей стороны, оставаясь надежным защитниками своего государства, при любых политических коллизиях. Профессиональная подготовка юнкеров и офицеров полученная в военных школах позволяла им вести боевые действия с превосходящими силами противника и являться грозной силой, с которой вынуждены были считаться их противники.

В заключении сформулированы выводы обобщающего характера.

Восточно-сибирские военно-учебные заведения занимают особое место в системе военного образования Российской империи. Они прошли длинный путь развития от навигацких школ до краткосрочных временных военно-образовательных учреждений. Их развитие прошло в несколько этапов.

На первом этапе XVIII – первая половина ХIХ в. происходит создание и развитие военного образования. Здесь нельзя не сказать об определенном феномене военно-морских учебных заведений Восточной Сибири. Просуществовав со дня основания до включения Охотской мореходной школы (1827 г.) без государственной поддержки около 90 лет они дали Сибири и Дальнему Востоку образованных, профессионально подготовленных офицеров.

На втором этапе с середины XIX в. до 1914 г. в Восточной Сибири последовательно появляются новые военно-образовательные учреждения – Иркутская военная прогимназия, Иркутское юнкерское (военное) училище и Иркутский кадетский корпус. Непосредственно подготовку военных кадров на замещение первичных офицерских должностей осуществляло Иркутское юнкерское училище. Первоначально, юнкерское училище, как тип военной школы, наиболее подходило к Восточной Сибири. Прежде всего, по причине низкого образовательного уровня, как населения Сибири в целом, так и казаков, т.е. того контингента, на подготовку которого оно было направлено в первую очередь.

Военное училище не могло быть создано в Сибири из-за отсутствия на ее территории большой численности дворянского населения, а оно составляло основной контингент воспитанников. Еще в начале XIX столетия по этой же причине Иркутск не попал в список городов, где планировалось открытие губернских военных училищ. В этом по нашему мнению кроется и причина отстраненности центральных властей от военно-морских образовательных учреждений Восточной Сибири.

Третий этап развития военно-учебных заведений Восточной Сибири охватывает 1914 – 1917 гг. Процесс реорганизации военного образования в Первую мировую войну был объективно сложен. Но отсутствие в отношении Иркутских школ прапорщиков и училища постоянного контроля со стороны центральных органов управления вело к нарушению и без того малых сроков обучения, порядка комплектования.

Важнейшим итогом деятельности Иркутских военно-образовательных учреждений была деятельность их выпускников. Многие иркутяне сделали успешную военную и гражданскую карьеру.

Изучение военной школы Восточной Сибири в XIХ – начале ХХ вв. позволяет констатировать, что развитие военно-учебных заведений не возможно без государственной поддержки. Она должна заключаться в материально-техническом обеспечении образовательного процесса, обеспечении преподавательскими кадрами, учебно-методическими наработками включающие все новейшие достижения современной педагогики и методики преподавания отдельных дисциплин. Качественное военное образование является неотъемлемой частью обороноспособности Вооруженных Сил и здесь не приемлемо «автономное» существование отдельных военно-образовательных учреждений, которое рано или поздно может привести к непредсказуемым последствиям.

В приложении даются сведения о количестве еженедельных уроков Иркутского юнкерского училища в 1907 г.; численности постоянного состава училища в 1909 г.; число еженедельных уроков и состав 4-месячного курса Иркутского военного училища; план 4-месячного курса 3-й Иркутской школы подготовки прапорщиков пехоты 5-го выпуска; список юнкеров 1-й Иркутской школы прапорщиков выбывших в июле 1917 г. в действующую армию для службы в ударном батальоне и др.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в журналах по списку ВАК:

1. Кунжаров Е.М. Краткосрочные временные военно-учебные заведения в Иркутском генерал-губернаторстве в 1914-1918 гг. / Е.М. Кунжаров. // Вестник Поморского университета. – 2007. – №4. –С.33-36.

Статьи, опубликованные в сборниках, изданных по материалам научных конференций:

2. Кунжаров Е.М. Внеуcтавные отношения в военно – учебных заведениях России в XVIII – начале ХХ вв. / Е.М. Кунжаров. // Материалы XL Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: История /Новосиб. гос. ун-т – Новосибирск, 2002. –С.24-25.
   
3. Кунжаров Е.М. Навигацкая школа в Иркутске / Е.М. Кунжаров. // Материалы XLI Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: История/ Новосиб гос. ун-т – Новосибирск, 2003. Ч.1 – С. 137-138.
   
4. Кунжаров Е.М. Национальный и социальный состав юнкеров Иркутского военного училища. / Е.М. Кунжаров. // Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов: Материалы Межвузовской научной конференции. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2005. – С.31-32.
   
5. Кунжаров Е.М. Деятельность школ прапорщиков во время Первой мировой войны 1914-1918гг. (По материалам Иркутского генерал-губернаторства). / Е.М. Кунжаров. // Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов: Материалы Межвузовской научной конференции. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2005. – С.32-33.
   
6. Кунжаров Е.М. Подготовка офицерских кадров в Иркутском Генерал-губернаторстве в 1914 -1918 гг. / Е.М. Кунжаров. // ХХ век в истории России: актуальные проблемы: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции – Пенза: РИО ПГСХА, 2005 – С.97-100.
   
7. Кунжаров Е.М. Проблемы комплектования переменным составом военно-учебных заведений Иркутска в 1872-1918 гг. / Е.М. Кунжаров. // Материалы XLIV Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: История/ Новосиб гос. ун-т – Новосибирск, 2006. Ч.1 – С. 115-116.
   
8. Кунжаров Е.М. Омский кадетский корпус как фактор развития военного образования в сибирском регионе в XIX в. НАУКА. ТЕХНОЛОГИИ. ИННОВАЦИИ. / Е.М. Кунжаров. // Материалы всероссийской научной конференции молодых ученых - Новосибирск, 2005. Ч.6 – С.16-17
   
9. Кунжаров Е.М. Практическая и боевая деятельность выпускников Иркутских военно-учебных заведений в XVIII – начале ХХ вв. / Е.М. Кунжаров. // Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов: Материалы Межвузовской научной конференции. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2005. – С.19-20.
   
10. Кунжаров Е.М. К вопросу о старшинстве восточно-сибирских военно-учебных заведений в XVIII – начале ХХ вв. / Е.М. Кунжаров. // Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов: Материалы Межвузовской научной конференции. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2005. – С. 20-21.
    
11. Кунжаров Е.М. Проблемы комплектования постоянным составом восточно-сибирских военно-учебных заведений в XVIII в. / Е.М. Кунжаров. // Труды Братского государственного университета: Серия Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов Сибири – Братск: БрГУ, 2006. – С.205-209.
    
12. Кунжаров Е.М. Материально-техническое обеспечение военно-учебных заведений Восточной Сибири в XVIII-начале ХХ вв. / Е.М. Кунжаров. // Труды Братского государственного университета: Серия Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов Сибири – Братск: БрГУ, 2006. – С.209-214.
    
13. Кунжаров Е.М. Военно-учебные заведения Восточной Сибири в XVIII в. / Е.М. Кунжаров // Гуманитарные исследования Сибири в контексте российских перемен: материалы Всероссийской научно-практической конференции / Братский государственный университет – Братск: БрГУ, 2006. – С.88-94.
    
14. Кунжаров Е.М. Иркутская губерния в системе военного образования Российской империи в первой половине XIX в. / Е.М. Кунжаров. // Сибирь в изменяющемся мире. История и современность: материалы Всероссийской научно-теоретической конференции, посвященной памяти профессора В.И. Дулова. – Иркутск: Изд-во Иркут. Гос. пед. ун-та, 2007. – С.259-264.
    
15. Кунжаров Е.М. Проблемы воспитания и обучения в военно-учебных заведениях Восточной Сибири в XVIII в. / Е.М. Кунжаров. Труды Братского государственного университета: Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2007. – С.137-142.
    
16. Кунжаров Е.М. Проблемы воспитания и обучения в Иркутском юнкерском училище в XIX – начале ХХ вв./ Е.М. Кунжаров. Труды Братского государственного университета: Гуманитарные и социальные проблемы развития регионов. – Братск: ГОУ ВПО «БрГУ», 2007. – С.143-148.