Реформа пенитенциарной системы
| Вид материала | Документы |
- Программа экономических реформ на 2010 2014 год Комитет по экономическим реформам при, 1297.56kb.
- 1. Предмет, объект и задачи пенитенциарной психологии, 217.23kb.
- Организации Объединенных Наций, особенно в том, что касается реформы системы правосудия, 610.25kb.
- Реформа регулирования частотного спектра как реформа "естественной" монополии, 126.62kb.
- Десятая Школа социальной работы, 26.06kb.
- 33. Денежная реформа, результаты ее проведения Денежная реформа это преобразование, 40.27kb.
- Барабашев А. Г., Клименко, 1116.19kb.
- Теоретические основы и эволюция > 1 Понятие и сущность кредитной системы, 112.58kb.
- История пенитенциарной политики Российского государства в Сибири второй половины XIX, 284.52kb.
- 1917 поворотный пункт нашей истории. Не политический переворот, а смена системы. Почему, 30.23kb.
Реформа пенитенциарной системы
Помимо основного Нюрнбергского процесса, международный военный трибунал слушал еще и ряд вторичных процессов. Один из них – над начальниками нацистских тюрем. Один из них был осужден за то, что в его тюрьме, вместимостью около 900 человек, содержалось более 1200. Осужден за преступления против человечества. Но не является ли такая ситуация обычный для украинских тюрем ?
Около года назад, мы предложили создание коммерческих тюрем – где заключенные содержались бы согласно установленному судом режиму, но в минимально человеческих условиях – на собственные деньги или страховку. Колесо бюрократической машины движется медленно, и недавно фонд «Відродження» провел семинар о реформировании украинской системы исполнения наказаний.
Что было удивительно – не столько неприятие коммерческой системы со стороны сотрудников Департамента исполнения наказаний, но со стороны многих общественных и правозащитных организаций. Доводов несколько: система и так хороша, заключенным должно быть очень плохо – хуже, чем пенсионерам на воле, заключенные должны быть равны, они не должны пользоваться награбленными деньгами. Появилась необходимость обсудить эти доводы.
Для начала необходимо определиться: каковы должны быть условия содержания ? Иначе говоря, в чем следует ограничивать заключенных ? И здесь мы упираемся в фундаментальный вопрос: а на что их осудили ? Да, на лишение свободы, но свободы чего ? Передвижения (и если да, то в каком радиусе – 2м, 100м, 10км?), общения с семьей, образования, творческой деятельности, работы, медицинского обслуживания, соблюдения религиозных правил, защиты от преступных посягательств, человеческих условий существования – какой именно свободы их лишили ?
Здесь необходимо отметить, что, согласно Конституции, ограничение свобод, в общем случае, не может устанавливаться законами – только самой Конституцией. В частности, неконституционным является ограничение свободы переписки и общения в Исправительно-Трудовом Кодексе. Конституция же предусматривает то, что многие юристы склонны считать только ограничением свободы передвижения – в неопределенных пределах. В украинском тексте ограничивается «воля», а не «свобода».
Система исполнения наказаний (СИН) может ограничивать свободы только в том объеме, в котором это предусматривает Конституция, конституционные законы и решение суда. Заключенный не может содержаться в условиях, худших, чем это прямо определено решением суда. Я не видел решения суда, которым бы предписывалось содержание в грязных, переполненных камерах, в условиях криминальных отношений между заключенными. Не видел и решения суда, которым бы предписывалось содержание в условиях, худших, чем на воле. Или о равенстве заключенных. Соответственно, абсолютно не могут рассматриваться доводы моралистов о необходимости содержания заключенных в тех или иных «сложившихся» условиях. Эти пожелания – незаконны.
Действительно, государство, в общем случае, не обязано создавать механизм реализации прав и свобод заключенных – точно так же, как не обязано делать этого и для находящихся на свободе. Но оно не вправе запрещать заключенным реализовывать эти права самостоятельно – в той мере, в которой они не ограничены судебными решениями. Если заключенный хочет есть икру ложками, приобретя ее за свой счет – нет ни одной конституционной нормы, которая бы ему это запрещала. Если заключенный хочет принести себе в камеру телевизор – отсутствуют основания ему отказывать. Если заключенный хочет оплатить ежедневную уборку своей камеры и смену белья – это его право. И ничем не ограничено право заключенного оплатить отдельную камеру с человеческими условиями содержания, в тюрьме любой форме собственности, в которой выдерживаются прямо установленные судом условия исполнения приговора.
Обратим внимание и на существо доводов моралистов. Концепция наказания в Украине состоит не в унижении человеческого достоинства – хотя, впрочем, законодатель потенциально вправе установить любые формы наказания – вплоть до содержания в яме, пыток и казни крысами. Наказание состоит в лишении человека свободы передвижения. Если у моралистов есть другие пожелания, они вправе адресовать их законодателю. Во всех же прочих аспектах заключенный ничем не должен отличаться от свободного человека. Так, например, он не осуждается к равенству. В мире нет равенства: в детском саду одеваются по-разному, и хоронят людей сообразно их достатку. Что же касается использования незаконно полученных и укрытых от правосудия денег для оплаты коммерческой тюрьмы, то ведь те же деньги используются для оплаты более дорогих адвокатов – и никому не приходит в голову запрещать обвиняемым нанимать адвокатов.
Рассмотрим вопрос принудительного труда. В Конституции записано, что исправительные работы не считаются принудительным трудом. А каким – добровольным ? Даже Конституция не может противоречить здравому смыслу и словарю Брокгауза. Принудительный труд однозначно запрещен – в колонии или на воле.
Следует отметить и то, что принудительный труд дестабилизирует примитивные отрасли. Так, поток дешевой швейной продукции ИТУ вывел из бизнеса мелкие швейные кооперативы – которые не могли конкурировать с практически рабским трудом.
Общественная полезность принудительного труда минимальна. Не только в СИН обычно находятся люди без эффективных производственных навыков. Более существенно, в СИН находятся люди разнообразных навыков. Они не могут коллективно трудиться в сколько-нибудь сложной отрасли. Их коллективный труд необходимо ограничен самыми примитивными приложениями – на уровне минимальных навыков большинства. Важно и то, что распределение по ИТК не происходит на основе профессионального принципа – по специализации колоний. В результате, заключенные не только не приобретают новых полезных навыков, но и теряют имевшиеся.
Отсюда, беспочвенны и предложения и приоритетном инвестировании (особенно – иностранными фондами) производственных объектов пенитенциарной системы. По своей сути, эти предприятия с неквалифицированным коллективным рабским трудом никогда не смогут стать конкурентоспособными в рыночной экономике, не могут выпускать сколько-нибудь сложную продукцию.
Непонятно также, почему заключенные не могут трудиться индивидуально, в соответствии со своими навыками – если это не требует затрат со стороны государства. Почему они обязаны только выполнять заказы колонии ? Примеры могут быть самыми разнообразными: токарь, программист, бухгалтер, даже специалист по наколкам.
Государственный контроль за исполнением наказаний отнюдь не теряется с коммерциализацией системы. Таких примеров множество. Например, таможенная служба контролирует коммерческие таможенные склады. Достаточно иметь представителей Департамента исполнения наказаний в коммерческих учреждениях СИН.
Выполнение функций государственными учреждениями настолько не блещет, что глупо опасаться его ухудшения при коммерциализации. Возьмем проблему малолетних преступников. Совершив тяжкое преступление, например, в 14 лет, они попадают в колонию, откуда в 20 лет выходят, зачастую, сформировавшимися в инкубаторных условиях преступниками в расцвете сил.
Даже из взрослых заключенных система часто формирует закоренелых преступников и выпускает их в общество. Вспомним, что не менее 30% заключенных содержатся за малозначительные преступления.
Какая-либо эффективная воспитательная работа попросту отсутствует. В то же время, продление лицензии коммерческих учреждений могло бы быть поставлено в зависимость от процента рецидивов – понуждая к использованию мер перевоспитания.
Здесь полезно вкратце остановиться на одном из источников проблем пенитенциарной системы: судебной системе. Известно, что, в погоне за показателями, суды часто осуждают к лишению свободы за незначительные преступления. Возможно, дело не только в показателях, но и в озлобленности и низкой квалификации существенного числа судей первой инстанции. Часто бывает, что такие судьи – особенно в сельских районах – руководствуются своими эмоциями и весьма специфичным правосознанием. Если значительная часть сельского населения настроена про-коммунистически, то того же настроения можно ожидать и от судей. Отсюда и неестественно жесткие приговоры по незначительным преступлениям, связанным с предпринимательской деятельностью. Нашу точку зрения подтверждает известная статистика о весьма различных процентах осуждения в регионах Украины.
Такую позицию судов провоцирует и политика государства по ежегодному амнистированию. Не только регулярная амнистия узурпирует судебную функцию и делает бессмысленными судебные приговоры. В расчете на амнистию суды выносят необоснованно жесткие приговоры по незначительным преступлениям. Таким способом поддерживается баланс интересов и показателей следствия и суда. Неоправданно высокий процент осуждений является и следствием невнимания судов к нарушениям процедуры дознания и следствия.
Сторонники улучшения государственной СИН говорят о приоритетности использования бюджетных средств для социальных нужд. Но тогда необходимо расставить приоритеты. Какова стоимость человеческой жизни и страданий? Неправильно считать, что она бесконечна: например, общество отказывает в бесплатных лекарствах неимущим, в частности. Потому, что вынуждено содержать пенитенциарную систему. Мы должны анализировать показатель стоимость содержания/эффективность для различных категорий заключенных. Видимо, наиболее высоки индивидуальные затраты на содержание заключенных строгого режима и, особенно, осужденных на пожизненное заключение. Весьма вероятно, что стоимость их содержания превышает необходимые затраты на лечение аналогичного числа малоимущих. Поэтому здесь нет выигрыша, например, в числе жизней. Соответственно, следует честно ответить на вопрос, имеется ли в Украине экономическая возможность отмены смертной казни для таких категорий заключенных – или же их содержание под стражей реально отражается на выживании других людей.
Связан с этим и вопрос о содержании огромного процента лиц, осужденных за малозначительные преступления. Так ли велик эффект их изоляции от общества, чтобы нести такие затраты на эту изоляцию ? Не выгоднее ли лишение свободы заменить, в этом случае, штрафом или общественными работами (возможно, добровольными) ?
Необходимо рассматривать и отдаленные последствия заключения. Существующая пенитенциарная система выпускает огромное число больных, искалеченных людей – становящихся экономической обузой для общества. С учетом этих последствий, эффективно ли их лишение свободы – и даже если да, то обязательно ли в государственной СИН ? И мы здесь не рассматриваем таких эффектов, как озлобление – после заключения люди зачастую становятся неспособны к сосуществованию с государством. И вселяемый в общество страх перед законом и государственной машиной, а не перед собственно наказанием. Добавляет к этому ощущению и несопоставимость наказания с массой мелких преступлений, предусматривающих лишение свободы. Сомнительна сама возможность государственного насилия за ненасильственные преступления.
С экономической целесообразностью связано и установление приоритетов наказания. Что важнее: месть, угроза потенциальным преступникам, превенция рецидива, компенсация рабским трудом ущерба обществу, перевоспитание. Если последнее – то необходимо тратить значительно больше средств на воспитательную работу, образование и трудовое обучение. Если месть – имеет смысл подумать о введении пыток. Но отсутствие четких приоритетов целей наказания делает невозможным эффективно структурировать пенитенциарную систему и эффективно же расходовать средства.
В последнее время сложилась иллюзия открытости СИН. На наш взгляд, это скорее проявление дезинтеграции системы. СИН уже больше не может эффективно поддерживать закрытость информации. Открытость порождена не новой системой, а прорехами в старой.
Видимо, происходит процесс определенного изменения ментальности среди руководящего звена СИН. В первую очередь, видимо, это связано с приходом новых людей, сравнительно молодых сотрудников, выросших уже в новой официальной системе ценностей. В то же время, в низовых звеньях ситуация не слишком изменилась. Естественным образом в СИН зачастую идут работать люди определенных моральных качеств. Относительно слабый контроль, жесткая подчиненность заключенных провоцируют выявление худших черт характера. Сможет ли их переломить государственная структура СИН, мало подотчетная обществу и практически никак – заключенным ? Сомневаюсь.
Вадим Черный
Мэр Арциза